Текст книги "Привет, я ветер (СИ)"
Автор книги: Li Lu!
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)
– Будь осторожнее с ним, Соня, – говорит Рома и тычет в меня остатком бутерброда. – Не знаю, что он за человек, но предчувствие у меня нехорошее. А ты знаешь, что оно меня никогда не подводило.
Я чуть не хохочу от Ромкиных слов о его предчувствии. Рома у нас паникёр, его предчувствие срабатывает, когда надо и когда не надо.
– Ты не расскажешь об этом ребятам? – спрашиваю я.
– Нет, не расскажу, но, если этот мужик будет к тебе липнуть, или надоедать, или вы просто слишком часто будете видеться, я им всё расскажу. А ещё твоей маме, чтоб она выбила из тебя всё дерьмо.
– Ладно-ладно, прекращай, – говорю я и улыбаюсь.
Терпеть не могу, когда Рома начинает изображать заботливого друга.
Я доедаю свой бутерброд и выхожу из спальни Ромы. Свою задачу на сегодня я выполнила. Забираю купленный хлеб и направляюсь домой.
Целый вечер я кое-как выполняю домашние задания и смотрю фильмы в интернете. И думаю о Егоре. Почему-то никак не могу перестать его вспоминать. За всю жизнь я привыкла думать о нём… нет, не о нём. Я думала о том парне, черты которого не могла вспомнить, и это давало свободу воображению. Я могла представлять его совершенно разным. Я злилась на него за то, что он больше так и не появился в моей жизни, но была благодарна за спасённую куклу. И мечтала, как мы встретимся снова, о том, что он сделает, когда увидит меня, что я ему скажу и многое другое. Тот парень никак не вяжется в моем воображении с мужчиной, которого я встретила вчера.
В эту ночь я крепко засыпаю и сплю без сновидений.
Утром я плетусь в школу. В место, которое так не люблю. Но делать нечего. Мои школьные мучения практически закончены, ведь в этом году я в выпускном классе. Все усиленно готовятся к тестированию и занимаются каждую свободную минуту. Я тоже стараюсь не отставать, но не слишком. Я не думаю о своём будущем, о том, кем хочу стать и чем заниматься. Хочу ли семью и детей, или хочу сделать карьеру. Я плыву по течению.
Уроки проходят как обычно. Я сажусь за последнюю парту рядом с Ильёй, и закрываюсь от мира завесой из волос. Я давно не стриглась, и они стали довольно длинными. Нужно это исправить. От Ильи я чувствую слабый запах духов и мыла. Скорее всего, сегодня утром он постарался привести себя в порядок после вчерашней ночи.
– Вечером вы хорошо погуляли? – спрашиваю я со слабой улыбкой.
– Да, нам было весело.
– Ты хочешь сказать, тебе и Вике было весело?
Илья хмурится. Возможно, это была тайна?
– Да. Мы с ней были вдвоём, но нам было хорошо, – неохотно отвечает он.
Я думаю, что между ними что-то происходит, но они не хотят в этом никому признаваться. Возможно, они ещё не признались в этом даже сами себе. Никогда не могла предположить такой исход.
Когда звенит звонок, и мы с Ильёй направляемся в столовую, я замечаю, что вокруг какое-то оживление. Учителя быстро ходят то туда, то сюда, бегающих по коридору малышей сразу же останавливают дежурные, все какие-то притихшие.
– Ты тоже заметила, что что-то происходит? – спрашивает Илья, заметив мой недоумённый взгляд.
Я киваю.
В столовой мы покупаем булки и компот и направляемся к свободному столу. Все выпускные классы стоят кучками в отдалении, и мы направляемся в их сторону. Мы садимся так, чтобы было понятно, что мы тоже выпускники, но не слишком близко к остальным. С самого детства я – изгой. Слишком бедная, слишком замкнутая, дети таких не любят. Илья своей дружбой со мной сильно портит свою репутацию, но в любом случае его многие уважают и общаются, несмотря ни на что. Конечно же, со временем все детские предрассудки перерастают себя. Сейчас нет лидеров и любимчиков класса, и нет таких изгоев, как я. Каждый из нас сделал выбор, с кем общаться и общаться ли вообще. Выпускной класс и ощущение скорой разлуки немного сплотили всех. Даже я не против иногда перекинуться парой словечек с девчонками.
К нам подходит Вера Чирикова. К ней я испытываю особые чувства. Она полная моя противоположность, этакая красивая куколка. Она всегда знает, что сказать, умеет одеться в подходящую к случаю одежду, у неё мелодичный завораживающий смех. В общем, идеал в женском обличье.
Она присаживается на лавку к Илье и кладёт руку ему на плечо.
– Привет, – говорит она. – Илюх, вы чего кисните тут одни? Давайте к нам.
Мы с Верой стараемся не общаться друг с другом без крайней необходимости, чтоб не раздражаться. Хотя она и говорит обо мне, но обращается только к Илье.
– Не охота сегодня слушать вашу болтовню, – отмахивается от неё Илья.
– Вы заметили, что сегодня в школе что-то происходит? – спрашивает Вера. – Сегодня в школу приехал спонсор. Не знаю, насколько слухи правдивы, но он, как говорят, хочет вложиться в наш выпускной, чтоб мы сами не платили.
Илья хмыкает.
– И кто же это?
– Какой-то Фролов. Может, удастся его увидеть хоть глазком.
– Ты думаешь, его вклад дойдёт до выпускного? Очень в этом сомневаюсь, – подаю голос я. – Всё равно нужно будет сдавать деньги нам. Тем более, зачем ему это делать?
Вера пожимает плечами.
– Мне, честно говоря, всё равно. С нас будут сдирать в три шкуры в любом случае. Может, это какой-то благородный жест, знаете, если он баллотируется в политики и нужно, чтоб за него проголосовало как можно больше человек. Не знаю.
До звонка остаётся пять минут, и мы направляемся к боковой лестничной клетке, чтоб подняться на второй этаж. Если опоздаем на историю, нас ждёт пять минут позора перед всем классом.
И тут я вижу его.
С верхнего этажа спускается директриса и парочку учителей, они окружили нашего спонсора. Фролова Егора Дмитриевича. Они что-то говорят ему сразу со всех сторон, а он рассеянно слушает и иногда соглашается. Его взгляд блуждает по коридорам, пока не задерживается на моей скромной персоне.
Я сглатываю внезапно образовавшийся в горле ком. Он и есть спонсор нашей школы? С чего вдруг?
Егор одет в серый костюм без галстука. Белая рубашка обтягивает его широкую грудь, верхние пару пуговок расстёгнуты, обнажая мужественную шею.
Егор не отрывает от меня взгляд, продолжая слушать директрису. Вокруг его карих глаз собирается немного морщинок, будто он собирается улыбнуться, но потом передумывает. В глаза снова бросается шрам. Я в ступоре останавливаюсь на первой ступеньке, и другим ребятам приходится обходить меня со всех сторон. Кто-то тихо возмущается, а кто-то нечаянно задевает локтем, но такой момент не может быть ничем испорчен.
Я не знаю, что чувствую в тот момент, когда он смотрит на меня, не отрываясь. В груди что-то переворачивается, начинает сосать под ложечкой. Я не уверена, что мне нравятся мои ощущения. Лёгкое головокружение можно объяснить тем, что я не привыкла к такому пристальному вниманию противоположного пола. Красивый состоятельный мужчина не отрывает взгляд от простой девочки. Кто сможет устоять?
Илья дотрагивается до моего плеча и спрашивает:
– Сонь, ты чего застыла? Пошли уже.
Я прерываю зрительный контакт с Егором и поворачиваюсь к Илье.
– Да, я иду, – говорю я слегка растерянно.
Я начинаю подниматься по ступенькам дальше, стараясь больше не встречаться взглядом с Егором. Я просто сделаю вид, что не заметила его до этого. Нам не обязательно здороваться у всех на глазах.
Не могу устоять и бросаю ещё один мимолётный взгляд на Егора. Он прерывает директрису на полуслове и направляется в мою сторону. Он смотрит прямо на меня. О, нет.
– Подожди меня возле класса, я сейчас подойду, – бросаю я Илье и начинаю краснеть. Друг смотрит на меня и не может понять, что происходит.
Все идущие ученики расступаются перед Егором, будто он какой-то Моисей. Он подходит ко мне и снова ловит мой взгляд. Илья не уходит, а стоит рядом со мной, положив руку на плечо.
– Привет, – говорит он мне своим низким хрипловатым голосом, от которого бегут мурашки по коже.
Одноклассники в недоумении посматривают на нас. Кто-то останавливается, чтоб услышать наш разговор.
– Здравствуйте, Егор… Дмитриевич, – лепечу я и теряюсь под его пытливым взглядом.
– Мы же договорились.
Он будто специально это говорит, чтоб мне было ещё более неловко перед Ильёй.
– Да… извини. Мне тяжело привыкнуть, – говорю я.
Егор вопросительно смотрит на Илью, его взгляд перемещается с моего лица на лицо Ильи, потом на его руку на моём плече, которую он так и не убрал. Не знаю почему, но я поспешно стряхиваю руку Ильи. Надеюсь, он ничего не заподозрил в этом жесте.
– Э-э… это мой хороший друг Илья, – представляю я их друг другу. – Илья, это мой… знакомый Егор Дмитриевич.
Егор прищуривается, Илья протягивает руку, но он её игнорирует.
– Софи, я буду ждать тебя после уроков. У меня здесь дела, потом подвезу домой, – говорит он так, будто это обычная ситуация, которая происходит со мной каждый день.
Я хмурюсь. Согласиться или не соглашаться? Я не обязана садиться к нему в машину. Он незнакомый взрослый мужчина, и он меня пугает.
Звенит звонок на урок, и я вздрагиваю. Если я не потороплюсь, меня будет ждать пять минут позора.
– Хорошо, – говорю я.
Я соглашаюсь практически бессознательно и только после того, как слова слетают с губ, понимаю, что сделала. Мне нужно спешить, но в тоже время я не хочу прерывать разговор. Внутренне я начинаю разрываться.
– Иди на урок, – повелительно говорит Егор, и я киваю, а потом, опустив голову, быстро подымаюсь на урок.
Илья не отстаёт от меня ни на шаг. Перед кабинетом он хватает меня за плечо и останавливает.
– Эй! – говорит он. – Что это было? Откуда ты знаешь этого типа?
Я вижу его удивлённое лицо и раздумываю над ответом.
– Не парься, – говорю я. – Это просто мой старый знакомый.
Я беззаботно улыбаюсь и открываю дверь кабинета.
Глава 4
На уроках на меня все пялятся. Кажется, никто из одноклассников не думает об истории и о последующей биологии, они считают своим долгом бросить на меня странный взгляд через каждые десять минут. Илья – не исключение, что раздражает меня больше всего. В этом классе никто никогда не говорит то, что думает в лицо. Наверняка обо мне уже ходит несколько лживых сплетен.
Я снова закрываюсь завесой из волос и стараюсь ни на кого не обращать внимание. На биологии меня вызывают к доске, и я мучительно пытаюсь вспомнить, что же читала дома. Мои жалкие попытки заслужили презрительный взгляд преподавательницы и тройку. На большее я и не рассчитывала.
После последнего урока у меня дрожат коленки, я сильно нервничаю. Сама не знаю, что со мной происходит. Илья останавливает меня в коридоре и поворачивает к себе лицом.
– Я и не знал, что у тебя есть такие знакомые, – говорит он и всматривается в моё лицо. Наверняка он замечает моё волнение. Это не его дело.
– Его старший брат был лучшим другом моего отца, – говорю я и усмехаюсь. Я не вру, а Илья не будет волноваться. Мне нужно каким-то образом отделаться от него, а моё «не враньё» – лучший из них.
Илья выглядит смущённым. Он знает, что я никогда не упоминаю отца. Он видел меня семь лет назад, видел мою депрессию и нежелание двигаться дальше. Он здорово меня поддержал, и знает, что отец – это запретная тема.
– Ты уверена, что он ничего тебе не сделает? Я его никогда не видел, и теперь он собирается тебя подвозить.
– Илья, всё нормально, – отмахиваюсь я от него и направляюсь к выходу.
Я выхожу из школы и осматриваю обширный школьный двор. Знакомая черная Тойота стоит в отдалении, и я направляюсь к ней.
В машине никого нет. Мне ждать его? И сколько нужно будет ждать? Я неловко топчусь на месте и не знаю, что предпринять. «Лучше пойду домой» – решаю я.
Я разворачиваюсь и иду к выходу со школьного двора.
– Эй, Софи! – слышу я голос за спиной и резко разворачиваюсь.
Егор быстрым шагом направляется в мою сторону, он на ходу говорит что-то директрисе, и та кивает. Я подхожу к машине. Егор приближается ко мне и кривит губы в ухмылке.
– Ты не могла дождаться меня две минуты? – спрашивает он слегка резковато.
Я смущаюсь под его пристальным взглядом.
– Я не знала, что Вы… ты… придёте так быстро, – говорю я.
Егор смотрит на меня непроницаемым взглядом, потом снимает машину с сигнализации, и я пролажу на переднее пассажирское сидение. Он включает печку и в салоне постепенно становится теплее. На улице холодно, а я как всегда легко одета, мои замёрзшие пальчики благодарны Егору.
– Давай заедем в кафе и съедим что-нибудь калорийное. – Предлагает Егор, прерывая неловкое молчание, повисшее между нами.
– Вы решили меня откормить? – в шутку говорю я.
– Ты такая маленькая, тебе нужно хорошо питаться.
Я внимательно смотрю на этого мужчину. Мне не нравится, как он говорит обо мне. Я привыкла сама заботиться о себе, и сама решать, кушать или нет, идти домой пешком или ехать на транспорте. Так я чувствую себя свободной, владелицей своей жизни. Чувствую себя значимой хотя бы в собственных глазах. Возможно, я слишком остро реагирую на его слова, но они заставили меня напрячься.
– Мне не хочется есть, – решительно говорю я.
Егор смотрит на меня вопросительно, будто не верит, что я отказываюсь от предложения. Он думает, что я голодаю? Я не хочу, чтобы кто-то испытывал ко мне жалость.
– Можем где-нибудь прогуляться, – предлагает он.
Мне становится не по себе. Почему Егор такой настойчивый? Он думает, что я стану с ним встречаться? Нет уж, он слишком взрослый для меня. С ним я чувствую себя не в своей тарелке.
– Извините, мы с Вами мало знакомы. С какой стати я должна соглашаться? – отвечаю я.
– Потому что так ты сделаешь мне приятно, – говорит Егор и ухмыляется. – Послушай, я просто хочу узнать о твоей жизни больше. Я очень долго не видел тебя и ничего о тебе не слышал. У меня были непростые несколько лет жизни, и… ты выпала из моего поля зрения. Мне очень жаль.
Я рассматриваю руки Егора, не зная, что сказать. Насколько сильно этот человек за мной наблюдал? Он знает всю мою подноготную? Мне бы этого не хотелось. Я должна сделать ему приятно? Я чувствую, что должна.
– Мы договаривались перейти на «ты», – добавляет Егор.
Он смотрит перед собой и больше ничего не говорит. Он ждёт, что я ему отвечу. Мне важно знать, что он даёт мне право выбора. Но почему же я так хочу ему угодить? Это чувство пугает меня.
– Нет. Знаете, мне лучше, как можно скорее попасть домой, – отказываюсь я. – У моей мамы сегодня дневная смена, она через несколько часов должна быть дома, я хочу к её приходу приготовить ужин.
Егор подымает брови.
– Я тебя подвезу.
Он молча заводит машину и трогается с места.
Я не знаю, почему отказываюсь от его предложений. Противоречивые чувства пугают меня, будто я – это уже совершенно не я, будто я перестаю контролировать своё тело и разум. Мне так страшно от этого, что я решаю сократить общение с Егором до минимума. Больше никаких разговоров, никаких поездок на его машине.
Обстановка в машине накаляется. Я вижу, что Егор злится, на его скулах ходят желваки. Я получаю от этого практически моральное удовлетворение. Поделом этому типу, подавляющему мою волю. Ха!
Мы медленно едем по знакомым улицам до моего дома. Я сохраняю невозмутимое молчание и внутренне тихо собой горжусь. Похоже, Егор не привык получать отказы. Он тоже молчит, но это не простое молчание, он будто излучает злость. Она исходит от него жаром, а я чувствую её своим восприимчивым телом.
Когда мы проезжаем по улицам недалеко от моего дома, я говорю:
– Не могли бы Вы… ты остановиться не возле подъезда, а за домом?
Я краснею. О, Господи, я сказала это. У меня даже ладони вспотели.
– По какой причине?
Кажется, Егор знает причину, но хочет услышать другой ответ.
– Я не хочу, чтобы кто-то из соседей видел, что Вы меня подвозите. У нас во дворе столько сплетниц, они сразу же начнут меня обсуждать и названивать моей матери. Мне не нужны проблемы.
– Я думал, ты не обращаешь внимания на сплетни.
– Вы ошиблись.
Действительно ли я не хочу попадаться на глаза соседкам или решаю позлить Егора, я не знаю. Не могу разобраться в чувствах. Мне нужна спокойная обстановка, чтоб немного поразмышлять.
Егор ничего не отвечает. Он едет дальше, будто и не слышал моей просьбы. И останавливается прямо у подъезда, а потом поворачивается ко мне.
– Зато мне сплетни безразличны, – говорит он и вдумчиво смотрит мне в глаза.
Господи, его глаза такие тёмные, они такие… разные, но такие скрытные. Что же скрывается за ними, Егор? Я смотрю в его карие глаза и понимаю, что он чувствует, но… одновременно я ничего не понимаю, не могу их прочитать.
Сейчас его взгляд наполнен тихой ярости, а глаза излучают холодок. Он смотрит на меня, как на провинившуюся школьницу. И я постепенно съеживаюсь под его взглядом. Может, я слишком много себе позволила и не должна была о таком просить? Всё-таки, он бизнесмен и привык, чтобы ему подчинялись. И тут появляется сопливая малолетка, которая смеет ему перечить. Кроме того, наверняка, он хотел, как лучше. А я по непонятной причине заартачилась.
– Извини, – машинально говорю я, будто это слово может изменить его настроение.
– Софи, за что ты извиняешься? – спрашивает Егор, будто издеваясь.
Я опускаю взгляд. Этот мужчина любит ставить людей в неловкое положение. Почему я должна объяснять ему простые вещи?
– Я… Вы хотели меня подвезти, а я… не должна была просить остановиться за домом. Это не вежливо, – лепечу я.
– Да, ты права, это не вежливо, – подтверждает Егор.
Я выдыхаю.
– Иди домой, – говорит Егор. Его голос и взгляд не смягчаются.
Я несколько мгновений смотрю на него. Он так резко это сказал, в его голосе было некое разочарование, и мне стало не по себе, будто он дал мне пощёчину. От страха и неловкости я пулей вылетаю из машины. Даже не прощаюсь. Он вышвырнул меня! Я понимаю его злость, но не могу позволить, чтобы ко мне так обращались. Я злюсь и негодую.
Не оборачиваясь, я на ходу достаю ключи и забегаю в подъезд. Только поднявшись на второй этаж, я могу спокойно вздохнуть. Вот это да. Первая, самая сильная, волна злости проходит, но не отступает совсем.
С третьего раза я трясущимися руками попадаю ключом в замок и прохожу в квартиру. Не разуваясь, иду в кухню и аккуратно выглядываю из окна. Тойота всё ещё стоит на месте. Чёрт, почему он не уезжает?
Я стараюсь больше не выглядывать из окна и занимаюсь обычными вещами, которые заполняют время каждый день после школы. Переодеваюсь в домашнюю одежду и ставлю на плиту кастрюлю. Я хочу приготовить суп к маминому приходу, порадовать её домашней едой, которой так давно не водилось в нашем доме. Кое-что купленное в кафе ещё лежит в холодильнике, это будет на второе.
Пока готовится суп, я принимаюсь за домашние задания. Слишком много времени я на них не трачу. Не смысла, я всё равно ничего не смогу запомнить, поэтому даже и не пытаюсь. Я сажусь за старенький компьютер и убиваю время до маминого прихода. Интернет просторы так меня затягивают, что я забываю о супе, и добрая его часть выкипает на плиту. С готовкой я тоже не в ладах. Ничего, мама оценит и так. В окно я больше не выглядываю, ведь уверена, что Егор к этому времени уехал.
Ровно в восемь часов вечера слышу звонок в дверь и бегу её открыть. Я не смотрю в глазок, потому что мама всегда приходит ровно в восемь.
Я отхожу от двери на пару шагов и пропускаю маму внутрь. Её щёки раскраснелись от холода, она лучезарно улыбается. И не закрывает за собой входную дверь. За ней в дом заходит… Егор.
О, Господи.
Я смотрю на него, открыв рот. Он также смотрит на меня и улыбается, кажется, слегка ехидно.
– Дорогая, смотри, кого я случайно встретила! – восклицает мама. – Представляешь, Егор Дмитриевич был совсем недалеко от нашего дома. Ох, какая радость, поверить не могу! Я пригласила его на ужин.
От неожиданности я не могу вымолвить ни слова. Мама протягивает мне пакет с покупками, но я замечаю его только через несколько секунд. Это происходит на самом деле! Егор меня преследует? Он начинает действительно меня пугать. Или я всё придумала, и они с мамой случайно встретились?
Я постепенно выхожу из ступора и без единого слова направляюсь на кухню. Мама весело щебечет и рассказывает что-то Егору. Он отвечает по большей части односложно, его хрипловатый голос разносится по нашей маленькой квартирке.
Я накрываю на стол на троих человек. Это так странно. Не помню, чтоб накрывала на троих после смерти отца.
Мама и Егор заходят в кухню. Мама указывает Егору место за столом, куда он может присесть. Наша кухня такая маленькая, что у меня складывается впечатление, будто стены и потолок давят ему на плечи. Я невозмутимо и без слов разливаю суп по тарелкам и нарезаю хлеб, расставляю тарелки и сажусь на свой стул. Егор садится во главе стола, на этом месте всегда сидел мой отец.
– Как Вы здесь оказались? – спрашиваю я. Надеюсь, мой голос наполнен сарказмом.
Егор смотрит на меня, и его глаза ничего не выражают. Он старательно прячет от меня эмоции – это единственное, что я могу понять по его взгляду.
– У меня есть некоторые дела в Москве. Бизнес занимает много времени и требует частых перелётов. Я как раз направлялся домой, как встретил Вашу очаровательную маму, – Егор переводит свой пристальный взгляд на мою маму и начинает лучезарно улыбаться.
Я тоже смотрю на маму, и от удивления моя бровь приподымается сама собой. Кажется, она плавится, как пломбир на солнце, под его взглядом. На её лице глупая улыбка. Я её такой не видела уже… лет семь.
Я смотрю на свой суп и начинаю поспешно есть, чтобы побыстрее отделаться от их странной компании. Я буду только рада, если целью Егора изначально была не я, а моя мама.
– Лиз, расскажите подробнее о себе. Я так давно не видел ни Вас, ни Вашу очаровательную дочь. Как работа? – спрашивает Егор.
– Я до сих пор работаю в скорой. Сейчас на работе полный завал, приходится выходить чаще, а доплачивают, как видишь, копейки, – говорит мама грустно. – Но в целом, всё отлично. Ты же знаешь, работа – мой второй дом. Там мои друзья, в общем, скучно не бывает.
Мама натягивает на лицо улыбку, но она кажется какой-то вымученной.
– Софи, а как у тебя с учёбой? Готовишься к поступлению? Я так понимаю, ты в выпускном классе, – говорит Егор. Интересно, он действительно не знает или только делает вид?
– У меня всё хорошо, – скромно отвечаю я.
– Ты успеваешь за всеми по учебе? – переспрашивает Егор.
– Да, успеваю, – немного резко отвечаю я. Моя учёба его не касается.
Я засовываю последнюю ложку слегка пересоленного супа в рот и встаю из-за стола.
– С вами было очень приятно поужинать, – говорю я. – Но мне нужно делать уроки.
С этими словами я ухожу из кухни и лёгкой победной улыбкой.
Я захожу в свою спальню и плюхаюсь за компьютер. Никакие уроки я делать не собираюсь, но им об этом знать не обязательно. Я просматриваю новости, смешные картинки и видео, а сама с головою ухожу в мир грёз. Я думаю о завтрашнем вечере. Мама будет работать в ночь, а значит, я смогу куда-нибудь выбраться.
Другие мысли незаметно закрадываются в голову, и я неосознанно переключаюсь на них. Я думаю о Егоре, и о том, о чём они сейчас разговаривают с моей мамой. Обсуждают ли они меня? Смотрит ли мама на Егора также, как и я? Видит ли она обаяние и спокойную властность, которые он излучает? Чувствует ли она себя особенной, общаясь с ним?
Я нервно трясу головой. Нужно прекращать об этом думать. Силой изгоняю мысли о Егоре из головы и заставляю себя думать о завтрашнем вечере. Внезапно дверь моей спальни открывается, и мама просовывает голову в спальню.
– Дорогая, иди на кухню есть торт, – говорит она и лучезарно улыбается.
– Торт? – подымаю брови я.
– Егор предложил съездить в магазин за чем-то к чаю. Ты же знаешь, что у нас ничего такого нет. Ему было стыдно, что он с пустыми руками, – щебечет мама. – Он уже вернулся, чайник практически закипел.
Мама закрывает дверь и оставляет меня наедине со своими мыслями. Я не помню, когда последний раз ела торт.
Я следую за мамой. Ноги сами ведут меня на кухню, хотя я даже не осознаю, что иду. У меня складывается впечатление, что Егор наполняет собой всё вокруг, как будто без него в нашей квартире было пусто, сыро и уныло. Как только он появился, изменилась общая атмосфера, стало теплее и уютнее. Он находится в этой квартире не более пары часов, и уже появляется такой эффект. Я в шоке отгоняю эти мысли и снова сажусь за стол на своё место.
– Как мило с вашей стороны сделать вклад в этот ужин, – бормочу я.
– Мне это ничего не стоит, – отвечает мне Егор.
Мама торжественно разрезает торт. Думаю, она не видела такое сокровище ещё давнее, чем я.
– Сонь, Егор как раз рассказывал, что хочет почаще к нам наведываться, пока он здесь. Он сказал, что пробудет в Москве около двух месяцев, прежде чем снова отправится в путешествие по работе.
– Вы будете находиться у нас каждый вечер? – невольно вырывается у меня.
Мама специально громко кашлянула, показывая, что я веду себя неприлично.
Егор некоторое время просто смотрит на меня, будто что-то обдумывая.
– Нет, не каждый вечер. Так часто, как вы мне позволите, – просто отвечает он.
Я думаю о том, что в моём случае это означает совсем редко, практически никогда. За эти несколько дней Егор ворвался в мою жизнь и всюду меня преследует. И мне это совсем не нравится, я пытаюсь отчаянно сопротивляться. И не потому что он плохой, или отталкивает меня своим поведением или внешностью, или тем, что у него такой возраст. Нет. Он меняет мою жизнь, выдвигает её за обычные рамки, а я слишком люблю всё, что у меня есть на данный момент, чтобы со всем этим расставаться.
– У Вас есть другие знакомые или друзья в этом городе? – спрашиваю я.
– Единственным моим другом был мой брат, – резко отвечает Егор. – Близких знакомых здесь у меня мало.
От его заявления я чуть ли не поперхнулась, а мама выдала мне один из своих фирменных угрожающих и обещающих неприятности взглядов.
– Старые привычки трудно менять, – добавляет Егор. – В прошлом в Москве мы с братом большое количество времени проводили с твоим мужем, – Егор кивает маме. – Знаешь, я был для них чем-то вроде боксёрской груши, – он усмехается. – Слишком мелкий для таких крутых парней, как они.
Я представляю, как мой отец и его старший брат, лицо которого остаётся размытым, пинают маленького Егора и заставляют что-то им приносить. Они испытывают на нём свою силу, любят задирать его словами. Все делают это со своими младшими братьями и сёстрами. А Егор всё воспринимал шуткой или само собой разумеющимся, он никогда и не думал отказаться от дружбы с ними, ведь старший брат был для него чуть ли не божеством в человеческом обличье.
Впрочем, это мои соображения на этот счёт. Как оно было на самом деле, я думаю, никто и никогда больше не узнает.
– Егор, не слушай Соню. Она у нас частенько бывает угрюмой и неприветливой, хотя это ей совсем не идёт, – мама хихикает. – Ты заезжай почаще. Нельзя терять эту давнюю связь.
Егор кивает и слегка улыбается, кажется, он доволен приглашением. Жаль, что я не разделяю его чувств.
– Я отойду на минуту, – говорит мама и кивает сама себе.
Она выходит из кухни и закрывает за собой дверь. Я смотрю в свою тарелку и стараюсь не обращать внимания на Егора. Мою руку накрывает его тёплая большая ладонь и слегка сжимает. От неожиданности я вздрагиваю и смотрю на Егора в недоумении. Я так растерялась, что даже руку не убрала.
– Софи, – с придыханием говорит Егор, – поверь мне, я ждал встречи с тобой много лет. Не отталкивай меня так быстро.
– Но почему ты ждал встречи со мной? – спрашиваю я. – Когда я видела тебя в последний раз, мне было четыре года!
– Я видел тебя и после этого, я всегда присматривал за тобой.
– Но я же была маленькой! – возмущаюсь я. – Ты не думаешь, что это… не нормально.
Егор пожимает плечами и убирает руку.
– Я думал, ты меня поймёшь, – говорит он.
– Почему ты так думал? – не понимаю я. – Я не давала тебе никаких поводов думать обо мне… так.
Я не знаю, как выразить свои мысли, потому что не могу понять, намекает ли Егор на какие-то интимные отношения. Может, он испытывает отцовские чувства по отношению ко мне. Я запутываюсь в собственных мыслях и определениях. И не знаю, почему сопротивляюсь ему. Егор один из немногих людей, которые не сделали мне ничего плохого, я помню, когда он вернул мне куклу и стал чуть ли не моим кумиром. Все эти годы я так мечтала вновь его увидеть, а сейчас хочу, чтоб он как можно скорее скрылся и больше не появлялся.
Егор внимательно меня изучает своими глубокими глазами. На его лице блуждает лёгкая улыбка. Я вижу в его карих глазах золотые искорки, которые делают их более светлыми.
– Знаешь, ты не правильно меня поняла, – вдруг говорит он. – Ты была маленькой и ранимой, естественно мне хотелось тебя защитить. С этой целью я и присматривал за тобой.
– Странно, ведь у меня в жизни было так много ситуаций, когда ты бы мне пригодился, – с недоверием парирую я.
– У тебя был отец, мне не стоило лезть в вашу семью, – просто отвечает Егор, и слегка пожимает плечами.
Я хочу сказать ему, что в любом случае не приветствую преследование, но дверь резко открывается и в кухню заходит мама.
– О чём вы тут болтаете? – спрашивает она и садится на своё место за столом.
– Я рассказывала Егору… Дмитриевичу о школе, – говорю я и сладко улыбаюсь маме. – Я уже доела торт и хочу пойти в свою спальню.
– Что ж, мне пора, – говорит Егор. – Было приятно с вами поговорить, надеюсь, в скором времени повторим.
– Сонь, давай проводим Егора, и тогда пойдёшь уже, – ворчит мама, она кажется недовольной его скорым уходом.
Я решила промолчать. Мама с Егором ещё о чём-то разговаривают, пока я стою и наблюдаю за тем, как Егор обувается, а мама заворачивает ему кусочек торта с собой. Не думаю, что он съест этот торт, ведь наверняка он может позволить себе в любое время отправиться в ресторан.
Мама обнимает Егора на прощание и взглядом показывает мне сделать то же самое. Несколько мгновений я стою, как вкопанная. Егор протягивает мне руку и я с опаской вкладываю свою руку в его, но вместо объятия, он слегка её пожимает, а потом целует. По моей коже бегут мурашки. Я не могу понять, почему его поцелуй возымел такой эффект.
Я сглатываю и произношу:
– Прощайте.
– До свидания, – отвечает мне Егор и покидает квартиру, оставив за собой нехороший осадок.
Этот осадок нервирует и напоминает о том, что Егор вернётся и не отступится от своего.
Глава 5
Я провела наполовину бессонную ночь. Почему наполовину? Потому что вроде бы и спала, но в то же время ощущаю себя полностью раздавленной. Я всю ночь ворочалась и в беспокойстве открывала глаза, иногда не могла понять, сколько времени и решала, что опоздала на занятия. Сейчас у меня болит всё тело, будто я спала не на постели, а на камнях.
Я плетусь в школу и замечаю за собой, что всюду на дорогах высматриваю чёрную Тойоту с сидящим за рулём Егором. И не потому что не могу дождаться увидеть его, а потому, что боюсь встретить его и снова оказаться в ловушке. Да, да, в ловушке. Не хочу, чтобы он так скоро снова подавлял мою волю.
