Текст книги "Женщина-космо (СИ)"
Автор книги: Лера
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)
***
В гостиницу мы возвращаемся как подростки – держась за руки, крепко переплетя пальцы. И первым делом в холле натыкаемся на нашу команду полным составом. Преодолев первое желание выдернуть свою руку, обвожу глазами замершую компанию.
– Чего уставились? – вполне мирно спрашиваю я. Лори отмирает первым, и меланхолично сообщает в воздух:
– Я же говорил, имеет смысл искать их вместе.
– А зачем нас искать? – хмыкает Янмаар, а я подхватываю:
– Что мы, смысл жизни, чтобы нас искать?
– Да не смысл, конечно, – так же меланхолично продолжает Лори. – Но без вас как-то скучно....
– Мы нашлись, – зеваю я. Все-таки, встали мы непозволительно поздно. – Чего надо?
– Капитан, что там из доков слышно-то? – подключается к разговору старший пилот. Разговор сразу приобретает деловую окраску – Янмаар с воодушевлением расписывает команде состояние нашего корабля. Все плавно перебираются в зал кафетерия, там эстафету рассказа принимаю я и уточню нюансы, важные исключительно моей бригаде. Все без исключения воодушевлены и горят желанием увидеть все рассказанное своими глазами.
– Полевые испытания начинаются через два дня, – ставит всех в известность Янмаар и утягивает меня из-за общего стола под обстрелом взглядов. – Так что пока отдыхаем. – И уволок меня наверх.
– Спать, – твердо говорю я и падаю на застеленную кровать.
– Угу, – соглашается он и падает рядом. Минуту лежит спокойно, потом подгребает меня к себе под бок. Я вяло сопротивляюсь, потому что знаю – спать мы в этом случае точно не будем. Так и есть – рука, будто бы успокоившаяся на моей талии начинает сползать вниз.
– В душ надо, – вздыхаю я. – Это ж идти надо....
– Я тебя отнесу, – с готовностью предлагает Янмаар и тут же исполняет задуманное. Мда. Мужик сказал – мужик сделал.
***
– Команда, по местам. – Звучит в динамике слегка искаженный голос Янмаара. Я с вздохом отодвигаю чашку с кофе, пересаживаюсь от стола к терминалу. На терминале четко расписано, кто и где находится. Мои бандиты на месте, прочие спешно занимают свои места. Сегодня у нас полевые испытания. Сначала в виртуальной программе. Если на этом этапе сбоев не будет (а они будут в любом случае), то мы выйдем в космос.
– Как поживает мой старший системотехник? – тихо спрашивает меня Янмаар через 'связиста'. Я улыбаюсь и отвечаю:
– А как поживает мой капитан? – тихий смешок щекотит мне ухо, а краска моментально бросается в лицо. – Янмаар!
– Что?
– Не балуйся.
– Прости. Работаем.
– Работаем, – бормочу я, уже забыв про него – главный узел питания моргает синим цветом, что мне совершенно не нравится. – Лори, что у тебя?
– Не пойму пока, Клара, – флегматично отзывается он. – Вирус, кажись. Щас я его сделаю, – в голосе Лори явственно слышится азарт, и я хмыкаю. Сделает, уж не сомневаюсь.
Полевые испытания идут около двенадцати часов – на пределе возможностей механизмов и команды. За эти двенадцать часов с нас всех сходит семь потов, все успевают переругаться раз сто, столько же раз помириться и по второму кругу обложить друг друга по матушке.
После первого этапа все собрались на разбор полетов, чье-то робкое предложение разбираться на свежую голову было проигнорировано. Я кипела негодованием – по моей части было больше всего ляпов, и теперь я популярно объясняла провинившимся, где именно кто и как налажал. Налажавших было много. Разработчиков тоже ждал разнос – не менее пяти пунктов нуждались в переработке – и это только в первом приближении! Словом, возмущению моему не было предела, и не только моему. Янмаар свистящим шепотом в дальнем углу отчитывал пилотов, тыча пальцем в схемы и карты. Примерно через час, когда все спустили пар, начались конструктивные предложения, и обсуждения их вызвали очередную волну эмоций.
Спать разбрелись по своим каютам, сил идти в город не было. Янмаар дополз до меня, молча залез под одеяло. Я так же молча умостилась у него на плече и тут же вырубилась, не успев даже ничего подумать.
****
Из свода Хадарского Семейного Уклада.
Тяготы семейной жизни должны быть разделены поровну. Ибо не в силах один человек одновременно заботиться о пропитании семьи, вести дом и рожать детей.
***
Потихоньку, со скрипом, но электронные мозги и потроха вставали на положенные места, и мы вместе с ними привыкали к новшествам и усовершенствованиям. Каждое утро начиналось с заковыристых матов, а заканчивалось разбором полетов – и так почти месяц. К тому же у всех свербело в одном месте – выйти, наконец, в открытый космос, и дать стране угля. В смысле, флуктуациям хвост прищемить. Со всего экипажа набралось человек десять, кто не разделял общего стремления. Из этих десяти человек пятеро уже сталкивались с упомянутыми флуктуациями – воспоминания остались красочными и незабываемыми. Мы с Янмааром совершенно логично боялись друг за друга. Оставшиеся трое были просто существами до мозга костей прагматичными, обладали на редкость аналитическим складом ума, а потому с легкостью просчитывали, чем закончится первое же знакомство с флуктуациями.
Как-то незаметно и совершенно естественно мы с Янмааром стали жить в одной каюте. Вернее, жили мы то в его каюте, то в моей, в обеих комнатах валялись наши вещи, и иной раз приходилось, чертыхаясь, нестись в другую каюту за какой-нибудь нужностью.
Команда восприняла это как само собой разумеющееся, языками особо не чесали – поинтереснее темы находились.
Чем ближе день отправки, тем больше напряжение на лицах. Янмаар уже неделю спит по три часа – просматривает и готовит документацию к первому заказу. Он перфекционист, ему надо, чтобы все было идеально. Никакие увещевания о том, что первый блин – комом, на него не действуют – он упорно вылизывает каждую строчку договора, чертит схемы, рассчитывает максимально удобные маршруты. Поэтому мне приходится хитрить, отвлекая его от работы. От того, что он превращается в тень самого себя, никому лучше не будет. А потому в ход идет мой домашний летний костюм – шорты и майка на символических лямках. Рассеянный взгляд Янмаара все чаще останавливается на моих ногах, чем на мониторе, а я продолжаю насвистывать и 'прибираться в комнате'.
Аккуратный, точно рассчитанный рывок – и я сижу у него на коленках, в надежном кольце теплых рук.
– Ты нарочно, да? – трется носом об мой висок, целует щеку.
– Ага, – а смысл отпираться? – А что?
– Ничего, – улыбается он, а ладони мягко ползут от моих коленок все выше. Я с интересом слежу за этими перемещениями, незаметно расстегивая пуговицы на его рубашке. – Клара...
– Тшш, – мягко закрываю его губы поцелуем, досадливо тыкаю в регулятор спинки сидения – если мне не изменяет память, оно должно раскладываться в горизонталь....
– Ты уверена, что оно нас выдержит? – смешной вопрос, учитывая то, что рычаг оказался с его стороны, и я фактически уже лежу на Янмааре.
– Не уверена, – улыбаюсь я, стягивая с плеч Янмаара рубашку. Как всегда, у меня перехватывает дух от его тела – какая-то странная у меня реакция, должна же я уже была привыкнуть ко всему этому великолепию....
Прохладная бархатная кожа разогревается под моими пальцами и губами, тихие прерывистые вздохи распаляют желание сильнее афродизиака. Бросаю взгляд на его лицо – на лбу испарина, губа закушена, глаза совершенно черные. Трусь всем телом, ловлю ответное движение, скольжу вверх, прикусываю губу, привычно зарываюсь пальцами в растрепанные волосы, вдыхаю запах, и не могу, не могу надышаться этим человеком. Ни разу за все время мы не занимались сексом – почему-то все время получается заниматься только любовью....
Счастливые бездонные глаза, его дыхание на моем виске, теплые ленивые руки по спине, испарина, вялые, переплетенные пальцы, ноги, руки. В таком вот положении мы и засыпаем.
***
– Команда, по местам. Готовимся к запуску. – Спокойный звучный голос Янмаара в динамике, и я пристегиваюсь к своему креслу. Впервые за долгое время мне не по себе – и отчаянно жалко, что я не могу сейчас быть там, в рубке.
– Клара? – это уже в ухе, через наушник. Прерывисто вздыхаю, нервно улыбаюсь.
– Да, Янмаар?
– Мне здорово не по себе, – неожиданно сознается он.
– Мне тоже, – вздыхаю я. – Ничего, Янмаар, вместе...
– Мы прорвемся, – слышу улыбку в его голосе и мне становится легче. Дальше связь обрывается, а начинаются перегрузки – взлет, выход в атмосферу. Проход через инфосферу планеты всегда у меня сопровождается красочными глюками, которые потом напоминают о себе в виде дежавю. Впрочем, не у меня одной – у доброй половины экипажа, насколько я знаю. И все уже привыкли не особо обращать на это внимание.
Ну вот, мы в космосе, можно отстегнуться и выдавить тюбик со стимулятором в рот. Привычно прижмуриваюсь – вкус у этой химии резковатый, но прохлаждаться сейчас некогда – на терминале что-то мигает синевой, а это не есть хорошо.
– Клара? – снова его голос через 'связиста'.
– Я тут, – бодро отзываюсь я, подтягивая кресло к терминалу. – Ты как?
– Как будто, хорошо, – немного рассеянно отвечает он. Тоже за терминалом торчит. – А ты?
– Нормально, – уверяю я. – Янмаар....
– Работаем. – Суховато отвечает он, и исчезает из моей головы.
Так, что тут у нас....
К вечеру (условному вечеру, разумеется), суета улеглась. Все понемногу привыкли к непривычным моментам, тем более что все наши новшества показывали себя пока с лучшей стороны. Первая ночная вахта по традиции – моя. Ну, и Янмаар, соответственно, тоже сам дежурит.
– Янмаар?
– Да, – тут же отзывается, а я немного чувствую себя скотиной – после утреннего разговора он меня не дергал, а я, между прочим, могла бы и сама к нему наведаться, не такая уж занятая и была!
– Занят? – давить, давить это чувство вины!
– Пока – да, – задумчиво отзывается он. Я вздыхаю.
– Освободишься – позови, – прошу. – Я ближайшие три часа буду свободна.
– Хорошо.
Я решаю провести ревизию личного оружия, которое хранится в нашем 'арсенале'. Ключ есть только у меня, и оружие я выдаю редко и неохотно, зато частенько провожу инспекцию на предмет новых неучтенных предметов у своих головорезов. Парни молодые почти все, головы горячие... Глаз да глаз за ними нужен. А то, вдруг, взломали замок, а я и не знаю?
Замок оказался в целости и сохранности, все побрякушки и амуниция – на месте, и я затосковала – заниматься ничем серьезным не хотелось, Янмаар занят, остальные спят. Как будто накаркала!
Терминал верещит дурниной и вывешивает на весь экран непонятное окно. Пока я соображаю, что бы это значило, прорезается Янмаар:
– Клара, мы немного попали в метеоритное облако, – весело сообщает он. Я тут же обозлилась:
– Немного – это как? – попутно я пытаюсь привести терминал в чувство.
– Краем задели. Ты там держись, нас слегка потрясет, – предупредил Янмаар.
– Спасибо, что предупредил, – язвительно отозвалась я, прыгая в кресло и пристегиваясь.
Трясло изрядно. Мотало и крутило, я бы даже сказала. Периодически я чертыхалась – когда от виражей желудок подпрыгивал к горлу. Слава богу, болтанка кончилась и я отцепилась от кресла.
– Янмаар?
– Я тут, – усталый голос сразу свел на нет мое раздражение, зато воскресил беспокойство.
– Ты как? – пыхтя, отстегиваю кресло от себя, выбираюсь из податливого сидения и покачиваясь иду к рубке.
– Нормально, – вялый голос усугубляет мою тревогу, и я прибавляю шагу.
– Янмаар? – он сидит в своем кресле, как-то неестественно выпрямившись. Подхожу ближе, заглядываю в лицо и отшатываюсь – все его лицо покрывает какая-то искрящаяся бледная пленка, которая, впрочем, быстро скатывается в каплю и уползает в неприметную заколку в волосах.
– Я здесь, – бормочет он и утыкается лбом мне в живот. От него как будто веет холодом. Я осторожно приобнимаю капитана за плечи, пытаюсь заглянуть в лицо. – Все в порядке.
– Я вижу! – Он, наконец, поднимает лицо, и я с облегчением вздыхаю – как будто и правда, в себя пришел. – И что это было?!
– Это.... – Договорить он не успевает, потому что в рубку вваливаются члены экипажа в разной степени потрепанности, растрепанности, помятости и запуганности. Мигом становится тесно, а я быстро становлюсь так, чтобы загородить Янмаара собой. Нечего им на него таращиться такого. Сейчас возьмет себя в руки, тогда пусть и смотрят....
В руки он себя берет и правда, быстро, мягко отодвигает меня в сторону, незаметно оставляет руку на моей спине и спокойно разъясняет собравшимся ситуацию. Тут же в рубке поднимается гул и гомон – откуда вылезло это чертово метеоритное облако – непонятно, но жутко интересно всем. Я оттираю мужиков от одного из терминалов и запускаю тестирование системы корабля. Через пару минут начинаю шипеть сквозь зубы ругательства, размашистым шагом подхожу к панели управления и отжимаю одну из клавиш. Тут же экран 'обновлений' карт включается и бодро сообщает о том, что позади нас уже знакомое метеоритное облако, а впереди вообще непонятное скопление космического мусора, или чего-то в этом роде. Все дружно переглядываются и прыскают в разные стороны – Янмаар обратно за пульт, оба пилота в свои кресла, остальные – по местам, согласно трудовому распорядку. Я тоже, чертыхаясь несусь к себе, слыша отголосок голоса Янмаара. Он говорит что-то ободряюще-матерное то ли себе, то ли пилотам.
***
– С почином, – мы стукаемся стаканами и прикладываемся к питью. Дурацкий день (или ночь) кончился, про важные функции автопилота больше никто не забывает, все отошли от первого испуга и теперь смотрят в оба с повышенным бдением. Ну, а мы отдыхаем – наша вахта кончилась. Сейчас вот допьем, доедим, и спать ляжем. А потом кое-кого ждет допрос с пристрастием....
Не особо Янмаар и сопротивлялся. Я, впрочем, не слишком и нажимала на него, полагая, что если захочет – и так расскажет, а не захочет – соврет так, что не подкопаешься. Но Янмаар охотно вытаскивает заколку-невидимку из волос и дает ее мне в руки. Я беру ее с некоторым опасением. Она и вправду, невидимка – выделить ее хотя бы взглядом из массы волос хозяина я не могу.
– И откуда? – интересуюсь я, впрочем, подозревая ответ.
– Кренги, – Янмаар переворачивается на бок и гладит мое лицо. Я жмурюсь, но от темы пока не отхожу. – Я в какой-то момент понял, что с маневром вряд ли успею, и тут она и.... Неприятное ощущение, – морщится он.
– Зрелище тоже не очень приятное, – вздыхаю я. – Я испугалась. За тебя.
Вместо ответа он зарывается лицом мне в шею, сжимает плечи, подгребает к себе ближе, что-то ласково бормочет.
– Ты не представляешь, как это приятно, когда за тебя боятся, – с чувством говорит он, поднимая лицо. Я хмыкаю:
– Отчего же, хорошо представляю. – На лицо Янмаара набегает тень, а я поясняю свою мысль, опасаясь, что меня не поняли. – Ты же за меня тоже переживаешь.
– Переживаю, – соглашается он. – А ты откуда знаешь? – он прищуривается, якобы с подозрением.
– Мне так кажется, – у нас, похоже, дуракавалятельное настроение, и это просто замечательно. Главное, не увлечься чересчур. – Сколько времени?
– У нас полтора часа, – быстро соображает Янмаар и снова ложится рядом со мной. Потягивается от души, хрустит шеей и плечами, потом блаженно приваливается ко мне.
– Мы уснем.
– Обязательно.
– Но спать уже поздно.
– Согласен.
– Надо чем-нибудь заняться.
– Поддерживаю....
***
– Клара, когда посадка? – озабоченно интересуется Лори. Я прикидываю расчетное время и пожимаю плечами.
– Спроси у пилотов. – Я красноречиво помахиваю канистрой с антифризом. – Торопишься куда-то?
– Не, – он мотает он вихрастой головой. – Просто.
– Сверебит, что ли? – недовольно качаю я головой. Когда Лори скучно, у окружающих прибавляется головной боли.
– Да чего сразу, – обижается он. – Интересно же....
– Интересно, – соглашаюсь я. – Только с чего ты взял, что кто-то, кроме капитана спустится с борта?? – С удовольствием любуюсь на обиженно-недоуменную физиономию Лори и фыркаю.
– А что... не предполагается общая высадка?
– Насколько знаю, нет, – пожимаю я плечами. Мне не особенно хочется, откровенно говоря.... – по-моему, нам просто груз забрать и все. Чего шарахаться-то всем?
– А посмотреть?! – жалобная мордашка Хорхе появляется в дверях и я закатываю глаза.
– Значит, так, – обреченно вздыхаю я. – Повторяю для особо одаренных. Не то, что с корабля – из отсека ни ногой. На, – торжественно вручаю Лори канистру, Хорхе получает в руки кейс с инструментами, остальным интересующимся тоже находится, чем занять руки.
– И что нам с этим делать? – без особого энтузиазма интересуются они.
– Систему охлаждения проверьте, – ласково говорю я. – Мне что-то не нравится, как она дышит. Вперед.
– С песнями? – кисло спрашивает Хорхе.
– А как же, – ухмыляюсь я. – Строевую заааа-певай!
***
Команда сдержанно ворчит и бурчит – ни на этой, ни на следующей, ни на последующей планете, с борта никто не спускался, даже капитан.
– От любопытства кошка сдохла, – сообщает всем желающим Янмаар, и мы отправляемся к следующей планете.
– Это просто невыносимо, – жалуются мои головорезы. По старой памяти все скучковались в нашем отсеке.
– Что именно? – заламываю я бровь, продолжая ковыряться в потрохах мини-робота.
– Скучно! – в один голос стенают мои головорезы и тут же осекаются под моим взглядом.
– Сплюньте, олухи, – ласково советую я. – Накаркаете.
– Да чего там каркать-то! – продолжают возмущаться отдельные несознательные личности. – Думали, выигрышный билет тянем, а тут дом престарелых какой-то!
– А вам надо, чтобы дом инвалидов был? – выхожу я из себя. – Вам, дуралеям, по пунктам надо перечислить, почему вас с борта не выпускали аж на трех планетах подряд?
– Неплохо бы, – меланхолично вздыхает Лори.
– Извольте, – любезно киваю я. – На первой планете нет суши. Совсем. Наша посудина пока что не приспособлена к подобным космопортам, поэтому мы болтались на орбите.
– Кстати, что за дурная манера, давать планетам вместо названия цифровое обозначение? – вслух задумался Хорхе.
– В числовом значении заложено больше информации, чем в любом другом, – автоматически отвечаю я. – По крайне мере, для кренгов.
– А ты откуда знаешь?
– От верблюда, – ласково отвечаю я и продолжаю, – на второй планете гравитация настолько чудовищна, что нас бы размазало ровным слоем по всей плоскости планеты.
– А скафы на что? – фыркает Майне.
– Майне, не держи всех за идиотов, – устало прошу я. – Даже с учетом новейших скафов – размажет.
– Ладно, а с третьей планетой что? – ворчат мужики.
– А на третьей нет мужчин, как вид они там отсутствуют, – фыркаю я и с удовольствием смотрю на выражение лиц. – Истребили, понимаешь ли. Как зловредный, бесполезный и никчемушный вид! И в чем-то я с обитательницами планеты согласна!
– Злая ты, Клара, недобрая, – вздыхает Мюль.
– Ты даже не представляешь, насколько, – соглашаюсь я, собирая робота обратно. – Ничего, потерпите. Скоро затишье кончится.
– Да? – несказанно оживляются ребята. – И что будет?
– Серая зона, – замогильным голосом оповещаю я, ухмыляясь.
– Хотелось бы подробностей, – интимным голосом просит Майне. Я охотно начинаю рассказывать:
– Существует несколько зон – серая, синяя, красная и черная. У нас есть доступ до всех зон, но я искренне надеюсь, что дальше красной мы не полезем.
– Да что там? – нетерпеливо ворчат парни. – Флуктуации?
– И они тоже, – соглашаюсь я. И обитатели тоже не больно-то гостеприимны. Это вроде как отстающие планеты, колониального типа.
– А в серой зоне что?
– Завтра сами увидите, – от входа раздается бодрый голос Янмаара и меня тут же обдает теплом. – Можете поздравить друг друга – испытательный срок мы прошли!
– А мы еще и на испытательном сроке были? – удивляется Лори и переводит на меня взгляд. Я неопределенно пожимаю плечами, потому что про испытательный срок сама первый раз слышу.
– Были, – подтверждает Янмаар. – Если бы качество наших услуг не удовлетворило заказчиков, с нами бы распрощались.
– Мило, – задумчиво говорит Хорхе. – А что дальше-то, кэп?
– Дальнейшее напоминает мне какую-то мудреную игру, – задумчиво отвечает Янмаар и садится за общий стол. Ему подвигают кружку с кофе и какие-то крекеры. Все терпеливо ждут продолжения. Я всматриваюсь в его лицо, замечаю незнакомую складку на лбу, темные полукружья под глазами. – С чего начать-то....
– С начала, – советую я, незаметно поглаживая его пальцы.
– Если с начала, тогда так. Весь наш экипаж делится на группы или пары. Пары спускаются на планету, группы остаются на борту.
– А кто распределять будет? – ревностно спрашивают парни. Янмаар неопределенно хмыкает.
– Уже без нас распределили, – он одним глотком вливает в себя кофе. – У каждой пары свое задание. Карта и ценные указания прилагаются. По выполнении задания все возвращаются на борт. Что дальше – пока неизвестно.
– Прелестно, – задумчиво говорю я. Янмаар слегка сжимает мои пальцы и отпускает руку.
– И кто остается на борту? – жадно спрашивает Лори.
– Я список на терминал кинул. На общий доступ. – Янмаар выбирается из-за стола и вытягивает меня за руку. – И имейте в виду, я знаю не больше вашего, так что ко мне с вопросами подходить бесполезно.
В каюте я сажусь к терминалу и открываю документ, всматриваясь в строчки. Секундная досада заставляет поморщиться – я в числе тех, кто остается на борту, и называюсь я теперь старшим координатором. Убей, не знаю, как я буду координировать на незнакомой местности, ну да ладно. Янмаар в числе тех, кто опускается на планету и идет он в паре с Большим Сэмом. Не могу определиться со своими эмоциями – вроде, и недовольна, что сама не иду, а Янмаар идет. С другой стороны – на Большого Сэма можно положиться. Бегло просматриваю остальной документ – по большей части меня интересует, кто еще остается на борту. Не так много – кроме меня еще человек десять.
– У меня не самые приятные ощущения, – медленно говорит Янмаар, вытягиваясь на кровати. Я привычно вытягиваюсь у него под боком.
– А конкретнее?
– Ощущения, как будто нами играют. Как в куклы.
– Скорее, как в компьютерную игру, – задумчиво откликаюсь я. – Были такие на Старой Земле.
– Да, это будет точнее, – соглашается Янмаар. – Слава богу, хоть ты на борту останешься.
– Угу. Изведусь на анализы. – Ворчу я.
– Я уже большой мальчик.
– Я знаю. Думаешь, от этого легче?
– Не знаю.
– Хорошо, что вы идете с Сэмом.
– Я рад, что тебе от этого спокойнее, – суховато отвечает Янмаар.
– Ты можешь сколько угодно на меня обижаться, но запретить мне волноваться, ты не можешь, – в тон ему отвечаю я. Мы молчим.
– За все приходится платить, – вздыхаю я. – Даже за любовь.
– Поясни?
– За любовь приходится платить страхом, – невесело усмехаюсь я.
– Прости.
– Забыли.
***
– Третья пара, ваши координаты, – называю длинный ряд цифр, удивляясь, как я только не сбилась. Кольцо кренгов на моем пальце неярко светится. – Четвертая пара, перестаньте путаться у вторых под ногами, вы отклоняетесь от курса.
Перед моим лицом прозрачная голограмма, на которой хорошо видны конечные цели всех пар, маршрут следования, курс и куча всякой полезной информации, которая ровным потоком идет через мой мозг. Удивляюсь, как он еще не дымится.
– Первые, прибавьте ходу, вам уже на пятки наступают. – И так третий час к ряду! И конца-края не видно работе, потому что мальчишки они и есть мальчишки – постоянно тормозят то тут, то там. Пара Янмаар-Сэм – не исключение. Ну вот, снова.
– Десятые, – со стоном говорю я. – Ну что у вас опять?!
– Какая-то зеленая жижа, – бодро откликается Янмаар.
– И?
– И она хочет нас сожрать, – бурчит Сэм.
– Вы там отбивайтесь, мальчики, – слегка обеспокоено прошу я.
– Уже, – веселый голос Янмаара меня успокоил, и я снова включаюсь в работу.
Через три часа первая пара добирается до пункта назначения и пропадает из поля моего зрения. И слуха тоже. Я начинаю нервничать, но они почти сразу же снова появляются на голограмме, правда, в противоположном конце маршрута. Или правильнее будет сказать – в начальной точке? Так или иначе, Лори и Жхабац на прилично скорости двигают к нашему кораблю и вскоре оказываются в камере карантина.
– Вы как, ребята? – с беспокойством спрашиваю я.
– Как в сказке, – пыхтит Лори. – Я тут эту штуку положу в лоток, Клара, забери, ага?
– Какую штуку?
– За которой мы ходили, – нетерпеливо отвечает Жхабац, а дальше идут сплошные помехи. Я пожимаю плечами и отправляю мини-робота за 'штукой'. Пусть полежит в другой карантинке, мало ли....
Снова возвращаюсь к своим обязанностям, поправляю кольцо, которое стало жать – палец отек, что ли.... Пары одна за другой возвращаются на борт, что меня несказанно радует – я на последнем издыхании, и продолжаю сидеть за голограммой из-за чистого упрямства. Наконец, последняя пара возвращается на борт, и я с ожесточением стаскиваю кольцо с пальца. Голограмма гаснет одновременно с моим сознанием.
***
Темень кругом непроглядная. И тишина. Кроме меня в этой темноте никого нет. А, нет, есть. Темнота неспешно расступается перед непонятными мне персонажами. Двое людей (или не людей?) сидят за столом напротив друг друга. Один из сидящих – мужчина, его собеседница легкомысленно сидит на краю стола, покачивая остроносой туфелькой. Мужчина добродушно ей говорит:
– Ну вот, Марлина, видишь, какие у тебя положительные сдвиги? Десяток-другой лет, и ты вступишь в Круг!
– Думаешь, терапия даст положительный эффект? – капризно спрашивает Марлина. Мужчина снисходительно усмехается:
– Ну разумеется, деточка. – Тут его взгляд натыкается на меня, и выражение лица тут же меняется. – Это кто тут еще у меня! – сердито спрашивает он. Я виновато пожимаю плечами.
– Это же мой координатор, – с удивлением тянет Марлина. – А ты тут откуда?
– Без понятия, – честно отвечаю я. Во рту сухо, во всем теле слабость. Марлина танцующей походкой подходит ко мне, прикладывает узкую ладошку к моему лбу.
– Марлина, деточка, а ты выдала ей амулеты?
– Выдала, конечно, – с обидой отвечает она.
– Схалтурила, значит, – качает мужчина головой и кидает в меня какой-то шнурок. Я вскидываю руки в защитном жесте, и шнурок тут же обвивает мое запястье. – И чтобы не снимала, – его сердитый голос набатом звучит у меня в ушах, и темнота поспешно отступает, отпрыгивает в углы, жмется к теням. Тут же глаза режет от яркого света.
– Клара, вы в порядке? – перед моим лицом обеспокоенная физиономия нашего картографа.
– Относительно, – мямлю я и принимаю вертикальное положение. – Где там наши гуляки?
– Все в карантинке, – отвечает Мааюн и возвращается на свое место.
Вскоре все вваливаются в рубку – запыленные и усталые, но довольные. Тут же становится тесно, шумно и весело – все начинают делиться впечатлениями. Я слушаю с открытым ртом – было весело, оказывается, зря я переживала. Груз в контейнере, контейнер в грузовом отсеке, а мы на приличной скорости двигаемся к следующему пункту назначения....
***
Привычная уже голограмма заговорщически подмигивает мне. Я тоже ей подмигиваю и устраиваюсь удобнее, готовясь к работе. Мы забирали грузы на первых пяти планетах, теперь нам надо развести их. Карта читается легко, координаты понятны и просты, маршрут чист. Можно начинать работать.
Янмаару я почему-то ничего не рассказывала – про Марлину и ее собеседника. Интересно, что шнурок на запястье четко ощущался, но нащупать его, или увидеть, было невозможно. Зато можно было снять. Что я и сделала. Видимо, от этого у меня небольшой мандраж – как еще отреагируют на мое появление....
Моего появления не заметили поначалу, потому что присутствующим было не до меня. Кроме знакомых уже мужчины и Марлины, присутствовало еще человек десять. Мужчины и женщины разных возрастов внимательно слушали статного седовласого красавца.
– Я напоминаю вам, что если пострадают члены ваших команд, вы будете дисквалифицированы. Допускаются определенные поблажки, но пороговые величины остаются неизменны.
– Напомни, – вальяжно говорит молодой паренек, развалившийся в кресле.
– Напоминаю. Уровень здоровья не должен быть ниже семидесяти процентов. Если уровень падает ниже хотя бы у одного участника, ответственный проходит уровень заново, а участника удаляют из команды. Это понятно?
– Понятно, – вздыхает парень.
– Если же хотя бы один член группы уходит в минус, его капитан дисквалифицируется без права восстановления.
– Это мы должны еще трястись за их жизнь, – морщится красавица, игравшая до этого с прядью волос своего соседа.
– Осмелюсь напомнить, что это и является целью терапии, – язвительно говорит знакомый уже мужчина. – И надо это отнюдь не нам с Лаком!
– Почему в зале посторонние!? – вдруг гремит седовласый, а я съеживаюсь, понимая, что меня заметили.
– Опять ты, – изумляется Марлина, и тут же заслоняет меня от разгневанного мужчины. – Лак, это мой координатор, не сердись!
– И что он тут делает, твой координатор? – голос его не предвещает ничего хорошего ни мне, ни Марлине. Взгляд Марлины, брошенный на меня мельком, предвещает неприятности мне лично.
– Я разберусь, – обещает Марлина, железные пальцы смыкаются повыше моего локтя, рывок, и мы остаемся одни.
– Какого черта? – девушка разгневана, и мне становится страшновато. – Тебе что сказали?!
– Эм....
– Идиотка чертова!
– Сама дура, – вырывается у меня, а Марлина неожиданно смеется, истерически, захлебывается смехом. Ко мне в голову закрадываются сомнения в ее адекватности, и я осторожно решаюсь спросить:
– О какой терапии речь-то идет? – Смех как ножом отрезало. Марлина вытерла выступившие слезы и полоснула меня взглядом.
– О лечебной терапии. Нас лечат.
– А мы... зачем?
– За надо, – отрезает Марлина. Тут появляется седовласый. Марлина под его взглядом съеживается и делает несколько шагов назад.
– Выговор, – ласково сообщает мужчина. – Пошла вон.
Вот теперь мне становится страшно по-настоящему.
– Милое дитя, – вкрадчиво начинает он, когда мы остаемся одни. – Вы лезете совершенно не в свое дело.
– Как же это дело не мое, когда оно касается меня напрямую? – страх придает мне наглости, и я решаюсь на вопрос. Тем более, припоминаю, что о нашем здоровье, вроде как должны беспокоиться....
Мужчина меряет меня взглядом, задумчиво трет щеку.
– Садитесь. – Позади меня возникает кресло, в которое я осторожно опускаюсь. – Я постараюсь вам объяснить доходчиво, но с одним условием.
