Текст книги "Знание - это власть. Часть 3 (СИ)"

Автор книги: Леди Селестина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

– Оу… Тебе остаётся лишь посочувствовать.

– Угу, – кивнул тот. – Ладно, я пойду, – с неохотой поднявшись, Драко последовал к выходу.

– Может, нам пойти с ним? – внес предложение Нотт. – Абы не случилось чего-то… непредвиденного.

– Не, – отрицательно качнул головой Слизерин. – Драко взрослый мальчик, – смешок, – и из того, что мы будем бегать за ним, как курицы-наседки, не выйдет ничего хорошего. Пару часов он сможет провести цивилизовано в обществе Уизли, притом, там будет МакГонагалл. А как бы мы не любили её, но она держит своих львят в ежовых рукавицах, так что, ничего криминального не произойдёт.

Нотт был вынужден согласиться с правотой друга.

– А нас с тобой ждёт эссе по травологии.

За своим занятием парни и не заметили, как прошло два часа. Оторвались от работы они лишь тогда, как портрет, охраняющий вход в гостиную их факультета отъехал в сторону и внутрь зашёл Малфой. Увидев друзей, он первым делом направился в их сторону.

– Представьте, кто-то попытался проникнуть в Гриффиндорскую гостиную, – сходу заявил блондин, немного запыхавшимся голосом.

– Откуда такие сведения? – первым отреагировал Гарольд. Инстинкты твердили о том, что здесь не все так просто. Гриффиндорская часть требовала поскорее разобраться в ситуации, а слизеринская – держаться от этого дурно пахнущего… происходящего, подальше.

– Мы с Уизли были на отработке у МакГонагалл, когда в кабинет вломился один из старшекурсников её факультета и с ошалевшим взглядом заявил, что портрет, охраняющий вход в их комнату, изувечен. Кто-то разодрал магическое полотно на части…

========== Глава 16 ==========

Гарольд чувствовал во всем происходящем что-то неладное. С чего бы кому-то проникать в гостиную Гриффиндора и так глумиться над портретом? Этот и куча других вопросов вертелись в голове юного слизеринца. Вот только ответов на них у Гарольда не было, а очень хотелось.

– Может это неудачная шутка близнецов Уизли? – неуверенно промямлил Нотт.

– Сомневаюсь, – возразил Гарольд. – Даже эти весельчаки не решились бы на подобное. Притом, сотворить подобное со своим же факультетом. Не… это не в их стиле. Они предпочитают устраивать подлянки нам или двум другим домам.

– Уизли, заявил, что это Лестрейндж проникла в их гостиную, – парировал Драко.

– Пф, неужели ты думаешь, что она поверила всем тем бредням что распространяет Дамблдор о Поттер и Лонгботтоме!? – задал вопрос Нотт. – Я в этом очень сомневаюсь…

– Вообще-то, она безумна и одному Мерлину известно, что у неё в голове. Вдруг, Лестрейндж полностью слетела с катушек после Азкабана, вот и купилась на речь Дамблдора. Отправилась убивать кого-то из новых Героев.

Портрет отъехал в сторону и в гостиную вошёл Северус Снейп. Декан окинул взглядом помещение и всех собравшихся там слизеринцев.

– Всем оставаться в гостиной, – скомандовал мужчина. – Ни шагу отсюда. Старосты, проследить, – суровый тон и смельчаков перечить декану не нашлось.

– Профессор, а как быть тем, у кого сегодня астрономия? – раздался вопрос от одного из старост.

– Этот урок отменен, – и, не говоря больше ничего, Снейп вышел прочь, оставляя всех с недоумением таращиться ему в след. Первой опомнилась староста с седьмого курса и в приказном порядке велела всем сидеть тихо и даже носа не показывать наружу. В противном случае, смельчака ждет ужасная кара.

– Слышали, – когда первые страсти улеглись, зашептал Малфой, – я же вам говорил, что произошло что-то странное. Даже декан встревожен, да и неспроста такая шумиха… Будут искать виновников и мы первые подозреваемые, если брать в расчет вражду между Гриффиндором и Слизерином. Уж-то Дамблдор не упустит такого шанса макнуть наш факультет в грязь и превознести своих любимчиков. Магглолюбец.

– Угу, – согласился Нотт. – Этот старикашка спит и видит, как вернуть себе прежнюю должность. А лучше всего это сделать, дискредитировать нынешнего директора в глазах общественности. И логично, что первый удар придётся на наш факультет.

Малфой согласно кивнул, признавая правоту друга. Сам же Гарольд презрительно фыркнул.

– Хватит вам драматизировать, – изумрудные глаза были прищурены. – Нашли из чего устраивать трагедию. Подумаешь, портрет, охраняющий вход в гостиную Гриффиндора исполосовали… Всемирная трагедия, – Гарольд был возмущен до глубины души поведением друзей. – Спешу вам напомнить, что директор здесь мой отец, а не Дамблдор. Он не позволит случиться подобному.

Нотт с Малфоем переглянулись, а у Слизерина возникло ощущение, что они ведут мысленный диалог друг с другом, хотя это и невозможно.

– Так-то оно так, но… – Тео замолчал, – не все так просто. В руках у Дамблдора много власти и он имеет влияние на министра, что как нельзя лучше подтверждает назначение Люпина профессором и этого недотепы, Хагрида. Они – люди Дамблдора, вот он их и продвигает, – слова Нотта звучали слишком серьёзно для тринадцатилетнего юнца, каким тот являлся. – Даже первокурсникам понятно, что несмотря на своё понижение, Дамблдор остался так же силён и уважаем. В своё время он победил Гриндевальда и сражался во время прошлого противостояния с Тем-кого-нельзя-называть на стороне Света, поддерживая Министерство. Все это оставило свой отпечаток и укрепило позиции бывшего директора. Его многие поддерживают.

– Дамблдор не так уж и непогрешим, – Гарольду была неприятна эта тема.

– Так никто этого не говорил. Всем известно, что на войне нет невиновных. Каждый убивал ради того, чтобы выжить. Потери понесли как Министерство с Дамблдором, так и Тот-кого-нельзя-называть, – ответил Нотт. – Я лишь говорю – Дамблдор не сдастся просто так. Каким бы он не хотел казаться добреньким, но даже ему не чужды «грязные» методы. А тут такой повод, подпортить репутацию директору Слизерину и тебя дискредитировать в глазах общества. Он не первый раз пытается доказать всем, что в Пророчестве говорится не только о тебе, но и о двух других. Такой намёк, что Героем пророчества может быть кто-то из вас троих, а не именно ты.

– Мерлин, Тео, я раньше не замечал за тобой таких, – Слизерин замялся, подбирая правильные слова, – умственных способностей. Ты мне всегда казался человеком далеким от политики и всех хитромудрых планов.

– Ха, – засмеялся тот, – из-за чего, по-твоему, я попал на Слизерин? Неужто, как Драко, за красивые глазки? – ещё один смешок. Малфой, услышав такое о своей персоне, огрел Нотта по голове книгой, что держал в руке.

– Больно же, – возмутился Тео.

– А ты следи за словами. Я, между прочим, наследник Малфоев! Вся моя семья веками училась на Слизерине. И вообще, я – самый что ни на есть слизеринец.

Гарольд засомневался в последнем. Как он считал – Малфою присущи многие черты характера Гриффиндора: вспыльчивость, порой безрассудность и вера в собственные силы, что частенько играла с ним злую шутку.

– Не будем об этом. Если Шляпа отправила каждого из нас на Слизерин, значит увидела у нас присущие этому дому черты, – попытался утихомирить этих двоих Гарольд.

– Да, давайте подумаем о произошедшем. Мне вот лично интересно, кто сделал подобное с портретом в гостиной Гриффиндора? – это было всем интересно, не только Нотту. – Гарри, может ты расспросишь отца о случившемся.

Спросить Слизерин мог, но смысла в этом не видел – он сомневался, что Салазар расскажет. Но, попытка не пытка.

– Как появится возможность, так и расспрошу, – остановившись на этом, парни разошлись по своим комнатам. Гостиную нельзя покидать и в библиотеку не пройдешь, и единственное, что оставалось – раньше лечь спать. Именно это их троица и решила сделать.

Зайдя в свою комнату Гарольд, раздевшись, залез в постель, чтобы в следующую секунду недовольно зашипеть. Кери зарывшись в одеяла, дремала и не заметив свою любимицу, парень придавил ей хвост.

– Ой. Прости, – на перселтанге извинился слизеринец. Та гневно шипя, выползла на поверхность и умостилась рядом с юношей. Гарольд провёл ладонью по чешуйкам красавицы. – Домовики тебя закормили, и скоро мне придётся поставить здесь ещё одну кровать для тебя, – очередное шипение сорвалось с его губ. И тут Гарольда осенила гениальная, как ему показалось мысль.

– Хозяин, – Кери высунула язык словно пробуя на вкус воздух и подставилась под ласкающую её руку.

– Не будь ленивой, – уговаривал любимицу Слизерин. Снейп сказал, что им нельзя покидать гостиную, но он и слова не говорил о животных. Пару раз Гарольд использовал Кери для шпионажа и сейчас ему показалось это хорошей идеей. Осталось уговорить ту.

– Я смогу навестить кролика, – под кроликом змея подразумевала Малфоя к которому питала страсть, сам блондин не разделял её чувств. Он опасался любимицу друга, хоть и знал, что та не нападет без приказа.

– Нет, – отрицательно зашипел Гарольд. – Мне нужно, чтобы ты сползала к гостиной Гриффиндора и узнала, что там происходит, – пояснил слизеринец. Кери была умной змеей и притом магической, ко всему прочему – хорошо ориентировалась в замке, что делало её отличным шпионом, главное не попасться на глаза Салазара и Снейпу. Оба знали, кому принадлежит змея и могли возникнуть ненужные вопросы. Об этом Гарольд и сообщил своей любимице.

Когда Кери скрылась из поля зрения, Гарольд с книгой в руках умостился в кресле и стал ожидать её возвращения. Прошло не меньше часа, прежде чем змея вернулась и рассказала обо всем, что видела и слышала. Как выяснилось, в башне Гриффиндора стояла суматоха. У одной из учениц что-то пропало, что именно, так и не удалось узнать, но что-то ценное. Было ещё мнение, что к ним в гостиную пыталась проникнуть сбежавшая узница, дабы добраться до Лонгботтома или Поттер. Особо одаренные предполагали, что за всем эти стоят оборотни или дементоры. Это они напали на Даму на портрете и пробрались внутрь… Куча домыслов и ни одного доказательства. Даже ситуация с пропажей – неизвестно в самом деле ли вещь была украдена или её потеряли.

***

В кабинете директора был экстренно собран педсовет. Сам Основатель восседал в своём кресле, а напротив разместились деканы факультетов. Помимо них на собрании присутствовали Дамблдор и Люпин. Все они обсуждали случившееся, высказывали свои мнения на этот счёт.

Послышались шаги, и в помещение торопливо вошла миссис Поттер. Изумрудные глаза пытали гневом, и весь он был направлен на определённого человека.

– Вы, – Лили гневно смотрела на Дамблдора. – Это вы виноваты в том, что жизнь моей дочери подверглась опасности, – миссис Поттер, как и основная масса учителей, была уверена, что в Хогвартс проникла Лестрейндж и попыталась навредить Поттер и Лонгботтому.

– Лили, моя девочка… – попытался начать свою речь старик, но Поттер не дала ему этого сделать. Сейчас женщина мало чем напоминала себя прежнюю. Глаза метали молнии во все стороны, и если бы взглядом можно было убить, то Альбус был бы уже давно мёртв.

– Нет уж, вы меня выслушаете, Альбус! Я вам десять раз говорила, чтобы вы не втягивали мою дочь во все это… Она ещё ребёнок, а вы пытаетесь сделать из неё воина. Ей нужно думать об уроках и веселиться с друзьями, а не слушать ваши речи о мировом зле. Поймите же – она не Героиня Пророчества как и мистер Лонгботтом! Это не их отметил Тот-кого-нельзя-называть как равных. И вам это известно лучше, чем кому бы то ни было. Вы слышали это чёртово Пророчество, что разрушило кучу жизней, – Лили, сделала глубокий вдох и продолжила. – Я вас уважаю Альбус, но сейчас вы поступаете неправильно. Вы пытаетесь выдать вымысел за правду… Раз вы меня лишили уже сына, а теперь я не позволю сделать вам это с Анабель. Она – невинный ребёнок, и у неё нет даже шанса против Тёмного лорда. А мы не в силах её защитить, – миссис Поттер набрала полную грудь воздуха, прежде чем продолжить. – И как мне ни прискорбно это признавать, но лишь у Гарольда Слизерина есть шанс победить. Именно о нем говорится в Пророчестве. Его Тот-кого-нельзя-называть отметил как равного… И если тот вновь возродится, за него будет кому вступиться в отличие от моей дочери и мистера Лонгботтома, – взгляд полный боли в сторону бывшего директора. Лили прекрасно понимала, что своими словами сейчас подставляет своего сына под удар, вот только поделать ничего не могла. Как ни крути, а против Салазара Слизерина просто так не пойдёшь, и иметь в числе врагов такого мага крайне опасно. А они с Джеймсом со всеми их достоинствами не смогут защитить дочь. Не говоря уже о Невилле, родители которого в Мунго.

– Лили, я все понимаю. Но ты должна понять…

– Я уже все поняла и озвучила свои мысли. И если вы не прекратите, я заберу дочь и отправлю во Францию, доучиваться в Шармбатоне и посоветую так же поступить Августе. Сомневаюсь, что она обрадуется узнав о том, какая опасность угрожает её внуку.

Салазар слушал слова Лили с интересом и не мог не восхищаться смелостью этой женщины. Как бы он к ней ни относился, но за последний год, а особенно после произошедшего, та изменилась. Ей было плевать на все условности, она горой стояла за свою семью и, как хищная кошка, была готова защищать своё дитя. Жаль, что чтобы понять и измениться, ей пришлось лишиться сына. Правду говорят – лишь когда теряем, мы осознаем, что утратили.

Основатель не злился на Лили за то, что она подставила Гарольда под удар. Защитить сына он сможет, а то, что именно Гарольда будут считать Героем, сыграет ему на руку. Все складывается как нельзя лучше. Ещё бы от Дамблдора избавиться, и было бы вообще замечательно. Вот только, сделать это надо легально, так, чтобы комар носа не подточил… Иначе Министерство и доброжелатели старика спустят всех собак на Основателя. В последнее время Дамблдор проявлял активность и стал пихать палки в колеса Слизерину. К предупреждениям Салазара он не внял, а значит, пора подумать о его устранении, пока дело не приобрело серьезный оборот.

========== Глава 17 ==========

Спустившись утром на завтрак в Большой зал, Гарольд отметил, что там царит оживленная атмосфера, особенно в этом плане выделялись гриффиндорцы. За их столом творился настоящий хаос – все голосили, пытаясь что-то доказать друг другу и обсуждали произошедшее вчера.

Заняв свое место между Ноттом и Малфоем, Слизерин перевел взгляд на преподавательский стол и отметил, что на завтраке нет Салазара и Флитвика, а вот восседающий на своем месте Альбус Дамблдор добродушно всем улыбался. Хотя, ничего иного и не приходилось ожидать от этого человека. Он, даже сделав какую-то гадость, будет смотреть на тебя своими синими глазами за стеклами очков и мило улыбаться, и предложит чай со своими любимыми лимонными дольками, словно ничего не произошло. Такова натура этого человека, и ничего не поделаешь.

Взгляд изумрудных глаз заскользил дальше по учительскому столу, покуда не остановился на декане. Тот, как обычно хмурился, но вот сейчас у Гарольда возникло ощущение – сильнее, чем всегда. Не нужно ходить к прорицательнице, чтобы понять, что послужило причиной плохого настроения Северуса. Тот, как и все обитатели замка, терялся в догадках относительно случившегося с портретом Полной Дамы.

– Уизли убеждает всех все утро, что к ним в гостиную пыталась пробраться Лестрейндж, – прозвучал рядом голос Малфоя. – А еще этот идиот утверждал – у Поттер что-то пропало из вещей.

– Что именно? – сразу оживился Гарольд.

– Не знаю, – последовал ответ. – Уизли не уточнял.

Слизерин задумался. Его интуиция твердила, что пропажа как-то связана с проникновением в башню Гриффиндора. Вот бы еще узнать, что пропало у его экс-сестры. Ведь вполне возможно, что, как и в прошлом году в случае с Джинни Уизли, в замок попала вещица Тома Реддла. А все, что каким-то образом связано с этим магом, не несет ничего хорошего в этом Слизерин, убедился на собственном опыте. Но как узнать правду… Спросить напрямую у Поттер и ее дружков он не может. Гордость не позволит. Да и сомнительно, что те скажут ему правду. Остается выяснить каким-то иным способом…

Взгляд Гарольда машинально прошелся по гриффиндорцам, останавливаясь на невысоком парнишке, сидевшем неподалеку от Рональда Уизли. Колин Криви, так звали этого гриффиндорца, если не ошибался Слизерин. Он был на курс младше и если память не изменяет – магглорожденным. Но не это заставило Гарольда задержать взгляд на нем, а то, что именно этот мальчишка в прошлом году не давал Слизерину прохода. Криви с первых дней поступления в Хогвартс был отчаянным поклонником Гарольда и не упускал ни единственной возможности поговорить с кумиром и заполучить парочку фотографий. Криви вообще был заядлым фотографом. И когда он окончательно достал слизеринца своей приставучестью, тот пригрозил проклясть гриффиндорца, если он не перестанет везде за ним таскаться. Криви приуныл, но отстал, опасаясь гнева своего кумира. И вот сейчас Гарольд подумал – было бы неплохо узнать у Колина что пропало у Поттер.

– Эй, – перед лицом Гарольда кто-то махал рукой. Оторвавшись от своих мыслей, слизеринец понял, что этим «кто-то» является Малфой. Таким образом блондин пытался привлечь его внимание.

– Ты десять минут пялился на стол гриффиндорцев, – отметил недовольным голосом Драко. – Увидел там что-то интересное?

– Да так, – расплывчато ответил слизеринец. – Кое о чем задумался.

– И… – вопросительно приподнятая бровь в лучших традициях Люциуса Малфоя. У самого Драко этот жест получался не таким фееричным, а скорее смехотворным и нелепым на подростковом лице.

– Я думал над тем, что могли украсть у Поттер, – полуправду ответил брюнет.

– А вам не приходило в голову, что Уизли просто наврал? – язвительный голос Нотта. – Может он сам потянул эту вещицу, а списал на нападавшего.

– А и правда, – согласился Драко, – с Уизли не убудет. Он и не на такое способен!

– Эм… – Гарольд не знал, что на это можно сказать. Не говорить же друзьям, что он отправил Кери шпионить за грифами. А собственно, почему нет? Он не сделал ничего криминального, лишь проявил свои слизеринские черты. – Тут такое дело, – парень замялся. – Вчера после того, как вы ушли к себе, а я к себе, мне на ум пришла одна идея. Поразмыслив, я решил, что было бы неплохо узнать, что творится в башне гриффиндорцев… Декан запретил слизеринцам покидать гостиную, вот я и отправил Кери на разведку.

Малфой с Ноттом переглянулись и в серых глазах блондина Слизерин увидел обиду. Драко был расстроен тем фактом, что Гарольд утаивает от них информацию, словно те начнут болтать направо и налево. Недоверие. Такого удара по самолюбию, Малфой не смог вынести, да и ко всему прочему, из них троих он в большей части был ребенком. Порой вспыльчивый, капризный и эгоистичный – таким, каким и должен быть единственный наследник рода Малфоев. В будущем возраст возьмет свое и Драко повзрослеет… А сейчас серые глаза пылали обидой и сухо попрощавшись с друзьями он покинул Большой зал. Слизерин проводил его взглядом, а на губах появилась виноватая улыбка.

– Ты поступил… глупо, – после минуты молчания проговорил Тео. – Мы с Драко не давали тебе повода сомневаться в нас. Нашей дружбе… А ты… Я даже не знаю как описать то, что сейчас испытываю. Разочарование. Пожалуй, это самое подходящее.

Гарольд слушал речь Тео с замиранием сердца. Сам он не понимал, что сделал не так. Да, парень не сказал им о своем шпионаже, но лишь из-за того, что считал это глупым. Кери не сообщила ему ничего важного, чтобы можно было рассказать, а затем и обсудить с друзьями. С чего Драко взъелся? Расшипелся словно ребенок, которому родители не купили конфету. Глупо это… И что прикажите сейчас делать?

«А разве я виновен в чем-то? – сам у себя спрашивал юноша. – Нет», – вины за собой Слизерин не чувствовал, а значит ни о каких извинениях и речи не может быть. Гарольд прекрасно знал о вспыльчивости Малфоя, поэтому и решил – когда тот остынет, то сам подойдет и они прояснят все моменты.

– Тео, ты преувеличиваешь. Мы друзья, и я всегда с вами делился своими секретами, – а мысленно добавил – «почти всегда». На этот малозначимый факт Слизерин решил не обращать внимания, списывая все на детство, которое было далеко не безоблачным. – И ваши претензии мне сейчас не понятны. Да я не сказал о том, что попросил свою змею наведаться к гриффиндорцам. Считая это бесполезным, поскольку ничего толком так и не узнал.

Нотт не переставал хмуриться, казалось, слова Гарольда злили его еще сильнее.

– Тебе не понять, каково это, когда человек, которого ты считаешь другом, почти братом, что-то от тебя скрывает. А именно таковым тебя и считает Драко, – Нотт говорил тихо. – Он доверял нам даже самое сокровенное. Рассказывал о семье и делился своими страхами. Мерлин, я тебе тоже говорил ВСЕ… А ты, ты промолчал, хоть и знал, что нам интересно узнать о том, что вчера произошло.

Слизерин несколько секунд молчал. Внутренний голос, что именовался совестью, тихо нашептывал, что обвинения Тео не так уж необоснованны. Что Гарольд и в самом деле повел себя как эгоист. Только вот второй голос, что был более неумолим, заявлял, что Слизерин не сделал ничего плохого.

– У меня нет ни времени, ни желания, ссориться. Если ты считаешь меня неправым – это твое право, я же уверен, что не сделал ничего плохого.

Нотт посмотрел ему прямо в глаза, а на его лице появилась ухмылка.

– Ты – эгоист Гарольд. Притом законченный, – вынес он вердикт. Больше ничего не говоря Нотт отправился вслед за Малфоем, а Слизерин так и остался стоять на месте, тупо пялясь ему вслед.

– Идиотизм, – прошептал он и отправился на первый урок сегодня – нумерологию. К счастью, это занятие проходило у них раздельно, что давало время каждому подумать о сказанном. С такими намерениями он и вышел из Большого зала.

Все мысли кроме одной вылетели с головы, стоило ему у выхода столкнуться с Криви. Тот выглядел сонным, о чем свидетельствовали красные глаза и помятая одежда. Но стоило гриффиндорцу увидеть своего кумира, как на его лице расцвела маниакальная улыбка, а в руках неизвестно откуда появилась колдокамера. Раздался щелчок и Слизерин жмурится от вспышки.

– Криви, прекрати это, – угрожающе прошептал Гарольд, но тут же смягчился, зная, что ему требуется помощь этого магглорожденного, – я же говорил, что мне не нравится, когда меня фотографируют.

– Прости, – покаялся Колин.

– Ладно, чего уж там, – кривая улыбка. Гарольд не знал, как начать разговор о главном, поэтому решил спросить напрямую. Ведь он имеет дело не с хитрым слизеринцем, а безрассудным гриффиндорцем. – Я слышал о том, что у вас вчера произошло…

Но тут его прервал судорожный вдох Колина. Было видно, что тому самому не терпится рассказать о случившемся. Это радовало, не придется вытягивать из Криви информацию клешнями.

– Это ужасно, – зашептал гриффиндорец. – Кто-то порезал портрет Полной Дамы, а сама она спаслась бегством.

– А Дама не сказала, кто это был?

– Нет, – отрицательный кивок головой, – она была очень напугана и директору пришлось ее лично успокаивать.

– Так к вам никто не проник, лишь порезали портрет? – уточнил Гарольд.

– Ну… – Колин замялся. – Профессор МакГонагалл велела никому не говорить.

– Да ладно тебе, – Слизерин улыбнулся своей самой невинной улыбкой. – И я никому не скажу. Честно.

Гарольд загнул пальцы на удачу, мысленно моля Мерлина, Мордреда и Моргану, чтобы Криви рассказал ему все, что знает, а не строил из себя примерного гриффиндорца, выполнявшего указ деканши.

– Ладно, – сдался тот. – Анабель говорила, что кто-то пробрался к ней в комнату и украл старинный медальон. Вроде его ей подарил профессор Блэк, – зашептал гриффиндорец.

– А что за медальон? – Слизерин понадеялся, что Криви его видел и сможет описать, но его надеждам не суждено было сбыться.

– Не знаю. Я его не видел… Но Анабель говорила что он золотой с выгравированной на крышке букве «С». Кажется, она еще упоминала что-то о змее, – Криви замолчал. – А точно, на крышке еще была змейка…

Слизеринец кивнул. Он припомнил что столкнулся раз с Поттер в коридоре и как раз в тот момент она выронила медальон, что напоминал тот, что описывал Криви. И теперь возникает вопрос – зачем кому-то понадобился он? Неужели из-за денег, ведь если Гарольд правильно все понял – вещица старинная, а значит дорогая. Еще его насторожила буква «С» на крышке и изображение змеи, это наталкивало на определенные мысли. А не связан ли этот медальон с Салазаром Слизерином?

Из размышлений его вырвал голос Колина:

– Гарри, а ты не мог бы подписать, – гриффиндорец протянул ему карточку на которой был изображен сам слизеринец. – Для моего брата Дениса. Он тоже твой фанат.

Слизерин мысленно застонал. Мало ему было одного Криви, а теперь их двое… Ужас. Хотя, с одной стороны, иметь среди гриффиндорцев своих почитателей никогда не помешают. Те могут оказаться полезны, вот прям как сейчас.

– Конечно, – Гарольд взял карточку и расписался. – Держи, – вернул ее радостному Колину.

– Спасибо. А одну фотографию…

– Прости, Колин, – прервал Слизерин его мольбы, – но я опаздываю на урок. В следующий раз.

– Угу, – заулыбался гриффиндорец, а Гарольд поспешил ретироваться.

***

Все два следующих дня Малфой старался избегать его, а сам Гарольд не видел смысла навязывать свое общество и тоже держался отстраненно. Нотт поддерживал Драко, но в отличие от блондина, не был так категоричен. Тео вообще был жизнерадостным человеком и долго не мог дуться, поэтому в этой ссоре ему оказалось труднее всего. По взглядам, бросаемым в сторону Слизерина было видно, что Нотт готов плюнуть на все и подойти помириться, но угрожающий взгляд Малфоя не давал ему этого сделать. В ситуации с Драко и Гарри, основную часть играла гордость и… эгоизм, каждый из них не хотел подходить первым.

И вот сейчас, сидя за ужином около Розье, Слизерин наблюдал за светловолосым слизеринцем. Тот хмуро ковырял вилкой в своей тарелке, иногда что-то недовольно бурча в адрес Нотта. Решив, что с него хватит созерцать кислую физиономию «друга», Гарольд направился к выходу.

Дойдя до гостиной, он свернул вправо и двинулся вглубь Подземелий. Дойдя до нужной двери, Гарольд зашел внутрь и обнаружил что Александра уже здесь.

– Ты рано, – посмотрев на наручные часы, озвучила Реддл. Сама слизеринка сидела на передней парте и листала какую-то книгу.

Слизерин неопределенно пожал плечами и подошел к ней.

– Не было аппетита, – последовал ответ.

– Ах, да, – ухмыльнулась девчонка, – я и забыла что у вас разлад в Серебряном Трио. Об этом весь Хогвартс судачит уже какой день, будто не нашлось тем интереснее.

– Серебряное Трио?

– Вас так называют. А у гриффиндорцев целый квартет, только золотой, – смешок сорвался с губ Александры. – Глупо, как мне кажется.

– Да уж, – согласился тот. – Но не будем об этом. Я обещал тебе помочь с трансфигурацией и вот я здесь. Пользуйся, пока я добрый, – и такая же кривоватая ухмылка.

========== Глава 18 ==========

– Ты делаешь успехи, – после двух часов занятий заявил Слизерин. Не утруждая себя заморочками касаемо этикета, юноша умостился прямо на парте и, не скрывая своего удовлетворения, посмотрел на Реддл. Та оказалась прилежной ученицей, впитывающей информацию как губка и не задающей глупых вопросов. Пожалуй, при общении с ней, Гарольд получал удовольствие, в чем мысленно себе признался. А что… Умная собеседница, старательная ученица и чего греха таить – симпатичная девушка. Одни достоинства. А вот главный свой недостаток – эгоистичность, Реддл сегодня не демонстрировала, к счастью.

«Тьфу, о чем ты только думаешь, Слизерин», – сам себя отругал Гарольд. И правда – в его голову лезли неуместные мысли, которые нужно гнать подальше.

– Это из-за того, что ты хорошо объясняешь, не то, что МакГонагалл, – ответила слегка запыхавшимся голосом Реддл. – Кстати, что я тебе должна за помощь? – синие глаза внимательно смотрели на собеседника.

Гарольд хотел было ответить, что ничего ему не нужно, а помог он просто так, но… столкнувшись с насмешливым взглядом Реддл, не смог и слова вымолвить. – Уж прости Слизерин, но я не верю в бескорыстность, притом со стороны слизеринца. Так что ты хочешь взамен? Деньги? – категорически заявила она.

– Пф, – слизеринец быстро взял себя в руки и тоже насмешливо посмотрел на девушку, – неужели ты считаешь, что у меня нет денег, – это не был вопрос, поэтому ответа не требовалось.

– Да уж, как-то глупо вышло… Но если не деньги, тогда что? Услуга?

– Не знаю, – честно признался юноша. Он и в самом деле, оказывая помощь Александре, не думал о награде, а стоило. И дураку понятно, что эта слизеринка не любит быть кому-то обязанной. – Сейчас у меня нет идей, но я оставляю за собой возможность обратиться к тебе за услугой или чего-то попросить. Идет?

Александра несколько секунд обдумывала его предложение, а затем кивнула.

– Хорошо.

– Тогда по рукам, – ухмыльнулся Слизерин. – О, черт, мы засиделись.

– И в самом деле, – согласилась Реддл, поглядывая на изящные часики на руке. – Будем надеяться, что к гостиной сможем добраться не повстречав по пути Снейпа или еще кого-то из профессоров, – фамилию декана Реддл чуть ли не выплюнула, что наводило на определённые мысли.

Слизерин хмыкнул и последовал за Реддл, про себя молясь всем богам, чтобы не нарваться на отработку, именно ее Гарольду сейчас для полного счастья, и не хватало. Уроки с Флитвиком и домашние задания отнимали массу времени, а парень ещё планировал наведаться к отцу, и расспросить того о нападении на портрет Полной Дамы у входа в Гриффиндорскую гостиную.

– А почему ты недолюбливаешь нашего декана? – вопрос сам по себе слетел с языка, даже раньше, чем Гарольд успел сообразить, что сказал.

– А почему должна? – вопросом на вопрос ответила Александра.

– Ну не знаю… Он защищает слизеринцев, – самое первое что пришло на ум озвучил Гарольд. Слова прозвучали глупо.

– Я слышала от Паркинсон, как он тебя защищал на первом курсе, – ехидный голос. – О твоем хамстве в его адрес легенды ходили. Ты даже умудрился в первый же день попасть на ковер к Дамблдору. Если это хваленая защита Снейпа, то я – Беллатриса Лестрейндж…

– Пф, – скривился слизеринец. – Но не это же заставило тебе невзлюбить Снейпа. Колись, Реддл, мне в самом деле любопытно что тебя злит так.

– Скажем, – задумчивый взгляд, – мы не сошлись во мнениях с деканом.

– Я слышал что-то подобное, – Слизерин напряг память, пытаясь вспомнить слова Малфоя о размолвке между Снейпом и Реддл. Кажется, это случилось в прошлом году и не имело широкой огласки. Было ясно лишь то, что Северус холодно относится к Александре. Нет, декан не цепляется к ней как к Уизли и Лонгботтому, но и не делает поблажек как другим слизеринцам.

– Я тоже много чего слышала. Даже то, что наш декан стал твоим крестным, – в словах прозвучал вопрос, а вопросительно приподнятая бровь свидетельствовала о том, что Александра ждет ответа.