Текст книги "Право на счастье (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

– Можно мне, – Саша поднял взгляд на Дэна, который стоял у полок противоположной стены, – закурить?

В горле пересохло, а от мыслей, через что ему предстоит сейчас пройти, становилось еще хуже.

– Не разрешается, – виновато произнес Дэн.

– Сколько это будет длиться? – нервно спросил Саша. Они были одни в комнате, поэтому можно было поговорить.

– Представление? Часа два, может быть больше, может меньше, – ответил парень, сев на стул. – Мне жаль, но я ничем больше не могу тебе помочь.

– Как это будет проходить? – Саша не был уверен до конца, хочет ли он знать, но все равно спросил. Когда Ахмет говорил про это представление, у него был такой довольный вид, что стоило ожидать больших неприятностей. Хотя, Саша не знал, что еще может быть хуже того, что было.

– Тебя проведут на сцену. Ахмет поставит на тебе клеймо принадлежности клубу, а дальше каждый будет делать то, что ему хочется. Павел Игнатьевич любит плети и распорки, не переносит, когда раб кричит. Виталий Иннокентьевич любит воск и бандаж гениталий, а Игорь Михайлович...

– Хватит, – не выдержав, остановил Саша парня. Дэн замолчал, и в комнате повисла тишина.

Ожидание пытки выматывало сильнее с каждой минутой. Саша мечтал вырубиться прямо сейчас. Как это пережить? Как вообще сможет это выдержать? Хотелось кричать, биться об стены, умолять выпустить его отсюда. Бежать, пока не поздно.

Неожиданно дверь открылась, и в комнату вошел незнакомый парень в форме охранника.

– Тебя Ахмет вызвал, – произнес он, смотря только на Дэна.

Было удивительно, но Саша за эти две недели уже привык, что для людей в этом клубе он как предмет мебели и не человек вовсе.

– Я скоро приду, – сообщил Дэн и вышел из комнаты.

Саша бросил короткий взгляд в сторону охранника, с опаской уставившись на шприц, который тот достал из кармана.

– Магницкий не смог прийти, и просил передать тебе это, – протянул парень шприц.

– Что это? – не двигаясь с места, настороженно спросил Саша.

Охранник отвечать не стал, он молча достал телефон и, нажав несколько кнопок, протянул его парню. Саша с осторожностью взял телефон.

– Привет, – голос Димы прозвучал несколько хрипловато. – Хоть дай знать, что ты меня слышишь.

– Что в шприце? – Саша ненавидел себя за то, как предательски тело отреагировало на голос парня, вспомнив теплые объятия вчерашней ночи.

– Наркотик, – усталый вздох на другом конце. – Ахмет разозлится и накажет тебя потом, но укол поможет тебе пережить представление.

– Хочешь меня подсадить на иглу? – истерично хохотнул Саша.

– Пожалуйста, вколи себе в руку «лекарство» от боли, – произнес Дима. – Меня не будет сегодня там. Прости.

Прости? Боже, как глупо это звучит!

Саша не желал больше говорить со странным парнем и вернул телефон хозяину. Что за игру ведет Магницкий?

– Будешь использовать его или нет? – спокойно спросил охранник, не убирая шприц.

– Мне даже выбор предоставляют? – прикусив губу, Саша взял иглу. За что же все это ему? Почему?

– Давай быстрей, – поторопил его охранник. – Ахмет узнает, нам всем головы открутит.

Дрогнувшей рукой Саша вколол себе иглу и ввел содержимое. Лучше так. Что угодно, лишь бы уже перестать соображать, перестать реагировать, думать, чувствовать. Возвращая использованный шприц, Саша уже чувствовал легкое онемение в руке.

– Зачем он это делает? – вопрос срывается с губ легко и просто.

– Скажешь, что наркоту тебе Магницкий организовал, будешь трупом, – предупредил охранник и ушел.

Саша прислонился затылком к стене, ощущая странную расслабленность, все мысли смазывались, путались, терялись. Саша тряхнул головой, прогоняя туман, но ничего не получилось. Перед глазами все начало плавать.

– И как тут мой ягненочек?

Саша даже не сразу отреагировал на появление Ахмета, но вот грубые пальцы, сжимающие подбородок, проигнорировать не смог.

Саша сфокусировал взгляд на мужчине. Злая улыбка на лице Ахмета выглядела угрожающе.

– Ты запомнишь сегодняшний день, – прошипел мужчина. – Несмотря ни на что запомнишь, сучонок. Поднимайся!

Смысл слов и угрозы плохо доходили до Саши, теряясь в тумане в голове.

– Решил сорвать свое первое представление? – дернув его за волосы, Ахмет заставил встать. – Не получится. Шагай!

Саша с трудом удержался на ногах, когда его толкнули в спину. Ахмет и еще трое его людей шли рядом. Путь по коридору показался слишком долгим. Каждый шаг отдавался гулким эхом.

Саша зажмурился от люминесцентных ламп, которые сегодня светили слишком ярко. Дурман в голове не желал рассеиваться. Ощущения такие яркие и острые, что трудно дышать. А путь все никак не заканчивался, и казалось, что его ведут на смертную казнь. Винтовая лестница плавно уходила вниз, куда-то под землю. Наконец, они остановились в конце коридора. Дверь открылась, впуская путников.

– Вперед, – Ахмет толкнул его в спину, заставляя пройти под свет прожекторов.

Как на арене. Саша остро ощутил себя загнанным диким зверем под прицелом матерых охотников, которым доставляет удовольствие видеть мучения своей жертвы.

– Господа, сегодня я хочу представить вам своего нового раба, – громко произнес Ахмет. Из-за света, бьющего в глаза, Саша не видел лиц собравшихся, лишь черные силуэты в креслах. И они пугали. Саша беспомощно огляделся вокруг, остро ощущая свою ничтожность. Он не видел взглядов, но кожей чувствовал похоть, витавшую в воздухе. Хотелось закрыться от них, спрятаться, просить этих людей отпустить его.

– Он первый раз в кругу Избранных, – вновь заговорил Ахмет. Неожиданно около них появился Дэн, держа на подносе ошейник. Саша несколько раз проморгал, надеясь, что ему все это кажется. Нет. Они же не могут его... как собаку... Как можно настолько унизить человека? Как можно обращаться с человеком, как с вещью? Сашу затрясло от злости и несправедливости, от унижения, которому его собирались подвергнуть.

– На колени, – повернулся к нему Ахмет.

Сопротивление не имело смысла, но внутри все протестовало против подчинения. Наступая на горло собственной гордости, Саша выполнил приказ и тут же ощутил, как шеи коснулась холодная кожа ошейника. Щелчок замка в голове отдается захлопнувшейся крышкой колодца, в который его поместили.

...Саша шел на невероятно ароматный запах утреннего кофе. Лена стояла у плиты. Красивый, нежный ангелок. Невозможно сдержать счастливой улыбки от осознания, что эта юная богиня принадлежит ему.

Осторожно подкравшись сзади, Саша обнимает свою девушку, коротко целуя ее в плечо.

– С добрым утром, – развернувшись к нему, солнечно улыбается она...

Саша не успел заметить, как рядом с ним появился стул. Возвращаться из того утра, когда он впервые ночевал в доме Лены, было сложно и больно. Саша не сопротивлялся, когда его усадили на стул. Ахмет с пафосом что-то говорил, но его слова звучали будто издалека.

Лена. Он так хотел хотя бы в мыслях вернуться в те дни, когда они были счастливы вдвоем. Действительность ударила под дых, когда Саша увидел раскаленный узорчатый металл в руках Ахмета. Двое сподручных Ахмета удержали его от побега, не давая вырваться, сбежать от творившегося кошмара.

Резкая боль в плече в первый миг оглушила, из груди самопроизвольно вырывался дикий крик. Всего несколько секунд, и он почуял тошнотворный запах обожженной кожи, от которого скрутило все внутренности.

– Теперь ты моя собственность, – произносит Ахмет на ухо и отстраняется. Саша жадно хватает ртом воздух, скорчившись в сильных муках. Боль парализует, мешает здраво мыслить, мешает дышать. Сознание медленно уходит, перед глазами темнеет. Но его очень быстро приводят в чувство, задевая больное плечо. На руках и ногах застегивают браслеты. Саша с трудом различает силуэты перед собой, все расплывается, тускнеет.

– Перед самым выступлением я узнал, что вы с отцом решили меня надуть, – спокойно говорит Ахмет, дожидаясь, когда помощники пристегнут к браслетам цепи. – Это большая ошибка.

Саша поднял непонимающий взгляд, уже не реагируя на звон цепей. Плечо полыхало, но боль была далекой от наркотика в крови.

– Твой отец хотел тайком от меня продать вашу квартирку и сбежать, пока ты тут отвлекал меня, – пояснил тихо Ахмет. – Чтобы больше не было ошибок, посмотри сюда, – мужчина указал на встроенный в стену экран.

В темном переулке несколько здоровых парней окружили Костю. Изображение нечеткое, но Саша отчетливо видит страх в глазах брата, и это на миг приводит в чувство.

– Нет, – не отрывая взгляда от экрана, Саша слабо дернулся в цепях. – Нет, Ахмет, прошу, он всего лишь ребенок, не трогай его, не надо, – Саша запаниковал, не зная, что предпринять, как помочь брату. На экране завязалась драка, Костю несколько раз ударили битой.

– Сволочь, не трогай моего брата! – взревел Саша, с полной силой начиная вырываться из оков, желая добраться до ублюдка и вцепиться зубами ему в глотку. – Не трогай, сука!!!

Его переполняла жажда мести и страх за брата. Костя уже не дрался, его повалили на землю и стали избивать трое парней. Неожиданно цепи натянулись, растягивая его в воздухе. От полыхнувшей боли в руке Саша заорал, мышцы рук и ног натянулись, как струна. Но это ничего не значило. Где-то там больно Косте, и собственные страдания уже теряют остроту.

– Усвоил? – довольно спрашивает Ахмет. – Ошибка влечет за собой наказание.

– Останови их, – уже умоляюще просит Саша, повиснув безвольной куклой на цепях. – Пожалуйста... я все понял, только отпустите его, отпустите Костю... не надо, пожалуйста...

– Вот видишь, оказывается, и ты умеешь просить, – улыбнулся мужчина, сжав больное плечо. – Готовься ягненочек, сегодня с тобой каждый готов поиграть. Жаль, Магницкого нет, а то я обещал ему первую игру. Но и других желающих полно. Наслаждайся, – выдохнул он почти в губы и удалился.

Через несколько секунд Саша увидел перед собой незнакомого мужчину, в глазах которого горел пугающий огонек. Но страх за Костю был сильнее.

Они хотят видеть сопротивление? Они его не получат. В этой мысли было столько несокрушимой уверенности и злости, что Саша не сомневался – он не доставит удовольствие своим мучителям.

Но первый же удар плетью вырывает из груди громкий болезненный крик.

Саша не знал, сколько он провисел в воздухе и сколько человек его уже поимело. Менялась лишь боль: то ослепительно яркая, пронзающая насквозь, от которой перехватывало дыхание и замирало сердце, то медленная, расползающаяся по телу, словно мучительный яд, от которой стонешь диким раненым зверем, то тупая и ноющая, то слабая и унизительная.

Когда его сняли с цепей, Саша уже ничего не соображал от этой боли, не чувствовал своего тела, но он готов был даже ползти, лишь бы увидеть брата, узнать, что с ним. Это единственная цель, благодаря которой он держался все время, пока над ним издевались.

– Ты произвел фурор, мой мальчик, – склонился над ним Ахмет. Саша дрожал от напряжения и смертельной усталости, от пережитого унижения и страха за брата.

– Костя, – едва шевеля губами, выдохнул он в ответ.

– В больничку, кажется, твоего брата отвезли, – пожал плечами мужчина. – На сегодня свободен. Жду тебя во вторник.

Ахмет ушел, зал опустел. Прожектора стали один за другим гаснуть. Сил на то, чтобы подняться с пола, не было никаких.

От бессилия на глаза наворачивались слезы. Саша знал, что должен сейчас подняться, он нужен Косте. Но так сложно, так чертовски сложно встать.

Неожиданно рядом с ним возник Дэн, в нос ударил едкий запах нашатырного спирта. Саша повел головой, застонав.

– Потерпи немного, я обработаю раны, – открывая очередной флакончик с неприятным запахом, произнес парень.

– Помоги мне, – искусанные губы дрожат, говорить трудно, но Саша делает над собой последние усилие, хватая парня за руку и умоляюще смотря ему в глаза. – Мне нужно к брату.

– Нужно обработать, – с жалостью произносит Дэн.

– Пожалуйста, – Саша чувствовал, что еще несколько секунд и он просто отключится. Но ему нужно к Косте.

– Хорошо. Я принес твою одежду, давай помогу, – сдался парень.

Дэн помог ему натянуть одежду. Каждое движение давалось с трудом, все тело невыносимо болело, но Саша делал над собой усилия. В результате, с чужой помощью ему удалось подняться и выйти из клуба.

Дэн вызвал ему такси и помог сесть в машину. Поблагодарив его, Саша достал свой телефон и набрал номер отца.

– Где Костя? – с трудом выдавил он из себя. Сидеть было больно, даже думать было больно.

– В центральной больнице, отделение травматологии. Сынок, я...

Саша не стал дослушивать, отключая телефон. Назвав адрес водителю, он откинулся на спинку сиденья, зашипев, когда больная спина соприкоснулась с кожей.

– Вы в порядке? – заметив его состояние, спросил водитель.

– Быстрей, езжайте, – застонав, Саша отвернулся к окну.

Удерживаясь в сознании только благодаря чудовищной силе воли, он прибыл к больнице все еще способный перемещаться самостоятельно.

Выбравшись из машины, Саша заковылял ко входу в больницу. В холле он заметил административную стойку и двинулся к ней.

– Мне нужен Константин Крылов, – без предисловий произнес он девушке. – Его привезли сегодня к вам.

– Тридцать седьмая палата, – полистав журнал, ответила медсестра. – Это по коридору налево. Первый этаж.

Переведя дыхание, Саша направился по указанному маршруту. В коридоре, на диванчике, возле одного из кабинетов он увидел отца, который, схватившись за голову, смотрел в пол.

Саша не думал, что он еще способен на какие-то эмоции, но, встретив отца, охватила злость. Заметив сына, мужчина поднялся. Саша, добравшись до отца, схватил его за куртку, презрительно взглянув в лицо родителю.

– Не смей больше вмешиваться, – процедил он сквозь зубы.

– Прости, – с искренним сожалением в голосе выдохнул отец. – Я хотел как лучше... а потом мне позвонили они и сказали, что в следующий раз убьют меня и Костю... я не хотел этого, Саня... видит Бог, я хотел помочь...

– Что с ним? – отступая на шаг от отца, спросил Саша.

– Перелом двух ребер и руки, гематомы. Врачи говорят, его жизни ничего не угрожает, но пока он побудет в больнице, – залепетал мужчина и поднял опухшие, покрасневшие глаза на старшего сына. – Что они сделали с тобой?

Саша прислонился к стене и прикрыл глаза, стараясь справиться с дрожью в теле.

Что они делали с ним? Ломали. Долго и больно. Без шанса на восстановление.

– Саша?

Услышав родной голос Лены, он едва сдержал слезы.

– Что с тобой? Я как узнала о Косте, сразу же приехала, – Лена стояла так близко, что можно было почувствовать запах ее духов. – Что случилось? – В ее глазах светилась тревога и нежность.

Это было выше его сил. Внутри все переворачивалось при виде любимого человека. Ему нужна была ее поддержка, ее присутствие и тепло. Хоть ненадолго.

Лена не понимала, что происходит, но, почувствовав его состояние, мягко обняла. Саша уткнулся ей в плечо, желая спрятаться от всего мира, от этой боли, что сидела внутри него.

– Лена...

– Я здесь, Саш, я здесь, – ласково поглаживая его по спине, прошептала девушка и коснулась губами его шеи. Ничего особенного, она сотни раз так делала, но сегодня, после всего, что было, для Саши любой намек на интимные отношения вызывал тошноту. Напрягшись, он отстранился от девушки. Стало ужасно обидно за их чувства.

Неужели теперь всегда так будет? Неужели теперь любое прикосновение будет напоминать о клубе?

– Что такое? – удивленно посмотрела на него Лена.

– Уходи, – тихо выдохнул Саша, отворачиваясь от девушки. Нет. Они не могли забрать у него Лену. Не могли.

Это пройдет. Должно. Обязано. Саша задыхался от охватившего его страха, что он больше никогда не сможет спокойно реагировать на Лену.

– Саш, что происходит? – девушка снова шагнула к нему навстречу.

– Уходи, Лен. Пожалуйста, уходи. Уходи!!! – срываясь на крик, Саша оттолкнул ее от себя и упал на колени. Отец хотел помочь встать, но истерика рвалась наружу. – Убирайся!!! – отталкивая от себя и отца, Саша никак не мог успокоиться. Хватит уже трогать. Хватит! Он устал. Его душило горькое чувство необъяснимой потери.

–

Отойдите, – прозвучал где-то рядом знакомый голос. Саша поднял глаза, полные слез. Магницкий. А рядом с ним санитары в белых халатах.

– Тихо, тихо, – поднимая руки, показывая, что он безоружен, Дима опустился на пол. – Саш, успокойся.

– Нет, – замотал он головой. Зачем этот человек пришел? Зачем?

Дима ловко подался вперед, захватывая его в плен крепких объятий. Саша отреагировал мгновенно, начиная вырываться, но он слишком устал, чтобы продолжать атаку.

Дима не выпускал его, что-то шептал на ухо, покачивая на руках. Сил на сопротивление больше не было, поэтому он просто сдался. Какая уже разница, что будет с ним дальше?

В руке что-то кольнуло, и через несколько секунд темнота окончательно накрыла его.

====== Глава 10. Полгода спустя. ======

Полгода спустя.

Пронизывающий холодный ветер бьет в лицо, но Саша не реагирует на него.

– У меня для тебя сюрприз...

Свет прожекторов. Привычная сцена, привычные действия. Он задыхался от унижения и боли, его трясло. Пожалуйста... почему ему не дадут умереть?

– Нет-нет, не скрывай своих слез, мы хотим, чтобы твои гости это видели, – Миша поднял его за волосы, поставив на колени, и заставил посмотреть в сторону застекленного помещения. Саша с трудом держался, и не падал только благодаря цепкой хватке Миши, продолжающего держать его за волосы, как нашкодившего щенка.

Ахмет, довольно улыбаясь, выключил один из прожекторов, позволяя увидеть тех, кто был за стеклом.

Сердце рвануло вперед и ухнуло куда-то вниз, в бездонную пропасть...

Лена.

Отец.

Стеклянная комната. Родные лица. И ужас...

...– Лена...

Девушка брезгливо посмотрела на него и отступила на шаг. Саша замер в нескольких шагах от нее, отказываясь верить глазам.

– Я... не могу. Ты позволял им все это! Саша... господи, как нам быть? Как мы будем жить после этого? – всхлипывала девушка, не решаясь посмотреть на своего парня.

– Лен, – голос дрогнул. Саша не хотел выглядеть перед ней жалким, но сердце разрывалось от осознания, что она уйдет. Сейчас. В эту секунду. И все будет кончено. – Пожалуйста...

Горло сжимает от невысказанного «я не выживу без тебя», но слова больше не требуются.

– Прости, – вновь зарыдав, Лена выскочила из комнаты...

Саша надеялся до сегодняшнего дня, что они с Леной смогут вернуть их отношения, что все будет как прежде. Он жил этой мечтой, перенося боль и унижения в клубе. Он мирился со всем, ожидая, что однажды настанет момент, когда он будет свободным. После своего первого представления, когда, проснувшись в больнице, он увидел у своей постели Лену, то поклялся себе, что больше не сорвется. Год пройдет, и снова все будет как прежде.

Саша вернулся в клуб, делал все, что ему говорили, превращаясь в опытную шлюху, но Ахмету этого было недостаточно. Каждое представление превращалось в кошмарную пытку, которая становилась все более изощренной. Казалось, его просто проверяли на прочность, ожидая, когда их игрушка сломается окончательно. Но в эти минуты Саша находил в памяти Лену и думал только о ней.

Уставившись немигающим взглядом на кольцо, которое он собирался подарить девушке, Саша все еще видел комнату Ахмета и лицо Лены, ее презрение и жалость. Этот взгляд, как нож в сердце.

После того, как его отпустили, Саша пришел на «их» с Леной место. Но сегодня даже здесь он не мог обрести спасение, потому что тот огонек, тот маяк, что светил ему все это время, потух раз и навсегда, погружая все вокруг в темноту. Сашу трясло, но не от холода, не от снега и начинающейся вьюги, а от боли, что тупой занозой засела в груди. И ее уже не достать, от нее не избавиться.

Это был предел. Саша понял, что больше не сможет. Не сможет вернуться в клуб, не сможет заставить себя жить. Все кончено.

– Нас больше нет, – дрожащими и посиневшими от холода губами произнес Саша себе под нос.

Лед, должно быть, еще не толстый и треснуть может легко. Саша с трудом поднялся на ноги, делая шаг к воде.

– Стой! – Ему навстречу по заснеженной тропинке бежал Дима. Странно было встретить его здесь спустя несколько месяцев, что они не виделись.

– Эй, подожди, – остановившись в нескольких шагах от него, запыхавшись, произнес Дима. – Не делай этого.

Магницкий был сегодня там, внутри круга. Он же один из них. Такой же холодный и жестокий. Димы никогда не было на представлениях, а сегодня он объявился. Сидел и смотрел.

– У тебя остался брат, – напомнил парень. Саша удивленно на него посмотрел. Единственное, что он хотел – это чтобы боль прекратилась, чтобы все это прекратилось. Неужели Магницкий и ему подобные еще не наигрались? Неужели они не видят, что он устал, что больше не может?

– Поехали, я отвезу тебя домой, – снова заговорил Дима.

– Что ты хочешь? – едва держась на ногах, Саша повернулся к парню.

– Помочь, – тихо ответил Дима. – Я видел, что сделал Ахмет. И мне жаль, что все так произошло.

– Жаль? Я видел тебя. Сегодня. Видел ту же похоть в твоих глазах, видел твое возбуждение! И не говори мне, что тебе жаль! – Саша чувствовал, что его вот-вот накроет той лавиной, что прорывается через трещину стены, так долго возводимой им. Но он не хотел больше этого. Не хотел, черт возьми! Ему нужно уйти. Навсегда. Из этой гребаной жизни, в которой не было ничего, кроме притворства, лжи и боли.

Лена ушла в тот момент, когда все рушилось, когда она была так нужна. Разве это любовь?

– Что ты хочешь услышать? – резко спросил Дима. – Что я хочу тебя? Да, блядь, хочу. Да, меня возбуждало все то, что с тобой делали на сцене! И я не могу ничего с этим поделать. Давай, я отвезу тебя домой, – твердо закончил он, не обращая внимания на истеричные нотки в голосе парня.

– Мой папаша сбагрил меня за долг. Но знаешь, что хуже? Он боится не за меня, а за собственную шкуру. Представляешь, да? За свою, блять, задницу боится. А Лена? Она ушла, понимаешь? Она презирает меня! – Саша со злостью закинул кольцо в снег. – А я ее женой хотел назвать.

– У тебя есть брат, которому ты нужен, – спокойно произнес Магницкий.

– И он уйдет, – отмахнулся Саша, разворачиваясь к воде. – Узнает и уйдет.

– Хочешь, чтобы с ним сделали то же самое, что и с тобой? – Дима бьет по самому больному месту.

– Я устал, – отчаянно выдохнул Саша, рухнув на колени. – Господи, я так устал.

– Скоро все закончится.

– Я не выдержу еще полгода. Не смогу.

– Саш, поехали. Я все тебе объясню, когда смогу, а пока просто поверь, все закончится раньше, чем ты думаешь.

Саша пропустил его слова мимо ушей. Он не верил. Больше никому не верил. Он желал только уйти. Но Костя не должен страдать. Они просто не могут сломать жизнь еще и брату. Он не позволит. Костя должен быть счастлив, он должен жить.

– Куда ты идешь? – бросил Магницкий, когда Саша прошел мимо него.

– Не волнуйся. Вторник и суббота – мои рабочие дни. Я теперь профессиональная шлюха, – глухо ответил Саша. – А раз в месяц, как сегодня, можешь даже поучаствовать в групповой оргии.

Больше не желая ни видеть этого человека, ни тем более разговаривать с ним, Саша направился к дороге, где можно было поймать такси.

Домой он не поехал, отправившись в ближайший клуб. Там нашлись собутыльники, музыка, выпивка. Все то, что было нужно. И он пил, игнорируя протесты голодного желудка. Пил до состояния, когда даже встать на ноги не мог. Мысли уходили, боль притуплялась. Саша уже не понимал, кто перед ним сидит в очередном клубе.

Час на сон и снова все сначала, чтобы проснуться на скамейке в незнакомом районе, поймать осуждающие презрительные взгляды прохожих и снова пойти за выпивкой.

Три дня проходили в сплошном угаре, Саша не запоминал тех, кто с ним знакомился. Они наливали, он пил. К концу третьих суток, правда, стало совсем паршиво, особенно когда один из новых знакомых вместе со своими друзьями пытался затащить его в подворотню. Он не сопротивлялся, затуманенный алкоголем мозг переставал соображать абсолютно.

В тот вечер его спасли. Звук выстрела напугал всех. Парни, тащившие его в темный переулок, разбежались. Но увидев своего спасителя, Саша истерично засмеялся.

– Магницкий, чувак, да ты реально помешан на мне, – не переставая хохотать, произнес Саша, привалившись к стене. Ноги едва держали тело. Странно, произошедшее событие даже тени страха не оставило. – Или мне, или никому, так, что ли?

– Я дал тебе время прийти в себя. Но ты уже три дня пьешь, не просыхая, – сухо ответил парень, убирая оружие за пазуху.

– Крутой типа, да? Ну, че, мачо, давай, возьми свой трофей, – язык не слушался, ворочаясь с трудом.

– На тебя сейчас даже смотреть тошно, – грубо произнес Дима, подходя ближе.

– Может, тогда съебешься, а? – оказавшись прижатым к стене здания, Саша взглянул в глаза своего спасителя.

– Не могу, – тихо произнес Дима, скользнув пальцами вдоль изгиба шеи. От непривычной нежности закружилась голова. Через несколько секунд Саша почувствовал губы парня на своих губах. Холодное прикосновение, приятный привкус кофе и сигарет. Саша не отталкивал его, позволяя Диме углубить поцелуй и увести его на время из привычного мира.

Неожиданное тепло разливалось по всему телу, было так хорошо просто стоять и ничего не делать. Дима умело целовался, легко выбивая из головы все мысли, но, не получив ответа, сдался.

– Меня столько раз трахали, а поцеловали впервые, – сам себе под нос произнес Саша, выскальзывая из рук парня.

– Поехали, я отвезу тебя домой, – повторил Дима знакомую фразу.

Преодолевая легкое головокружение, Саша остановился.

– Как ты вообще меня находишь? – подозрительно взглянул он на мажора.

– Слежу за тобой, – признался Магницкий. – Чтобы ты не наделал глупостей.

– Ты странный, – бросил Саша, поворачивая в сторону выхода из переулка.

– Более чем. Поехали? – не давая ему упасть, Дима подхватил парня под локоть.

Стало безумно одиноко и страшно от мысли, что так теперь будет всегда. Темнота, холод и одиночество.

– Эй, не засыпай, мы еще до машины не добрались, – растормошил его Магницкий.

Саше было уже без разницы, куда и с кем идти, поэтому он безропотно передвигал ноги, облокотившись на парня, который уже практически тащил его к автомобилю.

Оказавшись в салоне на заднем сиденье, Саша завалился на бок и закрыл глаза. Тут было тепло и хорошо пахло. Вдохнув приятный аромат, Саша поудобнее устроился на своем месте и мгновенно уснул.

Проснулся он от того, что кто-то теребил его за плечо, заставляя встать. Он не хотел открывать глаза, не хотел возвращаться.

– Надо, Саш, надо. Поднимайся, малыш.

Да, вот она реальность, в которой мужской голос зовет его идиотским прозвищем «малыш». Саша медленно поднялся и, поморгав несколько раз, чтобы окончательно проснуться, выбрался из машины. Магницкий стоял возле дверцы, придерживая ее.

Встав на землю, Саша взглянул на парня и ударил его. Сил не было, но удар получился неслабым. Дима пошатнулся, злым и удивленным взглядом посмотрев на Крылова.

– Я тебе не малыш, – бросил Саша и заковылял к подъезду. Он давно уже хотел ударить мажора, от всей души, за все, что было. Но облегчения не почувствовал даже сейчас.

На свой этаж подниматься было трудно, но Саша с трудом все же преодолел это препятствие. Дверь квартиры привычно открыл Костя. По уставшему, бледному лицу брата Саша понял, что сейчас его ожидает крупномасштабная истерика.

– Ты...

– Не сейчас, хорошо? – перебил его парень, не готовый сейчас выслушивать нотации по поводу столь долгого отсутствия. Игнорируя потрясенный вздох брата, Саша прошел вглубь квартиры и, не разуваясь, направился в свою комнату.

– Хоть Лене перезвони, – тихо произнес Костя, садясь на пол прямо в прихожей.

– Мы расстались, – остановившись, бросил Саша. – Я не хочу больше ничего о ней слышать.

Жаль нельзя запретить себе думать о ней, о том вечере, когда она ушла.

– Тебя не было три дня, – дрогнувшим голосом произнес Костя, не поднимая головы. – Я… я обзвонил все больницы и морги ты хоть представляешь себе, что я пережил за эти три дня?! – вскочив на ноги, прокричал брат. – А ты не мог мне позвонить? Всего лишь позвонить, Сань. Позвонить!

Так хотелось рассказать, почему он не звонил, почему до сих пор так больно в груди, почему больше не будет, как прежде, но Саша молчал.

– Прости, – выдавил он из себя и шагнул к своей комнате, слыша всхлипы брата за спиной.

Единственный путь спасти Костю от всей этой мерзости Саша видел в том, чтобы оттолкнуть его от себя. Тогда, возможно, у Кости будет шанс.

====== Глава 11. Черное и белое ======

Черное и белое.

Оклемался Саша после своего загула только ближе к вечеру. Измотанный болью организм требовал сна и еды. И выполнив первую его просьбу, Саша поднялся с кровати, чтобы выполнить и вторую. Проходя мимо зеркала в коридоре, он мельком взглянул на свое отражение. Опухшие, покрасневшие глаза, торчавшие в разные стороны волосы, щетина, неизвестно где разбитая губа, засосы на шее и помятая одежда. Саша презрительно скривил губы в подобие улыбки.

– Не нравится? – возник рядом Костя.

– Отчего же, щетина мне идет. – Саша с отвращением отвернулся от зеркала.

– Поговори со мной, – попросил брат. – Что с тобой происходит? Из-за чего вы расстались с Леной?

– Сделай мне кофе, – попросил Саша, боясь, что сейчас снова впадет в истерику, если подумает о Лене. Нельзя думать о ней. Нельзя. Иначе так и с ума сойти не долго. А ему нужно держаться. Еще полгода, и все может закончиться.

– Уже готово, – вздохнул Костя и, развернувшись, вернулся в свою комнату.

Добравшись до кухни, Саша встретил там отца. Неловкости больше не было, лишь раздражение и злость.

– Кто тот человек, что подвозил тебя вчера? – спросил отец. – У него дорогая машина. Он богат?

– У меня элитная клиентура, – ядовито ответил Саша, наливая себе кофе. – Кладут меня только под тех, у кого есть деньги.

– Зачем ты так? – отвернулся к окну мужчина.

– Прости, что не пощадил твоих ушей, – хмыкнул Саша.

– Нам надо заботиться о Косте, – негромко произнес отец.

– Не нам. Тебе, – возразил Саша. – Я уже положил свою жизнь на алтарь счастья твоего младшего сына, – не желая больше вступать в словесный спор с отцом, Саша взял свой кофе и вернулся в спальню.

Через пару часов снова нужно было возвращаться в клуб. Эта мысль уже не вызывала никакого отклика в душе. Ни Ахмет, ни кто-либо еще не могли причинить ему большей боли, чем три дня назад, когда на представление привели Лену. Они отобрали все, что можно было отобрать. Оставался только Костя, которого пока чудом не коснулась вся эта грязь. И только ради брата Саша готов был отработать оставшийся долг отца, а после того, как все закончится, он видел только один выход – в петлю.

Допив кофе, Саша смог набраться сил, чтобы быстро принять душ. Не от того, что ему хотелось, а потому, что так надо.