Текст книги "Право на счастье (СИ)"

Автор книги: Леди Катрина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 23 страниц)

Через мгновение Саша перестал ощущать руки Димы на своем теле. Он не оборачивался, хотя инстинкты рвались посмотреть, что за угроза его поджидает. Послышался негромкий шорох, и спустя секунду кожа на спине полыхнула огнем. От неожиданности Саша вздрогнул и сжался, желая свернуться в безопасный комок.

– Я хочу знать, что ты натворил, – грубо произнес Дима, снова опуская ремень на обнаженную кожу. Второй удар оказался болезненнее, но он все равно был не так силен, как боль в груди. – Говори.

Дима не дал ему времени на передышку, снова и снова продолжая хлестать по спине, ногам и ягодицам. Саша терпел удары, сжимая измученную подушку в зубах, но не собирался ничего говорить.

Он заслужил это. Заслужил эту боль, что разливалась по всему телу.

Он чувствовал горячие слезы на щеках, ощущая себя самым жалким ничтожеством на земле, потому что не мог больше терпеть удары, потому что был слабым.

Саша не знал, почему остановился Дима, то ли он услышал его тихие всхлипы, то ли устал сам. Но облегчение, как свежий глоток воздуха, длилось недолго. Казалось, что все тело горит от ударов. Его били раньше намного дольше и болезненнее, не ремнем, а хлыстами и прутьями, разрывая кожу до крови, но почему-то в те времена ему лучше удавалось контролировать себя.

Сейчас Саша ясно начал осознавать, что не может успокоиться. Его трясло в приступе накатывающей истерики, а боль, растекающаяся по венам, казалась невыносимо острой. Он не мог остановить злосчастные слезы, которые предавали его самым гнусным образом.

– Я закончу то, что начал, – немного запыхавшимся тоном произнес Дима, подложив под него вторую подушку. – И ты все вытерпишь.

Саша напрягся сильнее, прикосновение пальцев вызывало новое жжение. Он молчал долго и упорно, пока Дима разминал его горящие огнем ягодицы, пока он проникал в него влажными от смазки пальцами. В висках шумело, сердце сжималось в ответ на знакомые ощущения уязвимости и беспомощности. Услышав негромкий стон Димы за спиной, он лишь сильнее сжался. Страх перед неизбежным стал подступать со всех сторон, Саша заелозил на простынях, желая уйти от рук Димы, впервые проявляя свои истинные эмоции, не в силах удержать их в узде.

– Не двигайся, – резко приказал Дима, надавив ладонью ему на спину. – Я знаю, что делаю. Просто доверься.

Неожиданно волна удовольствия прошлась по телу, вырывая из горла слабый стон. Дима снова надавил там, внутри, так, что сладкая дрожь усилилась.

– Ты никогда не знал настоящего секса с мужчиной, – прошептал Дима ему на ухо, продолжая массировать внутри пальцами, отчего голова переставала соображать. Магницкий вынудил его встать на колени и опереться руками на стенку кровати. Унизительная поза вызывала дискомфорт, но возбуждение, появившееся так неожиданно, смазывало неприятные ощущения.

Саша задышал чаще, сжимая руки в кулаки. Хотелось двинуться навстречу Диме, чтобы это удовольствие продлилось еще хотя бы немного. Еще чуть-чуть.

Возбуждение казалось таким неестественным, неправильным чувством, но таким ярким и нереальным, что вызывало бурю новых, незнакомых эмоций.

Саша чувствовал, что на спине выступили капельки пота от напряжения, с которым он пытался сдерживать и не вести себя, как шлюха.

– Но сегодня ты этого не узнаешь, – добавил Дима, останавливая поток наслаждения и отстраняясь от него. Саша вскрикнул от пронзительной боли, когда Магницкий одним резким толчком вошел в него.

– Ты сам хотел этого, – в ответ на его слабое поскуливание произнес Дима, выворачивая всю душу наизнанку болезненными глубокими толчками. С этим ощущениями Саша был знаком даже слишком хорошо. В них он терял себя, переставал существовать, превращаясь в существо, способное только удовлетворять чужие желания. Грязное и отвратительное подобие человека.

Саша зажмурился, силясь не закричать. Его качало от движений Димы, он напрягался, чтобы устоять. Казалось, все его тело сжималось в ответ на грубость, с которой Магницкой брал его. Ни о каком собственном возбуждении уже не шло и речи. От шумного дыхания и стонов над ухом становилось особенно неприятно и... обидно. Несмотря ни на что, захотелось получить хоть каплю тепла и сочувствия, ласки, чтобы почувствовать себя хотя бы на мгновение действительно желанным. Но тут же Саша понимал, что не заслуживает простого человеческого счастья. И все страдания становились заслуженными и правильными.

Дима мучил его не долго. Он быстро кончил в него, напоследок до крови прикусив плечо. Саша зашипел сквозь стиснутые зубы, но не проронил ни слова. Он знал, на что способен Магницкий, и укус был лишь слабым откликом его истинного желания.

Саша, дрожа, продолжал стоять все в той же позе, даже когда Дима вышел из него. Мгновение позже он почувствовал, как давление на запястья ослабло, и его руки оказались свободными. Дима осторожно подхватил его и, ничего не произнеся, уложил на кровать. Саша чувствовал лишь слабость и странную приятную опустошенность.

– Больно? – тихо спросил Дима, ладонью утирая его слезы. Саша боялся открыть глаза, более жалким он себя давно уже не чувствовал, пожалуй, даже со времен клуба и Ахмета.

– Саша, прошу, ответь, – спокойно, но твердо попросил Дима. – Где-нибудь болит?

Крылов слабо покачал головой. Между ног заметно пульсировало от грубого вторжения. Саша сжал простынь в кулаках, силясь восстановить хоть видимость спокойствия.

– Отдохни, – накрывая его одеялом, мягко произнес Магницкий. – Все позади. Поспи немного.

Саша не знал, как можно уснуть, когда сердце не перестает грохотать, когда голова идет кругом от навалившегося разом стыда и беспомощности.

Дима забрался на кровать и, устроившись рядом, накрыл своей ладонью сжатые кулаки парня.

– Успокойся, – нежно поглаживая костяшки пальцев под одеялом, прошептал Дима на ухо. Его голос действовал как универсальное расслабляющее средство. Саша невольно разжал кулаки, и Дима ненавязчиво переплел их пальцы. – Ты должен поспать, хорошо? Не думай сейчас ни о чем. Просто расслабься и дыши.

Дима говорил так уверенно и спокойно, что не слушать его было просто невозможно. К тому же Саша понимал, что его изможденному организму нужна передышка. Хоть небольшая.

Поэтому уже спустя пару минут ему удалось выровнять дыхание. Он уснул, сжимая пальцы Димы в своей руке.

====== Глава 18. Доброе утро ======

Саша проснулся от бодрящего аромата свежего кофе, просочившегося через приоткрытую дверь. Медленно разлепив ресницы, Саша осмотрелся в спальне, начиная вспоминать, что тут вчера произошло. Сожаления не было.

Поморщившись от неприятной боли во всем теле, Саша поднялся и неспешно оделся. Голова немного кружилась при каждом шаге, но вскоре все прошло.

Добравшись до кухни, откуда доносились звуки, Саша остановился на пороге. Чувство неловкости навалилось тяжелым грузом. Видимо, вчера у него совсем с головой плохо было, если он поехал к Магницкому и сделал то, что сделал.

– Доброе утро, – улыбнулся Дима, отвернувшись на мгновение от плиты. Как этому парню удавалось быть идеальным всегда, Саша не понимал. Но даже сейчас, стоя со сковородкой в руке, в просторной домашней футболке и светлых брюках, он напоминал мужчину с картинки журналов. Саша невесело улыбнулся своим мыслям – ему никогда не стать таким уверенным, сильным, никогда не стать нормальным мужчиной.

– Привет, – прочистив горло, ответил Саша.

– Не знал, что ты любишь, поэтому приготовил то, чему меня научил еще дядя – оладьи, – с довольным выражением лица произнес Дима, раскладывая порции по тарелочкам, расставленным на столе. – Душ направо по коридору. Можешь освежиться, пока я закончу готовку.

Саша не возражал. Он перестал уже удивляться странности происходящего. Еще со вчерашнего вечера жизнь словно дала трещину, и реагировать на то, что все перевернулось вверх дном, Саша уже был не в состоянии.

Стоя под холодным душем, Саша постарался отключить мозги. Но боль в теле от вчерашней ночи напомнила о себе. До спины и ягодиц было больно дотронуться. Поморщившись, Саша выключил воду и вышел из душа. Ванная комната была немалых размеров, даже большая ванна имелась, которая напомнила Саше о доме Магницкого в Питере. Да, история любит повторяться.

Снова облачившись в свою одежду, Саша вернулся на кухню. Он прислонился к косяку на входе в комнату, сложив руки на груди. Было непривычно видеть Магницкого таким «домашним», неопасным, но по-прежнему притягательным.

– Ты вовремя. У меня уже все готово, – разливая сок, заметил его Дима. – Проходи.

Саша прошел за стол, ситуация становилась все абсурднее и нелепее. Завтрак с Магницким? Да он бы никогда не поверил в это.

– Ты мог просто вышвырнуть меня из квартиры, – произнес Саша, взглянув на хозяина квартиры. – Разве ты не получил то, что хотел?

Дима изменился в лице.

– Крылов, не борзей, – сухо бросил Дима. – Это я вчера спас тебя и именно я дал тебе то, что нужно. Мне выгоды с этого не было никакой. И если ты думаешь, что способен удовлетворить мое желание, всего лишь смиренно подставив мне зад, то ты ошибаешься.

Слова неприятно кольнули.

– Конечно, – пододвинув к себе тарелку с оладьями, Саша взял один. Действительно, у Магницкого, наверняка, есть опытные любовники, которые способны удовлетворить все садистские наклонности парня. Но из головы все никак не уходила рука, сжимающая его ладонь, и шепот, нежный и успокаивающий, словно для Димы он имел значение, словно он был не просто подвернувшимся под руку телом.

– Я не хотел, чтобы это прозвучало так грубо, – произнес Дима.

– Ты что, – Саша глотнул сок, чтобы избавиться от появившейся сухости во рту. – Все правильно. Переехал в Москву? – быстро сменил он тему.

– Нет. Просто по делам тут, – ответил Дима. – Расследуем одно дело. А ты как?

– Нормально, – буркнул Саша себе под нос, вспомнив о вчерашних событиях, которые вряд ли попадали в разряд «нормально».

– Женился?

– По мне заметно, что я женился? – резко спросил Саша.

– Заметно, что у тебя неприятности. Видимо, серьезные, потому что вид у тебя вчера был паршивый, – пояснил Магницкий.

– Твоя проницательность не знает границ, – усмехнулся Крылов. – Ну, а ты как? Завел себе постоянного спутника?

– Пробовал. Но это только лишняя головная боль. Решил, что снимать напряжение раз в неделю в клубе мне подходит больше, – ответил Дима. – Так, что у тебя стряслось? Я могу помочь?

– Ты уже помог, – нервно хохотнул Саша, чувствуя себя невозможно глупо.

– Болит? – заметив, как Крылов заерзал на стуле, спросил Дима.

– Переживу, – сухо бросил Саша.

– Поразительно, – восхищенно произнес Магницкий. – Ты через столько прошел, а до сих пор смущаешься.

Саша холодно посмотрел на парня.

– Ты не пробовал больше с мужчинами, да? – внезапно огорошил его вопросом Дима. – Почему?

– Потому что я не такой, как ты. И я не хочу быть чьей-то подстилкой, – раздраженно ответил Саша.

– Хочешь сказать, тебе совсем не нравится быть с мужчиной? – с любопытством спросил Дима. – Я вчера заметил несколько иное.

– Ты ошибся, – резко ответил Саша, поднимаясь из-за стола. – Мне пора.

– Подожди, – поднявшись следом, остановил его Дима. – Я не отпущу тебя, пока не буду убежден, что с тобой все в порядке.

– Со мной все в порядке, – Саша шагнул к двери.

– Прекрати, – схватив его за локоть, Дима развернул парня к себе. – Я знаю, что бывает после ремня. Если не обработать кожу, то можно получить воспаление, и болеть будет неделю. Или ты боишься меня?

– Магницкий, мне уже нечего бояться, – невесело улыбнулся он, понимая, что ничего не теряет, если позволит Диме уменьшить раздражение. Учитывая, что сегодня ему придется идти к Кириллу, то это будет весьма кстати. – Куда мне идти?

– В спальню. Раздевайся, я принесу гель, – спокойно отдал указания Дима и вышел из кухни.

Саша вернулся в спальню.

Аня была права, он потерялся, перестав ценить себя. Да и как ценить, когда он на самом деле настолько жалок? Как ценить, когда он позволяет снова и снова использовать себя? Как ценить, когда он сам, как эти монстры из «Стокгольмского синдрома»?

Обреченно вздохнув, Саша разделся и лег на кровать. Он не заслуживал нежности и тепла, но до чего же хотелось, хоть на мгновение, чтобы кто-нибудь просто обнял, пускай и ненадолго, но так отчаянно хотелось почувствовать себя нужным... хоть кому-нибудь... хоть немного...

Обхватив подушку руками, Саша уткнулся в нее лицом и услышал шаги.

– Это гель обладает противовоспалительным и обезболивающим эффектом, – пояснил Дима, присаживаясь на край кровати. Саша вздрогнул, когда холодная мазь коснулась кожи его спины. – Сейчас станет тепло, – успокоил его Дима. – Так и не скажешь, что случилось?

Саша упорно молчал.

– Как знаешь, – сдался Магницкий, нанеся гель и на спину, и на обнаженные бедра и ягодицы. – Любопытство теперь не даст мне спокойно уснуть, – посмеиваясь, произнес он.

– Пять лет назад я изнасиловал ребенка, – зажмурившись, приглушенно произнес Саша. Он хотел сказать это Магницкому, чтобы тот знал, кто он на самом деле. Чтобы презирал еще больше.

– Что? – рука Димы замерла, перестав массировать спину.

– Нас было четверо, – добивал его Саша, мечтая, чтобы Дима сейчас просто убил его на месте. – Но это еще не все.

– Я не... – ошарашено пытался что-то сказать Магницкий.

– Этот мальчик оказался парнем моего брата. Я не знал на тот момент, но вчера Костя познакомил меня со своим Кириллом, – прикусив губу, продолжил Саша. Он был рад, что не видит лица Димы. – Ребенок вырос и узнал меня.

– Ты... изнасиловал ребенка?

– Да. Ему было пятнадцать. Я не знаю, как это получилось, – голос непроизвольно дрогнул.

– Что собираешься делать? – сухо спросил Дима.

– Мы заключили с ним сделку. Его молчание в обмен на меня, – поделился давящей информацией Саша.

– Ты решил отдать себя в руки ненавидящего тебя ребенка? – удивленно переспросил Дима. – Поэтому пришел ко мне? Хочешь наказания? Почему бы тебе просто не сдаться в полицию?

– Потому что от этого он не получит никакого удовлетворения, – со знанием дела пояснил Саша. – Когда засадили Ахмета, я ничего не испытал. Мне хотелось заставить его пройти через все то, что он заставил пережить меня. И я знаю, Кириллу хочется того же.

– Я просто не знаю, что сказать, – потрясенно выдохнул Дима. – Если он убьет тебя, кому от этого станет лучше?

– Нам обоим, – обреченно ответил Саша.

– Нет, идиот! – вскочив с постели, выкрикнул Дима. – Не станет! Понимаешь? Не станет легче, когда убьешь! Боль не уйдет, поверь мне. Даже если бы я тебе тогда позволил убить Ахмета, тебе бы не стало легче. Я знаю. И тому парню, которому причинил боль ты, тоже не станет легче, если он убьет тебя. Просто признайся, что ты трус!

– Да! – Саша поднялся с кровати и быстро стал одеваться. – Я жалкий трус, ты это хотел услышать? Но я даже думать не могу, что Костя... узнает. Он же все пять лет жил одной мыслью, чтобы вернуть Кирилла. Он любит его. И я не могу, не могу, черт возьми, заставить брата пройти еще и через это. Он и так настрадался от меня... я не могу.

– Правда все равно когда-нибудь вскроется, – жестко произнес Дима.

– Не сейчас, – устало вздохнул Саша. – Я исправлю то, что натворил. А потом исчезну из их жизни.

– Думаешь, им обоим от этого станет легче? Нет, Крылов. Я бы многое отдал, чтобы после смерти родителей меня кто-нибудь отговорил от мести, – процедил Магницкий. – Это разрушает, поверь мне, – почти перейдя на шепот, Дима положил ладонь на плечо парня. – Останься здесь, не ходи к нему. Мы что-нибудь придумаем.

– Я все решил, – Саша медленно ушел от теплого прикосновения чужой руки.

– Это убьет тебя. Ты, блять, хоть это понимаешь? Я же вижу, ты и так сейчас на грани, желаешь наказания, но до смерти боишься его. Одно неосторожное прикосновение, и ты сам наложишь на себя руки, потому что не сможешь снова пережить это, – почти со злостью произнес Дима. – Ты хотел вчера боли, я дал ее тебе, но ровно в том количестве, в котором ты смог ее перенести, потому что я знаю тебя достаточно хорошо, потому что я в Теме почти всю свою жизнь. Не переоценивай свои возможности, Саш, твоя психика не железная. Пойдешь к парню, и считай, что ты уже покойник.

– А может, я этого и хочу? – Саша внимательно взглянул ему в глаза.

Дима долго смотрел на него пронзительным, внимательным взглядом.

– Тогда вперед, – развел он руками. – Я не смогу за тебя захотеть жить.

– Не попытаешься меня переубедить? – тихо спросил Саша.

– Зачем? Ты уже все решил задолго до нашей встречи. Появление этого парня лишь последний рубеж, верно? – с презрением бросил Дима и отошел к бару. – Можешь валить. Закончить жизнь самоубийством – это как раз для таких слабаков, как ты.

Саша открыл рот возразить, но понял, что Дима прав. Прав во всем.

– Как это произошло? – спросил Магницкий, не оборачиваясь к нему.

– После того, как ты исчез, прошел год... и я встретил Лену...

====== Глава 19. Роковая ошибка. ======

Пять лет назад.

Саша надеялся, что, стоит сбежать из дождливого Питера, станет легче. Но легче не становилось. Дед с бабкой встретили его хорошо, радовались, что он наконец-то приехал, навестил. Только они даже не догадывались, насколько паршиво было их внуку. Прошел год после того, как вся история с клубом закончилось, как из его жизни исчез Магницкий, только долгожданное облегчение и радость не возвращались. Дни превращались в однотонно-серую тягучую массу, и лишь изредка ему удавалось уходить от своего отчаяния, когда затуманенный алкоголем мозг уже не был способен соображать. Костя отдалялся от него все дальше и дальше, и то доверие, что было раньше между ними, исчезало в дымке очередной пьянки. Саша почти смирился с таким положением, но, увидев возле одного из клубов Лену, целующуюся с Ваней, больше не смог находиться в родном городе и поехал в деревню к бабке.

– Все бабы – шлюхи, – нетрезво выдал парень, наваливаясь на деревянный столик у неприметной забегаловки. Саша расфокусированным взглядом осмотрел свою компанию, плохо понимая, что он делает среди этой деревенской шпаны.

Один из них, Колян, бычара с цепью наперевес, подражающий «крутым» девяностым. Он выглядел весьма глупо, так и хотелось сказать ему, что те времена уже давно ушли в прошлое. Другой выглядел еще хуже. Семен, бритоголовый и в спецформе грузчика, выглядел тоже отталкивающе. Семен молча пил, иногда вставлял свои пять копеек и снова замолкал. И последний, Сергей, был более-менее адекватен по сравнению со своими дружками. Спортивка и наглый взгляд делали его похожим на уголовника, недавно вышедшего из зоны.

– Он был моим другом, – переведя взгляд на пустой бокал, произнес Саша. Перед глазами до сих пор стояли Лена с Ваней. И ненависть к бывшему лучшему другу достигала катастрофических размеров. Ненависть к ним обоим. Лена оставила его, оставила, когда была так нужна. Не поняла, не поддержала, плюнула в душу и ушла, словно ничего между ними и не было, словно они и не клялась в любви, не обещали друг другу ждать, словно они никогда не мечтали уехать к домику на берегу моря.

В глазах противно защипало, и Саша сделал еще один глоток отвратительного на вкус пива.

– Я могу тебе кое-что предложить, – неожиданно заявил Семен, достав из кармана белый пакетик.

Саша нервно хохотнул. Не в первый раз уже ему предлагают уходить от боли с помощью наркотика. И такими темпами вскоре и наркоманом можно стать. Хотя какая разница...

– Давай, – протянул Саша руку.

– Э, не так скоро, парень. Мне нужна твоя машина, – произнес Семен. Саша улыбнулся и резко, не давая парню одуматься, взял его в захват за шею. Злость делала его сильнее, чем он был.

Парень начал хрипеть.

– Дай мне. И я, может быть, оставлю тебя в живых, сука, – прошипел он на ухо парню.

За столом воцарилась напряженная тишина, но через мгновение Сергей уже хохотал.

– А ты мне нравишься, Саша, – довольно выдал Сергей. – Семен, дай ты ему уже, а то зеленеешь.

Бритоголовый медленно вытащил из кармана пакетик и выкинул его на стол. Саша отпустил парня и потянулся к своему спасению.

– Ты же понял, что мы втроем можем тебя и отпиздить за такую выходку, – серьезным тоном произнес Сергей.

– Ну, так валяй, – хмыкнул Саша, разрывая пакетик. Он предполагал, что эти парни, увидев дорогую тачку, решили, что у него денег курицы не клюют. Разуверять их в этом Саша не собирался.

– Борзой, – протянул Колян. – Откуда ты такой взялся?

– С Юпитера, – Саша втянул порошок, наслаждаясь наступающим онемением.

– Богатенького мальчика бросила куколка, и он сбежал от папика? – продолжил допрос Сергей.

– От папика, да, – захохотал Саша. – Блять, у меня такой папик, охуеть можно.

Стало холодно. Снова вспомнился клуб и боль, Ахмет, его властный голос и горящий взгляд.

Саша поежился и запил наркотик пивом. Грудь больше не сдавливало от неимоверной тяжести.

– Слушайте, а у вас тут есть типа клуба какого-нибудь? – замечая, что на улице темнеет, спросил Саша. Хотелось отвлечься, повеселиться. Особенно теперь, когда туман в голове плавно заволакивал все на свете.

– Идем, – бросил Сергей, вставая из-за стола. Саша с удовольствием поднялся следом, ему надоело это пустынное место, он хотел музыки, нормального пойла и какую-нибудь девушку.

Прихватив с собой бутылку, Саша двинулся за парнями. Он не мог определить, долго они шли или нет, на улице быстро темнело, местность была незнакома, но Саша безразлично отмечал эти факты.

Он все глубже и глубже увязал в себе и своих воспоминаниях. Ему казалось, что он снова слышит голос Ахмета. Чертов наркотик!

Мотнув головой, Саша попытался отделаться от видения, но оно не уходило, не исчезало, а лишь усиливалось.

Внезапно Саша услышал впереди голоса и, подняв голову, увидел, как Сергей остановил какого-то мальчишку. Коля быстрым шагом догнал их и не дал мальчику сбежать.

В голове образовывался какой-то вакуум. Саша слышал голоса, но мало понимал, кому они принадлежат. Он шел за всеми и остановился напротив мальчишки. Все происходящее казалось видением, очередным глюком.

В память врезаются потрясающе красивые серые глаза, наполненные ужасом и подступающей паникой.

– А какие глазки, – взяв мальчишку за подбородок, Саша повернул его к себе лицом. Тот дернул головой назад, уходя от прикосновения. Саша и не помнил, сколько раз делал то же самое, когда вот так хватали его. Глупое чувство дежавю обволакивало пеленой, Саша уже толком не понимал, где находится и что делает тут. Он слышал голос Ахмета, и собственное бессилие накатывало с удвоенной силой.

Мальчишка начал вырываться, и ему это почти удалось, но более взрослые парни его остановили. Саша старался освободиться от тумана в голове, но он лишь плотнее его окутывал.

Крики парня доносились как издалека, и они поднимали из глубины души такую черноту, что перед глазами все плыло. Надо было остановиться, надо было прекратить все это безумие, но этот мальчишка напоминал ему самого себя. Хотелось успокоить его, стереть слезы, взять его в охапку и увести в безопасное место.

Но парни, с которыми он пришел, словно озверели, в глазах стояли лишь возбуждение и похоть. Они были похожи на стаю гиен, жадно пускающих слюни на пойманную добычу. Саша в растерянности переводил взгляд с одного на другого, и ему начинало казаться, что он видит лица Избранного Круга в клубе. Саша крепко зажмурился, стараясь отогнать видения. Нет, он больше не будет на арене!

Его шатало, но он упрямо шагнул к окруженному шпаной мальчишке.

– Серый, я буду первым, – не зная, зачем, произнес Саша. В затуманенном сознании мелькнули слова Магницкого « Когда добровольно – это возбуждает, когда насильно – возбуждает сильней». И возбуждение, острое и болезненное, что скручивает все тело в приступе неконтролируемого желания, накатило ошеломляюще сильно.

Серый что-то забурчал, возмущаясь, но его слова прошли мимо ушей. Мальчишка снова попытался ускользнуть, но его повалили на землю. Он кричал и пытался вырваться. Где-то внутри истеричный голос надрывался «Нельзя!», но он тонул в безумном, ослепляющем желании взять этого мальчишку, сорвать этот бутон, сделать его таким же рабом, как и он сам.

Саша склонился над мальчиком, всматриваясь в детское личико, и не смог остановиться. Словно кто-то спустил его с тормозов.

Он осторожно провел ладонью по груди мальчишки, не обращая внимания ни на кого.

Не сопротивляйся, маленький. Будет только хуже. Намного хуже.

Саша достал из кармана ножик. Ему показалось, что сейчас на него направили свет прожекторов. Представление. И снова все смотрят.

– Нет, пожалуйста, не надо, – шептал едва слышно мальчишка, с паникой смотря на ножик.

Интересно, когда люди из клуба подносили к нему очередную «игрушку», он так же на нее смотрел?

– Какой ты красивый, – Саша повторил фразу, которую так часто слышал от других во время сессий. Смотреть, как на подбородке мальчишке появляются капельки крови, было почти физически больно. Но возбуждение было сильнее. В миллионы раз.

– Снимайте с него штаны, – отдал он приказ другим, как когда-то отдавал приказ Ахмет.

Две реальности складывались в одну, и становилось трудно дышать. Саша не понимал, где находится, только чувствовал дрожащее тело под собой, слышал жалобные вскрики. Собственная энергия и так долго уничтожаемые желания прорывались вперед, выходя на свет, мстительно разрушая все барьеры «неправильно» и «нельзя».

Саша склонился над мальчишкой и накрыл его губы поцелуем, впервые прикасаясь к парню по собственному желанию. И это кружило голову. Теперь он Хозяин. И может делать то, что хочет.

– Шшш, маленький, – накрыв ладонью член мальчишки, Саша не отрываясь смотрел в лицо своей жертвы. Беспомощность – такое знакомое чувство, противное до ненависти, до красных пятен перед глазами.

Саша чувствовал, что сходит с ума. Он уже не помнил, что шептал и что делал, как вошел в мальчишку. Было лишь желание. Нестерпимо сильное, всепоглощающее желание почувствовать себя Хозяином. Но оно не приходило.

Все происходящее воспринималось отстраненно, словно и не с ним, словно его тут не было. Тело реагировало механически, получая свою порцию удовольствия, но удовольствие не касалось души. И с каждым всхлипом мальчишки становилось все хуже и хуже, как нож в сердце, снова и снова.

Саша аккуратно стер слезы парня. Всматриваясь в лицо мальчишки, он видел себя и отражение своей боли. До сознания не доходил смысл того, что он сделал. Саша не слышал и не видел других, в памяти прокручивались лишь моменты из представлений в клубе, когда по его щекам так же бежали жалкие слезы.

Саша снова поцеловал мальчишку, мягко и нежно, стараясь успокоить. Но тот лишь сильнее задрожал, дернувшись в его руках.

Кончив в мальчишку, Саша отстранился. Сил на то, чтобы отползти или уйти уже не было. Перед глазами все стало расплываться так, что уже ничего не разобрать. Несколько секунд, и его вырубило окончательно...

– Это все? – резко спросил Магницкий. По его выражению лица трудно было понять, о чем он думает. Но Саша и не сомневался, что Дима презирает его, как никогда раньше.

– Да, – тихо выдохнул он, закончив свой рассказ. – О чем ты думаешь? – нарушив тишину, спросил Саша.

– Мне стоило предположить, что ты можешь сорваться, – равнодушно сообщил Дима. – Но я не думал, что у тебя с головой совсем херово. И все же. Если тебе нужна будет помощь, ты знаешь, где меня найти. Две недельки я еще точно пробуду в Москве.

– Зачем ты помогаешь мне?

– А зачем ты отдаешь себя Кириллу? – вопросом на вопрос ответил Дима. – В какой-то степени я сделал с тобой то же самое, что и ты сделал с Кириллом.

– С той лишь разницей, – горько произнес Саша, – что у тебя не было выбора, а у меня был. Я пойду, – не желая больше разговаривать, он поднялся на ноги и направился к двери.

– Прощай, – не стал его останавливать Дима.

====== Глава 20. Капкан. ======

Капкан захлопнулся в тот же миг, когда он переступил порог квартиры Кирилла. Саша не думал, что будет просто, но и не думал, что будет так тяжело. На озлобленного парня было больно смотреть, но еще сложнее было слышать его рассказ.

Понимание того, что он разрушил чужую жизнь, впивалась в сердце острыми когтями. И этого невозможно было исправить, как бы ни хотелось. Кирилл боялся его, старался не касаться, но от этого было только хуже. А уж когда пришла Аня, Саше показалось, что он снова на арене «Стокгольмского синдрома» и видит в стеклянной комнате лица Лены и отца.

Он был благодарен Кириллу за то, что тот отпустил его и Аню, хотя мог зайти в своей мести дальше.

Саша плохо помнил, что было после того, как он ушел от Кирилла. Одни расплывчатые картинки, потом вопросы Кости, лечение. Саша открыл глаза, поежившись от воспоминаний. Он сжал плед в руках, стараясь согреться. Но холод изнутри покрыл всю душу.

– Доброе утро, – привлек Костя к себе внимание.

– И что ты тут делаешь? – переведя взгляд на него, спросил Саша. Горло царапнуло от сухости.

– Сплю, – коротко бросил Костя. Протерев глаза, он поднялся и шагнул к кровати Саши. – Как себя чувствуешь?

– Как в вате, – сглотнув, вяло ответил Саша. Ему казалось, что его мозг просто отключился. – Что ты в меня влил?

– Всего понемногу, – уклончиво ответил Костя, присев на край кровати. Он положил ладонь на лоб брата. Саша прикрыл глаза, мысленно прося прощение. – Температура еще держится.

– Дайте мне градусник, док, – слабо улыбнулся Саша. Опустошенность стала привычным состоянием. – Насколько мне помнится, ты у нас врачеватель души, а не тела.

– Так и не скажешь, что произошло? – без всякой надежды на ответ, спросил Костя. – Кто это сделал?

– Слушай, тебе не стоит волноваться, – попытался он увильнуть от ответа. Слишком уж страшной была правда.

– У тебя кожа на горле содрана, и я даже не имею понятия, как это произошло. Не говоря уже об игле, которую я нашел в твоем теле. Сань, если у тебя проблемы, расскажи мне. Что бы это ни было, я пойму, – мягко произнес Костя.

Как всегда. Хочет помочь. Если бы он только знал, что на самом деле произошло пять лет назад, то сам бы воткнул ему нож в сердце.

– После того, как ушла мама, ты взвалил на себя огромную ношу, – снова начал Костя. – Ты заботился о нас с отцом. Работал после школы, чтобы принести нам еды, готовил, убирал. Придя домой после ночного дежурства, ты не заваливался спать, а собирал меня в школу. Тебе было тяжело, особенно когда отец решил применять силу в воспитании. Но ты выдержал, справился, помог мне встать на ноги. Позволь теперь и мне помочь тебе. Пойми, я не могу потерять и тебя.

В голосе брата было неприкрытое волнение, тревога, от которой уже хотелось выть.

«Я все исправлю. Обещаю».

– Новая подружка. Неудачный эксперимент. Все, – отчеканил Саша, стараясь, чтобы голос звучал твердо и уверенно. – А теперь принеси мне чайку с медом.