Текст книги "Тау Большого Пса, Россия (СИ)"

Автор книги: Le Baiser Du Dragon и ankh976

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

А Вася снова задохнулся от свалившихся на него ощущений, аж на колени упал, потеряв на пару секунд ориентацию в пространстве-времени. Он чувствовал что-то скользящее, быстрое, пушистое, и рядом горячее, яркое, как четырехмерная звездная модель в красном режиме. Вася уставился прямо в зеленые гавчиковы глаза и сосредоточился тоже на первом сильном образе, который пришел в голову. Это был драгоценнейший момент в любящем сердце: как он овладевал заплаканным после просмотра собачьего порно Максиком. Никогда до того Васе не удавалось довести до слез взрослого мужчину, только детей (давно, в детстве) и женщин несколько раз. Максик был единственным, таким искренним и открытым, и красивым…

– Гав, – Гавчик развернулся к нему мордой и словно бы ухмылялся теперь, и Вася мог бы поклясться, что передал он то же самое, что и в прошлый раз. Те же смутные образы вертелись перед ним и вдруг сложились в ясную картинку.

– Блядь, – выдохнул он, увидев как наяву стаю похотливых гавцев и голого человека среди них, явственно Максика!

– Гав-гав-гав, – сказала подлая псина с издевкой.

Вася прищурился и детально вообразил, как он трахает Гавчика.

– Гвфф! – удивился гавец.

Некоторое время они молча таращились друг на друга, а потом Гавчик послал… нечто. У Васи чуть голова не раскололась на тысячу кусочков, пока он пытался это переварить. Но в конце-концов оно сложилось в картину секса Васи с инсектерием.

– Вот кобелюга, – вяло удивился он, – только одно на уме.

Хотелось срочно обезболивающего, пить, есть и спать. Он с трудом выполз из лаборатории, размышляя, что, строго говоря, Гавчика нельзя назвать кобелюгой, это собаки-гермафродиты. А вот еще интересная тема для раздумий: не помешают ли вещества телепатическому контакту?

“А и хуй с ним! Завтра обконтактируюсь в случае чего”, решил он и проглотил зеленые шарики обезболивающего. И вообще – пора заканчивать с измышлениями разной порнухи и переходить к дипломатии, что ли.

Вещества контакту не помешали, а даже помогли – благодаря понизившейся чувствительности гавчиковы посылы стали ощущаться более абстрактно. С полчаса они с удовольствием обменивались зловещими сценами типа: нападение пауков-убийц, человечья кровь, кишки. Или наоборот: пылающие леса и плавящиеся горы, скукоженные трупики пауков и гавцев. Под конец Гавчик рыкнул и повернулся задом. И Вася догадался, что переговоры зашли не туда.

– Ну, ладно, Гавчик, – сказал он примирительно, – давай договоримся.

Гавчик недовольно дернул хвостом. А Вася подумал, что сегодня весь научный корпус дружно бухает в астрономической башне, и только он сидит здесь наедине с пленным псом, да еще охранники где-то в здании, но те-то уж пьют, конечно. Он сосредоточился на мохнатой спине и сотворил образ: человек и пес сидят рядом, пьют, едят. О! А как Гавчик к пиву отнесется?

Он быстро сгонял за пивом, лимонадом (для себя) и закусью. Расставил все на низком столике.

– Как, Гавчик, выпустить тебя?

Тот снова обиженно дернул хвостом, и Вася решился: сжал в кармане силовую плеть и отключил защиту клетки. Адреналин мощно ударил по нервам, сердце бешено застучало. Гавчик встал, настороженно на него посмотрел, а потом просочился сквозь прутья, жуткое зрелище.

– Угощайся, Гавчик. Интересно, а Тоху ты тоже трахал?

“Нет.”

Гавчик шумно принюхался к васиным брюкам, испачканным максиковой спермой.

– За что ж Максику-то так повезло?

“Он хотел.”

Вася захихикал, он так и знал! Максик, значит, и боялся и мечтал об этом…

– Но в первый-то раз он не хотел же?

“Ты во всем виноват.”

– Да как же, – хмыкнул Вася и поставил Гавчику две миски: с водой и пивом.

Тот степенно отхлебнул из обеих по-очереди. Вася тоже выпил, раствор пива с фруктовым лимонадом в пропорции 1:3, доктора и не заметят.

Гавчик был чисто шелковый на ощупь, он позволил себя погладить за ухом. А Вася в ответ дал ему полизать свои руки, очень щекотно между пальцев. Обе процедуры приносили легкое взаимное удовольствие. Закуска кончилась и Гавчик отошел в угол, где с деликатным видом откусил голову кролику и неторопливо сжевал. Васе это очень смешным почему-то показалось – ну чисто сноб на приеме, а не гавец.

“Люди вкусные.”

– Ты ел что ли? – удивился Вася, вроде у них на базе никто не пропадал, даже вояк только пауки кусали.

Гавчик посмотрел на него и вдруг потек, как тогда, сквозь клетку, но теперь его тело изменилось и перед Васей оказался… он сам, только поменьше, словно подросток. И в меховом комбинезончике, лишь лицо, кисти и ступни голые.

“Проклятый гавец свел меня с ума”, подумал он и как завороженный потянулся к члену с яичками, аккуратно упакованными в меховой мешочек, как у собак. Лже-Вася шлепнул его по рукам и снова опал в Гавца.

– А в Максика можешь? – спросил он, нервно облизнувшись. А вдруг и его Максик уже не Максик, а просочившийся гавец, и говорить научился… И вообще – пол станции уже заселено гавцами, а людей съели! Сейчас и его захотят съесть. Он крепко вцепился в силовую плеть.

“Долго не могу”, признался Гавчик и печально повесил морду.

А с Васи как схлынуло – все же Максик не поддельный, и другие тоже. Если не врет Гавчик… Да нет, отставить панику, гавцы не могут преодолеть силовое поле.

– А другие могут долго?

Гавчик прислал ему огромный пакет воспоминаний и мыслей, в котором Вася не разобрался, но понял, что это картинка собачьего житья-бытья, что-то, связанное с дружеской борьбой и кусанием. Ощущения были приятные на этот раз, и Вася принялся усиленно вспоминать всякие глупости: школу, студенческие пьянки, корпоративчики. Гавчик заинтересовался музыкой, Вася сбегал за гитарой, и они вдвоем забацали песенку про изменку, луну и неадекват: “Окрасился месяц багрянцем”, под гавцев вой душевно получилось.

Гавцев нельзя уничтожать, теперь это Васе казалось совершенно противоестественным. Нет, конечно, между Землей и гавцами он бы Землю выбрал, но уж между баблом и такими славными собачками… Да и не обязательно резать проект, можно договориться с гавцами о колонии, народ сюда валом попрет в надежде увидеть разумных собачек, инвестиции, правительственные гранты, это будет не заштатная провинциальная планетка, а что-то особое, иная цивилизация. Лишь бы уговорить гавцев сотрудничать, а Землю заставить действовать как надо.

“Предупредить родителей и влиятельных друзей семьи, – размышлял Вася, – потом пригласить сюда ребят из первой исследовательской экспедиции. Боже, да они все будут готовы с этими гавцами хоть перетрахаться за возможность контакта… Да, и потом громогласно объявить о наличии разума. Тогда это дело не посмеют замять. А у нас уже готовый проект сотрудничества. Кстати, Тоху вытащить из застенков. А что о контакте думают сами гавцы, интересно? Зачем сюда Гавчик проник?”

В том, что Гавчик именно проник, не было никаких сомнений – зря что ли тот вышел к стоянке и уселся прямо перед патрулем десантуры, как следовало из документов.

– Гав!

Вася попытался понять послание, но мозги уже отключались, до него докатилась только смутная мешанина чувств.

– Пойду я. Не будешь скучать, Гавчик?

Гавчик лениво махнул хвостом, и Вася не стал загонять его в клетку, неловко как-то. Достаточно и силовой защиты лаборатории, не денется никуда собачка.

***

Охрана научного корпуса предсказуемо бухала, даже на мониторы не смотрела особо. Хотя, конечно, максиково представление с минетом они не пропустили. И Васю встретили одобрительным свистом и ухмылками.

– Я изыму кое-что из записей, – сказал Вася многозначительно, – а вы пейте, ребята, не смею вам мешать.

Под шумок он изъял и запись с гавчиковым превращением, никто не заметил. Вот, кстати, с таким бы пушистиком… и Максик не будет бояться. Кстати, он уже наверно ждет дома, вечер настал как всегда незаметно.

***

Но Максика дома не было, и Вася почувствовал острое разочарование и слабую ревность – с кем он там? И комм утопил как специально, не проверишь гулящего любовника, а друзей Вася его не знает.

Он побродил по отсеку, потом составил разные послания – семье, всяким знакомым деятелям и коллегам, тут-то и пригодилась запись с пушистым собако-оборотнем. Родителям и Петьке даже отправил сразу. Максика все не было, и он позвонил знакомой девочке из бухгалтерии при управлении, узнать, где у них корпоратив. Наверняка Максик там, недаром же на работу забежать хотел. Надо его встретить.

Вася вышел в коридор, мечтательно улыбаясь, словно пьян был от нового мира, открывающегося ему, от захватывающих перспектив будущих исследований. Все стало как хрустальным.

– Ну, и где твоя новая любовь, – услышал он женский голос. – Как зовут-то хоть?

– Вася… Василий Вронский! – сообщил пьяненький максиков голос.

– О боже, еще один Вронский! Променял самотык на поподер.

– Но-но, я по.. ппрошу! Ж-женечка… – захихикал Максик.

– Да-да, Жень… тебя не было, а у нас такие стр-р-расти! Этот отдыхает… Шекспир, во! – это уже другой пьяный женский голос.

Вася помедлил немного, пока шаги и смешки приблизятся, а потом стремительно выскочил из-за поворота (воображая себя гавцем почему-то):

– Бу!

Его маневр имел потрясающий успех: Максик грохнулся на задницу, а пьяная девчонка с визгом вцепилась в трезвую. Вася с осуждением покосился на грудь последней и отметил на будущее личный номер, очень запоминающийся – одиннадцать факториал в шестнадцатеричной системе. Приятно все же иметь дело с военными, везде свои знаки различия таскают.

– Разве я в ответе за брата своего, что вы вот так огульно, дамы? – с легкой обидой в голосе спросил он и поднял Максика. Тот радостно улыбался измазанными в чужой помаде губами и прятал что-то в нагрудный карман. Яркий и горячий он был, как солнышко, наверно, гавчиково восприятие наложилось, но Вася чувствовал все немного по-другому.

– Ну, простите, господин Вронский, – захихикали девчонки.

В отсеке уже Вася зажал Максика и первым делом залез ему в трусы – проверить, на месте ли. Трусы были на месте, а в них… шерсть! Вася аж вздрогнул, вспомнив превращающегося гавца.

– Что это?! – в его кулаке оказался большой кусок розового меха.

– Хвост, – засмеялся Максик, – от костюма.

– А почему в трусах?

– Ну… запихал, чтоб не потерялся…

– О, боже, – тоже засмеялся Вася, падая на скамью в прихожей, его любимый был неповторим.

Максик живо забрался на него и принялся целоваться, а Вася с силой дернул его за штаны, спеша добраться до вожделенной задницы.

– Ты мне штаны порвал…

– Новые подарю, – Вася судорожно шарил по карманам в поисках хоть какого вещества, годного в любриканты, но облом.

Пришлось изобразить из себя космодесант, встать торчащим хуем вперед, с Максиком на чреслах, тот непринужденно обхватил его ногами за поясницу и висел. То есть, сначала висел, а когда Вася на кухню отправился, вдруг заелозил да и насадился.

– Ты… – задохнулся Вася, несмазанная попа была такой тесной, – не больно?

Максик замычал и замотал головой, насаживаясь все глубже, а Вася засмеялся, закружился с ним, не чувствуя почти тяжести.

Но не удержался все же, и они вдвоем свалились на диван, хорошо Вася успел Максика с члена снять, а то надломил бы важный орган, не дай бог. Они целовались и трахались на диване, даже маска не мешала, приноровились уже. А потом Максик внезапно заснул, впрочем, Васе это не помешало закончить.

***

И на следующую ночь, уже новогоднюю, они обнимались и целовались на главной площади базы. Вася уже был без маски, а Максик снова одел достопамятный меховой порно-костюм, только не на голое тело, конечно, а на серебристое лыжное трико, и розовый хвост пришил. И Вася не мог удержаться от постоянных прикосновений, этот потрясающий контраст гладкого и пушистого.

…Над площадью летают переливающиеся и сверкающие шары, все пытаются в них попасть из специальных ружей, и тогда они взрываются фейерверком. Где-то неподалеку Петька сразу с тремя девчонками (“теперь только бабы, заебали вы меня, братец”, да-да, Вася так и поверил), рядом крутится освобожденный Тоха и пытается что-то про Гавчика втереть. “Сгинь, – говорит ему Вася, – завтра, все завтра”.

И Максик попадает в большой розовый шар, тот распускается огнями, осыпает их пыльцой. Огни в форме щенков, ведь наступает год водяной Собаки, а пыльца сладкая, она шипит и лопается, когда Вася слизывает ее с подрагивающих в улыбке максиковых губ…

***20 лет спустя

Гавцы оказались расой не только разумной, но и крайне любознательной. И в скором времени они расплодились по известной Вселенной, но только там, где жили люди. Очень уж они людей любили.