Текст книги "Тау Большого Пса, Россия (СИ)"

Автор книги: Le Baiser Du Dragon и ankh976

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 6 страниц)

– Горишь на работе, любимый?

Макс дернулся, аж пробку чуть от испуга не потерял. Петька! Зашел за ним…

– Я, да, задержался, такое время, сам понимаешь, – он погладил лежащую на плече руку, заглянул снизу Петьке в лицо, изображая собачью преданность.

Тот еле заметно усмехнулся и потрепал его по волосам:

– Захлопывай свою фигню, пойдем погуляем снаружи.

Макс обрадовался, гражданские служащие не имели права выходить за пределы силового купола, только в сопровождении военных. Петька его редко брал, все времени не было.

– А куда полетим? – он заулыбался, вставая.

– Новый остров, тебе понравится, там безопасно, почти ничего не водится.

– Ага… – Макс вдруг вспомнил о пробке.

Что делать, при Пете не заныкаешь ее в укромное место, а выбросить… нет, у него рука не поднимется, она ведь такая красивая, и от Васи. Макс ее вытаскивал несколько раз в туалете и любовался, воображая, как развратно он выгладит с ней в заднице.

– Петь, я сейчас, только в одно место сбегаю.

– Подмыться не забудь, – хохотнул Петя, разваливаясь в его кресле, а Макс смущенно оглянулся.

Но вокруг никого не было, только в дальнем отсеке копошился последний сотрудник.

У него был гениальный план: позвонить из туалета Наташе, попросить взять на хранение пробку. Та не откажет, если он скажет, что от партнера ныкает постыдную игрушку, она Петьку терпеть не может.

И, конечно, Наташа помогла, сказала “а для чего еще существуют друзья” и, заглянув в сверток, – “ах, ты похабник”. А потом подумала и добавила: “Я Женьке покажу, можно?”

Петька увлеченно смотрел порнуху за его компьютером и быстренько закрыл окошко, когда Макс подошел.

– А я уж думал, ты от меня по канализации сбежал.

– Петь, ты что, в рабочей сети порнуху нашел?

Тот загадочно пошевелил бровями.

– Но как?

– Васька показал, у него налажен контакт с админами сети, – раскололся Петя.

– А мне покажешь?

– Если заслужишь, – Петя встал и насмешливо щелкнул его по носу.

========== Глава 4 ==========

Каждый раз, летя в военном флаере над поверхностью Тау-каниса-4, Макс думал: а будет ли эта планета так же прекрасна, после того, как ее переделают под людей, когда она станет безопасной. Однажды он спросил об этом у Петьки.

“Здесь станет скучно, очень скучно”, – откликнулся тот, не отрывая взгляда от гигантских насекомовидных образований, парящих рядом.

Наверно, Вася об этом знает больше, ведь это в их департаменте планируют будущее. Может, Васе даже будет не скучно на Тау-канисе-4, когда тот потеряет свое рабочее имя и получит новое, красивое и уникальное. Здесь будут белоснежные пляжи, безопасные океаны и горы, по которым можно бродить только с охотничьим ружьем и даже без военной подготовки. Или и Васе станет не интересно на планете, которую уже не надо переделывать?

Максим вырос не на Земле, а в колонии, в доме с синей крышей и белыми стенами, на берегу синего-синего океана. И он мечтал завести когда-нибудь свой дом, такой же уютный, как родительский, в маленьком дружелюбном городке в паре сотен километров от космодрома. Генка, его бывший, хотел того же, и они снимали деревянный дом у озера, неподалеку от завода, и собрали уже деньги для первого взноса на собственный дом. Но на их завод прилетела делегация с Земли, и там был Петька, блестящий офицер из метрополии. Он заставил его тогда задержаться с отчетами какими-то, а на следующее утро Макс проснулся в гостинице, в его постели.

“Хочешь поучаствовать в колонизации, – спросил Петька, и Макс завороженно кивнул. – Хорошо, я тебя туда устрою, малыш. А на Землю со мной хочешь полететь?” И Макс снова кивнул, и через два дня улетел с Петей на Землю, оставив на родине письмо с извинениями и невыкупленный домик.

***

Остров, на который они прилетели, был маленький и каменистый, на нем росла только трава и три деревца. Зато здесь можно было купаться, в пределах действия репеллента, конечно, но как будто на просторе. И можно было не бояться, что кто-то выскочит и набросится. Они поставили палатки и разожгли огонь, знакомая компания из нескольких петькиных сослуживцев со спутниками. Было очень похоже на студенческий поход – песни у костра и шашлык с коньячком, и поцелуи под открытым небом, и любовь в палатке. Максу было ужасно стыдно за свою измену, и оттого удовольствие было особенно острым и горьким.

Ночью он выбрался, ежась, из палатки.

– Куда? – Петькин голос был хриплым со сна.

– Отлить…

– Вот туалетная душонка. Я провожу.

– Ну… мне по большому…

– Тем более.

Макс шел за Петей, внимательно вглядываясь в тропу под нервным светом фонарика (тот был на лбу прикреплен, как у шахтера). Они сделали временное отхожее место над щелью в скале, Макс пристроился над ней, слушая, как внизу поплескивает вода. Петька прислонился к валуну неподалеку и изредка наводил на Макса луч своего фонаря. А Макс воображал, что гадит в бездонную бездну, как двуглавый орел на вершине горы. У него на родине водились такие.

Он уже закончил, даже подтерся, когда вдруг почувствовал, как что-то мягко схватило его за яйца. Макс коротко вскрикнул и захлебнулся ужасом: на него немигающе пялилась огромная собачья морда. И держала в зубах его хозяйство, и негромко порыкивала.

– Что там у тебя? – спросил Петька и снова посветил в его сторону.

Макс открыл рот, хотел тихонько сказать “собака”, но не смог, как в давнем кошмаре, горло онемело, и из него не вырвалось ни звука. Он лишь затряс головой, но не осмелился дергаться. Еще бы, когда член в зубастой пасти – не подергаешься. Между тем, собака тихо дышала ему в промежность и слегка шевелила языком. Сзади еще что-то лизнуло, Макс опустил голову, заглядывая поглубже. Из расщелины торчали еще две собачьи головы и щекотно принюхивались. Макса затрясло: что им надо?!? Чего они ждут и вынюхивают!?

Первая собака выпустила его член и принялась лизать, иногда мягко прихватывая зубами и неотрывно пялясь ему в лицо. Остальные не отставали, тыкались мокрыми носами в задницу, облизывали яйца, дырку, бедра, беззвучно пофыркивали. Вокруг вообще стояла ватная тишина, даже океан не шумел. Макс боялся встать – а ну как откусят? Он сидел и ждал, что собаки налижутся и уйдут может быть, или Петьке надоест там торчать, и он подойдет и спасет его. Ноги мелко дрожали, но самое ужасное – внизу начинало пульсировать непристойным возбуждением. Он был готов разрыдаться от стыда и ужаса, что же дальше, его опять трахнут, а Петя снова не обратит внимания, заметит только когда все кончится…

– Сколько можно, Максик, эк тебя разобрало! – Петькин голос доносился как из другой комнаты, хотя он был в метрах трех всего. – Вставай давай!

И тут Макса отпустило, пелена тишины спала, собаки исчезли.

– Петь… тут… тут точно никого нет? – он встал, принялся неловко застегиваться прыгающими руками.

Петя посмотрел на локатор:

– Нет никого, только рыбы на расстоянии сорока метров. И птицы – в районе ста. Не трусь, малек.

Петя притянул его к себе поближе, обнял за плечи, целуя в глаза:

– Ты плакал что ли?

– Нет… просто испугался вдруг очень, пойдем отсюда, – прошептал Макс, изо всех сил прижимаясь к нему.

Он не решился сказать про исчезнувших собак, побоялся, что Петька опять взбесится, как тогда… он же не хочет, чтоб Макс про собак знал, но те были, были, вся задница влажная, в их слюне.

***

А утром было все как обычно, веселые голоса купающихся людей, они лили друг другу пресную воду для умывания, и завтракали из походных коробочек. Ночной кошмар теперь казался ненастоящим, может, и правда сон был? Надо было возвращаться на базу, к началу рабочего дня.

– О ком мечтаешь? – Петька шлепнул его по заднице, придав неслабое ускорение.

Макс, застывший было в проходе флаера, влетел в кресло и недовольно там заворочался, пристегиваясь:

– Уж не о тебе.

– Что-о? – изумился Петька и принялся его щипать за разные места и тискать: – Как это не обо мне? А о ком это?

“О собаках”, – думал Макс, вяло отбиваясь, а потом сдался:

– Ладно, о тебе, о тебе, дорогой.

– Смотри у меня.

Макса почему-то взволновала эта шутливая угроза, мысли о том, что сделает Петька, если узнает об измене, весь день путались с невнятными мечтами о Васе и страшными воспоминаниями о собаках. И все это вместе отдавалось каким-то непонятным внутренним зудом – то ли в душе, то ли в яйцах, то ли в заднице. У него даже жар поднялся, и начальница, обеспокоившись больным видом, прогнала его в медпункт.

– Переутомление и легкая простудка, – радостно прочитал фельдшер результаты обследования и стандартно пошутил: – Хотите анальный зонд запустим, вдруг найдем чего?

– Спасибо, не надо, – вздохнул Макс.

– Идите, посидите дома, и завтра не приходите на работу, – добрый фельдшер что-то вколол ему в руку и отпустил.

Макс сходил в магазин и ничего там не купил. Он перекусил в кафешке и медленно поплелся в жилой блок, днем здесь было так пустынно.

– Это ваша собака вчера мне под дверью насрала? Убирайте!

– Какая собака, откуда собака! Нет у меня никаких собак!

– Нет, есть!

– Нет, нету! Поменьше порошка жрите, наркоман несчастный, и у вас не будет!

– Есть, я видел!

Макс втянул голову и поспешно миновал азартно спорящих соседей, ему не хотелось ни о каких собаках слышать. Почему он тоже их видел… и не только видел, а… а он ведь ни разу в жизни не употреблял никаких порошков. Надо отлежаться, и пройдет эта муть.

– Гав, – четко и интеллигентно произнес кто-то, и Макс подпрыгнул, завертелся на месте, и внезапно увидел, хотя вот только что никого не было.

Посредине коридора стояла большая белая собака и смотрела на него, склонив лобастую голову набок. Макс коротко и отчаянно взвыл, рванул назад, к людям, но скандальные соседи уже куда-то смылись. Он все бежал и бежал, в ужасе оглядываясь назад, хотел выйти из пустой зоны, а собака лениво трусила за ним следом. И Макс забежал совершенно не туда, запер себя в каком-то тупике и заметался, ткнулся в дверь, та поддалась. Защелкнул замок, прислонился спиной к двери, тут была какая-то подсобка, стояли выключенные роботы, а на середину комнаты вышла собака и повиляла хвостом, дружелюбно улыбаясь. В пасти у нее было несколько рядов зубов.

– Нет, – застонал Макс и попробовал вырваться наружу.

Но сзади на него напрыгнуло тяжелое и мягкое, и он упал на колени. Собака схватила его за штаны и мгновенно порвала их в клочья вместе с трусами, ткнулась мордой промеж ног.

“Опять”, подумал Макс и расплакался как ребенок от этой безысходной несправедливости. Собака облизала ему лицо, с сочувствием заглядывая в глаза, и стало совершенно плохо, Макс все рыдал и рыдал, пытаясь оттолкнуть подлого пса. Шерсть у того была пушистая и очень мягкая.

Потом, конечно же, собака переключилась на его пах, принялась там сопеть и возиться. И Максу снова пришлось испытать это позорное возбуждение, он лежал на полу и вилял попой, тихо всхлипывая. А когда проклятая псина принялась переворачивать его задницей вверх, он уже совершенно смирился и послушно прогнулся раком. Собака слегка поиграла: полизала и покусала его легонько за задницу и спину, а потом взгромоздилась и принялась трахать. Член у нее был здоровенный, судя по ощущениям, но попа Макса была вся набита просто слюной, и пошло легко, он расслаблялся как мог.

Собака с ним долго развлекалась, капала на спину, прихватывала за шею, елозила большими пушистыми лапами, член ее так горячо распирал внутри, что Макс просто плыл в этом жаре, и еще стонал от наслаждения…

А потом собака исчезла, а он некоторое время лежал на полу, голый, весь в инопланетных слюнях и сперме, вытекающей из задницы. “Как шлюха, жалкая оттраханная шлюха”, думал он, воображая себя в таком виде на обложке порнокалендаря. До чего печальное и порочное зрелище было бы! Точнее, есть. Макс тихонько застонал и попробовал встать. Ноги не слушались… Не слушались!!!

Макс в ужасе заскребся и закрутился на полу, встать все не получалось. Он умирает? Собака отложила в него свой зародыш и парализовала на то время, пока тот вызревать будет?!?

– Помогите, – прошептал он, голос сел.

А потом вспомнил о Васе и пополз на руках к обрывкам своей одежды, за коммом. Да, Вася ему поможет…

***

На работе Вася первым делом достал салфетку с волосней, которую утром нашел. Получалось, что Гавчик у Антона прячется, тот его кормит и… и контакт устанавливает… А Гавчик подлый мечтает до Максима добраться, а пока развлекается с пледиком. Вася и сам размечтался: Петьку срочно вызывают на Землю, в длительную командировку, а Максик остается здесь, на Тау-канисе-4. И они вместе встречают Новый год, занимаются любовью под наряженной елочкой, используя восковые фигурки деда Мороза и Снегурочки не по назначению, и вот бы еще Максика самого Снегуркой нарядить, и в таком виде оттрахать хорошенько…

На пищащий анализатор Вася даже не смотрел, и так догадывался, что шерсть – Гавчика. По-хорошему надо было звонить Кораблеву, чтобы засаду устраивали на инопланетное чудовище. Или поговорить сначала с Антоном – должны же быть у того объяснения… Точно, надо побеседовать с Тохой, и если тот поможет Гавчика в лаборатории заманить, Вася сделает вид, что ничего не было, никакого укрывательства чужой твари. Он потер глаза и лоб, в голове упорно не хотело проясняться, а все из-за проклятого порошка. Так почти до обеда и мучился, пока не догадался покушать.

***

Вася вертел в руках комм, собирался звонить Максу, и все придумывал, что такого сказать, как малолетка, ей-богу. Может, в кино пригласить, с Петькой вместе, по-семейному.

Но Макс позвонил сам, и принялся рыдать шепотом в трубку и просить о помощи, да так жалобно, аж сердце в пятки ушло.

Неужели Петька все узнал и избил неверного?.. Вася ощутил радость вдруг и бросился в сторону жилой зоны, на ходу придумывая, что сказать брату. Нет, оправдываться он не будет, просто вызовет медиков и заберет Максима. Ну, и от Петьки по шее получит скорее всего.

– Максим, не уходи никуда, жди меня. Ты дома?

– Нет, я идти не могу… собака… ноги не чувствую… – прорыдал Макс и отключился.

Тут Вася испугался всерьез. Вдруг он не успеет, не сможет спасти Максика, проклятая тварь отгрызла ему ноги, и теперь бедняжка истекает кровью где-то в подсобке. Взглянул на пискнувший комм – пришли данные о местонахождении Макса, тот отправил из последних сил наверное. Вася на бегу вызывал службу спасения, только бы успеть, только бы застать его живым… Вот к чему привела идиотская шутка, до него как будто только сейчас дошло, какое же он все-таки говно. Вася не сразу нужную дверь нашел, метался и орал: “Максим!”, такое было чувство, что сам умирает. А потом увидел наконец-то. И даже засмеялся от облегчения.

Ноги у Максика оказались на месте, а сам он был всего лишь обкончан с головы до пят, лежал на куче изодранной одежды и плакал. Вася кинулся его обнимать, живого и целого, какое счастье.

– Лежи, сейчас медбригада прибудет, я вызвал, пока к тебе бежал, – в горле стоял комок, а Вася пытался стереть с лица Максика тянущуюся слизь.

– Не надо, узнают все, – икал и стучал зубами тот, бедняжка. – Я ходить не могу, что теперь делать…

– Тихо, тихо, успокойся, – Вася погладил его по коленке, – чувствуешь что-нибудь?

– Да, но шевелить не могу ногами. И задница как занемела.

Вася смотрел, как Макса осторожно укладывают на носилки оперативно подоспевшие спасатели, а сам набирал Кораблева. Конечно же, он просто обязан сообщить о нападении в службу безопасности, дело серьезное. Гавчика и сородичей переведут в разряд безусловно опасных и включат в план по уничтожению. А главное, все узнают про Макса, и Петька узнает обязательно…

– Давайте к нам его, в закрытый блок, – Вася оторвался от комма, – возможно заражение инопланетными микроорганизмами.

Максик на носилках всхлипнул и с головой укрылся простынкой. Так и доставили, как труп, по базе стремительно расползались слухи о затраханном до смерти работнике управления.

***

Вася дождался результатов обследования, и сам еще раз все проверил. Та жидкость на Максе была всего лишь слюной, сперма только в заднице. И на животе, но там уже Максова. Василий задумался и представил, как тот кончает под белой мохнатой псиной, каков все же извращенец. Петька ему точно не подходит, разве в состоянии эта стальная башка понять всю тонкость развратной натуры своего любовника. А вот Вася бы смог… Наверное. Брат говорил, что Макс из колоний откуда-то, а они там все такие, без комплексов.

Отмытый Макс спал в отдельной небольшой палате, прижав подушку к животу, стонал во сне и дергался, все пытался подтянуть под себя плохо слушающиеся ноги.

Вася бесцеремонно сдернул одеяло и рассмотрел следы укусов у него на заднице – тонкие глубокие проколы. Понятно теперь, как яд проник, непонятно только, зачем Гавчик его покусал, неужели Макс сопротивлялся, и это было насилие… В остальном с ним было все в порядке, ни разрывов, ни иных повреждений. Вася погладил пострадавшую попу, не удержался и скользнул пальцами между половинок. Красивый какой, даже тварь инопланетная не устояла. В кармане завибрировал комм, а Максим вздрогнул и попытался ползти, не просыпаясь. Вася придавил его поясницу к кровати и ответил на вызов.

– Вась, привет, что с Максом? – брат был не на шутку взволнован.

– Пока не знаю, – Вася смотрел, как прогибается под его рукой спина, Макс сводит лопатки и пытается выставить зад, мышцы так красиво проступают под смуглой кожей. И все это во сне. Петька что-то еще начал говорить, но Вася перебил: – Тебе нельзя его увидеть, никому нельзя. Здесь закрытый сектор, засекречено все. И с Максом неизвестно, что будет, может он вообще не встанет.

– Вот блядь… Держи меня в курсе, ладно? И если что-то понадобится…

– Не понадобится, извини, мне некогда, я позвоню вечером, все расскажу, – Вася отключил вызов и слизал пот с верхней губы.

Что он творит… Максим под его рукой завозился и приоткрыл глаза, мутные от успокоительных препаратов. Вася погладил его по спине, чувствуя, как каждое движение отдается в паху, это было так приятно и одновременно мучительно, ведь он должен отдать Максима Петьке, нет больше причин его здесь удерживать.

– Как себя чувствуешь, ничего не болит?

– Не знаю… Не болит. Меня скоро отпустят? – Максик перевернулся на спину и попытался встать, но Вася не позволил ему, придавил к кровати и обнял.

– Тебе придется побыть здесь некоторое время, пока все не прояснится. И пока Гавчика не поймают. Ты же не хочешь повторения?

– Нет, нет, – Макс замотал головой. – А Петька…

– В рейде наверно, – спокойно сказал Вася, – пока я вместо него, буду тебя охранять. Хочешь, приду к тебе перед сном?

– Хочу.

– Тогда до вечера, – Вася поцеловал Макса в щеку, потерся носом немного и подумал совсем уж неприличное: “А что если рассказать Петьке о них, бросит тот Максика или нет? Раньше-то прощал измены, простит и теперь… Не вариант”.

***

Макс открыл дверь уборной у себя в палате и включил визор на музыкальный канал, тот негромко забормотал и задергался, отвлекая от смутно тревожных воспоминаний. Происшедшее вчера казалось теперь то ли кошмаром, то ли мокрым сном, но закрытые двери его пугали, вдруг там таится страшное? Приехал робот и выдал ему больничную рубашку типа халат, с двумя застежками сзади. Какая непристойная штука. Надо посмотреть на себя, ведь вечером придет Вася, его любовник. Макс мечтательно улыбнулся: все прям как в сериале, он разрывается между партнером и любовником, душевные терзания, собаки… Нет, собак в сериалах не показывали, Макс поежился и поспешно напялил халатик. Надо полюбоваться, как он выглядит в этом.

Он изворачивался и смотрел на себя в зеркале уборной, оно было маленькое, попы не видно. А ведь она выглядывала в вырезе, преразвратное должно быть зрелище. Макс забрался на низкий бортик ванной и снова извернулся, так было уже лучше, а если еще наклониться, держась за дверь…

– Привет, Максик!

Вася! Он вздрогнул от неожиданности, дверь заходила под его руками, он потерял равновесие и с грохотом рухнул на пол.

– Ты чего, голова кружится?

Васин голос звучал встревоженно, и Макс жалобно взглянул на него снизу, изображая калеку, едва способного встать из позы раком, одернул задравшийся халатик и сел на колени.

– Ужасно кружится, а перед глазами мухи, – ничего такого он не чувствовал, но про мух тоже в одном сериале видел, это был симптом страшной инопланетной заразы, волчанки, кажется. – Может, я собачанкой заболел, а, Вась?

– Так-так, продолжайте больной, что вас еще тревожит? – нахмурился Вася и достал из нагрудного кармана приборчик в виде блестящей палочки.

– В яйцах тянет, – честно признался Макс и хихикнул, краснея: Петька бы давно его отодрал, еще только войдя в уборную, а Вася был такой серьезный. И смотрел изучающе, вертя в пальцах этот приборчик.

– Покажи, где тянет.

Макс задрал подол халатика, и Вася принялся щупать его за яйца и светить палочкой в глаза: “прямо сиди, ноги пошире”. Макс послушно таращился и раздвигал бедра, член у него уже торчал, от васиных прикосновений разливалось покалывающее возбуждение, да-да, именно этого он хотел, забыться в страсти, забыть о собаках…

– Действительно, по всем симптомам на собачанку похоже.

– А что, есть такая? – ужасно испугался Макс, аж все съежилось в паху, а в животе свернулась холодная змеежаба.

– Вставай, артист, – засмеялся Васька и потянул его вверх, целуя в щеку.

– Ты.. ты… – возмущенно задыхался Макс, а потом тоже засмеялся и прижался к Васе, страх отпустил его, ушел, оставив после себя нервную дрожь и стыд: как он мог так разнузданно вести себя, Вася ведь такой хороший.

***

Вася добыл ему еще один халат, на этот раз нормальный, с поясом и запахивающийся спереди. И они сидели в комнате отдыха на диванчиках, пили чай, разбавляя его марсианским бальзамом: 80-градусная настойка на стопроцентно натуральных слизнях, как гласила этикетка, произведено в Солнечной системе, Россия. Вася трепался об этих самых слизнях, рассказывал про них ужасы и еще про то, что в пищу их употреблять нельзя, небелковые организмы.

– Да и легенды это, вроде выживших динозавров, на Марсе давно нет никаких слизней, всех экстерминировали, – заключил Вася, невесомо поглаживая Макса по коленке, кончиками пальцев.

– А кто такие динозавры? – Макс замирал и жмурился, васины пальцы поднимались все выше, к пульсирующему паху, но каждый раз это томительное путешествие обрывалось на самом интересном, чтобы начаться заново.

– Да так, еще одна частная планетарная особенность, – фыркнул Вася и обнял его покрепче. – Расскажи лучше о своей планете, она красивая?

– Да, очень, – заулыбался Макс, он скучал по родине, и ни одного своего земляка ни разу не встретил. – А что тебе рассказать, у нас все обычно.

– Хм, ну, вот какие там звери водятся? – Вася включил тихую музыку, хитро щелкнув пальцами.

– Мне лисьи медведи нравятся, знаешь, у них такой яркий мех, красный. А когда у них гон, они… – Макс ощутил васькины губы у себя на загривке и тяжело задышал.

– Гон это занятно, – прошептал Вася ему в шею, по телу побежали мурашки, – так что они?

– Они… выбегают из леса… огромными стадами… и… нет, продолжай!

– И чем занимаются? – Вася откинулся на спинку дивана и принялся грызть печенье как ни в чем ни бывало.

– И везде трахаются, – грустно закончил Макс, опуская голову, к синтетическому черному меху его халата прилипли крошки, он их медленно стряхивал. – Ты меня совсем не хочешь, да? Только смеешься.

– А ты? – Васька коварно улыбнулся.

– Что я?

– Ты не хочешь?

Макс сглотнул, поняв, что он имеет ввиду, сердце его застучало горячо и жарко, васькины глаза были такими яркими, тонкие брови, сверкающая улыбка, широкие плечи, его волосы светились в полутьме, и Макс чувствовал себя рядом неуверенным и маленьким. Он встал на колени и погладил Васю по щеке, рука заметно дрожала. Вася закрыл глаза, и Макс принялся его жадно целовать, судорожно хватая за бедра куда-то, в животе образовалась болезненная пустота.

– Тихо, тихо, расслабься, не последний раз, – Вася мягко опрокинул его на диван, навис сверху, усмехаясь, – у тебя еще будет возможность мне вставить.

– Все так плохо? – несчастно прошептал Макс.

– Хорошо, все очень хорошо.

Они валялись на узком диване, снова целовались и обнимались, а потом Васька насадился-таки на него сверху. Макс широко распахнул глаза, изо всех сил вглядываясь в его лицо – нравится ли ему или неприятно, или воображает себя не здесь? Вася замер с закрытыми глазами, такой красивый и обманчиво спокойный… Макс заволновался вдруг, надо же что-то делать, он дернулся несколько раз под Васей, тот посмотрел на него с трудноописуемым выражением, а Макс вдруг кончил.

Вася издал полузадушенный звук и закрыл лицо ладонями, плечи его вздрагивали.

– Ты чего, Вась, – Макс растерянно погладил его у локтя.

– Нет… нет, ничего. Папу вспомнил, – выдавил тот.

– Папу?

– Да, папу, – Васька упал рядом и засмеялся: – он у нас такой забавный. А ты милый, Максик, очень милый. Мне понравилось.

Макс счастливо улыбнулся.

========== Глава 5 ==========

– Кушать хочется, – сказал вдруг Максик.

Вася лежал с ним в обнимку на диванчике и раздумывал, можно ли присунуть, все же человек душевно травмирован инопланетной собакой.

– Хм… Ну пошли покушаем.

Пришлось подниматься и идти в душ, а после Макс как ни в чем не бывало натянул халат на голое тело и заявил, что готов. Вася задумался. Не вести же его в таком виде в ресторан, пустить-то их пустят, конечно, но слухи пойдут.

– Сейчас уже все закрыто, придется ко мне идти.

Максик радостно закивал.

Дома Вася нашел ему кое-какую одежду, все было велико, и Максим выглядел так трогательно с подкатанными штанинами и рукавами. Они разогрели парочку стандартных обедов (“Для храбрых и сильных, содержит все необходимые витамины и минералы, новинка 2511” ), Вася принялся хватать Максика за коленки под столом, совсем не до еды было.

– Не надо, – приговаривал тот и расставлял пошире ноги.

Опять дразнил, бессовестный.

– А ты не боишься, что Петька узнает? – Вася тоже решил его подразнить.

Максик покраснел:

– Не боюсь. Он же в рейдах часто.

– Продуманый ты, Максик. Наелся?

– Да.

Вася закинул остатки еды в утилизатор и опять ощутил странную горечь какую-то, в последние дни он вообще себя чувствовал непонятно. Хотелось петь и трахаться, и чтобы Максик был обязательно рядом. Тот зевал, но так жалко было тратить совместное время на сон.

– Скоро рассвет, в это время года он почти посреди ночи, – Вася решительно потянул Макса за руки, поднимая со стула. – У меня есть допуск на верхний этаж, хочешь посмотреть? Грандиозное зрелище.

Максик закивал и опять обрадовался.

Они поднялись на самый верх, в лифте Вася прижимал Максима к стенке, тот похотливо стонал и подставлялся, откидывая голову. У Васи аж в глазах темнело, но он сдержался, не стал вставлять, дотерпел до смотровой площадки.

Там Максим схватился руками за перила, нагибаясь, над ними был только силовой купол, еле заметный в предрассветном сумраке, и выше – яркие звезды.

– Видишь, слева, четыре звезды, одна зеленоватая? – Вася стащил с них обоих штаны и пристроил крепко стоящий член между максовых ягодиц. Потерся, пытаясь выловить из кармана тюбик со смазкой.

Макс в ответ ничего не сказал, только прогнулся сильнее, когда Вася осторожно вошел в него, умирая от восторга. Звезды над ними тускнели, а на условном востоке разгорался стремительный рассвет, дикое смешение красок, особенность верхних слоев атмосферы Тау-каниса-4.

– Поласкай себя, – Вася чувствовал, что сходит с ума, надолго его не хватит.

Он засаживал по самые яйца и смотрел, как двигается максова рука, кусал его за плечи и шлепал по заднице. Кажется, на соседней смотровой тоже кто-то был, издалека не видно. Максик под ним задрожал и обмяк, пришлось плотнее прижать его к перилам. Вася замедлился, ощущая сладкие судороги в пояснице, а потом его накрыло необычайно сильно, и он вцепился в любовника изо всех сил, кончая.

Они сидели еще некоторое время на полу, прислонившись к ограждению и тяжело дыша. Вася прижимал к себе Макса, и вдруг как прорвало:

– Я тебя люблю, Максим, так люблю, не смогу без тебя…

Максик молчал, уткнувшись в васино плечо, да и что бы он мог ответить. Но все равно было хорошо, такая вокруг стояла тихая радость, и дымчатый рассвет казался волшебным, как будто они в сказку попали. Вася сидел, пока ноги не начали затекать, а потом поднялся и поссал вниз, объяснив выпучившему глаза Максу:

– Традиция. Прямо под нами окна службы внутренней безопасности.

Тот захихикал и присоединился.

Макс закончил свои дела и теперь гордо смотрел вдаль, задумчивый и отрешенный. Про Петьку вспомнил, решил Вася, и так стало тошно, вся радость пропала. Он мерил шагами площадку и вертел в руках мерцающий пропущенным вызовом комм. Звонил брат, несколько раз, и еще сообщение прислал: “Привет, как Максик?” Вася отбил ему ответное: “Приходи ко мне, узнаешь”, а сам все пялился на Максима, на его темные до плеч волосы и почти прикрытую рубашкой задницу.

– Не замерз, любимый?

– Немножко, – ответил Максик и обнял его.

– Пошли домой, поспим хоть немножечко, тебя же еще в палату вернуть надо.

Спускаться им пришлось пешком, лифт не работал почему-то, и они целовались и лапали друг друга на лестнице, шли то быстрее, то медленнее, и через пятнадцать этажей Макс опять оказался под Васей, стоя на четвереньках прямо на полу.

– Невозможно от тебя оторваться, – Вася отдышался и натянул кое-как одежду на любовника, тот совсем вымотался и засыпал на ходу. – Осталось чуть-чуть, Максик, не спи.

– Я не сплю, – встрепенулся Макс, – просто устал.

И уже на подходе к жилому отсеку Вася увидел Петьку, тот сидел, прислонившись спиной к двери и копался в комме. Недолго думая, Вася притянул к себе Макса и поцеловал взасос, одновременно запуская ему руку в штаны. Полусонный Максик подался навстречу и застонал, а у Васи в животе стало пусто и холодно, и в голове крутилась одна мысль, так нельзя, это предательство и подлость, но остановиться не было никаких сил.

Петька поднял голову и смотрел на них, замерев.

– Не могу больше, попа болит, – сказал Макс хрипло, в пустом коридоре это прозвучало так отчетливо.

– Петь, привет.

Максик в его объятиях вздрогнул и вырвался, запутавшись в длинных штанинах, Вася задвинул его за спину и смог увернуться от петькиного удара.

– Какого хуя, Вася?

– Я его люблю, – сказал Вася и получил в нос, до чего же больно, он извернулся и треснул брата в ухо, у того на руке удачно повис Максик, а потом они сцепились и покатились по полу. Он бил куда придется, петькина ярость передалась ему в полной мере, а потом в глазах потемнело, и стало так тихо, Вася лежал и думал, догадался ли Максик смыться, Петька ведь его убьет, точно, по стенке размажет.