Текст книги "Нет судьбы, кроме той, что создаем мы сами (СИ)"

Автор книги: Льдинка

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 7 страниц)

– Засада.

– Ага, – буркнул Дин. – Как пить дать. И ведь пялится же кто-то, – он огляделся. Ощущение недоброго взгляда раздражало ужасно.

– Эй! – заорал Данте.

– Да что ж ты все орешь-то, – Дин поморщился. – Не наигрался, Рэмбо? Те, кому мы нужны, нас и так найдут.

– Так зачем заставлять их ждать? Эй! Хозяева! Встречайте гостей!

Нет ответа. Только тишина и горячий, на грани выносимого, воздух.

– Что, никто не хочет играть? – спросил Данте.

В ответ что-то вдали лязгнуло. Дин вскинул дробовик, но стрелять было не в кого.

Лязганье и грохот слышались всю дорогу до башни, но источник звука показался только у подножия. Металлические истуканы в полтора человеческих роста высотой – с мечами и пиками. С призрачными крыльями за спиной. Звякнуло дружно выставленное вперед оружие.

– О, – сказал Дин, – а вот и комиссия по встрече. Их я тоже помню, местная охрана. Учти, они быстрые.

– Хреновая из вас стража, ребятки! – засмеялся Данте. – Мы вас у самых ворот ждали, а вы так и не пришли.

– Сын Спарды, Меч Михаила, – из дверей башни вышел еще один тип, остановился за рядом железных доспехов. Его Дин раньше не видел – похожий на стражей, но выше, в красном шлеме в виде медвежьей головы и с идиотскими тройными крыльями на наплечниках. – Вы рано.

– Твой козлик предлагал подвезти, – сказал Дин. – Но мы решили добраться сами. Где Сэм? И его брат, Вергилий?

– Позже, – голос у твари оказался мягким и звучным. Вкрадчивым. – Ты непременно получишь своего брата, Меч Михаила, сладким и покорным, таким, о каком мечтал. Когда вы оба будете готовы. Сыновьям Спарды тоже рано пока встречаться друг с другом. Они так нежны по одиночке.

– Слушай, только между нами, – Данте пошел на бронебашню так, будто стражей на пути и вовсе не было. – Как ты этими цацками на плечах и на шлеме не цепляешься за все подряд? Или ты дерешься так же идиотски, как одеваешься и пиздишь?

Если бы где-то существовал конкурс по выпендрежу, с Данте пришлось бы всерьез побороться за первое место. Дин фыркнул, но поддержал разговор:

– Почему не Ученик Палача? Я уже как-то попривык к этому титулу.

– Потому что для меня ты и твой брат – орудия, которые нужно привести к покорности. И даже брат мой, Михаил, так и не смог ничему тебя научить, – тварь, не обращая внимания на Данте, шагнула к Дину и протянула лапищу. – Верни Аластора и отправляйся на свое место. Я дам тебе еще один шанс стать тем, кем тебе быть предназначено.

– Вот оно что, – потянул Дин. – Брат. То-то я думаю, откуда знакомым пафосом потянуло! Данте!

– Что?! – тот раздраженно оглянулся. Пики стражей почти упирались ему в грудь.

– Повелся? Остынь. Это ангел. У них такой засранец каждый второй, хуже демонов, – Дин выхватил Кольт, а левой рукой потянул наружу оружие Кастиэля. То, что наверху было обычным коротким кинжалом, здесь превратилось в яркий луч света на рукояти. Стражи отшатнулись от сияния. – Плохие новости, ребята! Сегодня я – ваш Люк Скайуокер!

– Что еще за ангел? – злился Данте. – Можно подумать, он от демона чем-то отличается!

– Конечно, отличается, кретин! Способом убиения!

– Да убери ты фонарик!

– Ну, хватит, – бронированный урод поскучнел. – Все давно предрешено, глупцы.

Данте прыгнул и дал полный залп из ракетницы. Огонь заставил стражей отшатнуться, но главная тварь даже не покачнулась. Она просто ушла в здание. И закрыла за собой дверь.

– А ну стой! – заорал Данте. – Я тебе еще не все сказал!

Стражи бросились на них. Дин едва успел убраться с линии атаки и выстрелил в ближайшую тварь. Пуля срикошетила от брони. Дин выматерился.

У Данте дела шли немногим лучше. Бронебашни двигались нелогично, поворачивали внезапно и под дикими углами, били из немыслимых положений и слишком быстро. То закрывались крыльями от выстрелов, то разрезали ими воздух, самую малость не доставая противника. Дин отступал назад, пытаясь прицелиться в стык брони, когда один из стражей внезапно изменил траекторию. Увернуться Дин не успел.

Тварь впечатала его в стену ближайшей гробницы, но вместо столкновения с железом раздался плеск, как будто они с размаху рухнули в воду. Дин отмахнулся кинжалом, перед глазами вспыхнул свет, но ненадолго.

Секунда свободного падения, а потом за спиной раздался нежный металлический звон. Знакомый до нервной дрожи внутри.

Дин каким-то чудом успел извернуться, перехватить нож и отбить летящую в него цепь. Со второй получилось не так удачно – но он, по крайней мере, не выпустил оружие. Цепи летели одна за другой, и Дин знал, что будет дальше. Рано или поздно он не сможет отбиться, крючья вопьются в кожу, обовьются вокруг конечностей, растянут, беспомощного, бессильного, а потом будет дыба. И Аластар...

Аластар обнял его со спины. Почти нежно сжал плечи костлявыми пальцами:

– Добро пожаловать домой, – руки скользнули по бокам, ощущаясь сквозь все слои ткани. – Ну же, Дин! Мне казалось, под конец ты научился любить это место.

Дин отбил очередную цепь и потянулся к карабину на груди.

– Второй раз будет легче, – тянул знакомый насмешливый голос. – А потом, Дин, потом они снова будут кричать. Все они. Ты ведь знаешь, как это сладко.

Замок щелкнул. Дин извернулся, сбрасывая рюкзак вместе с предательскими ножнами, вырвался из цепких рук и оказался с демоном лицом к лицу.

Аластар выглядел так же, как в самом начале их знакомства, – ухмыляющийся череп с белыми провалами глаз и длинная красная сутана. За его спиной волосами Медузы Горгоны извивались цепи.

– Пойдем, – шептал Аластар. – Пойдем, ученик.

Дин успел не то сказать, не то подумать: “Я говорил, что нихрена ты не в моем вкусе”, пока жал на курок.

От грохота заложило уши, тьма развалилась на куски. Дин стоял на крыше ближайшего к башне склепа.

Стоять было горячо, жар чувствовался даже сквозь подошвы, но Дину было не до того. Бой у входа в башню продолжался, и, судя по всему, мог длиться до бесконечности. Данте в виде демона изображал взбесившуюся огненную мельницу. Призрачные крылья перестали спасать стражей. Они разваливались, просто оказавшись слишком близко от полукровки, но ситуацию это не меняло. На место одной бронебашни вставали две, растоптанные обломки под ногами дерущихся склеивались в целую тварь, а Данте ничего не замечал. У него никак не получалось прорваться к двери – если он еще помнил, что ему туда надо. Похоже, Данте мог провести так вечность – сражаясь, разваливая на части, раскидывая противников в стороны, поливая огнем и снова нанося удары мечом. И был бы счастлив. До Дина начало доходить, чего пытался добиться придурок с арены. Интересно, если бы против Данте сразу выпустили кого-то помощнее, они бы оттуда выбрались?

Дин прицелился в разрубленный доспех ближайшей твари. Звук выстрела снова показался слишком громким. Тварь не развалилась – рассыпалась в мелкую пыль, а Данте оглянулся и превратился в человека, едва не пропустив удар.

Но и твари словно сразу забыли, чего хотели. Их движения потеряли скорость, Данте разрубил одну – и она больше не встала. Как и следующая, как и все остальные. Веселье закончилось за пару минут.

Дин спрыгнул с надгробия. Данте ждал его у дверей башни.

– Увлекся? – спросил Дин.

– Немного, – буркнул Данте. – А ты где прохлаждался?

– Общался со старым знакомым.

– Меч ты об его голову сломал?

– Все равно от него не было никакого проку, – Дин толкнул двери. Он был готов к тому, что их опять придется выламывать, но нет. Мешать им больше не собирались.

Rise, fall, down, rise again

What don’t kill you makes you more strong

Rise, fall, down, rise again

What don’t kill you makes you more strong

Through black days

Through black nights

Through pitch black insights

Взлет, падение, снова взлет.

То, что не убивает тебя, делает еще сильнее,

Взлет, падение, снова взлет.

То, что не убивает тебя, делает еще сильнее,

Сквозь темные дни,

Сквозь темные ночи,

Сквозь глубоко темное прозрение.

Broken, Beat And Scarred

Metallica

Они оказались на болоте. Точнее на затопленном кладбище – вокруг, насколько хватало глаз, тянулись ряды надгробий.

Вергилий застыл рядом, насторожено поглядывая по сторонам. Ни катаны, ни амулета при нем не было. Даже плащ пропал – остался только короткий жилет.

Сэм осмотрелся. Блеклое светило, больше похожее на загаженный фонарь, чем на луну. Болотная жижа до горизонта. Камни и черепа, то тут, то там торчащие из грязи. И твари. Гнилушечные подобия Горлума, от крошечных, размером с ребенка, до двухметровых дылд с кривыми зубами, сползались к ним со всех сторон.

Сэм их не чувствовал.

– Они не... – начал было он, но договорить не успел.

Грудь прострелило дикой болью.

Так было, так уже было, и тоже от руки ангела. Правда тогда боль была совсем недолгой, а теперь...

В аду нельзя подохнуть. Сэм уставился на древко торчащей из груди пики. Больно. Черт.

– Сэмми, Сэмми, Сэмми, – укоризненный голос ангела шептал, казалось, отовсюду. – Мне так жаль, что тебя не привели сюда, когда следовало.

Сэм поднял глаза выше. На одном из надгробий было написано “Сэмюэль”.

Его развернуло и спиной швырнуло на этот камень, пригвоздило к нему. Пика провернулась, лишая возможности дышать, лишая возможности сказать хоть что-нибудь.

Вергилий обнаружился напротив – прибитый к точно такому же камню, с надписью “Вергилий”. Губы у него посинели.

– О да, – ласково сказал ангел, – это ваш дом, мальчики. Ваш настоящий дом.

На месте Вергилия на миг возникла уже знакомая синяя чешуйчатая тварь. Но только на миг – и сразу же тихий смех пронесся над болотом.

– Сладкий, это было бы слишком просто.

Вергилий снова попытался превратиться. Сэм понял, что он будет пытаться, пока у него хватит сил, а тогда...

Боль мешала думать, выворачивала наизнанку. Игральные кости, голова медведя. Падший ангел – было же что-то об этом, было!

– Сэмми, Сэмми, Сэмми, – голос ввинчивался в мозг вместе с тиканьем маятника – маятника? Он ведь остался в башне. – Сэмми... посмотри на него. Разве он не прекрасен?

Сэм ничего прекрасного не замечал. Он видел, как пульсирует, задыхаясь без воздуха, пламя чужой души.

Погаснет? Или сначала взорвется, уничтожая все вокруг? Превращаясь в черную дыру...

– Ты тоже должен быть таким, Сэм...

Сознание плыло, мозги отказывались работать. Нутряная паника разъедала рассудок, как кислота. Слишком больно. И твари доползают, наконец, до них, тянутся своими лапами. Лапы липкие, они оставляют скользкие следы на лице. Гнилозубые рты обдают тошнотным дыханием. Слишком... а голос смеется:

– Он – одна из немногих наших удач. Вергилию было девять, когда его доставили сюда, в его настоящий дом, к камню с его именем. Начали превращать в совершенное орудие. И преуспели! Этот мальчик очень хорошо знает, что в этом мире по-настоящему ценно. Да-а, мы выковали тот характер, который был нам нужен! Он с радостью делал то, для чего был предназначен. Темен-Ни-Гру могла разрушить все преграды – все, все! – Голос сменил тон с торжественного на шипящий, сочащийся презрением. – Жаль, оказался слабаком. Тряпкой. Позволил себе проиграть родному брату!

Вергилий дотянулся до лапы ближайшей к нему твари и вырвал ей кисть с мясом. Остальные шарахнулись в стороны, а он опять попытался превратиться.

Голос все не унимался.

– Ты был бы куда интереснее, Сэмми. Когда тебе было девять, у тебя должна была появиться мать, дом и милый камень с собственным именем, но эта твоя так называемая семья!..

Фирменный ангельский слог. Что там было, когда ему было девять? Какие-то люди, которые едва не сожгли всю их семью в заброшенном доме... учительница, очень хорошая, хотела быть его матерью(g)... матерью... одержимая... Дин сказал...

– Слышишь, Вергилий? – теперь голос обращался ко второму. – Посмотри на него. Он должен был висеть на соседнем надгробии еще тогда, и висел бы, если бы не его отец, который отрубил голову нашей посланнице, сжег ее помощников, испортил все! И теперь это просто жалкий червяк! Слюнтяй, но такая сила! Почему ты не взял эту силу, Вергилий? Ты забыл свою роль?

Сэм видел, как пика проворачивается у Вергилия в груди. Его пика тоже ворочалась, лишая сознания.

Сэм закрыл глаза.

Ангел прав в одном – он слюнтяй. Соберись, тварь, при ломке было хуже. Кости. Первый после Люцифера. Больно... соберись! Голова медведя. Фауст? При чем тут Фауст... Ангел. Выдох. Вдох.

– Иллюзия, – просипел Сэм. И еще раз. – Это. Ложь. Ил... люзия. Мы в башне.

Медведь. Если Сэм ничего не спутал...

Проверить догадку он не успел.

Что-то тренькнуло – и перед глазами возник меч Вергилия. Сэм снова поразился, насколько он реальнее всего, что его окружало.

Иллюзия осыпалась клочьями, черным пеплом. Навязчивый маятник все так же мерзко отмерял секунды. Сэм лежал у подножия статуи изломанного ангела. Ему снова свободно дышалось – только ныло немного в груди памятью о боли, да саднило рассеченное запястье. Вергилий стоял посередине зала – в плаще, с катаной, опущенной вниз, как после удара. У него даже дыхание не сбилось – только челка упала на глаза.

– Болван, – сухо сказал он. – Ничего глупее детской ловушки мне тут еще не предлагали.

А потом пошел туда, где посверкивал красным свалившийся с ангела медальон.

Сэм поднялся, подобрал Руби. Кинжал зло подрагивал в руке – видимо, Руби считала, что “болван” относилось именно к Сэму. Он быстро провел ладонью по запястью, стирая капающую кровь, и принялся чертить на полу нужные знаки.

– Ангел, – так же сухо сказал он Вергилию. – Как правило, на него действует только оружие других ангелов, хотя, по моим сведениям, в руках полукровки должно сработать что угодно. Куда вероятнее другое – он солгал, и мы с самого начала разговаривали с фантомом. Я встречал его собрата, обожавшего этот фокус.

Вергилий насторожено наблюдал за каждым движением.

– Но он слишком болтлив, – продолжил Сэм, – и, думаю, я сумел вычислить имя. Велиал(h), один из соратников Люцифера, – его описание более-менее совпадает с тем, что мы видели, – он закончил магический круг и принялся чертить общий изгоняющий знак на стене. – К этому – прижимать окровавленную ладонь. Вон тот круг он теоретически не сможет покинуть. Будь мы на земле, я бы сказал, что в тот круг он сам и придет, если я не ошибся с именем.

Сэм посмотрел своему спутнику в глаза.

– Который из обликов истинный? – спросил Вергилий.

– Хороший вопрос, – Сэм чуть расслабился. – Я не уверен. Ставлю на тот, что с медвежьей головой – Велиал мастер иллюзий, но они у него обычно очень эстетичны.

– Он вернется, – Вергилий оглянулся на двери.

– Думаю, да, и скоро. Проверить, подействовало ли на нас, и как хорошо... Вергилий, – Сэм перехватил пронзительный взгляд и счел за лучшее задать другой вопрос. – Считаешь, Дин и Данте действительно вместе и где-то снаружи?

Ответить Вергилий не успел – двери снова распахнулись.

Кажется, Дин точно был неподалеку. Сэм знал не так уж много людей в этом мире, способных до такой степени взбесить ангела.

– Вернитесь на свое место! – прогрохотал Велиал.

Сэм ждал. Граница круга, начерченного собственной кровью, ощущалась кожей.

– Я – слишком хорошее оружие, – холодно сказал Вергилий. – Не по твоей руке.

Облик Велиала потек, переливаясь в новую форму. Вергилий прыгнул вперед – Велиал увернулся, но смена облика прекратилась. К тому же сволочь не успевала щелкать пальцами. Все равно этого не хватит. Сэм закрыл глаза. Его силы бесполезны против ангелов.

Но печати должны сработать. Сэм подошел к изгоняющей. Судя по звукам, броня Велиала оказалась вполне материальной, и катана Вергилия действовала на нее не лучшим образом. Виртуозностью и фантазией Габриэля Велиал явно не обладал. Еще бы пара метров. Сэм вдохнул нестерпимо горячий воздух. Только немного подтолкнуть...

Печать призыва вспыхнула.

У Сэма появилось ощущение, будто это не печать, а сеть из его жил. И теперь из нее рвалась на свободу чересчур крупная муха.

Сэм открыл глаза.

Вергилий врезался в лестницу и смотрел на Сэма нехорошо. Велиал снова менял облик – в круге оказывались попеременно то давнишний молодой человек, то двое молодых людей, обнимающие друг друга, то некто с короткими, кокетливыми рожками, то настоящий медведь с огромными клыками. Наконец он снова превратился в юношу – только на этот раз изящным его назвать было сложно. У юноши был разбит нос, кровь текла по подбородку, а оскалу позавидовала бы любая тварь.

– Ты все равно не сможешь удерживать меня долго.

– Где мой брат? – спросил Сэм. Тварь рассмеялась.

– Умный мальчик. Многознающий мальчик. Ты должен помнить, что я не скажу тебе правды без жертвоприношения. Пусть твой любезный друг отдаст то, что я уронил. Тогда поговорим.

Сэм даже не посмотрел в сторону Вергилия.

– Ты ошибся, – сказал Сэм. – Я не царь Соломон. И не один из тех маленьких сатанистов, которых ты дурачил долгие годы.

Сэм положил ладонь на изгоняющую печать.

Тварь в круге взревела.

– Забавный эффект, – процедил Сэм сквозь зубы. – Один приказ велит уйти, другой – остаться. Правила, что поделаешь.

Кровь бежала у Сэма по подбородку, но ему было плевать. Тут все равно нет ничего настоящего. Вергилий наблюдал, склонив голову набок и холодно улыбаясь.

– Говори!

– Ты не увидишься со своим братом, пока я тебе этого не позволю!

– Кто тебе сказал? – спросили от двери.

====== Восемь ======

Who your leader? Who your man?

Who will help you fill your hand?

Who’s your friend and who’s your foe?

Who’s your Judas? You don’t know

Кто твой командир? Кто твой солдат?

Кто помогает тебе по жизни?

Кто твой друг, а кто твой враг?

Кто твой Иуда? Ты и сам не знаешь.

Night Of The Long Knives

AC/DC

В зале, сразу за входом, Данте задержался – у противоположной двери на цепи висел огромный обруч. Данте разрубил цепь, и обруч сразу же рассыпался на искры, скользнувшие по мечу под его плащ.

– Что это? – спросил Дин, а потом вспомнил: – Собачкин ошейник?

– Ага, – сказал Данте. – Пойдем, поговорим с мистером “кретинские наплечники”.

– Говорю тебе, их берут только специальные ножи, – Дин посмотрел на кинжал Кастиэля.

– Это мы еще посмотрим! – они вышли в следующий зал, точнее, в коридор. Из-за дверей в противоположном конце доносился чей-то рев. Дин и Данте ускорили шаг, а потом Дин услышал голос.

Это не было похоже на братишку. Но Дин сразу вспомнил, как Сэм говорил с Всадником, с Голодом, – и рванул вперед.

– Ты не увидишься со своим братом, пока я тебе этого не позволю! – вякала очередная самоуверенная дрянь в нарисованном на полу круге. Голос твари был знакомым, вид – нет, но Дин к ней и не присматривался.

– Кто тебе сказал? – спросил он, заходя внутрь. Сэм оглянулся, изменился в лице – узнал!

И черт, черт-черт-черт. Живой. А ведь Дин почти смирился.

– Привет, Сэмми.

Он выглядел как обычно на охоте. Рубашка помята, пуговицы оборваны, ладонь в крови. И на подбородке кровь. Капает, пачкает и без того грязную ткань. Красавец.

Дин был так рад его видеть.

Сэм дернул кадыком и молча подался вперед. Тварь, похожая на пидораса после встречи с гопником, зашипела – Сэм замер, коротко скривился. По другую сторону круга стояла пижонская копия Данте, с катаной и в плаще словно из музея. Этот не шевелился вообще, даже не моргал, только сверлил взглядом пространство у Дина за спиной.

– Да-да, – Данте вышел вперед, ухмыляясь и поглядывая по сторонам. – Я понимаю, ты ждал ди-джея и кордебалет с зажигательными танцами, а это всего лишь я. Но ведь со мной куда веселей, а, Вергилий?

Сэм с отсутствующим выражением лица развернулся к стене, на которой был нарисован еще один знак – и приложил к нему кровоточащую ладонь.

Тварь в круге скорчилась, взвыла, меняя облики, одним из которых оказался уже знакомый выпендрежный доспех. Корчащийся сгусток света вопил так, что впору было уши затыкать.

– Эй! – возмутился Данте. – Сэм – или как там тебя, ты что, решил все веселье себе отхватить?

Сэм медленно убрал ладонь с печати.

– Нет. Просто этот тип – мастер иллюзий.

– Я настоящий! – Дин помнил про лже-Сэма, но все равно было обидно.

– Это не иллюзия, – процедил Вергилий и резко провел ладонью по лбу, отбрасывая волосы назад. – Не думаю, что кто-то способен убедительно подделать Данте.

– Я на всякий случай, – тихо сказал Сэм.

Тварь в круге рассмеялась.

– Прекрасно! Как мы и рассчитывали!

– Не знаю, на что вы там рассчитывали, – Дин шагнул вперед, наводя Кольт на весельчака, – а мы идем домой! Данте, забирай своего обормота! Сэм, я надеюсь, ты спросил у этой твари все, что хотел?

– Дин! – Сэм метнулся взглядом к Вергилию и тоже запустил пятерню в волосы, забыв, что рука в крови. – Стой.

Одновременно Данте сделал шаг, вставая между своим братом и Дином.

– Что! – рявкнул Дин.

– Не лезь, – Сэм быстро переводил взгляд с ангела на полукровок и обратно.

– Опять? – грустно спросил Данте.

– Могу задать тебе тот же вопрос, – ответил Вергилий. – И почему за тобой всегда таскаются какие-то идиоты?

– Зато с тобой постоянно кто-то слишком умный!

– Так, ну хватит! – чувствуя себя исключенным из игры, Дин начинал по-настоящему злиться. – Разборки дома устраивать будете! Сэм...

Вергилий двинулся в сторону, Данте тоже, не подпуская брата к Дину на расстояние удара. Про ангела, который под прицелом Кольта снова начал хихикать, эти двое кажется вообще забыли. Дин нихрена не понимал.

– Я же просил тебя не лезть, – глаза у Сэма были злые, и на Дина он не смотрел. – Какого черта!

Дин стиснул зубы. Ему не рады?

– Я сказал, все разборки наверху!

Тварь в кругу хохотала.

– Молодые люди, ваше постоянное предательство друг друга настолько сладко, что я даже готов простить вашу дерзость!

И вот тогда Сэм посмотрел Дину в глаза, внимательно и мрачно, а потом четко, едва ли не по слогам, выговорил:

– Тут снова рассказывают сказки о братьях, которые должны убить друг друга.

«Вот как», – подумал Дин и крепче сжал Кольт. Полукровки опомнились и синхронно повернулись к твари в круге.

– Убьете, – прошептал Велиал. – Вы уже это чувствуете! Сэм, расскажи брату, что выпустил на волю очередное чудовище! Дин не удивится – он ведь всегда так верил в тебя! Да, Дин, Сэм едва сдерживается, чтобы не заорать, какого черта ты опять вмешиваешься в его жизнь! Как думаешь, если ты попытаешься объяснить – он поймет? Данте, ты всерьез надеялся, что твой брат изменился? Как мило. Может, ты еще и ждал, что он тебе обрадуется? Вергилий, нежный мой, не плачь! Добрый Данте сюда не приходил, ни когда Мундус терзал тебя девятилетним, ни сейчас, но когда потребовалось испортить...

Что-то алое и раскаленное прошило тело твари и застыло стальными болтами внутри. Вергилий бросил короткий оценивающий взгляд на арбалет в своей руке.

Велиал сплюнул на рубашечку кровавый сгусток и рассмеялся:

– Это естественно, Вергилий. Он ведь твой брат, – и снова оделся в доспехи, увеличиваясь в размерах. – А братья созданы для того, чтобы предавать друг друга.

We the people!

Are we the people?

We the people!

Are we the people?

Some kind of monster

Some kind of monster

Some kind of monster

This monster lives

Мы люди!

Люди ли мы?

Мы люди!

Люди ли мы?

Какой-то монстр,

Какой-то монстр,

Какой-то монстр,

Этот монстр живёт.

Some Kind of Monster

Metallica

– Он нас провоцирует, – так же громко сказал Сэм.

Печать душила не только Велиала, но и самого Сэма. Печать, ха. Нарисованная кровью, без расчетов, неровными линями на полу. Средневековые маги животики бы надорвали. Пришлось вытянуть правую руку вперед, крепче сжимая рукоять кинжала.

Руби помогала – даже лучше, чем раньше. Рубин в навершии пульсировал в одном ритме с сердцем Сэма, в одном ритме с печатью, в одном ритме с рывками Велиала внутри.

– Я его пристрелю, – сказал Дин.

Нет, его точно убьют, то есть, не убьют, а хуже – и опять из-за Сэма. И все равно, Сэм был так рад его видеть. Тошнило от стыда за эту радость, за тепло внутри, но он ничего не мог с собой поделать.

– Э, нет, – сказал близнец Вергилия, Данте, – он мой.

Не время для эмоций. Тварь нельзя выпускать, и позволить другим сорваться – тоже. Дину можно объяснить, Данте... неясно, и Вергилий, тот вообще не будет сдерживаться. Переключился на врага – уже хорошо.

Велиал смотрел прямо на Сэма.

– Зачем же. Ведь вы и без того попались. Эту башню так просто не покинуть!

Вергилий снова выстрелил из арбалета. И еще раз. И еще. Сгустки света застревали в броне, медленно раскалывая ее на части. Велиал рванулся так, что череп Сэма чуть не лопнул – но чуть не считается.

– Подожди! – крикнул он в слабой надежде, что хотя бы Дин послушает. – Что ты имеешь в виду? Зачем нас вообще сюда заманили?

– Чтобы только один смог выйти отсюда! – и тут башня содрогнулась.

Первой захлопнулась дверь за спиной у Дина. Потом стала рушиться шахта лифта. Вергилий исчез. Данте подпрыгнул – конструкция на его плечах оказалась реактивным ранцем – и рявкнул:

– Тебе-то отсюда точно не... – и тут его сшиб кусок арматуры, и конца эффектной фразы никто не услышал. Лестница вслед за шахтой стала складываться гармошкой, засыпая их обломками и щебнем.

– Сэм!!!

Дин рванулся под обвал – к нему. Интересно, в аду можно получить инфаркт? Сэм был к этому близок. Они столкнулись, покатились к двери. Дин уронил кинжал. Привязь Велиала лопнула с почти слышимым звоном.

Сэм поднял голову. Рядом обнаружился Данте – он лежал, уже без ранца, прибитый к полу железной рельсой, и жаловался на жизнь:

– Как мне надоел этот прикол! Каждый раз одно и то же! – Сэм моргнул – с пола поднимался уже демон, похожий на Вергилия, только черно-красный, проталкивая металл сквозь собственное тело. По рельсе ручьем хлынула кровь, но демона это не обеспокоило.

– Слезь с меня, лось, – пыхтел Дин. Он возился под Сэмом и улыбался непонятно чему.

Сэм вскочил, помог брату встать – и только тогда увидел Велиала и Вергилия.

Велиала засыпало. Он стоял, прижатый к статуе, заваленный мусором до самых плеч. А перед ним, на груде обломков, обосновался Вергилий в виде демона и методично бил кулаком по медвежьей голове, так, что после каждого удара она норовила оторваться от тела.

– Эй! – обижено взревел красный демон и полез на завал. – А я?

– Ты же не думал, – ответил синий демон, продолжая методично, в такт каждому слову, наносить удары, – что я буду ждать, пока ты отдохнешь?

– Вообще-то я его первым увидел!

Сэм посмотрел на Дина. Дин скорчил рожу “вокруг одни психи” и побежал за кинжалом. Полукровки продолжили избиение уже вдвоем, не прекращая выяснять отношения.

– Не лезь!

– Он был в твоем распоряжении пока я шел сюда, так что посторонись!

– Почему ты всегда мне мешаешь?

– Может, сначала дело закончите? – спросил Дин.

– Заткнись! – рявкнули они хором, и сразу посмотрели друг на друга. Сэм невольно улыбнулся. Велиал наверняка знал что-то еще, но оттаскивать от него разъяренных демонов просто не было сил. Сэм чуть сжал плечо Дина.

– Не мешай им, – тихо сказал он.

– Но кинжал... – Дин помахал в воздухе светящимся клинком.

– Забыл? Джесси хотели убить как раз потому, что ему не нужны кинжалы.

– Забыл, – проворчал Дин. – У меня, между прочим, к этой твари тоже претензий накопилось!

– Дин, – Сэм хлюпнул носом – кровь никак не желала останавливаться. – Ну, ты же старше.

Дин возмущенно фыркнул. Велиалу тем временем надоело работать боксерской грушей, и груда мусора зашевелилась. Оба демона, красный и синий, тут же умолкли. Вергилий вцепился в голову вылезающей твари, Данте – в щель, прорубленную в доспехе на груди. Велиал снова рванулся, пытаясь освободить хотя бы руки, и тут Данте резко, с рыком отклонился в одну сторону, а Вергилий в другую. От визга заложило уши, груда мусора содрогнулась сильней, а потом осела. На ней стояли двое, уже в человеческом облике. Вергилий держал в левой руке здоровенную медвежью голову, Данте – фрагмент брони с теми самыми наплечниками. Вот сейчас невозможно было усомниться в том, что они братья.

– И что у нас в дальнейшей программе? – спросил Дин. – Футбольный матч?

Из глаз и изо рта головы брызнуло пламенем.

– Нет, – сказала голова. – У нас конкурс “остаться в живых”. Азазель должен был объяснить тебе правила, Сэм. Они просты – выживает сильнейший. Дин, я ведь обещал тебе, что ты получишь своего брата. Податливым и покорным. Таким, которого ты всегда...

И Дин не выдержал.

– Да заебали вы уже! – взревел он, шагнул вперед и выстрелил. Голова рассыпалась искрами пополам с пеплом. – То, что я учил своего брата целоваться, не значит, что я стал бы его трахать!

Но голос никуда не делся. Теперь, казалось, заговорили стены.

– Падший ангел сыграл свою роль. Как сыграли ее и остальные – лучше или хуже, так или иначе. Жаль, что ты не познал своего брата, Дин, пока была возможность, – тебе было бы легче принять и поглотить его. Впрочем, – голос, казалось, горестно вздохнул, – не ты один сопротивлялся слишком сильно. Неужели так трудно понять? Сопротивление только причиняет лишнюю боль. Вам всю вашу жалкую жизнь облегчали дорогу, но вы сводили на нет попытки быть с вами мягче.

– Интересно, – сказал Данте, ни к кому конкретно не обращаясь, – куда он магнитофон засунул?

Его словно не услышали. Голос гудел в голове огромным колоколом:

– Вы внутри химической колбы, где должно родиться новое, совершенное существо. Ни один ключ не отомкнет материнскую утробу, ни один человек не переживет такого рождения. Только сильнейший из демонов, впитавший в себя всю силу двух легенд о бессмертных братьях и всю ярость их вечного сражения, с совершенным ключом, открывающим любые врата, сумеет выйти наружу. Мне все равно, чье сознание останется главным, но, думаю, не все равно вам. Не беспокойтесь. Демон есть в каждом из вас, значит, и шанс есть у каждого.

Свет медленно гас, тьма смыкалась вокруг них, оставляя на пятачке размером с крохотную театральную сцену.

Сэм запрокинул голову. Нестерпимо хотелось лечь на пол и закрыть глаза. Необходимо было подумать, как следует, а голова совершенно отказывалась работать.

Похоже, дело пошло совсем скверно.

– Наслаждайтесь, – прошептал голос, – я буду ждать.

И стало тихо.

====== Девять ======

What I’ve felt, what I’ve known

Turn the pages, turn the stone

Behind the door, should I open it for you?

Все что я пережил, что я узнал,

Пролистав все книги, обшарив все углы

Всё – за этой дверью. Открыть ее для тебя?

The Unforgiven II

Metallica

Данте брезгливо отряхивал плащ. Вергилий разглядывал стену, будто там были написаны дополнительные инструкции.

– Вы не могли нормально закончить работу? – рявкнул Дин. – Нахрена было его слушать?

– Вот я только тебя не спросил, – вяло огрызнулся Данте. Он внимательно следил за братом. Вергилий будто не замечал его взгляда.

– Дин, – Сэм снова положил ладонь ему на плечо.

– Ну что? – Дин неохотно обернулся. Сэм вытер ладонью нос и покачал головой. Дин стиснул зубы. Иногда ему хотелось уметь читать мысли. Или хотя бы один раз узнать точно, что творится в лохматой голове любимого младшего братишки.