Текст книги "Букля — победительница Волдеморта (СИ)"

Автор книги: Лариса2443

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 9 страниц)

Лариса2443
Букля – победительница Волдеморта

Когда волшебники не в состоянии справиться с положением в магической Британии, зверушкам приходится брать дело в свои лапы. И горе тем, кто осмелится встать на их пути...

Фандом: Гарри Поттер

Персонажи: Хедвиг (Букля), Живоглот, Тревор, Миссис Норрис, Гарри Поттер/Гермиона Грейнджер, Джинни Уизли/Невилл Лонгботтом, Рон Уизли/Лаванда Браун, Северус Снейп, Минерва МакГонагалл

Категория: Гет

Рейтинг: PG-13

Жанр: Комедия, Романтика, Экшен

Размер: Макси

Статус: Закончен

События: Захват власти без войны, Летом, Не в Хогвартсе

Предупреждения: AU, ООС

Комментарий автора: Это – стёб. Маленькая шалость для поднятия настроения. Букля здесь «уползла». Все животные могут общаться между собой и их мнение о том, кто чьим питомцем является, не совпадает с мнением людей.

Фанфик создан по мотивам  "Совёночка моего обидели",

 но написан более подробно и охватывает большее количество событий.

Благодарности: Моей замечательной бете Daylis Dervent за её доброту и терпение.

Умницам-читателям, вдохновившим автора на создание этой работы.

Выражаю искреннюю благодарность dakiiia  за помощь в работе над фанфиком.

1. Возвращение Букли

Гарри грустно смотрел вдаль. За две недели, пока гостил в «Норе», он уже почти смирился с тем, что судьба отобрала у него ещё одно родное существо. Но, до сих пор вглядываясь в просвет между деревьями, он надеялся, что произойдёт чудо и Букля вернётся. За свою недолгую жизнь ему пришлось испытать столько лишений и разочарований, что далеко не каждый старик мог бы похвастать таким жизненным опытом. С самого детства ему пришлось нести на себе бремя «избранного», взвалить на свои плечи ответственность за весь магический мир. Рон иногда завидовал его славе, считал, что это – круто...

Гарри горько усмехнулся. Кому нужна такая слава, если за неё приходится платить столь дорогую цену? Увенчанный славой, но один как перст, на всём белом свете... Все, кого он любил, все, кому был дорог, все, кто ему был нужен – все уходили из его жизни один за другим. Вокруг него словно бы простиралась мёртвая зона, и те, кто попадал в неё – уходили навсегда. Он будто был проклят на одиночество. Герою не полагалось ни любви, ни счастья. Глупый Рон не понимает, как же ему повезло. Гарри был готов отдать всю свою горькую славу за то, чтобы иметь такую большую и дружную семью, как у него, иметь возможность жить, как обычный подросток – шалить, носиться на метле, забывая про уроки, и знать, что рядом с тобой есть люди, которые любят тебя таким, каков ты есть, со всеми недостатками, любят не за твою славу, а просто за то, что это ты.

Нет, в школе он так же, как и другие ребята, жил жизнью обычного подростка, но судьба не давала ему забыть о его предназначении, постоянно устраивая испытания с риском для жизни. Ни один год в школе не прошёл для него спокойно. И даже детские шалости, игры и развлечения на этом фоне выглядели искусственно, словно ему время от времени приходилось играть роль обычного мальчика. А он не хотел играть роль самого себя... Он хотел жить, любить и быть любимым.

Перед его глазами замелькали образы... Вот Гермиона бежит ему навстречу и радостно обнимает... Вот она за что-то его отчитывает, а потом вдруг улыбается, и на сердце становится так тепло... Вот она гладит Живоглота, и Гарри хочется оказаться на месте кота, чтобы рука Гермионы гладила его волосы, зарываясь пальцами в непослушную шевелюру и перебирая непокорные пряди...

Сколько раз уже он ругал себя за эти мысли. Гарри для Гермионы только друг, и ничего большего, она встречается с Роном. Пусть и не всё у них гладко, и ссорятся они часто, и днями друг с другом не разговаривают, но откуда бы ему знать, какие отношения должны быть у влюблённых пар? Не с его "богатым" жизненным опытом, состоящим из одного неудачного поцелуя с Чжоу и нескольких прогулок с Джинни, в которых не было ничего большего, чем просто держаться за руки. Ну, а после того, как ему пришлось стать невольным свидетелем разговора миссис Уизли с мужем о том, какие красивые пары представляют из себя Гермиона с Роном и он с Джинни, и как миссис Уизли счастлива, что у детей всё хорошо, Гарри и вовсе упал духом. Не судьба ему быть с той девушкой, которая является героиней всех его счастливых воспоминаний и надежд и, стыдно признаться, постоянно присутствует во всех его "влажных" снах.

Он не станет вмешиваться в отношения друзей, даже если иногда ему и кажется, что Гермиона слишком ласково прикасается к нему, чересчур горячо обнимает и смотрит на него с какой-то непонятной затаённой тоской. Вероятно, это всего лишь жалость и дружеское участие, которое просто кажется ему чем-то большим.

У него есть Джинни, которая любит его, и которую он тоже любит, пусть и как сестру. Что ж, если это то, чего все от него ждут, то он будет хорошим другом для Рона и Гермионы, станет хорошим парнем для Джинни и убьёт этого проклятого Волдеморта – или погибнет от его руки, если уж так суждено...

Тяжёлые размышления Гарри были прерваны самым неожиданным образом. Послышалось хлопанье крыльев, и что-то увесистое примостилось ему на плечо, мягко коснувшись щеки пушистыми перьями. Повернув голову, он обомлел... Его белоснежная Букля, живая и невредимая, как ни в чём не бывало восседала на его плече, ласково глядя на хозяина и прищёлкивая клювом. Не поверив своим глазам, Гарри сгрёб недовольно заворчавшую от такого обращения птицу и принялся вертеть её, осматривая. Он хорошо помнил, как в сову попало какое-то проклятие и она упала на землю. Тогда у него не было ни времени, ни возможности для того, чтобы вернуться и помочь ей. Впрочем, и сейчас ему не рекомендуется выходить за территорию защитных чар, скрывающих "Нору". Его ищут Пожиратели и сам Волдеморт, а потому выйти за пределы двора – означало подвергнуть опасности и себя, и семью Уизли, и Гермиону.

То, что Букля не возвращалась к нему в течение двух недель, казалось убедительным доказательством, что она погибла, хотя Гарри и не хотелось в это верить. Возвращение любимицы казалось чудом. И теперь это чудо сидело у него на коленях, притворно ворча и позволяя ласково ерошить свои пёрышки.

– Букля, как же я рад, что ты жива! Ты даже не представляешь... Когда в тебя попало то проклятье, я ведь думал, что ты погибла. Что и тебя я тоже потерял. А ты выжила и вернулась ко мне... У меня же и так, кроме тебя, больше никого не осталось, – Гарри ласково погладил сову. – Всех, кто мне был дорог, у меня отобрали... Знаешь, иногда кажется, что сама судьба забирает у меня всё, что могло бы принести мне счастье. Вначале я потерял родителей, потом Сириуса. Дамблдор хорошо ко мне относился, но и его я тоже потерял...

Гарри привык разговаривать с Буклей, как с человеком. Ему казалось, что она его прекрасно понимает. Ей он мог рассказать всё, даже то, чего нельзя было рассказать близким друзьям. Она могла внимательно выслушать любую чепуху, которая только могла прийти ему в голову, понять, посочувствовать... Она была для него самым верным и преданным другом. Ему так не хватало этих разговоров по душам, когда сова пропала. И теперь, захлёбываясь словами, он пытался выговориться, излить душу родному существу, которое чудесным образом вернулось к нему.

Букля внимательно слушала его и ухала в нужных местах. Для неё он был и навсегда останется маленьким несмышлёным птенцом, её любимым совёночком, и ей было плевать на то, что он – человек, во много раз больше её самой и не имеет ни перьев, ни крыльев. Мудрая птица понимала, что ему нужно выговориться, пожаловаться, а уж она разберётся, кто посмел обидеть её совёночка. Ишь ты, чего придумали – отбирать всё у ребёнка!

Сама она чувствовала себя не очень хорошо. Тело всё ещё болело от ушибов, полученных после падения, и прикосновения Гарри, хоть и ласковые, вызывали дискомфорт. Но Букля понимала, что малыш выражает свою любовь так, как умеет. Шальное проклятие, попавшее в неё, было не смертельным, а оглушающим. Однако при падении с такой высоты без травм не обойтись, вот и ей пришлось не сладко. Хоть Букля и была магической птицей, но для того, чтобы избавиться от серьезных повреждений, ей все же пришлось просидеть в покое в дупле старого дерева целых две недели. Как только она оправилась настолько, что смогла лететь на большие расстояния, она сразу же отыскала своего малыша в этом старом ветхом курятнике. Впрочем, что можно требовать от жилья, хозяйка которого уже настолько дряхлая, что не может доставить письмо, чтобы не свалиться при этом в тарелку?

Букля была абсолютно уверена, что именно совы являются хозяевами домов, в которых живут, а люди – это питомцы, о которых нужно заботиться и приглядывать, чтобы они не наделали глупостей. Вот и сейчас она в который уже раз убеждалась, что людей даже на день нельзя оставить без присмотра, не то что на две недели. Оказывается, за время её отсутствия совёночек совершенно упал духом. Все кому не лень обижали малыша. Ну, ничего... Букля вернулась и разберётся со всеми его обидчиками...

Гарри продолжал рассказывать, и сова внимательно прислушивалась к его словам, стараясь ничего не упустить. Ей же нужно знать все последние новости, чтобы навести порядок на подконтрольной территории. Старую и дряхлую Стрелку она даже в расчёт не брала. Какая из неё хозяйка? Ей уже давно пора на покой, чтобы о ней самой кто-то заботился. А маленький Сычик – ещё совсем детёныш, не дорос он до гордого звания хозяина дома.

– А знаешь, Букля, пока тебя не было, произошло ещё кое-что, – грустно рассказывал Гарри, задумчиво перебирая перья птицы. – Я понял, что, кажется, влюбился... Ты её знаешь... Это моя лучшая подруга – Гермиона. Она замечательная... Такая добрая, умная, справедливая и очень красивая. У меня сердце замирает, когда она говорит со мной, прикасается ко мне, обнимает. Рядом с ней я забываю, что нужно дышать. И, знаешь, мне иногда кажется, что я тоже ей нравлюсь. Но судьба решила всё по-другому... Гермиона встречается с Роном, а я – с Джинни. Ну, если, конечно, это можно так назвать...

Нет, Джинни, конечно, замечательная девушка, но ведь сердцу не прикажешь... Рядом с ней оно не замирает и не начинает биться так часто, словно намереваясь выпрыгнуть из груди. Находясь рядом с Джинни, я постоянно ищу глазами Гермиону, и мне становится так больно, когда я вижу, как Рон берёт её за руку, поправляет ей волосы, что-то шепчет на ушко. В такой момент мне хочется ударить своего лучшего друга.

Букля, вот почему всё в мире так несправедливо? Неужели я не имею права хоть немного побыть счастливым? Мне ведь, может, и жить-то осталось совсем немного... Как можно думать, что я смогу победить такого сильного волшебника, как Волдеморт? У меня же нет никаких особых талантов и способностей! А в пророчестве говорится, что либо я его должен убить, либо он – меня. Вот, и сколько шансов у меня выжить? Почему все могут жить, а одному мне приходится постоянно выживать? Что за несправедливость?!

За спиной раздался треск веток, и в его уютное убежище среди густого кустарника, которое нравилось Гарри именно своей уединённостью, ворвалась миссис Уизли, вытирающая мокрые руки цветастым фартуком.

– Гарри, милый, вот ты где прячешься. Ох, Букля вернулась! Радость-то какая! А там тебя повсюду Джинни ищет, – потрепав его по и без того взъерошенной голове, женщина удалилась.

Насколько Букля понимала – эта полная рыжая тётка была матерью многочисленных и столь же рыжих птенцов. Мудрая сова не разделяла её излишней суетливости и болтовни. На взгляд Букли, уважающая себя птица не должна постоянно квохтать и беспорядочно хлопать крыльями, как курица.

– Прости, Букля, мне нужно идти.

Гарри грустно улыбнулся и выбрался из зарослей кустарника, а смышлёная птица, оставшись в одиночестве, занялась анализом полученной информации. Картина в её понимании получалась непривлекательная. За то время, что она отсутствовала, эти волшебники совсем от рук отбились и всем скопом принялись обижать её совёночка. Какой-то Волдеморт намеревается убить малыша, да ещё и эти Уизли отбирают у него любимую девочку. Интересно, куда смотрит этот рыжий блохастый коврик?! Наверное, спит целыми днями без задних лап и даже не видит, что у него под носом происходит?

Ну, ничего, теперь Букля вернулась и наведёт здесь порядок. А то, ишь, моду взяли – совёночка обижать!

2. Букля начинает действовать

Сова облетела вокруг дома, заглядывая в распахнутые настежь окна. В одной из комнат она увидела грустного Гарри вместе с Джинни, увлечённо что-то ему рассказывающей, а в другой – Гермиону, за что-то отчитывающую рыжего приятеля.

Но Букля сейчас искала не их. Она искала того, кто поможет ей в осуществлении её коварных планов. Наконец ей удалось обнаружить пушистого рыжего кота, который дрых, нагло развалившись на подоконнике комнаты девочек.

– Понятно, – язвительно заявила Букля. – Совсем расслабился здесь в моё отсутствие. Вокруг полный бардак, а он и в ус не дует.

– А, это ты – чудо в перьях, – проворчал Живоглот, переворачиваясь на другой бок и подставляя пузо солнышку. – Явилась, не запылилась... Без тебя было так тихо, спокойно, никто спать не мешал...

– Оно и видно. Опух уже ото сна. Просыпайся, действовать нужно!

– Да что тебе неймётся, неугомонная? Что такого страшного произошло?

– А ты и не видишь, что наших птенцов разлучить пытаются? Для тебя самое главное, чтобы была миска с едой и тёплый подоконник, на котором можно спокойно дрыхнуть?

– Не говори ерунды. Никто ничего плохого им не делает, – отмахнулся от неё лапой Живоглот. – Ни разу не видел, чтобы их за хвосты тащили и мордой тыкали.

– Так это потому, придурок ты рыжий, что нету у них ни морд, ни хвостов, – рассудительно заявила сова.

– Ну, и за то, что у них есть, их никто не тянул. С кем хотят, с теми и ходят...

– Не хотят! Гарри любит твою девочку!

– Молодец! Передай ему, что у него хороший вкус, – издевательски заметил кот и зевнул во всю пасть.

– А Гермиона? Она кого любит?

– Откуда я знаю? Она мне не докладывает.

– Так нужно узнать! Я не хочу, чтобы мой влюблённый совёночек страдал, пока его девочка рыжему голову морочит.

– Тоже мне проблема! Сами разберутся..

Давая понять назойливой сове, что разговор окончен, Живоглот принялся сосредоточенно вылизывать лапу.

Такое положение вещей Буклю совершенно не устроило. Чтобы пробудить в лентяе гражданскую сознательность, пришлось клюнуть его в лохматое темечко. Кошак зашипел и вытаращил на сову жёлтые глазищи.

– Ну что тебе от меня нужно, психованная? Я – животное! Что я могу сделать?

– Ты даже не представляешь, сколько всего мы можем сделать! Вот, слушай меня сюда...

* * *

Первым пунктом плана Букли было наблюдение. Требовалось точно выяснить – действительно ли эти пары друг другу не подходят, а потом уже разбираться, что с ними делать. Теперь при каждой встрече Гарри с Джинни и Рона с Гермионой присутствовал бдительный пушистый или пернатый страж. Поначалу на них не обращали никакого внимания, но постепенно неизменное присутствие таращившихся на них кота или совы начало раздражать людей.

– Брысь! – махнула Джинни рукой на Живоглота, который сегодня был дежурным по их графику.

Разумеется, кот и с места не сдвинулся. Ещё чего?! Командир Букля приказала сидеть и бдить, а значит, он не обязан слушаться всяких там девочек. Сова сказала, что уход с поста приравнивается к государственной измене, и в наказание его будет ждать растрель. Что такое "растрель", кот не знал, но зато он отлично знал Буклю и её извращённую фантазию, а значит, это могло быть только какой-то отборной гадостью, вроде консервной банки на хвосте. Такое счастье ему совершенно было ни к чему, а потому Живоглот был решительно настроен сидеть на посту до последнего. Только кто бы его спрашивал?

– Так, ты мне надоел! – заявила Джинни и, схватив кота в охапку, потащила его к двери. – Отнесу его Гермионе, – объяснила она Гарри, недоумённо глядящему ей вслед.

– Сова! – орал благим матом Живоглот. – Меня нельзя растрелить! Я не сам ушёл! Меня ушли! Клянусь своим хвостом!

Букля ответить ему не могла, потому что была немного занята – гоняла по комнате Рона Уизли. Ну, или наоборот... Не суть важно...

– Проклятая птица! Как же ты меня достала! – орал рыжий, тщетно стараясь её поймать.

– Рон! Прекрати! Оставь сову в покое! – пыталась образумить его Гермиона. – Что она тебе сделала?

– А чего она на меня уставилась? Сидит – и таращится, вроде я её любимую мышь съел.

– А ты точно не ел? – хихикнула Гермиона.

– Не ел... Что? Ты издеваешься? Вот сейчас поймаю, отнесу Гарри, а потом разберусь...

– Меня поймаешь и отнесёшь Гарри? – расхохоталась Гермиона. – А с совой разберёшься?

– С тобой разберусь и отнесу Гарри... Блин, запутала меня совсем! Обеих отнесу, пусть сам разбирается!

Влетевшая в комнату Джинни с орущим благим матом котом, не желающим подвергаться расстрелу, не зная, что прямо за дверью стоит брат, со всей силы хлопнула того дверью по лбу. От неожиданности даже Живоглот замолчал. Зато теперь принялся орать сам Рональд, на лбу которого быстро наливалась насыщенной синевой внушительная шишка.

– Ты что делаешь, ненормальная? Ты же меня чуть не убила! Кто так врывается в комнату? Тебя стучать не учили?

– Я и постучала... тебе по лбу, – язвительно ответила Джинни. – Или ещё раз постучать, если ты с первого раза не расслышал?

Живоглот вскарабкался на подоконник, на котором сидела Букля, и на всякий случай предупредил:

– Я не сам ушёл...

– Да знаю я, – отмахнулась от него сова. – Ты так орал, что тебя, наверное, все садовые гномы слышали.

– Хотя как посмотреть... – принялся размышлять кот. – Я же должен был наблюдать за Джинни, а не за твоим Гарри. Вот я и наблюдаю, даже сейчас.

Он старательно принялся изображать, как он наблюдает. Букля насмешливо ухнула.

– Ладно уж, наблюдатель, расслабься. Конец операции. Полетели в сад, обсудим полученную информацию.

Сова вылетела в распахнутое окно.

– Полетели... – проворчал Живоглот, смешно сползая попой вперед с подоконника. Повиснув на двух передних лапах на подоконнике, левой задней он лихорадочно пытался нащупать землю. – Нашла космонавта...

* * *

– Итак, что мы выяснили? – рассуждала Букля, важно вышагивая взад-вперёд перед сидящим на травке котом, который водил за ней глазами. – Никаких признаков любви между твоим птенцом и рыжим цыплёнком я не заметила. Вначале Рон пытался развлекать девочку рассказом о квиддичном матче. Она вежливо его слушала, а потом принялась рисовать на листе пергамента маленького чёртика, подозрительно похожего на её собеседника, да так увлеклась, что и не заметила, когда он замолчал. Рыжий раскричался, что она его не слушает, а Гермиона ему сказала, что ей не интересен квиддич. Тогда он предложил поговорить о том, что интересно ей, и она стала ему рассказывать о процессе линьки у гиппогрифов. Судя по тому, как Рональд зевал, гиппогрифом он точно не был, и ему совершенно было не интересно, как именно они линяют.

– Ну, моя парочка вела себя не лучше, – хмыкнул Живоглот. – Джинни тоже болтала про квиддич, про мётлы. Насколько я знаю, твой котёнок, тьфу, совёнок любит квиддич, но он только вежливо кивал и поддакивал, думая о чём-то о своём. Бедная девочка уже не знала, что придумать. Спрашивала его про какой-то Турнир, про какую-то жабу, а он только отвечал "да" или "нет" и улыбался. Вскоре ей это надоело, и она стала ему рассказывать про тряпки. В общем, не заметил я там никакой любви. Всё выглядело так, словно Джинни пыталась гостя развлечь разговорами. Странные они – эти люди... Разве о таких вещах на свиданиях разговаривают?

– А о чём, по-твоему, они должны были разговаривать? О сосисках и сметане? Или песни орать на крыше, как это у вас принято?

– Можно подумать, что мы только об этом разговариваем, – обиделся Живоглот. – Если тебе нравится кошечка, то нужно её хвалить, восхищаться ею, рассказывать о том, какая у нее шелковистая шерстка и игривый хвостик. И что ты готов ради неё побить всех окрестных котов и положить к её ногам горы мышей и сосисок...

– Ну вот, я же говорю – о сосисках, – развеселилась Букля.

– Вот, всем ты недовольна – и темы наших разговоров тебе не по душе, и песни наши не нравятся... Что бы ты понимала в кошачьих песнях? О чём же тогда вы – совы – беседуете на свиданиях?

– Об умных вещах, разумеется. Достойный самец должен показать себя эрудированным, интересным собеседником, чтобы с ним было о чём поговорить. Будущий глава семьи должен быть компетентным в психологии, педагогике и экономике. Но и в других вопросах он должен разбираться хотя бы настолько, чтобы суметь поддержать беседу.

Кот в глубокой задумчивости почесал себя за ухом. Мысль о том, что он, чтобы заинтересовать кошечку, будет пересказывать ей на свидании содержимое библиотеки, показалась ему странной. Да от него же после такого свидания все кошки будут разбегаться...

– Получается, что в партнёры вы выбираете самых умных? А что же тогда глупым остаётся? Или у вас глупые не размножаются?

– Совы глупыми не бывают! – отрезала Букля. – Глупыми бывают коты!

– Ты смотри, какой царь зверей! – обиделся Живоглот. – Ну, и решай свои проблемы сама, если ты такая умная! А я спать пойду. Я – глупый, мне можно...

Букля поняла, что перегнула палку, и, если она не хочет отпугнуть единственного сторонника, то нужно идти на компромисс. А своё мнение можно оставить и при себе. В конце концов, для кота Живоглот вовсе даже и не глупый...

– Хорошо, извини, признаю – я погорячилась. Не все коты глупые. Можешь считать себя приятным исключением.

– Ну и язва же ты... И чего я с тобой вожусь? Другой бы бросил и ушёл спать. Во всем виновата моя доброта... Нет от неё мне покоя...

– И что? Ты ушёл бы спать, зная, что твоя девочка несчастлива, а ты не захотел ей помочь? – тоном искусителя поинтересовалась сова.

– Моя девочка – умненькая, и сама разберётся, кто ей нужен, – не поддался на провокацию Живоглот. – А твой Гарри, если бы поумнее был, то уже давно бы ей признался и выяснил – любит она его или нет.

– Мой совёночек умный, только слишком стеснительный. Он думает, что она любит Рона, и не хочет им мешать.

– А рыжей девочке зачем он голову морочит? Он же её не любит. Сказал бы ей об этом, и она нашла бы себе другого.

– Идиот! Как можно такие вещи девочкам говорить? Девочки – существа нежные, ранимые. Отказ со стороны мальчика обидит её на всю жизнь, – принялась воспитывать неотёсанного кота Букля.

– Да какие там чувства? – скептически махнул лапой Живоглот. – Были, да все и вышли... Она и сама не знает, чего хочет. С одной стороны – вроде мечтала с детства, а с другой – уже и не нужен...

Коту было непонятно – ну вот для чего разводить всю эту канитель? Что за необходимость быть вместе, если чувств никаких нет? Сказали бы давно друг другу всю правду, да и разбежались... Вот любят же люди создавать сложности на ровном месте!

– Как же ты предлагаешь их разлучить, если девочкам такое говорить нельзя? – поинтересовался он.

– Так это Гарри нельзя такое говорить, а нам можно. На нас она не обидится. Мы – животные. Что с нас взять?

– Замечательно! – ехидно заявил Живоглот. – И что же ты ей скажешь? «Пугу»? «У-ху»? Или «мяу»? Ты забыла, что ли, пернатая, что она нас не понимает?

– Отпугнуть их друг от друга можно и без слов, – поучительно заметила сова. – Для начала выясним – любит ли Гермиона Гарри? Иначе какой во всём этом смысл? Значит, сделаем так...