Текст книги "Свеча (СИ)"

Автор книги: Larienn

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 4 страниц)

====== Часть 1 ======

Ночь. Гроза. Кругом потоки воды и зигзаги молний. В такое время лучше бы сидеть дома, но одинокая, насквозь промокшая, фигурка бежит неизвестно куда. Бежит, падает, оскальзываясь на опавших кленовых листьях, поднимается и вновь бежит. Усаги раздирает боль. Она не знает, как ее остановиться и унять. Ее импульсивный поступок – не самая лучшая идея, да только… После таких снов и всепоглощающего чувства потери – на внешние «нюансы» как-то все-равно. Нетрудно догадаться, кто ей снился. Спустя эти годы… спустя все это время… спустя…

Разговоры с подругами… походы к психологу… нежность Мамору… попытки принятия новой реальности, где нет Звездного Воина… самообман… к черту все! Одно лишь слово во сне: «куколка» и пронзительный хлесткий взгляд знакомых глаз – и все усилия насмарку. Запечатанное внутри рвануло наружу такой лавиной, что грозило просто разорвать девушку на части, не найдя выхода. Дверь. Порог. Отбежать подальше неважно куда. Первый раскат грома – и леденящий душу вой, вырвавшийся из горла Лунной. Крик раненного животного. Крик человека, у которого отобрали… что? Друга? Любимого? Родственную душу? Как знать. Но точно – нечто невообразимо дорогое. То, чему нет замены. То, чему нет необходимости давать название. То, чего не купишь за деньги и то, чего уже не вернуть. Время – самое страшное. Оно отбирает возможности, хоронит в прошлом упущенные шансы, забирает близких и не щадит никого. А иногда – просто разводит людей по… планетам. Конечно, Воин не принадлежит Земле. И даже – их солнечной системе. У него есть своя планета, своя Принцесса и свои обязанности. Только… Сколько всего было не сказано из-за страха быть непонятыми. Возможно, это могло бы что-то изменить и пустить жизнь по «другой колее». Возможно, удалось бы найти способ обойти «запреты». Если бы знать, что Сейя тоже…

Усаги, поскользнувшись в очередной раз, плюхнулась прямо в глубокую лужу и уже не делала попыток встать. И так мокрая. Зачем? Мигающая лампочка ближайшего фонаря готовилась вот-вот погаснуть, противно мигая и потрескивая. О последнем блондинка лишь догадывается, ибо дождь с такой силой барабанит по шиферу какой-то пристройки справа, а ветер свистит в ушах, что звук, производимый полудохлой лампочкой, конечно, не может быть слышен. На календаре значился конец октября. Холодно. Мокро. Только, кого это волнует сейчас.

Хлопковая пижама песочного цвета напиталась водой и некрасиво потемнела, мерзко прилипая к дрожащему телу, что уже успело покрыться мурашками. Падая, Уса распорола ладонь о какой-то осколок битого стекла и сейчас из пореза сочилась кровь. Блондинка вяло отметила это краем сознания, но боль внутренняя была настолько сильнее, что… Какой-то там порез…. Не смешите меня… Что такое порез ладони, который заживет через пару дней, по сравнению с истерзанными остатками души?

Разве все должно было окончиться так? Разве могла теория о соулмейтах быть правдой? Это шло вразрез со всеми известными догмами и было сродни мистике.

Все замечали, что Усаги Цукино за эти два года стала буквально тенью себя самой. Сильные антидепрессанты, терапия…. Не помогало ничего. Девушка кричала по ночам, ела через силу и, казалось, мучалась самим фактом наличия жизни. Она просто теперь не знала, что с ней делать. Девушка терялась в том, что реально, а что – нет. Ее поведение становилось все страннее и чуднее. На людях она еще как-то старалась держать себя в рамках и не вызывать ненужных подозрений, наедине же с самой собой… Брелок-медвежонок стал той вещью, тем якорем, что еще держал ее в этом мире. Перебирая изящными пальцами мягкую шёрстку игрушки и что-то нашептывая, Сейлор Мун жутковато улыбалась, таращась в стену, а после – тихо плакала. Иногда даже – без слез. Да, так бывает. Когда рот открыт в беззвучном крике, а глаза сухие и в них будто песок. Когда что есть силы впиваешься ногтями в ладони и зажмуриваешься до черных мушек, а перед глазами «плавают» кровавые круги. Так бывает…

Сейя ей снился редко. К счастью ли, либо нет – сказать сложно. Слишком нестабильным было ее эмоциональное состояние. Слишком вывернуло наизанку душу. Жизнь потеряла смысл. Со стороны казалось, что она стала спокойнее и таблетки помогают. Что на побледневших губам временами играет улыбка. Да только спокойствие это было – опустошение и отрешенность. Улыбка – жалкая пародия, а все силы уходили на поддержание внешней «маски», дабы не быть упрятанной в психушку. Тоска выедала ее изнутри, а лекарства лишь усиливали это, ибо ноотропный эффект сейчас вряд ли был к месту. Просто, поначалу Уса плохо умела скрывать свои «порывы», а мать строго следила, чтобы дочь принимала прописанные пилюли, вот и…

Конечности не хотели держать тело изломанной куклы. Руки разъехались и девушка рухнула на спину, устало прикрыв глаза. Она сорвала горло от крика, лишь только сумела убраться как можно дальше от отчего дома. Благо, погода позволяла кричать до хрипоты, не боясь быть обнаруженной. Блондинка лежала прямо в луже. По лицу, закрытым векам, посиневшим от холода босым ногам вовсю колотили яростные капли, будто вколачивая гвозди в гроб молодой девушки. Сказать по-правде, получить воспаление легких сейчас не составило бы никакого труда, так что… Насмешка погоды была недалеко от истины. Наступил момент, когда от холода и онемения собственного тела Усаги перестала отождествлять себя с лежащим в луже «человеком». Становилось тепло… Шум в ушах все усиливался… Длинные ресницы практически прекратили трепетать.

«Какой глупый конец, – мелькнуло далекой, будто чужой мыслью в угасающем сознании. – Околеть в какой-то глубокой осенней луже. Вот так Принцесса Луны»

Одновременно с этим обрывком внезапно связного мышления, случилось несколько «событий». Наконец, погас фонарь, а зигзаг молнии, прочертив небо, угодил прямиком в дерево неподалеку, раскроив то надвое. Слишком громко. Уса слабо шевельнулась.

«Вставай!» – раздался в голове приказ знакомого голоса. «Немедленно поднимайся, Куколка. Это не конец. Верь».

Этот голос был единственный, который имел сейчас над нею власть. Это было единственное, что сейчас могло заставить онемевшее тело прийти в некое подобие движения. Это был единственный «маячок», за которым она еще могла следовать. Кое-как разлепив веки и дрожа всем телом, блондинка мутными глазами пыталась высмотреть хоть что-нибудь, кроме тьмы кругом. Конечности отказывались слушаться. Зрение не хотело фокусироваться и «опознавать» что-либо, кроме силуэтов и «пятен». По воле случая, забрела девушка на территорию одной из соседний ферм. Справа виднелось какое-то подобие хозяйственной пристройки. А может – и нет. Разобрать что-либо вообще было сложно. Ползя по грязной размокшей колее, Уса чудом добралась до дощатой приоткрытой двери. Сон? Явь? Не понятно. Руку царапнуло что-то острое и смутно знакомое. Солома? Из последних сил девушка забралась в стог прошлогоднего душистого сена и потеряла сознание. Можно сказать – это, пусть и небольшое тепло, спасло ей жизнь. Потому как, нашедшие ее с утра хозяева фермы успели доставать блондинку в больницу еще живой. Вовремя. Шанс на будущее был… Только, какое?

Простудилась Уса сильно. Если не сказать больше. Воспаление легких подхватила, само собой, тоже. Девушке предстояло провести в больнице довольно длительное время, что она узнала, придя в себя спустя сутки. Все плавало как в тумане и лишь в одном блондинка была уверена: голос. Приказ. Это было. Это ведь не могло являться плодом ее больного воображения, верно? И если она услышала голос Воина один раз… возможно, что-то изменится? Возможно… где-то близко маячит ответ?

«Сейя приказал верить».

Почему-то Усаги думала именно в таком «ключе». Приказал, а не попросил. Наверное, ее измученное нервными срывами, таблетками и недоеданием тело с гораздо большей вероятностью реагировало на прямые приказы самого дорогого человека. Уса сейчас с трудом могла принимать решения даже за себя. Заставлять собственные конечности двигаться, а разум – соображать. Именно в такой приказной форме информация доходила проще всего. Но только потому, что подсознательно блондинка знала, – Сейя никогда не причинит ей вред. Ни словом ни делом.

«Вставай… это не конец…»

Что, если не только Лунной приходилось тяжело? Что если Воин тоже искал ответы на свои вопросы и жилось ему далеко не сладко7 Что если он искал способ вернуться?

Думая так отстранено и, периодически, не отождествляя саму себя с собой – девушка и провела в больнице какое-то время. По большей части она спала, ибо была крайне слаба. Посетителей просила не пускать кроме матери и отца. Разговаривала только по необходимости и крайне скупо. Все ждала. Боялась ненароком «пропустить» любимый голос. О том, что у нее в голове «появляются голоса», Сейлор Мун благоразумно умолчала. Проблем ей хватало и так. Только психиатров с новыми таблетками не хватало. Дабы «усыпить» бдительность семьи и врачей – девушка стала гораздо лучше питаться, хотя едва ли ее интересовало то, что она жевала. Но, очевидно, что необходимые витамины и микроэлементы в организм все же поступали, так что выглядеть Уса стала вполовину лучше, чем была «до». Только боль никуда не делась и глаза были будто не живые. Будто бы девушка постоянно «смотрела вглубь себя», а не «наружу». Не во внешний мир. Дни тянулись за днями. За окном был то дождь, то солнце. Правда, последнее уже практически не грело и появлялось крайне редко. Дело шло к зиме…

Однажды, сидя в постели и смотря на чей-то красный зонтик, мелькающий вдали, Уса ощутила странное волнение. Нахмурилась. Что-то неуловимо изменилось, но, вместе с тем, девушка не смогла бы объяснить – что именно. Повинуясь порыву – она закрыла глаза и задержала дыхание. Пару мучительных мгновений, резкий выход сквозь зубы и…

«Куколка!»

Усаги подпрыгнула и чуть не свалилась на пол. Сердце заколотилось о грудную клетку раненой птицей, а после – будто рухнуло куда-то в район желудка. Под ложечкой засосало. По позвоночнику противно стекла капелька холодного пота. В горле пересохло. Боясь открыть глаза, дабы не «спугнуть» это нечто, девушка попыталась мысленно что-то ответить.

«Сейя», – осторожным ветерком прошелестело в собственной голове.

Ничего не изменилось. Только ощущение чужого «присутствия» и четкое осознание, что «она у себя в голове сейчас не одна».

«Воин!» – попробовала Уса снова, и опять неудача. Зато столь необходимое «продолжение»:

«Уса! Куколка, я долго не могу… тяжело удерживать. Я ощущаю, что ты слышишь меня. Уса, вечером зажги свечу, если сможешь... Нужна энергия огня… Уса, зажги вечером свечу, слышишь?!...

Миг и все пропало. Звенящая тишина и пустота.

Улыбка тронула девичьи губы. Свеча. Ей срочно нужна свеча. Она не сумасшедшая. Сегодня она поймет это наверняка. На сердце стало теплее и спокойнее, хотя в голове роилось множество вопросов. Одно она знала наверняка: свеча вечером будет зажжена. Любой ценой.

Больничные белые стены угнетали. Тем более, что побелка местами осыпалась и «пошла пятнами» сырости. Узкая, не слишком удобная кровать с железной сеткой противно поскрипывала. Слегка облупившаяся краска тошнотворно-болотного цвета «украшала» собою пол. В общем, все «прелести» муниципальной поликлиники – налицо. Несмотря на тот факт, что палата была классом выше, чем обычные многоместные. Зато, здесь работал один из лучших специалистов, которому семья Цукино полностью доверяла. Фраза о том, что: «кто честен – вряд ли взлетит высоко», – в этом случае срабатывала на все сто. Мистер К. был свято уверен, что его долг – спасать людей «обычных», и наотрез отказывался переходить в какие-либо заведения рангом повыше. Вот и возникал когнитивный диссонанс между «уровнем» больницы и «уровнем» работающего там специалиста.

Но, Уса не жаловалась. Она вообще за последние полгода редко жаловалась на что-либо. Физическое и материальное все меньше занимали ее. Все казалось тленом. Чем-то незначительным и не стоящим большого внимания. Гораздо более простым, чем виделось ранее. Еда – чтобы утолить голод. Неважно – какая. Самой простой достаточно. Одежда – чтобы скрыть наготу и согреть. Подходящей по-размеру, удобной и чистой – достаточно. Так и сейчас. Ее не особо интересовало – что кругом. Какие стены, полы или занавески. Она покорно глотала салат, что остался со вчерашнего дня, и набирала номер телефона матери. Набрала и тут же сбросила.

Как сказать за свечу? В самом деле… Как она объяснит столь не необходимый в данном случае предмет? Вряд ли медперсонал, да и сама Икуко, обрадуются открытому огню в палате той, чье моральное состояние было под большим вопросом. Как же быть?

Подходящее решение никак не желало приходить в голову, а меж тем, думать следовало скорее. Приближался вечер, а мать скоро должна была выходить из дому, дабы привести Усе ужин. Свеча должна быть куплена по пути, иначе, заставить женщину после прибытия в поликлинику вновь зачем-то бежать искать какую-то свечку – задача практически нереальная. Придумать повод для такого поворота событий будет еще сложнее. А телефон уже надрывался вовсю. Очевидно, звонок Усаги растревожил женщину и та волновалась – не случилось ли чего.

«Не хватало еще, чтобы мать позвонила врачам».

На этой мысли блондинка схватила вибрирующий кусок пластика и быстро нажала кнопку принятия вызова.

– Уса… Уса, милая, – зачастили на том конце провода. – Уса, что? Что случилось? Ты звонила… У меня были мокрые руки…

Бледная девичья кисть рефлекторно махнула в воздухе, пытаясь обозначить, что «ничего серьезного».

– Нет, ма, – собираясь с мыслями и стараясь говорить хотя бы на тон выше «нейтрально-отрешенного», отозвалась Сейлор Мун. – Все в порядке. Да, суп доела. Честно. Да, жду. Мам, можно попросить тебя привезти мне сейчас свечу… Да, я все понимаю. Очень нужно, мам. Нет, сейчас. Мне… я… для медитации. Я прочла, что медитировать на свечу крайне полезно в подобных состояниях.

Обрадованная своей придумкой, блондинка даже чуточку воспряла духом. Какая идеальная отмазка, однако! Только бы прокатило, только бы… Очевидно, судьба сжалилась над девушкой хотя бы в такой мелочи. Выслушав множество наставлений и сообщая о предварительной консультации насчет этого с медперсоналом – Икуко нехотя все же согласилась привезти требуемое. Растрепанная Уса откинулась на плоскую синтетическую подушку и уставилась в потолок. Оставалось ждать. Это показушное «нормальное» настроение выкачало из нее много сил, а ведь еще предстояло «держать лицо» по приезду матери. А также – соблюдать осторожность в действиях и блюсти «легенду».

На деле Лунная чувствовала, что она как-то… истончается что ли. Выцветает. Теряет краски. Теряет «плотность». Будто ее жизненные силы утекают непонятно куда, и только голос в голове все еще побуждал ее ползти по жизни дальше. Если он не был порождением ее собственного измученного подсознания, разумеется. Об этом Уса старалась не думать. Ей нужно было хоть что-то, на что можно было бы опереться сейчас. Что-то незыблемое. Точка отсчета. Ею и стал голос Сейи. Оставалось дождаться свечу и узнать, получится ли расширить возможности этой связи. Получится ли сделать так, чтобы и Коу «услышал» ее? Другого объяснения необходимости зажигать свечу у нее не было.

Когда Усаги брала свечу из рук матери, которая заметно колебалась, отдавая в руки нестабильной-психически дочери опасный с ее точки зрения предмет, блондинка с трудом контролировала свои конечности. Пальцы отказывались правильно сгибаться в суставах и к тому же, периодически сами непроизвольно подергивались.

Цукино закусила губу и постаралась выглядеть более вменяемо и собрано. Удалось даже слегка улыбнуться. Правда, кривовато и вымученно, но все же. Икуко покачала головой и начала выкладывать на тумбочку привезенный с собой ужин. По палате поплыл аромат любимого дочерью жаренного цыпленка в апельсиновом соусе. Врач не дал никаких особых рекомендаций в плане питания пациентки, кроме общеизвестных. Наоборот, дабы побудить девушку к полноценному и достаточному питанию – советовал приносить любимые ею блюда. В разумных количествах, разумеется. Вот Икуко и приносила: цыпленок, тушеные баклажаны с помидорами под сырной корочкой, свиное рагу с пряной картошечкой и кукурузным маслом… на все Уса кивало одинаково спокойно и безропотно жевала положенную ей на тарелку еду. И, хотя внешне девушка даже чуть округлилась, ее душевное и психическое состояние оставляли желать лучшего. Поэтому-то женщина и боялась давать ей свечу и долго обсуждала этот момент с лечащим врачом. Решено было, что мать будет присутствовать при «медитации», дабы исключить вероятность пожара и присмотреть за Усой. Сама по себе, медитация пациентке была не противопоказана, а возможно – и принесла бы какие-то положительные «плоды».

Усаги ела цыпленка и картошку так быстро, как только могла. Уже стемнело и она хотела поскорее зажечь свечу. Икуко же, устроившись рядом со златовлаской, не могла нарадоваться на дочь и мягко поглаживала ту по плечам, по спине, по коленям, пока ее ребенок столь активно поглощал еду. Женщине казалось, что это хороший признак. Что у Усаги появляется здоровый аппетит и ей понравилась курятина. Что… Откуда ей было знать, ЧТО ИМЕННО мотивирует девушку кушать столь быстро и без пререканий? Откуда ей было знать о голосе в голове, которого так ждала Сейлор Мун?

Но вот, ужин окончен, дочь промокнула бумажной салфеткой губы и поблагодарила за пищу, выжидательно уставившись на мать. Потом – покосилась на свечу. Взглядом спросила источник огня. Вздохнув, женщина дала ей коробок с двумя спичками и ушла в другой конец палаты, устроившись там в стареньком кресле, которое они же сами сюда и привезли. С разрешения завотделением разумеется.

Бросив на Икуко пару взглядов и удостоверившись, что та сидит тихо и листает журнал, девушка попыталась абстрагироваться. Уса взяла колченогий стул и понесла его в самый дальний и плохо освещенный угол палаты. Поближе к окну. На подоконник установила свечку в стеклянном стакане. Села на стул спиной к матери и трясущейся рукой достала спичку.

«Две? Они что, действительно считают, что я буйная и захочу поджечь тут все, когда за мной не будет присмотра?»

Стало еще горше. Упрямо поджатые губы и яркий всполох огня. Неожиданно сразу зажегшийся фитиль. Осознание того, что сейчас ее единственный шанс быть понятой – именно голос в голове. И больше ничего. Ни семьи, ни друзья, ни горы таблеток на прикроватной тумбочке. Усе вообще казалось, что от них она тупеет и тормозит еще больше. Только пока что за ней следили столь пристально, что не глотать пилюли не было никакого шанса. Возможно, если она зарекомендует себя, как послушная пай-девочка и усыпит бдительность окружающих… Но, об этом потом. Сейчас сосредоточиться.

Ветка близко растущего дерева, качаясь от ветра, царапала и задевала стекло, издавая противный скрежещущий звук. Он отвлекал. Периодические вздохи и шуршание юбки матери отвлекало тоже. Усе казалось, все мешает ей сосредоточиться. Она боялась, что не сможет настолько отрешиться от внешнего, как в тот раз. Боялась, что «не поймает нужную волну» и…

«Блин, хорошо бы беруши. Но это выглядело бы совсем уж странно. Мать и так еле согласилась на свечу…»

Девушка закрыла глаза и теперь сквозь веки видела лишь отсветы пламени, оповещающие о том, что свеча не погасла и горит. Блондинка попыталась вспомнить все, что слышала о медитациях и тому подобном. Постаралась расслабиться и сосредоточиться на дыхании, останавливая внутреннюю «болталку» сама с собой. Так прошло минут семь и Уса уже было решила, что она «либо рано, либо поздно», как где-то на краю сознания появилось знакомое щекочущее чувство, будто кто-то водил по телу перышком. Сердце пропустило удар и понеслось вскачь. От нервного напряжения поджались пальчики в пушистых комнатных тапках. Спина выровнялась и натянулась, как струна. Ладони, лежащие на коленях, сжались в кулаки. Благо, Икуко сидела за спиной и не видела ни закрытых глаз дочери, ни метаморфоз в состоянии тела, которые не очень-то подходили под описание «медитация».

Внешне все выглядело более-менее нормально, на деле же…

– Куколка!

Уса чуть не застонала от облегчения, когда знакомый голос тихо окликнул ее внутри черепной коробки.

– Куколка! Ты зажгла свечу? У нас мало времени. Уса, ты слышишь меня? Попробуй подумать что-то, что хочешь сказать мне. Постарайся визуализировать, будто я рядом и ты говоришь голосом, а не при помощи мыслей. Сосредоточься. Начни с простого.

Блондинка даже немного поерзала на стуле от усердия. Ладошки вспотели, а губы наоборот – пересохли. Она тихонько прочистила горло, будто собиралась говорить вслух. Вдохнула-выдохнула.

«Привет…»

Никакого отклика. Усаги раздраженно повела плечами и попыталась еще раз, на этот раз собрав «в кулак» все свое желание быть услышанной.

– СЕЙЯ!

И едва не подпрыгнула от радости, когда:

– Ох-ох-ох… Не так громко, Уса. Как же я рад слышать тебя! Получилось. Но на это тратится много энергии. Подозреваю, у тебя там сейчас не самые простые «условия», как и у меня, я прав? Все объяснять долго, но… я все эти годы видел кое-что во снах. О тебе. Вспышками. А иногда – и будто наяву. Теперь внимание, слушай. Пока что не отвечай, береги силы. Только по делу. Ты у меня умная девочка и, наверняка, в конце концов сложила два плюс два и догадалась о соулмейтах, так ведь? Когда другие варианты и объяснения происходящему с тобой не сработали. Друг без друга мы умрем. Это неоспоримый факт. И, судя по всему, времени осталось не так уж много. Никто не поверит. Последние прецеденты были более столетия назад и то, в далекой Австралии. К тому же, касались они жителей ОДНОЙ планеты. По закону действовать не получится. Есть только один способ. Но он потребует усилий с «обоих сторон», понимаешь?

В груди зажегся огонек надежды, а на губах расцвела самая настоящая улыбка.

«Черт возьми! Да если есть хотя бы крохотный шанс… Значит, я была права. Я не сумасшедшая! Воин моя родственная душа и поэтому я энергетически истончаюсь и медленно погибаю, от того что нет подпитки от «второго». И Сейя там тоже! Не знаю, как это действует, но… какая разница! Я же всегда подсознательно чувствовала, что Мамору – не то. Моя душа ЗНАЛА… Реагировала на присутствие рядом Звездного Воина… по-особенному. Только тогда я гнала от себя эти мысли, да и Коу был язвителен и саркастичен порой до безобразия, дразня меня. Я не понимала. Не понимала. Да и он, видимо тоже. Не мог осознать, отчего его тянет к какой-то смешной земной девчонке, когда рядом красивая и родная Принцесса Какю…»

– Что, что я должна буду сделать?! Ты правда сможешь вернуться сюда? Сейя!!!

– Уса. Слушай внимательно. Времени мало. Подробности я смогу объяснить, если все закончится хорошо. А сейчас – просто верь. Верь мне, Куколка. И постарайся без эмоций, они расшатывают и так нестабильную связь. Ритуал требует крови. Твоей и моей. Один порез – одна капля. Запомнила? Одна капля – одна неделя оставшегося времени до часа «Х». До новогодней ночи. Это единственный шанс прорваться сквозь пространство после того, как контакты Земли, Луны и Кинмоку были строжайше запрещены и заблокированы.

– Это сильно опасно? – тело вибрировало от напряжения, но нельзя было подать и виду. За спиной в кресле сидела мать и наблюдала за «медитацией» дочери и тем, чтобы свеча не опрокинулась и ничего не подожгла.

Голос Воина молчал.

– Сейя, ты тут? – забеспокоилась девушка, хотя явственно ощущала его присутствие в своей голове.

– Да. Уса, врать сейчас нет смысла. Да. Опасно. Очень. Возможен расщеп и многое другое. Только выхода нет. Иначе – мы все-равно погибнем оба. Соулмейты – явление довольно редкое в наши дни. Как разорвать связь – не помнят уже и древнейшие из ныне живущих. Клянусь, я пытался все эти годы найти информацию и освободить тебя…

– Освободить? – Цукино дернулась за столом и Икуко подозрительно завозилась в кресле. – Освободить??? То есть, ты хотел без моего ведома разорвать связь? Ты ЗНАЛ, что истинными могут быть жители разных планет и ничего не сказал мне перед тем, как улететь на Кинмоку???!!!

– Уса, я прошу. Я чувствую, связь ослабевает. Телепатия такого уровня очень сложна. Я начинаю задыхаться. Когда удастся выйти на следующий контакт – неизвестно. Я прошу, сейчас ни слова и запоминай…

====== Часть 2 ======

Неизвестно, что именно насторожило и не понравилось Икуко после «медитации» Усаги, но позже это «вышло боком», пока же… Свечной огарок и оставшаяся спичка были безжалостно отобраны, хотя и весьма мягко. Мягко, но настойчиво. Блондинка на секунду прикрыла глаза, сдерживая появившуюся вдруг злость.

«В самом деле? Меня уже считают невменяемой и опасной НАСТОЛЬКО?»

Не проявив никаких внешний признаков раздражения, пациентка покорно позволила забрать «опасные» предметы и даже мило улыбнулась матери.

– Мам, я решила завтра позвонить Рей…

Женщина очень обрадовалась. То, что дочь ела сейчас с аппетитом, а теперь хочет пообщаться с подругой – не могло не быть положительной динамикой. Они с Кенджи знали, что этот врач хорош. И его коллега, психотерапевт, похоже, тоже неплохо знал свое дело.

Уса шла на поправку. По-крайней мере, если судить по ее физиологическим показателям. Чтобы удостовериться в психическом здоровье и безопасности, как для самой себя, так и для окружающих – требовалось еще какое-то время. Психотерапевт объяснил, что такие строгие меры – скорее перестраховка, но… депрессивное состояние вкупе с сопутствующими симптомами требовало медикаментозной коррекции, а также сеансов психотерапии. Семейство Цукино не возражало, если того требовало ситуация. Здоровье дочери было приоритетом. Плата же за отдельную (пусть и не шикарную палату) – посильной. Вот Уса и «отдыхала» и «восстанавливалась» под присмотром медиков.

Блондинка научилась скрывать свои, отличные от принятых в здоровом обществе, порывы. Предупреждать коварные вопросы медперсонала. Придавать взгляду осмысленность и адекватность, изгоняя на время остекленение и безумные огоньки на самом дне голубых глаз. Правильно и ожидаемо отвечать на вопросы психологических анкет. Она безропотно пила при медсестрах пилюли и соблюдала больничный распорядок. В конце-концов, за ней перестали следить так пристально и подозрительно. И, когда молодая медсестричка протянула ей горсть таблеток во время утреннего обхода, а после – уткнулась в экран пиликнувшей мобилки – Усаги поняла, что эту «битву» она почти выиграла. С тех пор таблетки «прятались» под язык или просто смывались в унитаз. Действие ноонтопов постепенно сходило на нет, и Уса стала лучше соображать. Мать в телефонном разговоре отказалась приносить еще одну свечу и у Усы постепенно зрел план. Приближался установленный Воином срок, когда они должны были провести ритуал…

Кстати, Хино Усаги все-таки позвонила. И, именно ее девушка выбрала не просто так. Было еще кое-что, что приводило блондинку в некоторое недоумение. И, если раньше Уса списывала все это на побочки от таблеток и стресса, сейчас же…

Рей долго не удавалось «направить» в разговоре в нужное русло. Брюнетка живо интересовалась здоровьем, состоянием и мыслями Усы (Ты нормально спишь? Ешь? Не ревешь постоянно?). Тем, когда Лунную уже выпишут, и они все увидятся (Девочки передают привет! Мы за тобой скучаем, хоть ты и бываешь занозой в заднице). Цукино начинала терять терпение. Беспокоило же ее вот что: уже не раз с той злополучной ночи, когда она «принимала ванну» в холодной луже, девушка замечала некие… неполадки со зрением. Только, осмотр окулиста, когда девушка пожаловалась на сухость в глазах, – не выявил никаких серьезных отклонений. Отказ от лекарств ситуацию тоже не прояснил. Уже не первый раз, когда Усаги как-то по-особому смотрела на людей, то замечала вокруг них некие цветные всполохи. Которые, при всем прочем, могли меняться а своей палитре. Уса тогда хмурилась, жмурилась, всматривалась пристальнее – и все пропадало. А потом – бац и снова. Уже в присутствии другого человека. Поскольку интернета в больнице она была лишена – оставался «звонок другу». Кто из знакомых ей людей, из близких подруг, из соратниц-воительниц мог «видеть чуточку больше»? Конечно изгнанница злых духов, провидица и воительница Марса. Служительница Храма Хикава – Рей Хино. Если до кого и был шанс достучаться в этой ситуации с «непонятными видениями» – только до нее. И, если Усаги правильно удастся подобрать слова, то это не будет выглядеть, как один из симптомов ее нестабильного психического состояния. Возможно, Рей даст какую-то подсказку, ответ…

На том конце провода долго молчали. Блондинка испугалась даже, не оборвалась ли связь. Уса, «на пробу», кашлянула.

– Здесь я, – немедленно откликнулась Марс. – Видишь ли, тут варианты 50 на 50. Либо это последствия приема лекарств, а значит – твоего прогрессирующего… мхм.. нездоровья, либо… Ну хорошо, я выскажу свои предположения, но только между нами. Когда я говорила людям о своих видениях и «особом зрении» – я прослыла местной чудачкой и странной мАлой… Не хочу, чтобы, если я окажусь права, это коснулось и тебя. Думается мне… Хотя, конечно, требует подтверждения и все-такое… Короче, это похоже на то, что ты каким-то образом стала улавливать незримые волны энергии, идущие от человеческого тела. Я говорю об ауре, Уса. Похоже, что ты всполохами видишь ее. Только, с чего бы ты вдруг стала такой глазастой? – не выдержала в конце язвительная Хино и хмыкнула. – Вспоминай давай. Должен был быть какой-то сильный катализатор. Такое не случается с теми, у кого нет врожденного дара – просто так. Может, ты когда бежала и упала – темечком сильно тюкнулась о что-то, а?

– Может и тюкнулась, – кисло протянула блондинка, – а может и нет. А что могло быть этим самым… катариз… кализат…

– Ой все! Не пыжься. Слишком умное словцо для тебя, видимо. Ну не знаю… Я читала в инете о таком в свое время… Люди писали о метеоритах, о клинической смерти… кто-то тонул… кто-то осваивал практику выхода из тела… кто-то горел…

– МОЛНИЯ! – закричала Усаги, забыв о «режиме тишины» и тут же прикусила язык.

На ее счастье именно в этот момент на сестринском посту не было никого. Дежурная отошла в туалет.

– Молния!, – зашипела Цукино в трубку громким шепотом. – Могла она? Тогда прямо недалеко от меня молния попала в дерево! А я лежала в воде. Повезло – что не в лужу садануло. А то бы мне кранты. Но я здорово прочувствовала. Прямо волоски все на теле дыбом встали и в голове зашумело!

– Ишь ты! – Хино цокнула языком. – Это вполне себе может быть объяснением. Слушай, Усаги, а попробуй в следующий раз, когда будешь замечать, что «особое зрение» появляется – поделать некоторые вещи. Потренироваться… На себе, в принципе тоже можно, в зеркало… Слушай… А я еще напишу тебе в смс, что значат те или иные цвета. Очень упрощенно, но так ты сможешь понять и сопоставить цветовые вспышки с настроением собеседника. Например, если мать будет сердиться – ее аура никак не может отражать безмятежность и спокойствие – понятно? Тогда там будут красные, багровые оттенки… Ну жди, я щас…