Текст книги "Кир (СИ)"

Автор книги: La_List

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 7 страниц)

Кир

https://ficbook.net/readfic/2783278

Автор:

La_List (https://ficbook.net/authors/142095)

Беты (редакторы):

Margot (https://ficbook.net/authors/109612)

Фэндом:

Ориджиналы

Пейринг или персонажи:

м/м

Рейтинг:

NC-17

Жанры:

Слэш (яой), Романтика, Ангст

Предупреждения:

Нецензурная лексика, Underage

Размер:

Макси, 87 страниц

Кол-во частей:

14

Статус:

закончен

Описание:

Я никогда не отличался добротой, вот честно. Мне было плевать на бездомных собак и кошек, я брезгливо обходил стороной бомжей, но этот парень, подбирающий объедки с подносов... Не знаю. Что-то резануло по живому глубоко в груди. А теперь я просто не знал как правильно предложить помощь.

Публикация на других ресурсах:

только с разрешения автора.

Примечания автора:

был похожий секрет в «Подслушано».

https://pp.vk.me/c621930/v621930735/1dc29/SH4JFQzjOOQ.jpg

Рисунок от читателя:

https://pp.vk.me/c622330/v622330874/16b27/GTsA1QzWYXQ.jpg

https://pp.vk.me/c624526/v624526659/1dd47/8zwElP2d2Tg.jpg – от Taspid

http://cs621523.vk.me/v621523257/dd2b/PT6fsQigZaE.jpg – от Сони Хирше

https://pp.vk.me/c626524/v626524414/abb4/kerJcwrVwMA.jpg – от Nigth

Содержание

Содержание

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

Часть 1

День у меня не задался с самого утра. Я опоздал на работу, потому что пришлось возвращаться домой за забытой на столе у компьютера папкой с материалами для презентации, и едва не потерял ключи от машины. А в довершение всего к вечеру на меня, как снежный ком, свалился новый проект, из-за чего с работы я смог уйти только в половине девятого, благополучно опоздав в спортзал.

И вот теперь я сидел за столиком ближайшего к работе небольшого ресторана быстрого питания, в переводе на человеческий – Макдака, и почти через силу ел заказанные мной пять минут назад салат и гамбургер. Рядом стоял мой остывающий кофе, но пить его почему-то не было никакого желания.

Так со мной бывало всегда, когда я уставал. Кусок не лез в горло, а мысли из головы словно кто-то выметал огромной метлой. А потом еще проходился пылесосом.

Я в очередной раз откусил от гамбургера и лениво повернулся на звук открывающейся двери: в зал как-то несмело вошел неопрятно одетый парнишка лет шестнадцати. Его линялая толстовка была пропитана водой – на улице шел отвратительный снег с дождем, шапка надвинута на глаза, руки в карманах.

Растоптанные его кроссовки оставляли грязные следы на вымытом пять минут назад полу. И я почему-то был почти уверен, что они мокрые насквозь.

Пацан воровато оглянулся и зашагал к одному из столиков, с которого еще не успели убрать остатки еды. Пошуршал обертками, вынул недоеденный гамбургер и тут же почти в один прием запихнул в рот. Подобрал остатки картошки, потряс стакан с колой, снял крышку и допил.

Две женщины средних лет, сидевшие от меня через столик, неприязненно на него косились.

– Пускают беспризорников всяких, – расслышал я реплику одной из них – полной, ярко накрашенной тетки. – Того и гляди сопрет что-нибудь.

Ее подруга что-то поддакнула, но говорила она тише, и что именно она сказала, я не разобрал.

А мальчишка тоскливо окинул взглядом остальные столики, видимо, почувствовав взгляд, коротко посмотрел на доедающего меня и медленно поплелся к выходу.

Я смотрел на его ссутуленную спину и почему-то думал о том, что на улице сейчас самый настоящий пиздец. И, когда мальчишка проходил мимо, я, неожиданно даже для самого себя, негромко окликнул:

– Стой!

Он вздрогнул, глянул на меня своими синими глазищами. А я вдруг понял, что все щеки и нос у него в едва заметных веснушках.

– Чего прикопался? – голос у него был хрипловатый, простуженный. – Я не у тебя беру. Это все равно выбросят.

Мне стало как-то неловко. Словно это я был виноват в том, что парню приходится вот так вот с опаской подбирать чужие объедки.

Черт.

– Я просто подумал, что ты голодный, – смотреть ему в глаза я не мог.

– И чё? – он глубже засунул руки в карманы и как-то втянул голову в плечи.

– Я могу купить тебе чего-нибудь, если хочешь, – выдавил из себя я, разглядывая противоположную стену.

Я никогда не отличался добротой, вот честно. Мне было плевать на бездомных собак и кошек, я брезгливо обходил стороной бомжей, но этот парень, подбирающий объедки с подносов... Не знаю. Просто что-то резануло по живому глубоко в груди. А теперь я просто не знал, как правильно предложить помощь.

– Я не попрошайка, – зло выплюнул парень. – Иди на хуй.

– Да я понял, – я автоматически засунул руки в карманы и откинулся на спинку стула. – Извини.

– Ладно, – он вдруг сделал шаг ко мне. – Это ты извини. Я не хотел тебя посылать.

– Может, все-таки пойдем и купим тебе поесть? – я мотнул головой в сторону касс.

Он неуверенно кивнул, и я полез выбираться из-за стола. И через минуту мы уже стояли около кассы.

– Ты можешь сам выбрать, – я нащупал в кармане сложенные вдвое купюры – терпеть не могу кошельки. Особенно после того раза, как у меня украли бумажник с пятью штуками и страховым полисом. Восстанавливать его было целой морокой.

Парнишка с минуту пошевелил губами, читая меню, а потом назвал несколько не очень дорогих пунктов.

– Может, вместо колы, кофе? – предложил я. – Ты простужен, по-моему.

– Ага, – он снова кивнул. – И можно тогда еще маффин?

– Ну, иди, заказывай, – согласился я.

И пока он заказывал, я все смотрел сзади на его шею с крохотной родинкой, на завиток волос, выбившийся из-под шапки, и думал о том, какой же этот мальчишка красивый.

В силу профессии, чувство прекрасного у меня было развито очень хорошо, и я просто залип.

Он обернулся, вопросительно глядя, а я вспомнил, что должен заплатить. Достал пятисотенную, подождал, пока кассирша отсчитает сдачу, и мы пошли обратно к моему столику, который никто так и не занял. Хотя час был поздний и народу в зале заметно поубавилось.

– Спасибо, – мальчишка сказал это мне перед тем, как вгрызться в горячий двойной гамбургер.

Я улыбнулся ему и принялся за свой остывший кофе.

Так в тишине мы сидели минут пять. Парень почти жадно ел, а я украдкой его разглядывал. Шапку он так и не снял, так что я так и не понял, вьются у него волосы или нет.

Жуя, он жмурил от удовольствия свои синие глаза, обрамленные темными длинными ресницами, но тут же словно одергивал себя, кидал на меня опасливые взгляды, а потом снова забывался.

Через пару минут ему стало жарко, и он расстегнул молнию на своей толстовке. Из-под растянутого воротника застиранной майки виднелись худые ключицы. А чуть выше расплылся большой малиновый синяк.

Я сглотнул и уставился в свой стакан. Не мое дело.

Кстати, я так и не спросил его имени.

– Эй, – окликнул я. И когда он оторвался от поедания картошки, спросил: – Как тебя зовут?

– Кирилл, – отозвался он. – Можно просто Кир.

– Денис, – я протянул ему руку.

Он фыркнул, но пожал мою ладонь. Пальцы у него были худыми и сильными. А еще теплыми.

Мы опять замолчали. Кир макал картошку в кетчуп и клал в рот, а я все так же пытался не пялиться слишком откровенно.

Через пару минут он закончил с картошкой, допил одним глотком кофе и принялся доедать маффин. Часы, висящие над кассами, показывали половину одиннадцатого. Мне стоило ехать домой.

– Тебя подвезти куда-нибудь? – поинтересовался я у Кира.

– В зависимости от того, куда ты едешь, – тот засунул остатки маффина в рот. – Я на самой окраине живу. Юго-запад, если чё.

– А улица? – я застегнул куртку и поправил капюшон.

– Если до Пятницкого шоссе довезешь, буду счастлив, – он, следуя моему примеру, застегнул свою толстовку. – Там дойду.

– Тебе очень повезло, – я улыбнулся. – Я тоже там поблизости живу.

– Ну, и ок, – Кир тоже улыбнулся в ответ. – Спасибо, Денис.

От этой его улыбки у меня как-то внезапно перехватило дыхание. Я скомканно кивнул и зашагал к двери, буквально чувствуя спиной его взгляд.

***

В машине ехали молча. Кир смотрел в окно, а я следил за дорогой, параллельно думая о том, нормально ли будет пригласить мальчишку домой или это уже перебор с моей стороны.

Из-под колес нещадно летело, да и чертов мокрый снег так и не прекратился, так что дворники работали в быстром режиме, жутко меня раздражая.

Слава богу, хоть машин было мало, так что останавливаться приходилось только на светофорах и доехали мы быстро. Я притормозил с обратной стороны небольшого торгового центра, прижался к бордюру и спросил:

– Тебя здесь высаживать? – мой собственный голос показался мне в этой тишине каким-то совсем чужим.

– Здесь нормально будет, – Кирилл поправил шапку и посмотрел мне прямо в глаза. А потом вдруг подался ко мне и наклонился над бедрами, как-то суетливо расстегивая ширинку моих джинсов.

Меня обдало стыдным жаром. Я перехватил мальчишку за плечи, заставляя замереть.

– Что ты делаешь? – голос у меня вмиг охрип.

– Ты ведь голубой, – Кирилл смотрел на меня с каким-то нечитаемым выражением в глазах. – А мне больше нечем отблагодарить. Я думал, ты сам скажешь, чтоб я отсосал.

Господи, Кир, кто это с тобой сделал?

– Я покормил тебя просто так, – в горле у меня застрял ком. – Ты не должен мне абсолютно ничего.

– Я просто хотел поблагодарить, – я его так и не отпустил, а потому его лицо было совсем близко. Бледные розовые губы, эти веснушки на впалых щеках...

Я сглотнул и потянул с него шапку.

Волосы у него и правда вились. Непричесанные, явно пару дней не мытые, но такие мягкие даже на вид...

– Можно я просто поцелую тебя? – я осторожно пригладил его растрепанные волосы, коснулся пальцами края уха.

Он молча кивнул. Облизнул губы и закрыл свои синие глаза.

А я запустил пальцы в его непослушные кудри и осторожно прикоснулся к губам. Сначала в коротком целомудренном поцелуе, а потом, когда он неуверенно коснулся ладонью моего плеча, поцеловал уже всерьез, чувствуя только какую-то безграничную нежность к этому парнишке, видевшему в жизни только человеческую жестокость.

– Я пойду, – Кир отстранился и снова нахлобучил свою шапку. – Спасибо тебе.

Я кивнул, почему-то понимая, что он не останется, если я попрошу. Мне оставалось только разблокировать двери и позволить ему выйти.

– Я еще тебя увижу? – как-то глупо спросил я, когда он уже хотел захлопнуть дверь.

– Не знаю, – он засунул свободную руку в карман. – А что?

– Можно твой номер? – я прекрасно знал, как жалко выгляжу со стороны. Я словно оказался на месте тех парней из клубов, которых я трахал в загаженном туалете, а потом просто посылал.

– Лучше дай мне свой, – попросил Кир. – Сейчас у меня нет мобильника.

– Тебе записать? – я потянулся к бардачку.

– Я запомню, – качнул головой мальчишка. – Диктуй.

Я назвал. Он пошевелил губами, проговаривая цифры, а потом вдруг наклонился и неловко поцеловал меня куда-то в уголок рта. А потом просто захлопнул дверь и, ссутулившись, зашагал по дороге.

***

Когда я выскочил из машины, Кир успел отойти уже довольно далеко. Так что я бегом бросился за ним, забыв даже о том, что оставил ключи в зажигании.

– Стой! – я перехватил его за худое плечо, разворачивая к себе. – Стой...

Он молча смотрел на меня, так и не вынув руки из карманов.

– Тебе есть куда идти сегодня? – я так и стискивал его плечо, чувствуя под пальцами чуть влажную ткань его толстовки.

Кир так же молча мотнул головой, глядя в землю.

И когда я потянул его к машине, он пошел.

Часть 2

Когда я открыл перед Киром дверь в квартиру, он замер на пороге, неуверенно переминаясь с ноги на ногу. Глянул на меня исподлобья, словно оценивая.

Я понимал. Будь я на месте мальчишки – к чужому мужику бы даже в машину не сел, не то что зашел в дом. Извращенцев сейчас развелось дохрена.

Но, помедлив с полминуты, Кир все же сделал шаг, переступая через порог, зябко повел плечами и уставился на свои грязные кроссовки.

– Раздевайся, – предложил я ему, одновременно скидывая куртку.

– Прям вот так сразу? – его губы дернула усмешка.

– Юмор, достойный КВН, – хмыкнул я. – Жаль, закадровый смех не прилагается.

– Можешь сам посмеяться, – Кир все же потянул с себя толстовку, повертел в руках, похоже, не зная, куда пристроить.

Я молча забрал ее и повесил рядом со своей курткой на вешалку. А потом, на свою беду, глянул на Кира, расшнуровывавшего кроссовки.

Не сказать, что я был особо брезглив или отличался слабонервностью, но это... Руки у мальчишки были все сплошь в синяках. А левое предплечье уродовал некрасивый старый ожог.

– Что? – Кир, видимо, почувствовав мой взгляд, с вызовом посмотрел мне в глаза.

– Ничего, – открестился я, с усилием заставляя себя перестать пялиться на его руки.

Кир дернул плечом, поднялся на ноги, снял кроссовки, наступая на пятки, поправил растянутую, застиранную футболку и поинтересовался:

– Что теперь?

Признаться, вопрос застал меня врасплох. Позвать мальчишку к себе было желанием абсолютно спонтанным, и я, уже давно забывший, что такое гости, понятия не имел, что делать дальше.

Предложить ему вымыться?

– Может, хочешь в душ? – наверное, сейчас мы чувствовали себя одинаково неловко.

– Хочу, – Кир засунул руки в карманы джинсов.

– Хорошо, – я потер лоб. – Пошли, найдем тебе одежду тогда для начала. А твою надо бы в машинку кинуть.

Кир промолчал. Только кивнул неловко и пошел за мной следом.

В спальне у меня оказался жуткий бардак: разворошенная постель, валяющиеся по всем углам шмотки, лежащие посреди комнаты гантели и, как венец всего этого кошмара, выпотрошенный ящик с нижним бельем и носками.

– Гостей ты явно не ждал, – хмыкнул за моей спиной Кир.

– Извини, – я попытался задвинуть этот несчастный ящик, но до конца сделать это помешали висевшие на его краю трусы.

– Мне похер, – Кир пожал плечами. – Не парься.

Мне не оставалось ничего другого, как кивнуть и открыть шкаф, чтобы найти какие-нибудь подходящие Киру вещи, которые, впрочем, обнаружились сразу: серые шорты на резинке и футболка с принтом.

– «La mort est la liberté de la vie», – прочел Кир. – Депрессивно.

– Знаешь французский? – удивленно поинтересовался я. Произношение у парня показалось мне практически идеальным, даже лучше, чем у моего преподавателя, с которым я занимался целых три года.

– Похоже на то, – согласился Кир. И в голосе его мне почудились странные нотки, как если бы мальчишка сам был удивлен не меньше меня.

– Ладно, – я решил не развивать тему. – Полотенце возьмешь в ванной, в шкафу.

Кир молча кивнул и пошел к двери. А я, наконец, понял, что он так и не снял шапку.

***

Из ванной Кир вышел спустя час. Голый по пояс. Заглянул на кухню, где я бесцельно втыкал в ноут, тихонько постучал костяшками пальцев по стене, привлекая мое внимание, и поинтересовался:

– Где взять порошок?

– Стиральный? – зачем-то спросил я, разглядывая резинку его низко сидящих шорт. Трусов под ними явно не было. А внизу живота, чуть справа, красовался такой же малиновый синяк, как и над ключицей.

– Не, зачем мне стиральный, – с сарказмом фыркнул Кир. – Я уже день без дозы, но герыча у тебя явно нет, так что дай хоть кокосом вдолбиться.

– Под раковиной в большой белой банке, – я поднялся из-за стола и закрыл крышку ноутбука. – Пошли, я достану.

– Ага, – Кир каким-то нервным движением пригладил мокрые волосы. – Спасибо.

До ванной мы шли молча. Кир пару раз подтянул съезжающие шорты, но в итоге, кажется, плюнул на это бесполезное занятие и привычно засунул руки в карманы.

Когда мы зашли, он сразу подхватил со стиральной машины футболку и надел. На его худых плечах она висела мешком. Я сглотнул и полез доставать порошок.

Засыпал его в контейнер и запустил программу стирки с отжимом, предварительно поставив на шестьдесят градусов.

Надо сказать, чтобы научиться пользоваться стиралкой мне пришлось весь вечер разбираться с инструкцией. Но стирать руками мне порядком поднадоело, а прачечная обходилась слишком дорого. Так что потраченный на изучение инструкции вечер того стоил.

– Готово, – зачем-то сообщил я Киру. – Толстовку свою ты же положил?

– Поздно спросил, – он глянул на набирающую воду машинку. – Но да. Вспомнил в последний момент.

– Хорошо, – я закрутил крышку на банке и убрал ее на место. – Есть хочешь?

– Если дашь, будет круто, – Кир почесал бровь.

Я пропустил его перед собой и закрыл дверь, попутно вспоминая, что есть у меня в холодильнике.

А через десять минут мы ели яичницу, посыпанную сверху потертыми остатками сыра, который я нашел в ящике с фруктами. Вернее, для фруктов. Потому что их самих у меня практически не водилось.

***

Кир съел все, что я ему дал. Подчистую. То есть даже выпил недельной давности кефир, аргументируя это тем, что кисломолочные не портятся. И теперь сидел, неудобно поджав под себя ноги, таская из банки консервированные ананасы. На щеках у него появился румянец, волосы высохли. Каштановые, при ярком свете они слегка отдавали медью.

А еще эти чертовы веснушки...

– Я все, – Кир отложил вилку и смешно шмыгнул носом.

– Наелся? – поинтересовался я, забирая пустую банку.

– Ага, – он запустил пальцы в шевелюру и взъерошил и так спутанные пряди.

– Насчет того, где ты будешь спать, – я отвел глаза. – Извини, но постель одна, а на пол тебя класть не хочется. И если...

– Не парься, чувак, – Кир мотнул головой. – Реально. Я не в претензии. Это ж не одноместная койка.

Я кивнул, как-то внутренне расслабляясь. Моя постель была двуспальной, но при желании на ней спокойно разместились бы и три человека. Конечно, она занимала большую часть комнаты, но мне нравилось. Тем более, учитывая то, что гостей я к себе не водил. За исключением парней для потрахаться. Но им-то как раз была интересна именно постель, а не свободное пространство в комнате. Так что меня все устраивало.

***

– Сколько тебе лет, Кир? – это я спросил уже тогда, когда мы в полной темноте лежали на разных краях кровати. Кир ерзал и ворочался. Но, когда я задал вопрос, резко замер, и мне показалось, что даже перестал дышать.

– А что? – его ответный вопрос прозвучал с серьезным опозданием.

– Да ничего, – я повернулся набок, лицом к его смутному в темноте силуэту, съежившемуся под одеялом. – Просто интересно.

В тишине я слышал, как за окном по подоконнику шуршала редкая морось. А еще слышал, как неровно дышит Кир.

Волнуется?

– Я думаю... – он запнулся. Помолчал.

Я не торопил. Просто смотрел на угадывающееся под одеялом его острое плечо и ждал.

– Я думаю, мне нет восемнадцати, – наконец выговорил он. – Шестнадцать или семнадцать, наверное.

– Наверное? – я несколько опешил. – Это как?

– Никак, – зло фыркнул Кир. – Я мало что помню, понятно? Завтра год с того дня, как я очнулся в грязной подворотне с разбитым затылком.

Вот, значит, как.

Все вставало на свои места. Надо полагать, Кир – не уличный мальчишка-беспризорник. Отсюда эта доверчивость и более-менее адекватное поведение. Но только вот за этот год кто-то успел...

Я с какой-то глухой болью очень отчетливо вспомнил тот эпизод в машине.

– А на руке у тебя... – я прикусил губу, пытаясь правильно сформулировать мысль, чтобы не обидеть мальчишку.

– А это уже не твое дело, чувак, – Кир снова выпустил иголки. – Меньше знаешь – крепче спишь.

Мы снова замолчали. Кир повернулся на живот, спрятав голову в подушку. Теперь я видел только очертания его густых вьющихся волос.

Так прошло минут десять. Кир не шевелился но, судя по нервному напряженному дыханию, так и не заснул. Впрочем, ко мне сон тоже не шел.

– Ожог уже был, когда я очнулся, – вдруг тихо сказал мальчишка, так и не поворачиваясь ко мне. – Не знаю откуда.

– Где ты ночуешь? – я спросил это просто так, чтобы не слушать снова эту тяжелую тишину. Но тут же пожалел о вопросе, потому что Кир как-то очень буднично пояснил:

– Отсасываю мудаку одному. Он ночлежку держит.

Что сказать на это, я не знал. А Кир, наверное, расценив мое молчание, как осуждающее, зло выплюнул:

– Я не только за койку так расплачиваюсь. За душ тоже. А за то, что он меня в больницу на неделю устроил пару месяцев назад – вообще задницу подставил. Он пидор же. Как ты.

– В больницу? – тему нужно было как-нибудь перевести в более безопасное русло.

– У меня воспаление было, я чуть не сдох, – с вызовом сказал Кир. – А без документов меня даже в травме едва приняли, когда мне... когда я пальцы сломал.

– Почему ты не обратился в полицию? – я чувствовал себя, словно на минном поле. – Они ведь могли бы определить тебя в детский дом на то время, пока разыскивали бы твоих родных.

– Я обратился, – Кир резко перевернулся на спину и сдернул одеяло до пояса. – В ёбаной Рязани. Я ведь там очухался. И два месяца проторчал в приемнике-распределителе.

– И что? – так паршиво мне не было давно.

– И ничего, – фыркнул мальчишка. – Меня никто не искал. А в этом детоприемнике было херовее, чем на вокзале. Я сбежал через два месяца. Сейчас меня хотя бы бьют реже.

– Почему ты согласился пойти со мной? – за окном что-то грохнуло – наверное, пустой грузовик переехал через «лежачего полицейского».

– Мне было холодно и хотелось жрать. К тому же отсосать у тебя было бы не так противно, как у... – Кир неопределенно шевельнул лежащими на бедре пальцами.

– Я бы не стал заставлять тебя, – мальчишку было жаль до боли. За свои семнадцать... или шестнадцать лет он пережил в десять раз больше, чем я за свои двадцать восемь.

– Мне повезло, – невесело усмехнулся Кир. – Я не думал, что так бывает.

Я молча коснулся его руки, почти уверенный в том, что он оттолкнет. Но Кир не сделал ничего, я только почувствовал, как он вздрогнул.

– Спокойной ночи, – я убрал руку и повернулся на бок.

– Спокойной, – через паузу отозвался Кир.

Но в эту ночь я заснул только под утро. И далеко не спокойно. Потому что часа в три ночи только засыпающего меня разбудил истошный крик.

Кир орал, вцепившись в подушку, и я едва разжал его сведенные судорогой пальцы. А когда весь этот кошмар осветил неверный зеленоватый свет ночника, я понял, что щеки у мальчишки мокрые от слез.

Мне оставалось только одно.

Я притянул его к себе, обнимая. И Кир уткнулся в мое плечо, прижимаясь всем своим худым, все еще подрагивающим телом.

– Что это было? – я осторожно гладил его по спине. Тонкая ткань футболки там промокла от пота.

– Не знаю, – голос у Кира был абсолютно больной. В нем отчетливо слышалась беспомощная обреченность. И я... Не знаю, какой черт дернул меня это сделать. Ведь после того, что Кир рассказал мне, это было вдвойне отвратительно.

Его сухие губы дрогнули, когда я накрыл их своими. Он дернулся, весь как-то напрягся, но не вырывался. Просто тяжело, сорвано дышал, упершись ладонью в мою грудь.

Я тяжело сглотнул и мягко поцеловал его в висок. Коснулся губами щеки, подбородка. Эти поцелуи были совсем целомудренными, невесомыми, но от каждого прикосновения внутри у меня разливалось болезненное тепло.

Кир молчал. Даже тогда, когда я снова поцеловал его в губы. Он просто как-то покорно позволил. А у меня словно дал сбой какой-то внутренний предохранитель. Я целовал его шею, резные тонкие ключицы, бережно зацеловывал темное пятно синяка, кажущегося почти черным в тусклом свете ночника.

Скользил ладонями по его бокам, пересчитывая пальцами ребра, отчетливо прощупывающиеся через ткань футболки.

Я никогда не ощущал подобного. Мне хотелось сделать так, чтобы этот безучастно лежащий подо мной мальчишка оттаял. Чтобы не вспоминал урода, который заставлял его унижаться, чтобы получить крышу над головой и необходимое лечение.

Но я мог только ласкать его худое напряженное тело, одновременно ненавидя себя и не имея возможности оторваться.

И когда я потянул вниз его шорты, Кир только тихо, хрипло выдохнул, перехватывая мою руку. Так что они просто остались болтаться на его бедрах. А сам он вдруг перевернулся на живот, выставляя ягодицы.

На почти болезненно светлой коже выделялась маленькая родинка. Такая же, как на шее.

– Черт, Кир... – я ткнулся лбом в его мягкие волосы на затылке. От похоти буквально трясло. Я никого не хотел так, как этого шестнадцатилетнего мальчишку. Подростка.

– Смазка есть? – глухо спросил он.

У меня была. Я молча перегнулся через край кровати, выдвинул нижний ящик и вынул из коробки небольшой черный флакон, упаковку с презервативом и положил на одеяло.

Провел ладонью по спине Кира, потянул было вверх его футболку, но Кир вывернулся, подцепил флакон, щелкнул крышкой, смочил гелем пальцы и проскользнул ими меж ягодиц. И я задохнулся, наблюдая, как он сначала гладит блестящими от лубриканта пальцами сжатую розовую дырочку, а потом...

Для удобства Кир раздвинул ноги, выгнулся, и мне было видно все от начала и до конца. Как он протолкнул сначала один палец, а потом второй, жестко и быстро растягивая себя.

И когда я непослушными пальцами не с первого раза вскрыл упаковку и раскатал резинку по члену, он просто убрал руку, уткнулся лбом в предплечье и замер. Меж его ягодиц влажно блестело. А я...

Я осторожно погладил его по бедру, выдавил на ладонь еще геля, размазал его по члену и приставил головку к скользкой от смазки дырке.

Кир вздрогнул, стиснул в пальцах простынь. Но я уже не мог остановиться. Вталкивался медленно, изнывая от желания засадить сразу на полную длину, но меня останавливало тяжелое, надорванное дыхание Кира, то, как он судорожно сжимал в кулаках простынь.

Я скользнул ладонью по его животу, погладил напряженные мышцы, а потом обхватил его слегка возбужденный член.

Кир охнул, дернул бедрами, словно пытаясь отстраниться от моей руки. От этого его движения меня словно ударило током. Я застонал, не сдержавшись, вцепился в его бедро и подался вперед.

Кир вскрикнул, схватился за мое бедро, отталкивая, но его рука почти сразу безвольно упала на одеяло.

Он как-то совсем по-детски хныкнул и замер. А я надавил на его спину, заставляя улечься, и двинул бедрами, с какой-то безумной эйфорией ощущая, как сжимаются вокруг моего члена гладкие узкие стенки.

Не знаю, сколько прошло времени. Я трахал его долго. Шептал на ухо какую-то чушь, слизывал с его шеи капли пота, зарывался пальцами в каштановые мягкие пряди. Слушал его хриплые редкие стоны.

И когда подкатила разрядка, Кир как-то особенно сильно сжал меня в себе, словно почувствовав, что я близко.

Я кончил с неприлично громким стоном, впечатавшись так глубоко, что Кир болезненно выгнулся. Я притянул его к себе, заставляя подняться, и провел ладонью по его члену. Кир был возбужден. И когда я начал его ласкать, не оттолкнул. Наоборот, подался назад, дотрахивая себя моим все еще твердым членом.

Он кончил быстро, спустя всего несколько минут. Выгнулся и обмяк в моих руках, тяжело дыша.

– Все хорошо? – я скользнул губами по его виску.

– Да, – вяло кивнул Кир. – Нормально.

– Хорошо, – я погладил его живот, обвел пальцами впадинку пупка.

– Твой член до сих пор в моей заднице, – Кир качнул бедрами. – Пусти.

Я с сожалением отстранился, позволив Киру соскользнуть с моего опавшего члена. Стянул презерватив, завязал и кинул рядом с кроватью, потому что идти выбрасывать его было лень.

А Кир просто лежал поверх одеяла, закрыв глаза. На его животе блестела еще не засохшая сперма. Я взял отработавшую свое смазку, снова наклонился, открывая ящик, убрал ее на место, а взамен достал влажные салфетки. Достал из упаковки одну и стер с живота Кира белые густые капли. Он даже не дернулся. Просто терпеливо ждал, пока я закончу, медленно моргая, а потом заполз под одеяло и замер.

Я тоже укрылся и погасил ночник.

В мутной темноте за окном падал снег.

__________________________________________

Предвосхищая все вопросы: продолжение будет. И очень скоро.