Текст книги "Всё дело в душах (СИ)"
Автор книги: Кусочек Жвачки
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 30 страниц)
– А дальше что?
– Каждый из них уговаривал другие звёзды ради судеб смертных. Ради того, чтобы ещё одной вечной парой стало больше. Ради того, чтобы зажглась ещё одна звезда. А иногда смертные даже перед лицом того, кто суждён для них, противились себе и миру. Они упрямились или просто были слепы. Они не хотели давать волю чувствам или были сухи сердцем. И звёзды меняли мир вокруг смертных, чтобы проснулась любовь.
– Они шли на жертвы… ради смертных?
– Иногда, это лучший вариант, – она приобняла коробок на своих ногах. – Но если люди продолжали упрямиться, звёзды спускались к ним и лично разговаривали. И смертные видели в их глазах тихую грусть о том, кто остаётся по другую сторону. Звёзды ведь могли ждать. Вечность. И не одну. Много лет они продолжали свой труд. Бросали взгляды через пропасть неба и трудились. И однажды последняя пара смертных зажгла огонь своей вечной любви и загорелась последняя звезда в дороге Млечного Пути. Только тогда они несмело прошли по мосту.
– То есть, звёзды поговорили со смертными, и те, ради них, зажигали свои огоньки?
– Да, – Нора снова мило улыбнулась. – Думаю так.
– И что они сделали, когда наконец встретились?
– Ну, они сошлись ровно посередине. И не могли наглядеться на того, кто теперь был рядом. Их объятия были такими, как и ожидалось, но оказалось, что им нечего сказать друг другу. Нечего разделить.
– П-почему? – Люцифер резко обернулся на девушку. – Почему так происходит?
– Не знаю, – Нора пожала плечами. – Может быть, потому что они звёзды, а не люди. А может быть, потому что не старались шагать на встречу друг к другу психологически, только физически. Мало половины пути, иногда, наступает момент, когда стоит сделать ещё один, последний, шаг.
– Значит, они отступились?
– Они просто вновь разошлись по разные стороны моста, каждый на свою половину, и там, у края пропасти, вновь погрузились в свою любовь. Безмолвную, полную взглядов в глаза и улыбок.
– Глупцы. – Люцифер встал и выровнялся во весь рост.
– Что это тебя потянуло на такие разговоры? – Нора попробовала встать, осторожно приподняв ящик, но Дьявол придавил его рукою, близко-близко придвигаясь к её лицу.
– Сказал бы – «только никому не рассказывай», вот только тебе всё равно никто не поверит, – он подмигнул и зашагал прочь, оставляя девушку сидеть на лавочке совсем одну.
Нора подняла голову, утыкаясь взглядом в бескрайние просторы неба. Может и правда никто не поверит, зато свидетелями были звёзды.
***
Стейси кормила щенка в столовой, смиренно ожидая, пока он доест. Девушка как-то затянула с именем, поэтому пока называла того просто мелкой пакостью. Она встала, чтобы налить себе воды, вдруг услышав на верху громкие споры. Стеша схватила щенка, у которого вся моська была в каше, подмышку, молниеносно взлетая наверх по крутым ступенькам.
Она застала вернувшуюся подругу перед разгорячённой Анной, которая брызгала слюной в лицо Норы, яростно размахивая руками. Ханна тоже уже выглянула из комнаты, но ничью сторону в конфликте занимать не спешила, просто придерживаясь о дверной косяк.
– Я видела, как ты роешься в вещах! Даже в вещах Ханны и Стейси…
– За что, я лично, очень ей благодарна, – все трое девушек обернулись на Стейси. – Если бы она периодически не рылась дома в моих вещах, я бы их так никогда и не стирала. Если ты думаешь, что выглаженная рубашка сегодня утром появилась на твоём стуле сама собой, то ты очень ошибаешься.
Возмущённая Анна даже на секунду замерла, не зная, что и сказать. Она застыла на месте, но затем громко топнула ногой от возмущения:
– И это повод воровать мою одежду?! На тебя мой лифчик-то не великоват будет?
– Может ты его у Дина забыла? – без доли раздражённости, ответила Нора.
Зато вместо неё раздражалась Стейси:
– Чуть что, так сразу орать, все нормальные люди, тьфу, ангелы – спят давно, а она орёт! Что, мало на уроках отвечала? Посмотрим на тебя завтра!..
– Я ничего нигде не забывала! Я сняла его и повесила на стул…
– Бросила.
– Что?
– Бросила на стул, – с нажимом повторила Нора. – Там теперь и ищи. Нечего обвинять меня по пустякам, – она закинула себе на плечо полотенце.
– Ты в душ? – Стейси взглянула на подругу.
– Ну да, тебе тоже нужно напоминать, чтобы ты помыться сходила? Или стирки и уборки достаточно?
– Ты ж моя любимая горничная, – Стеша так сильно обняла подругу, выпачкивая её кашей с морды щенка, что они обе рассмеялись. – Прости, если доставляю слишком много хлопот.
– Ты? Да ты, в сравнении с этими курицами, просто ангел!
Стейси посмеялась, но затем вновь серьёзно взглянула на подругу:
– А если без шуток, то что-то нечисто с этим её бельём. Не завёлся ли у нас маньяк какой-нибудь? Сначала вещички ворует, а потом что? Станет подглядывать за красотками?..
– Угомонись, – уходя улыбнулась Нора. – Тебе всё равно не грозит.
========== Глава одиннадцатая: Виденье прекрасного ==========
Чак стоял напротив широкого пластикового окна, прослеживая взглядом лениво падающие снежинки, рассуждая над тем, что снег, пожалуй, тоже одна из лучших его задумок. Этот чисто-белый, пушистый и переливающийся на солнце всеми цветами радуги снег – поистине прекрасен. Эти танцующие на ветру крохотные снежинки с прекрасными узорами заставляют от восхищения затаивать дыхания и любоваться ими.
И почему ангелы не могут быть такими же идеальными? В чём Он ошибся? Что упустил? Или это вовсе не Его ошибка, что дети такие… дети? Даже звучит как-то смешно.
Чак прошёл к столу, раскрывая свою толстую, похожую на альбом тетрадь и, записывая сегодняшние наблюдения. Прошлый вечер заставил Его посмеяться. Люцифер забавно выглядел, когда потянулся к огню, который всегда привлекал внимание архангела. Интересно, ему понравилось ощущение тепла? Главное, чтобы это не переросло в зависимость. Когда Он вернёт своим детям их силы и обучение подойдёт к концу, Чак бы хотел видеть Люцифера вновь на Небесах. Ширли правда надеялся, что две девушки смогут изменить видение мира не только для одного Падшего архангела, но и для остальных.
Чак усмехнулся, вспоминая, как именно наткнулся на этих девиц и почему выбрал именно их.
Он гулял по городу и как обычно зашёл в любимый книжный магазин, где и произошла первая встреча. Подруги выбирали, вернее сказать, спорили какую книгу им купить. Как понял Чак, деньги были лишь у одной и хватало лишь на одну книгу. Стейси выбрала роман шотландского писателя Ирвина Уэлша «Кошмары Аиста Марабу», что Чак одобрил, ведь книга была поистине занимательной. Её подруга по имени Нора выбрала более приземлённую историю, автора Джеймса Боуэна «Уличный кот по имени Боб». Норен выбор Ширли тоже понравился, Ему нравились книги написанные на реальной истории авторов.
Чаку стало интересно, чем же закончится спор двух лучших подруг, ведь что одна, что вторая не очень-то любили уступать. Даже друг другу. Одна была похожа на полыхающий, живой и поистине прекрасный огонь, который лишь разгорался и становился похож на необузданное пламя, готовое сжечь всё на своём пути, а вторая – больше напоминала своим спокойствием огромную и красивую скалу, на вершинах которой даже летом мог лежать снег. Но если этому терпению приходил конец, эта скала могла разверзнуться камнепадом, который мог с лёгкостью затушить разбушевавшийся огонь.
Чака удивляла крепкая связь между двумя разными стихиями, которые подпитывают и вдохновляют друг друга создавать что-то новое и грандиозное. Но заинтересовали они не только поэтому. Девушки понимали ценность жизни. Каждая видела её по-своему, но для каждой жизнь была прекрасна и каждый день для них начинался не с грустного подъёма и звука будильника. Для них это был повод для открытия чего-то нового внутри себя, каких-то навыков или нахождения новой интересной книги в магазине. Именно этой оживлённости и жизнелюбия не хватает Его ангелам. Одна – яркая, живая и страстная, а вторая – рассудительная, приземлённая и твёрдая. Чак гордился собой, что смог найти поистине превосходный дуэт. Девушки смогут дать ангелам необходимые знания, найдя личные подходы к их душам.
***
Стейси радостно завизжала, когда за окном она увидела целые сугробы пушистого снега. Ханна лишь тяжело выдохнула, взглянув на часы. До начала занятий оставалось минимум часа два, какого хрена эта белобрысая подорвалась в такую рань и орёт, будто её режут?
– Нора! Нора! – Стейси уже остервенело била по двери в комнату подруги, пока не услышала довольно бодрое разрешение войти. – Ты видела?! О, а ты уже одета?!
– Начнём, пожалуй, наше утро с бодрящей пробежки, – Нора застегнула замочек на белой кофте с высоким воротником.
Девушки ходили по комнатам, поднимая сонных учеников с их кроватей. Стейси даже не постеснялась ворваться в комнату охотников, скидывая храпящих мужчин с постелей, напевая себе под нос какую-то музыку, пытаясь передать мотивчик тяжёлого рока.
– Утречко! – дверь с грохотом отлетела к стене. – А ну – подъём, собаки сутулые!
– Сгинь, чудище! – Бальтазар швырнулся подушкой, не видя, что к своему несчастью попал прямо в цель – лицо. На наволочке остался след от красной помады и чёрной туши.
– Я… – Стейси трясущимися от накатившей внезапно злости, руками сжимала подушку. – Я этот макияж делала целых двадцать минут!
Нора как раз вышла из комнаты Гавриила и Люцифера, когда услышала какой-то визг и из своей комнаты, пытаясь сразу нацепить на себя штаны и футболку одновременно, вылетел Бальтазар. Следом выбежал сосед по комнате, который видимо просто попал под горячую руку.
– Эй, прекрати экзекуцию! – Нора упёрла руки в бока.
– Ты глянь на это! – Стеша показала наполовину разорванную подушку, где виднелись пятна от помады и туши. – Эта собака сутулая испортила мне мой макияж!
Нора лишь покачала головой с тонкой улыбкой на губах. В отличие от своей подруги она не очень-то любила краситься, разве что только совсем чуть-чуть и то лишь по важным мероприятиям.
Когда наконец все ученики и некоторые учителя соизволили выплюнуться на улицу, девушки решили привести свой план в исполнение.
– Двадцать кругов вокруг здания! – решительно сказала Стеша, упирая руки в бока, растягивая ярко-красные губы в довольной усмешку, но её улыбка слетела сразу же, когда подруга, через стёкла очков угрожающе зыркнула, призывая не быть накрашенной тупоголовой идиоткой. – Ну ладно, пятнадцать…
– Десять и после тридцать приседаний, – громко хлопнула в ладоши Нора, закрывая спор и достала небольшой круглый секундомер. – Начали!
Стеша обиженно надула губки, втягивая голову в воротник розовой куртки. Нора лишь усмехнулась, начиная наблюдать, как Михаил бежит впереди всех уверенно и как-то непринуждённо. Да, подготовка в военном гарнизоне даёт свои плоды. Зато в самом конце, с трудом перебирая ноги полз Гейб. Младший архангел то и дело кутался в шарф и недовольно бурчал о том, что снега катастрофически много. Оставив скуксившуюся Стешу, Нора решила подогнать Гавриила, ведь иначе он не успеет выполнить задание вовремя.
– Устал? – Нора перешла на медленный бег, поравнявшись с Гейбом.
– Нет, – тяжело выдохнул тот, поправляя шарф.
– Кому-то следует есть меньше сладкого, – усмехнулась девушка, замечая, что Рафаил и Михаил уже заканчивают второй круг. – Правда ведь человеком быть здорово?
– Издеваешься? – фыркнул Гавриил и тут подскользнувшись на льду, рухнул на спину, неосознанно утягивая за собой Нору. Оказавшись прямо на мужчине девушка чуть покраснела, но тут же звонко рассмеялась. – Точно издеваешься!
– Да нет же! – Нора поднялась на ноги, смахивая выступившие на глазах слёзы. Она только раскрыла рот, чтобы сказать ещё что-нибудь, как вдруг со спины в неё прилетел снежный снаряд.
До этого выполнявшие поручение учителей ангелы остановились, чтобы посмотреть на разворачивающееся зрелище. А продолжавший сидеть на снегу Гейб наблюдал, как преображается покрасневшее от холода лицо девушки. Нора уже знала кто швырнул в неё снежок и она не собиралась проигрывать. Поэтому она, делая вид, что ничего не произошло начала сгребать в руки снежок побольше и быстро отыскав подругу, которая так вовремя стояла к ней спиной – запустила снаряд и – попала прямо в голову. Частички снега попали той за шиворот отчего блондинка начала громко матюкаться и прыгать, вызывая тем самым смех не только у Норы и Винчестеров, но и у всех ангелов.
Этот смех не был похож на издевательские смешки, которые они слышали на своих занятиях. Этот смех был искренний и звонкий.
Поднявшийся на ноги Гавриил начал стряхивать со штанов снег, когда в него внезапно прилетел снежок. Обернувшись, он увидел стоящего Бальтазара, который надрывал свой живот указывая на него пальцем.
– Ах так! – топнул ногой младший архангел и ответно запустил снаряд, который попал прямо в лицо подпирающего стену здания Люцифера. – Ой…
– Ну всё, вам капец, – глаза Дьявола на короткое мгновение вспыхнули красным и он широкими шагами начал надвигаться на своих обидчиков, когда внезапно рухнул в сугроб, запнувшись о подставленную Стешей ногу.
– Очередной раунд за мной! – воскликнула она, одновременно уклоняясь от снежков, которые в неё метала подруга. Один из таких снарядов попал в голову Михаила. Архистратиг нахмурился и молча начал сгребать в свои руки комок, который становился всё больше и больше.
Пока все «воевали», Кастиил и Самандриил валялись в снегу, делая снежных ангелов. Анна и Ханна просто громко смеялись, наблюдая, как Дин пытается уберечь свои Детку от пролетающих так близко к ней снежков. Сэм и Кроули старались не принимать во всём этом участие, но когда Бальт намеренно швырнул в демона снежок – король Ада такое просто не мог простить. Демон щёлкнул пальцами и через мгновение на ангела свалилась «снежная лавина» с крыши. К этой куче тут же подлетел Гейб, который начал лопатой откапывать своего друга, крича о том, как же он ненавидит снег.
Выдохшиеся девушки уже валялись в сугробе, громко хохоча и думая, что такие пробежки надо устраивать чаще.
========== Глава двенадцатая: Позабытая боль ==========
Вымокшие до нитки, но всё равно счастливые, все они возвращались в общежитие, под песни неугомонной Стейси. Она горланила во всю какую-то весёлую песню, подкидывая вверх хлопья пушистого снега. Нора слегка приподнимала уголки губ, не понимая, откуда в той столько энергии и смелости десять минут к ряду орать «а за окном уже сугробы» прямо в ухо Люциферу.
В это утро, их первым уроком была музыка, которую и должна была вести Стеша, а это всё и объясняло. Если она сорвёт голос, то и урока тоже не будет.
Но к всеобщему огорчению, та могла горланить так хоть целую вечность, так что спустя полчаса, все сидели в кабинете музыки, скучали и ждали своего учителя. Стейси влетела в класс, на ходу извиняясь за опоздание, и тут же плюхнулась за фортепиано. Она сыграла вступление, распевкой здороваясь с классом. Пальцы быстро бегали по клавишам, а стоило прозвучать заключительному аккорду, как учитель поднялась со своего места и подошла к первой парте, опираясь на неё руками:
– Итак, это наш с вами первый урок музыки, так что я хочу примерно рассказать вам план нашей с вами дальнейшей работы. Поделим всё на две части: практическую и теоретическую.
– То есть мы не просто петь будем? – хищно улыбнувшись, спросил Люц.
– Нет, музыка ведь, это не только пение. На теории, мы познакомимся с великими классиками и сольфеджио, а на практике – каждый должен выбрать для себя какой-нибудь инструмент. Если у вас когда-нибудь была мечта научиться играть на каком-либо музыкальном инструменте, сейчас самое время внести себя в список.
Девушка передала бланк с первой парты, как вдруг её отвлёк вопрос.
– И кто станет нас учить на всём этом играть? – Михаил просматривал список. – Здесь же уйма выбора, у нас учителей не хватит.
– Ну, я и буду, – Стеша непонимающе взглянула в бланк. – Что ни так-то?
– Приведу пример, – скрестил на груди руки Люцифер. – Если я выберу ударные, что ты будешь делать?
– Устраивать уроки в определённое время для группы по ударным.
– А ты умеешь? Сможешь охватить все инструменты и вокал?
– Здесь мне помогут, – она улыбнулась. – Бальтазар прекрасно умеет играть на фортепиано, а Анна петь. Дин обещал помочь с гитарой, и…
– Я отказываюсь, – Бальтазар резко вскочил. – Никто не в силах заставить меня притронуться к клавишам.
– Ч-что? – Стейси несколько даже сжалась под уничтожающим взглядом француза.
– Что слышала, – он плюхнулся на своё место. – Хоть убей.
– Но… – девушка закусила губу. – Мне говорили ты прекрасно играешь, почему тебе так сложно…
– Я сказал – нет! – ангел подорвался с места вновь. – Чем ты слушаешь?
– У тебя даже в комнате стоит фортепиано! – Стеша всё ещё не понимала, что вот сейчас бы требовалось отступить. – Может ты просто помочь не хочешь? Думаешь, что они все недостойны твоей помощи?!
Бальтазар просто вылетел из класса, уносясь куда-то прочь, громко хлопнув дверью.
– Да что это с ним?.. – девушка обернулась к остальным, где Гавриил сверлил её блестящими глазами и недовольно качал головой. – Что?
– Он не может, – ответил ей Кастиил. – Мы не знаем, что именно тогда произошло, но Бальтазар больше никогда не играет.
Стейси сделал вдох-выдох и вновь упёрлась о парту, постаравшись вернуться в нормальное русло. Пока все вписывали инструменты, она глядела на его пустующее место, отбивая ногтем о столешницу неровную дробь. Чувство стыда внутри горела красной кнопкой, словно желчь разъедая всё внутри.
Девушка даже и не заметила, как все отвлеклись от списка, наблюдая за её бушующими внутри эмоциями, которые отражались на лице, словно на экране. Рафаил странно прищурил глаза, словно пытаясь разложить такие явные эмоции по полочкам, для него это становилось даже каким-то интересным.
У людей ведь есть много крылатых выражений, в которых им тоже предстоит разобраться, как минимум почему они вообще «крылатые»? Однако слова: «как открытая книга», резко приобрели смысл. Ну как резко и ну как приобрели. Расплывчато выходили из тени, едва-едва приобретая очертания.
Лишь по лицу Стеши все примерно понимали, что сейчас будет. Оставалось лишь считать секунды до взрыва…
– Извините, – она вытерла потные ладошки о себя. – Когда закончите со списком – оставьте его у меня на столе, и можете отдохнуть перед вторым уроком. Пожалуйста, не мешайте другим классам, и не шумите, иначе у меня будут большие проблемы.
Она сорвалась с места, вылетая на поиски француза, который далеко уйти не успел, сидя на заснеженных ступеньках школы.
Стейси осторожно присела с ним рядом на корточки, чувствуя, как ледяной воздух пробирает под тоненькую лёгкую одежду. Она подпёрла ладонями лицо и извиняющимися глазами взглянула на мужчину.
– Прости…
– Мне не нужны твои извинения, – ангел отвернул голову в другую сторону, чтобы не пересекаться взглядом с девушкой.
– Просто я не знаю, что произошло… Мне сказали, ты никому не рассказываешь.
– Меньше нужно сплетни слушать, – Бальтазар ткнул её пальцем в лоб, отчего девушка с корточек свалилась задом в снег. – А эту историю я рассказывал всем сотню раз, просто никто не хочет слушать.
– Расскажи мне, – девушка вытрусила задницу, и вновь уставилась на ангела. – Я точно-точно выслушаю.
– И перестанешь донимать меня игрой на фортепиано?
– Честное слово, – она осторожно скрестила пальцы на ногах в светлых уггах.
– Ну, какую-то часть своей жизни, лет так двадцать назад, я преподавал детишкам уроки фортепиано, – он сделал паузу, внимательно глядя на Стешу. – Что? Не удивлена?
– Не знаю, – та пожала плечами, – лет двадцать назад я ещё не родилась, это слишком давно было.
Француз улыбнулся. Давно? Да это буквально вчера произошло. Насколько же разное у них восприятие времени.
– И у в моём классе учился один мальчик, которого ко мне приводили из приюта. Ему едва ли тогда исполнилось шесть, и его всё время забывали забрать с занятий. Он частенько ночевал со мною в школе, когда я сам отводил его обратно.
– Но разве таким детям можно посещать общие классы? – она замахала руками. – Нет-нет, в смысле, в приютах ведь должны быть свои учителя.
– Да, но так уж вышло, – ангел грустно смотрел, как падают снежинки. – В общем, никто, собственно, и не хотел, чтобы он у меня учился, но начальство дало указ развивать талант мальчишки.
– Он хорошо играл? – Стеша обняла руками колени.
– Да, думаю, таких детей я ещё не встречал, – Бальт даже несколько удивился заинтересованности девушки в этой истории. – Но его слишком часто били в приюте. Мы откладывали уроки, пока я возил его в больницу, когда его, едва живого, просто оставляли под музыкальной школой. Хуже всего, что он не умел говорить. В возрасте шести лет, ребёнка настолько вымучили, что он не мог даже мычать.
– И что с ним стало дальше? – Стейси продолжала стеклянным взглядом смотреть вдаль.
– Ну… – мужчина заёрзал. – Обычно, эту часть истории я упускаю, но… Я стал собирать документы на отцовство. Но не успел.
– Не успел?
– Да, я подходил к его приюту, как раз замечая, как на противоположной стороне дороги, его ведут за руку внутрь. Он тоже меня заметил, вырвал ладошку из руки воспитателя, и побежал ко мне.
Девушка заметила, как затряслись руки ангела.
– Хватит, – Стейси положила на его дрожащие руки ладонь. – Не стоит себя мучить, – она вытерла свободной рукой глаза и встала, помогая французу подняться.
Он прошёлся пальцами по собственным глазам, не понимая, что происходит. Но всё равно вернул уходящую девушку.
– Я должен до рассказать. Ребёнок, со сломанной рукой бежал ко мне через дорогу, в немом крике раскрывая рот. Он тянулся мне навстречу… – мужчина всхлипнул. – Я не успел подбежать. Правда, я бы сам прыгнул под машину, загородив его собой, но… Этот ступор. Который стучит в висках, словно парализуя всё тело… Я подошёл к нему… А он лежал в луже своей же крови, и я даже не смог разжать его пальчики! Он так сильно их стиснул, ему было так больно, что они просто не разжимались!..
– Как его звали?
– В этом всё и дело, – ангел неуверенно переступил с ноги на ногу. – У него не было имени. Только дурацкая кличка…
– Жди меня здесь! – крикнула Стеша и унеслась вверх по лестнице, обратно в школу.
Девушка так спешила, не замечая, что за ними давно уже наблюдают все те, кого она отпустила с урока музыки. Люцифер играл желваками, скрестив на груди руки. Почему-то сейчас, спустя года и отсутствие сил, эта история слышалась совсем иначе. Да, Бальтазар рассказывал им о человеческом мальчишке, но почему же сейчас ему слышится совсем иное?
Стейси уже задыхалась, наконец вбегая в кабинет директора на самом верхнем этаже. Чак немного удивился, но всё равно разрешил ей войти, уложив подбородок на скреплённые в замок руки:
– Приветствую тебя, Стейси, что-то случилось?
– У меня есть просьба.
– Что ты хочешь? – Отец приподнял свои очки, разглядывая храбрившуюся девушку.
– Тот мальчик, который умер на глазах у Бальтазара… Он ведь в раю?
– Имя? – Бог внимательно взглянул на девушку. – Бальтазар тоже искал, но не зная имени, ты не отыщешь ребёнка.
– Да, – Стеша кивнула. – Ни я, ни Бальтазар, наверняка даже ни Михаил. Но ведь ты сможешь нам помочь.
– С чего ты решила, что я должен вам помогать? Это меня совершенно не касается.
– Ты ведь директор, а директор должен помогать своим ученикам. Иначе ты никогда так не сможешь их изменить!
Чак улыбнулся, чувствуя, что сейчас вот-вот расхохочется. Всё верно. И она сделала правильный выбор, и Он сам, выбрал нужных людей для столь сложных ролей.
– На ближайшие пятнадцать минут я оставлю открытую дверь в Рай этого мальчика возле доски объявлений. Ни больше ни меньше.
– Спасибо! – девушка бросилась Чаку на шею, затем тут же выровнялась, и извиняясь пятилась, выходя за двери.
Она сбежала по ступенькам, на ходу хватая удивлённого Бальтазара за руку. Стеша упорно тащила его по снегу к доске объявлений, указывая на замершую и немного подрагивающую дверь.
– У тебя осталось всего десять минут, Бальт, – она подтолкнула мужчину к двери.
– Пойдёшь со мной? – ангел протянул ладонь, и девушка с готовностью приняла предложение, нажимая на поскрипывающую ручку.
– Удивительно, – прошептала она, глядя на небольшой музыкальный кабинет, в котором оказалась.
Маленький чумазый мальчишка, с глубокими синяками под глазами, улыбнулся Бальтазару, который медленно подошёл к инструменту, положив свою тяжёлую ладонь на растрёпанную макушку ребёнка.
– Как прошёл день? – срываясь на слёзы, спросил ангел, когда детские, всё исцарапанные, ручки вручили ему поделку из бумаги. Бальтазар повертел её в руках, пряча себе в карман и растянул губы в дрожащей улыбке. – Ты молодец, хорошо постарался.
Малыш искренне улыбнулся, уложив на инструмент обе руки. Бальтазар присел с ним рядом, как вдруг ребёнок заиграл. Сердце внутри Стейси невольно сжалось, настолько печально звучала мелодия. Мальчик играл, словно пытаясь рассказать мужчине всё, что с ним произошло. Он не мог говорить, поэтому играл, быстро скользя крошечными пальчиками по чёрно-белым клавишам, вкладывая в эти мгновения всю свою душу.
Бальтазар только вздрогнул, когда девушка осторожно коснулась его плеча, размазывая слёзы по лицу, прошептав одними губами: «пора». Ангел, словно робот, выпрямился, сжимая малыша в своих объятиях. Он не хотел уходить, не мог вот так снова оставить мальчишку одного, вот только у него совсем не было выбора.
Француз отворачивался спиной к выходу, а малыш прощально улыбался, махая крошечной ручкой не разгибая пальчиков…
Они стояли на улице, под крупным снегопадом, пока девушка плакала в плечо ангелу, который просто смотрел на небо. Снежинки таяли на его разгорячённом лице, мешаясь со струящимися слезами. Даже самая большая боль когда-нибудь да утихнет. Он просто стоял и ждал, когда же наступит это время. Он больше не мог терпеть.
========== Глава тринадцатая: Важный урок ==========
За три дня произошло многое: небольшой взрыв в кабинете химии, два разбитых окна в спортзале и полный погром в физики, где Сэм решил провести опыт с электромагнитными колебаниями. И в итоге: у Стейси внутри произошёл Локальный Апокалипсис, у Дина растянуты связки, у Сэма обгорели волосы, Кроули сжёг себе пальцы, у Норы нервно дёргался левый глаз, а Метатрон был готов сожрать свою же книгу лишь от одного недовольного взгляда Чака, который начинал злиться.
Одним утром у Стейси было окно, а у подруги как раз должен был начаться урок литературы, а потом сразу же астрономия. Блондинке всегда было интересно послушать, что же рассказывает Нора ангелам на астрономии, да и вообще, как она справляется. Если вспомнить её уроки музыки или ИЗО, то этих учеников с трудом можно усадить за парты, не то что заставить делать что-то. Но Стеша не могла отрицать, что порой это даже было весело.
– Привет, – поздоровалась Стейси, зайдя в кабинет. Она взглянула на подругу, на которой сегодня было чёрное платье с короткими рукавами. – Можно?
– М? – Нора немного сонно оторвалась от книги и не сразу сообразила, что от неё хотят. – А, да… Заходи!
– Ты прям в трауре, – коротко усмехнулась Стеша, усаживаясь на удобный диванчик в конце класса.
– Зато ты на праздник, – Нора облокотилась на парту, скрещивая руки на груди. Губки-бантики Стейси как всегда были накрашены ярко-красной помадкой, глазки аккуратно подведены, волосы распущены и в отличии от Норы на Стейси были надеты лосины и кофта с Микки Маусом.
– У меня всегда праздник! – воскликнула Стеша, разводя руками в стороны, улыбаясь. – Я хотела тебе рассказать кое-что по поводу Бальтазара. Ты же его курируешь?
Нора кивнула и в этот самый момент раздался звонок, который всегда Норе казался очень громким и длинным. Сейчас ей вновь предстоит собрать всё своё терпение и постараться провести урок.
Стейси уселась поудобнее, наблюдая, как в класс входят учащиеся ангелы. Никто не здоровается, не пытается вести себя тише, никто даже не замечает напрягшуюся Нору, словно её и нет вовсе. Гейб как всегда поедает конфеты, бросая фантики прямо на пол, Рафаил сел прямо на парту, а Михаила и вовсе нет. Стеша не могла не заметить, как подругу начало мелко трясти.
– Добрый день, – Нора коротко улыбнулась, привлекая внимание класса. – Рафаил, пожалуйста, сядь как полагается.
– Не хочу.
– Все мы много чего-то не хотим. Например, учиться, работать, да даже жить, но мы же это делаем. Каждый день, – девушка взяла книгу в руки. – Поэтому, пожалуйста, сядь как полагается.
Неразборчиво что-то сказав архангел сел за парту, откинувшись на спинку стула. В классе повисла тишина, которая редко бывает на уроках Стейси.
И вскричал я в скорби страстной: «Птица ты – иль дух ужасный,
Искусителем ли послан, иль грозой прибит сюда, —
Ты пророк неустрашимый! В край печальный, нелюдимый,
В край, Тоскою одержимый, ты пришёл ко мне сюда!
О, скажи, найду ль забвенье, – я молю, скажи, когда?»
Каркнул Ворон: «Никогда».
– Как вы думаете, чьи это строчки? – спросила Нора, откладывая книгу. Она взглянула на каждого ангела, понимая, что почти все здесь знают автора стиха, но никто почему-то не желает отвечать. – Никто лучше Эдгара Аллана По не высказался о литературе и пользе мышления. Все мы с каждым днём перестаём думать и всё чаще живём по указку какого-нибудь начальника, который всегда велит нам, что мы должны и чего мы не должны. Мы теряем способность думать самостоятельно и предпочитаем не думать вообще! – Нора развела руками, присаживаясь на край парты. Она заметила, как все включая того же Рафаила стали внимательно её слушать. – Я не призываю вас прекратить подчиняться и делать всё, что вам вздумается, я призываю вас иметь свою точку зрения и не бояться высказать её. Здесь – в этом здании, вы – свободны.
Стейси закинула ногу на ногу и украдкой взглянула на Люцифера, который выглядел так, будто во всё услышанное он не верил. Оглядев класс, девушка заметила, что и не он один выглядел так, словно вся эта ситуация, весь этот урок – сон.
– Как развить воображение, если вам постоянно скармливают образы? Это когда ты сознательно веришь в ложь, зная изъяны обоих точек зрения. Круглые сутки, всю нашу жизнь, власть имущие отупляют нас, поэтому, чтобы защититься от проникновения этой тупости в наше мышление, надо учиться читать. Мы должны подстёгивать собственное воображение, развивать свой разум, отстаивать свои убеждения, верить в них, мы должны это уметь, чтобы сохранить, сберечь себя, собственную личность, – Нора прошла к доске и начала рисовать мелкие круги. – Вот это – толпа, – она указала на кучу неровных кружков и чуть дальше нарисовала другой, отдельно от «толпы». – А это – личность, имеющая своё мнение. Чаще всего такую личность ненавидят, ведь эта… тварь имеет другой взгляд. И что с ней надо делать?
