Текст книги "Я Человек (СИ)"

Автор книги: Ксюха1967

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)

Я вижу только три пары горящих, как прожекторы, глаз и слышу тишину. Вонь забирается под кожу, ломает виски. Становится жутко. И я, пытаясь уничтожить свой панический ужас, ору:

– Прекратить! Дайте воды! Мел! Помни, ты не убийца, ты – сын Алексея, и он в тебе нуждается!

*

Каменные своды давили. Никогда не любивший психиатрии, я вдруг понял, что мне необходима помощь врача именно этой специальности.

Паника дикими волнами накрывала с головой, не давая разуму удержаться на поверхности. Три жутких чудовища с пылающими глазами, не моргая смотрели на меня.

Алёшка молчал. Его туловище, лежащее у меня на коленях, не подавало признаков жизни, и я сжимал безучастную голову обеими руками и шептал, разом потеряв голос: «Воды. Дайте же, наконец, воды».

Время застыло.

Оглушающая мгла вдруг повторно разорвалась светом. Он загорался так же постепенно, как и в тот первый раз, но тогда он повлёк нас мотыльками на тёплый огонёк, а теперь слепил смрадом и страхом. Мел безучастно посмотрел на меня, на Лёху, и сделал шаг в сторону ребят.

Взрывом раздался голос Сашки:

– Стой! Нас двое, мы сможем удержать тебя ценой обоюдного уничтожения. Надо убираться отсюда. Стоит программа ликвидации. Отсчёт пошёл. Очнись!

Мел на какую-то секунду подаётся корпусом к DEX-ам, но потом, резко повернувшись, вырывает у меня из рук Лёху и бежит. Бежит вперёд, в туннель!

Краем отсутствующего сознания понимаю, что меня также хватают, и я лежу на плече мощного существа, стремительно утаскивающего меня от спасительного выхода.

Через минуту стены начинают шататься, и на нас сыпятся камни и песок… Треск ломаемого взрывом свода громче взрыва, и я, почти теряя сознание, лечу вперёд со скоростью бегущего киборга.

***

Лёха.

Пить хотелось неимоверно. В голове перекатывались булыжники. Воняло гнилым моргом и анатомичкой. Лежать было жёстко.

С трудом открыв глаза и поймав первую мысль, мелькнувшую в голове, ужаснулся: «Я ослеп!».

Второй мыслью, менее значимой для жизни, но верной по сути, было: «Ребята? Ау! Вы где?». Осознав, что слепому молчать нельзя я, наконец, высказался:

– Тут есть кто-нибудь? Вокруг меня разом заплясали шесть красных огоньков, и родной голос Кости проорал мне в ухо:

– Блин! Скотина! Слава те! Я уж думал кровоизлияние, ЧМТ, зараза… Очнулся, Лёха… Ты как?

– Я слепой! Кажется…

– Я тоже, не парься! Света нет, но мы живы, пока…

– Где мы?

– В пещере.

– Что со мной?

– Тебя швырнул Ад к выходу, но ты поймал каменную дверь.

Диалог двух спе/и/вшихся в походе сердец прервала реплика:

«По расчёту, Алексей был у края пещеры и, перелетев, опустился бы на наклонную поверхность гладкого базальта под уклоном почти в тридцать градусов, скользя, достиг затем камней при торможении. Без повреждений. Вероятность гематомы на ягодице была равна семнадцати процентам. Я возможный убийца! Я виноват! Я не учёл вероятную программу ликвидации объекта…».

Это чётко и монотонно произносит Ад.

– Наша могила была бы крепка, если бы мы не успели оттуда уйти, – отважно прошептал мне Костя. И, хотя в пещере было свежо, я, протянув руку, понял, что на его лице выступил пот.

– Ребят, где мы, что это за объект?

– Возможно, могильник. Тут недалеко в большой искусственной пещере стоят скелеты. Приблизительно пятьсот двадцать – пятьсот шестьдесят полусгнивших тел. DEX-ы, – Сашка произносит реплику замогильным голосом, и снова вокруг нас торжествуют тьма и тишина.

Я возбуждён, голова сжата чугунным обручем, тошнота сухими гадкими горошинами колючей изжоги прокатывается по горлу, но я неумолим:

– Их что, не могли кремировать?

– Наверное, не успевали и просто готовую партию вывезли по дороге в космопорт и похоронили.

– А с нами теперь что? Пить охота.

Мне чего-то не хватает в этом разговоре. Какого-то голоса.

Мел! А где Мел? И тут я услышал:

– Сейчас начнём перемещение вниз. Есть проход.

*

Меня бережно подняли и, аккуратно пристроив многострадальную голову между плечом и грудью, быстро понесли. Судя по ощущениям, мы спускались вниз. Стены становились уже, потолок ниже. Вот, уже Мел тащит меня почти на корточках. Каждый камень под его ногами выстукивает степ на моей голове. Тошнит, видимо, в результате основательного «сотряса», и я просто брежу, мечтая о воде…

В пещере уже совсем сыро и холодно. Запах тухлятины остался только позади, и на наших одеждах, чувствуется присутствие влаги, но где она?

***

Саша.

Меня захлестывала вина. Это я привёл их сюда. Я чуть не убил Лёху. Я заманил их в ловушку.

Попав в западню, Мел сразу начал отрабатывать телохранителя, такое впечатление, что он спрятал себя за программу. Зачем? Моя вина!

Ад молчал, то ли глубоко погружённый в расчёт, то ли в депрессию.

Я виноват! Только я!

Мы находились в самом центре горы, в жутковатом для человека и нейтральном для киборга провале. Физически осязаемая аура смерти летела за нашим отрядом, подгоняя нас.

Мы бежали, шли, ползли по узким нескончаемым кавернам почти шесть часов. Благодаря Аду, просчитавшему все маршруты по этим нерукотворным туннелям, выход был. Он, всё это время молчаливый и подавленный, вдруг произнёс вслух:

– Выход впереди, четыреста метров на северо-северо-восток. Но спуска вниз там, похоже, нет. Есть проход ниже, но нужна вода.

– Пошли уже, – болезненно проскрипел Лёха…

***

Костя.

Ещё четверть часа, и в сыром застывшем воздухе явственно проявились струйки ветерка. Пара поворотов, и серый предзакатный свет показал нам выход.

Далеко внизу отвесной стены река несла свои воды к близкому водопаду, и Большой порог грозно ревел, заглушая голоса.

Перед нами неторопливый гриф удивлённо описывал круг почёта, но потом, чёрная птица с красными «дексовскими» глазами и жёлтым загнутым крючком-клювом, зависла напротив нас, в замешательстве наблюдая вылезших из норы.

Наконец, в маленькой голове сформировалась мысль и, осознав, что мы не добыча, крылатый монстр лениво взмахнул крылом и исчез.

Вода была. Целая огромная лужа в каменной чаше. В ней же полулежал скелет. Пустые глазницы весело топорщились на вновь пришедших, челюсти приветливо скалились, а подвывернутая рука предлагала прыгнуть вниз в реку и, наконец, напиться…

========== Глава 10 ==========

Сто метров над отрядом, левее…

Очень медленно, словно выползая из пропасти, сознание периодически возвращалось к Мише. Всё туловище, особенно верхняя часть его тела, избитого о пороги бушующего водопада, нестерпимо болели при любом движении. Парень, стиснув зубы, медленно и долго полз к стоянке.

Его уже вёл процессор, запрограммированный им самим: «Дойти! Сообщить! Это приказ! Дойти! Сообщить! Это приказ!», – бежала красная строка…

Вот он с трудом поднял руку, покрытую коркой запёкшейся крови, и облизал её. Один глаз открылся и осмотрел окрестности, второй, превратившийся от гематомы в тоненькую щёлочку, наоборот, сильно заплыл.

Перед Мишей лежал растерзанный то ли гриф, то ли орёл… Вероятно, тело, не имевшее сознания, позаботилось о себе само. Рука вновь непроизвольно потянулась к горлу разорванной птицы…

Через час он смог принять горизонтальное положение. Из сломанного носа на губы и подбородок продолжала сочиться сукровица, смешиваясь с кровью добычи. Воздух, с силой вырывавшийся из грудной клетки, хрипел и, казалось, что это не человеческое существо, а циклоп, медленно бредущий к своей пещере…

Впрочем, Миша знал, что дойдёт. Осталось сто… Семьдесят пять… Сорок… Ещё… Двенадцать метров. Стоянка!

Либо чувство самосохранения, не свойственное молодым DEXам, генетически развивалось с возрастом, или мозг понял, что нуждается в еде и воде для окончательного выполнения задания, но циклоп медленно и осторожно влез в один из контейнеров, взял пластиковую бутылку, начал, неторопливо, есть и пить… Между глотками раздавался хриплый сип поврежденных рёбрами лёгких…

Наконец, трапеза монстра была завершена, и он смог добрести к дальнему рюкзаку.

«Адика вещи…», – сказало существо и, раскрыв одну из находившихся в нём коробок, извлекло спутниковый переговорник. В пустынной местности рядом с Одинокой горой в заказнике не стояли уловители, и была необходима только центральная связь. Щелчок, и голос далёкой мамы произнёс: «Я вас слушаю».

Хрипло, и, с трудом подобрав слова, существо рассказало суть и, уже теряя сознание, Миша прошептал: «Мамочка, я боюсь!».

***

Сто метров ниже стоянки, правее…

– Хорошо, что пытка обезвоживанием закончилась. Я подвергался ей довольно долго, – хрюкнув, удовлетворённо заверил окружающих Константин.

– Подвергался он, – болезненно морщась, отметил Лёха. – Что тут закончилось-то, как воду с собой взять?!

– Фу, всё-таки ты пошлый! – бодренько парировал Костя, обеспокоенный состоянием друга. На взгляд акушера-гинеколога, тот был сильно травмирован.

– Ну, красавчик, не дрейфь… С нами два волчары и медведь-гризли, справимся!

Лёха посмотрел на Мела, стоявшего как аппарат, и вздохнул. Парень не предъявлял признаков высшей нервной деятельности и был образцовым механизмом, вышедшим из недр DEX company.

– Мел, выпей воды – это приказ, – наконец, произнёс он и устало прикрыл глаза.

Киборг плавно опустился на колени и, припав к каменной чаше, начал пить. Отодвинутый скелет, опустил пятку в лужу, но роботу не мешало это брезгливое соседство. Костя ногой откинул гнилые кости подальше.

Ночь рассыпала над горой звёзды, и отряд мирно уснул, охраняемый давно усопшим скелетом и неспящим DEXом, с присвоенной хозяином кличкой Мел.

***

Денис.

Мать огласила криками мои уши так, что я, не успевший среагировать, сразу привлёк к себе внимание всех окружающих.

– Скотина, – орала она. – Скотина, я же велела отслеживать их путь! Эта скотина пропала в горе, и они теперь в ловушке.

– Мам, подожди. Кто скотина-то, я? Сашка?

– Оба! – бодренько прорычала трубка. – Давай в темпе, ребята там погибают.

– Даю! Прям сразу и много! Надо звонить спасателям.

– Уже! Они сказали завтра! Три DEXа и два мужика не пропадут. Денис, там что-то серьёзное. Как хочешь, что хочешь, куда хочешь, но надо лететь немедленно. Я чувствую, что всё плохо.

– Ну, раз чувствуешь, тогда, конечно… Мам, я кто? Министр Обороны?

– На своём флаере!– пояснила трубка и, добавив для ясности: «Урроды!», разъединилась.

*

Пришлось звонить руководству, отпрашиваться, брать на ночь глядя приятеля и лететь, хрен знает куда. Спасать!

В полночь, я и Илюха ведьмаками явились на гору. Узрев растерзанного Мишу и осознав, что дело – труба, мы вызвали скорую и стали ждать нашу группу. То, что рассказал Миха, было делом удивительным, и плохо пахло во всех отношениях…

Что с мужиками – было не понятно.

… А через два часа на «пепелище» кривенько совершил посадку слегка побитый жизнью флаер.

Верный друг Илюха коротко присвистнул и, обратив взор на небо, а затем на миролюбивого спасателя произнёс:

– Робяты, ховаемся!

Из флаера вылезли Арсен, анестезиолог Терентьев с чемоданом и кислородным баллоном под мышкой и, совершенно зарёванная, Жанка с… пирогами. Тихо спрыгнула на площадку тоненькая Света, а потом на гору спустилась гроза…

***

ОГ.

Я привыкла, что посторонним людям, оказывающимся в обществе четырёх мужчин, составляющих мою семью, кажется, что я отношусь к ним с открытой враждебностью и не уважаю их право на свободу. На самом деле, всё наоборот. Мел и Лёха, Денис и Сашка искренне любят меня, а я без колебаний отдам им всё, что есть, включив в этот список и свою жизнь.

Мой бесконечный поучительный бубнеш служит тем внешним фоном, за которым я старательно скрываю свои чувства. Впрочем, Денис и Алёшка это хорошо знают, Сашка догадывается, а вот наивный Мел побаивается всерьёз. Формально считая меня режиссёром, мои талантливые актёры давно и надежно сели мне на голову.

Всегда внимательный к репликам, Сашка научился, не надоедая, устраивать пикировки со мной, позволяя меня критиковать в юмористической форме, на ходу меняя одни свои словесные заготовки на другие.

Лёха – мой ДРУГ, соратник на работе, просто мой любимый человек. А Мел? Мел – наш маленький мальчик…

И теперь, стоя на ровной площадке, сияющей смертельной чернотой под светом софитов, я поняла, что не могу их лишиться.

А впереди каменной крепостью-могилой предстал завал.

– Итак, они дошли до пещеры, увидели дверь, открыли и вошли, – деловито философствовал Арсен. – Я бы хотел ознакомиться с планом спасения и эвакуации пострадавших.

– Какой план-то, – отвечал мужик в оранжевой форме спасателя. – Эвакуация трупов. Весь план. Завтра технику подгонят, камни растащим. Меня начинает явственно трясти…

– Я хочу к Мише,– это Светка, она тоже всё слышала.

– Арсен, возвращайтесь. Свете надо в госпиталь, я с Денисом, если что, вернусь.

Паника достигает апогея. Надо что-то делать.

– Денис, а где детальная съёмка? Вы вообще вокруг смотрели? Эта безобразная организация – на твоей совести. Немедленно во флаер! Я сама!

Мой старший сын смотрит на меня нежным взглядом. С таким обычно раздают олигофренов в семьи, полюбившие организовывать богадельни и казаться значимее в глазах падкой на сенсации толпы.

– Илья! – уже командую я, – за руль. А ты – фиксировать каждый подозрительный булыжник, будем искать!

– Мам, темно…

– Я сказала, искать! Скоро рассвет, – волны страха захлестывают, и я сажусь во флаер. Мы взлетаем…

***

Лёха.

Ровно в четыре утра, с первыми лучами просыпающегося солнца, я сквозь дремоту и непрекращающийся шум в голове, услышал:

– Ущипни меня, дружище, или я сплю, или перед нами сама Богиня Мести, собственной персоной.

Я открыл глаза и увидел висящий перед нами флаер и ОГ!

– Ну всё, Сашка, ты – труп… – добавил Костя и бодро скомандовал. – С вещами на выход, замыкающий – Ад!

========== Глава 11 ==========

Саша.

Утро случилось весёлое. На мой стол был торжественно уложен документ, который гласил:

«Постановление о прекращении уголовного дела.

Город Москва. Россия. Планета РФ. 24 августа 2256 года.

Старший следователь СК МВД России Московского филиала по расследованию дел о краже, ликвидации имущества и нанесении вреда природному заказнику реки Москва и Одинокой горе, находящейся на территории заказника, Семячков К. А., рассмотрев материалы уголовного дела № 8484, возбужденного 19.06.2256. по признакам преступления, предусмотренного пунктом 2 частью 4 статьи 380 УК п РФ, ПОСТАНОВИЛ:

• Прекратить уголовное дело в отношении неустановленных лиц в связи с истечением срока давности уголовного преследования на основании статьи 545 УК п РФ;

• О принятом решении уведомить заинтересованных лиц, разъяснив им порядок обжалования принятого решения в порядке, установленном главой 21 УПК п РФ.»

– Подотрись, – сообщила мне Маман, когда я прочитал сей документ, и выплыла из комнаты. Печальные факты, ознаменовавшие начало лета никак не рассасывались и, похоже, вызревали гнойником, который не смог пока прорваться.

Я мысленно поделил лето на две половинки и тщательно следил, чтобы они были равны.

Тёмная сторона представляла собой Мела, который из моего друга превратился в полноценного и очень правильного киборга. Все Лёхины ухищрения и Оксины психиатры не могли пока изменить ситуацию.

Светлая сторона – я сдал! И сегодня ОГ, принарядившись, и, запихнув меня в костюм, идёт смотреть на посвящение в студенты. Вечером проголодавшимся табуном мы нанесём визит Арсену и Жанне. Нас порадуют шашлыками, пловом и Мишиными стихами под гитару. Он у нас теперь ещё и играет.

***

С кухни, между тем, доносился запах слегка пригоревших яиц.

– Сашка, – услышал я, наконец. – Завтракать иди!

Меня ждала «овсянка, сэр» и омлет, чернеющий симпатичной корочкой. Окс посмотрела на меня-жизнерадостного и мрачновато добавила:

– Ну, подгорел..

– Как всегда! – это я страх потерял…

– Не нравится, не ешь! – это с обидой и надув губы.

– Да ладно, Окс, норм.

Окся успокоительно вздыхает, и мы, как граф и графиня Питютькины, начинаем есть. Она: чай, сыр, помидор, хлеб. Я, всё, что пригорело, а именно: несоленую овсянку без масла, с коричневыми комочками, и омлет… Это наше утро выходного дня.

Удивительный антиталант у этой женщины! За что на кухне не возьмётся – всё имеет вид из сливного бачка. Искин, выпуска пятьдесят лет тому назад, (Отстань, менять не буду!), монотонно сообщил о прибытии Лёхи и Мела.

Окс, созерцавшая за столом мой утренний аппетит и воодушевленная своими успехами кулинара, вскакивает.

– Ты что, всю овсянку сожрал? Ну, даёшь! Сейчас Мелу омлетик сооружу…

Ну-ну… Успехов! Старый выветриться не успел…

***

ОГ.

Я стояла под сводами «Альма Матер», смотрела на молодые лица и думала: «как же быстро всё прошло: какая пропасть между мной и этими мальчиками и девочками». Федька Сизов, тощий прыщавый паренёк – студент в коротеньких брючках, гордо стоит в Президиуме. Фёдор Иванович, академик, Президент Медицинской Академии Наук. А вон Вика… Старая перечница, вся седая и не ухоженная, как всегда! Известный ныне офтальмолог. Естественно, какую ещё она могла выбрать специальность, с такой-то внешностью… Хе! А я злая! Старуха!

Ректор заливался соловьем. В переводе с пафосного на циничный речь его звучала примерно так:

«Первокурсник! Поздравляем тебя! Для того, чтобы стать настоящим студентом, недостаточно успешно сданных вступительных экзаменов, нам мало вашего теста и ЕГЭ! Конечно, приятно иметь в кармане студенческий билет, но разве это всё? Вы переступили порог Мира Науки для того, чтобы разгадать тайны мироздания и загадки Вселенной, придётся много трудиться, мало спать и скудно питаться… И тогда удача придёт к Вам!».

Рядом со мной, смыкая ряды, плечо к плечу стояли Арсен и Лёха, такие же невесёлые, как и я. Сзади яркой птичьей стайкой с бутылкой шампанского, – Денис и Сашка. Между ними сновала Даша, пытающаяся прокричать «Ура!» раньше времени, и тихо хихикала Владка…

Вдруг моей руки коснулась чужая ладонь. Я подняла голову и увидела маленькую слезинку у Мела на щеке…

– Мел, заинька, детка… Пойдём. Нам с тобой надо уйти из этой толчеи. Хочешь? – И слово, мгновенно всколыхнувшее надежду:

– Хочу.

***

Лёха.

Оксанка, стоявшая с весьма критической рожей, внезапно подхватила Мела и ринулась к выходу со скоростью летящего корвета. Я не успел окликнуть, но совсем у дверей она обернулась и, махнув мне рукой: «Оставайся!», скрылась в проходе. Куда она? После злопамятных приключений, я приобрёл периодическую головную боль и тошноту по утрам, мы заимели хорошо работающего DEXа и потеряли Мела.

Что я только не предпринимал, у кого только не проконсультировала его ОГ. В результате многочисленных обследований, у нашего парня установили наличие «спящего» альфа-ритма, аутизмопатию и депрессию. Очень умная противная старуха психиатр посоветовала его сдать! Известный московский психолог выдал ОГ рецепт успокоительного ЕЙ и позвонил Денису, доверительно порекомендовав заменить матери DEXа на IRENа.

Мел бегал с Сашкой по утрам. Ходил по магазинам. Отвечал на вопросы и… Оставался роботом.

Я пил пиво и брал максимально возможное число дежурств. Приходя, обнаруживал дома стоящее «по стойке смирно» существо и оставленный на плите холодный вчерашний ужин. Его «дексомания» не позволяла ему без непосредственного приказа спать и есть. Окс разрешила брать киборга с собой на работу, и теперь Мел работал уборщиком территории и красил забор. Людмила Михайловна заливалась слезами, а на пищеблоке жарили пироги и резали горячо любимый прежним нашим мальчиком «Оливье» в промышленных масштабах.

***

Поздравление студентов закончилось, и мы нестройной толпой под звуки «Гаудеамуса», устремились на воздух, на природу – на пикник, в новый дом! Короче, выпить Охота!

– к Арсену.

***

Саша.

В два часа ночи я вытащил сплетённые в морской узел ноги Лёхи из флаера. Хозяин ног громко ржал и требовал «продолжения банкета!» Но торжественная обжираловка под открытым небом была пресечена решительной уборкой недопитых бутылок, (руками Влады и личным распоряжением Жанки), обманом утащившей подозрительного Арсена спать. Лишённый собутыльника, ( Костя при Свете был трезв и тих), и нуждающийся в реанимации анестезиолог был загружен и отправлен в полёт с рекомендациями утром выпить аспирина…

Мы ввалились, как слоны. В квартире было темно, только у кровати Мела горел ночник.

– В доброй тёмной земле, под лучами тёплого солнца, расцветает весной жизнь. Из маленьких семечек, попавших в неё осенью, земля рождает цветы и травы. Только на камнях ничего не растёт. Но однажды, крошечный жёлудь попал в щель между камнями и глиной. Он долго лежал и думал: «Стоит ли мне рождаться?». Но пошли тёплые дожди, и, выпустив тонкую ниточку-корешок, он стал жить.

Голодно было малышу. Только вода с небес, да пыль от ветра питали его. Днём росток ждал ветра с землёй, а ночью молил об обильной росе. Много раз он хотел сдаться. Но упорство и настойчивость приходили к нему в последний момент, и он говорил себе: « Надо рискнуть. Надо ещё попробовать. Надо выпустить ещё одну ниточку-корешок». Прошли годы, и скала треснула! А из камня вырос дуб, и теперь он разбрасывает свои семена, и жёлуди настойчиво растут среди скал…

Окся держала Мела за руку, а он, широко раскрыв глаза, слушал её странную сказку…

========== Глава 12 ==========

Саша.

Учиться мне было неинтересно. Вначале ко мне настойчиво клеились девки, а потом, неведомо как узнав про моё электротехническое нутро, так же стали шарахаться. Приятелей я также не приобрёл – впрочем связываться со мной опасались.

Поэтому, вместо того, чтобы как все, играть в футбол на новом университетском стадионе, я честно высиживал занудные лекции и записывал их на планшет. Зимой без проблем получил все зачеты и, к своему удивлению, закрыл сессию с высоким баллом.

ОГ хвасталась всем подряд моими результатами и в подарок оплатила мне, Мелу и надзирающему за мной Лёхе горнолыжную базу на Домбае-2, куда мы и намылились на все каникулы.

И вот, получив допуск в деканате на бесплатное обучение в следующем семестре, я шёл и мечтал о завтрашнем полёте. В этот волшебный момент в меня с разгона врезался единственный постоянно сидящий в аудитории маленький улыбчивый и очень смешной человечек с Кхимета – Си Ань.

Парень всегда всем кланялся и постоянно улыбался – этим и раздражал. Преподаватели, увидев коротышку, злобно скалились, но он отвечал им на любые каверзные вопросы, продолжая максимально растягивать губы.

Пришлось остановиться и ядовито, (из вредности), предупредить кхиметца о необходимости соблюдения бдительности и предельной осторожности. Си Ань затормозил, поклонился в пол, и мне стало стыдно. Но лицо? На его лице не было приклеенной улыбки. Он плавно, как каучуковая кукла, разогнулся и, не сказав ни слова, продолжил свой стремительный путь.

Я тоже двинул дальше…

Вот он последний поворот – дубовые двери захлопываются за спиной.

…Центральная площадь с гигантом Ломоносовым, и осталось пробежаться по нескольким узким занесённым снегом улочкам, что расчертили построенные в художественном беспорядке кварталы общежитий и лабораторных корпусов. Домой. Собираться. Ура!

Мне навстречу, торопливо семеня короткими ногами, приближались двое. «Кхимет атакует», – подумал я и улыбнулся. А потом крамольная мысль змеюкой влезла куда-то под процессор и, наскоро ознакомившись с историей планеты одногруппника, я развернулся.

В конце концов, мы вместе полгода грызли гранитные стены науки. Может, он и есть мой студенческий друг?

Вот так, запросто, решив, что до завтра времени завались, я втянул всех в очередную историю.

***

Справка. Кхимет.

Планета земного типа. Входит в межазиатский альянс планет: Шоарра, Янода и другие. Богата полезными ископаемыми. До колонизации её населяли человекоподобные существа. Имеются многочисленные свидетельства высокоразвитой цивилизации. Планета была покинута за триста-четыреста лет до экспансии. Причины эвакуации живых форм и объектов не выяснены. Способ перемещения в пространстве аборигенов не установлен до сих пор.

Особенности планеты: множество пирамидальных храмов и сохранившиеся письменные источники эпохи. Частично документальные свидетельства были расшифрованы. Представляют собой, в основном, сборники молитв и бытовые записи. Пантеон богов близок к земному прототипу Древнего Египта, таким образом, система верховного владычества богов – поликратия.

Во время экспансии найденные артефакты консервировались. Данных о проводимых исследованиях нет. В настоящее время планета используется в качестве зоны для развития туризма. С целью привлечения отдыхающих организованы всевозможные направления и созданы все условия. Отели формата «всё включено», с оплатой экскурсионных туров и лечебно-пляжного отдыха. Широко развита система бонусов и подарков. Постоянным клиентам курорта предоставляются скидки.

Общепланетарным строем является военный коммунизм. Менее трёх процентов населения имеют возможность межзвездного сообщения. Условия жизни, согласно оценке экспертов последнего заседания Союза Объединенных Звездных Систем, находятся ниже допустимой галактической нормы. Сообразно с данной оценкой, Азиатскому союзу настойчиво рекомендовали обратить внимание на положение населения данной планеты.

В качестве эксклюзивных товаров Кхимет экспортирует белый рис «Жасмин», сладкий пальмовый сироп «Коалун». Основной статьёй экспорта является мифриловая руда и вольфрамовый редий.

В добыче редкоземельных металлов задействовано только местное население.

На планете отсутствует кибергизация, не развито даже направление «домашних» и «бытовых» моделей. Система «умный дом» присутствует только в отелях.

Образование: обязательное бесплатное среднее, ограничивается пятью годами обучения. Рабочий день составляет не менее десяти часов. Выходные дни назначаются руководством. Денежная система отсутствует, разработана система продуктовых наборов и продуктового поощрения. Население проживает в коммунах. Процветает народная медицина. За последние шестьдесят лет ни одна корпорация не смогла развернуть свою деятельность или организовать производство на данной планете.

***

Саша.

«Фигасе, какая планетка», – размышлял я, разыскивая в недрах «Альма-матер» юркого коммуниста. И был уверен, что два плечистых малорослика, целеустрёмленно проникших в наше убежище знаний, не являются родственниками, спешащими расцеловать студента.

Поворот, ещё поворот, деканат, аудитории, переход в лабораторный корпус, кафе, библиотека, столовая, ректорат, центральный зал, музей славы, аудитории физического факультета – где его носит? Во время забега я дважды наткнулся на шустрых кхимерцев. Си Ань нами обнаружен не был.

Наконец, прекратив метания, я попытался подумать. Мозги включились и рекомендовали опцию «помощь друга». Ад размышлял пятьдесят три секунды и предложил мне посмотреть в туалете! Следом прилетела ещё одна «красная строка»: «Во что ты влез?».

Во что я влез, мы узнали гораздо позже, а в тот знаменательный момент я обнаружил одногруппника в третьей кабинке от окна…

***

Си Ань.

«Великий Лао Цзы! Учитель, вдохнови! Ведь тот, кто пытается начать, никогда не начнёт. Тот, кто слишком торопится, ничего не достигнет. Тот, кто жалеет себя, не может совершенствоваться. Учитель, чистота сознания определяет ценность моей жизни, а чем наполнена эта жизнь? «Ши дзинь» запрещает мне самооборону по кодексу «удэ». Дай мне совет, изначальный!».

Философствовать мешали звуки, долетающие из коридора.

«Я ведь никогда не отрекался от учителей, не обманывал и не показывал никому своё искусство, не воровал и не пил вина. Я никогда ещё не знал женщину. Но я впервые не желаю слушать приказы вождя! Я столько шёл к учебе. Мой старый дед сам решил нарушить завет. И он отпустил меня! Я дал ему слово! Больше меня никто не удержит!».

Кажется, кто-то подошёл к двери туалета…

«Как они узнали, что я подал документы на репатриацию, как?!».

Хлопнувшая дверь санузла стала подтверждением полного краха надежд, и отчаяние захлестнуло с головой. Кабинка распахнулась, и я увидел своего одногруппника, который, ухмыляясь, громко спросил:

– Чего сидим, кого ждём?

Всё встало на свои места. Вот и он – мой надзиратель. Единственный со всего курса, всегда посещавший занятия. Решение пришло незамедлительно. Я имею право защитить свою честь!

И, обратив свой взор к Величайшему из Великих – Лао Цзы, я нанёс удар!

Но путь к окну и свободе остался перекрыт.

Александр – так звали моего надсмотрщика, вместо ожидаемого часового беспамятства, спокойно произнёс:

– Вау! Нормальненько. Ты чего дерёшься? Там за тобой двое пришли – так я предупредить хотел. Ну, помочь вроде…

– Ты – служка коммуны, – на выдохе прошипел я на кхмерском.

Его глаза на миг блеснули красным, и я услышал на языке Учителя:

– Сознание – это бриллиант, его чистота определяет ценность человеческой жизни, а чем наполнена Ваша чаша сознания? – а потом на галакте: – Слух, может пойдём? Туалет, всё-таки, да и твои низкорослики рядом…

И, схватив меня поперёк туловища, он спрыгнул со второго этажа вниз на асфальт!

***

ОГ.

Я перехвалила маленького паразита!

Казалось бы, можно вздохнуть с облегчением, чуть ли не с крёстными знамениями и молитвами спровадив трёх придурков отдыхать, но в глубине души надеясь, что они исхитрятся не сломать там себе шеи, я под занавес-таки получила пилюлю! Пилюля представляла собой бледно-зелёного шоаррского ребёнка с синими губами и растерянным взглядом. При виде моей тушки, пугало вскочило и отвесило мне поклон, практически вписавшись лбом в кафель на полу. Рядом с видом хозяина положения восседал Сашка, даже не соизволивший оторвать зад от удобного диванчика.

– Привет, – бодренько приветствовал меня спиногрыз.

– Ну, здорово, коль не шутишь, – поддержала беседу я.

– А мы вот тут, с другом…

– Вижу…

– А его хотят поймать, увезти и казнить, как предателя Родины…

– А мне-то, какое дело?!

– А что у тебя сострадание закончилось на выходе с работы? – я попёрхнулась, – а хамить тебе кто разрешил? Пушкин? Ты вещи собрал? Квартиру убрал? Бельё постельное снял?

– Бельё я завтра снимать буду. А то посплю перед отъездом и засру опять…

– Саша!

– Да я сто лет Саша, и что! Ты хоть послушать можешь?!

Я взрываюсь. Надо же было вырастить такого бесподобного хама на свою шею! Скотина! Сколько я с ним хлебнула! Когда, наконец, закончатся мои мучения? Убью гада!

В наш милый семейный разговор вклинилось тихое:

– Я должен уйти? Прошу меня извинить.

И поклон. Снова лбом в пол.

***

Саша.

Спустя час Окся бодренько названивала в Министерство по делам иммиграции и в МИД. В течение рабочей недели ей было обещано рассмотреть дело кхиметца и, по возможности, дать положительный ответ.

Оставался открытым вопрос его временного проживания.

Арсен, как всегда, был против.