Текст книги "Заблудшие (СИ)"
Автор книги: Klio2890
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 12 страниц)
–Доброе утро! – Поздоровался он, когда те спустились с лестницы. – Хотя оно не такое уж и доброе. Земля снова обагрилась новой кровью.
–О! Сэр! – Удивленно воскликнули агенты в один голос. – Что Вы здесь делаете?
–Пришел посмотреть, что произошло. Сегодня мне снились дурные сны. – Ответил мужчина. – Вам тоже, да? – Спросил он у Кет, тем самым ошарашив ее. Но он не стал дожидаться ответа и осведомился, знают ли, кто убил Хепи Уайта.
–Нет, сэр, но это те же люди, что убили и предыдущих. – Коротко пояснил Питер.
–Пейот снова убивает. Это очень страшно. Нужно, – шаман что-то хотел договорить, но посмотрев на руки агента Марлини вдруг произнес: – а Вы вчера обожглись, да?
Марлини пораженно уставился на индейца, не понимая, о чем он говорит.
–Ну, Ваша правая рука. – Пояснил тот, теперь поставив в тупик уже и Кетрин.
Девушка сначала посмотрела на Питера, потом на его руку, потом на индейца, потом снова на Питера. Она вспомнила сегодняшний сон, мужчину из этого сна, ведь у него была обожжена правая рука. Но Питер, причем он здесь? Никаких следов ран она у него не заметила, да и сам он, похоже, не совсем осознавал о каких ожогах идет речь.
Шаман хитро ухмыльнулся, взглянув на них двоих, и поспешил закончить разговор:
–Ладно. Вижу, что вы еще плохо меня понимаете, пойду. А вас, кажется, зовут. – Он указал пальцем на их коллегу, который действительно звал напарников.
Агенты оглянулись, затем вновь посмотрели на индейца, но тот уже отошел от фургончика и отправился к себе, что-то нашептывая по пути.
Оливер, как раз, в тот момент, обернувшийся к напарникам, чтобы позвать их, обратил внимание на странную парочку, выглядывавшую из-за сарая. Присмотревшись, он узнал в девушке с фотоаппаратом ту самую Элеонору Палмер, о которой ему рассказывал Марлини.
–Эй! Эй! – Крикнул он в их сторону, чем напугал Элли и Эда и заставил быстро покинуть место своего обитания. Но Уинстер оказался проворнее их и приказал двум молодым полисменам остановить. Те немедленно задержали нарушителей и подвели их к агенту, к которому уже присоединились Кет и Питер.
Кетрин обратила внимание на злобный, если не сказать разъяренный взгляд журналистки и он сильно позабавил ее. Эмоция удивления сменилась на злорадную ухмылку, которую агент пыталась безуспешно подавить.
–Не скалься! – Грубо бросила ей Элеонора. – Еще не последняя наша встреча!
–Конечно не последняя. – Спокойно ответила ей Кет, продолжая улыбаться. – Мы еще встретимся в зале суда. Когда прокурор будет обвинять Вас в нарушении границы.
–Какой границы? Мы в штате Аризона и имеем право двигаться в нем свободно в любом направлении. – Пытался доказать ей партнер Элеоноры.
–Сэр, Страна навахо для вас другое государство. Вы не имеете право здесь находиться, так как в данное время на его территории произошел ряд убийств, а на месте происшествия запрещено, – Кетрин повысила интонацию на последнем слове, – повторяю, запрещено, находиться посторонним.
–В общем все! – Марлини не выдержал этой перепалки и приказным тоном обратился к полицейским, приведшим журналистов к ним. – Заберите у них все материалы и посадите на пару суток в камеру. Пускай подумают. Все! – Марлини сделал жест рукой, словно отмахнулся от надоедливых мух и вопросительно посмотрел на Уинстера. Тому было достаточно этого взгляда, чтобы понять, что Питер ждет ответа на незаданный вопрос о причинах, побудивших Оливера позвать к себе агентов.
Журналисты еще пытались возмущаться и кричали проклятия в адрес Питера, Кетрин, Оливера, полиции, ФБР и всего правительства, но никто уже не обращал на них внимания.
–У меня сложилось впечатление, что этого, – агент кивнул в сторону полицейского, охранявшего пастуха, – нужно отправить с Лабриэтти и Мичиганом. Он что-то недоговаривает, может регрессивный гипноз развяжет ему язык. – Предположил он.
Марлини приподнял одну бровь и посмотрел на мужчину-охранника. Он был высок ростом, плечист и явно знал не понаслышке что такое апперкот. Его челюсть была немного выдвинута вперед и влево, что, скорее всего, было результатом травмы, а не особенностью физиологии.
–Вы занимались каким-нибудь спортом, сэр? – Спросил у него Питер, спокойно, словно это был сам собой напрашивающийся вопрос.
–Да. Я занимался кикбоксингом. В юности. – Быстро ответил мужчина, ожидавший других вопросов. Голос его несколько не подходил к его мускулистой крепкой фигуре и был немного высоковат, с нотками попискивания. Кроме того в окружении агентов ФБР и в столь неприятной обстановке писк проскакивал чаще чем обычно и сопровождался заглатыванием окончаний фраз.
–Ладно, отправьте его в ту же пыточную, что и других. – Равнодушно бросил Питер. Он витал в облаках и мало думал об этом охраннике. Его заинтересовала фраза индейца-шамана об ожогах, которые он якобы получил вчера. Ни о каких травмах он не помнил и даже не догадывался. Спрашивать у Кет не хотелось, тем более что по ее реакции Марлини уловил, что она сама слабо соображает, что имел ввиду Лунный Бизон.
Уинстер кивнул головой и бегло улыбнулся Кетрин, безучастно наблюдавшей за происходящим. Она теперь также как и Питер была погружена в свои мысли, но думала о сне, вернее о его значении. Ей пришла в голову хорошая идея поговорить с шаманом, но для этого нужно было остаться с ним наедине и выкроить время для приватного разговора, что было сделать не так просто, особенно в условиях напряженной работы.
***
–Эй, странник. Где ты? – Полушепотом пробормотала индейская старуха, войдя в ущелье.
Мужчина поежился и сощурился, стараясь рассмотреть лицо пришедшей к нему в укрытие Белой Лилии.
–Что случилось? – Обратилась она к мужчине, будучи, как обычно, не в духе.
–Сегодня мою мать обследовал врач. Они хотели забрать ее в клинику, но я не дал и мне нужна еще одна порция. – Настороженно пояснил он.
–Нет-нет. Так больше нельзя. Ты подвергаешь меня опасности. Агенты приходили. Они узнали, что я встречалась с твоими детьми. Они хотели знать зачем, я смогла от них избавиться, но ненадолго. Сегодня утром убили пастуха. Многие подумают на меня. Я больше не могу тебе помогать. – Отказалась старуха.
–Нет! – Воскликнул мужчина. – Ты не можешь меня бросить! Нет! Ей сейчас нужна твоя помощь! Прошу! Помоги последний раз! Прошу!
Мужчина упал на колени и крепко схватил Белую Лилию за ноги.
–Что ты! Что ты! – Пыталась она отстраниться, но безрезультатно.
Мужчина умолял ее, рыдал у ее ног и никак не хотел отпускать.
–Хорошо. Ладно. Завтра в тоже время. Приходи. Я все отдам. Приходи. – Смилостивилась женщина и высвободилась от захвата мужчины.
–Спасибо! Спасибо! – Шепотом прокричал тот ей вслед, но старуха только закачала головой и отмахнулась.
***
–Мистер Рочестер? – Спросил Марлини, заходя в кабинет психиатра с которым была назначена встреча для проведения сеанса регрессивного гипноза у полицейских, дежуривших в ночи последних убийств.
Психиатр был невысоким мужчиной средних лет, уже начинающим лысеть, но сохранивший внешнюю привлекательность. Его благородная серебристая седина придавала мужественности четко очерченным скулам и правильному носу.
–Да-да, проходите. – Пригласил он.
Агенты и их подопечные прошли в светлую комнату, где все, начиная от мебели и заканчивая одеждой самого психиатра, было молочно-белого цвета.
–Вы, агенты ФБР? – Спросил Рочестер.
–Да. Я агент Марлини, а это агенты Робинсон, Гордон, и агенты Уинстер. – Представил он всех, только сейчас осознав, что представителей власти на этом деле больше чем участников дела.
–А это видимо как раз мои пациенты? – Указал психиатр на молодых людей, стоявших у двери.
–Да, – сказала Кетрин, подзывая полицейских. – Это Митчелл Лабриэтти и Курт Мичиган, а это Харви Диккенс. – Представила она их. Мужчины пожали друг другу руки.
–Ну что ж я думаю, мы можем приступать? – Предложил психиатр.
Полицейские кивнули.
–С кого начнем? – Спросил он.
Все на несколько секунд замолчали. Каждый понимал, что процедура для них неизбежна, если они хотят отбелить свою репутацию, но выступать героем, бросившимся на амбразуру, никто не желал.
–Давайте я буду первым. – Наконец сказал Курт.
–Очень хорошо. Я думаю, для чистоты эксперимента нам стоит остаться наедине. – Сказал Рочестер. – Я попрошу всех подождать в соседней комнате. С Вашего позволения, мистер Мичиган, я буду производить запись нашего с вами сеанса.
–Да, конечно. – Согласился пациент.
Агенты и полицейские вышли из кабинета и оставили Курта и доктора одних.
–Ты смогла что-нибудь узнать после аутопсии? – Поинтересовалась Кетрин у Барбары, когда они вышли в коридор.
–Дез Эйр умер от тех же причин, что и предыдущие жертвы. Ему ввели мескалин, высококонцентрированный и с органическими примесями растительного происхождения. Я взяла их на анализ. Это примеси от пейота.
–То есть наркотик был синтезирован из кактуса? – Уточнил Майкл, наливая в кофейном автомате несладкий капучино.
–И что теперь, ты хочешь согнать в Страну Навахо весь свой отдел по борьбе с наркотиками, чтобы они прошерстили каждый подвал каждого хокана? – Насмешливо спросил Питер.
Гордон, злобно посмотрел на агента, но оставил свои комментарии при себе, протянув стаканчик с кофе невесте.
–Питер прав, нам не дадут разрешения на обыск только на одном косвенном основании. – Добавила Кет, разочарованно.
Ядовито-ненавистническое лицо Майкла сменилось меланхолично-подавленным. Снова его невеста встала на сторону этого Марлини. Пусть даже если и правда была на его стороне.
–Есть еще кое-что. – Потерев глаза рукой, добавила Барбара. – Под ногтями убитого я нашла частички эпителия. Это эпителий мужчины средних лет, мы смогли выделить ДНК, но в наших базах его нет.
–Но, – интригующе протянул Оливер, предвкушая развязку.
–Но, этот эпителий не совпадает с теми частичками, что обнаружили у предыдущей жертвы. Нет никаких подтверждений, что человек был болен гемофилией.
–Вот так-так! – Марлини поднял брови в удивлении и почесал ощетинившийся подбородок. – Это доказывает, что убийц несколько.
–Угу. – Кивнула Барбара. – Но я еще хочу дождаться анализов, которые отправила в Квантико. Может, они что-то дадут. Да, кстати, я нашла человека, который мог бы нам помочь с поиском этого несчастного с несвертываемостью крови. Нужно с ним поговорить.
–Отлично, тогда Барб, ты этим и займешься. А я хочу дождаться развязки с гипнозом. – Указал Питер.
–Я все же поговорю по поводу наркотиков. Может, удастся выкроить хоть что-то. – Понадеялся Гордон.
–А мы с Кет съездим еще к паре свидетелей. – Предложил Оливер.
***
Вы когда-нибудь видели, как садится солнце в феврале? Оно, кажется, ест горизонт, прикрываясь саваном из серо-бронзовых облаков, будто стыдясь самого себя.
Адамс стоял у окна своего кабинета, рассматривая вид из окна. Суровый и спокойный город. Ничем не примечательный и особенный. Современный и историчный.
–Ты звал меня? – Вырывал его из размышлений Лютер.
–Фил! – Натянуто улыбнувшись, протянул ему руку Джон.
Писатель, кажется, нехотя пожал ее и погрузился в кресло у его стола.
–Что ты хотел?
–Мой человек ездил в резервацию. Кстати, твоя журналистка, все же пробралась к ним. – Горько усмехнулся он.
Лютер отмахнулся от этого комментария.
–Что она узнает? Что я проходил обряд у старухи? – Он безразлично поморщился. – Да пусть хоть переедет туда навсегда, большего она не узнает, я тебе уже говорил.
Адамс задвинул жалюзи, сел за свой рабочий стол и откинулся в кресле.
–Они все еще сопротивляются. – Удрученно заметил он. – Как твоя цель?
Лютер покачал головой.
–Никак. – Он взял в руки рамку с фотографией отца Джона и уставился на изображение старика. – Я жду твоего действия. Как твоя мать? – Неожиданно перевел он тему.
Адамс состроил страдальческое выражение лица.
–Хуже. Даже Белая лилия не может помочь.
–Она не всемогуща. – Безразлично заметил Лютер.
–Ты обещал, что она поможет. – С укором сказал ему Джон.
Лютер поставил фотографию на место и посмотрел на собеседника.
–Ты слишком много ответственности возлагаешь на меня. Нет, чтобы подумать о себе и своей роли во всем этом. – Обвиняюще проговорил он.
Адамс сощурился, не соглашаюсь с заявлением мужчины, но говорить ничего не стал.
–Я думаю, нам кто-то мешает. Кто-то настойчиво провоцирует индейцев на сопротивление. Они, кажется, знают наперед, что мы хотим сделать.
Лютер удивленно посмотрел на Адамса.
–Но это значит…
–Значит, что кто-то нас сдает. – Закончил за него Джон. – Причем из своих.
–У тебя есть догадки? – Поинтересовался Лютер.
Адамс покачал головой.
–Ничего определенного, но я предполагаю, кто это может быть.
Фил посмотрел на него пристально, будто читая его мысли.
–Мы думаем об одном и том же человеке?
–Генри Меерсон. – Кивнул Джон.
***
Пока агенты встречались с психиатром, комиссар Лафарг занялся поиском того незнакомца, который посещал убитого пастуха накануне. Выяснить это оказалось не сложно. Сам Хепи Уайта назвал его имя, плюс ко всему оказалось, что незнакомец учился вместе с Кайлом Уайта, да и автомобиль на котором он приезжал к пастуху был зарегистрирован на «АдамсКультуралИндастригс», что безоговорочно подтверждало его нынешнее место работы.
Встреча была назначена неподалеку от главного офиса компании в центре Тусона. Кафе в обеденный час было забито и комиссар хотел уже развернуться и уйти, предложив Меерсону, увидится в другом месте, но к нему вовремя подошел администратор кафе, заметивший замешательство комиссара и сказал, что для него и мистера Меерсона заказан специальный столик.
Лафарг удивился, но прошел вслед за администратором в закрытую комнату в конце обеденного зала. Видимо Генри был особо важным гостем, раз ему оказывалась подобная честь.
Спустя минут десять появился и сам Генри в серо-серебристом костюме, кипельно-белой рубашке, сиреневом галстуке и кожаных белых ботинках. Качество его одежды и весь внешний вид не смутили Лафарга, хотя его потертое пальто землистого цвета, слегка помятые брюки, широкий пиджак и жилет с пятнами утреннего кофе явно не выигрывали на фоне Меерсона. Но комиссар уже привык, что зачастую его подозреваемые или свидетели оказывались богаче, стройнее и красивее его, правда не всегда умнее, за счет чего комиссару и удавалось поднимать свою самооценку, и чем скорее он мог привлечь подобного холеного паренька к ответственности, тем выше эта самооценка поднималась.
Собеседник комиссара был молодым человеком примерно метр девяносто ростом и около девяносто трех – девяносто пяти килограмм веса. Его густые каштановые волосы были тщательно приглажены и уложены гелем. Он весь так и источал благоухание, обеспеченность и уверенность. Он по-хозяйски сел за столик а и только после беглого просмотра меню заговорил:
–Итак, комиссар, я слушаю. – У него был низкий грубоватый голос с хрипотцой, но это могло бы придать ему особого шарма.
–Я начну с главного – сегодня утром мы обнаружили тело пастуха-индейца – Хепи Уайты. – Комиссар замолчал, чтобы уловить реакцию собеседника. На этот раз мужчина несколько растерялся и не таким твердым голосом спросил:
–Как его убили?
–В своем вагончике. Ударом в висок.
–Что? Это не сделали те же кто и убил других, ну, Вы понимаете. – Отрывисто спросил Генри.
Комиссар покосился на подошедшего официанта и дождался когда Меерсон отправит того восвояси.
–Нет. Но с чего Вы взяли, что его должны были убить именно те же преступники?
–Он говорил, что нашел у себя на пороге цветок…этот…как его там… – Меерсон щелкнул пальцами, ища подсказки.
–Пейот. – Кивнул комиссар. – И из этого Вы сделали вывод, что он должен умереть?
–Он боялся этого. – Немного успокоившись, ответил Генри.
–Вы для этого приезжали вчера к нему? – Поинтересовался комиссар.
–Для чего? – молодой человек несколько растерялся. – Нет. Нет. Он просто…я …я помогал ему. Деньгами. После смерти сына ему было тяжело. Я иногда навещал его. Просто чтобы сгладить его одиночество.
–Ясно…
Комиссар видел, что мужчина нервничает, но связывал это с неожиданной и горестной новостью. Меерсон действительно дергал ногой под столом и с некоторым нетерпением отвечал на вопросы Лафарга, но, всегда не задумываясь, уверенно и твердо.
–Как часто Вы бывали у Уайты?
–По-разному. Раз в два-три месяца. Может чаще.
–От него узнали о происходящих убийствах?
–Нет. Из газет. Он только добавил красок. – Генри слабо усмехнулся, вспоминая бурную фантазию своего знакомого.
–Ясно… – Протянул Лафарг. – Он говорил о чем-нибудь, что вызвало бы подобное происшествие?
–Что-нибудь, за что его убили бы? – Переспросил Меерсон. – Говорил о хопи, о какой-то старухе, о незнакомцах, посещавших общину, еще о чем-то, но я толком не слушал. Не обращал внимания. Думал, опять сочиняет.
–Как видите, не сочинял… – Отметил Лафарг. Он хотел еще что-то сказать, но его перебил телефонный звонок Меерсону. Тот взял телефон и раздраженно поговорил со звонившим, затем немного смилостивился, но рассылая проклятья в чей-то адрес, бросил трубку.
–Простите, но мне нужно идти. – Он поднялся и уже на выходе спросил: – Могу ли я попрощаться с ним?
–Поговорите с общинниками. Они должны дать разрешение на присутствие на похоронах. – Ответил комиссар, привстав со стула и наклонив почтительно голову.
Меерсон только качнул головой и вышел. Лафарг еще несколько минут провел в одиночестве, затем позвонил агентам и, предложив им встретиться в участке, отправился туда.
***
Узкий коридор на втором этаже был украшен репродукциями художников эпохи Ренессанса. На стенах, обитых панелями из красного дерева и обклеенных шелкографными обоями бордового цвета с черным тисненым орнаментом, висели картины Леонардо да Винчи, Рафаэля, Микеланджело, Тициана. У ажурных перил лестницы, по левой стороне коридора располагалось несколько высоких кресел, обшитых дорогим бархатом. Между ними располагались резные столики, покрытые красно-коричневым лаком. На них стояли небольшие статуэтки, сувениры из разных концов света, керамические горшки, орнаментированные в античном стиле.
Джон Адамс сидел в одном из кресел, опустив голову на крупные широкие руки. Он полностью закрыл лицо ладонями, расставив толстые волосатые пальцы, впустив их в свою густую каштановую шевелюру. Рядом с ним сидела его дочь Глория – молоденькая невысокая блондинка с глубокими синими глазами и длинными, угольно-черными ресницами, а напротив их двоих у стены, рядом с дверью спальни Жаклин Адамс стоял сын Джона – Тревор. Это был молодой человек, высокого роста крепкий, мускулистый с широкими плечами и узкими спортивными бедрами. Он был очень похож на отца и даже его тяжелый, смутный взгляд был необыкновенно близок ко взгляду Джона. И только цвет волос у него, как и у сестры, был отличен – желтоватый блонд.
Они ожидали уже около получаса пока из спальни матери Адамса – Жаклин – выйдет врач. Неожиданно ей стало совсем плохо и пришлось вызвать скорую женщина отказалась ехать в клинику, сославшись на то, что хочет умирать дома в окружении родных. Врач не мог убедить ее, что еще не все потеряно и можно поправить пошатнувшееся здоровье, но она была непреклонна. Теперь к ним пришел семейный доктор, проверить состояние своей пожилой пациентки. Он вышел минут через сорок с озадаченным и огорченным выражением лица.
–Сэр, я могу только пожелать вам держаться. Всем. – Обратился он к присутствующим.
–Что с ней? – Тихо спросил Джон, страшась ответа.
–Все сразу. Она слишком стара, чтобы перенести подобное горе и… – Врач осторожно посмотрел на Адамса, – я могу говорить откровенно?
–Конечно. Конечно, сэр. Какая бы правда не была я должен ее знать. – Собравшись, заверил его мужчина.
–Ей осталось немного. Она и сама это чувствует. Никакая клиника ей уже не поможет.
–Что? Но почему? Разве ее положение безнадежно? Ведь все еще можно исправить! Не обманывайте нас! Нет! Она не может умереть сейчас! – Накинулся на него Тревор, не желавший мириться с подобным положением.
–Нет, сэр. Мы не можем ей помочь. Она не хочет этого. – Отстранился от молодого человека врач. – Даже если мы заберем ее в больницу, это вряд ли улучшит ситуацию. Она просто не хочет жить. И здесь я уже не могу ей ничем помочь. Простите. – Доктор откланялся и покинул дом пациента.
–Папа!–Всхлипывая, произнесла Глория. На ее глаза накатились слезы, сделавшие цвет зрачков еще более синим. – Это правда? Почему она не хочет остаться с нами?
Джон ласково посмотрел на дочь и обнял ее за хрупкие плечи.
–Она не может жить без Френсиса. Он был смыслом ее жизни и теперь больше нет ничего, что бы связывало ее с этим миром. – Мужчина и сам еле сдерживался, чтобы не зарыдать.
–Но разве мы не можем дать ей этот стимул? – Удивленно спросил Тревор, не скрывая слез, текущих по его слегка небритым щекам.
–Видимо, нет…
Прошептал Джон и крепко прижал детей к своей широкой груди.
***
Барбара подъехала к высотке, остекленной с первого до последнего этажа, над входом в которую была огромная светящаяся надпись «Медицинский центр доктора Хоакина». Она быстро поднялась по лестнице, выложенной гранитной плиткой серебристо-серого цвета и вошла в крутящиеся стеклянные двери. У входа ее встретила вечно приветливая молоденькая медсестра, которая, увидев значок агента ФБР, стала улыбаться еще сильнее, от чего у женщины возник вопрос, а не рекламирует ли она новые зубные протезы. Моментально, без лишних слов пропустив Барбару и указав ей дорогу к кабинету доктора, медсестра ни на миг не переставала сиять от учтивости.
Человек, с которым у нее была назначена встреча, уже ждал ее. Его просторный кабинет был оформлен в стиле хай-тек и, хотя Уинстер не любила холодные металлические детали данного стиля, но отметила про себя, что в данном случае все довольно гармонично. Обстановка не вызвала напряженности или волнения и вполне располагала к разговору, что было особенно важно при общении с пациентами.
Доктор Хоакин был седовласым мужчиной шестидесяти лет с приятными мимическими морщинами, круглым довольным лицом, полноват, но приятен. Вообще, вся его внешность вызывала лишь положительные эмоции.
–О, агент Уинстер! – Голос его низкий и мягкий был весьма подходящ для приватных бесед о проблемах его клиентов.
–Добрый день! – Поприветствовала врача агент.
–Присаживайтесь. – Пригласил тот. – Итак, Вы хотели бы узнать о гемофилии?
–Да, совершенно верно.
–Мы в этом медицинском центре занимаемся исследованием гемофилии. У нас есть все полные сведения о том, кто когда-либо болел ею, кто болен сейчас и кто возможно еще заболеет. Пока наши исследования еще не позволяют полностью излечить пациентов, но мы можем существенно облегчить их страдания. Я подготовил Вам списки тех, кто наблюдается в различных клиниках и проходит лечение и профилактику от приступов.
Врач протянул агенту несколько листов бумаги со список из фамилий и имен, адресами и некоторыми данными на больных и их контактами. Барбара бегло осмотрела список и продолжила:
–Скажите, а возможно ли, чтобы человек не обращался в клинику, болея гемофилией?
–О, – Хоакин откинулся в своем белом офисном кресле и, задумавшись, скрестил руки на груди. – Вряд ли. Честно говоря, я и не представляю как такое возможно. Я никогда с этим не сталкивался.
–Но это же не значит, что этого не было. Чисто теоретически это возможно? – Предположила агент.
Хоакин сомнительно качнул головой, но согласился.
–Безусловно. Такое возможно, если это какое-то глухое поселение или дремучее племя, которое и о больнице, как и о гемофилии, никогда не слышали и считают любой недуг проклятьем богов. Естественно, они вряд ли обращаются к докторам, но среди цивилизации…поймите, насколько я понимаю Вы врач? – Уточнил он, получив кивок подтверждения в ответ. – Тогда Вы должны понимать, что это заболевание диагностируется очень быстро, сразу при рождении и я не хотел бы стать свидетелем мучений человека, который не лечится от нее, вряд ли он прожил бы достаточно долго, особенно если больная – женщина.
–Но, может быть, в Вашей практике, или практике Ваших коллег встречались случаи, когда человек умирал и уже, потом становилось известно о его заболевании?
Хоакин нахмурился, перебирая в памяти все случаи, когда ему приходилось сталкиваться с подобным заболеванием, но, не вспомнив ничего, лишь развел руками.
–Нет, мэм. Никогда. Ведь очень часто эти люди погибают именно от кровотечений – внутренних или внешних, но никогда сам факт болезни не был неожиданностью для врача, погибшего или его родных.
–Спасибо. По крайней мере, наши поиски сужены до нескольких тысяч человек. – Без удовольствия произнесла агент.
–Если я могу еще чем-то вам помочь, можете обращаться. Хотя, от врача это всегда звучит довольно пессимистично. Мы с Вами довольно похожи. Люди моей и вашей профессий вряд ли хотят, чтобы у них было много клиентов. Не так ли? – Улыбаясь, спросил Хоакин.
–Да уж, в этом Вы правы. – Столь же приветливо ответила ему Барбара. – Я больше не буду Вас отвлекать. Огромное спасибо за оказанную помощь.
Они пожали друг другу руки, и агент покинула кабинет доктора.
***
Прибыв к комиссару Лафаргу, агенты включили запись беседы психиатра с полицейскими. То, что они услышали, шокировало даже бывалого полицейского. С таким комиссар еще никогда не встречался. Детали, описанные ими, были настолько впечатляющими, что никого не заставили сомневаться в их правдивости.
Митчелл и Курт – те полицейские, которые дежурили в Сагуаро в ночь убийства Кларка Майклза, действительно слушали радио в своей машине. Затем один из них отправился на ежечасный обход территории, врученной им для наблюдения. Первоначально ничего не предвещало беды, но когда полицейский уже хотел возвращаться к автомобилю, он заметил в темноте незнакомый силуэт странного человека. Сначала этот человек перекинул через забор некий массивный сверток в белой простыне, а затем перелез сам. К этому моменту к Митчеллу присоединился его напарник, и они уже вдвоем проследили за дальнейшими действиями ночного посетителя кактусового леса. Он оставил тело на траве, возле одной из самых высоких сосен и направился в обратную сторону, когда полиция его остановила. Дальнейшие события мужчины помнят плохо, но довольно подробно смогли описать преступника. Хотя описание это мало что давало, так как лицо его было скрыто клетчатой повязкой, но, по крайней мере, оно было схоже с тем описанием, что предоставил агентам пастух.
Что же касается Харви Диккенса – охранника того самого пастуха, то он никуда не покидал свой пост и сидел неподалеку от фургончика мистера Уайты, когда заметил, что туда пробирается некий мужчина. Он точно запомнил его одежду, обувь, телосложение, но опять же совершенно не помнил лица, но и это описание было похоже на описание покойного индейца. После того как охранник вышел из машины и обратился к этому странному человеку, решившему среди ночи посетить пастуха, он уже больше ничего не помнил, что было тем не менее доказательством справедливости вынесенного психиатром диагноза о стирании памяти путем гипноза.
–Ну и как Вам это? – Спросил Марлини после долгой паузы, воцарившейся после прослушивания кассеты.
Лафарг не знал что ответить. Такое в его долгой практике было впервые.
–Я не знаю, – покачал он головой. – Но, по крайней мере, у нас есть описание этого убийцы. Мы можем составить фоторобот, – с надеждой проговорил он.
–Это верно. – Заметила Кетрин. – Мы можем отправить эту запись экспертам. Пусть они займутся составлением портрета преступника.
–А что дала Ваша встреча? – Поинтересовался Гордон.
–Относительно немного. – Лафарг потянулся к сигарете и бросил вопросительный взгляд на присутствующих, после получения негласного разрешения, закурил.– Этот Меерсон скользкий типок. Ему есть что скрывать, хотя он и говорит, что посещал пастуха редко, мне кажется, что он достаточно хорошо знает, что творится там. Да и весь он какой-то… – комиссар подернул плечами, пытаясь подобрать правильные эпитеты, но так и не смог и опустив плечи, затянулся сигаретой.
Кетрин сощурившись, посмотрела на комиссара, потом на своих коллег и спросила:
–Меерсон работает в «АдамсКультуралИндастригс»?
–Да. Кажется, финансовый директор. – Ответил Лафарг.
–Хм…знаете, мне не дает покоя Уна Сиху. Эта старуха не так уж безобидна. Кроме того ведь именно после того как пастух обвинил ее на совете общины, он был убит… – Стала размышлять агент. – Да и наблюдение за ней показало, что она снова встречалась с неким человеком.
–Встречалась? – Заинтригованно спросил Питер.
–Да. Они разговаривали о чем-то и этот мужчина ее даже просил что-то сделать для него, молил, буквально. Она сначала упорствовала, потом уступила. Но только они ничего друг другу не передавали. Просто поговорили и разошлись. – Пояснила женщина. – И, знаете что?Парням, следившим за ней, удалось узнать кто этот незнакомец. – Кетрин выдержала интригующую паузу и добавила: – Джон Адамс.
–Джон Адамс? Президент холдинга? – Пораженно переспросил комиссар, уже докуривший первую сигарету и потянувшийся за второй.
–Да. – Покачала головой Кетрин. – Вам не кажется, что у этого холдинга слишком много связей с рядовыми индейцами? Причем даже не Бог весть с кем, а с рядовыми жителями резервации…
–Да, это уж точно странно. – Подтвердил Марлини. – А что с гемофилией? – Вспомнил он о Барбаре.
–Барб сейчас как раз должна встретится с тем человеком, который обещал помочь. – Ответила Кет и как раз в этот момент в кабинет вошла сама Барбара.
–Привет всем. – Качнула она головой. – Мой разговор был малопродуктивен, хотя и сузил районы поиска до пары тысяч человек.
–Есть хоть какие-то пересечения? Знакомые имена? – Поинтересовался Питер, забирая у нее из рук документы.
–Нет, хотя я не успела все прочитать. Наверное, нам стоит разделить эту кипу на части и пусть каждый займется своими именами. – Предложила она.
Марлини быстро пролистал отчеты и передал их Кетрин.
–Женщина? – Изумилась она, увидев пару женских имен в списках. – Разве женщины могут ей болеть? Я всегда думала, что они лишь носители.
–Да, Кет, могут и еще как. Таких случаев исключительно мало, но они случаются и, естественно, в силу физиологии, девочки, после достижения возраста полового созревания страдают гораздо более серьезно, чем мужчины. Но все поддается хотя бы некоторому облегчению и сейчас это уже не настолько страшное заболевание, как во времена королевы Виктории.Их всего-то в мире не более 60. В Аризоне таковых нет, но там данные по всей Северной Америке, по всем кто когда-либо обращался с подобной проблемой или родственники больных, занесенные в группу риска.
–В общем, нам предстоит жаркая ночка. – Обреченно вздохнул Питер.
***
Кабинет был обставлен дорогой мебелью в викторианском стиле. Старинные классические каноны интерьера прекрасно сочетали в себе витиеватые узоры и орнаменты античности, демонстрируя богатство обитателей дома. Четкие прямые линии, классические оттенки, благородные породы дерева – все это отражало любовь к роскоши. Мягкие диваны с резными ножками и подлокотниками, шикарные кресла, обтянутые самой дорогостоящей тканью, огромный камин из темного камня с позолоченной окантовкой, лепнина на потолке, тяжелые темно-зеленые обои, массивные двери и широкие подоконники, глубокие тона бархатных штор и обивки, мебель из мореного дуба идеально отражали состоятельность хозяина.
