Текст книги "Лебединая верность (СИ)"
Автор книги: Kitty555
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 14 страниц)
– Если вы намекаете на меня, мистер Уизли, – старший Малфой устало закатил глаза. – То мне это делать не резонно. А точнее, полностью контрпродуктивно.
– Но как же, мистер Малфой? – Рон и не думал сдаваться. – Вы хотите, чтобы я вот так сразу поверил, что вы с распростертыми объятиями приняли магглорождённую волшебницу в род?
– Что бы я там ни хотел, но вам придётся в это поверить, – Люциус пожал плечами. – Потому что именно так оно и было. И повторюсь, делать то, в чем вы меня обвиняете, для меня было бы крайне нелогично.
– И почему же это? – Рон даже сделал шаг вперёд, практически становясь нос к носу с Люциусом.
– Потому что ему это сейчас крайне невыгодно, Рон, – Гарри тяжело вздохнул, начиная злиться. Они теряли бесценное время.
– Ты не можешь знать, как думают эти слизеринцы! – горячо воскликнул Уизли, обращается к другу. – И ты просто не представляешь, как глубоко они чтят свою драклову доктрину чистоты крови!
– На самом деле, Рон, как раз мне представить себе, как они думают, довольно таки просто. Ты не забыл, что мне изначально предлагали Слизерин? А насчёт доктрины, здесь тоже не все так прямолинейно. В конце концов, родители моего отца приняли маму.
– Не сравнивай своего деда с Люциусом Малфоем, – словно в последний раз пытаясь призвать к здравому смыслу друга, покачал головой Рональд. К всеобщему удивлению, в разговор вступила Нарцисса.
– На самом деле, молодой человек, разница не такая уже и огромная. И на Поттерах, и на Малфоях лежит заклинание одного наследника. Люциус, на самом деле, стоял перед тем же выбором, что и дед мистера Поттера. Лишить свой род любого шанса на продолжение, или принять магглорождённую избранницу сына. В отличии от моей семьи, нужно сказать. У Блэков может рождаться столько детей, сколько угодно.
Судя по всему, Рон хотел ещё поспорить, но Поттер его перебил:
– Ты же понимаешь, что мы сейчас просто элементарно теряем время. Которого у нас, между прочим, нет. Вместо того, чтобы ругаться и выяснять отношения, нам нужно обратиться за помощью и попытаться найти Гермиону, пока не поздно.
Под тяжелым взглядом избранного, Уизли умолк, и они все вместе отправились за помощью к старшим членам Ордена Феникса. Им предстояли тщательные поиски, и ни один из них даже понятия не имел, где и с чего им следует начинать.
========== Часть 26 ==========
Гермиона медленно открывала глаза. Она лежала на постели лицом к стене, а голова болела, словно после маггловской травмы, или одного из десятка очень неприятных заклинаний. Ни первого, ни второго в отношении себя девушка припомнить не могла, но по-видимому, её чем-то всё-таки ударили. Не сдержав болезненный стон, Гермиона заставила себя повернуть голову в сторону комнаты и тут же застыла в ужасе. Прямо перед её постелью на высоком стуле, словно на троне, восседала Беллатрикс.
– Проснулась, милочка? – мадам Лестрейндж ухмыльнулась, закинув ногу на ногу. – А ты у нас нежная. Всего-то приложила тебя не таким уже и тёмным приветствием. А ты потухла, как свечка, и надолго. Уж извини, дорогая, но ждать твоего натурального пробуждения не было времени. Пришлось его несколько ускорить, а это даёт небольшие последствия. Но ничего, оклемаешься.
– Как вы сюда попали? – Гермиона точно знала, что проникнуть в эту комнату посторонним без разрешения Драко было невозможно. Даже Нарцисса и Люциус, хоть могли зайти сами, но гостей пригласить не имели возможности. И тем не менее, Беллатрикс проникла вовнутрь.
– Ну, хоть не спрашиваешь, кто я. И то уже хорошо, – мадам Лестрейндж усмехнулась, и выражение её лица мгновенно стало злобным. Полным ненависти взглядом она окинула лежавшую перед ней девушку, и, склонившись вперёд, прошипела. – А ты оказалась большем нюансом, чем я предполагала. Кто бы мог подумать, что мой племянничек купится на подобный сомнительный соблазн. Подумать только, малыш Драко уже нацепил на тебя и колечко рода, и даже браслетик. Как же хорошо, что даже Малфои не всё знают о родовой магии.
Беллатрикс подмигнула ей, а Гермиона непроизвольно опустила глаза на свою руку, вмиг с ужасом осознав, что фамильных драгоценностей Малфоев там больше нет. Но как это было возможно? Драко ведь убеждал, что снять кольцо и браслет ни она сама, ни кто-либо другой после непреложного обета не сможет. Как же это удалось Беллатрикс? Похоже, последнюю часть вопроса Гермиона озвучила вслух, при этом машинально назвав сидевшую напротив женщину по фамилии её мужа.
– О, наша несостоявшаяся, а об этом я позабочусь, будь спокойна, будущая леди Малфой, а по сути просто грязнокровка, – Беллатрикс закатила глаза. – Явно пришла в себя. Потому что уже начала задавать вопросы и пытаться выяснить, что и как. И нет, дорогая, «мадам Лестрейндж» это бы провернуть не удалось. А вот «мисс Блэк» запросто.
– Что вы имеете в виду? – Гермиона вопреки самой себе просто должна была знать, что произошло. Впрочем, если хочешь найти выход из положения, то нужно в первую очередь чётко осознавать, в какую неурядицу вляпался. Этот урок мисс Грейнджер усвоила ещё на первом курсе Хогвартса, и поэтому сейчас она была уверена: ей просто жизненно необходимо выведать у Беллатрикс все детали произошедшего.
– Какая прозорливая грязнокровка, – Беллатрикс насмешливо хмыкнула. – Решила выведать у меня, что именно я сделала, и как мне это удалось? Да я тебе с радостью расскажу, не проблема. Вот только сразу предупреждаю, тебе это не поможет.
– Драко знает, что я здесь, – Гермиона решила применить тот самый трюк, которым когда-то воспользовалась на пятом курсе, чтобы обмануть Амбридж. Не совсем гриффиндорский, но менее эффективным это его не делало. Гермиона решила блефовать. – Он непременно меня найдёт.
– О, милочка, – Беллатрикс вновь закатила глаза. – Я совершенно уверена, что не один только малыш-Драко, но и Люциус с Нарциссой тоже прекрасно осведомлены, что ты здесь. Только вот тебе это не поможет, дорогуша. А знаешь, почему?
Гермиона отрицательно покачала головой. Не потому, что горела желанием продолжать выслушивать излияния Беллатрикс, но потому что прекрасно знала: ей нужно, чтобы старшая женщина продолжала говорить. С социопатами ведь следовало обращаться именно так: любыми способами оттягивать время и давать им возможность выговориться.
– Какая любознательная девочка. Что ж, я совсем не против удовлетворить твое любопытство. Видишь ли, маленькая шлюшка, во всех благородных, чистокровных семействах глава рода имеет возможность предотвратить нежеланный союз. А уж поверь мне, видеть грязнокровку на семейном древе Блэков для меня ну очень нежелательно.
– Но Драко принадлежит роду Малфоев, – выпалила мисс Грейнджер и тут же прикусила себе язык. Она только что признала, что Люциус не только осведомлён, но и причастен.
– Не бойся, дорогуша, ты мне не сказала ничего, о чем я бы уже не догадалась. Мой почтенный братик и достойный супруг Нарциссы предал идеи нашего Лорда. Это я уже поняла, и с Люциусом я разберусь чуть позже. Как и с моим любимым племянником. Они ещё пожалеют о своем предательстве. Но вот в ответ на твой вопрос уж так и быть, поделюсь огромной тайной. Драко принадлежит не только роду Малфоев, но и Блэков. А я теперь являюсь его главой.
– Потому что вы убили Сириуса, – Гермиона прижала ладони к губам. Ужасное осознание происходящего накрыло с головой: как старшая в роду Блэков, Беллатрикс смогла разрушить чары их с Драко союза. Гермиона теперь была совершенно беспомощной перед безумной фанаткой их доктрины.
– Вижу, почему ты считаешься лучшей на вашем потоке. В догадливости тебе не откажешь. Какая напрасная трата таланта, – Беллатрикс склонилась к девушке, теперь щекоча ей кожу чёрными кудрями и опаляя горячим дыханием. – Такой потенциал, и потрачен впустую на грязнокровку.
Глаза Гермионы вновь вспыхнули, но девушка промолчала. Сейчас она действительно была беспомощный магглой перед разъярённой волшебницей. Без палочки, без защиты Малфоев, полностью оставленная на милость и произвол сумасшедшей, одержимой идеями чистоты крови Беллатрикс. Меж тем, мадам Лестрейндж продолжила свою тираду:
– А я тебе всё расскажу, чтобы ты знала. И Малфои тебе больше не помогут, уж поверь мне на слово. Люциус и моя дорогая Цисси, скажем так, сейчас исполняют кое-какие поручения. О, совершенно бесполезные поручения, поверь мне, но ведь цель была не отправить их по важному делу, а убрать из менора. А это было достигнуто. А твой дорогой Драко, а мой потерявший свою ценность племянник, что-то там мутит с Гарри Поттером. И пока он подрывает все наши цели и усилия, тебя он спасти явно не сможет. А мне, как старшей в роду, всего лишь стоило обратиться к парочке знакомых мне эльфов, прежде принадлежавших семейству Блэк. Увы и ах. Нет, не поймите меня превратно, мисс Грейнджер, они вас очень любят. И ценят ваше знаменитое хорошее отношение, о котором им уже успели растрепаться и Добби, и Рикки. Так что, могу тебя обрадовать: они рыдали в три ручья, пока выдавали тебя мне. С потрохами. Ну, а произнесённое заклинание главы рода, на самом щите которого выведена идея чистоты крови, позволило разрушать ваши с Дракушей клятвы. А теперь, милашка, разговоры окончены. Как и твоя песенка спета. Ты отправишься со мной в одно отдалённое, секретное место, из которого сбежать тебе не удастся. Так что, даже не пробуй, все предусмотрено. И отвечу тебе сразу. Да, я сначала просто собиралась тебя убить, но магия рода показала мне, что ты уже носишь под сердцем наследницу. Видишь ли, Малфои способны чувствовать изначально только мальчиков, потому что девочки у них никогда наследницами рода не считались. А у Блэков такой дискриминации никогда не было. И как бы это было ни прискорбно, но эта маленькая полукровка полностью меняет дело.
Гермиона почувствовала, как внутри всё вновь леденеет от ужаса. Но на этот раз не за себя и свою судьбу. Теперь Грейнджер волновалась за будущее ни в чем не повинной, ещё не рождённой, маленькой волшебницы, чья жизнь уже теплилась внутри неё самой. Что задумала одержимая идеями чистоты крови, и далеко не уравновешенная Беллатрикс?
Впрочем, Грейнджер не удалось больше ничего сказать или спросить. Взмахнув рукой, мадам Лестрейндж переместила их обеих вне Малфой-менора, а когда туман от аппарации развеялся, Гермиона обнаружила себя в крошечной комнате без окон и дверей. Попасть в помещение, очевидно, можно было только с помощью магии, а палочки у магглорожденной волшебницы больше не было.
***
– А потом Беллатрикс наложила на вас это блокирующие заклинание? – Минерва МакГонагалл поджала губы, не способная до конца скрыть дрожь из голоса. Они все сейчас сидели в просторном кабинете директора Хогвартса, затаив дыхание внимая рассказу Гермионы Грейнджер.
Гарри Поттера, Джинни и Рон, все трое Малфоев, а также Изабелла и Джеймс. Лонгботтом и Забини молча стояли у стен, слегка поодаль от более заинтересованных лиц, но отказываясь пропустить рассказ Грейнджер. Лаванда Браун, прибывшая последней, молча устроилась подле своего супруга, и Рон поднял на Гермиону извиняющийся взгляд. Грейнджер лишь пожала плечами: она не ожидала, что жизнь в волшебном мире остановится, особенно если учесть, что сама выбрала Драко Малфоя.
– На самом деле, Белла не смогла бы применить это заклинание в начале беременности, – Нарцисса вздохнула, склонившись немного вперёд, и принялась объяснять. – Сама магия бы не позволила. Ведь плодом была волшебница из нашей линии. Во всяком случае, не до того момента, когда волшебство матери и ребёнка можно чётко разделить.
– Совершенно верно, – Гермиона подавила дрожь, после всех этих лет невольно пробежавшую по телу. – Поэтому Беллатрикс применила его ко мне незадолго до родов. В принципе, она была совсем не против, чтобы я принимала столько тщетных попыток сбежать, сколько угодно. Они её «забавляли». Всё равно мои старания кончались неудачей и полным провалом. Правда, я так и не поняла, почему она меня просто не убила.
– А что сказала сама Белла? – до сих пор молчавший, Люциус прищурился, вступая в разговор. Старший Малфой случившееся теперь считал своей оплошностью. Подобное он не предусмотрел.
– Беллатрикс объяснила это тем, что готовила и для меня, и для моей дочери намного худшую участь.
Люциус вновь кивнул, а Гермиона принялась рассказывать о своей жизни в волшебных четырёх стенах на протяжении многих месяцев. Тех самых месяцев, когда война все ещё продолжалась, Пожиратели нападали на мирных жителей, а Беллатрикс во всех подробностях рассказывала ей о каждом убийстве знакомого ей человека, о каждой операций, в которой мадам Лестрейндж участвовала или которую планировала.
– Так я узнала о смерти Ремуса Люпина и Тонкс. Беллатрикс гордилась этим своим достижением больше остальных, рассказывая мне в подробностях. Я помнила о Тедди, – Грейнджер смахнула со щеки непрошенного слезу. – И только молилась, чтобы она не смогла добраться до мальчика или Андромеды. Каждый раз, когда она появлялась в комнате, я с замиранием сердца ждала ужасных новостей, но хоть в этом миссис Лестрейндж не преуспела.
– Мы надёжно спрятали Андромеду и ребёнка, – вновь решила поделиться деталями прошлого Нарцисса. – А в самом последнем сражении, когда мистеру Поттеру всё-таки удалось убить Тёмного Лорда, Андромеда отомстила за свою дочь.
– Когда это было? – Гермиона, затаив дыхание, подняла глаза на леди Малфой, и Изи машинально сделала то же самое. Нарцисса назвала дату. Последняя битва и окончательная победа произошли через две недели после рождения Изабеллы.
– А теперь, пожалуйста, расскажите мне, что происходило на самом деле. И ещё, как вам удалось избавиться от крестража в шраме? – Грейнджер повернулась к Гарри, и тот усмехнулся.
– Значит, ты всё-таки догадалась? Мы так и поняли, – Поттер усмехнулся и, кивнув, начал свой собственный рассказ…
========== Часть 27 ==========
– Битва за Хогвартс стала лишь началом конца войны, но отнюдь не последним сражением. С одной стороны, это было хорошо: Пожиратели ретировались довольно быстро и наши потери в самом сражении были невелики, – Гарри говорил негромким, уверенным тоном человека, который привык, что ему не нужно повышать голос, чтобы быть услышанным. Грейнджер про себя усмехнулась, невольно отмечая изменения в друге.
– А с другой стороны? – Гермиона приподняла бровь и горько вздохнула. Она уже вполне могла предвидеть ответ Поттера.
– А с другой стороны, все затянулось на долгих девять месяцев. Но очень многого мы смогли достигнуть и в открытом сражении, и различными диверсиями. Например, Драко и Люциус только вдвоём умудрились обезвредить значительное количество своих бывших сподвижников. Во всяком случае, пока они все не удостоверились, что Малфои больше не на их стороне. Но в конфузии первых дней Люциус «убрал» довольно многих: Сивого, старшего Нотта, Рудольфуса, чтобы привести пример. Правда, наше преимущество длилось недолго.
– Беллатрикс, – Грейнджер тяжело вздохнула. – Она быстро расставила все точки над «и».
– Окончательно и бесповоротно, – Гарри вновь кивнул. – Но к тому моменту удар был уже нанесён, и я могу поклясться даже не имея дара Трелони, что только выведя из игры одного Сивого, мы предотвратили достаточное количество убийств. То есть, спасли жизни многих невинных.
Лаванда Браун, которая, как Гермиона уже успела выяснить, теперь увлекалась предсказаниями, загадочно кивнула. Грейнджер перевела взгляд с одной из новых миссис Уизли обратно на Поттера.
– Но не Люпина и Тонкс. Впрочем, о них я всё знаю в мельчайших подробностях и деталях.
– Конечно, это были не единственные наши потери. Но всё-таки, действуя не в открытом бою, – Гарри усмехнулся. – То есть, я имею ввиду, не в одном решающем сражении, наши потери были не такими большими. Ведь как ни крути, партизанская война, это не массовое противостояние двух армий лицом к лицу. И конечно же, нам очень помогли твои записки.
– Что ты имеешь в виду? – Грейнджер нахмурилась, хотя она могла бы поклясться, что уже предполагает ответ на этот вопрос. – Это ты о крестраже?
– Совершенно верно, – теперь глаза Поттера были абсолютно серьёзны. – В принципе, Снейп успел отдать мне свои воспоминания, и о том, что я крестраж, я уже был уведомлен. Как и об истинном значении пророчества Трелони.
– Ты позволил ему себя убить, – Грейнджер зажала губы ладонями. – Но как же ты вернулся?
– Не совсем, – теперь в разговор неожиданно вступил Блейз Забини. – Видишь ли, Грейнджер, так оно, наверное, и случилось бы, не будь у Поттера гениально-умной подруги, которая успела основательно пошуршать и похозяйничать в одной из самых богатых библиотек чистокровных волшебников. А потом додумалась применить маггловские сказки.
– Ты сейчас о чем? – Гермиона перевела взгляд на своего бывшего школьного соперника на первенство в классе по зельеварению. Который теперь и являлся преподавателем этого предмета.
– Живая и мёртвая вода, – Забини несколько раз театрально хлопнул в ладоши. – Признаться, Грейнджер, это было гениально. И ты даже успела вычислить основные компоненты обоих зелий. Яд василиска для убивающего зелья и слёзы феникса для оживляющего. Я всего лишь использовал твои намётки, потом дополнил ещё несколько компонентов, включая составляющие для «зелья смерти», которые замедлили отравление организма Поттера, но оставили бы крестраж не защищенным. Потом я чётко рассчитал, сколько у меня есть секунд, чтобы влить противоядие. И, конечно же, составил его на основе опять же твоих набросок.
– Забини, ты серьезно? – Грейнджер одарила его полным уважения взглядом. – Это грандиозная работа. И ты прибедняешься, я же помню, что сама мало что успела вычислить.
– На самом деле, это всего лишь гениальное, не скрою, но воплощение твоих идей, – Блейз посмотрел на неё с напускной напыщенностью, но тут же разразился смехом. – Грейнджер, без тебя разработать подобный план было бы просто нереально, и я не шучу. Когда я позже описал оба зелья и назвал их твоим именем, я был совершенно серьезен. Без твоих мозгов это было бы неосуществимо, и готов биться об заклад, Поттеру пришлось бы умирать от Авады. Вот только что с ним было бы дальше, мне лично далеко не ясно. Остается только надеется, что Дамблдор знал, что делал, и все просчитал. Но поскольку он был не слизеринец, а гриффиндорец, то я в этом очень сильно сомневаюсь.
Грейнджер в ответ только пожала плечами. В принципе, возмущаться было нечем. В своё время Гермиона пришла точно к такому же выводу, что и Забини: если бы Гарри позволил себя убить смертельным заклинанием, как очевидно планировал Дамблдор, что с ним случилось бы после оставалось неясным и туманным.
И в отличии от Блейза, Гермиона совсем не была уверена, что причиной был факультет, к которому когда-то принадлежал Альбус. Грейнджер давно уже поняла, что с «просчитывать на много ходов вперёд» у директора проблем никогда не было. Просто, «выжить» для Гарри Поттера не входило в поставленные перед собой обязательные задачи Дамблдора…
– А ты, Забини, оказался на нашей стороне каким образом? – в голосе Гермионы не было ни обвинения, ни сарказма. Просто праздный интерес.
– Меня перетащил Драко, – Блейз даже бровью не повёл, отвечая на не совсем корректный вопрос. – Вышел со мной на связь и предложил присоединиться к правильной стороне. В принципе, я не был против, а если задуматься, то и удивлялся не так уж долго.
– Нам нужен был зельевар, – Гарри тоже говорил само собой разумеющимся тоном. Грейнджер поняла, что для присутствующих в комнате мужчин все это – дела давно минувших дней, много лет как ставшие частицей их истории.
– Блейз всегда на нашем потоке был у Снейпа в самой верхушке класса, я знал, что он собирается заниматься зельварением, – Малфой младший тоже говорил таким тоном, словно зачитывал давно известные факты. – Когда нам стало понятно, что терять время нельзя, Снейпа больше нет, а нужно создавать сложные зелья, я обратился к Блейзу.
– А меня не нужно было долго уговаривать, – Забини вновь пожал плечами.
– Как истинный слизеринец, ты сразу понял, куда ветер дует, – Гермиона прищурилась, но на этот раз в разговор вступил сам Люциус Малфой.
– Зачем вы так, Гермиона, – лицо старшего Малфоя приняло серьезное выражение. – Господин Забини никогда особенно рьяно не следовал идеям чистоты крови. Как и его мать. Поэтому, их даже никогда не вербовали в Пожиратели, знали, что в лучшем случае они могут быть только сочувствующими. А в худшем притворяются, чтобы не навлечь на себя гнев. Поэтому меня лично совсем не удивило, когда уже на следующий день после событий в Хогвартсе Блейз присоединился к нам.
– А потом он долго восхвалял твой ум, сообразительность и воображение, – Поттер избрал этот момент, чтобы перевести разговор в нужное русло. Все-таки, и ему Шляпа предлагала когда-то Слизерин не просто так. И не за зелёные глаза. – И приступил к созданию зелий незамедлительно. Конечно, найти все нужные ингредиенты представляло из себя проблему. Это заняло далеко не одну неделю.
– Плюс, мои идеи по поводу обоих зелий реально были в стадии зародыша, – Грейнджер усмехнулась. – Уверена, что доработать их тоже заняло не один месяц.
– На самом деле, рецепты Забини составил довольно быстро, – Гарри пожал плечами. – Если верить портрету Снейпа. Сам он, к сожалению, сильно помочь не смог. Похоже, живые портреты могут только цитировать то, что волшебник знал при жизни, поэтому его помощь оказалась довольно ограниченной.
– И всё-таки, бесценной, – вновь заговорил Блейз, – Поттер постоянно забывает, что нужно только уметь задавать правильные вопросы. А этому на Слизерине учат превосходно.
– В общем, когда зелья были, наконец, готовы, я сперва выпил так называемую «мёртвую воду», а потом в последнее мгновенье Забини влил в меня оживляющее зелье. Когда я очнулся, крестраж Волан-де-Морта был уничтожен.
– И ты это понял, потому что перестала понимать язык змей? – Гермиона моментально задала тот самый вопрос, который пришел ей на ум ещё много лет назад, когда она впервые начала понимать, что обозначает шрам на лбу лучшего друга.
– Как это ни забавно, но парселтонг я по-прежнему понимаю, – Гарри усмехнулся. – Похоже, мой мозг воспринял его, как новый язык, и просто приспособился. Но я потерял связь с Реддлом. Так мы узнали, а потом провели несколько тестов. Когда стало понятно, что последний якорь Волан-де-Морта в этом мире уничтожен, я вызвал его на открытый бой. А дальше было делом техники, ведь в отличии от меня, Том не знал, что уже не бессмертен.
– А кто убил Нагини?
– Я, – подал голос Невилл Лонгботтом и подмигнул. – Это стало моей «зарубкой».
– Тогда, все действительно было кончено, – Гермиона кивнула.
– Да, – Гарри отвёл взгляд. – Только тебя вернуть нам не удалось. Сколько мы не искали, все поиски заходили в тупик.
– И теперь мы понимаем, насколько опростоволосились, – Драко тяжело вздохнул и горько усмехнулся. – Потому что не смогли предсказать, что тетя Белла использует блокирующее волшебство заклинание, и искали ведьму. Идиоты.
– Не вини себя, – голос Гермионы был ровным, даже без намёка на горечь. – Откуда вам было знать? Зато теперь все позади.
***
Воспользовавшись тем, что все присутствующие постепенно отвлеклись на свои собственные дела, Гарри подошел к Гермионе. Подруга сейчас сидела немного в стороне, и с сосредоточенным выражением лица вызывала из палочки свой патронус. Серебристая выдра, к огромному восторгу не только Изабеллы, но и давно привыкшему к подобной магии Джеймса, кувыркалась и прыгала вокруг детей. Вот только говорить она пока ещё не могла, и это чрезвычайно расстраивало перфекционистку-Гермиону.
– Как кататься на велосипеде? – Поттер насмешливо приподнял бровь, полностью увереный, что все присутствующие прекрасно поняли его намёк. – И волшебство вернулось, как по волшебству?
– По мановению волшебной палочки, Гарри, – Гермиона отложила палочку в сторону и подняла глаза на друга. – На самом деле, я действительно начала пробовать ещё вчера. В принципе, все получается легко, кроме некоторых моментов. Например, выдра никак не хочет говорить.
– Уверен, это временно, всё восстановится, – Поттер улыбнулся и присел в кресло напротив подруги. – Кстати, о «поговорить». Нам с тобой нужно обсудить несколько вещей.
Гермиона проследила за глазами начальника Аврората, который недвусмысленно сейчас указывал ей на совещающихся о чем-то в углу комнаты Драко и Блейза Забини. Усмехнувшись, Грейнджер тряхнула пышными волосами и насмешливо прищурилась.
– В любое другое время я бы уже подумала, что ты вновь их в чем-то подозреваешь. Помнится, каждый раз, когда Малфой с таким заговорщицким выражением лица общается с кем угодно, у тебя прямо лампочка в голове зажигается.
– А потом я достаю мантию невидимку и иду разузнавать, – Поттер кивнул. – Как ты понимаешь, эти времена уже прошли. Но вот обсудить мне с тобой нужно именно Малфоя.
– Конечно, – Гермиона вздохнула. – Хотя мне лично всё-таки интересно, что именно они обсуждают. Похоже, Драко находит тему забавной.
– Профессор Забини наверняка сейчас сообщает мистеру Малфою, что с ним уже успели связаться патриархи многих древних семей, чтобы намекнуть, что они отнюдь не против встретиться и поговорить о возможном союзе, – молниеносно отчеканил Джеймс Поттер. – Профессор Забини сегодня утром обсуждал это с профессором Лонгботтом.
– А ты уже в курсе, – в голосе Гарри, который сейчас, насмешливо приподняв бровь, устремил взгляд на сына, не было даже намёка на удивление. Поттер просто констатировал факт.
– Конечно, – Джеймс пожал плечами. – Они ведь не скрывались. Обсуждали это сразу после завтрака, только отошли немного в сторону.
– Немного, это сколько коридоров и поворотов? – Гарри скрестил руки на груди.
– Ну, профессор Забини проводил профессора Лонгботтома почти до выхода из замка. Профессор Лонгботтом ведь направлялся в теплицы. Но я совершенно случайно услышал, – отчеканил Джеймс и для пущего эффекта невинно хлопнул честными, зелёными глазами своего отца.
– Ни на минуту не сомневаемся, – Гермиона засмеялась, качнув головой с точно таким же видом, как Гарри. Похоже, ответ юного Поттера её совсем не удивил. – В любом случае, молодые люди, не могли бы вы дать нам пару минут наедине?
– И это обозначает, что вы свободны, и можете идти на занятия. И можешь не трудиться оставлять какие-нибудь искусственные уши из магазина Волшебных Вредилок Уизли, Джеймс, – строго добавил Поттер, глядя на сына и многозначительно приподняв бровь. Тот тяжело вздохнул, но повиновался. Когда за Джеймсом и Изи прочно закрылась дверь, Гарри обернулся к подруге.
========== Часть 28 ==========
– Так о чем ты хотел со мной поговорить? – Гермиона вопросительно приподняла бровь, устраиваясь поудобнее в кресле.
– Я, конечно, понимаю, что это не моё дело, – Гарри слегка замялся, снимая очки и протирая их полой мантии. – И ты можешь мне это сходу сообщить. Но я посчитал, что тебе не помешает знать. Малфой все эти годы не мог смириться с твоей потерей. Когда мы обнаружили, что ты пропала, Малфои сделали все возможное, чтобы тебя найти. Приказали всем домашним эльфам, включая этого сноба Рикки, даже просили Добби. Но эльфы не могли тебя чувствовать: когда ты лишилась кольца и браслета, их связь с тобой прервалась. Люциус и Нарцисса использовали все свои связи, пока об их переходе на нашу сторону ещё не было широко известно, и делали они это исключительно ради Драко. Мы все тебя искали, но в какой-то момент не то, что смирились с потерей, но просто поняли, что все тщетно. Малфой не смирился и не принял никогда.
– Гарри, – вздохнув, Гермиона попыталась жестом остановить тираду друга, приподняв руку ладонью вперёд, как не раз делала в прошлом, но Поттер отрицательно покачал головой.
– Подожди, я ещё не все сказал. Конечно, как мне далеко не раз и даже не тысячу за все эти годы напомнил Рон, я не знаю всех деталей вашего договора. И я не берусь судить, что там между вами произошло, хотя Малфой под сывороткой правды мне поклялся, что принуждения не было. Но я просто хочу, чтобы ты знала: он по-настоящему тебя любит. У меня в этом не осталось ни малейших сомнений. За все эти годы у него даже отношений ни с кем не было, хотя я прекрасно знаю, что Люциус пытался устроить далеко не один союз сына. Его тоже можно понять, Малфоям нужны наследники рода. А в браках между чистокровными обычно «вечную любовь» в расчёт не берут. Впрочем, уверен, что тебе это не в новинку. Одним словом…
– Одним словом, Гарри, – Грейнджер вздохнула, перебивая лучшего друга. – Если ты обратишь внимание, то я уже приняла назад его кольцо. – Девушка демонстративно подняла левую руку вверх, помахав перстнем с внушительных размеров изумрудом перед носом Гарри. – То есть, я не собираюсь отступаться от данного ему когда-то обещания.
– Потому что ты дала слово? – Поттер хмыкнул. – Мне кажется, Малфой хотел бы большего.
– Я знаю, – молодая женщина задумчиво смотрела в сторону все ещё оживленно беседующих между собой Блейза и Драко.
– Но не можешь дать ему то, что он хочет? – Гарри покачал головой. – Знаешь, мне кажется, что он возьмёт любые крохи, которые ты ему предложишь.
– Знаешь, вчера он именно это по сути мне и сказал, – Гермиона встретила взгляд друга.
– Когда вы остались наедине?
– А ты прям все знаешь.
– Должность обязывает, – Поттер задорно подмигнул молодой женщине.
– Ой ли? Прямо, только должность?
– Ну, и любопытство, – легко согласился Поттер, пожав плечами. – Так что ты ему ответила?
Гермиона улыбнулась, вновь переводя взгляд на Драко. Мужчина сейчас громко хохотал в голос, прижимая руки к животу. Гарри проследил за её взглядом, и девушке без слов было понятно: таким он не видел Драко Малфоя уже очень давно. Впрочем, начальник Аврората избрал не скрывать свои наблюдения, незамедлительно их озвучив. А потом, хмыкнув, вдруг сменил тему. С демонстративно напыщенным видом обратившись к подруге, Гарри почесал лоб и проговорил.
– Думаешь, мне уже сейчас нужно озвучить серьезные намерения Джеймса и моего рода относительно вашей дочери? Так сказать, оставить свою заявку? – в зелёных глазах черти ламбаду плясали. Впрочем, в каждой шутке ведь, как известно…
– Думаю, что мы вполне можем подождать. Сомневаюсь, что Драко там собирается заключать брачные сделки прямо сейчас. Просто, явно находит это забавным. Так что не бойся, сын избранного и моего лучшего друга не останется у разбитого корыта.
– Знаешь, после стольких лет в волшебном мире, – Гарри вновь потёр переносицу. На этот раз мужчина звучал совершенно серьезно. – Плюс, став сам главой рода, очень хочется заполучить это утверждение в письменном виде, с магической печатью и желательно в сопровождении клятвы.
