Текст книги "Скажи это по-французски (СИ)"

Автор книги: kira.kraizman

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 4 страниц)

***

Я заметил Каролин еще возле здания университета.

– Ну что, наши планы в силе? – спросила она, трижды чмокнув меня в щеки по заведенной здесь привычке, до сих пор кажущейся нам с Гермионой весьма бестактной.

– Естественно, – как нельзя более непринужденно ответил я, – вечером поведу тебя в одно славное местечко в магическом квартале.

– Сharmant (2), – улыбнулась она. – Какой ты милый!

Мерлин свидетель, я весь вечер действительно старался быть милым. Даже когда обслуживавшая нас Гермиона, метнув на меня очень странный взгляд, с грохотом поставила на столик наш заказ, немного обрызгав Каролин кофе, я сделал вид, что ничего особенного не произошло, и, как истинный джентльмен, кинул Очищающее, избавившее ее мантию от нескольких коричневых пятен.

Я был милым и галантным кавалером, пока провожал Каролин до дома (она жила в двухэтажном коттедже почти в самом конце магического квартала) и слушал ее неумолчную болтовню. Только когда мы уже стояли возле ее дверей, и она пригласила меня войти, радостно заявив, что родители пошли в оперу, моя галантность дала задний ход.

– Нет, Каролин, – твердо произнес я, отодвигаясь от нее, – не сегодня. И вообще… никогда. Ты замечательная девушка, найди себе кого-нибудь другого.

– Ты в кого-то влюблен, – констатировала она, и ее голубые глаза тут же наполнились слезами обиды, – и решил дать ей повод к ревности… Ну и дурак же ты, Невилл Лонгботтом! Ненавижу тебя! – она с силой стукнула по моей груди маленьким кулачком, рывком отворила входную дверь и захлопнула ее прямо перед моим носом.

Потоптавшись еще какое-то время около ее дома, я развернулся и направился вниз по улице. Я действительно повел себя как дурак и подлец и совершенно незаслуженно обидел эту, в сущности, хорошую и такую наивную девушку, основательно заблуждавшуюся на мой счет. Кроме того, я недоумевал, почему Гермиона так разозлилась, когда я зашел в кафе вместе с Каролин. Я чувствовал себя глубоко несчастным, запутавшимся и сбитым с толку. Больше всего на свете я хотел сейчас увидеть Гермиону, но, Мерлин свидетель, боялся взглянуть ей в глаза…

***

Гермиону я обнаружил на подоконнике. Она сидела, подтянув колени к груди, и зябко куталась в свой пушистый банный халат. А еще она плакала. Горько, по-детски, навзрыд, размазывая слезы по щекам.

– Герм, что произошло?

Я совсем растерялся. Там, в кафе, она так странно на меня посмотрела, словно… Но ведь этого никак не могло быть. Она сама настаивала на моей встрече с Каролин и даже помогала выбирать рубашку, на случай, если мне все же придется снять зимнюю мантию. Да, кофе она поставила на столик немного резче, чем требовалось, так что брызги разлетелись во все стороны и попали на светло-бежевую мантию Каролин, и та недовольно поджала свои красиво очерченные губки:

– Осторожно, дорогуша!

И, повернувшись ко мне, снова защебетала о чем-то своем, напрочь позабыв о досадном инциденте. Каролин вообще напоминала птичку. Такая же яркая, маленькая и… глупая. И зачем я только пошел на это свидание?!

– Зачем я только пошел на это свидание?! Ведь я любил и люблю одну тебя… – слова вырвались сами собой, а в следующее мгновение я уже целовал ее мягкие, соленые от слез губы, а она, все еще вздрагивая от рыданий, отвечала мне, зарываясь пальцами в мои волосы.

– Я люблю тебя! – повторил я, отрываясь от нее на миг, лишь для того, чтобы прижать к себе еще крепче, слушая, как колотится ее (а может, мое) сердце.

– Скажи это по-французски… – прошептала Гермиона.

– Je t’aime, – тихо произнес я заученные наизусть, вросшие в душу слова.

Дрожа от возбуждения, я развязал пояс ее халата. Под ним ничего не оказалось, кроме крошечных кружевных трусиков, и, разведя полы в стороны, я, совершенно ошалев от всего происходящего, коснулся розового соска, тут же затвердевшего под моими губами. Гермиона едва слышно вздохнула и потерлась носом о мою макушку, а потом потянулась к крючкам на моей зимней мантии. Крючков было слишком много, а терпения у нас обоих – слишком мало. Гермиона засмеялась, схватила с подоконника волшебную палочку, и, повинуясь ее заклинанию, я остался в одних боксерах. От ее близости путались мысли и мутилось сознание. Я страшно боялся, что опять в очередной раз сделаю что-нибудь не так, и тогда она взяла мою руку и положила ее себе между ног, слегка надавив моими пальцами на влажную ткань трусиков. Сдвинув тонкую полоску кружев, я принялся ласкать ее, попутно целуя то в чуть припухшие губы, то в шею, то в грудь.

Я почти ничего не видел от страсти. Член стоял вертикально, и я умирал от желания войти в нее. Гермиона поцеловала меня, быстро стащила трусики и, опираясь одной рукой о подоконник, другой направила мой член в себя, обнимая меня ногами.

– Двигайся, Невилл, пожалуйста, – прерывисто прошептала она.

Я качнул бедрами, и она вскрикнула. Я вбивался в нее, все резче и сильнее, а она стонала и еще крепче прижималась ко мне. Возбуждение все нарастало, и вскоре я ощутил себя охваченным огнем фениксом. Жар от ее тела передавался и мне, и я плавился от восторга и наслаждения, пока, выдохнув «Герми», не кончил, сотрясаясь от мощного оргазма.

***

Я проснулся от того, что волосы Гермионы щекотали мне шею. После того как мы занимались любовью на подоконнике, я отнес ее в кровать, и все повторилось, а потом – еще и еще. Мы словно с цепи сорвались. Желание оказалось столь сильным, что мы не отрывались друг от друга почти всю ночь и лишь под утро провалились в глубокий сон, так и не разжав объятий.

Раз или два я порывался спросить ее, когда она поняла, что любит меня, но затем решил, что мне абсолютно не хочется знать этого. Ее чувства ко мне – вот что было главным, а подробности… Да кого они, в сущности, интересуют? Уж точно не меня!

Пока я лежал и размышлял, как сделать ей предложение и не тороплю ли я события, Гермиона открыла глаза, улыбнулась мне и чмокнула в нос.

– Почему я была такой глупой? – вздохнула она и потерлась о мою небритую и, наверное, колючую щеку.

– Всем нам свойственно совершать глупости, – притворно глубокомысленно изрек я, – даже такой невероятно умной девушке, как ты. Гермиона, – я оперся на локоть, внимательно вглядываясь в ее лицо, – а если я признаюсь, что мечтаю на тебе жениться…

– Только если пообещаешь: никаких родовых камней и распорядителей церемоний. Я преклоняюсь перед Магией, но не желаю вмешивать ее в наши отношения.

***