Текст книги "Диссидент. Том 1 (СИ)"

Автор книги: Kimiko

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 16 страниц)

Но мы все равно не собирались давать ей возможность выступить в суде.

Дальше меня даже пару раз останавливали. Спрашивали, что я тут делаю, просили предъявить удостоверение личности. Делалось это тоже через систему, так что я просто называл липовый код. Обманный маячок лежал у меня в кармане. Называя его код, я давал местоположение и шапку системы. Если бы патрульный потратил чуть больше времени, то очень просто обнаружил, что читает код обманки, но, к моему счастью, все были слишком заняты.

Даже спустя триста метров колон с системниками и журналистами, я все ещё не видел самого здания. Завернув за угол, я отвлекся на фигурку Луки на карте, с запозданием понимая, что нахожусь напротив огромного строения, действительно напоминающего отдаленно те здания, что были в мое время. Что-то от барокко, несколько вырезанных в камне статуй… Казалось, это здание пережило ядерную войну и теперь предстало предо мной призраком прошлого.

– Горе сообщает, что он поднимается наверх, – сказала Лана, замечая мой интерес к суду. – Хотите узнать о постройке?

Я мысленно согласился.

– Губернаторский дом. Одно из немногих сохранившихся зданий, разрушенных лишь отчасти. Его реставрировали трижды, в последний раз Виктор Боровлев вдохнув в него новую жизнь, добавив смешение стилей эпохи ренессанса.

Я остановил Лану, отворачиваясь от здания. Черт, я же помнил его, в губернаторском доме был художественный музей. Я водил туда жену на одно из свиданий, сам рассматривал величайшие произведения искусства… Здание превратили в какой-то убогий замок, наверняка не сохранив внутри даже свай. Что же стало с величайшими произведениями Шишкина, Айвазовского, Левитана?.. Казалось, я вот-вот разрыдаюсь, понимая, насколько разрушен наш мир, как вдруг Лана передала мне очередное сообщение от Луки.

Он говорил, что нашел подходящее место несколько севернее от самого суда. Я старался сильно головой не крутить, походить на обычного туриста. Получалось у меня дерьмово, особенно учитывая, что ко мне в очередной раз подошли. Та же схема, но в этот раз меня попросили не ошиваться возле суда, так что я, состроив саму невинность, поинтересовался причинами. Мне сухо сказали о важном заседании, так что пришлось мне немного сдвинуться во дворы, пока не началось.

Слушанье было назначено ещё через час, но Горе велел немедленно возвращаться на площадь. Приближаясь, я тут же заметил очень охраняемый кортеж, с той самой Власовой, сидящей в средней машине.

Это была… строгая женщина, в брючном костюме под белым шерстяным тулупом. Я нащупал пистолет, покрепче сжимая его и осматриваясь. Горе мне ничего не говорил, так что я нашел его на карте, пытаясь хоть как-то контролировать ситуацию.

Лука не шевелился, а вот Власова вышла из машины, с десятком военных в сопровождении. Мне стало страшно от того, что начнется, когда Горе все же выполнит задание. Как мы выберемся? Что будет? И переживал я не зря. Выстрел прогремел так громко, что даже я, вполне ожидая подобного исхода, дернулся, едва не упав. Власова, какое-то время постояв, просто упала, словно у неё села батарейка. Четкий выстрел в затылок, от него показавшийся из-под тулупа бронежилет точно не спасал.

Образовалась паника, военный спецназ почти сразу обнаружили откуда стреляли, так что все рванули к северному зданию. Горе тоже двигался, он спустился и пытался выбраться из здания так, чтобы не нарваться на преследование. Но слишком много человек уже окружали кольцом здание, а я мог лишь говорить об этому Луке, беспомощно бегая вокруг. Идиотская мысль пришла в голову удивительно вовремя, так что я тут же ринулся её осуществлять.

Накинув капюшон и балаклаву, я побежал обратно к суду, предварительно осмотрев пути. Дал Луке знать, что собираюсь делать, наконец ныряя в проулок. Стараясь ни по кому не попасть, я выстрелил пару раз куда-то в пространство, отвлекая часть спецназа в свою сторону. Те, кто окружали здание с моей стороны, тут же отделились. Я побежал, пытаясь следовать советам Ланы, касательно поворотов. В идеале было уйти в Чрево, подошел бы любой спуск, но как на зло в этой части города был лишь один и тот в чертовом лесу. Бежать до него было слишком долго, да и по плану мы должны были отделаться от преследования на этапе побега.

Сообщения Ланы звучали совсем неразборчиво, сердце стучало в ушах громче, чем она говорила. Пытаясь оторваться, я сделал крюк, находя дорогу обратно. Преследовали меня не так активно, как Луку, хотя я все равно не мог найти и мгновения, чтобы проверить где он. Выруливая к подъездному дому, я совершил отчаянный поступок, просто падая в небольшое отверстие под слив. Поджав к себе колени, я полностью в нем скрылся, чувствуя, как намокает моя одежда. Лежа и пытаясь отдышаться, я вслушивался в топот ног, крики и расспросы гражданских обо мне.

М-да, Луку преследовали практически все, мне же досталось два десятка. Все же я никого не убил, так ещё и очень явно оказался приманкой. Открыв карту, я очень боялся увидеть, что Лука схвачен, но каковым же было мое удивление, когда я понял, что он все ещё в том же здании. Вскочив, я нашел через маяк рюкзак, скинутый Лукой. Было довольно сложно никому не попасться на глаза, но я все же смог, подхватив рюкзак и забравшись в старых гараж с разбитыми окнами. Там, правда, я оказался не один. Возле кучи мусора спал мутант, тут же распахнувший безумные глаза. Мне пришлось вонзить в него нож прежде, чем он заорал. Три руки скользнули по мне, слегка оцарапывая, пока трепещущееся тело наконец не успокоилось. Наконец я смог переодеться, сменить маячок на другой и даже поменять обувь.

Выбравшись наружу, я уже спокойнее шел обратно к зданию, где сидел Лука. Он ответил мне, что его пока не схватили, но лишь потому, что решили, что он смог сбежать, пока подельник отвлекал. То есть я. Горе прятался в одном из нерабочих туалетов офисного заброшенного здания, так что его срочно нужно было спасать. Я уже думал написать Никифору, спросить совета или дать прямой приказ. Казалось, Лука очень крепко застрял, ведь здание, где он сидел, было полностью окружено. Сотни или даже тысячи системников и военных сновали вокруг, не оставляя нам ни шанса.

Или… наоборот?

Я пошел обратно от района суда, забредая куда-то в проулок. Долго искать не пришлось, какой-то мужчина в белой форме тут же показался среди грязной улочки. Я, делая растерянный вид, побежал к нему:

– Извините, – я пытался отдышаться, – фух… Я видел человека с пистолетом. Он пошел вот туда!

– Вон в тот дом? – уточнил мужчина, отворачиваясь, а я, не теряя секунд, с силой ударил его кирпичом по затылку.

– Извините, – пробурчал я, начиная раздевать системника.

Я забрал у него все, начиная с часов и заканчивая ортопедическими стельками. Перевоплотился в него, правда, натянув козырек фуражки пониже. Дальше все было проще, ещё один системник перекинулся со мной парой слов, я рассказал о странном парнишке, которого я задержал, и второй системник выразил интерес, сам направившись в проулок. Я показал ему связанного раздетого мужчину, а когда тот сел, чтобы его осмотреть – я совершил ещё один быстрый удар. Эту форму я распихал по карманам, надел двое штанов и тд. Обувь было некуда положить, так что я надеялся на то, что никто не заметит, что один почему-то в другой обуви. Штаны откатить и все.

Что интересно, в здание я вошел без проблем. Махнул паре системников, спокойно поднялся на нужный этаж и не без труда нашел Луку. Тот, хоть и был предупрежден, все равно знатно офигел. Быстро ввинтившись в одежду, что я принес, Горе первым вынырнул из кладовки. Это было так странно и одновременно круто… Мы просто, словно так и надо, покинули здание, направившись дальше. Горе, конечно, очень расстроился, что ему пришлось оставить винтовку там, но мы оба понимали, что втроем нам не спастись.

Стараясь не выдать спешки, мы нашли спрятанный уже мною рюкзак, переодеваясь в кустах. Оттуда, забрав с собой форму системников, направились в лес. Это было чертовски страшно и рискованно, но, черт! Мы не только убили Власову, но ещё и сумели спастись. По плану Никифора, Лука должен был успеть покинуть здание до облавы, но это оказалось просто невозможно. Так что именно моя импровизация в итоге спасла нашего стрелка. Знаю, что это не совсем правильно, но внутри, спускаясь вдвоем в катакомбы, я надеялся, что остальные оценят мою изобретательность. Ситуация с сейфом все ещё была острой, из-за неё хотелось сквозь землю провалиться. Так что может спасение Луки добавит мне очков репутации?

Горе тоже молчаливо офигевал. Было видно, что он в той комнатушке простился и с жизнью и со свободой. Но от осознания, что все позади, его как-то даже разморило. Под землей мы прождали поезда почти три часа, при этом уже оба начали нервничать. Вдруг кто-то пошел бы искать нас здесь, это самое очевидное место для побега! Но поезд пришел скорее, чем системники додумались, так что мы окончательно расслабились, просто разлегшись на голом полу вагона.

– Поверить не могу, – вдруг расхохотался Лука. Я раньше не видел его таким. – А что ты сделал с теми системниками? Они мертвы?

– Нет, но вырубил я их хорошенько, – тоже усмехнулся я, глядя в ржавый потолок вагона. Нас так уютно покачивало, и это не смотря на то, что мы лежали не на мягкой полке с чистым постельным. – Знаю, рисково. Но всем лучше, чем на нас повесили бы ещё двоих.

– Нужно будет взять у Лиса блокаторы, – отмахнулся Горе, пригладив потом черные волосы, влажные от пота. – Сейчас уже все остальное неважно. Мы убили Власову. Мы живы. Честно, до последнего не верил, что твой безумный план сработает. Ты мыслишь не так как мы. Это из-за пребывания в системе?

– Нет, не думаю, – после паузы, тихо ответил я. – Я почти ничего не помню, так что может поэтому. Я где-то читал, что все наше прошлое – это как вот ржавчина на этом вагоне. После некоторых событий, она появляется и с каждым днем разрастается все сильнее, сжирая нас изнутри. Её можно содрать, очиститься, суметь оставить все позади. Но рано или поздно она все равно вернется. И те, кто не избавляются от ржавчины, в какой-то момент просто…

– Остаются доживать век полные дырок, – закончил за меня Горе, глядя на дырявый бок вагона. – Выходит, все забыв, ты избавился от слоя ржавчины?

– Да, думаю… да.

– Как ещё это можно сделать, если не готов подставлять голову под побои? – усмехнулся Лука, делая вид, что просто поддерживает беседу без особого интереса. Но в его глазах виднелась такая пустота, что я сразу понял – ржавчины на парне полно.

– Смотря, что за ржавчина, – пожал я плечами. Что? Я не психотерапевт, не знаю, как люди с этим справляются. – Боль нужно уметь проживать. Давать себе почувствовать её. Выплескивать эмоции. Говорить со врачами.

– Зачем врачам мои рассказы? – усмехнулся Лука. – Им бы анамнез собрать, да и делов.

– Нет, не тем врачам, – я с горечью улыбнулся, понимая, что куда там психологам в нынешнем мире. Тут здоровых людей не найдешь. – Ты знаешь, раньше, до ядерной зимы, были и другие врачи. Они занимались лечением головы. Не от травм, а от… от этой самой ржавчины. Выписывали лекарства, проводили лечебные сессии. Сейчас бы это, кстати, никому не помешало.

– Да? Ну и глупость, – фыркнул Горе, отвернувшись от меня.

Он ещё долго молчал, и я даже решил, что разговор окончен, начиная засыпать. Ехать нам не долго, так что я пытался лишь дремать, чтобы не пропустить будильник от Ланы. Все-таки очень хотелось не проехать свой перрон, чтобы вернуться домой. В чате было пусто, но я буквально горел изнутри огнем стыда за дурацкий сейф, надеясь, что его уже удалось вернуть. Но Лука перевернулся и сел, глядя на меня странными холодными глазами.

– Ты знаешь, что за каждым нашим прозвищем стоит какая-то история? – спросил он очень серьезно.

– Нет, знаю, что Шифера так зовут, потому что у него крыша подтекает. Меня прозвали Жуком, но я… не совсем понимаю с чем это вообще связано.

– Ты жук, потому что тебе слишком легко дался заработок и само попадание в группу. Зоя привела брата, у которого оказались коды системы других людей. Жук. Самый настоящий, – он помолчал, тяжело вздыхая и отводя глаза. – Шифер… прошел через многое. Как все мы. Но, ты наверняка не знаешь, он в самом деле с уехавшей крышей. Не говори, что я тебе это рассказал, но Антону очень не повезло в жизни. Года три назад он попал в плен.

– В плен? – мои брови просто взлетели. – К кому? За что?

– В том селе где он жил, тут неподалеку, мужики вели свое сопротивление. По только им известным правилам. И Антон перешел им дорогу, знатно перешел. Точно тебе не скажу, но вроде он девку какую спас от них, ну и… они решили развлечься иначе. Схватили Шифера и заперли. Мы точно не знаем, что с ним там делали, но… нашел его Никифор. Он взял задание от одной женщины, спасти из сопротивления её дочь. Мужики те явно всех подряд затаскивали к себе, потому что не было им ничего за это.

– И что он увидел?

– Не думаю, что имею право это рассказывать, – покачал головой Лука. – Но Антон ещё почти год не разговаривал. Сидел в своей комнате и носа не показывал. Не говорил ни с кем, все время прятался в темноте. Система его просто слетела от всех тех пыток, что ему пришлось пережить.

– И как вам удалось его привести в чувство? Он просто начал доверять Никифору?

– Ну, это тоже, но… как бы это не звучало странно… появилась Зойка, – Горе усмехнулся. Теперь на его лице читалась странная смесь уважения к моей сестре и непонимания, как она все это делает. – И, ты знаешь, пара дней прошло, как мы однажды застали Шифера на кухне. Он сидел за столом, а Зоя не умолкая ни на секунду, рассказывала ему про свой новый мобильник. Конечно, понадобилось ещё много времени прежде, чем он смог выходить на улицу и выполнять задания. В основном он занимается только мутантами, чтобы поменьше контактировать с людьми. Так что… все мы полны этой ржавчины.

Глава 15

Нам скоро уже нужно было выходить, но что-то мне казалось странным в прошедшем разговоре. Я много думал, отчего уже голова болела. Просто не ладилось у меня то, что до этого рассказал Лука о своей жизни. Казалось, он что-то скрыл о себе, что-то важное. Конечно, это было абсолютно совершенно не мое собачье дело, но… я никак не мог отделаться от мысли, что Лука все ещё мне не доверяет. Хотя я ведь тоже не рассказывал никому из них, что я никакой не Игнат. Но в моем случае – это равно тому, чтобы самому надеть смирительную рубашку. Да и с Зоей я просто не мог так поступить. Открыть ей правду, значит снова отобрать у неё брата.

– Слушай, так а… почему тебя зовут Горем? – снова прервал молчание я. – Из-за твоего дяди?

Лука смотрел на меня так, словно собирался плюнуть мне в лицо, но сдерживался. Потом, выдохнув, он полез в карман, доставая мобильный. Там на заставке стояло фото молодой семьи. Улыбающаяся темноволосая женщина, слегка смущенный фотографией мужчина и двое детей, ещё совсем маленьких на вид. Я даже запутался, кто из ребят наш Горе.

– Это моя семья, – сказал Лука, пряча обратно мобильный. – То, что я тебе расскажу, совсем не секрет, это знают все. Просто… не делай из этого драму, ладно?

Я кивнул, не совсем понимая, о чем идет речь.

– Я рассказывал, что с семи лет жил в лесу. Учился стрелять и прочим штукам, – рассказывал Горе, глядя на пролетающие мимо пейзажи. Пейзажи бесконечного потока земляного коридора. – Но он не был моим дядей, он был другом моего отца. Историю эту знаю от него, сам уже плохо помню. Память старается стереть все плохое, приносящее мне боль, а систему мне пришлось ставить другую, так что записей практически нет. Короче… мы поехали отдыхать большой компанией. Дома остался только мой старший брат, потому что его пришлось положить в больницу. Мама сильно не хотела ехать, но друзья уговорили.

– И куда вы поехали? – в паузе спросил я, помогая Луке продолжить говорить. – На море?

– Нет, мы поехали в поход, по летней Сибири, – парень приободрился, перевев на меня угольки глаз. – И все было хорошо, пока в последние дни отдыха, мы с тем, кого я зову дядей, не ушли на рыбалку. Вернувшись… мы нашли тела всех, кто поехал. Они лежали в самых разных местах, а весь лес, трава и дома был увешал частями тел, залиты кровью и… Короче, никто из оставшихся в лагере не выжил.

– Это сделали мутанты? – удивился я, понимая, что на всем этом фоне можно было и с ума сойти вместе с Шифером.

– Я не знаю, – отрезал Лука, отворачиваясь и обнимая себя руками за плечи. – Не знаю… Дядя решил, что раз мутанты не водятся в том лесу, это сделали люди. Здоровые люди. Он отказался уезжать, как бы сильно я не просил. Он сам построил хижину в лесу и следующие года просто выслеживал тех, кто убил всех, кто был ему дорог. Думаю, в момент, когда мы вошли в лагерь, он обезумел. Но это не помешало оправиться мне. Шло время, ужасные картинки стирались, а я привыкал к новой жизни. Да, мы были одиноки, меня не учили школьной программе, я не читал книг. Но я научился стрелять и это стало тем, что я одновременно люблю и ненавижу.

– И… выходит, случившееся повторилось?

– Да, можно так сказать, – кивнул Лука, тяжело вздыхая. – Его убили мутанты, так что… наверное, они же сделали это и с моими родителями. но я практически ничего не помню с того момента. Только… кучу тел, выпотрошенных и разбросанных. Думаю, дядя не верил, что это сделали мутанты в основном потому, что они сжирают своих жертв. Мутировавшие просты потому, что живут за счет своих инстинктов. Они не будут тебя грабить или выкладывать тела по фэншую. Они просто пытаются выживать, ищут пищу.

– Но… в лагере никого не съели? – охнул я, понимая, что в новом времени все ещё сложнее, чем я думал. – П-просто убили?

– Да, – Лука встал, показывая, что нам пора выходить, хотя перрона ещё не было видно. – Но это одна из тех загадок, разгадку к которой мы никогда не узнаем. Я уже смирился с этим. И, кстати, читать и писать я умею. После того, как вышел из лесу, я был достаточно юн, чтобы легко впитывать информацию. Так что даже не смей вешать на меня ярлыки. Отстрелю коленные чашечки.

Я усмехнулся, понимая, что вот он Горе. Не смотря ни на что, какие бы грустные истории он не рассказывал, парень продолжает ворчать. Каждый ищет свое лекарство и способ выпустить эмоции. Если Луке подходят эти вредные комментарии, то… так тому и быть.

Поезд проехал около перрона, привычно замедляя ход. Мы выскочили, Лука даже немного упал, прокатившись по земле, но я мог его понять. Мы были без сил, после такого марафона с нервами, а потом и бегом – удивительно, что не уснули в поезде. Я подал Горе руку, но тот отказался, вставая сам. Велик у нас умыкнули, так что мы, очень злые, шли домой пешком. Благо прогулка тоже позволяла выпустить пар, и вскоре я снова пристал к Луке, поняв, что тот опять-таки умолчал о главном.

– А твой брат? Он здесь? – спросил я, глядя в затылок идущему впереди меня парню. Тот замер и медленно повернулся ко мне.

– Он умер.

– Что? – мне казалось, это уже просто невозможно. – Как?!

Лука продолжил путь, и я думал, что разговор на этом окончен, но он все же заговорил, правда, уже совсем без сил:

– Я все время в том лесу грезил, что приеду в Ярославль и меня буде ждать здесь брат. Что мы сможем вместе жить, может даже в доме родителей. Это была наивная детская мечта, полная надежд, сбыться которым было не суждено.

– Значит, ты вернулся сюда за ним?

– Да, на самом деле да, – Лука запыхался и то ли история на него так давила, то ли ему срочно нужно было отдохнуть. – Я долго искал его, думал, что он вырос и сменил имя, сменил систему, может даже сейчас живет среди системников, которыми были мои родители, просто в другой семье. Приходилось искать информации за десять лет, так что начал я с той самой больницы, куда его положили. Благо, Никифор подобрал меня раньше, чем я нашел брата. Вернее, его могилу. Он умер в больнице, сгорел от лейкемии. Причем очень давно, буквально через месяц, после того, как его положили туда.

– И… узнав эту историю… Шифер прозвал тебя Горем?

– И да и нет, – тряхнул волосами Лука. – Много было факторов. Но эти тоже учитывались. Просто все получается так, что вокруг меня умирают люди. Это грустно. И каждый раз, глядя на разорванные тела вокруг, я понимаю, что вот такая моя судьба – горевать по тем, кого я любил. Буквально в том году погиб мой напарник. И я стоял воле него, глядя на изувеченное тело… наконец осознавая, что единственное, что всегда будет со мной… это горе.

Сказать, что я был в шоке – это ничего не сказать. Вопросов задавать больше не хотелось, хотя, конечно, меня убивал факт того, что мать Луки оставила своего больного лейкемией сына сгорать в больнице, пока сама отдыхает. Наверное, это то, о чем говорила Зоя, что пусть Христина не идеальна, это ещё не так плохо, как могло бы быть. А я не знал с чем сравнить, но теперь мог сказать, что она хотя бы была всегда рядом с нами. То есть с ними. Хотя это, конечно, не оправдывало её. Этот мир по-непонятному жесток. В моей голове просто не укладывалось, как все это действительно могло происходить. Я ведь сам в прошлом родитель, я знаю как тяжело думать, что твой ребенок где-то там, без тебя, возможно ему страшно, возможно его кто-то обижает. Жена чуть не поседела, когда старшая пошла в сад. Я держался поспокойнее, хотя тревожные мысли то и дело посещали голову. А тут… просто, как щенка, нет, как рваные штаны – оставила и забыла.

И пока я ругал новое время, мы успели добрести домой. Лука постучал в наш трансформатор, и я устало прикрыл глаза, боясь, что ничего не изменилось. Но когда нам открыла Зоя, я уже по её виду смог понять, что дело сдвинулось в лучшую сторону. Зайдя, я вообще обнаружил, что за столом у нас сидит Зет, уплетает сваренный Ниной суп. При этом там больше никого не было, разве что Зойка, переступающая с ноги на ногу.

– Я видела новости, – хихикнула она, бросаясь мне на шею и оставляя влажный поцелуй на щеке. – Молодцы! Так этой сучке!

– А у вас тут, что происходит? – спросил Лука, скептически глядя на Зета и снимая рюкзак. – Мир, дружба, жвачка?

Я рассмеялся, но никто толком не понял почему. Меня тогда позабавило, что чушь всякую они привнесли в мир будущего, а важное наследие потонуло в небытие.

– Нашли эту Катю, – довольная Зойка широко-широко улыбнулась, что щеки едва не закрыли глаза. – Никифор не посмотрел, что она девушка. Загребли к нам, сейф они пока вскрыть не успели, но здорово его помяли. Ким говорит, его только менять, хотя Лис, вроде, хочет вообще перестать хранить все это в Чреве. Деньги на счета убрать, оружие и личные вещи… ну, не хранить все это вместе.

– Хорошо, что все разрешилось, – тут же улыбнулся и я, чувствуя, как отлегло. Все, все в порядке. – Зет, – обратился я к парню, одетому по стандартам колонии. Обтягивающие кожаные штаны, обрезанная в топ рубашка. – Какими судьбами? Ты чего оставил пост в колонии?

Парень отложил ложку, глядя в стол как-то грустно:

– Никифор связался с начальством. Это я виноват, что не уследил за списками проживающих в колонии. С наркотой я почти перестал различать лица, а Алиса у нас правда была. Так что я жду, когда они остынут, чтобы сохранить шкуру. Могу уйти, если ты против.

– Да нет, – я усмехнулся, разводя руками, – главное не воруй и не снаркоманивай сестру. Я просто рад, что дурацкий сейф на месте, так ещё и воровка поймана. Вы уже отмечали? Черт, это срочно нужно отметить!

– Пока дел много, – хихикнула Зоя, глядя на мое резко поднявшееся настроение. – Ребята копают ещё комнату.

– Да? У нас так быстро закончилось место? – удивился Лука, что осушил, наверное, литра два воды залпом, утирая губы. – Недавно же только закончили грязюку таскать.

– Ну так, – Зоя, судя по настроению, была очень рада всему происходящему. – Раньше у нас Игната не было, я наверху жила. Да и пленников было на три меньше, чем сейчас.

– Нужно ребятам помочь! – взбодрился я, уже не слушая протестов Зои и Луки.

Найти их было не сложно. Лис, как всегда стоял немного позади и лопатой не махал. Зато он что-то без конца чертил, говорил, как и куда копать. Шифер в первых рядах рыл, а Ким носил землю, складывая в несколько тачек, уже практически полных. Никифор был в земле с ног до головы, и, когда я зашел, сидел на земле, отдыхая. Нина тоже крутилась рядом, носила воду, осматривала мозоли.

– Ну что, помощь нужна? – я закатал рукава, хватаясь за лопату, – а ну разойдись!

– О, какие люди! – усмехнулся Ким, утирая пот. – Как у вас прошло? Видели, что Власову убили, но жаждем подробностей!

Я вонзил лопату возле Шифера, ухмыляясь и практически наслаждаясь обычным физическим трудом.

– Было круто, – хохотнул я, растягивая интригу. – Все по плану!

Я рассказал им об облаве, о погоне, о своем хитроумном плане и даже о том, что мы принесли два комплекта формы. Пацаны оказались просто в восторге, Шифер воскликнул уже стандартное: «ну и Жучара!», а Никифор как-то даже с гордостью похлопал меня по плечу. Я на Антона смотрел какими-то другими глазами, не веря, что он и вправду мог сидеть здесь сутками в темноте, боясь показаться людям.

Но потом мы потащили каждый по тачке наверх, чтобы выгрузить землю. Я думал, мы её выкинем наружу, но нет, тащить пришлось аж до перрона, где была целая комната с… рыхлой землей. Ким пояснил мне, что в определенные дни, когда земли становиться слишком много, в этой комнате убирают боковые ставни и достают нижний пласт. Так они потом вручную лопатами загружают землю в вагоны, чтобы потом продать. Да, так могли делать все жители Чрева. Проблема была в том, что по жмене земли никто не покупал, брали не меньше одного вагона, так что и нам предстояло выкопать сразу две комнаты. Пусть одна из них будет простаивать какое-то время, но полвагона никто не купит.

Мне вообще нравилось, что даже землю ребята продавали. Я-то все гадал, как оно работает так? Вырыли целые катакомбы под землей, а город в ней не тонет. А вон оно что. Правда все равно не понятно было для каких целей её покупают. Зато пока мы этим занимались, мне рассказали о том, как вообще проходил отлов Кати-Алисы. Сучка эта действительно далеко не сбежала. Её сообщники ждали около нашего кладбища, чтобы погрузить сейф в тачку, по типу тех, в которых мы таскали землю.

Они вывезли наши денежки наверх, в предварительно снятый гараж, где собирались, под шумок строителей неподалеку, вскрыть железного монстра. Им даже удалось отломать одну из внутренних петель – пацаны пока даже не предполагали как – но Диссиденты успели вовремя, накрыв всю эту богадельню. Двоих пришлось убить на месте, слишком ярое сопротивление оказывали, ещё несколько сбежали. А вот Катя, которая больше всех отработала, защищала сейф до последнего. Пусть вслух этого никто не сказал, но я понял, что работой Катя-Алиса называла секс со мной. Но я не то, чтобы нуждался в подтверждении своей самооценки. В моем мире жену ой как все устраивало, ещё детей заделать сумел. Здесь так вообще мне досталось отличное тело молодого пацана, с добротным членом. Пусть даже побольше, чем мой настоящий, но пользоваться им я умел. Опыта все-таки побольше.

Потом они Катю эту двинули по башке, то ли правда угомонить не могли, то ли просто бесила слишком. Но я их в этом понимал и поддерживал. Слабый пол, все дела. Но если этот слабый пол ворует у тебя сейф со всем, что у тебя есть, по башке маловато будет! И вот сидит теперь эта Алиса в пыточной, Лис даже рассказал, что она подговаривает Шахта и системника на побег. План какой-то придумывает, рассказывает планировку дома и сколько нас. Вообще прикольно, что о нас нужно прямо рассказывать. Я так хохотал, представляя, как эта умалишенная говорит, что Нина вооружена и очень опасна. Да… да-да…

Но я был настолько счастлив, что сейф забрали, что даже спустя задание не мог успокоиться. Силы просто фантанировали, даже когда первую комнату мы закончили и ребята стали расходиться. Я остался ещё немножко покопаться, с завидным усердием прокапывая следующую комнату. Планировка Лиса была довольно простой и понятной, так что мне не составляло никакого труда ей следовать. Это ведь отчасти было даже увлекательно, заниматься тем, чем ты никогда раньше не занимался. Почва была податливой, иногда я даже находил всякие прикольные камни и прочее.

Но я не заметил, как позади встал Никифор, скрестив руки на груди и рассматривая меня. Когда он заговорил, я вздрогнул, едва не выронив лопату.

– Есть минутка? – спросил он, расстилая планировку Лиса и усаживаясь на пол. – Хотел поговорить с тобой.

– Да, я… никуда не спешу, – развел я руками и, отложив свой инструмент, сел напротив. – Что-то случилось?

– Это ты мне скажи, – мягко проговорил лидер, указывая на меня и на комнату. – Ты давно не спал, выполнил сложное задание и… уже много часов без остановки роешь комнату. Что случилось, Игнат?

– Да ничего, – я не лгал. На тот момент мне самому было непонятно, что за десятое дыхание. – Просто чувствую в себе силы. Рад, что с сейфом все решилось.

Никифор прищурился, рассматривая меня куда более придирчиво, чем раньше. Кажется, он пытался прочесть где-то на мне инструкцию по применению.

– Мы собираемся отметить, – наконец сказал он, но вставать не спешил. – Посидим все вместе, а, ну и Зет, расскажем старые басни. Ты с нами?

– Да, наверное, – я вскочил, подхватывая лопату. – Сейчас только доделаю вот эту стену и…

– Значит, не все в порядке, – заметил лидер, встав и забрав у меня орудие, силой усадив обратно. – Это из-за того, как мы отреагировали на кражу? Здесь иначе не бывает. Проступки наказуемы, чаще всего другие расплачиваются за них жизнью. И я рад, что мы решили эту проблему, но я должен держать вас под контролем. По-другому не бывает.

– Нет, я все понимаю, – покачал я головой, не понимая, чего до меня докопались. – Все правильно, в следующий раз мне не захочется позволять какой-то шлюшке разгуливать по дому. Честно.

– Значит, ты просто переволновался на задании? – продолжал искать причины Никифор. – Это со всеми бывает. Главное тот момент не прозевать. Тебе нужно отдохнуть, мы завтра все вместе примемся за работу. Горе вон десятый сон видит.

Я уронил лицо в ладони, чувствуя, что вот-вот закричу. Эмоции рвались наружу, а я никак не мог их выразить, кроме как рыть чертову комнату! Я вскочил, пару раз с силой ударил по свежевыкопанной стене, чувствуя, как в груди болит сильнее, чем костяшки. Дышать становилось очень тяжело, пока Никифор не перехватил меня подмышки, не позволяя мне вырваться. Я что-то кричал ему, не знаю, не могу смотреть эту сцену, а сам уже забыл. Мне стыдно, что это вообще было. Я материл Ника, материл Луку, все это место, этот мир. Как же я надеюсь, что не ляпнул Никифору про свою жену и дочь, но так и не могу пересмотреть и послушать свой жуткий монолог.