Текст книги "Руку и сердце (СИ)"

Автор книги: kim47

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

– Ты правда так думаешь? – выплевывает она и вздыхает. – Здесь его нет. Он ушел около двадцати минут назад.

– Я в курсе, – парирует он и прикусывает язык: практически впервые с момента их знакомства у него нет ни малейшего желания спорить с Сарой из одного только чувства противоречия. – Куда он собирался?

– Он все еще был довольно расстроен, но, мне кажется, уже слегка успокоился, когда уходил. По-моему, он сказал, что поедет домой.

Шерлок кивает и встает.

– Вы… – неуверенно начинает он, слова срываются с языка прежде, чем он успевает поймать их.

– Господи, нет, ничего не было, – Сара закатывает глаза. – Шерлок, ты что, правда думаешь, что Джон смог бы так поступить? Да он по уши в тебя влюблен. С тех пор, как Джон с тобой познакомился, он едва замечает, что рядом есть кто-то еще. Только вот у тебя ушло чертовски много времени на то, чтобы понять это.

Шерлок кивает. Наконец-то появляется надежда, что, возможно, он еще сумеет исправить положение.

*

К счастью, на то, чтобы добраться до Бейкер-стрит, уходит не так много времени: из затормозившего напротив входной двери такси Шерлок выскакивает через пятнадцать минут. При этом сердце у него колотится так, словно всю дорогу от дома Сары он бежал на своих двоих, а внизу живота свернулся в тугой узел страх того, что Джона он там не найдет и все настолько испорчено, что уже ничего не исправить.

Шерлок вбегает внутрь, взлетает по лестнице и на площадке сталкивается с Лестрейдом.

– Лестрейд? Что ты здесь делаешь? Где Джон? – требовательно спрашивает он, как только соображает, в кого врезался. Лейстрейд мягко отталкивает Шерлока, пытаясь высвободиться, и, уставившись в пол, прочищает горло.

И вот тут на Шерлока опять обрушивается паника. Грудь знакомо сдавливает, в голове стучит.

– Лестрейд? – по-прежнему требовательно, но уже с долей неуверенности повторяет он.

– Прости, – отвечает Лестрейд и, подняв взгляд, смотрит Шерлоку прямо в глаза. Шерлок отступает на шаг, прислоняется к стене. Внезапно становится трудно, практически невозможно дышать. – Прости меня, Шерлок. Он здесь был, не так уж давно. Я пытался с ним поговорить, рассказать ему, что ты вовсе не был серьезен, когда говорил все это, что это просто недоразумение. Я пытался ему все объяснить, но… но Джон мне не поверил.

Шерлок едва осознает, что Лестрейд положил руку ему на плечо, крепко сжал его, видимо, желая утешить. Он просто не может как следует почувствовать это за бешеным водоворотом эмоций. Лестрейд продолжает говорить.

– Джон сказал, что ему нужно время пожить одному, вдали от тебя, понять, чего стоит ждать от ваших отношений. Потом он собрал кое-какие вещи и сказал, что поедет к Гарри, а еще попросил передать тебе, чтобы ты им не звонил.

Нет же, нет, этого не может быть, просто-напросто не может, как такое произошло, как он умудрился допрыгаться до того, что все стало настолько плохо? Он отыщет Джона и заставит его выслушать, заставит его понять, он сейчас же поедет к Гарри, он уже понял, как туда попасть быстрее всего, этот маршрут мерцает у него перед глазами.

– Шерлок? – он поднимает взгляд и видит, что Лестрейд с искренним состраданием смотрит на него. – Я… может, тебе строит присесть или еще что.

Нет, это неправильно, он не может рассиживаться. Ему нужно идти прямо сейчас. Гарри живет почти в сорока минутах езды от Бейкер-стрит, а ему нужно попасть туда как можно быстрее, пока у Джона не было времени решить, что, по сути, Шерлок был одной большой ошибкой и встречаться с ним еще когда-нибудь он больше не желает.

Шерлок смутно осознает, что Лестрейд берет его за руку и ведет по лестнице наверх. Перед дверью он вырывает у него руку.

– Я в порядке, Лестрейд. Благодарю за помощь, – говорит Шерлок и слегка вздрагивает, прекрасно понимая, что по тому, как звучит его голос, Лестрейд догадается, насколько он не в порядке.

– Ты уверен? – уточняет Лестрейд.

Шерлок, не глядя на него, закусывает губу: по его мнению, этого уже достаточно для ответа.

Он берется за дверную ручку, тянет ее вниз, одновременно оборачивается к Лестрейду, чтобы поблагодарить его. Шерлок надеется, что тот поймет намек и уберется, но Лестрейд необъяснимым образом улыбается, у него довольный, ликующий и еще черт знает какой вид, и это совершенно не вяжется с ситуацией, так что Шерлок уже почти готов заговорить, готов спросить, в чем дело, и тут он понимает, что Лестрейд смотрит вовсе не на него, а на что-то позади него, и тогда он оборачивается…

Джон.

Джон, замерший посреди гостиной, со сложенными на груди руками, такой любящий, разозленный, потрясающий. На его лице сияет слабая, предназначенная одному лишь ошарашено застывшему в дверях Шерлоку, недоверчивая улыбка.

– Ты же хотел, чтобы это был сюрприз.

*

Позже Шерлока смутит, что он оказался ошарашен. Произошедшее же очевидно, должно быть очевидно, но это не мешает ему растерянно обернуться к Лестрейду. Лестрейд улыбается, приподнимает брови, с хитрым видом подмигивает и закрывает дверь. Звук его шагов замирает внизу, и Шерлок переводит взгляд на Джона, осязаемого, стоящего рядом и по-прежнему необъяснимо улыбающегося.

Джон подходит ближе, движется, пока Шерлок не начинает чувствовать тепло его тела, и тогда Джон берет ладони Шерлока в свои. Шерлок ощущает аромат шампуня, которым пользуется Джон, они стоят настолько близко, что ему видна россыпь коричневых крапинок вокруг зрачков Джона, легкая примесь темно-кофейного оттенка в глубоком синем.

Джон опускается на колени.

У Шерлока лопаются голосовые связки, кажется, где-то разрывается нервное окончание. Иначе просто не может быть, потому что Шерлок, несмотря на безумно колотящееся в груди сердце и мешанину полуоформившихся, стремительно возникающих мыслей, совершенно не в силах говорить.

– Шерлок, – начинает Джон и снова улыбается ему, почти смеется. Он выглядит таким счастливым, что Шерлок едва справляется с собой.

– Когда я вернулся из Афганистана, я ненавидел свою жизнь, ненавидел все вокруг. Каждое утро превращалось в пытку, моя жизнь была такой скучной, что я едва переносил ее. А потом, почти по воле случая, я повстречал одного человека, немного странного и удивительно волнующего, и он показал мне, что жить так вовсе не обязательно. Этот человек вернул мне все, чего мне не хватало, и пусть временами он заставляет меня лезть на стены, друга лучше, чем он, у меня никогда не было.

Здесь Джон неуверенно запинается, чересчур легко замолкает. Он кусает губу, явно пытаясь подобрать правильные слова, и заминка Джона как будто возвращает Шерлока к жизни. Он падает на колени и обхватывает лицо Джона ладонями.

– Джон, – шепчет Шерлок, и столько времени спустя, после всех попыток, ошибок и ужасающих провалов, ему на удивление просто кажется произнести эти несколько слов, – ты хочешь, чтобы мы поженились?

Джон смеется, его глаза сияют. Наклонившись, он прижимается лбом ко лбу Шерлока, обнимает его за плечи, целует раз, другой, третий, и только тогда, глядя ему прямо в глаза, отстраняется.

– Ну конечно же, я согласен, ты, ненормальный.

*

– Ты абсолютный, – Джон кусает Шерлока за нижнюю губу и рывком прижимает к двери спальни, одной рукой удерживая за талию, а другой неловко нашаривая ручку, – долбаный, – он проворачивает ручку, и они вваливаются в дверь, – идиот.

Шерлоку с трудом удается следить за происходящим. Он помнит, как Джон целовал его на полу в гостиной. Помнит, как Джон отстранился и пробормотал что-то насчет своих коленей. Помнит, как встал, уверенно потянув за собой Джона и не прекращая целовать его. Вслед за этим идут несколько более возбуждающие и расплывчатые воспоминания. Шерлок смутно припоминает, как Джон самым восхитительным образом кусал его за ключицу, но больше ничего конкретного, только омывающие со всех сторон волны удовольствия, возбуждения и счастья.

Теперь же они каким-то образом очутились в спальне, и у Шерлока складывается такое впечатление, что где-то по дороге он потерял рубашку, и, ох, у него оказываются расстегнуты брюки, когда только это успело произойти? Джон заполняет все, он как ураган, неодолимо увлекающий Шерлока за собой. Сейчас горячие и влажные губы Джона прикасаются к шее Шерлока, руки скользят по его груди и плечам.

– Это твой способ поговорить со своим женихом? – с трудом выдыхает Шерлок, чувствуя, что просто обязан попытаться, хотя сконцентрироваться, когда язык Джона скользит по его подбородку, а рука ныряет вниз, ложится на ягодицы, заставляя Шерлока тесно прижаться бедрами к Джону, крайне трудно.

– После того, через что ты заставил меня пройти за несколько последних недель, я буду разговаривать с тобой любым гребаным способом, какой выберу, – парирует Джон. Шерлок открывает рот, чтобы ответить, но Джон накрывает его губы своими, немедленно проталкивает язык внутрь, проводит им по небу, правой рукой наклоняя голову Шерлока под наиболее удобным углом. Шерлоку никак не удается справиться со слабым стоном и легкой дрожью в ногах, вызванными напором Джона. Рука Джона соскальзывает вниз, спускает с Шерлока брюки. Шерлок, поспешно от них избавившись, обнимает Джона за талию.

Джон, все еще полностью одетый, толкает Шерлока спиной вперед на кровать, а сам с впечатляющей ловкостью устраивается сверху, оседлав его бедра.

– Сразу предупреждаю, что завтра утром я, возможно, страшно разозлюсь и в нескольких отборных словечках расскажу тебе об особенностях честных и открытых отношений, – сообщает он. Произнесенная им фраза и использованный при этом тон были бы куда более пугающими, если бы при этом ладонь Джона не скользила по груди Шерлока, словно Джону хотелось никогда больше не отпускать его.

– На тебе слишком много всего надето, – отвечает Шерлок.

Джон только закатывает глаза и наклоняется с новым поцелуем, теперь уже гораздо более вдумчивым и глубоким. Он куда лучше подходит к медленно тлеющему возбуждению, чем безумный ураган, бушевавший до этого. Единственное, на что способен Шерлок, – ответить на поцелуй: глубоко внутри до сих пор ощущается леденящий страх потерять Джона, принуждающий Шерлока хвататься за того чуть сильнее обычного.

Джон прерывает затянувшийся поцелуй, выпрямляется и смотрит на Шерлока, взяв его лицо в ладони.

– Поверить не могу, что тебя считают гением, – произносит он и качает головой. Джон протягивает руку, медленно очерчивает большим пальцем соски Шерлока, спускается на ребра. Шерлок закусывает губу. – Мне не верится, что ты действительно думал, будто важно, как именно ты предложишь мне…

Шерлок приподнимается на локте и еще раз целует Джона. Он хочет украсть готовые сорваться с его губ слова, хочет, чтобы Джон прекратил напоминать ему, насколько Шерлок оказался бесполезен в этой сфере. Джон, кажется, понимает и только улыбается, когда Шерлок принимается неловко возиться с пуговицами на его рубашке.

Вдвоем они наконец-то избавляются от одежды Джона, и то, что единственной границей между ними становится кожа, просто потрясающе. Нежные, требовательные, превосходные губы Джона скользят по ней, не пропускают абсолютно ничего. Шерлок опрокидывает Джона на спину, и тот с готовностью подчиняется. Поцелуями Шерлок спускается по его груди, закидывает ноги Джона себе на плечи.

Джон что-то бормочет насчет бесцеремонности, но, когда Шерлок облизывает головку члена, а затем и вовсе берет его в рот, слова перерастают в стон. Шерлок не колеблется и не собирается медлить. Ему нужно, чтобы Джон полностью раскрылся, чтобы произошло это как можно скорее. Он принимается посасывать. Одной рукой Шерлок крепко вцепляется в бедро Джона, а другой берет его ладонь и кладет себе на голову.

– Ч-черт, Шерлок, – судорожно выдыхает Джон, и то, как он это делает, превосходно, это именно так, как хочется Шерлоку. Шерлок закрывает глаза и погружается в ощущения – пальцы Джона в его волосах, тазовые кости Джона под его рукой, вкус Джона у него на языке – погружается так, как нечасто себе позволяет. Он забывает обо всем, отпускает абсолютно все, но ощущение присутствия Джона, здесь, рядом, прямо сейчас, целиком принадлежит только ему.

Шерлок до конца растворяется в этих чувствах, ничего другого больше не существует, пока Джон, застонав, не вцепляется в его волосы еще крепче:

– Шерлок, если ты не прекратишь, я…

Шерлок быстро проводит языком по головке, очерчивает щель, левой рукой помогая себе ласкать член Джона. Ему хочется видеть, как Джон кончит. Шерлок поднимает взгляд и обнаруживает, что Джон, приоткрыв рот, неотрывно смотрит на него. С каждым мгновением дыхание Джона учащается, Шерлок кожей ощущает его беззащитность.

С губ Джона срывается проклятие, закинутые Шерлоку на плечи ноги дрожат, Джон резко дергается и кончает. Когда, в конце концов, ноги Джона соскальзывают с плеч Шерлока, а сам он обессилено падает на кровать, Шерлок отстраняется и вытирает рот. До сих пор ему удавалось игнорировать собственное возбуждение: он был настолько занят Джоном, что едва замечал охватившее его напряжение, но теперь Шерлок прекрасно осознает, насколько оно сильно, и готов умолять Джона прикоснуться к нему.

Впрочем, в этом нет никакой необходимости. Джон хватает его за плечи, тянет на себя, целует в губы, облизывает их, стонет прямо в рот. Он толкает Шерлока, так что тот оказывается лежащим на боку, и обхватывает пальцами его член. От первого прикосновения Шерлок вздрагивает, но ждать он не намерен, только не когда Джон целует его так, как сейчас. Правой рукой Джон обнимает Шерлока за плечи, удерживая его, а его рот, Шерлок даже не может припомнить, чтобы его рот был когда-нибудь таким горячим и потрясающим.

Джон ласкает Шерлока быстро, его прикосновения потрясающи. Шерлок машинально толкается бедрами навстречу, протягивает руку, складывает ладонь лодочкой и прикладывает ее к затылку Джона, так что теперь он может поцеловать его по-настоящему. Внезапно восхитительное трение прекращается, Джон отодвигается, но прежде чем Шерлоку удается настолько собрать мозги в кучку, чтобы выразить недовольство, рука Джона возвращается. Теперь она смазана лубрикантом, и ох, так гораздо лучше, чем раньше.

Продержаться долго Шерлоку не удается. Джон посасывает кожу на его шее и массирует запястье, когда оргазм резко накрывает Шерлока. Чувствуя, что разваливается на части, он выдыхает имя Джона прямо ему в губы.

– Все хорошо? – спрашивает Джон, едва им обоим удается восстановить дыхание и заново устроиться на кровати. Незаметно они закончили тем, что Джон растянулся в изголовье, а Шерлок положил голову ему на живот.

– М-м-м, – бормочет он.

– Я надеялся, что это продлится немного дольше, – замечает Джон.

– Дай мне пять минут, – отвечает Шерлок, поворачивая голову так, чтобы искоса посмотреть на Джона. Под таким углом ему в лучшем случае виден подбородок Джона. – Устроим еще один заход.

Джон фыркает и, протянув руку, откидывает со лба Шерлока волосы.

– И все же, Шерлок, я бы не назвал тебя типичным женатиком.

После недолгой неразберихи, в которой были видны лишь чьи-то руки и ноги, Шерлок оказывается сидящим верхом на бедрах Джона.

– Джон, пожалуйста, мы можем сейчас об этом не говорить? Это… ну, это был точно не самый приятный час в моей жизни, – говорит он. Господи, да ему стыдно даже думать об этом.

Джон улыбается в ответ.

– Ну уж нет, я собираюсь немного повеселиться, – возражает он. Шерлок вздыхает.

– Ох, ну ладно, – ворчит он, – нет, я совсем не «типичный женатик», как ты выразился. Я действительно никогда не видел в этом смысла. Большинство из того, о чем я тебе говорил, правда. Это устаревший…

Джон шлепает Шерлока по губам.

– Шерлок, здесь это не пройдет.

Шерлок отталкивает его руку.

– Заткнись, я не закончил, – говорит он.

– Хотелось бы верить, что нет, потому что с тех пор как ты так явно показал, что тебе гораздо приятнее…

Шерлок обрывает его, бесцеремонно запустив пальцы под ребра с левого бока, где Джон особенно боится щекотки. Джон малодушно взвизгивает и отталкивает Шерлока. Схватка затягивается (и Боже, Шерлоку бы уже следовало знать, что на поединок по армрестлингу с бывшим воякой лучше не нарываться), а затем переходит в еще более затянувшиеся поцелуи. Возобновить разговор Джону удается лишь через полчаса.

– Давай, Шерлок, расскажи мне. Почему для тебя это так важно? Ты ведь знаешь, что я к браку с таким трепетом не отношусь?

Шерлок уставляется на него. Он опирается о спинку в изголовье кровати и принимается ковырять края никотинового пластыря. Джон, закинув руки за голову, растягивается рядом. На нем после категорического заявления, что ему не нравится вести серьезные разговоры голым, снова надеты боксеры.

– Что? Ну конечно же, для тебя это тоже важно; с какой стати тогда ты был бы так расстроен?!

– Спокойно! – восклицает Джон, закатив глаза. – Брак сам по себе совершенно меня не волнует, я серьезно. Мне вовсе не нужно стоять на пару с тобой напротив какого-то незнакомца, который вручит нам клочок бумаги с двумя подписями, чтобы наши отношения стали для меня еще более значимыми. Просто это…

– Что? – подталкивает Шерлок. Джон выглядит непривычно смущенным.

– Я должен быть уверен, что для тебя они так же важны, как и для меня, – тихо говорит он. – Что они для тебя всерьез и надолго, а не до тех пор, пока ты не увлечешься чем-нибудь еще. Ты не умеешь заниматься одним и тем же подолгу.

– Джон, я…

– Не оправдывайся, я ни в чем тебя не обвиняю. Я пытаюсь понять, мне просто интересно… Почему? Почему ты хочешь, чтобы мы поженились?

Шерлок фыркает, сползает ниже и переворачивается на бок так, чтобы посмотреть Джону прямо в лицо.

– Потому что я идиот.

– Да уж, теперь я в курсе, спасибо, что просветил, – поддакивает Джон и глубокомысленно кивает. Шерлок закатывает глаза.

– Да нет же, послушай. Я не умею этого, не умею поддерживать отношения. Я буду не обращать на тебя внимания, о многом забывать, наверно, я стану самым худшим партнером, какой у тебя когда-нибудь был. Нет, не поправляй меня, – трясет головой Шерлок, стоит Джону открыть рот, чтобы возразить. – Мы вместе уже достаточно долго, чтобы ты знал, что все это так.

Джон захлопывает рот и улыбается.

– Ну, по крайней мере, секс с тобой обычно совершенно охренителен.

– Рад видеть, что ты, Джон, как всегда, думаешь яйцами, – сухо парирует Шерлок и продолжает уже опять серьезно. – Я просто… Я не знаю, как дать тебе понять, что, даже когда я веду себя именно так, это вовсе не значит, что я тебя не люблю. Или что я не хочу быть с тобой. Или что я просто выжидаю, пока не подвернется что-нибудь получше. Или что…

– Все, все, я тебя понял.

– Но это так, правда. Я хочу, чтобы ты знал, как это для меня важно, как много для меня значат наши отношения. Я хочу, чтобы в них ничего никогда не менялось.

С минуту Джон молчит, и Шерлок просто неотрывно смотрит на него, впитывая его взглядом: изгиб подбородка, легкую седину на висках, падающую на щеки тень от ресниц.

– Так что, по сути… – медленно произносит Джон, – это твой способ извиниться за то, что ты такой хреновый бой-френд?

Вывод оказывается таким потрясающе джоновым, что Шерлок искренне, от всей души смеется. Ему кажется, что он не смеялся так уже целую вечность, а через мгновение Шерлок обнаруживает нависающего над ним Джона, который улыбается так, словно Шерлок – самая восхитительная вещь, какую Джон видел в своей жизни.

– Да, именно, – соглашается Шерлок, обхватывая Джона ногами и скрещивая их у него на спине.

– Так я и думал, – говорит Джон и, наклонившись, целует его. – На самом деле, ты мне еще никогда не говорил ничего настолько романтичного, – отстранившись, добавляет он. – Ты так с самого начала рассуждал?

– Ну, сперва самым важным для меня было то, что после того, как я надену тебе на палец кольцо, все сразу станут понимать, что ты занят и им лучше проваливать, – признается Шерлок. Джон сдавленно фыркает и бормочет что-то вроде «и почему меня это не удивляет». – Теперь же… Да, теперь я думаю именно так.

Они снова целуются, чуть более страстно, чем раньше, так что дело явно движется к обещанному Шерлоком второму заходу. Почти сразу после него Джон засыпает, положив левую руку Шерлоку на грудь, отчего у того внутри постепенно растекается бесподобное ощущение удовлетворения. У него есть минута оценить ситуацию. Джон здесь. Джон согласился. Они с Джоном поженятся.

Поженятся.

Внезапно Шерлок понимает, что он ни разу не задумывался о том, что будет после того, как он сделает предложение. И вот теперь, с медленно возрастающим ужасом, до него доходит, что впереди предстоит унизительная процедура свадьбы.

Святый Боже.

Майкрофт будет просто невыносим.