Текст книги "Жизнь, которую я изменю. Книга 3: Эпоха возрождения (СИ)"
Автор книги: Кицунэ Миято
Жанр:
Попаданцы
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 32 страниц)
– И Шисуи-одзи-сан нашёл нас, – закончила Исэ.
– Поверь, мои ничуть не лучше, – усмехнулся Шисуи, подмигнув Нагато. – Только их кхм… – Хокаге задумчиво посмотрел на свою ладонь, пошевелив пальцами, – уже десять…
– О… – выдохнул Нагато.
– И это только моих, – добил его Шисуи. – И поверь отцу с четырнадцатилетним стажем, это только начало.
На площадке появилась бумажная бабочка, через пару секунд бабочек стало больше, и Конан перенеслась к ним.
– Вот вы где! Слава Ками! Доброе утро, Шисуи-сан. Яхико, не пора ли и честь знать и освободить шею целого Хокаге?!
– Ну ма-ам! – заныл Яхико. – Мы так здорово провели время с одзи-саном! Он рассказал нам классную историю про папу и сражение с плохим дядькой.
– Прости, малыш, – ссадил Яхико Шисуи, – нам с твоим отцом действительно пора заниматься делами. Мы ещё обязательно поиграем. Всё же мы в Аме будем ещё какое-то время.
– Обещаешь? – надулся Яхико, бессовестно выпрашивая внимание. – А приёмчик покажешь?
– Совсем забыл, что Наруто кое-что вам передал, – улыбнулся Шисуи, деланно хлопнув себя по лбу и отдавая выуженный из подсумка свиток Конан. – Думаю, вам будет, чем заняться в ближайшие часы.
– Ловко ты их выпроводил, – хмыкнул Нагато, когда дети с гиканьями унеслись следом за матерью.
– Я же говорю, есть опыт. Так какие новости? Ты же тоже ощутил это?
– Да, – Нагато посмотрел на небо, в котором тонким серпом истаивала Луна. – Наша техника совместного ринне-клона была использована.
Когда Шисуи прибыл в Аме, чтобы договориться насчёт сбора Каге в Стране Дождя, он рассказал Нагато, ради чего это делает. Про лунных шиноби. Клан Ооцуцуки. И плиту Рикудо с Небесной Скрижалью.
– Наша плита была изменена, – сообщил тогда Шисуи. – Когда-то Кагуя использовала технику, превращая людей в Белых Зецу, помнишь такого? Плиту изменил Чёрный, который являлся созданием чакры и воли Кагуи. Эти Ооцуцуки настолько живучи, что до сих пор перерождаются в потомках и ждут своего часа, чтобы качнуть мир в ту или иную сторону. Когда-то ты сказал, что твой риннеган видит души… Мне интересно, насколько глубоко ты их видишь.
– Хочешь узнать, в ком есть эта душа Ооцуцуки? – удивился Нагато. – Я не знаю… Тело с душой просто выглядит иначе, чем без души.
– Хм… Тогда, возможно, Ооцуцуки попросту умеют преодолевать барьер Чистого мира и воплощаться в своих потомках, тогда более важно, объём чакры, который бы мог их выдержать и наследие. Впрочем, с учётом таких потомков как Сенджу, Узумаки, Кагуя, Хьюга и Учиха… никто из нас не жаловался на маленький объём резерва.
– Значит, Луна? – посмотрел на небо Нагато. – Чтобы поддерживать подобные техники… У них должно быть много чакры. Очень много. Они подобны… Богам.
– И у богов есть некоторые слабости, – Шисуи помолчал, словно окончательно определяясь, – я знаю одну. Точнее, полагаю о ней. Но следует кое-что проверить. Надеюсь, ты мне поможешь.
– Как?
– Та твоя техника, которая высасывает чакру из носителя. Покажи мне её, – протянул руку Шисуи.
Нагато чуть поколебался, но использовал печать поглощения.
– Не выходит… – удивился он, посмотрев на руку Учиха, которая была без каких-либо фуинзащит или особых перчаток.
– И давай тогда технику поглощения души. Но всё же не слишком усердствуй, – посмотрел ему в глаза Шисуи.
Нагато кивнул и, сложив мудры, коснулся его головы. Обычно этой техникой он не просто «поглощал души», выдёргивая их из тел, но и мог прочесть мысли. Но с Шисуи ничего не вышло.
– Тоже не получается. Почему?
– Потому что Учиха – прямые потомки Ооцуцуки. Как и Хьюга. И у нас есть додзюцу, – пробормотал Шисуи. – Я говорил тебе о живучести чакры потомков небесных шиноби. Кажется, это одно из её свойств – нежелание насильно выходить из тела. Уверен, что с ниндзюцу такого не будет.
– Проверим, – зажёгся Нагато и спокойно поглотил шар огня.
– Я думаю, что небесные шиноби обладают техниками, сходными с техниками риннегана. Тенсейган это что-то вроде очень крутого бьякугана, как и риннеган это эволюция мангекё шарингана. Но, возможно, что риннеган, как и шаринган, тоже имеет свои ступени. Но это не точно, – сказал Шисуи. – И я хотел как-то обезопасить своих людей… Неизвестно, с чем они столкнутся. Но иметь пару тузов в рукаве нам бы не помешало.
– Я мог бы… – задумался Нагато. – Перелить часть своей чакры, чтобы создать своё подобие. Но… требуется жертва.
– Ты имеешь в виду технику изменения вида? – потёр подбородок Шисуи и Нагато, в который раз ужаснулся информированности этого шиноби. – Это свойство риннегана было описано моими предками. Интересная мысль. Думаю, это можно устроить. Но ещё лучше будет соединить нашу чакру в одного клона или как ты это называешь. Тогда можно будет пользоваться техниками риннегана и шарингана. А насчёт чакры… У нас в клане точно был чакронакопитель, и Наруто что-то такое портативное придумывал… Может, получится накачать этого клона по полной. Либо забить его накопителями до отказа. Учитывая, что Ооцуцуки не смогут просто выкачать из него чакру…
– Да, хорошая мысль, – кивнул Нагато.
– Я планировал предложить Каге отправить по одному шиноби из сопровождения. Так что можно сунуть этого клона в команду от Аме.
– Тогда я начну подготовку тела. И у меня есть на примете жертва.
– Тогда я на тебя рассчитываю, – улыбнулся Шисуи. – У Наруто тоже есть кое-какие идеи…
*
В сопровождении Шисуи Нагато спустился в закрытый бункер и надел на голову мощнейший усилитель чакры, предоставленный Конохой. Расстояние до Луны, конечно, было огромным, но благодаря тому, что сейчас он был полностью здоров и ему не требовалось контролировать тела, да и тот клон обладал собственным «сознанием», то «дотянуться» до его чакры получалось. Чтобы получить сведения, этого было достаточно.
– В ходе разведки группа обнаружила несколько пустых городов клана Ооцуцуки, – начал считывать информацию «ринне-клона» Нагато. – В одном из них обнаружился могильник. Произошёл контакт с человеческой марионеткой, которая хранила знания, чтобы передать их представителю клана Хьюга.
– Да, туда была отправлена куноичи из главной ветви клана, – кивнул Шисуи. – Юная, амбициозная и довольно сильная девушка. Я говорил с ней, и дал особое поручение.
– Когда Хьюга очнулась, то сказала, что между лунными ниндзя произошла гражданская война. После смерти Хамуры клан раскололся на основную и побочную ветви.
– Битва за ресурсы? – спросил Шисуи.
– Нет, – Нагато анализировал полученные данные, – кажется, это было связано с расхождениями взглядов на наш мир. Мир, созданный Хагоромо, братом Хамуры. Его уничтожение. Одни хотели его уничтожить, другие нет. Хьюга сказала, что ей показалось, что у побочной ветви не хватало глаз, но в видениях у них было оружие… Что-то вроде огромной пушки в виде гигантского глаза. Они уничтожили ей вторую половину клана Ооцуцуки. А потом… постепенно вымерли сами. Не хватало генетического разнообразия? Или людей? Возможно, было мало женщин… Это непонятно.
– В плитах указан определённый срок, – хмыкнул Шисуи. – Возможно, чтобы не тратить ресурсы, они ввели себя в некое подобие сна.
– Возможно, – согласился Нагато. – Как минимум один член клана Ооцуцуки выжил, чтобы завершить цикл нашего мира. Человеческая марионетка и дух в ней предупредил о чём-то подобном. После наша группа решила посетить местное Солнце. Но приблизиться им не дали человекоподобные существа на искусственных птицах. Марионетки без нитей управления, но внутри каждой был шар чакры. В каждой чакра была одна и та же.
– Как я и говорил, воля чакры Ооцуцуки весьма высока, поэтому они превосходят наших шиноби в управлении марионетками, – кивнул Шисуи.
– Нара Шикамару смог найти способ проникнуть за защитное поле Солнца, за которым крылся парящий замок и центр управления искусственным миром, – продолжил Нагато. – Они справились с марионетками. И это вызвало пробуждение хозяина замка, который действительно спал в какой-то особой капсуле, ожидая истечения срока. И он действительно остался один. Встреча с ним и заставила нашего клона проявить себя, чтобы нашу группу сразу не попытались уничтожить. Хотя намерения этого Ооцуцуки, кажется, довольно враждебные и на мирные переговоры он не настроен.
– Что-то мне это напоминает, – фыркнул Шисуи, с усмешкой посмотрев на Нагато, и он вспомнил события шестилетней давности, когда в Аме пожаловали шиноби Конохи во главе с Джирайей. Тоже с мирным договором.
– Надеюсь, в этот раз тоже получится, – вернул усмешку Нагато. – Наруто мне говорил, что Учиха как никто умеют уговаривать.
– Очень надеюсь, что так и будет, – вздохнул Шисуи. – А то знаешь, столько планов на лето и конец света совсем некстати.
Нагато покачал головой, удивляясь, как в такой ситуации Учиха ещё умудряется шутить и не падать духом. Но тут же вспомнил Наруто, который тоже отправился на Луну, и слова, которые он цитировал ему из книги Джирайи-сенсея.
– Мир всё же существует, – тихо сказал Нагато. – А раз так, то мы схватим его и не дадим исчезнуть.
========== Часть 3. Глава 16. Небесный указ ==========
Саске сидел за «столом переговоров» и пристально наблюдал за их хозяином. Слепой Ооцуцуки Тонери, единственный выживший в мёртвом мире Луны, обладал правильными мягкими чертами лица, светлой кожей и снежно-белыми волосами. В широком вороте, оголяющим горло, были видны татуировки магатама, один в один повторяющие рисунок, который в этом же месте появлялся у Наруто в режиме слияния с биджуу. Долгая работа с девятихвостым принесла свои плоды. Впрочем, эту карту они пока не открывали.
Ооцуцуки встретил их неласково, но они смогли доказать, что достаточно сильны, чтобы с ними считались.
Как и предсказал Шисуи-онии-сан, Ханаби сыграла роль проводника и получила информацию, оставленную предками клана Хьюга. Благодаря Ханаби они узнали о войне, развернувшейся внутри клана Ооцуцуки. Веками Ооцуцуки ослепляли себя, чтобы создать мощнейшее оружие. Как подозревал Шисуи, оно было сделано для борьбы с теми Ооцуцуки, которые должны были прилететь в их мир следом за Кагуей, являющейся кем-то вроде разведчицы. Клан небесных шиноби разграблял целые миры, чтобы оставаться сильными, молодыми и бессмертными. Учитывая их замашки и «наследие», которое они оставили тем же Хьюга, Саске был согласен со старшим братом, что по-настоящему сильных Ооцуцуки немного. Жадность не позволяет таким делиться силой и властью. Согласно клановым источникам и видениям Шисуи, Кагуя тоже завладела плодом чакродрева единолично, хотя прилетела в компании кого-то вроде слуг-соклановцев. А потом дико боялась, что за ней придут главные Ооцуцуки.
Косвенно такой своеобразный уклад подтвердило и видение Ханаби: с течением времени и смертью Хамуры клан лунных Ооцуцуки тоже умудрился разделиться на главную и побочную ветви, перессориться друг с другом и заняться взаимоуничтожением. Они обратили своё супер-оружие на братьев и сестёр, почему-то уверовав в то, что следует уничтожить мир шиноби, а не защитить его от уничтожения.
Впрочем, если учесть печальный опыт с плитой Рикудо, оказавшейся кем-то «подправленной», и непосредственное нахождение тела Кагуи где-то на Луне, можно было предположить, что с потомками Хамуры проделали фокус, который не вышел с потомками Хагоромо.
В итоге после междоусобицы выжил только Тонери, оставшийся в одиночестве в огромном искусственном мире и создающий вокруг себя видимость жизни посредством марионеток. Когда они, исследовав пустующие города, обратили свой взор на искусственное Солнце, Тонери вывел себя из чего-то, похожего на искусственный сон. До этого он «отмахивался» от них марионетками, но после уничтожения большей их части ему пришлось самому выйти «навстречу гостям».
Когда-то давно Наруто придумал хитрое фуиндзюцу, позволяющее создавать покров чужой чакры. На основе него в дальнейшем были сделаны специальные печати, которыми можно было управлять артефактами типа мечей Тумана или мечом воздуха Сошокеном, созданным в Такуми. После того, как Шисуи выяснил о секрете потомков Хамуры и Хагоромо, Наруто собрал особые артефакты на основе чакры и крови Хьюга. Испытать их вышло только на Луне, но артефакты, которые Наруто раздал всей их сборной команде, закрывали от самой неприятной из атак Тонери, когда ничего и не успеваешь сделать: лишения чакры. Особенно актуально это было у Наруто, чакры у него было не меньше, чем у Тонери, что создавало ощутимый перевес сил. Плюс, в процессе «приветствия» хозяина мира и заявления о дружественных намерениях активизировался спящий клон Шисуи и Нагато, который прикидывался слабеньким и почти пожилым шиноби Аме. Клон обладал не только громадными объёмами чакры, но и многолетним опытом. Мастер может победить ученика, вооружённого до зубов, одним сюрикеном, который правильно бросил. Так что у Тонери, выросшем в искусственном мирке, даже со всеми техниками клана Ооцуцуки не было шанса. И в итоге их короткого, но яростного сражения Наруто смог провести запечатывание. Так что в данный момент последний лунный Ооцуцуки остался на уровне дзёнина S-ранга – всё же, как сказала Ханаби, очаг и кейракукей у него отличались в гораздо большую сторону от обычных шиноби и были приспособлены пропускать чудовищно огромные объёмы чакры, сопоставимые с объёмами биджуу. Наруто смог лишь временно сузить проходимость каналов, тем самым ограничив «силу Бога», чтобы Тонери смог спокойно выслушать пришедших к нему людей.
Шикамару заявил об их намерениях и целях разведки, и их милостиво пригласили во дворец на «переговоры». Немаловажную роль в этом сыграла малышка Хьюга, которая вроде как попросила дать шанс её дальнему родственнику узнать правду о Небесной скрижали и всяких пророчествах, чтобы убедиться в том, что его пытались обмануть. Саске полагал, что неспроста с группой из одних мужчин отправили одну-единственную девчонку, пусть хорошего канчинина и прямого потомка Хамуры, который мог получить доступ к информации клана Ооцуцуки. После того громкого случая с Шикамару, Ино, Куренай и Иноичи-доно вместе с Чоджи и Шикару за Шисуи прочно утвердилась слава лучшего свадебного советника – накодо. Многие шиноби на полном серьёзе ходили к нему спрашивать советов по поводу романтических отношений, свадеб и подходящих пар. Итачи прикалывался, что старший братик переженил половину Конохи. Но на присутствие в их рядах Ханаби Тонери точно реагировал: девчонка его интересовала, и ради неё он был готов на диалог.
Несмотря на то, что Тонери был ослеплён – у лунного клана оказался целый ритуал, похожий на нанесение проклятой печати в пятилетнем возрасте «побочной ветви» Хьюга, он всё же неплохо ориентировался по чакре и, возможно, подключал зрительные нервы к марионеткам, как это делал Агара. Глаза держал закрытыми, но ощущение взгляда всё равно присутствовало.
– Послания потомкам, оставленные Хагоромо, были изменены врагами, – сказал Саске, когда после короткой вступительной речи вежливости Шикамару передал ему слово. – После того, как мы смогли очистить его и прочесть, узнали, что Предок предупреждает нас об Ооцуцуки из космоса, которые должны прибыть на исходе тысячелетия следом за его матерью, Кагуей, поработившей мир. После Он рассказывает о том, что брат его, Хамура, поклялся сторожить проклятое тело демонической матери на Луне и там же готовить великую защиту мира. Оружие под названием «Тенсейган». По прибытии в твой искусственный мир мы поняли, что враг в лице Кагуи изменил и твоё послание Предка. Из-за чего и произошла гражданская война внутри клана защитников. Полагаю, тем самым Кагуя готовила поле для своего возрождения, чтобы и тело, и дух её смогли воссоединиться.
– Предок Хамура повелел уничтожить землю на исходе тысячелетия, потому что нет на ней мира между странами и идут постоянные войны, – голос Тонери был мелодичен и полон старинных оборотов. – Часть клана действительно была не согласна с завещанием. И случилась война. Со временем я остался один.
– Ты был один? – вклинился Наруто. – Что, совсем один в этом огромном мире? Мы тут такой толпой и всего пару дней, а… Прости, не стоит говорить так о месте, в котором ты вырос, но у тебя жуть как неуютно.
– Со мной были мои слуги, – со странной интонацией ответил Тонери.
– Слуги? – Наруто покосился на марионетку, которая стояла у дверей в позе почтения. – Но они же не живые? Ну в смысле не настоящие… Это как говорить самому с собой.
– А что такого? Всегда приятно поговорить с умным человеком, – хмыкнул Канкуро, который с болезненным интересом изучал марионетки Тонери.
– От лица главы клана Хьюга Неджи-сама, я уполномочена пригласить уважаемого Тонери в гости в клан Хьюга, – сказала Ханаби. – Вы должны увидеть то, что собираетесь уничтожить, Тонери-сама.
– Это не изменит завещания Хамуры, – чуть нахмурился тот, повернув голову к Ханаби.
– Мы могли бы тебя убить и отменить конец света, а вместо этого пришли договариваться, – негромко сказал Шии из Облака.
– Убить? – прекрасно расслышал Тонери. – Что ж, попробуйте. Тенсейган не только управляет движением Солнца в моём мире, но и движением Луны в вашем. Если вы убьёте меня, то просто обрушите Луну на свой мир.
– У нас тоже есть оружие, – усмехнулся Шии, – не думай, что только Ооцуцуки такие крутые и всё на свете придумали. Моя деревня тоже создала особенное оружие, которым можно и Луну отправить в другое измерение. Было бы желание. Так что не думай, что ты имеешь какое-то преимущество перед нами. Кажется, мы уже доказали тебе, что с нами стоит считаться.
Шикамару чуть улыбнулся, кивнув Шии. Перед лицом опасности и угрозы конца света всем пришлось открывать карты.
– Тем не менее, мы заинтересованы в мире между шиноби Луны и Земли, потому что вместе нам было бы гораздо проще отбиться от чужаков с других планет, которые хотят уничтожить нашу. Мы верим, что «конец света», предсказанный Мудрецом Шести Путей, связан именно с ними, а не с дружественными нам шиноби Луны.
– Позволь нам увидеть это завещание собственными глазами, – попросил Саске. – Чтобы убедиться в твоей правоте или убедить тебя в нашей.
– Пожалуйста, Тонери-сама, позвольте нам убедиться, – вторила ему Ханаби.
– Хорошо, – всё же согласился Тонери. – Я сопровожу вас к наследию Предка.
*
Со слов лунного шиноби, «Указ Хамуры» был выбит на здоровой плите в летающем храме, парящем вокруг искусственного Солнца. А когда этот самый «храм Хамуры» подлетает к замку, отсчитывается следующий год тысячелетия и празднуется «фестиваль Ринне».
– Праздновался… – поправился Тонери.
– И как давно ты живёшь здесь один? – спросил Наруто.
– Проклятье клана Ооцуцуки в том, что в нём почти не рождается женщин, – помолчав, всё же ответил Тонери. – Кажется, мой отец привёл мою мать из внешнего мира. Из клана Хьюга. Но и она умерла, когда родила меня. Отец говорил, что её дух переродится вновь и принцесса с чистым бьякуганом из клана Хьюга станет моей женой, чтобы и я мог продолжить себя.
– С чистым бьякуганом? – переспросила Ханаби.
– Полагаю, что речь идёт о ком-то из главной ветви? – сказал Шикамару. – Ведь Хьюга из побочной ветви ставят проклятую печать, закрывающую бьякуган…
– Да, наверное… – Ханаби задумалась. – Когда-то Нанна-обаа-чан рассказывала мне сказку о том, что сестру-близнеца её мамы забрал к себе Лунный принц. Он сначала приходил к ней во сне, а потом они вознеслись на небо. В детстве… мне нравилась эта сказка. Жаль, что она так печально закончилась.
– Отец и другие… Им пришлось пожертвовать собой, чтобы я смог выполнить завет Предка, – чуть помрачнел Тонери. – Иначе…
– О, вот это и есть храм Хамуры? – перебила его Ханаби, показав вперёд.
– Да, это он. Там расположен Небесный Указ.
– Полагаю, эта штука настроена по клановому времени Ооцуцуки, – сказал Шикамару, когда они на летающих птицах и марионетках подлетали к искомому храму.
– Ками-сама! – воскликнула Ханаби, вглядываясь бьякуганом в громадину парящего храма.
Саске тоже посмотрел туда, активировав додзюцу, и вздрогнул от количества чакры.
– Ты хотел знать, где запечатано тело десятихвостого? – кивнул он Канкуро. – Прямо здесь.
– Не нравится мне это, – пробормотал Наруто. – Слишком много совпадений. Кажется, эта «богиня» отравила ложью оба наших мира, чтобы уничтожить их руками потомков предавших её сыновей и снова возродиться.
– Да, местечко то ещё… – согласился Канкуро. Остальные тоже покивали.
Внутри храма, главная святыня которого походила на гигантское глазное яблоко, не проходило чувство, что на тебя смотрят. В глубине залы стояла монументальная плита с «посланием Хагоромо», написанная знакомой пиктограммой. Скорее всего, именно копию этой надписи они видели в мёртвом городе внизу.
– По истечению тысячелетия, Хамура требует пробудить тенсейган и обрушить длань Луны на Землю. Мир его брата проклят войнами… – сказал Тонери, касаясь выбитых значков рукой.
– Ханаби, – кивнул Саске, активизируя мангекё шаринган. Хьюга тоже использовала додзюцу.
– Здесь и здесь, – девчонка ткнула пальцем в знаки слова «обрушит». – Изменены символы. Изначальное начертание: «Тенсейган закроет Землю дланью Луны». Здесь также написано, что это потребуется по истечении тысячелетия, когда придут Ооцуцуки. Старшая ветвь. Поверьте мне, Тонери-сама! Я могу… я постараюсь убрать это.
Саске остановил девчонку, которая уже встала в клановую стойку.
– Не стоит этого делать. Возможно, этим ты сломаешь какие-нибудь печати, удерживающие здесь Кагую.
– Но… как доказать Тонери-сама, что это правда? – покусала губы Ханаби.
– Возьми его за руку и попробуй объединить чакру, – предложил Наруто. – А что? Иногда так делала Карин, когда хотела показать мне, как что-то видит шаринганом. У нас получалось, ведь мы родственники. Может, и у тебя получится. К тому же, он может сам попробовать посмотреть твоими глазами, если использует как свою куклу… Звучит не очень, но должно сработать.
Ханаби отчего-то смутилась, но кивнула. Тонери, который вошёл в храм с ними без одной из своих марионеток, кивнул и нащупал тонкую девичью ручку.
– У вас очень нежная кожа, – пробормотала Ханаби и сложила печать концентрации.
Тонери выдохнул и открыл пугающе пустые глазницы, в которых мелькнуло что-то вроде бьякугана.
– Я… вижу.
========== Часть 3. Глава 17. Лунный Принц ==========
Неджи смотрел на полную Луну, загадочно мерцающую над родным селением. Миссия сборной команды Пяти Великих Стран и Аме завершилась больше месяца назад. Тонери согласился принять приглашение клана Хьюга и побывать на Земле. Как выяснилось, до конца «небесного тысячелетия» осталось примерно шесть земных лет.
Шесть лет относительного спокойствия, пока их мир не попытаются разрушить. И то, цифра зыбкая, как весенний туман над озером Канмури. Как знать, не прибудут ли за «цветком чакры» раньше. Подготовиться к почти всесильному противнику сложно, но возможно. Неджи до сих пор помнил слова Шисуи-сана. Рокудайме Хокаге произнёс пламенную речь о том, что им следует объединиться перед лицом угрозы из космоса и встретить её единым фронтом.
По итогу того собрания в Аме был заключён мирный договор с пактами о ненападении Пятёрки Великих Стран. Шиноби Конохи вместе с Ооцуцуки Тонери, который согласился остаться стражем их мира, вернулись в родное селение.
Тонери Неджи поселил у себя: в клановом квартале в доме главной семьи. Иное положение могло оказаться неучтивым. Лунный брат был почти невыносимо вежливым, соблюдая все мыслимые и немыслимые правила этикета, включая и совсем устаревшие.
– Тонери-сама, одна из старейшин клана Нанна-сан хотела… Хотела предложить вам свои глаза, – Неджи немного удивился решению пожилой женщины, но не передать его было бы невежливо. – Она…
– Моя кузина, – кивнул Тонери. – Нанна-сан подходила ко мне и рассказывала историю, о которой узнала в детстве. Мою мать… Мою мать звали Эцуко. Я не знал её. Но помнил, как её зовут. Тонери – сын Томайо и Эцуко.
– Вы примете дар Нанны-сан?
«Возьмите мои глаза. Этот ребёнок слишком молод, чтобы пребывать во тьме. Он должен увидеть всю красоту нашего мира. А я уже слишком долго смотрю на неё. Мой час вот-вот наступит, Неджи-сама».
– Разве она не принадлежит побочной ветви клана? Её бьякуган защищён печатью солнца и при извлечении… – отвлёк от воспоминаний Тонери.
– Нет, – Неджи позволил себе перебить своего гостя. – С тех пор, как я стал главой клана Хьюга, я отменил разделение на главную и побочную ветви, а также клеймление наших детей и родных печатью… у нас её давно называют «проклятой».
– Вот как? – Тонери даже на миг открыл пустые глазницы. – Довольно смело пойти против многолетних устоев…
– Я прозрел, – хмыкнул Неджи. – И решил, что нам пора… двигаться своим путём, без оглядки на каноны и правила, написанные слишком давно. Мир меняется. Вы тоже изменили мнение, которое считали правильным, привитым с детства.
– Я прозрел… фигурально выражаясь, – обозначил улыбку лунный брат. – Но я хотел бы прозреть и буквально. Мне хотелось бы увидеть этот мир собственными глазами.
*
Через два дня у Тонери появились глаза. Операцию провела Учиха Мина. Замена глаз считалось довольно простой манипуляцией, с которой мог справиться и шиноби с начальным уровнем медицинских навыков, но Неджи настоял на участии Мины. Во-первых, у жены его лучшего друга высокий ранг в ирьёдзюцу, во-вторых, огромный опыт приживления: не зря же весь клан Учиха, состоящий не из кровных братьев и сестёр, щеголял шаринганами.
– Несмотря на уровень вашей чакры, Тонери-сан, я бы посоветовала не снимать повязки и не напрягать очаг и кейракукей хотя бы два дня, – сказала Мина, закончив. – Тогда вы сможете быстрей провести трансформацию додзюцу и укрепите глазные каналы. Вам же некуда торопиться, так что потерпите. Постельный режим требуется соблюдать минимум сутки.
– Просто я думал… – закусил губу Тонери, становясь похожим на обычного человека, а не бездушную куклу.
– Догадываюсь, – хмыкнула Мина. – Все торопятся, но, поверьте, лучше потерпеть и получить гораздо лучший результат, а не что попало. Нанна-сан уже немолода, но глаза стареют иначе, чем остальное тело, особенно учитывая ваше клановое додзюцу, так что при наличии хорошего источника чакры у реципиента возраст донора не будет иметь значения.
– Спасибо, – кивнул Тонери.
– Ханаби, – Мина внимательно посмотрела на кузину Неджи, которая тоже присутствовала на операции, и слегка улыбнулась. – Я думаю, чтобы Тонери-сан не слишком заскучал лежать в постели, ты могла бы почитать ему что-нибудь.
– Почитать? – переспросила Ханаби, чуть приоткрыв рот от растерянности.
– Мне бы хотелось этого, – кивнул Тонери.
– Хорошо, – смутилась Ханаби. – Я… я что-нибудь подыщу.
*
– Знаете, Тонери-сама… – услышал Неджи голос Ханаби, когда вечером собирался проведать гостя и узнать о его самочувствии. Кузина действительно весь день провела у постели, развлекая их гостя чтением историй. В силу различий воспитания и культуры некоторые моменты приходилось объяснять, да так, что увлёкшийся Тонери даже смеялся, удивлялся, разговаривал вполне по-человечески и сам рассказывал какие-то случаи в клане Ооцуцуки. – В детстве меня часто оставляли с Нанной-обаа-чан…
– Той, что отдала свои глаза?
– Да, с ней. Мы с Хинатой… очень рано потеряли маму. Отец был главой клана, Хината старше меня, так что у неё уже были учителя и наставники, а меня часто оставляли с обаа-чан. Она рассказывала мне сказки. Моей любимой была сказка про Лунного Принца, который раз в сто лет выбирает себе принцессу и увозит к себе на Луну. Нанна говорила, что её тётя Эцуко была такой принцессой и вполне возможно, что Хината станет следующей… Ну… она была в этом почти уверена, но в клане… Нанну считали немного… с фантазиями.
– С фантазиями?
– Да. Когда я как-то спросила отца про Лунного Принца и можно ли мне полететь на Луну вместо Хинаты, – Ханаби сделала паузу, в которую Неджи смог представить реакцию Хиаши-доно. – В общем, после этого меня больше не оставляли с Нанной-обаа-чан, а отец сам лично занялся моим воспитанием, чтобы заставить меня забыть «все эти сказки». Он считал, что упустил Хинату и та «витает в облаках» и совсем бесполезна, мне это больше не дозволялось.
– Получается, что сказка из твоего детства оказалась правдивой, Ханаби-чан?
– Получается так, – тихо усмехнулась она, – я когда-то… давно думала, что влюблена в Неджи-сама. Он тогда ещё не был главой клана и принадлежал побочной ветви. Даже печать солнца носил. В детстве он был добр ко мне… и я тогда думала, что это мой Лунный Принц, который точно не достанется моей старшей сестре. Глупо, правда?
– Вы были юны, Ханаби-чан…
– Да, наверное. А потом, после экзаменов на чуунина, отец внезапно разглядел своего племянника, которым пренебрегал… думаю, из-за того, что не хотел видеть в нём своего погибшего брата. Хината всё же была старшей. Представителем главной ветви. И со временем она становилась сильней. И отец решил поженить их, чтобы укрепить позиции клана. А Неджи-сама впоследствии перенял его пост. Так и вышло, в общем-то.
– Значит, вы разочаровались в своей первой любви?
– Я… Не знаю, любовь ли это была, – тихо прошептала Ханаби. – Моя сестра и Неджи-сама действительно любят друг друга, а я… я думала, что мне никогда… никогда не узнать, что такое любовь. В клане я не видела больше никого достойного. И чувствовала себя одинокой… Как будто я отдельно ото всех. Они есть, но будто их нет. Что мне никогда не найти того, кто бы меня понял… и полюбил.
– В вашем сердце много боли и одиночества, как и в моём, – грустно заметил Тонери.
– Когда я побывала в вашем замке, – продолжила Ханаби, – я подумала, какая же была глупая… У вас никого не было, вы страдали, были вынуждены оставаться там, чтобы совершить долг, а у меня была большая семья, а я сама…
– Мой отец как-то сказал мне, что человек может чувствовать себя одиноким в толпе и не чувствовать одиночества, когда никого вокруг. Он сказал это, когда все они… ушли. Но всё же мне было одиноко. Я очень хотел дожить до того момента, когда найду свою Лунную Принцессу. Я видел её… во сне. Как будто отец показывал мне её и просил подождать ещё немного.
– Значит, это на самом деле Хината? – тихо спросила Ханаби, и Неджи напрягся. Что бы там ни воображал себе Тонери, но Хината уже была замужем.
– Я не знаю, – усмехнулся их гость. – Это же был сон. Я лишь знаю, что у моей Принцессы чистый бьякуган, не знавший печати солнца.
– Но…
– Возможно, что вы – моя Принцесса, Ханаби-чан?
– Я… была бы счастлива стать вашей Принцессой, мой Лунный Принц, – тихо выдохнула Ханаби, и Неджи решил удалиться, чтобы не мешать развитию событий.
