Текст книги "Жизнь, которую я изменю. Книга 1: Спасение клана Учиха (СИ)"

Когда они пересекли границу Страны Реки, Рокубо и Годзо заметно занервничали, постоянно оглядываясь по сторонам и на него. Тут и клинический идиот поймёт, что что-то нечисто.

– Я устал, – сказал Гаара, остановившись.

От звуков его голоса шиноби сопровождения удивительно синхронно вздрогнули, подпрыгнув.

– Х-хотите отдохнуть, Г-гаара-с-сама? – спросил один из них, сильно потея и заикаясь.

– Да.

Он направился к полянке в стороне от дороги, почувствовав рыхлую песчаную почву. Глупые туманники думают, что песок может быть только в пустыне. Песок – это всего лишь измельчённая каменная порода. Гаара мог сделать песок даже из скалы, но для этого требовалось время. Он не собирался умирать, он хотел жить. Продлевая свою жизнь смертями тех, кто хотел его убить.

– Отдохните, Гаара-сама, а мы с Рокубо пока разведаем местность, – сказал второй шиноби.

Гаара не удостоил его даже взглядом. Он был занят тем, что насыщал почву своей чакрой. Его обострившиеся чувства говорили, что где-то недалеко присутствуют опасные шиноби. Скорее всего, именно те, которым его отец заплатил сто миллионов рьё за бесследное исчезновение своего младшего сына.

Прошёл долгий час. Гаара был полностью готов к бою, превратив поляну в идеальную песчаную ловушку, но ничего не происходило. В округе было тихо, и больше никого не чувствовалось. Он перестал ощущать и своих провожатых. Гаара вспомнил, что чуунины должны были вернуться в Суну после того, как доведут его до западни, так что в том, что их уже и след простыл, не было ничего удивительного. Скорее всего, Рокубо и Годзо сбежали, заметив шиноби из Тумана.

Прошёл ещё час. Никто не нападал, и Гаара слегка заскучал. Вдруг до него донеслись знакомые звуки. Он всегда слышал их издалека, потому что стоило только подойти, как дети разбегались от него с визгами. Это были звуки игры. Чётко слышался стук мяча о землю, крики и подбадривания. Гаара нахмурился, а потом сообразил, что Рокубо или Годзо говорили, что недалеко деревня. Логично предположить, что играли деревенские дети. Это было плохо. Скорее всего, именно они спугнули шиноби Тумана, которые, возможно, не хотели оставлять следов или вырезать всю деревню, чтобы скрыть убийство сына Кадзекаге.

Нужно было пройти вперёд и устроить новую ловушку.

Гаара вернулся на дорогу и пошёл дальше.

– Эй! Эй, ты, с красными волосами! – неожиданно окликнул его один из мальчиков.

Гаара напрягся, внимательно разглядывая ребёнка примерно своего возраста, который махал ему. Остальные дети тоже смотрели на него. Оглянувшись и убедившись, что обращаются именно к нему, Гаара замер. Самое удивительное, что в воздухе не висел ненавистный ему запах страха. Его не было. Было любопытство, интерес, но не страх.

– Да! Да, ты! Наш товарищ устал, и теперь нас для игры неравное количество, – светловолосый мальчик улыбнулся и смущённо потёр шею. – Может, хочешь поиграть с нами?

Предложение было более чем неожиданным. Ещё никогда дети не звали его играть с ними.

– Это простая игра. Надо забить мяч в ворота соперника. Но играть можно только ногами. Мы держим за спиной палочки, чтобы было всё по-честному. Поэтому и называем эту игру «Палочки», – показал ему обструганную ветку мальчик. – Ну? Будешь играть?

– Да, – ответил Гаара.

Дети обрадовались и загомонили.

– Смотри, – снова привлёк его внимание светловолосый парень, отдавая ему палку, – наша команда те, у кого рукава закатаны, так что ты тоже можешь закатать свои рукава, или не закатывай, мы тебя запомним. Ты яркий. Мячик нужно доставить вон в те ворота, а вот эти – наши, туда нельзя. Понял?

– Да.

– Сильно не толкайся только, мы же не на козу играем, а просто так. Игра до двадцати забитых мячей. Кстати, я Наруто, а тебя как зовут?

– Гаара, – подумав секунду, сказал он.

– Ребята, это Гаара! – возвестил Наруто, хлопнув его по плечу. – Он будет играть вместо Саске.

– Давайте уже играть! Скоро стемнеет, и надо домой будет идти, – попросили из команды «рукавых».

– Ты можешь положить свою сумку тут, никто её не украдёт, – кивнул на его тыкву мальчик, и Гаара послушно снял своё оружие. Песок мог подлететь к нему за долю секунды, к тому же и сама тыква была сделана из его песка, смешанного с чакрой.

Он очень старался. Очень старался не выдать себя и притвориться простым ребёнком. Не тем, от которого все разбегаются в слезах и криках. Не монстром, от имени которого все трепещут. Не Песчаным демоном, не джинчуурики, не оружием деревни, не сыном Четвёртого Кадзекаге, не неудавшимся экспериментом, не вместилищем биджуу, не шиноби, за которым охотятся ниндзя Кровавого Тумана. Просто Гаарой. Десятилетним мальчиком, который играет в странную игру «палки».

– Давай, Гаара, пинай мне мяч! – крикнул Наруто, и Гаара сделал пас.

Точный удар забил двадцатый мяч в чужие ворота, и их команда радостно загомонила. Они выиграли.

– Ух! Это было круто, Гаара! – прыгал вокруг него Наруто, улыбаясь во весь рот.

– Ладно, пока, Гаара! И тебе, Наруто! Хорошего пути! – попрощались другие дети. – Мы возвращаемся в деревню.

– Ага, пока! – засмеялся тот, махая рукой вслед ребятам.

– Ты куда-то идёшь? – поинтересовался Гаара у мальчика, позвавшего его в игру. Тот снял с дерева заплечную котомку и обулся.

– Да, мне надо сначала в Киту, а затем дальше, в Страну Огня. Нам по пути? Если хочешь, можем пойти вместе. Вдвоём веселее.

Гаара напряжённо размышлял. Шиноби Тумана ждут его где-то дальше по дороге. Если он пойдёт вместе с Наруто, то того могут убить, как свидетеля.

– Ты путешествуешь один? – спросил он.

– Да. И не думай, что если я мелкий, то меня могут обидеть, – снова широко улыбнулся Наруто. – Я настоящий шиноби. Я сильный!

– Ты… Шиноби? – удивился Гаара. Он совершенно не ощущал присутствия чужой чакры.

– Ага. Что, не веришь? – подозрительно посмотрели на него небесно-синие глаза.

– Я…

– А, я понял! Ты не чувствуешь! – гордо выпятив грудь, сказал Наруто. – Я умею скрывать свою чакру. Для ниндзя это очень важно!

– Ты что… Ты понял, что я тоже шиноби? – ещё больше удивился Гаара.

– Ну да, – пожал плечами Наруто. – А ты играл честно и свои возможности почти не использовал, уважаю. Так что, идём или как? Скоро стемнеет, а я хочу переночевать в пещере и успеть на встречу со своим другом.

– Да. Идём, – ответил Гаара, решив, что со странным мальчиком и всей этой ситуацией надо разобраться.

========== Часть 3. Глава 18. Предложение дружбы ==========

Наруто с интересом поглядывал на своего спутника. Джинчуурики однохвостого был чуть ниже его и казался младше, но он точно знал, что разница в возрасте у них несущественная. А ещё у Гаары были такие же ярко-зелёные глаза, как у Кимимаро, а цвет волос, как у Карин. Они шли уже час и молчали, но Наруто решил, что надо дать время пареньку освоиться в его компании, поэтому в душу не лез, раздумывая над тем, как доказать Итачи, что Гаара нормальный и не будет представлять угрозу их семье и деревне. Наруто начал с простейшей проверки. Сам всё своё детство мечтал, чтобы с ним играли. Просто провести время в какой-нибудь компании, чтобы его не избегали и не выгоняли. За почти восемь лет в Конохе таких случаев можно было пересчитать по пальцам одной руки, и то было сложно сказать, что это были именно общие игры.

Они увидели поляну с детьми, и у Наруто созрел план. Он сделал теневые копии деревенских, а Итачи при помощи шарингана внушил ребятам, что сегодня им играть здесь не следует. Когда мимо прошёл серьёзный мальчик с песчаной тыквой за спиной, у Наруто дрогнуло сердце. Он увидел в Гааре отражение себя. У того в глазах была та же боль. Джинчуурики однохвостого испытал те же страдания, что и он, и даже хуже. Его, по крайней мере, никто убить не пытался, и Наруто с трудом мог представить каково это – быть отторгаемым самыми близкими и родными людьми. Ему не верилось, что его отец или его мама, которая сама была джинчуурики, ненавидели бы его.

– Вот та пещера! – Наруто заметил расщелину в скале и направился к входу.

Гаара, поколебавшись, последовал за ним. Мальчик вообще был неразговорчив, но Наруто казалось, что это потому, что с джинчуурики никто особо и не разговаривал. Лицо Гаары оставалось непроницаемым, но было стойкое ощущение, что мальчик просто стесняется.

– Мы с Кими-куном тут когда-то ночевали, – сказал Наруто, зажигая свечу и прерывая затянувшееся молчание. – Здесь в глубине есть источник…

– Кими-кун? – наконец подал голос Гаара, заинтересовавшись.

– Это мой друг, – охотно пояснил Наруто. – Мы с ним условились встретиться в Ките.

– Друг, – эхом повторил Гаара и снова замолчал, изучая каменистый пол, затем сел и начал напитывать его своей чакрой.

– Схожу за водой. Принесёшь дрова? – подхватив котелок из рюкзака, Наруто направился в глубину пещеры.

Он совсем не ощущал присутствия Итачи и Кимимаро, но знал, что те близко. В груди потеплело. Друзья доверяют ему. Верят в него. Он обязательно должен спасти Гаару. Чтобы у того тоже был настоящий дом и настоящая семья, как у него. Потому что одиночество ужасно. Оно рождает плохие мысли. А злость, обида и ярость, когда в твои руки попадает сила биджуу, очень плохие советчики. Можно на самом деле превратиться в монстра. Но Гаара не такой. Ещё не такой. Его можно спасти, и Наруто очень чётко это чувствовал.

Когда он вернулся, возле Гаары, который сидел в том же положении, лежали несколько чурочек и крупных веток.

– Я установлю барьер, чтобы дым и запах еды не вышел за стены пещеры, – сказал Наруто, доставая тонкую пачку бумаги, чернила и кисти.

Его спутник внимательно смотрел, как он наносит фуин на листы, а затем выкладывает вокруг них в центре пещеры.

– Барьер просто скрывающий, он не заградительный, – пояснил Наруто слегка напрягшемуся Гааре. – Он прячет чакру, шумы, запахи, но через него могут пройти в ту и в другую сторону. В любом случае, надо это проверить. Хочешь попробовать?

– Да.

– Сейчас, разожгу костёр только, – Наруто поработал колёсиком зажигалки, и огонь занялся мелкими веточками.

Он достал маленький свиток и распечатал колокольчик. Раздался тонкий звон.

– Выйди за периметр и слушай, звенит или нет.

Гаара обошёл печати вокруг, принюхиваясь, Наруто встряхнул колокольчик.

– Ну как? – спросил он у джинчуурики однохвостого, когда тот вернулся к костру.

– Я видел тебя, огонь, колокольчик, но ничего не слышал и не чувствовал. Ни звуков, ни запахов, – ответил Гаара. – А пещера хорошо скрывает свет.

Наруто улыбнулся. Ему пришлось импровизировать, чтобы обойти визуальный блок печати. Скрывающий барьер был рассчитан ещё и на то, чтобы их не было видно, но так для Итачи и Кимимаро они бы тоже «пропали», потому что настройка должна происходить при непосредственном вливании чакры всей команды. А так Итачи сможет видеть их и даже читать по губам все разговоры при помощи своего шарингана.

– Я сомневаюсь, что нас тут кто-то будет искать, но осторожность не помешает.

– Так ты занимаешься фуиндзюцу? – спросил Гаара, который чуточку расслабился, чего Наруто и добивался. Ему хотелось, чтобы его будущий друг почувствовал себя в относительной безопасности.

– Да, мне это нравится, – кивнул он в ответ. Вода в котелке закипела, и Наруто распечатал из свитка кусок мяса и овощи. Всё мелко порезал и бросил в воду, добавив также соль, смешанную с приправами.

Скоро из котелка разнёсся будоражащий обоняние аромат густой похлёбки.

– Ох, я такой голодный, – похлопал себя по животу Наруто. – Скорей бы приготовилось!

Он покопался в своём рюкзаке и достал ещё один свиток.

– Тут у меня посуда, – пояснил он Гааре. – Не руками же есть.

– Ого, ты запасливый! – вырвалось у парня, когда тот увидел количество и разнообразие тарелок, плошек, пиал и даже пару ваз.

Наруто хмыкнул, выбрал две глубокие миски из кости и две ложки и запечатал всё обратно.

– Я кое-что продаю в деревнях или обмениваю на продукты, в жизни разные ситуации бывают, а свиток не требует слишком много места.

– Ясно, – его ответ вполне устроил спутника.

Похлёбка сварилась, и Наруто разлил еду по мискам. Гаара отказываться не стал. Аппетит у него оказался хорошим.

– Будешь добавку? Тут ещё по половинке осталось, – заглядывая в котелок, спросил Наруто после того, как тоже опустошил свою тару.

– Да.

После ужина он вымыл посуду и упаковал всё в свои свитки.

– Ты что, к войне готовишься? Я чувствую, что у нас под ногами твоя чакра, – Наруто решил осторожно начать серьёзный разговор.

– Да.

– За тобой что, кто-то охотится?

– Да, – после паузы ответил Гаара. – Трое мечников из Тумана.

Наруто открыл рот. Парень откуда-то знал о планах своего отца! Даже если бы они подошли с попытками объяснить всё, тот бы и слушать не стал. Скорее всего, напал бы первым.

– Тебе опасно находиться рядом со мной, – по-своему расценил его замешательство джинчуурики однохвостого. – Я… Меня… Им заплатил за моё убийство мой отец.

– Почему? – тихо спросил Наруто. Не мог не спросить, Гаара же явно специально уточнил насчёт отца. И в этой фразе джинчуурики однохвостого Наруто услышал сомнение, сожаление и вопрос о том, нормально ли это, когда сына хочет убить родной отец. И достаточно ли для этого причин, которые будут озвучены в ответ на его «Почему?».

– Я был рождён монстром, – горько усмехнувшись, сказал Гаара, словно кого-то цитировал. – Родившись, я забрал жизнь женщины, которую называли моей матерью. Чтобы создать непобедимого ниндзя, мой отец, Четвёртый Кадзекаге, запечатал в меня воплощение песка. Он же обучил меня всем секретам техник ниндзя. А потом… В деревне поняли, что мои чувства непредсказуемы. Поскольку я был рождён через технику, мой разум неуравновешен. Когда мне исполнилось шесть, меня стали считать слишком опасным. У моего отца я был и козырем, но одновременно и его угрозой. Вот уже четыре года он желает моей смерти. Я для него – ошибка. Тень изжившего прошлого, которое надо уничтожить, – парень явно погрузился в свои невесёлые мысли, но и одновременно отслеживал его реакцию на свои слова.

Наруто понял, что это тоже своего рода проверка. Гаара испытывал его. Когда от тебя шарахаются все, сложно поверить, что кто-то не считает тебя демоном и чудовищем. Непонятно, то ли твой собеседник слишком смел, то ли слишком глуп. А может, всё дело в том, что не знает, с кем связался, но отступать Наруто был не намерен.

– Ты так говоришь… Но ты же не веришь в это? – сделал он шаг к Гааре. – Никто не рождается монстром. Разве ты – ошибка? Я не вижу того безумия, о котором ты мне тут заливаешь.

– Что ты можешь знать? – чуть нахмурился Гаара, пытливо посмотрев на него. – Ты сказал, что у тебя есть друзья. У тебя… – жутковатое Ки охладило воздух вокруг. – Тебе не понять меня!

– Я понимаю! – поспешно воскликнул Наруто. – Понимаю тебя, Гаара! «Воплощение песка» – это же биджуу, да? Ты имеешь в ввиду, что ты – джинчуурики?

От его слов Гаара заметно растерялся. Даже песчинки, которые словно взбесившиеся блохи прыгали по полу пещеры, улеглись обратно.

– Я долгое время, почти всю мою жизнь, был один, – осторожно продолжил Наруто. – Одиночество ужасно. Люди в деревне ненавидели меня, а я не понимал причины. Почему они так смотрят? Почему шепчутся за спиной? Почему запрещают детям играть со мной? Я не находил ответа. И не понимал смысла своего существования, – он снова окунулся в чувства, о которых почти забыл. В горле запершило. Глубоко вздохнув, чтобы справиться с нахлынувшими эмоциями, он продолжил, посмотрев на собеседника в упор. – Твои глаза. Я вижу в них то, что видел у себя несколько лет назад. Я вижу боль одиночества и непонимания. Но, извини, безумия в них нет. Я вижу лишь человека, который всеми силами и любой ценой пытается выжить.

– Ты… – прозвучало с вопросительной интонацией, и Наруто понял, о чём его спрашивают.

– Я – Узумаки Наруто, джинчуурики девятихвостого биджуу Курамы-сама, – ответил он.

– Ты такой же, как и я? – недоверчиво произнёс Гаара. Бесстрастное ранее лицо выражало изумление, словно этот мальчик никогда не задумывался над тем, что есть ещё кто-то такой же, похожий на него.

– Да. Но я отказался считать себя монстром! – сказал Наруто. – Знаешь, я даже отказываюсь считать Кураму-сама монстром. Он большой, зубастый, у него девять хвостов, но он… Он тоже имеет право на жизнь. Он делится со мной чакрой, защищает меня и моих друзей, помогает советами. Он хороший. И я верю, что когда-нибудь он сможет назвать другом и меня. Монстрами нас, джинчуурики, делают люди. Они слабые, и они боятся, что их обидят. Твой отец… Он очень не прав. Я не понимаю и не принимаю его мотивов. Я собираюсь всем и каждому доказать, что джинчуурики не монстры, не просто оружие. Что с нами можно дружить, играть, и мы не опасны для друзей, родных и своей же деревни.

– Но как? – тихо спросил Гаара.

– Я изменю мнение людей о себе. Я достучусь до них. В меня верят мои друзья, поэтому и я верю в себя. И… Если хочешь, я буду верить в тебя, чтобы ты тоже поверил в свои силы и в то, что ты сможешь преодолеть чужую ненависть, – Наруто не говорил о таком даже с Саске. Но с Гаарой… С ним всё по-другому.

«Только джинчуурики может понять другого джинчуурики», – понял в тот момент он.

– Ты… Хочешь стать моим другом? – расшифровал его сумбурное предложение Гаара, заставив окончательно поверить пришедшей мысли.

– Да! Я хочу! – и осознал, что это – правда. Что он желает этого с самого первого мгновения, когда увидел, как мёртвые и холодные зелёные глаза зажглись необычайным светом радости, когда Гаара понял, что его зовут поиграть. Уже тогда Наруто увидел в нём своего будущего друга и захотел, чтобы парень принял его предложение дружбы.

========== Часть 3. Глава 19. Ошибка или нет? ==========

Интерлюдия

– Казекаге-сама, вернулись Рокубу и Годзо, – Раса оторвал взгляд от вида на Суну, обернулся и кивнул своему старому другу.

– Хорошо, Баки.

– Они сказали, что встретили ниндзя Тумана недалеко от того места, где остановился Гаара-сама, и тут же ушли, как и было приказано.

– Ясно, – Раса повернулся спиной к учителю и телохранителю его старших детей. – Оставь меня.

Баки бесшумно удалился.

Диск солнца над пустыней, в честь которого Раса был назван*, заходил за горизонт. Над Суной разгорался закат, постепенно окрашивая деревню красным золотом. Небо было цвета крови. Багрово-алым. Цвета ошибок, преследующих его всю жизнь.

Он прикрыл глаза. Отец всегда был очень строг с ним. И почему-то души не чаял в своём внуке – Сасори, сыне его старшей сестры Сунаго.

Сасори думал лишь о своих куклах. Буквально помешался на них. Раса видел двух его первых кукол, которые Сасори сделал ещё в пятилетнем возрасте – «папа» и «мама». Память о старшей сестре, единственной, кто его понимал, кто заменил ему рано умершую мать, превратили в куклу. Сунаго не должна была умереть. Но кинулась спасать своего непутёвого мужа, на которого всё больше с каждым годом походил Сасори. А потом Раса только и слышал: «Сасори – гениальный мальчик», «Сасори двенадцать, и он Великий Кукольник Красных Песков», «Сасори придумал Карасу», «Красный скорпион сумел сделать живую марионетку».

Раса обладал стихией магнетизма, но отец никогда не хвалил его. Всегда был им недоволен.

Втереться в доверие довольно замкнутому племяннику было просто. Стоило только похвалить, заинтересоваться его работами. А потом рассказать, кто был виноват в смерти его родителей. Если с ним отец всегда был настороже, то от Сасори просто не ожидал ничего подобного. Впрочем, и сам Раса не ожидал такого от племянника. Его целью была ссора, чтобы отец понял, что Сасори не идеален, но… Всё вышло так, как вышло. Сасори стал опасен. Невменяемый. Одержимый лишь пополнением своей коллекции.

Его ошибка.

В разгаре Третья мировая война и шаткий мир с Конохой. После угрозы всё раскрыть, парень покинул Суну, и Раса стал Кадзекаге.

Через год Карура родила ему дочку, затем сына. А когда забеременела в третий раз, то сама предложила запечатать в Гаару воплощение песка. Деревня была ослаблена после войны, и появление у них джинчуурики могло выправить положение на мировой арене.

Всё пошло не так. И младший сын забрал у него любимую женщину. К тому же, словно в насмешку, родился красноволосым. Говорили, что такие волосы были у его матери, которую Раса не помнил, но он видел в Гааре Сасори. И через шесть лет снова убедился в том, что вся эта затея – ошибка. Гаара был неуправляемым и таким же сумасшедшим, как и Красный Скорпион.

Солнце зашло за горизонт, и ночь поглотила деревню песка, на страже которой он стоял. Раса посмотрел на первую звезду, которая зажглась в тёмно-синем небе. Та напоминала зрачки Шукаку, песчаного демона, который забрал у него его сына.

– Прощай, Гаара.

*