Текст книги "Жизнь, которую я изменю. Книга 1: Спасение клана Учиха (СИ)"
Автор книги: Кицунэ Миято
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 27 страниц)
– Мать Микото была одной из младших дочерей Сарутоби Саске. Твоего прадедушки. Я помню его, когда был ещё молодым и стройным, как кипарис, юношей. Что ж, хорошее имя.
Итачи недоверчиво посмотрел на морщинистое загорелое лицо, недоумевая. Дед всегда был старым.
– Ну, ну, откуда такие сомнения, – прочитал его мысли Савада. – Ты и сам когда-нибудь вырастешь и станешь взрослым. Я надеюсь, что ты проживёшь долгую жизнь… Без войн и потерь, Итачи…
– А разве это возможно, дзидзи? – спросил он. – Сколько я себя помню, всё время идёт война.
– Были годы и без войн, – вздохнул дед. – Лишь мелкие конфликты и миссии. Годы, чтобы вырастить новое поколение, которое должно сражаться…
– Когда я вырасту, то сделаю так, чтобы войны не было! – воскликнул Итачи.
Дед засмеялся и снова растрепал его волосы.
– Как глава клана Учиха, я полностью поддерживаю тебя в этом начинании, – серьёзно сказал Савада.
Итачи залез на большие колени и посмотрел в тёмные глаза, в которых отразился.
– Обещаешь? – хмыкнул он, подражая так редко бывающему дома отцу.
– Конечно. Настоящие шиноби всегда держат своё слово.
*
– Не расстраивайся, Итачи-чан, – мама склонилась, обняла и поцеловала его в лоб. – Твой старший братик Шии-кун обязательно придёт и поздравит тебя после того, как прибудет с миссии. И Фугаку тоже должен скоро вернуться.
Но всё равно было горько и обидно. Уже второй день рождения подряд он не видит самых дорогих ему людей. Ему исполнилось четыре, а за последний год он встречался с братом и отцом от силы три раза. Шисуи стал серьёзней и как-то резко вырос. Они даже не поиграли в последний раз. Всё было мельком, на бегу и совсем не интересно.
– Ненавижу войну, – прошептал Итачи.
– Дедушка Савада обещал зайти и потренировать тебя, – утешила его мама, которая почти весь последний год была с ним. Из-за контузии её демобилизовали. Но по подслушанным разговорам взрослых Итачи понял, что ей запретил возвращаться на фронт глава клана. Как шептались, Савада защищал всех куноичи, которых и так было немного, и их переводили либо на защиту деревни, либо давали миссии, не связанные с военными действиями. Это было хорошо. Маму Итачи очень любил и боялся, что Микото-каа-сан может погибнуть, как погибли некоторые женщины и мужчины в клане и в деревне. Они почти каждую неделю, когда приходила подвода с фронта, были на похоронах. Итачи ненавидел этот запах: травяной, острый и едкий, исходящий от бинтов, в которые были замотаны убитые на войне. А когда запечатанное тело было маленьким, то у него внутри каждый раз всё сжималось, потому что он боялся, что это может быть Шии-кун.
– Твой дедушка хочет, чтобы твой отец стал главой клана после того, как вернётся с миссии, – мама погладила его по спине, заглядывая в лицо. – А это значит, что Фугаку чаще будет дома. А ещё, что у тебя может появиться младший братик. Ты ведь хотел, Ичи-кун? Саске, верно? Как моего дедушку? Ты же всё ещё хочешь братика?
Итачи вздохнул. Ничего не поделаешь. В четыре года это не то, что в три, не покапризничаешь уже.
– Хочу, каа-сан. Маленького братика. И то, что отоо-сан будет дома, – хорошо.
– Ну, вот и ладно, – улыбнулась Микото, взъерошивая его волосы.
– Ичи-кун! – раздался звонкий голос у порога, и, услышав его, сердце сделало радостный кульбит.
– Шии-кун! Ты вернулся!
*
– Шии-кун… Ты вернулся… – пробормотал вслух Итачи, открывая глаза в темноте пещеры. – Такой яркий сон.
– Что тебе снилось? – раздался тихий вопрос, и он увидел Шисуи, сидящего рядом с ним.
– Шии-кун? Значит, ты правда вернулся? – Итачи попытался привстать, но тело не желало слушаться, и явно намеревалось ничего не делать ещё какое-то время.
– Лежи. Карин сказала, что ты восстановишься и сможешь вставать через пару дней.
– Мне снилось детство, помнишь, когда мне было четыре, ты вернулся с миссии?
– Да… – Шисуи погладил его по волосам. – Ты не знал, но тогда мы должны были зачистить ещё одну деревню в Стране Камня, но… Там были мирные жители. Простые крестьяне. Отец сам сомневался, стоит ли всех убивать. Это было неправильным. Одно дело сражаться с шиноби, а другое – резать жителей страны, чтобы их шиноби потом голодали. Человеческая жизнь… Она стоила моей настойчивой просьбы вернуться в Коноху к твоему дню рождения. Капитан Учиха Кагами уступил. Кажется, отоо-сан был рад, что у нашего отряда появилась причина для возвращения. Впрочем, никто не возражал. Эта деревня не стояла в планах. Скорее всего, это было поселение беженцев от войны…
– Я ненавижу войну, – прошептал Итачи, облизнув пересохшие губы, снова вспоминая свои детские слова. Но за прошедшие двенадцать лет, с тех пор, как он впервые это осознал, ничего не изменилось. – Мне снился Савада.
– Дзидзи-сан? – переспросил Шисуи.
– Да. Так странно. Когда мне было три, я взял с него обещание, что он поддержит меня в том, чтобы не было войны. Я об этом забыл, а тут вспомнил…
– «Настоящие шиноби всегда держат своё слово», – прошептал Шисуи. – Он тогда мне сказал… Когда… В тот день, когда отдал свои глаза. Я думал, что это он мне, чтобы я сдержал слово и всех спас, а это…
– Да. Это его обещание своему трёхлетнему внуку. Он был великим шиноби, который всегда держал своё слово, – сказал Итачи.
Они помолчали. Бывший глава клана, пусть и ослепший, принял свой последний бой и был с остальными погибшими Учиха, отказавшись от участи калеки и иждивенца. К тому же его труп АНБУ и ирьёнины проверили бы одним из первых.
– Тебя придут добить «Акацуки», – утвердительно сказал Шисуи. – Я говорил с Орочимару-саном. Он в организации был единственным человеком с навыками ирьёнина. На его памяти такое случалось, когда кто-то не мог больше функционировать, был сильно ранен, отправляли Зецу, чтобы он уничтожил тело и принёс кольцо-артефакт Лидеру.
– Я догадался, – хмыкнул Итачи. – Человека после отравления можно вылечить через трое суток, но никак не через неделю, да ещё время, пока доберётся помощь… Они надеются застать меня либо мёртвым и просто уничтожить труп, либо еле живым, и тогда – достать шаринганы и использовать их по своему усмотрению. Тот же Обито, кажется, без глаза ходит… Чёрт, я всех подвёл! Не смог заблокировать кольцо и теперь подвергаю всех опасности…
– Если бы ты заблокировал кольцо, то мы не смогли бы использовать эту ситуацию в свою пользу… А если твой бывший напарник смог сбежать, то мало ли, какие у него планы? Может быть, он тоже тебя выслеживал, ожидая, пока ты выбьешься из сил? Додзюцу последнего представителя клана Учиха на дороге не валяются. А в деревне Скрытого Тумана уже есть шиноби с бьякуганом. Кто знает, чего захочет Хошигаки Кисаме?
– Сначала я думал, что мы просто заманим Тоби в ловушку, чтобы нейтрализовать, – задумчиво протянул Итачи. – А вот о путях отхода я как-то… Ты очень хитёр, братец Шисуи! Что и ожидалось от моего нии-сана!
– Выздоравливай. Я надеюсь, что несколько дней для подготовки у нас есть. Орочимару уже вовсю развернул сборы, и спокойно только у тебя. Всё остальное убежище похоже на растревоженный улей. Даже не верится, что дети, с которыми мы сбежали из Конохи, настолько… – Шисуи замолчал, словно подбирал слова.
– Они стали сильнее, – подсказал Итачи.
– У Саске, между прочим, от переживаний за тебя третье томоэ прорезалось. А все остальные, узнав, что за тобой намереваются прийти и убить, пылают праведным гневом и хотят защищать своего «онии-сана» всей толпой.
Итачи стало весело, когда он это представил.
– Вот как? Смех – смехом, но, надеюсь, они не выдадут нас и не вмешаются в бой?
– Все уже настоящие шиноби. Понимают. Встречать гостей останутся Гурэн, Карин, Орочимару, Кабуто, Кимимаро, Саске и Наруто. Остальные с мастером Ракурэем уйдут завтра с утра в Та, под защиту клана Фуума, с которыми у нас дружеский договор. Да и наш змеиный саннин заручился поддержкой местного Даймё. Сейчас все собираются и запечатывают вещи и продукты в свитки, подготовленные Наруто, в принципе, у нас уже всё было готово, так как мы в это время и собирались выдвигаться в Коноху. Орочимару начал видоизменять убежище ещё неделю назад. Получается, что твоё ранение лишь немного скорректировало наши планы.
– Хорошо, – выдохнул Итачи. – Я рад. А теперь рассказывай, что вы с нашим новым родственником задумали.
========== Часть 3. Глава 9. Подготовка к незванным гостям ==========
– Наруто, Саске, есть ещё продуктовые свитки? Мне надо ещё сорок тушек кроликов и двадцать тушек гусей запаковать, – подбежала запыхавшаяся Мина.
Через несколько часов, на рассвете, шестнадцать человек и одна кошка должны были выдвинуться в Та, столицу Страны Рисовых Полей. Идти сорок километров. Учитывая, что они поместили в свитки живых коз и часть птиц с кроликами, то есть животные не будут мешать передвижению отряда, предстоял примерно день пути.
Наруто сонно моргнул и разогнал по телу чакру, чтобы взбодриться. Уже сутки они, вместе со старшими, которые признали их с Саске достаточно сильными, чтобы помочь в ликвидации главного врага клана, не спали. Мина тоже всю ночь помогала собираться, упаковывала вещи, одежду, продукты.
Им пришлось вырезать большую часть живности, которую изначально планировалось не спеша перевезти и продать в Та, чтобы в Коноху прибыть с минимумом, и купить новых кур, гусей и уток уже в Отакуку. Из-за срочности отхода и того, что важно было не оставить в убежище никаких «улик» их нахождения здесь в последние два с лишним года, этот нехитрый план провалился. Комацу-сан, девчонки и мелкие парни, привыкшие помогать на кухне, потрошили, снимали шкуры и ощипывали мелкие тушки, чтобы не пропало хотя бы мясо. Ещё неизвестно, сколько и им, и оставшимся в засаде предстояло прождать членов «Акацуки», может, пару дней, а может, и несколько недель. В это время тоже надо что-то кушать. А тем, кто остаётся в убежище, ещё и не разготовишься – мигом выдашь себя врагу запахом дыма или съестного.
– Есть, но они ещё не заряжены, – ответил Мине Саске. – Сейчас я буду сливать туда чакру. А Наруто пока ещё один доделает.
– Угу, – зевнул Наруто, соглашаясь с лучшим другом, и мучительно сконцентрировал внимание на кисточке. Осталась пара финальных штрихов, а он никак не мог собраться.
– Устали? – заботливо спросила Мина. – Я ваше тоже собрала, но Шисуи-онии-сан сказал, что вы сделаете отдельный схрон для вещей, возьмёте, когда выдвинетесь к нам… А потом все вместе из Та мы уже пойдём в Коноху.
– А ты как? Выглядишь неплохо, – спросил Наруто, приглядевшись к довольно бодро выглядевшей Мине.
– Я таблетки специальные выпила, для того, чтобы не спать и быть сосредоточенной…
– О! Может, и мне такие принять? – оживился Наруто. – А то, кажется, я сейчас засну и испорчу всю вязь своей фуин.
– Нет, – смутилась Мина. – Тебе лучше просто поспать. Потому что у такого лекарства есть побочные эффекты. Вялость и сонливость после. Я-то потом смогу в Та отоспаться, а ты…
– Оставь тогда этот свиток, а то труд нескольких часов можешь испортить, – посоветовал Саске Наруто. – Давай, помоги мне наполнить остальные свитки и иди отдыхай. Только клонов не делай, а то совсем вырубишься.
Предложение друга было крайне заманчивым. Наруто как наяву увидел свою постель и подушку, щедро набитую мягкими гусиными перьями. Такую нежную и притягательную…
– Эй, а ты? – спохватился он, стряхивая с себя мечтания о долгожданном отдыхе.
– Я ещё хотел к Итачи сходить, проверить, как там он.
– Твой брат спит, его Карин ввела в медицинский сон, чтобы быстрее восстановился, – подала голос Мина, ожидающая от них свитков.
Наруто всё же, последовав совету друга, отложил кисть и чернила. От циркуляции в кейракукей даже стало немного легче. Удивительно, но он слышал, что некоторые ниндзя сражались день и ночь и могли не спать на заданиях по трое-четверо суток.
– Может, мне тоже не ложиться? – решив не отставать от Саске, спросил Наруто, зарядив чакрой свиток. – Ребята уйдут через пару часов, надо проводить, посмотреть, чтобы ничего не забыли. Я мог бы сделать клонов, чтобы всё проверить…
– Поэтому тебе и надо отдохнуть, – возразил Саске. – Вдруг сделаешь клонов, а толку будет пшик. Упадёшь от усталости. Шиноби могут даже за час восстановиться или уснуть, когда всё спокойно.
Учиха, причмокнув, подавил зевок и тоже медленно моргнул.
– Наполним свитки и поспим, – решил Саске. – Наша комната, между прочим, теперь совсем на другом краю базы. Орочимару-сан центр убежища почти весь обрушил, надо обходить далеко… Может, прямо здесь на полу?
– Эх… Моя подушечка, – вздохнул Наруто, откладывая в сторону ещё один заряженный свиток.
– Ничего, кулак под голову, и от усталости он тебе мягче твоей пуховой подушки покажется, – тихо засмеялся Саске, подшучивая.
– Это да, – глубокомысленно согласился с другом Наруто.
*
– Эй, подъём! – только смежил веки, как снова кто-то позвал.
Наруто открыл глаза и понял, что они с Саске уснули на полу, прижавшись, чтобы было теплее, друг к другу. А его взгляд упирается в чёрные ботинки Шисуи.
Пихнув друга, который недовольно замычал, но тут же распахнул веки и ошарашено посмотрел на него, Наруто встал.
– Рассвет, – коротко бросил Шисуи.
Оябун был задумчив, и они не стали прерывать вопросами мысли старшего Учиха. Наруто потёр лицо, чтобы взбодриться, и, последовав примеру Саске, поправил и отряхнул одежду.
– Наруто, ты сможешь отправить с ними клона до Та? Чтобы мы знали, что наши добрались? Я помогал Орочимару-сану с сокрытием убежища и сильно потратился. Чакра почти на нуле. Позже я смогу создать теневую ворону и отправить следом за нашими…
– Конечно, оябун! – обрадовался такой чести Наруто. – Можешь не волноваться, мой клон доберётся с ними до Та и всё доложит.
– Я тоже могу сделать вороньего клона, – сказал Саске. – Меня нии-сан научил…
– Ты создашь вороньих клонов, чтобы они патрулировали территорию возле убежища, барьер гендзюцу мы сняли… Вот только, – Шисуи хмыкнул, потерев подбородок. – Учиха Обито тоже из нашего клана. Он может догадаться, что вороны – твои клоны… В Стране Рисовых Полей много ворон, конечно, но…
– Я… научился делать ястреба, – признался Саске, кивнув на Наруто. – Он мне сказал что-то вроде, что вороны – это не круто, а вот ястребы… Их много и они мышей высматривают. Я изучал их полёт с помощью шарингана и смог создавать такого теневого клона-ястреба.
– Вот как? – взметнулись вверх брови Шисуи, что говорило о крайней степени его удивления.
– Да-да, очень похоже у него выходит, от простой птицы не отличить, классный разведчик, – подтвердил слова друга Наруто, быстро кивая.
– Правда, из-за того, что ястребы крупней вороны, у меня только трёх пока создать получается, – признался Саске.
– И всё равно ты – гений. Молодец! – улыбнулся Шисуи, потрепав топорщащиеся чёрные вихры на затылке Саске, покрасневшего от смущения. – Трёх ястребов вполне достаточно. Вряд ли они придут из глубины страны или с моря, так что отправишь своих «така-буншин» на три стороны: на дорогу из Страны Железа, тропу из Долины Завершения и караванному тракту из Страны Горячих Источников.
– Оябун, – подал голос Наруто, когда они пошли к выходу, возле которого должен был ожидать отряд, направляющийся в Та. – А почему ты думаешь, что они придут именно пешком? Ты же сам говорил, что человек в маске, Учиха Обито, может телепортироваться.
– Хм… Во-первых, Обито не один, а с напарником, который телепортироваться не умеет. Во-вторых, Акасуна Сасори, по данным Итачи, не знает, что у него за напарник, поэтому Обито тоже вряд ли будет светить перед мастером марионеток своими способностями. В-третьих, даже если бы Сасори знал о таком способе передвижения, то не воспользовался бы, так как требуется полностью доверять напарнику, который в своём мире, куда временно перебрасывает тело, полностью властен над всеми захваченными объектами. Так что таким способом «путешествовать» добровольно не рискнул бы никто из «Акацуки». А, в-четвёртых, запомни раз и навсегда, Наруто, у любой, самой крутой техники, есть слабое место. Идеальных техник не существует. Она либо требует много чакры и жизненных сил, либо вредит твоему телу, либо диктует соблюдение множества условий и легко разрушается.
– А какая слабость у техники телепортации Обито? – спросил внимательно слушающий старшего брата Саске.
– Как и любая телепортация, будь то простая или сложная замена тела «каварими», «техника летающего бога грома» Четвёртого Хокаге или «Камуи» Учиха Обито, она требует маркер или маяк, куда тебя должно выбросить. В «Камуи» Обито либо может передвигаться на расстояние прямого взгляда, либо ему тоже требуется заранее заложить и запомнить маячок, попросту – быть хотя бы раз на том месте, куда надо попасть. И не думаю, что у него заложено больше десяти-пятнадцати постоянных маячков по разным странам или городам, потому что легко запутаться в подпространстве, в котором нет никаких особых ориентиров. Полагаю, что он ставит маячки с помощью чакры, а она имеет свойство со временем рассеиваться. Я вообще полагаю, что Обито помогал телепортироваться Зецу. Ведь они имели одну природу чакры…
За разговором они вышли на площадку, на которой уже толпились все остальные. Разве что Итачи и Карин не было. Наруто сделал клона, который присоединился к выступающим в Та. Мастер Ракурэй скомандовал построение, и дети, попрощавшись, отбыли. В убежище стало очень тихо и пусто.
Орочимару-сан увёл Кимимаро за каким-то делом. Гурэн, что-то обсуждая с Кабуто, пошла вглубь нового хода в лабораторию. А Шисуи подошёл к ним.
– Саске, сделаешь трёх ястребов, и идите с Наруто в свою новую комнату. Отдохните. Время на восстановление у вас есть, – распорядился оябун. – Если твои птицы что-то заметят, дай знать. Я через пару часов тебя сменю, когда приду в норму. Надеюсь, научишь своего старшего брата крутой технике делать ястреба, а не ворону, – подмигнул Шисуи Наруто.
– Да, конечно, онии-сан, – подавил смешок Саске. – Научу, что поделать-то…
– Во-от, а ты спрашивал «зачем?» – не утерпел Наруто, поддевая друга. – Видишь, даже оябун заценил.
Они вышли из убежища. Вход теперь стал намного уже и не таким удобным.
– Ого! Ничего себе. Тут ничего и не узнать, – удивился он, обозрев окрестности.
Там, где был огород, выступали громадные валуны. Полигона тоже не стало. Ровную площадку и луг выпаса коз заменило сплошное предгорье с неудобицей, камнями и валунами.
– Частично иллюзия, частично работа с техниками земли, – пояснил за их спинами Шисуи.
– М-м-м… Понятно, – хором протянули они.
– Давай, показывай своих птичек, Саске, – взглянул на них красными глазами оябун.
– Ладно! Смотри внимательно, – сложил несколько ручных печатей тот.
========== Часть 3. Глава 10. Переступить боль ==========
– Некоторые методы лечения могут приносить больше вреда, чем пользы, – мерно покачивая белой головой, сказала Хиса-сан.
Карин ещё тогда была согласна с наставницей из Рьючидо, но сейчас ей предстояло сделать нечто ужасное. Практически пытать человека, который ей очень нравился.
Конечно, стойко терпеть боль и лишения умел каждый уважающий себя шиноби. Это – прописная истина их мира. Иначе и вовсе не выживешь, проявишь малейшую слабость – сожрут и не подавятся.
Но Карин однажды испытала на себе то, что собралась делать с далеко не безразличным ей Учиха.
Хиса-сан, обучавшая её, говорила, что многие вещи ирьёнин должен попробовать на своей шкуре, чтобы понять, как это работает и стоит ли что-то вообще применять. В тот единственный раз, когда наставница принудительно восстанавливала её после небольшого чакроистощения, те пять минут она кричала как резаная и чуть не описалась. Было похоже, что под кожу одновременно проникли тысячи игл, а потом эти иглы начали путешествие внутри, протыкая и раздирая органы, сосуды, мышцы, связки. А, в отличие от Итачи, у которого был серьёзный застой чакры после лечения обширного сепсиса и сильного истощения, настоящих проблем у Карин не наблюдалось.
Испытываемый пациентом болевой шок превышал пользу от подобного восстановления. Такая слегка видоизменённая «помощь», как сказал Кабуто, применяется в отрядах пыток и допросов. Ещё старший сводный брат поделился, что многие разработки Орочимару-отоо-сана по увеличению сил шиноби были связаны как раз с принудительным разгоном чакры химическим способом, к сожалению, все они закончились смертью испытуемых. Теперь Кабуто называл их «пилюлями последнего шанса». Именно таким препаратом воспользовалась мать Карин в последнем бою.
По идее, по правилам госпитализации, вылеченный парень должен был пролежать в больнице около двух-трёх недель, восстанавливаясь самостоятельно и постепенно возвращаясь в норму. Но этого времени у них не было. Сам Итачи первым делом попросил провести «разгон чакры», чтобы «быстро встать на ноги». Кабуто, осмотрев Учиха, сказал, что тот выдержит, но к такому восстановлению будет готов лишь через сутки. И ещё сутки проваляется «в отходняке».
Карин, закусив губу, посмотрела на спящего парня. Его ресницы подрагивали, а волосы разметались по циновке. Измождённый, по-прежнему худой, но всё равно очень красивый. Но дело было не только во внешности, она знала, что Итачи добрый и хороший человек, это чувствовалось по его чакре. Парень вздрогнул и открыл глаза, встретившись с ней взглядом.
– Пора? Они ушли?
– Да, рассвет, – кивнула Карин, присаживаясь на колени. Она потёрла ладони друг об друга, согревая.
– Мой брат?
– Шисуи-онии-сан сказал, что отправит его спать.
– Хорошо. Приступай.
– Мне придётся принудительно циркулировать твою чакру по кейракукей, чтобы ты быстрее восстановился. Это будет… крайне неприятно для тебя…
– Я капитан АНБУ, – спокойно сказал Итачи. – Я знаю.
– Прости… – прошептала Карин, пытаясь унять позорную дрожь в руках.
– Делай, что должна, – посмотрел на неё Итачи и даже слегка улыбнулся.
Карин протянула специальную деревянную плашку, обмотанную тонким кожаным ремешком.
– Закуси… Ничего обезболивающего я тебе сейчас дать не могу.
Итачи послушно последовал совету, вгрызаясь крепкими ровными зубами в предложенный кляп. Карин сняла с себя очки и отложила подальше. Будут только мешать.
*
– Вот так… Всё хорошо. Вот и всё… – тихо приговаривала Карин, утирая свои слёзы плечом, потому что руки были заняты.
Смоченной в травяном успокаивающем настое губкой она протирала лоб Итачи, на котором выступил кровавый пот. Парень тяжело дышал. Во время процедуры пришла мысль, что она в чём-то провинилась перед Кабуто, раз названный брат попросил проделать всё это с её возлюбленным. Но, с другой стороны, Карин понимала, что во время такой болезненной процедуры у Итачи просто могла «слететь» фуин, запирающая его кольцо из «Акацуки», и тогда появившемуся в пещере Лидеру сложно будет объяснить, что делает рядом с его подчинённым подручный Орочимару.
Учиха держался очень хорошо, измочалил кожу на деревяшке, но только быстро и шумно втягивал воздух носом. Даже стона не издал. Но в то, что ему было не так уж и больно, всё равно совершенно не верилось.
– Карин! Что с ним? Я проснулся, почувствовав всплеск чакры нии-сана!
Она замерла, услышав весьма обеспокоенный голос Саске, который остановился в нескольких шагах от неё. Почти физически ощущалось, как сбилось его дыхание, а чакра окрасилась беспокойством и тревогой.
– Всё уже прошло, – глухо сказала Карин, не оборачиваясь. – Всё уже хорошо. Теперь он окончательно поправится и завтра уже будет на ногах. Иди, Саске. Тебе не стоит быть здесь. Итачи не хотел, чтобы ты видел его таким.
– Может, я могу чем-то помочь? – совсем тонко спросил Саске с такой надеждой, что еле получилось сдержаться, чтобы снова не зареветь.
– Можешь принести воды? Ему сейчас надо много жидкости пить, – выдохнула Карин, прекрасно понимая состояние младшего братишки. У неё была спрятана в свитках еда для Итачи и имелась вода во фляжке, но отказать она не могла.
– Я мигом, – убежал Саске.
*
«Гости» в количестве двоих шиноби прибыли к ним через двое суток после того, как Итачи смог подняться на ноги. Карин, ничуть не волнуясь, спустилась к ручью, чтобы постирать одежду, отстранённо думая, что лёгкое самогендзюцу, внушающее, что она простая крестьянка, ухаживающая за раненым парнем и живущая в местной пещере, отодвинуло её переживания на задворки сознания и помогает ей скрывать чакру. Впрочем, с её объёмом резерва, первое, чему её научили – это скрывать свою чакру. А занятия канчидзюцу и ирьёдзюцу у Хисы-сан довели это умение до совершенства. Даже отец похвалил и сказал, что совсем не чувствует в ней куноичи.
Как и каждый шиноби, Карин готова была умереть в любой момент, но и так просто сдаваться не собиралась. И раз выпал шанс помочь людям, которые её приютили, которые дали ей почувствовать, что это – настоящая семья, она сделает всё, что требуется. Итачи, отец, Шисуи и остальные расчитывают на неё, и она ни за что не подведёт. Пора доказать, чего стоит Узумаки Карин.
Руки от ледяной воды покраснели и чуть припухли. Пальцы плохо слушались, с трудом сгибаясь. Карин постирала своё бельё и вещи Итачи, в том числе и отрезанный чёрный «некогда плащ» с красными облаками. Отжала и сложила в плетёную из ивовых прутьев корзину.
Подняла голову и упёрлась взглядом в чёрный балахон, точно такой же, какой только что был в её руках.
– Где Итачи? – очень низко и грубо спросил жутковатый странно сгорбленный мужчина, с тряпкой, закрывающей нижнюю часть лица. От этого короткого вопроса по спине прошлась волна ледяных мурашек.
– Сасори-сенпай, вы совсем перепугали девочку, – за спиной внезапно раздался слегка визгливый смех. И резко обернувшись, Карин отшатнулась, роняя корзину. Оранжевая маска с одним зрачком напоминала кусок тыквы.
– Не стоит нас бояться, малышка, – продолжил человек в маске. – Где тот шиноби, чьи одежды ты только что стирала? Он жив?
– Д-да… Но он не приходит в себя уже несколько дней… – пробормотала Карин.
– Ты живёшь в пещере? Одна? – оглядывая местность спросил жуткий горбун. – Как Итачи попал сюда?
– Я… Н-не знаю, господин шиноби, – на глаза Карин навернулись слёзы, самогендзюцу работало просто отлично, ей до ужаса было жаль, и она искренне боялась, что «страшные ниндзя» её прирежут. – Он сам пришёл. Я тут живу недавно. С конца зимы. Я нашла эту пещеру, там были дрова и немного еды… А я… Я не знала, что это его пещера.
– Теперь ясно, где Итачи скрывался до того, как появился в «Акацуки», – хмыкнул горбун. – Веди нас к нему.
– Х-хорошо, господин шиноби, – Карин подобрала корзину с бельём и пошла по узкой тропке. Отец «отсёк» от пещеры все пути через убежище, сделав вход через гору, ниже по течению ручья. Там она соорудила себе постель из старого сена, заготавливаемого ими для птиц и животных, и пару раз зажигала костёр, чтобы был «очаг» и запахи жилого.
– И где он?
Всё-таки самогендзюцу великая вещь: Карин и сама удивилась, когда увидела пустую лежанку Итачи. Возле покинутой постели, слегка разгоняя мрак, горела плошка масляной свечи.
Карин сглотнула, смачивая пересохшее горло.
– Г-господин шиноби… Я н-не зн-наю…
– Ещё тёплое, – потрогал смятое сено тот, который был в маске.
– Тут есть ещё ход? – рыкнул горбун.
– Т-там дальше, кажется, другая пещера, – показала Карин на темнеющий ход. – Но я никогда не ходила туда… Там темно и страшно…
– Тоби, идём, – скомандовал парню в маске горбун.
– А она? – спросил напарника этот Тоби.
– Ты прав, нехорошо оставлять кого-то за спиной.
Карин даже не поняла, откуда была внезапная атака, только услышала хруст своих костей, потом резко нахлынула боль. Перед глазами поплыло, а во рту появился острый вкус собственной крови.
– Симпатичная девчонка… была, – услышала она голос Тоби, прежде, чем упасть в невесомую черноту.
========== Часть 3. Глава 11. Ловушка ==========
– Отоо-сан, Карин… – не выдержав, прошептал Кимимаро, посмотрев на него, но Орочимару, покачав головой, положил руку на плечо приёмного сына.
Сасори даже предполагаемой «крестьянке» нанёс удар «хвостом» в грудь, да ещё и, скорее всего, впрыснул дозу своего яда, чтобы наверняка.
Помочь Карин до того, как этот параноик из Песка не пересечёт невидимую черту запирающего барьера, было нельзя.
Треть минуты растянулась на пять невыносимо долгих ударов его сердца. Двадцать секунд его родная дочь умирала, но до последнего сдерживала свою стихийную способность к лечению, чтобы не выдать двоим членам «Акацуки» того, что их заманили в ловушку. Орочимару втайне гордился Карин, одновременно боялся за неё, но в то же время верил, что его девочка справится.
Наконец Сасори и его напарник вошли в соседнюю пещеру, желая поскорее разделаться с Учиха Итачи, отсекая от себя все звуки и запахи за своей спиной, и Орочимару выпустил Кабуто и Кимимаро из земляного кокона, в котором пряталась «группа поддержки» для Карин.
Перед тем, как двинуться в толще скалы за «Акацуки», Орочимару успел заметить, как старший приёмный сын начинает лечение с введения антидотов. Годы работы рядом с Сасори позволили взять достаточно образцов используемых кукольником ядов и приготовить всевозможные противоядия. Карин также было предварительно введено несколько препаратов, замедляющих отравление организма.
Пещера, в которой за столь короткое время они организовали ловушку, была настоящим произведением барьерного искусства. По сути, пещеру превратили в подпространственную каверну, в которую был только вход, но не было выхода: всё равно, что запечатать всех в свиток. И эту идею предложил в своё время Наруто, когда ещё полгода назад Джирайя поделился печатями защиты от телепортации. Даже Камуи, как техника пространства, скорее всего, не должна была работать совсем или как минимум ограничивала перемещение объёмом самой каверны.
Ловушку контролировали Наруто и Саске, запертые в особом кристалле Гурэн и сокрытые иллюзиями Шисуи. Они были их «обратным билетом» наружу. Также основной задачей джинчуурики была «подпитка» столь большого барьера в случае попытки прорыва со стороны «Акацуки». Со слов Наруто, когда Курама-сама узнал, что ловушка предназначалась для того самого шиноби, который выпустил и поработил его с помощью шарингана десять с половиной лет назад, заставив напасть на Коноху, то с радостью пообещал в случае чего поделиться своей чакрой. Девятихвостый, к огромному удивлению Орочимару, через своего джинчуурики даже дал несколько ценных советов по устройству барьера.
В скале, для того, чтобы Орочимару мог присоединиться к битве, были оставлены два входа в барьер. Он сделал клона, который направился ко второму ходу, расположенному на стороне братьев Учиха, а сам просочился внутрь, но пока не спешил показываться и выдавать своего присутствия. Гурэн вознамерилась попробовать свои силы против Сасори. И это было неплохим испытанием сил его старшей дочери, которую Орочимару страховал.
