Текст книги "Здесь начинается граница (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Умереть?..

Усмехнувшись внезапно нахлынувшим мыслям, Ривай погладил Эрена по щеке. Он предал людей – а Ривай не сомневался, что Эрвин именно так расценил его поступок, – ради волка, своего врага. И сейчас он жалел, что не мог продать душу ради его спасения. Когда мир успел перевернуться с ног на голову?

– Это всё бред, – шёпотом сказал он, продолжая гладить Эрена по щеке. – Если ты умираешь, то умирай как подобает. Я не хочу до конца жизни помнить, что позволил Эрвину подстрелить тебя.

Эрен, разумеется, не ответил.

Раньше он очень трепетно относился к любым прикосновениям. Ривай помнил странную реакцию Эрена, стоило проявить к нему частичку нежности. И будь он сейчас в сознании, то непременно бы покраснел. Нет, он бы вспыхнул ещё и оттого, что на нём нет штанов.

Оказывается, волкам тоже знаком стыд.

– Рива-а-ай!

Ривай было подумал, что уже сошёл с ума. Так глубоко в лес Марии люди не заходили. Вот только… чей же это голос?

– Ривай, наконец-то я тебя нашла! – снова проорала Ханджи, потянув поводья гнедой лошади.

Та недовольно фыркнула, но сбавила ход и остановилась. Ханджи молниеносно соскочила на землю и, протопав тяжёлыми сапогами, села на корточки рядом.

– Чего ты на меня так пялишься? – спросила она, поправив на носу очки. – Забыл, как я выгляжу?

– Я прекрасно помню, как ты выглядишь, очкастая, – огрызнулся Ривай. – Просто… не могу понять, действительно ты здесь или у меня начались галлюцинации.

Скривив губы, Ханджи без долгих раздумий несильно щёлкнула его по лбу.

– Знаю, будь мы сейчас в Тросте, одним гневным взглядом я бы не отделалась, – опередила она Ривай и перевела взгляд на Эрена. – Насколько всё плохо?

Ривай равнодушно потёр лоб не потому, что было больно, а скорее на инстинктах.

– У него жар.

– Это я и так чувствую. Давно он вернулся в человеческое обличие?

– Не знаю. Я задремал, а когда очнулся, он уже стал таким. Может, час назад. Максимум два.

Ханджи облегчённо выдохнула, улыбнувшись.

– Возможно, я успела вовремя.

– У него серебряная пуля в груди.

– Хорошо, что ты не попытался вытащить её подручными средствами – сделал бы только хуже.

– Конечно, я ведь ждал тебя, – съязвил Ривай.

Ханджи на мгновение перестала суетиться.

– Ты ведь… никого не ждал на самом деле?

Я бы пережил его смерть в одиночестве, мысленно ответил Ривай.

Ханджи привезла для Эрена тёплую одежду и одеяло, обвязав их верёвкой и прикрепив к седлу, воду, немного наскоро схваченной еды, ту самую микстуру, которой Риваю пришлось его поить, и – самое главное – противоядие. Сначала Ханджи извлекла пулю и продезинфицировала рану, но когда она вонзила острую иглу шприца Эрену в руку, Ривай отвернулся – от вида бледного лица парня и иглы его замутило. Голова Эрена по-прежнему лежала у него на коленях, и он продолжал гладить того по волосам и лицу. Ханджи ничего не сказала и даже не удивилась. Она была полностью поглощена спасением жизни волчонка.

– И как тебя Эрвин отпустил?

– Он меня не отпускал.

– Издеваешься? Знаешь, что тебе будет за столь своевольные действия?

Ханджи положила аккуратно сложенную стопку с одеждой.

– Я ведь не могла иначе, ты же понимаешь.

Конечно, Ривай понимал. Ханджи была одной из тех, кто ради научного интереса поступится моральными принципами. Вот только ей не следовало подставляться под удар.

Расправив принесённую одежду, Ривай принялся одевать Эрена – Ханджи при этом отвернулась, нервозно рыхля носком сапога землю.

– Что ты планируешь делать дальше? – задала она вопрос.

Ривай в это время застегнул последнюю пуговицу на рубашке.

– Доставлю Эрена домой. В Шиганшину.

========== Глава XII. ==========

После трёх часов пути с неба посыпались крупные хлопья снега. Ветер стих, и снежинки, танцуя по кругу, медленно опускались на землю. Лошади фыркали и мотали головами, когда они попадали им на морды.

Ханджи ехала позади. Они уложили Эрена на одну из лошадей, хорошенько укрыв. Его руки постепенно отогрелись, а с лица начала уходить смертельная бледность. Дышал он по-прежнему тяжело, через рот, выдыхая клубы пара. В этот момент Эрен выглядел совершенно беззащитным, и Ривай в который раз подивился, как этот волчонок, как его прозвала Ханджи, может безжалостно убивать себе подобных.

Погони не было – необходимость гнать лошадей попросту отпала. Они шли медленным шагом. Таким темпом до Шиганшины нужно было добираться несколько часов. Хоть часть пути уже осталась за их спинами, казалось, поросшая травой старая тропа будет продолжаться бесконечно. Она виляла то вправо, то влево, а иногда пожухлая трава становилась такой густой, что приходилось останавливаться и всматриваться вдаль.

Останься Эрен в сознании, двигаться было бы куда проще и быстрее.

Ханджи ничего не говорила о том, что происходило в Тросте после того, как Ривай покинул город. Впрочем, догадаться было не сложно: для начала нужно было расставить солдат по периметру города, снабдив их достаточным количеством патронов, а затем приступать к чистке улиц.

Кровь мертвецов останется на руках живых.

Её не оттереть.

– Эрвин принял решение оставить Трост, – нарушила молчание Ханджи.

Ривай невольно дёрнул поводья, из-за чего лошадь под ним недовольно заржала. Он оглянулся на Ханджи – та смотрела вниз и не поднимала головы.

– Слишком много убитых как среди мирного населения, так и среди солдат. Оставаться на территории города опасно.

– Но ведь раненые, – начал Ривай и замолчал, прекрасно понимая, что с ними будет.

– Они останутся. Останутся и врачи, которые хотят помочь. В Тросте есть места, где можно переждать, но… только для части людей. Тем, кто может идти, придётся отправиться в Гермину. Таков приказ.

– Чёртов Эрвин, – пробормотал Ривай.

– Если волки нанесут ещё один удар, погибнуть могут все, даже несмотря на подкрепление из Гермины.

Значит, оказалось проще бросить город – повторить то же самое, что случилось с Шиганшиной. Отдать его на растерзание волкам, которые только и делают, что теснят людей в оставшиеся города. А что будет, если так повторится снова? А потом – ещё раз? Что, если люди так и не смогут защитить себя?

Волки не остановятся.

Если верить Эрену, они готовы к длительной войне.

– Ты должна была пойти с ними, – лошадь Ривая заупрямилась, тормознув перед обломанной ветром сухой веткой.

– Если бы я ушла, Эрен бы не выжил, – спокойно отозвалась Ханджи. – Ты бы этого не хотел, верно?

– Очкастая…

– Не начинай. Ты говоришь так только из-за гордости солдата. Я же видела, как он льнул к тебе и доверял – тебя и зацепило.

Ривай вдруг понял, что отвечать было нечего. Попросту – нечего. Снег продолжал падать, а дорога вилась дальше, молчаливо говоря о том, что путь всё ещё не подошёл к концу.

***

До Шиганшины они добрались, когда солнце уже клонилось к горизонту. Лес Марии стал реже, а тропинка вывела к пустому полю, где практически не было растительности. Там, где полоса деревьев резко обрывалась, виднелись старые развалины. Некоторые дома были разрушены едва ли не до основания – напоминание о давнем сражении на этой территории.

Поблизости никого не было.

– Слишком тихо, – засомневалась Ханджи. – Это и есть Шиганшина? Люди сюда не добирались с тех самых пор, как город пал.

– Это единственный город за лесом Марии. Ошибки быть не может.

Ривай, пришпорив лошадь, двинулся дальше.

– Подожди, – Ханджи уцепилась за его рукав. – Ты уверен? Вдруг…

– Назад мы двинуться не можем. По крайней мере, пока с нами Эрен. Предлагаешь просто выбросить его здесь? – голос Ривая был резким.

– Нет… конечно, нет.

– Тогда разговор окончен.

Тропинка оборвалась. Дальше лошади шли ещё медленнее, неуверенно ступая между камнями по кое-где рыхлой земле. Горизонт окрасился в багряно-красные цвета, и Ривай невольно провёл параллель с Тростом, залитым кровью. Природа словно насмехалась над ними несмотря на то, что родной город остался позади, а закат маячил впереди, и от него нельзя было попросту отвернуться.

Чем ближе они подходили к Шиганшине, тем отчётливее чувствовалось чужое присутствие. Ривай внимательно смотрел по сторонам, но не останавливался.

– Мы не одни.

– Знаю, – отозвалась Ханджи, потрепав по гриве свою лошадь, которая начала нервно фыркать.

После нескольких шагов пришлось остановиться. Навстречу им вышли несколько человек – впрочем, Ривай глубоко сомневался, что они были людьми, – без оружия, в старой порванной одежде. Однако выглядели они совсем не беззащитными – в глазах горел огонь уверенности и насторожённости. Именно такой огонь частенько можно было видеть во взгляде волков.

– Чужаки, – громко сказал мужчина средних лет, выступивший вперёд, – что вам нужно? Мы не ждали гостей.

Один неверный шаг – и они обратятся в волков.

– Мы пришли из Троста, – ответил Ривай. – На нас напали волки и разгромили город.

– Спешу вас разочаровать, но наша стая не имеет никакого отношения к произошедшему. Уходите.

– Я знаю, – перебил его Ривай. – Из-за Эрена.

– Эрен?! – голос мужчины сразу стал взволнованным. – Он приходил к вам? Где… где он сейчас?

– С нами. Живой.

– Я не чувствую его запаха.

– Он долгое время провёл среди людей. Его ранили, но яд серебра уже нейтрализован. Мы пришли вернуть вам мальчика.

***

Шиганшина не напоминала собой давно брошенный человеческий посёлок. Стоило лишь пройти первые разрушенные дома, как взору открывались вполне чистые улицы, лишь кое-где заваленные камнями. Иногда в окнах уцелевших домиков виднелись лица, смотревшие на незваных гостей с настороженностью.

Мужчину звали Ханнес. Он так и попросил обращаться к нему – просто Ханнес, ни больше, ни меньше. Пока он вёл их по довольно широкой улице, то не переставая о чём-то болтал – впрочем, о чём именно, Ривай не вслушивался. Зато беседу поддерживала Ханджи – ей явно был интересен разговор с волком.

Один раз прямо перед ними выскочили трое детей и, смеясь и играя, унеслись в траву на противоположной стороне улицы. Ривай даже успел забыть, что находится на территории волчьей стаи.

– Когда наши предки обосновались в этом человеческом городе, он уже десять лет как пустовал, – рассказывал Ханнес. – Предложение остаться здесь поступило от Гриши – отца Эрена. В то время он был лидером нашей стаи, но… – волк замолчал. – Его растерзали волки из другой стаи. Им не понравилось, что мы предпочитаем оставаться в человеческом обличье, да ещё и жить на бывшей территории людей. Смерть Гриши была предупреждением, чтобы мы не лезли в затянувшуюся войну.

Как только речь зашла об Эрене, Ривай перестал пропускать мимо ушей слова Ханнеса.

– Вы знали, что Эрен защищает людей и убивает волков из чужих стай?

Ханнес хохотнул.

– Здесь это многие знают, кроме его матери.

– Значит, он не ради собственной прихоти избрал такой путь?

– Он восхищался отцом. Я помню блеск в его больших глазах, когда он смотрел на Гришу. Эрен… ненавидит тех, кем сам же и является. Бедный мальчик.

– И тем не менее вы позволяете ему своевольничать, – Ривай надавил на голос. – Среди солдат о нём давно уже складывают чуть ли не легенды. Но не все верят в волка-спасителя, понимаете? Только на моих глазах он мог уже дважды умереть.

Ханнес остановился, обернувшись. Почесав редеющий затылок, он тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Эрен вам не сказал правду, так ведь?

Ривай в ответ лишь нахмурился.

– Мы не можем ничего ему запретить. Эрен – вожак нашей стаи. Он сам решает, как ему поступать.

***

Город, утерянный во времени, за густым лесом Марии.

Город, в котором царит тишина.

Город, который продолжает жить, пусть и иначе.

Шиганшина.

Трост ждёт та же участь?..

Осуждать Эрвина Смита можно было бесконечно, но отрицать простой факт, что в полуразрушенном Тросте люди находились в опасности как извне, так и изнутри – из-за гниющих на улицах тел, – нельзя. Трост стал городом мертвецов. Город пал, так как Шиганшина унесла с собой тайну погибели – опасаться нужно тех, кто находится рядом.

Стая, поселившаяся здесь, совсем не напоминала тех волков, к которым привык Ривай. Они оставались в человеческом обличье, вели хозяйство и в целом жили почти так же, как и люди в Тросте. Это всё потому, что их лидер – Эрен? Тогда неудивительно, что, пробыв столько времени в Тросте, стая не заявилась его искать.

Впрочем, до конца понять его мотивы Риваю так и не удалось. Волк, идущий против других, тем самым подставляя не только себя, но и свою стаю. Остальных волков в десятки раз больше, что было бы, реши они напасть на немногочисленную стаю, ведущую весьма мирный образ жизни? Они не охотились на людей – лишь на животных. Каждые несколько дней в лес уходили охотники, а возвращались уже с добычей. Мясо делили на всех – никто не должен был оставаться голодным.

Эрен, порой принимавший участие в охоте, частенько убегал дальше остальных, особенно если чуял поблизости других волков. Именно тогда он пропадал, натыкаясь на сражение людей и волков и помогая первым.

Кто же сильнее повлиял на его мировоззрение – Эрвин или отец?

Кто сломал его инстинкты?

Пожалуй, этот вопрос для Ривая так и остался без ответа даже спустя время.

Карла – мать Эрена – оказалась приятной доброжелательной женщиной, очень похожей на человеческих матерей-домохозяек. Она приглядывала за детьми-волчатами, оставшимися без родителей. Те частенько играли во дворе дома, в котором она поселилась, а вечерами собирались в большой кухне, где рассказывали друг другу страшные сказки про людей и их совместное прошлое с волками.

Когда она увидела Эрена, то залилась слезами и крепко-крепко прижала сына к груди, продолжая повторять его имя. Эрен пролежал без сознания пять дней, но так и не очнулся. Мертвенная бледность ушла с его лица, ладони оставались тёплыми. Он дышал глубоко и спокойно, и создавалось впечатление, что он попросту спит – долгим, глубоким сном. Карлу удалось уговорить отдохнуть далеко не с первого раза.

– Ты так похож на своего отца, – сказала она прежде, чем удалилась в другую комнату.

Риваю показалось, что в тот момент Эрен улыбнулся.

Они решили не задерживаться надолго в Шиганшине. В конце концов, жить им здесь нельзя – волки и люди уже давно разошлись по разные стороны баррикад. Возвращаться в Трост было бессмысленно. Ривай не знал, что его ждёт в Каранесе, но чётко осознавал, что больше ему идти некуда. Вся его жизнь прошла на войне – не было ни одной спокойной ночи. Он был рождён солдатом, а значит, им же умрёт.

Волчонок Эрен – белый волк – ещё надолго останется в его памяти и сердце. Тот, кто сумел заставить его свернуть с главной дороги на узкую тропинку. Тот, кто так боялся нежности, но с готовностью принимал её. Тот, кто искренне верил в людей и не побоялся остановиться на границе между своим миром и миром человечества.

– Он очнулся! Очнулся!

Крик Ханнеса едва ли не оглушил Ривая, который проверял крепление седла на отдохнувшей за несколько дней лошади. Они с Ханджи собирались отправляться в путь.

Ханнес, запыхавшись, остановился около них и махнул рукой в сторону дома Карлы.

– Эрен очнулся, ну же!

Ривай не был готов к встрече с ним. Он не знал, что нужно говорить в такой ситуации. Я рад, что ты выкарабкался с того света во второй раз? А знаешь, если бы не Ханджи, тебя бы уже похоронили в лесу под первым попавшимся деревом. Но…

Это не твоя вина, Эрен.

Ты не можешь спасти всех.

Ханджи не сказала ему ни слова, молча отпустив. Ханнес пребывал в радостном возбуждении, пока торопливо шёл обратно к дому Карлы. Там стояла полная тишина, а сама хозяйка встретила их на пороге. Её глаза были влажными от слёз, и она как будто бы стыдливо вытирала их, бегло взглянув на Ривая и пропустив его внутрь.

Эрен лежал на спине, укрытый тонким одеялом, и пустым взглядом смотрел в потолок. Под ногами Ривая скрипнула половица, но Эрен даже не повернул головы. Он вообще не реагировал до тех пор, пока кровать сбоку не прогнулась, из-за чего ему наверняка стало неудобно. В глазах появилось больше осмысленности – пелена спала, в зрачках снова заблестело волчье золото. Он несколько раз моргнул и глубоко втянул воздух, улыбнувшись.

Ривай убрал спутавшиеся волосы чёлки с его лба, мягко провёл подушечками пальцев по щеке, зачем-то в конце коснувшись носа. Эрен забавно сморщился.

– Я живой, – выдохнул он почти шёпотом.

– Ты дома, – сказал Ривай, убрав руку от его лица и положив на грудь.

– Сколько прошло времени?

– Пять суток. Мы с Ханджи уже уходим – сражение в Тросте закончилось, но нам нужно в Каранес.

Лицо Эрена взволнованно вытянулось.

– Уходите? – недоверчиво повторил он. – Так нельзя. Я не отпущу!..

– Эрен, – серьёзно прервал его Ривай, – ты ведь вожак стаи. Не думай только о себе. Когда-нибудь твои действия могут обернуться против тебя, и ты должен это понимать.

– Они вам всё разболтали, – сейчас Эрен вовсе не выглядел как лидер – он выглядел как обиженный ребёнок, который разве что не дул губы, чтобы ещё ярче показать свою обиду.

– Если бы не ты, наверное, в Тросте никого не осталось бы в живых – спасибо тебе. По крайней мере, от меня и Ханджи. Но я не могу остаться – я всё ещё принадлежу армии. Люди только что пережили очередное сражение, и нам нужно подготовиться, найти дальнейший путь действий. Если будешь продолжать лезть на рожон, рано или поздно погибнешь.

– Может, я буду сам решать, как мне жить? – огрызнулся тот.

– Эрен, – у Ривая не было ни сил, ни желания спорить с ним. – Пойми – я тебе благодарен и не жалею, что спас. И мне не хотелось бы, чтобы ты погиб насильственной смертью. Эрвин вряд ли вновь примет тебя – хоть благодаря ему ты когда-то остался жив, несколько дней назад он тебя же и подстрелил. Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, я помогу. Но сейчас не приближайся к городам – те, кого ты защищаешь, могут уничтожить тебя.

Эрен смотрел на него упрямым взглядом и не мигал.

Люди жестоки. Они не способны с благодарностью принимать помощь тех, кто отличается от них. Рано или поздно они осознают, что открыли свои двери волку, который может в любую секунду зарычать. Но у волка в окружении людей нет ни одного шанса.

Пусть он остаётся здесь – но живой.

Пусть оставлять его больно, но Ривай будет знать, что с ним всё хорошо.

Пусть…

Между ними всегда будет граница. Пока живы и волки, и люди, граница не исчезнет.

– Они уже были мертвы, – вдруг произнёс Эрен, и его подбородок задрожал. – Те дети. Они были мертвы. Только одна из них… я не смог. Вы ведь не этого от меня ждали.

Утешать его было бесполезно, да и Ривай совершенно не умел этого делать. Он лишь устало вздохнул.

– Но ты спас ту девочку. Ты спас меня. Это уже что-то.

Взгляд Эрен изменился. Ушло сожаление, словно Ривай сказал нечто настолько ободряющее, что это могло перевернуть мир.

Или уже перевернуло?

Наклонившись, Ривай мягко коснулся губами щеки Эрена, чувствуя, как тот перестал дышать. Он это заслужил. А когда отстранился, то совершенно не ожидал ответного поцелуя в губы – лёгкого и почти невесомого.

После него в груди протяжно заныло сердце.

Ханджи нетерпеливо ждала. Когда Ривай взобрался на свою лошадь, то оглянулся. Шиганшина замерла, словно прощаясь с ними.

– Ривай?

Он стиснул бока лошади ногами и натянул сбрую, повернувшись и твёрдо скомандовав:

– Поехали.

Это не твоя вина, Эрен.

Ты не можешь спасти всех, но можешь попытаться спасти некоторых.