Текст книги "Здесь начинается граница (СИ)"

Автор книги: Kellerr

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

Тёмных демонов.

– Если ты хочешь, чтобы я почувствовал себя виноватым, то зря стараешься.

– Я не хочу, чтобы ты чувствовал вину, – медленно произнёс Эрвин, будто бы продумывая каждое слово. – Я хочу сказать, что в тот день что-то изменилось. И если мы поймём, что именно, то, возможно, это и будет ответом.

***

Поездку до Гермины было решено не откладывать. За прошедшие сутки дежурные не заметили ни единого волка, подошедшего на близкое расстояние к Тросту. Они слышали только вой, изредка доносившийся из леса.

Ханджи застала Ривая за сборами в путь. Дорога до Гермины должна была занять около суток в одну сторону, поэтому было решено выезжать на рассвете, чтобы к ночи добраться до Серых пещер, подходящих для ночлега.

– Врываться в комнату без стука – верх невежества, – отчитал её Ривай, застёгивая последнюю пуговицу на рубашке.

– Извини, но, – Ханджи глубоко вдохнула и выдохнула, переводя дыхание, – нужна твоя помощь.

– Через полтора часа я должен быть у ворот. Может моя помощь подождать ещё трое суток? – съязвил он.

– Нет, лекарства нужно принять сегодня!

Пуговицы на манжетах всегда было сложно застёгивать самостоятельно, но Ривай предпочитал потратить немного больше времени и усилий, но справиться самостоятельно.

– Какие лекарства? – он одёрнул рукава.

– Мальчик… Ну, тот волк! Волчонок. Он отказывается пить микстуру – она отвратительно горькая на вкус, но в ней необходимые для поднятия сил витамины. Даже Арлерт не может заставить его.

– Ну, а я-то здесь при чём?

Ханджи лукаво улыбнулась.

– Слышала, в первый день он чуть ли не с рук у тебя ел.

– Он просто ел то, что я принёс. Сам. И не с рук.

– Никакой разницы! – махнула она рукой.

– Да что ты?

– Да. Идём. Ты мне сейчас нужен сильнее, чем этой комнате. Ривай, ну же, ты уже собрался, потрать на меня хотя бы двадцать минут!

***

Когда они спустились в темницу, где по-прежнему держали волка, Ривай невольно передёрнул плечом, смутно представляя, каково это – лежать больным в тёмной мрачной камере, где нет ничего, кроме кровати, к которой ты прикован.

Парнишка выглядел хуже, чем в прошлый раз. Теперь он лежал, свернувшись калачиком под одеялом и тяжело дышал, никак не реагируя на приход посетителей. Благо Ханджи сразу отправила стражников на выход, и те, уже привыкнув, не стали пререкаться.

Бинтов было меньше, но то, что рана почти зажила, совершенно не означало, что это прямой путь к выздоровлению.

– Ему нужны витамины, чтобы полностью восстановиться, – пояснила Ханджи перед тем, как открыть замок. – Если его организм этого не получит, то все предыдущие усилия были напрасны.

– Ясно, любительница дворовых шавок, – он взглянул на бледного цвета микстуру, прекрасно понимая, что один только цвет способен сразу произвести отталкивающий эффект.

– И будь с ним поласковее!

– Как же, обязательно.

– Я буду снаружи, чтобы не смущать тебя.

– Вали, – разрешил он, мысленно испытывая облегчение оттого, что за решёткой не будет любопытных глаз.

Как и раньше, Ривай сел рядом, испытывая странную тягу к лежащему рядом существу. От него совершенно не веяло опасностью, и внешне он полностью выглядел как человек.

Ярко-золотистые глаза приоткрылись и устремились на него. Это выражение… Он его узнал. Мальчик его узнал. Значит, память у них развита достаточно хорошо, чтобы запоминать лица людей.

– Ты должен это выпить, чтобы поправиться, – поколебавшись, Ривай положил руку ему на голову и провёл по волосам, после чего помог приподняться. – Пей.

Несколько секунд сомнений завершились первым глотком. Волчонок поморщился, с трудом справляясь с горечью, но всё же не стал отплёвываться.

Забавно…

И почему он так слушается только его одного?

В какой-то момент Ривай ощутил тепло. Странное разливающееся в груди тепло оттого, что этот сопляк давится горькой микстурой, от которой наотрез отказывался, только из-за его присутствия.

Кружка опустела довольно быстро, и парнишка с выражением выполненного долга снова посмотрел на него, чуть улыбаясь.

– Чёрт, – поморщился Ривай. – Не могу же я вечно пихать в тебя всякую дрянь, приготовленную Ханджи?

Лицо того удивлённо вытянулось.

– И не надо смотреть на меня с таким умным видом. Я ведь знаю, что в этой голове есть только ссохшийся мозг, верно, парень?

Ответом послужила вздёрнутая бровь.

– И не пытайся выглядеть так, словно понимаешь мои слова. Ни черта ты не понимаешь. Даже имени своего не смог назвать, – недовольно забормотал Ривай, вставая с кровати.

Теперь он обязательно скажет Ханджи, что её волчонок просто жутко вредное создание, которое скорее сдохнет из-за вредности, чем из-за гордости.

– Эрен, – вдруг донеслось сзади.

Сначала Ривай решил, что ослышался. Оглянувшись, он пристально посмотрел на лежащего парнишку. Тот в свою очередь тоже смотрел на него во все глаза, в которых читалась уверенность.

– Ты… что-то сказал? – он отступил назад, выпуская замок из рук.

Волчонок прикусил губу, но потом активно кивнул и чётко повторил:

– Меня зовут Эрен.

========== Глава III. ==========

До Гермины отряд добрался без происшествий. Состав из пятнадцати солдат и десяти медиков двигался строем в виде ромба, в центре которого ехала единственная повозка с медикаментами. «Нос» ромба периодически менялся, чтобы дать возможность передышки друг другу.

Ривай взял на себя командование, только когда начало темнеть, чтобы с высокой точностью добраться до Серых пещер и не заблудиться. Пришлось проехать около леса Розы, который заканчивался невысокими горами с пещерами.

Когда они добрались до места ночлега, было уже около полуночи. Лошади устали после дня пути, и перво-наперво солдаты занялись ими и лишь потом позволили себе перекусить и приготовиться ко сну.

Луна на небе была яркой. Мелкие звёзды светились рядом с ней, золотыми искрами расшивая тёмное полотно.

Безветренно, прохладно и свежо.

Риваю не спалось. Он сидел у края пещеры, пряча руки под тёплым плащом, служившим в пути одеялом. Иногда он ловил себя на том, что начинал считать звёзды, но тут же одёргивал и устремлял взгляд на тёмные верхушки леса.

Этот волк назвался Эреном.

Поговорить им сразу так и не удалось. Время поджимало, и нужно было возвращаться к воротам. Однако Ривай совершенно не ожидал, что услышит хоть слово от мальчишки, не говоря уже об осознанно построенной фразе.

Он чертыхнулся.

Люди считали, что оборотней полностью поглотил звериный инстинкт. Считали, что их мозг и существование полностью направлены на утоление голода и жажду убийства. Никто не подозревал, что даже в человеческой сущности инстинкты отступают на второй план.

Ривай устало провёл рукой по лбу, привалившись к холодной стене пещеры. Он ничего не сказал Ханджи кроме того, что ему удалось заставить его выпить микстуру. Он ничего не сказал Эрвину. Он вообще ничего не сказал никому из них! Быть может, это шок? Странное состояние, когда реальность кажется настолько ненастоящей, что хочется поверить в собственное сумасшествие.

***

В Гермине поселилось волнение. Никогда раньше волки не подходили так близко к городу, а уж тем более не смели прорываться через открытые ворота.

Дот Пиксис был озабочен усилением охраны города и был весьма удивлён, получив письмо от Эрвина Смита с точными указаниями о том, как это сделать.

– Интересно, – бормотал он, с любопытством разглядывая приложенную к письму схему. – И это работает?

– Это куда эффективнее того деревянного забора, что люди гордо называют Стенами, – язвительно отозвался Ривай, но быстро взял себя в руки. – Город внутри такой защиты находится словно в слепом пятне. Даже если вы расставляете людей у ворот, опасность они замечают слишком поздно, чтобы можно было что-то предпринять. Лучше возвести вышки, с которых открывается вид до самого леса. Даже ночью благодаря факелам и лунному свету волков можно заметить заранее и предупредить население.

– Всегда считал Эрвина человеком дела с прекрасным умом, – восхитился Пиксис, поглаживая лысый затылок.

– Эрвин выдвигал эту идею уже давно, но другие города отвергли её. Для строительства вышек требуется много древесины, а это значит, что придётся много времени провести в лесу и, возможно, сделать несколько заходов. Увезти за раз целые стволы деревьев невозможно.

– Значит, эффект есть?

– В отличие от Гермины, к Тросту волки не приближались.

– Скоро приблизятся, – пообещал Пиксис. – Первый удар пришёлся на Стохес, через две недели пришла очередь Гермины. Боюсь, они двигаются последовательно и не пропустят ваш город.

– Мы дадим отпор. Это всего лишь волки, – спокойно сказал Ривай.

Что-то в его ответе весьма позабавило Пиксиса. Он улыбнулся, нахмурив седые брови.

– Ривай, – обратился он, – скажи: ты когда-нибудь сталкивался с волком лицом к лицу?

Ривай колебался, вспоминая происшествие недельной давности. Он чётко помнил озлобленный оскал и пронзительные волчьи глаза. Это был не первый раз, когда волк подходил к нему так близко, но никогда раньше он не оказывался поваленным на землю, а время не отсчитывало секунды до смерти.

Поджав губы, он ничего не ответил, но Пиксису хватило взгляда, чтобы ответить за него самостоятельно.

– У волков прекрасные глаза, Ривай. Если отбросить ту агрессию, которая замечается сразу, в них много… понимания. Осознания. Ума. Волки далеко не так глупы, как считают люди. Ими правят не только инстинкты. Они умеют думать, – он указал на голову. – Даже если у Троста имеются вышки, это ещё не значит, что волки выйдут прямо под пули.

Пиксис снова посмотрел на схему и сложил её обратно в конверт.

– Никто на вас пока что не нападал. Но они найдут брешь.

– Эрвин не допустит.

– Эрвин человек, – возразил Пиксис слишком уверенно. – Эрвин рассуждает так же, как и все мы. Он такой же обычный человек, пусть и талантливый командор. Чтобы быть на шаг впереди, нам нужно что-то другое.

– Что-то другое, – эхом повторил Ривай.

В тот момент яркая мысль мелькнула в его разуме, оставив чёткий след. В следующее мгновение он уже знал, что нужно делать.

***

Обратный путь начинался вечером – ночь пережидали в тех же Серых пещерах, чётко рассчитав время. Основная часть пути пришлась на следующий день и рассчитана была так, чтобы добраться до Троста до заката солнца.

Когда Стены Троста показались наравне с верхушками деревьев, солнце только начинало клониться к горизонту. Поравнявшись с воротами, Ривай вдруг ощутил странное давление. Потянув сбрую на себя, он вынудил лошадь дёрнуться и замедлить шаг. Она недовольно зафыркала и тряхнула головой, словно ей не нравилось давление, причиняемое тугой сбруей на морде.

Высокие ворота, метра три высотой. Рядом – вышки с остроконечными крышами и небольшими квадратными площадками под ними. Защита ли это или просто иллюзия, позволяющая спокойно спать по ночам?

– Командир? – Петра остановилась, пропуская вперёд весь отряд, и с волнением посмотрела на Ривая. – Что-то не так?

Он проводил взглядом удаляющиеся остро заточенные верхушки брусьев Стены и легонько сжал бока лошади, чтобы та двинулась дальше.

– Всё нормально, – ответил он, однако сердце в этот момент болезненно заныло.

***

– Значит, отказались, – Эрвин внимательно выслушал короткий доклад Ривая о сутках, проведённых в Гермине, стоя у окна в своём кабинете.

– Они считают, что следующий удар придётся на Трост, поэтому повышать меры безопасности нужно нам, а не им.

– Любопытное мнение.

– Тебе бы поговорить с этим Пиксисом самостоятельно, всё-то вам обоим любопытным кажется, – язвительно заметил Ривай, за что получил укоризненный взгляд.

Несмотря на то что уважение к Смиту зародилось далеко не с первой их встречи, Ривай до сих пор не мог удержаться от колкостей.

– Пиксис считает, что следующей точкой будет Трост, – не столько с вопросительной, сколько с утвердительной интонацией сказал Эрвин.

Ривай подавил желание завестись снова и, отстранённо глядя в стену, согласился.

– Да.

– И больше он ничего не сказал?

– Только то, что нам нужен обходной путь.

Повисло молчание.

Казалось, Эрвин глубоко задумался над его словами и мысленно оценивал ситуацию, однако теперь закрылся, скрестив руки на груди, и явно не был намерен делиться мыслями. Ривай попытался заглянуть ему в глаза, но столкнулся с невидимой преградой. Если Эрвин не хотел показывать, что творится в душе, он умело маскировался, прятался и закрывался от внешнего мира.

– Его зовут Эрен.

Эрвин отвернулся от окна, без особого удивления смотря на Ривая. В кабинете было сумрачно, и свет от заходящего солнца не попадал на мрачное лицо Эрвина, а играл золотыми бликами на светлых волосах.

– Похоже, ты знал, – Ривай прищурился.

– Нет, не знал, – качнул головой Эрвин. – Просто не думал, что он выберет тебя.

– Никто никого не…

Эрвин резко взмахнул рукой, делая предупреждающий жест в сторону Ривая, чтобы тот замолчал. Пришлось повиноваться.

– Наивно было полагать, что волки растеряли человеческие навыки за каких-то сто лет. То, что они предпочитали смерть, оказавшись в неволе, только говорит об их интеллекте и способности хранить тайны даже ценой собственных жизней.

– То есть, – подытожил Ривай, – ты всегда ждал именно такого момента?

Эрвин наклонил голову ещё ниже, и его лицо окончательно скрылось в тени.

– Прошлое – это то, что отличает нас всех и делает из нас тех, кто мы есть в настоящем. Прошлое влияет на наши поступки и поведение. Не знаю, что случилось с этим волком, но это однозначно может сыграть на руку.

– Так что ты хочешь?

– Ты первым завёл этот разговор, – пожал он плечами. – Почему-то он выбрал тебя, Ривай, чтобы приоткрыть завесу тайн. Так оправдай же его выбор.

Что-то в голосе Смита пришлось Риваю не по душе. Они думали почти одинаково, придя к общему знаменателю, вот только решение всё равно вышло разным.

– Я тебя не понимаю, – по слогам ответил тот, глядя на Эрвина в упор.

– Понимаешь. Просто будь с ним рядом. Покажи, что он может доверять тебе. На войне хороши любые средства, Ривай.

***

Ночью снова слышали вой. Уже ближе, чем в прошлый раз, и дольше. Ривай долго ворочался, прислушиваясь к пронизывающему с головы до пят звуку, и пытался отделаться от мыслей, что боль можно услышать, а не только почувствовать.

Он всегда умел беспрекословно выполнять приказы. Он умел убивать, умел делать людям больно и не относиться к волкам как к живым существам. Волки были всего лишь мясом, которое после соприкосновения с серебром начинало гнить.

Однако неужели он не ослышался? Поддаться мальчишке-волку, который по каким-то неведомым причинам принял его за своего? Да и принял ли? А вдруг это обычный обман?

– К чёрту тебя, Эрвин, – прошептал он в подушку, отворачиваясь от окна. – К чёрту. Если хочешь поиграть, то я буду первым.

***

Война требовала особого подхода. Она не любила, когда с ней нежничали, она любила кровь и смерть. Доверять противоположной стороне нельзя – чревато последствиями.

Это Ривай осознал одновременно с пониманием того, что Эрвин Смит – не просто расчётливый лидер, но и безжалостный человек. Ривай мог позволить себе язвить в ответ на его приказы, но не мог их не исполнить.

– Эй, очкастая, – по привычке грубо обратился к Ханджи Ривай, но без жестокости в голосе. – Где наша шавка?

Ханджи тщательно вытерла полотенцем руки.

– В лаборатории. Нужно было взять у него необходимые анализы, чтобы проверить ход выздоровления.

– И как он?

– Откуда же я знаю? Анализы ещё нужно проверить, – пожала она плечами. – Но можешь его проведать.

Ханджи всё-таки догадалась дать ему нормальную одежду, и сейчас мальчишка полностью был сосредоточен на том, чтобы застегнуть тугие пуговицы на рубашке. Прижав подбородок к груди, он с тихим шипением справлялся с тугими петлями, побеждая пуговицу за пуговицей. Однако самая верхняя, у горла, никак не хотела поддаваться, чем явно злила его.

– Что, сложно? – усмехнулся Ривай, решив выдать своё присутствие.

Тот чуть ли не подпрыгнул на месте, явно не рассчитывая на то, что кто-то мог наблюдать за ним. Эрен быстро успокоился и, забыв о пуговице, теперь во все глаза смотрел на Ривая.

– Эрен, да? – уточнил он.

Тот неуверенно кивнул.

– И что, теперь ты будешь вести себя так, словно язык проглотил? Раз решился, то делай всё до конца.

Похоже, Эрен колебался. Ривай списал его рвение назвать своё имя на температуру во время болезни.

– Я… не веду себя так. Просто вы появились… неожиданно.

– Я всегда буду появляться неожиданно, – ответил он и, подойдя к Эрену, застегнул верхнюю пуговицу.

Эрен смотрел на него снизу вверх испытующе, настороженно, но в то же время слишком доверчиво. Он больше не шарахался, как при первой встрече, не вздрагивал от прикосновений, а, наоборот – сидел тихо, спокойно. Он даже закрыл глаза, когда Ривай случайно дотронулся пальцем до его подбородка, и замер.

Нет, ему не кажется.

Эрен перестал дышать, будто бы боялся спугнуть то ли себя, то ли Ривая, который и сам не совсем понимал, что происходило. Так кажется ему или нет?..

– Зачем? – спросил он, сменив прикосновение на жёсткую хватку, заставив мальчишку поднять голову.

Тот распахнул глаза, блеснувшие на мгновение волчьим золотым огнём. И это к нему он должен приблизиться? И это с ним он должен играть, чтобы впоследствии перерезать ему глотку серебряным кинжалом? Проще простого. Он ведь сам так и льнёт к нему, ловит эти незначительные прикосновения и замирает, чтобы запомнить их, запечатлеть в памяти.

Теорема или аксиома?

Ривай снова ослабил хватку, почти нежно погладив кожу большим пальцем у уголка губ. Нет, это не ошибка – он действительно реагировал на прикосновения так, словно ожидал чего-то другого. Словно ожидал боли, а взамен получал ласку.

– Так зачем? – повторил он, но на этот не применяя силу. – О белом волке, нападающем на других волков и спасающем людей, уже давно ходят слухи. Я такого не видел ни разу, поэтому считал тебя выдумкой больного разума. И знаешь, я бы и себя посчитал сумасшедшим, если бы ты сейчас не сидел вот тут, с почти полностью затянувшейся раной от моей пули.

В глазах Эрена мелькнула едва уловимая паника.

– Вы всем расскажете? – внезапно охрипшим голосом спросил он, ссутулившись. – Если люди узнают… Люди немилосердны. Если они узнают, кто я, они убьют… они меня убьют!

– Тише, – Ривай зажал ему рот рукой. – Если не перестанешь так орать, то сам себя выдашь. Успокойся. О тебе знают всего несколько человек. И только двое в курсе того, что ты можешь говорить.

– Кто ещё? – так же хрипло спросил Эрен, когда Ривай убрал руку.

– Эрвин Смит. Командор подразделения армии в Тросте. Он весьма догадливый, но не болтливый.

– А… эта женщина… Ханджи, кажется. Она знает?

– Она будет рада услышать что-нибудь лично от тебя. И, поверь, она не испугается, а завизжит от радости.

– Почему?

– Видимо, ты мало оставался с ней наедине за последние дни, – пробормотал Ривай, и именно в этот момент в лабораторию влетела сама Ханджи, весьма радостная и довольная.

Завидев их двоих, слишком близко находящихся друг к другу, она одними губами восторженно произнесла: «Вау!» – и показала большой палец.

***

Было холодно.

Группа торговцев, вернувшаяся из Стохеса после удачной сделки, остановилась около ворот. Двое мужчин, по виду купцов, принялись долго и усердно ругаться, разбираясь, кому какой товар принадлежит.

Солдаты зябко ёжились, поглядывая на них, но ничего не говоря. Дело закончилось дракой, в которой один из купцов остался со сломанным носом. Растащив мужчин, солдаты отправили их по домам, объявив, что за товаром в повозках они смогут вернуться утром, когда остынут и выяснят отношения.

На том и порешили.

Ворота медленно закрылись, оставив чёрный лес Марии за чертой. Снег лежал тонким слоем на земле, и многие дети загулялись допоздна, играя в снежки. Им запрещали подходить близко к Стене там, где были открытые ворота. Родители боялись, что их чада из любопытства могут выбежать наружу, да так и не вернуться. Однако были и такие, кто не слушался родителей и отправлялся к воротам смотреть на вернувшихся из пути солдат.

– Потерялась, малышка?

Розовощёкая девочка, лепившая в руках снежок, обернулась на зов. Этого мужчину она никогда раньше не видела. Он странно выглядел: поношенная одежда тёмных цветов бесформенно висела на нём, волосы были спутаны, а на лице виднелась грязь.

Но внимание девочки привлекли глаза незнакомца – они светились золотым огнём.

– Ты… волк?

Он улыбнулся и клацнул зубами, приложив указательный палец к губам.

– Не бойся.

– Я не боюсь. Ты мне нравишься, – улыбнулась она. – Ты не выглядишь страшным.

– Правильно.

– Но почему ты выглядишь как человек? Мама говорила…

– Мама ошибается.

– Правда?

– Правда. Хочешь, докажу?

И она кивнула.

– Хочу, – прошептала девочка, протянув руки к нему.

========== Глава IV. ==========

– С пропажи девочки прошло уже пять дней, – рассказывал Эрвин, когда они вместе с Риваем шли к городским воротам.

– И я всё равно не понимаю, почему ты считаешь, что это связано с волками. Если девочка пропала, то она должна быть где-то в пределах города – дальше идти некуда, если похититель не самоубийца-извращенец.

Ворота оставались закрытыми. Солдат, спустившийся с вышки после дежурства для пересмены, завидев Смита, выпрямился и отдал честь, на что тот вежливо кивнул.

– Похищать кого-то – вообще неблагодарное дело. Рано или поздно его найдут именно потому, что бежать некуда. Город имеет пределы, а через людей можно узнать многое.

Эрвин подошёл к воротам и, коснувшись рукой, медленно двинулся вдоль них, будто бы что-то ища.

– Что ты делаешь? – Ривай остановился, со стороны наблюдая за непонятными действиями Смита. – Думаешь, где-то здесь есть дыра, через которую мог бы пролезть волк? Брось, чтобы дыру не заметили, она должна быть маленькой, а волк всё-таки не с жука размером.

– Я знаю, – отозвался Эрвин. – Солдаты уже проверили ограду по всему периметру, но…

– Но ты им не доверяешь, – усмехнулся он.

– Доверяю.

– Тогда в чём причина?

– Когда-то вражда людей и волков началась именно с ребёнка. Ребёнок был убит, из-за чего всех волков изгнали с территории городов. Сейчас пропала девочка. Свидетель говорит, что видел странного мужчину в старой рваной одежде, который подозрительно себя вёл и по движениям не был похож на человека. – Проверив ворота, Эрвин вернулся к Риваю, озадаченно потерев лоб.

– Этот свидетель – пьяница, мало ли что ему могло привидеться, учитывая вознаграждение за его рассказ. Тут любой бы рассказал именно то, что от него хотят услышать.

Эрвин смотрел вдаль, поверх головы Ривая, и явно слушал только краем уха.

– Здесь что-то не сходится, – продолжал он. – Если принять рассказ свидетеля за правду, то после похищения неподалёку от ворот волк должен был и уйти через них, иначе его бы заметили. Но свидетель говорил, что это произошло после того, как вернулся отряд из Стохеса. Ворота к тому времени уже были закрыты.

– И уже темнело, – подытожил Ривай. – К тому же здесь рядом вышки. Не слишком ли рискованное место?

– Да. И главный вопрос: почему девочку не убили?

– Может, убили, а мы просто ещё не нашли её.

– Ривай, – оборвал его Эрвин. – Девочка ещё жива.

– Какой ты оптимист.

– Я не оптимист, я реалист.

– Да что ты? Не заметно.

Вдоль Стены они шли молча: Эрвин – около неё, иногда дотрагиваясь рукой, а Ривай – на несколько шагов позади, шёл след в след, добровольно, но бесцельно.

– Как Эрен?

Эрен был той темой, которую Риваю совершенно не хотелось затрагивать. После случая в лаборатории Ханджи он виделся с ним ещё один раз. Эта встреча продлилась не дольше пяти минут, но её хватило, чтобы Риваю не захотелось видеть Эрена ещё долго. Мало того, что Эрен оказался выше его, так ещё и заметно повеселел, как только они пересеклись. Ривай мог поклясться, что будь он в этот момент в облике волка, то непременно завилял бы хвостом, подобно псу.

Опустив последние подробности, Ривай решил озвучить то, что слышал от Ханджи.

– Почти полностью выздоровел.

– И всё?

– А что ещё?

– Ну, например, не поделился ли он с тобой чем-нибудь, кроме своего имени, – Эрвин еле слышно усмехнулся.

Ривай проигнорировал этот факт.

– Нет, – односложно ответил он, – но…

– Но?

– У волков ведь превосходный нюх. Гораздо лучше человеческого.

Эрвин с интересом посмотрел на Ривая, явно понимая, к чему тот клонил.

– С его помощью можно попытаться найти девочку.

– Для этого нужно, чтобы он хотел нам помочь. Мне поговорить с ним? – любезно предложил Смит.

– Нет, – снова покачал головой Ривай. – Я сам. Если уж, как ты говоришь, он выбрал меня, то мне его и обрабатывать.

– Только не перестарайся. Вряд ли он с радостью кинется помогать, если ты разобьёшь ему нос, к примеру.

– Я разберусь, Эрвин.

И Эрвин как-то удовлетворённо выдохнул, словно испытал облегчение, что не пришлось прибегать к угрозам и приказам и Ривай наконец-то сломился, подчиняясь.

Он знал, что выбора у него просто не осталось.

***

Было сформировано десять поисковых групп, которым приказали обойти каждый дом и опросить людей, однако по прошествии нескольких дней не оказалось никаких сдвигов.

Нашёлся ещё один свидетель, который утверждал, что видел пропавшую девочку с мужчиной. Эрвин тогда бросил на Ривая несколько самодовольный взгляд, мол, я же говорил, а ты не верил.

На третий день поисков случилось страшное: пропал мальчик. Исчез буквально из-под носа матери, когда та, возвращаясь с рынка, разговаривала с солдатами из поисковой группы. Мальчик крутился около её ног, не в силах устоять на месте, и постоянно дёргал мать то за юбку, то за руку, безмолвно пытаясь уговорить её пойти дальше. В конце концов, мать не выдержала и прикрикнула на сына, чтобы тот успокоился. Мальчик смутился и, не выдержав сразу нескольких взглядов солдат, отошёл на несколько шагов в сторону.

И затем пропал.

Когда женщина поняла это, то впала в истерику, крича и вырываясь из рук солдата, который пытался её успокоить.

– Они убьют, они убьют его! – рыдала она, осев на землю и закрыв покрасневшее лицо руками. – Они животные! Они хотят истребить нас!

Ривай был невольным свидетелем этой сцены, но, как и в других подобных случаях, предпочитал держаться поодаль, чтобы не пришлось заново ломать себя, подбирая нелепые обнадёживающие и успокаивающие слова. Зачем врать, если рано или поздно придётся взглянуть в глаза реальности и пережить ту боль, которую можно было бы пережить сразу, не теша себя иллюзиями?

Эрвин говорил: молчи и делай так, как приказано. То есть делай вид, что не всё потеряно. Держи в неведении людей. Держи в неведении себя самого.

Пик терпения пришёлся на пропажу третьего ребёнка. Похищение снова произошло ближе к ночи в тот опасный промежуток, когда солнца уже не было видно за горизонтом, а факелы ещё не горели.

Тогда Ривай решил, что тянуть дальше уже нельзя.

Эрена по-прежнему держали в темнице, но обращались намного лучше благодаря Ханджи, которая заверила, что это самый прекрасный волк, который ей попадался в руки. Когда он зашёл в камеру, Эрен заметно оживился, перестав скучающе смотреть в стену и покачивать свешенной с кровати рукой. Теперь он полностью поправился и больше не нуждался в каждодневном приёме горьких микстур.

Ривай тяжело взглянул на него, не сразу решившись подойти к кровати.

– Что-то случилось, – Эрену сразу передалось его настроение. – Что?

Он поправил тяжёлые цепи, сел и подобрал под себя ноги.

Ривай знал, что ему нужно сделать. Знал, что если поддастся приказу, то непременно одержит победу. Эрвин говорил, что в их занятии победа – это самое важное, ради чего стоит жить или умереть.

Он воздержался от прикосновений, от которых Эрен млел, расслаблялся и терялся во времени. Сейчас Риваю нужна была полноценная реакция, возможно, не совсем такая, на какую рассчитывал Эрвин.

– Дети пропадают, – прямо сказал он.

Эрен не изменился в лице – только отвёл взгляд.

– Они как-то пробираются в город, – Ривай сжал кулаки. – В Стене нет бреши, ворота большую часть времени закрыты. Сначала мы думали, что это происходит во время возвращения отрядов из экспедиций. В таком случае можно попасть в город, но нельзя из него выйти. Люди начинают паниковать. Это раздражает.

Ривай низко опустил голову и, не сдержавшись, несильно ударил кулаком по каменной стене. Костяшки отозвались лёгкой болью.

– Может, скажешь уже что-нибудь полезное?

– Что? – почти равнодушно отозвался Эрен, и Ривай понял, что точка кипения пройдена.

Бросив взгляд на покрасневшие пальцы, он резко повернулся и широким шагом настиг Эрена, который в мгновение ока превратился в того самого испуганного ребёнка, каким был в первые дни. Однако сейчас Ривай не позволил ему забиться в угол, весом собственного тела придавив того к постели и грубо заведя руки над головой.

– Не строй из себя дурачка, – прошипел он, низко наклонившись. – Я ведь пытался обращаться с тобой хорошо. Я правда пытался, и ты это видел. Волки никогда не нападали на людей около леса Марии. Никогда. И вот после твоего появления здесь, около Троста, мы пережили первое нападение. А Эрвин говорил, что события взаимосвязаны. Эрвин говорил, а я пытался тебя защищать.

Эрен дёрнулся, впервые за всё время пребывания здесь оскалившись. Цепи звякнули, но Ривай только сильнее стиснул и без того скованные запястья. Чтобы обратиться, оборотню требуется около минуты. Возможно, меньше – никто уже давно не видел, как это происходит. Ривай знал, что рисковал, выплёскивая агрессию, но уже ничего не мог поделать с собой.

– Ты знал, – по слогам процедил Ривай, когда Эрен перестал брыкаться.

– Нет.

– Да.

– Нет!

– Хватит врать! У меня за поясом нож с серебряным лезвием, думаешь, мне потребуется много времени, чтобы перерезать к чертям твою глотку?

Эрен замер, и в его глазах появилось нечто вроде испуга.

– Я… слышал, – наконец, сдался он. – Но я здесь ни при чём.

– Оправдаться пытаешься?

– Да нет же! – вспылил Эрен. – Может, вы слезете с меня, и я всё спокойно расскажу?

– Ну уж нет. Уж больно ты неженка для того, кто перегрызает глотки другим волкам, так что терпи. Так надёжнее.

Ривай мог поклясться, что мальчишка покраснел, когда отвёл взгляд после отказа. Интересно, был бы он таким податливым, если бы его руки не сковывали цепи?

– Я слышал от других. Слышал, что планируется нападение, но не знал, какое именно.

– Когда ты это слышал?

Эрен сильнее вжался в постель.

– Всю свою жизнь.

Ривай от неожиданности ослабил захват, но Эрен даже не попытался убрать руки.

– Волки из другого леса. Я слышал послания в их вое.

– Вое, – повторил Ривай и вопросительно приподнял бровь, будто бы прося пояснить.

Эрен вздохнул.

– Это как звуковой код. Длительность, высота, другие особенности, которые не слышит человеческое ухо, – он медленно опустил руки и, коснувшись своих ушей, закрыл глаза и на мгновение затих. – Например, я слышу крысу, которая скребётся в третьей… нет, в четвёртой камере от меня. Я слышу отдалённые голоса людей, там, наверху. Слышу, но уже не понимаю слов.