Текст книги "Джинджэр. Становление Вора (СИ)"

Автор книги: Keitaro

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 8 страниц)

Глава Двенадцатая. В которой путники попадают в монастырь Святого Ефроима

– И что монах забыл в этой дыре? – поинтересовался я, проигнорировав его имя.

– Я лишь скромный послушник в монастыре Святого Ефроима Приблудного, – гордо заявил боевой монах.

– Чего? – я снял с пояса бурдюк, напрочь забыв о том, что он давно опустел. – Какого монастыря? – покрутив бурдюк в руках, я с тоской приладил его на место.

– Святого Ефроима Приблудного, – повторил Ебукентий.

– Странное название для монастыря, – заметила Двацветка.

– О, – монах многозначительно поднял скрюченный указательный палец, – это довольно печальная история…

– Не сомневаюсь, что ты нам ее поведаешь, – кисло усмехнулся я.

– Разумеется! – монах энергично закивал. – Но думаю, что нам не стоит долго задерживаться на месте. Озабоченные орки редко заходят в каньоны, но… – он оценивающе посмотрел на нас, – здесь давно не было путников. Особенно женщин…

– Намек понял, – я быстро вскочил на ноги. – Пошли.

– Так вот, был в стольном граде дом с блудными девицами… – оживленно рассказывал Ебукентий.

Наша троица уже довольно давно петляла по сети каньонов. Мы все дальше уходили от леса дриад и все глубже уходили в Воющие Горы. Резкие порывы холодного ветра то и дело с воем проносились по каньонам и ущельям. И каждый раз я невольно ежился.

– Дом с блудливыми девицами, – продолжал монах.

– Бордель, – кивнул я. – Обычное же дело.

– Точно, – кивнул Ебукентий, – бордель. И вот один служитель Митры решил что-то с этим делать. И день, и ночь он стоял на коленях перед борделем и молил светлого Митру помочь…

– И что? – зевнул я.

– И на третью неделю дом этот, с блудливыми девицами, сгорел дотла! – монах аж радостно взвизгнул. – И возвели тогда служителя Митры в ранг святых. Звали его Ефроим, а за деяние свое получил он прозвище "Приблудный", ибо при блуде молил он Митру о чуде, – Ебукентий выдержал многозначительную паузу. – И построили в честь него монастырь, – закончил монах.

"Какая глупая история", заключил Меч.

– Точно, – усмехнулся я.

Монах только пожал плечами. Дальнейший путь мы проделали ни проронив, ни слова. Ебукентий что-то бормотал себе под нос. Двацветка все время пялилась на меня, но едва я бросал на нее взгляд, делал вид, что разглядывает скалы и растущие на них жиденькие кустики. Меч, что удивительно, тоже все время молчал.

Долго ли коротко ли, но наша троица вышла на небольшой пятачок со всех сторон окруженный отвесными склонами Воющих Гор.

– Пришли! – радостно объявил монах.

– Куда? – поинтересовались я и Двацветка в унисон.

– К монастырю! – все так же торжественно объявил Ебукентий.

Я окинул взором пятачок и ничего кроме старого обветшалого и покосившегося сарая, подпиравшего один из склонов, не заметил.

– Это вот это монастырь? – осторожно спросил я, кивая в сторону сарая.

– Он самый! – монах энергично кивнул и побежал к сараю. – Идемте! Там можно передохнуть!

"Сумасшедший", дал довольно точную оценку Меч.

Внутри сарая все было покрыто толстым слоем пыли, а в воздухе стоял тяжелый затхлый запах. Из мебели были только две сомнительные на вид скамейки и покосившаяся кафедра. Позади которой на стене выцветшими красками было намалевано нечто отдаленно напоминающее человека.

– Это что? – поинтересовалась Двацветка указывая на художество.

– Святой Ефроим, – монах расплылся в улыбке. – Я сам нарисовал. Нравится?

Жрица осторожно кивнула в ответ.

"Определенно сумасшедший", вздохнул Меч.

Я хотел было что-то ответить, но приметил небольшую дверь, явно ведущую в подвал.

– Вот ты-то мне и нужен, – расплывшись в улыбке, я направился к двери.

– Ты куда? – Ебукентий подскочил ко мне.

– Туда, – я указал на дверь. – Спорю на свои сапоги, что там винный погреб.

– С чего ты взял? – монах нервно хохотнул.

– Это ж монастырь? – монах утвердительно кивнул. – Ну вот, а монахи всегда винишко гонят, – я пинком ноги распахнул дверь, – а то и чего покрепче…

За дверью и в самом деле оказалась узкая лестница, ведущая вниз. А под сараем обнаружился довольно солидный винный погреб. Пузатые деревянные бочонки, тесно уставленные вдоль стен, испускали приятный винный аромат.

– Чуешь? – спросил я, вдыхая полной грудью.

– Воняет, – кивнула Двацветка.

– Вином пахнет, – я довольно улыбнулся и, подхватив здоровенную глиняную чашку, стоявшую на трехногом табурете у входа, направился к ближайшему бочонку.

– Ты что это собрался делать? – не унимался монах.

– Собираюсь напиться от души, – достав кинжал, я сковырнул деревянную пробку и подставил чашку под струю ароматного вина.

– Все равно не сможешь, – хмыкнула Двацветка.

– Молчи, женщина, – я залпом осушил чашку и снова наполнил ее. – Хочу напиться и напьюсь, – а вино уже разливалось по полу, испуская пьянящие ароматы.

– Ну, раз такое дело… – Ебукентий, пожав плечами, извлек откуда-то еще пару чашек. – Тогда отпразднуем спасение из лап орков.

Как и ожидалось, вино не возымело абсолютно никакого эффекта. Сколько бы я ни выпил – не хмелел. Ни капельки. А вот Двацветка и Ебукентий, пытаясь выдержать мой темп, порядочно накидались. Выпив еще пару чашек и убедившись, что кроме желания пойти отлить у меня ничего не возникает, я решил бросить это гиблое дело и осмотреть "монастырь". Оставив монаха и жрицу орать похабные песни и добивать опустевший на половину бочонок, я приступил к исследованию винного погреба. С четким намерением найти хоть что-нибудь ценное.

"Неужели решил ограбить монастырь?", ожил Меч.

– Ничего подобного, – покачал головой я, бредя между рядами бочонков. – Просто осматриваюсь.

"Ну, ну", хмыкнул Меч.

Ничего не ответив, я продолжил идти пока одна из бочек не привлекла мое внимание. Потерев щетину на подбородке, я подошел к ней.

"Что?", подал голос Меч. "Решил еще выпить?".

– А ты не замечаешь? – поинтересовался я.

"Чего?".

В ответ я только постучал по бочке. Раздался глухой звук.

"Пустая", вздохнул Меч.

– Пустая, да непростая, – усмехнулся я, осматривая бочку. – Вот оно, – я наступил на небольшую неприметную педаль возле бочонка и… С тихим скрежетом потайная дверь открылась. – Вуаля, – я щелкнул пальцами. – Посмотрим что у нас тут…

Помещение за скрытой дверью оказалось небольшим. Из мебели в тесной комнатушке были лишь маленький, покрытый толстым слоем пыли, столик и заросший паутиной книжный шкаф с истлевшими книгами.

"Ничего интересного", прокомментировал Меч.

– Не станут делать потайную комнату просто так, – пожал плечами я, смахивая пыль со стола.

А под толстым слоем пыли оказалась довольно хорошо сохранившаяся и подробная карта. Пробежавшись по ней взглядом, я продолжил осмотр. Карта явно не самое ценное, что было в этой комнате. Да и шкаф с книгами для меня никакой ценности не представлял. Во-первых, я не мог читать на местном языке. Во-вторых, многие из книг готовы были рассыпаться в пыль. Так что я продолжил осмотр столика, в котором обнаружился запертый ящик. Но верный кинжал и небольшое усилие заставили старенький замок очень быстро капитулировать.

– И что тут у нас? – убрав кинжал в ножны, я принялся рыться в столе.

"И что ты…", начал, было, Меч.

– Бинго! – я извлек из ящика стола небольшой сверток.

В плотную, но довольно мягкую ткань явно было что-то завернуто. Сглотнув, я принялся разворачивать сверток.

– Джэк, мать его, пот! – усмехнулся я, глядя на вычурный серебряный медальон в своих руках. – Сколько же он стоит? – пробормотал я, рассматривая небольшие красные камни, которыми был инкрустирован медальон.

– И што ты тут делаешь? – от неожиданности я подпрыгнул.

– Ничего особенного, – сунув медальон в карман, я обернулся.

В "дверях" стояла пьяная в дым Двацветка.

– Карту вот нашел, – я кивнул на стол.

Жрица сделала неуверенный шаг, вперед споткнулась о порог и рухнула на меня.

– Ты сегодня так храбро сражался… – пробормотала она мне прямо в ухо. – И все чтобы меня защи…Защитить… – продолжая висеть у меня на шее лепетала Двацветка.

Должен признать, что в тот момент я думал только о собственной заднице и ее сохранности, но если ей так хочется…

– Всегда, пожалуйста, – кивнул я, пытаясь оторвать девушку от себя.

– Ты великий воин, – она осторожно куснула меня за мочку.

– О, да ты мать наклюкалась, – усмехнулся я.

Жрица проигнорировала мое замечание и поцеловала меня. Поцелуй был недолгим, но страстным и с ароматом крепкого вина. Я даже дар речи на мгновенье потерял. А Двацветка снова поцеловала меня и навалилась так, что я невольно сел на столик. Несчастный предмет мебели обиженно скрипнул. А я мимоходом подумал: "А выдержит ли стол?".

*****

– Значит так, – я расстелил на «столе» карту, – мы вот здесь, – я ткнул пальцем в карту и посмотрел на Двацветка.

Наша бравая троица не покидала винный погреб со вчерашнего дня. И вот над "столом" сооруженном из ящика и парочки досок, да столик в тайной комнате не выдержал напора, так что пришлось импровизировать, склонились помятые физиономии Ебукентия и Двацветка.

– Мы вот здесь, – повторил я и жрица кивнула. – Если верить карте, – продолжил я, – нам нужно попасть к реке, то есть вот сюда, – я указал место на карте.

– Река недалеко, – кивнул монах, – пару часов пути.

– Отлично, – я убрал карту со "стола". – Как доберемся до реки, дело останется за малым.

– Позвольте полюбопытствовать, – икнул Ебукентий, – куда вы направляетесь?

Я хотел было сказать, что не его это дело, но жрица меня опередила.

– Мы идем на Край Света, – многозначительно проговорила Двацветка.

– Хотите посмотреть на черепаху? – оживился монах.

– Типа того, – вздохнул я, аккуратно сворачивая карту и убирая ее в один из подсумков на поясе.

– Тогда я иду с вами! – Ебукентий вскочил на ноги, пошатнулся и, опершись о свой посох, утвердительно кивнул.

– Это с какой радости? – поинтересовался я.

– Во-первых, я никогда не видел края света и черепахи, – монах задумчиво потер подбородок. – Во-вторых, я знаю дорогу и у меня есть лодка.

Глава Тринадцатая. В которой путники доходят до реки и раскрывается предательство

– Лодка так лодка, – кивнул я. – На том и порешили.

Итак, наше путешествие к Краю Земли продолжалось. Волею судеб наш бравый отряд пополнился не вполне вменяемым боевым монахом и даже разжился лодкой, в существовании которой имелись некоторые сомнения. Ну, сомнения сомнениями, а продолжать путь нужно.

– Собираемся и отправляемся в путь дорожку, – вздохнул я, глядя на помятые лица монаха и жрицы.

Двацветка хотела было что-то возразить, но…

"Наверху кто-то есть", предупредил Меч, и я жестом прервал еще не начавшуюся и видимо полную возмущений тираду жрицы.

– Мы знаем, что вы внизу! – раздался знакомый голос.

– Что делать? – беззвучным шепотом поинтересовалась Двацветка.

– Джинджэр! – вновь раздался этот знакомый голос. – Выходи, я знаю, что ты тут!

И как только Меч умудрился их учуять?

– Отсюда есть другой выход? – я посмотрел на монаха.

– Есть, – кивнул Ебукентий, – выберемся аккурат позади монастыря.

– Тогда берите все самое необходимое и уходите.

Кивнув, монах тут же бросился наполнять бурдюк вином. А жрица схватила меня за руку:

– А ты куда?

– Пойду, поздороваюсь, – усмехнулся я. – Уводи ее отсюда, – кинул я монаху и направился к лестнице.

– Джинджэр! – снова заголосил знакомый голос.

– И что ты орешь, – вздохнул я, закрывая за собой неприметную дверь в винный погреб. – Вот он я.

Внутрь сарая, который монах гордо именовал монастырем, набилось с десяток парней в черных доспехах. А во главе этого бравого воинства стоял ни кто иной, как Саймон, который стал еще толще, чем был. Морду жирдяя по-прежнему скрывала кожаная маска.

– Вылез все-таки из своей норы, – усмехнулся Саймон.

– А ты тут откуда? – надо признать я действительно удивился.

– Знаешь, – толстяк крутил в руке нож, – я там, где больше платят. И где задница в тепле.

– От оно как, – я скрестил руки на груди. – Может ты просветишь меня, на кой хрен приперся в такую даль?

– Не строй из себя идиота, Джинджэр, – Саймон ковырялся ножом в ногтях, – ты прекрасно знаешь, зачем мы здесь. Ты украл то, что тебе не принадлежит.

– А разве воры не так делают? – усмехнулся я.

– На этот раз ты украл не у того, – Саймон оставил свое увлекательное занятие и направил на меня нож. – И это было глупо.

– Кажется, я уже говорил тому карлику, что баба моя, – развел я руками. – Пусть себе другую найдет.

– Ты с огнем играешь, Джинджэр, – вздохнул толстяк. – Давай так: ты отдаешь нам девушку, а великий Супхеддим сохранит тебе жизнь и осыплет золотом.

– Один вопрос, прежде чем все это закончится: Доргенгоа знает об этом? И что с Ириэт и Стивом?

"Это два вопроса", хмыкнул Меч.

– Этот жирный урод ничего не знает, – пожал плечами Саймон. – А девка и долговязый… С ними ничего. Я один. Это мое дело.

– Что ж, это облегчит мою задачу, – вздохнул я.

Толстяк напрягся, парни в доспехах потянулись за мечами. Еще раз вздохнув, я бросил под ноги Саймона небольшой мешочек с мукой, который обнаружил в винном погребе. С громким хлопком мешочек лопнул, выбрасывая бело облако. Толстяк закашлялся, парни в доспехах засуетились и, толкаясь, спотыкаясь о скамейки и мешая друг другу попытались поспешить ему на помощь. Я выхватил Меч, подскочил к Саймону и вогнал клинок в его пузо по самую рукоять.

– Эт за то, что кинул меня у страховщика, – проговорил я, выдергивая Меч. – И да, никогда не тыкай в меня ножом.

Толстяк только что-то булькнул в ответ и рухнул на пол. Эффект неожиданности постепенно сходил на нет и парни Супхеддима, гремя своими черными доспехами и раскидывая лавки, уже спешили ко мне.

– Валим, – я убрал Меч в ножны и рванул в противоположную от выхода сторону.

"Выход в другой стороне", заметил Меч.

– Поразительная догадливость, – усмехнулся я. – Сделаем новый выход! – я с разбегу врезался в казавшуюся прогнившей насквозь деревянную стену…

И меня отбросило назад. Удар был такой силы, словно я влетел в бетонную плиту.

– Kurwa, – просипел я, потирая ноющее плечо. – Из чего этот сарай построен…

Черный подкованный сапог с грохотом опустился у радом с моим ухом. Попади этот придурок, голову бы мне точно раздавил бы.

– Валим, – я резво вскочил на ноги, увернулся от пытавшегося меня схватить противника и рванул в другую сторону.

"Вон та стена выглядит вполне хлипкой", подсказал Меч и я уловил явную издевку в его голосе.

Проигнорировав его, я огляделся: путь обратно в винный погреб был отрезан. Кидаться на стены тоже был не вариант. Поэтому я, перепрыгивая скамейки, рванул прямиком к выходу. Пару мгновений и я пулей вылетел из монастыря… И тут же оказался окружен толпой закованных в черные латы ребят во главе с мерзким карликом.

– Жопа, – прокомментировал я свое положение.

– Теперь тебе некуда бежать! – расхохотался Супхеддим. – Мои люди обыщут монастырь, а ты мне больше не нужен.

– А может, договоримся? – просто на всякий случай решил поинтересоваться я.

– У тебя был шанс… – начал, было, колдун, но не успел договорить.

На голову одного из его ребят с гулким звоном опустилась огромная дубина и тут же со всех сторон раздалось победное "Ук! Ук!". А оглушенного беднягу уже тащили в сторонку двое довольно крепких орков.

– Шухер! – заорал я во все горло. – Хулиганы наших бьют!

А со стороны каньонов уже высыпала целая толпа озабоченных орков. Ребята Супхеддима встретили их обнаженными мечами. И каждый из них бился с утроенным усердием.

"Драка!", радовался Меч.

– Пора валить, – кивнул я и, пользуясь моментом, поспешил удалиться.

– И как этот карлик умудряется постоянно нас находить? – я петлял по каньонам и думая о том, что стоило уйти вместе с монахом, который знал дорогу.

"Супхеддим – колдун. Не стоит забывать об этом", пояснил Меч.

– А все колдуны карлики? – решил осведомиться я.

"Только этот", задумчиво протянул Меч. "Хотя других я не знаю. А что?".

– Просто интересно, – выдохнул я, продолжая бежать.

Неплохо было бы еще знать дорогу, но времени разглядывать карту не было. Поэтому я попросту продолжал петлять по лабиринту каньонов, в надежде на то, что все-таки выберусь к реке. И тут я уловил довольно противный запах.

– Воняет чем-то, – я втянул носом воздух.

"Вонючка", отозвался Меч.

– Иди ты в задницу, – хмыкнул я. – Это не я.

"Речка".

– Что "речка"?

"Речка называется "Вонючка", пояснил Меч.

Я только усмехнулся в ответ. С названиями тут явно никто не заморачивается.

– Идем на запах, – усмехнулся я.

Мало по малу вонь становилась сильнее. А вскоре стала совсем невыносимой.

– Господи, – пробормотал я, пытаясь не дышать носом. – Чего ж она так воняет?

"Водоросли", пояснил Меч. "Много водорослей. Гниют вот и воняет. Ну еще и озабоченные орки туда свои жертвы сбрасывают… Когда наиграются…".

– Откуда ты столько знаешь? – поинтересовался я.

"Поживи с мое и не такое узнаешь", усмехнулся Меч.

Я ничего не ответил.

Вонь стала совсем невыносимой. Зажав нос рукой, я продолжал бежать. Звуков погони слышно не было. Видать Супхеддим со своими ребятками был занят орками.

– Оно и к лучшему, – пробормотал я и выскочил на край обрыва. – Ох ты ж! – я едва успел остановиться и чуть не рухнул вниз.

Отдышавшись, я осторожно посмотрел вниз. А далеко внизу подо мной несла свои воды речка Вонючка. Я развернулся. позади был только узкий извилистый проход, по которому я сюда прибежал.

– Так, – я почесал затылок. – И куда дальше?

"Ну, речку ты нашел", вздохнул Меч.

– Ага, – кивнул я.

Найти то нашел, вот только легче мне от этого не стало…

– Вон он! – раздалось снизу. – Джинджэр!

Еще раз, подойдя к краю обрыва, я осторожно посмотрел вниз. Мимо проплывала небольшая и не особо надежная на вид лодочка. В которой опасно подпрыгивала и размахивала руками Двацветка.

– Прыгай! – крикнул сидящий на веслах Ебукентий. – Тут невысоко! – монах налегал на весла, отчаянно борясь с течением и пытаясь удержать лодку на одном месте.

– Иди на хрен! – крикнул я в ответ.

– Прыгай! – поддержала монаха жрица.

– И ты иди на хрен, – пробормотал я, пытаясь оценить высоту.

– Ук! – раздалось из-за спины.

"Похоже у нас гости", проговорил меч.

– Ук! Ук!

– Как же я вас всех ненавижу! – я сплюнул, зажал нос рукой и прыгнул с обрыва.

*****

– Как же от тебя воняет, – Двацветка пыталась отсесть от меня настолько далеко, насколько позволяли размеры лодки.

– Сам не в восторге, – хмыкнул я, выливая воду из сапога.

Каким-то чудом я умудрился не расшибиться о скалы при прыжке с обрыва и ограничился только купанием в зловонной воде. Лодочка, хоть и хлипкая на вид, ведомая довольно сильным течением несла нас вверх по реке. Ебукентий время от времени налегал на весла, дабы преодолеть небольшие пороги. Жрица тщетно пыталась замотать нос и рот платком, дабы хоть немного сбить вонь. Я же стянув сапоги и кожаную жилетку, пытался более-менее обсохнуть.

Постепенно на смену отвесных скал пришли более пологие берега поросшие редкими жиденькими кустиками. А еще немного погодя, вода в реке стала заметно чище, вонь понемногу уходила, а безжизненные берега речки Вонючки запестрели сочными зелеными зарослями и усыпанными цветами полянками.

– Почти приплыли, – прокомментировал смену обстановки монах.

– Что там по карте? – поинтересовалась Двацветка.

– Держи, – пожав плечами я извлек из подсумка скомканное мокрое нечто и протянул его девушке. – Карта, – кивнул я на предмет в своей руке.

Жрица только поморщилась в ответ.

"Думаю, карта нам больше не понадобится", заметил молчавших до сих пор Меч.

– Смотрите, – словно услышав его, Ебукентий бросил весла и встал, от чего лодка опасно покачнулась.

Я проследил за его взглядом. На горизонте показались очертания какого-то сооружения. С каждой секундой они становились все отчетливее и вскоре вдалеке показался огромных размеров храм. Это монументального строение словно вырастало из джунглей возвышаясь над ними. Внешне храм отдаленно напоминал пирамиды ацтеков. Или инков…

– Приплыли, – пробормотал я себе под нос, натягивая сапоги.

Глава Четырнадцатая. В которой путники попадают на Край Света

Наша ушлая лодчонка, весело подпрыгивая, резво несла нас к храму. А течение становилось все сильнее. Немного погодя мой тонкий слух уловил какой-то странный, постепенно нарастающий шум.

"Что-то не так…", настороженно проговорил Меч.

Кивнув, я прислушался. Шум, похожий на нарастающий рев становился сильнее. И тут дл меня дошло.

– Греби к берегу, – я хлопнул монаха по плечу.

– Чего? – Ебукентий недоуменно посмотрел на меня.

– Греби к берегу! – заорал я ему в самое ухо.

А течение становилось сильнее с каждой секундой. Еще немного и лодку начало мотать из стороны в сторону, а на горизонте показались скрытые клубами водных брызг острые зубья скал. Стремительное течение несло лодку прямиком к водопаду.

– Край земли! – радостно завопил монах, налегая на весла. – Край земли!

– Греби к берегу, кретин! – верещала Двацветка, схватив Ебукентия за ворот балахона.

– Потом полюбуешься, – я подхватил посох монаха и попытался нащупать дно.

К моему великому счастью радостно верещащий Ебукентий подплыл достаточно близко к берегу и дубовый посох уткнулся в каменистое дно. Кряхтя, я подналег на него, путаясь направить лодку еще ближе к поросшему кустарником берегу. Посох затрещал, но выдержал, а лодчонка нашими совместными усилиями, уткнулась носом в берег.

– Край земли! – Ебукентий, бросив весла, размахивал руками.

– Прыгай, придурок! – я пинками выгнал монаха из лодки. – Теперь ты, – я повернулся к жрице.

Та кивнула и поспешила покинуть судно. А посох, которым я поддерживал лодку, надсадно затрещал и с громким хлопком переломился пополам.

– Блядь, – только и успел сказать я, а лодка, отдаляясь от берега, уже неслась к острым скалам.

"Что будем делать?", поинтересовался Меч.

– Спасать свою задницу, – пожал плечами я.

Ситуация была, скажем так, не из приятных. Течение, швыряя лодку из стороны в сторону, несло ее прямиком к водопаду. Край света или нет, но падать было явно далеко. И долго. Я только устало вздохнул.

"Ветка", подал голос Меч.

– Какая ветка?

"Вон та, что свисает прямо над водой", проговорил Меч.

– Над водой… – кивнул я.

"Можно ухватится за нее и попытаться перебраться на берег", продолжал Меч.

– В принципе можно, – кивнул я, изучая носок сапога.

"Попробуешь?".

– Что попробую? – оторвавшись от своего занятия, спросил я.

"Ухватится за ветку".

Я непонимающе развел руками и тут заметил ветку, свисающую к самой воде. Лодку как раз несло к ней.

– Попытка не пытка, – пожал плечами я и, поплевав на руки, приготовился прыгать.

В любом случае у меня договор со Смертью. Мгновенье и лодчонка оказалась под веткой. Я прыгнул, едва успев ухватится за нее. В ответ на это ветка противно хрустнула, затрещала и… и я уж было приготовился встречать костлявого с колодой карт в руках или шахматной доской подмышкой, но ветка просто обломилась. И я плюхнулся в воду, больно ударившись задницей о камни.

– Приплыли, – прокряхтел я, выбираясь на берег.

Джунгли встретили меня неприятной духотой. И огромными комарами.

– Падла, – с громким шлепком я прихлопнул кровососа, пристроившегося на моей шее.

"Что это? Комары?".

– Огромные комары, – кивнул я.

"О Господи", Меч задрожал. "Ненавижу комаров!".

– Чего?

"Ненавижу комаров!", повторил Меч. "Мерзкие кровососы".

– Ты же меч, – усмехнулся я. – Боишься комаров?!

"Не боюсь. Просто не люблю", хмыкнул Меч.

– Это как бы странно, – хохотнул я.

"Ничего странного. Один мой знакомый вообще крови боится".

– Знакомый меч? – просто на всякий случай поинтересовался я.

"Ага", Меч снова задрожал. "До одури боится крови. Как увидит, сразу же тупеет".

– Ничего глупее не слышал, – развел руками я и побрел по направлению к храму.

"А может не пойдем?", осторожно спросил Меч. "Там же комары".

Я ничего не ответил, просто продолжил пробираться сквозь густые заросли по направлению к храму.

"Интересно, а где Двацветка и монах?", озвучил мои мысли Меч.

Я собирался поделиться с ним своими соображениями по этому поводу, но тут кусты справа от меня подозрительно зашевелились. Я замер, а рука сама потянулась к рукояти меча. Меч напряженно задрожал, предвкушая скорую драку. Кусты продолжали шевелится, а мое богатое воображение рисовало картины того, что вообще может водится в этих джунглях. Я шумно сглотнул, прогоняя красочные образы тигров, змей и прочей гадости, и тут из кустов на меня буквально вывалился Ебукентий.

– А-а-а-а! – тут же завопил он.

– О-о-о-о! – выкрикнул я, отвесив ему смачный подзатыльник.

– Ой, – икнул монах, а по ушам уже ударил громкий визг жрицы.

– Не ори, это всего лишь я! – я поморщился, потирая отбитую об лысину монаха руку.

– Там… – дрожащим голосом Двацветка указала на деревья позади меня.

Судя по выражению лица девушки, оборачиваться мне явно не стоило.

– Мартышки! – Ебукентий хлопнул в ладоши. – Я слышал они какашками кидаются!

Я не успел возразить. В дерево над головой монаха воткнулся ловко сделанный из кости нож.

– Это явно не какашки, – глупо хохотнула Двацветка, а я все-таки обернулся.

То, что Ебукентий обозвал "мартышками" оказалось мелкими мерзкими на вид пигмеями. Весело улюлюкая, они прыгали по веткам и размахивали костяными ножами и топорами. И тут один из них, чью голову венчала маска явно из человеческого черепа, что-то визгливо завопил.

"Драка!", оживился Меч.

– Хрен тебе, – выдохнул я, разворачиваясь. – Валим отсюда! – я припустил в сторону храма.

Жрица и монах, не задавая лишних вопросов, поспешили за мной.

"Почему ты постоянно бежишь от драки?", возмущался Меч, пока я несся по джунглям, петляя между деревьев и перепрыгивая мелкие колючие кусты.

– Не люблю насилия, – прохрипел я в ответ, огибая какую-то пальму.

"Мой предыдущий хозяин не бежал от доброй драки", повторился Меч.

– Напомнить тебе, чем это для него кончилось? – выдохнул я, чудом не споткнувшись о торчавший из земли корень.

Меч ничего не ответил.

Погоня была напряженной, но не долгой. Пигмеи гнали нас до самого храма, но едва мы, еле перебирая ногами, взбежали по обветшалым ступеням, погоня отстала. Вожак что-то визгливо выкрикнул, и пигмеи поспешили скрыться в джунглях. Видать эта земля был для них священной или запретной. Или же в храме обитало что-то, чего они боялись. Второй вариант меня вообще не устраивал…

– Падла, – я снова прихлопнул комара, попытавшегося присосаться к моей шее.

"Проклятые кровососы!", задрожал Меч.

– Чего? – Двацветка удивленно посмотрела на меня.

– Комаров не любит, – я щелкнул по рукояти Меча.

Жрица только хмыкнула и развела руками.

– Я так рад, что пошел с вами! – Ебукентий возбужденно крутил в руках один из костяных ножей. – Край света, мартышки, я столько про это слышал!

– Очень за тебя рад, – я похлопал монаха по плечу. – Мы пришли. Что дальше?

– Дальше, когда взойдет луна я должна провести ритуал, – пожала плечами Двацветка. – И остановить Йога.

– Ну, тогда нам надо просто войти в храм и дождаться восхода луны, – я жестом указал на двери храма.

Изнутри храм оказался не такой уж и обветшалый, как это могло показаться снаружи. И не такой уж и большой. Длинный узкий коридор вывел нас в единственное внутреннее помещение: небольшой зал с украшенными цветной мозаикой стенами. В центре зала располагался довольно скромный алтарь, на который сквозь небольшое квадратное оконце в потолке падали лучи заходящего солнца. Все было более чем скромно. Даже не верилось, что это был "великий" храм для защиты от злобного божества.

"И дальше что?", поинтересовался Меч.

– Предлагаю немного вздремнуть, – зевнул я, садясь на пол. – До ночи есть немного времени…

Не успел я договорить, как в зал погрузился во тьму. Лучи солнца больше не освещали алтарь. Их вообще больше не было. Казалось, что кто-то просто взял и выключил солнце.

– Твою мать! – я вскочил на ноги и в кромешной тьме едва не налетел на монаха. – Что происходит?

Ответом на мой вопрос был громогласный голос Супхеддима, сотрясший храм до основания. Карлик что-то распевал на непонятном языке.

"Заклинание", словно прочитав мои мысли, пояснил Меч.

Я, только молча, кивнул головой, а карлик-колдун продолжал нести какую-то абракадабру. Едва он закончил, зал залил кроваво красный свет. В оконце над алтарем показалась красная луна.

– Пора! – выкрикнул Ебукентий, пытаясь перекричать топот десятка ног. – Скоро Йог придет в этот мир, и ты должна его остановить.

Двацветка уже стояла у алтаря. Жрица воздела руки к небу и приготовилась.

– А нам надо задержать колдуна, пока она не закончит ритуал, – монах достал костяной нож.

От прежнего придурковатого Ебукентия не осталось и следа. А в зал уже забегали парни в черных доспехах. Отряд карлика изрядно поредел, но все же противников хватало.

"Драка!", радостно задрожал Меч.

– Тут не поспоришь, – пожав плечами, я дотронулся до рукояти Меча и он сам выскочил из ножен.

– Вор! – громогласный голос колдуна заполнил зал. – Ты заставил меня побегать за тобой!

– Ну, такой уж я, – я развел руками.

Бойцы в черном расступились и перед нами предстал великий и ужасный Супхеддим. Карлик похудел и осунулся, под его глазами проступали темные круги, но он все же старался выглядеть величественно.

– Хреново выглядишь, – усмехнулся я. – Может, выпьем вина и все мирно обсудим?

– Когда все закончится, я сделаю кубок из твоего черепа! – прорычал сквозь зубы колдун.

"Переговоры сорвались?", поинтересовался Меч.

– Скорее зашли в тупик, – устало вздохнул я.

– Избавьтесь от них, – Супхеддим щелкнул пальцами.

Бойцы в черном ринулись в атаку. Я еще раз вздохнул и предоставил Мечу возможность делать его работу: просто расслабил руку и не мешал ему. А клинок, радостно дрожа и сверкая в свете кровавой луны, плясал.

Первый же боец колдуна с противным хрустом напоролся на клинок, который с легкостью вспорол его доспехи. Не успел первый противник упасть к моим ногам, как Меч утянул меня в глубокий выпад, едва не вывихнув мне плечо. Охнув, я проследовал за ним. Над головой у меня тут же просвистел вражеский топор, а мой клинок полоснул одного из бойцов по животу, выпуская бедняге кишки. Не успел я с отвращением рассмотреть внутренности вывалившееся мне под ноги, как Меч ринулся к другому противнику. Рядом бился Ебукентий. Боевой монах, ловко орудуя трофейным костяным ножом, выискивал и бил в неприкрытые доспехами места.

– Давай там поскорее с ритуалом, – тяжело дыша, выкрикнул я. – А то нас на долго не хватит.

– Не получается! – крикнула в ответ Двацветка.

– Это как это?! – я замер в недоумении.

– Ритуал может провести только девственница, – пояснил Ебукентий, добивая очередного бойца колдуна.

– Ну… – я кашлянул в кулак, пользуясь заминкой. – С этим могут возникнуть небольшие технические трудности.

– Чего?! – теперь пришла пора монаха замереть в недоумении. – Это как это?