Текст книги "Сводные братья (СИ)"

Автор книги: Kau_Mili

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 11 страниц)

– Мам, давай я схожу, – в кухне появился заспанный Майкл с растрепанными волосами. – Я как раз пройтись хотел.

– О, моё солнышко! – обрадовалась женщина, доставая из кармана список продуктов. – Вот, деньги есть?

– Боюсь, что не хватит, давай ещё, – пробежавшись глазами по списку, ответил Аддерли.

– У меня есть, – неожиданно для самого себя, произнёс я, встав с места. – Я пойду с тобой.

– Нет уж, спасибо! – натянуто улыбнувшись, ответил Майкл. – Я как-нибудь сам.

– Майкл! Пусть Алекс пойдёт с тобой, так и мне спокойнее будет, поздно уже! Все, бегом, – и женщина поспешила покинуть комнату, пока брюнет не начал противиться.

Злобно сверкнув глазами, Майкл резко развернулся и пошёл в коридор, где со всей злостью на которую только был способен застегивал сапожки и куртку, чуть не сорвав собачку молнии. Из квартиры мы вышли молча, когда же дошли до супермаркета, Майкл ускорил шаг и я уже готовился к очередному позору и его обычному «Он педик!», но этого не произошло. Брюнет спокойно прошествовал к тележкам, а я смотрел на него. Его взгляд мог быть и нежным, и страстным, и холодным, и убийственным, как сейчас. Лицо удивительно спокойное, но такое красивое, такую красоту, как его, называют холодная. Но он может одной своей искренней и чистой улыбкой превратиться в настоящего ангела. Таких людей мне не доводилось встречать прежде, и вряд ли ещё доведется.

– Ты так и будешь там стоять? – выгнув бровь, спросил Майкл, возвращая меня в реальность.

– Я задумался, – подойдя к тележке, ответил я, на что Майкл одарил меня недовольным взглядом, скинув мою ладонь с ручки и отодвигая в сторону. Ладно, если хочет толкать тележку – вперёд, я разве против? Но в следующее мгновение происходит то, что заставляет меня собирать челюсть с пола: Майкл взял и сел в тележку!

– Я понять не могу, у меня вместо головы телевизор, что ли? Толкай, давай, вот список! – всучив мне в руки список, рявкнул Майкл и отвернулся.

Я поморгал пару раз, нет, вдруг галлюцинации? Вздохнул и, взявшись за ручку «заехал» в первый ряд, внимательно читая список, и покупая все нужные продукты, чтобы не ошибиться и не отправиться сюда во второй раз. Майкл же, таскал с полок и стеллажей сладкое, когда я останавливал рядом тележку. Но, главное, он не дожидался, а хомячил все это прямо в тележке с любопытством смотря на других посетителей. Меня это с одной стороны и умиляло, а с другой злило, а злило, потому что умиляло, здорово, да? Наконец, кинув в тележку последнее – майонез, я направился к кассе, где встал ещё и в очередь, благо, она была маленькая. К этому времени Майкл уже съел все то, что мог и потому, просто разглядывал меня, а я разглядывал спину впереди стоящего, но так хотелось посмотреть на него.

– Почему? – неожиданно спросил Аддерли.

– Что «почему»? – не понял я, наконец посмотрев в глаза брюнету.

– Почему ты здесь? Я бы и сам справился, – повертев в руке баночку с грибами, произнёс Майкл, а все стоящие в очереди люди навострили уши в нашу сторону.

– Просто не хотел сидеть дома, – спокойно ответил я, переведя взгляд на стеллаж.

– Ты мог и к друзьям свалить, если так.

– Мы итак с ними в универе виделись, ты не думал, что я устал от их рож? – толкнув тележку вперёд, так как стало меньше на одного, ответил я.

– Ты врешь, – констатировал Аддерли.

– Чего ты меня до*бываешь? Я утром не ясно выразился? – разозлился я, меня ведь палят!

– И трусишь, – добавил брюнет, усмехнувшись.

Ничего не ответив, я опять толкнул тележку, ибо пришла наша очередь. Майкл отдал кассирше упаковки от съеденного, а я разложил на ленте продукты. Когда девушка пробила чек, я расплатился и схватив брюнета за бока пересадил прямо на ленту, толкнув тележку ногой к остальным, что стояли в стороне.

– И его тоже пробивать? – хохотнула кассирша, на что Аддерли недовольно фыркнул, ударив меня по рукам, которые лежали на его талии и спрыгнул, хватая один пакет.

– Как думаешь, – нагнувшись к девушки, начал я. – Трудно будет пробить?

– Такой редкий продукт? – посмотрев на брюнета, который в свою очередь смотрел на нас, поинтересовалась девушка. – Думаю, тебе придётся потрудиться.

– Хватит говорить обо мне так, будто меня здесь нет, – прошипел парень, выйдя из супермаркета.

Схватив оставшиеся пакеты, я пожелал удачи кассирше, на что та хитро улыбнувшись, ответила, что мне она нужнее. И сейчас я по-настоящему понял, что именно мне нужно, осталось только придумать как это завоевать.

========== Глава 18 ==========

Pov Alex

Звонящий будильник по утрам – это, конечно, кошмар, но когда он звонит утром твоего Дня Рождения, становится как-то все равно, что ли. Да, это самое подходящее определение к моему настроению в этот день. Будильник перестаёт звонить – Майкл выключил и тихо встал со своей кровати. А я лежу так же, без единого движения, делая вид, что сплю. Лишь бы подольше не слышать эти идиотские поздравления. Так странно. Ночью засыпаешь совершенно обычным парнем, а просыпаешься с полной апатией и непонятной злостью на весь белый свет. Все тело уже онемело от одной позы, но я продолжаю лежать, как лежал. Слышу как Аддерли одевается, видимо в школу. Но никто и не собирается меня будить, хотя мне тоже следует быть сегодня в университете. После занятий я всегда напивался с друзьями до полного забытия, и мне становилось легче. Но в этом году так не будет, в этом году все по-другому и в этом году мне не будет легче. Я должен буду терпеть всю эту беготню на задних лапках вокруг себя, стиснув зубы.

Не знаю сколько я провалялся в кровати, но в конце концов мне пришлось встать.

Выйдя в коридор, я столкнулся с отцом, который разговаривал с кем-то по телефону. Увидев меня, его лицо озарила улыбка, в то время, как я пробубнил «доброе утро» и уже хотел было пройти мимо, как отец остановил меня, схватив за предплечье.

– Да-да, созвонимся, спасибо! До свидания, – попрощался отец, убирая телефон в карман. – С Днём Рождения, сынок!

Закатив глаза, я вырвал руку и, развернувшись, поплелся в сторону кухни. За спиной отчётливо доносились шаги. И поворачиваться не нужно, – когда у отца хорошее настроение, он жутко приставучий.

– Спасибо, папа! Мне ужасно приятно, – доносится сзади голос отца. – Алекс, ты ведь мой сын, не благодари меня! И все же, спасибо! – продолжал ломать комедию отец.

– Па, какого хрена ты до меня докопался? – открыв холодильник и вытащив оттуда молоко для хлопьев, поинтересовался я.

– У тебя сегодня праздник! – нарисовав в воздухе какую-то хрень, видимо что-то типа счастья, ответил он, на что я лишь выгнул бровь. – И да, 21 год назад ты нравился мне больше.

– Почему же? – усмехнулся я, заливая любимые хлопушки молоком и бессердечно наблюдая, как они тонут.

– Потому что тогда ты так не выражался. «Хрен», что за «хрен» в речи добропорядочного человека?

– Такое растение есть, – хмыкнул я, с грохотом опускаясь на стул. – Вообще-то, сегодня я хотел побыть в согласии со своей душой, не порть мне ауру.

– В последний раз, когда ты мне так сказал, я сначала искал тебя целый день, а потом пожалел, что нашёл, ибо ты оказался в какой-то Богом забытой коммуналке, играющий в бутылочку с цыганами! – напомнил мне отец, да так быстро и неожиданно, что я залил сок не в то горло и чуть не сдох ко всем чертям, когда услышал ржачь… и не чей-нибудь, а Аддерли! Он, оказывается, все это время сидел на кухонном подоконнике за шторой и все слышал. – О, Майкл, привет! – радостно помахав пятерней, поздоровался отец, даже не удосужившись хлопнуть меня хоть мизинчиком по спине.

– Привет, Дэвид! – ответил Майкл и, подойдя ко мне ударил по спине так, что я чуть легкими не закашлялся. – С Днем Рождения, Алекс!

– Спасибо, – если ещё хоть кто-нибудь поздравит меня, я разнесу себе башку дробовиком. – Чего не в школе?

– Так рано ещё, – глянув на часы, отозвался брюнет. – Я на первый урок по субботам не хожу.

– Еврей, что ли? – заржал отец, играя в телефоне. Опять.

Закатив глаза, – в который раз за утро – я встал со своего места, накинув сверху пайту и, взяв тарелку, отошёл к раковине.

– Сынок, ты чего это делаешь? – ти-и-ихо и очень медленно, словно сообщал дауну, что Земля круглая, а не в форме звёздочки, спросил отец.

– Да так… капаю на губку моющее средство, чтобы очистить тарелку от остатков еды, затем споласкаю эту самую тарелку под струей воды, теперь уже, чтобы очистить ее от моющего средства, которое я капал на губку, чтобы очистить тарелку от остатков еды, называется: мою посуду, – Протараторил я, запихнув чистую тарелку в шкафчик, и поворачиваясь к отцу и Майклу.

– Не ерничай, – буркнул папан, сев в позу Джоконды. – Ты что, едешь в университет?

– Еду, – подтвердил я.

– Ну, ладно. Только возвращайся сразу после занятий.

Кивнув в ответ и, не глядя на брюнета, я вышел из кухни в коридор. Хотелось бы иметь возможность перемотать этот день или просто вырубиться прямо здесь, в коридоре, и проснуться только завтра. Жаль, конечно, что нельзя отправится в какой-нибудь клуб с друзьями, но с другой стороны и отца не хочется огорчать, снова. Он всегда хотел, чтобы мы были едины, чтобы у нас было общее дело, а если не дело, то хобби. Хотел, чтобы уход матери никак не повлиял на наши отношения, я только сейчас это понимаю. А тогда отталкивал его от себя, предпочитая общество обдолбанных друзей и постоянно твердя им, что отец меня не понимает. Будто я давал ему хоть пол шанса. Маленький п*здюк. Каждый год отец брал выходной в моё День Рождение, чтобы как следует отметить, а я поступал как последняя свинья – уезжал на всю ночь побухать и повеселиться в компании друзей и дешёвых шл*х. Потом, когда папа забирал меня из обезьянников домой, я обнаруживал накрытый стол, подарки, холодный ужин и тёплые напитки. Порой, вспоминая эти свои ошибки, мне становится стыдно смотреть ему в глаза. Наверняка, то, что происходит в этом году только к лучшему. В конце концов, могу же я хоть раз в жизни потерпеть этот кошмар ради отца.

Решив, что поступаю правильно и это самый нормальный поступок в моей жизни, я отодрал свой хребет от стены, на которую, оказывается, облокотился и вышел из квартиры. Нажав кнопку «вызов лифта», поправил лямку рюкзака на своём плече и вздрогнул, когда хлопнула входная дверь, откуда вышел Майкл, просовывая голову через ремешок почтальонки.

– Отвезешь меня в школу, – холодно бросил Аддерли, встав рядом со мной и уставился на закрытые створки лифта.

– Ладно, я все равно на первую пару опаздываю, – посмотрев на часы, ответил я.

– Мне параллельно и перпендикулярно, куда ты там опаздываешь, – снова нажав на кнопку, произнёс Майкл.

– Не работает, – подвел итог я, ударив по створкам горе-лифта, который работает лишь по праздникам и начал спускаться по лестнице.

Позади слышался тяжёлый топот Аддерли, который, будто специально тяжело опускал ноги, вкладывая в каждый шаг все свои пятьдесят килограммов, что не могло не действовать на нервы. Спускались мы в тягостном молчании, и я чуть не станцевал ламбаду, когда мы оставили позади все лестничные пролеты, выходя из подъезда и направляясь к припаркованному у дома автомобилю. Значит, разговаривает со мной лишь в присутствии родителей? Высшая степень самопожертвования – снизойти до кого-то там Флетчера и заговорить с ним. Ох, вот это истинный мученик! Да ладно, слишком преувеличиваю. Но, что ещё делать гриверам в моей башке, если единственная пища для размышлений – это Майкл Аддерли? Правильно, вести шизофреническую беседу с самим собой, айда небо начнёт плеваться бейсбольными битами, которыми я бы смог проломить себе голову и думать о том, что зря я был атеистом, ведь сейчас моя задница не горела бы в аду, а не о Майкле Аддерли, которого я ненавидел. Который мне нравится, но которого я ненавидел, потому что он мне нравился. Которого я поцеловал и которого я оттолкнул. Не думал бы о Майкле Аддерли, который и короткого взгляда на меня не бросит, который холоден ко мне, который ненавидит меня. Но как бы я не старался не думать о Майкле Аддерли я все равно продолжаю думать, как не думать о Майкле Аддерли и все равно думаю о Майкле Аддерли, которому вообще по*бать.

Так, Флетчер, заткнись! Хватит, придурок, останови свой поток мыслей!

Мысленно облив свои яйца серной кислотой, я со всей дури шандарахнул банку из-под-хрен-знает-чего ногой и ускорил шаг, подойдя к машине и сев за руль. Брюнет опустился на пассажирское сидение, захлопнув дверь так, что у меня не то, что перепонки, чуть глазные яблоки не лопнули.

– Я думал вы в субботу не учитесь, – прервал тишину в машине я.

– Учимся, – коротко ответил брюнет.

– Я думал ты не ходишь по субботам в школу, – снова начал я.

– Хожу, – даже не моргнув, ответил Майкл.

– Я думал ты не встаешь в такую

рань по субботам.

– Да чего ты к субботе прикопался-то?! – раздраженно выкрикнул Аддерли, наконец, посмотрев на меня. – И вообще, если прибавишь газу – никто не умрёт.

– Я все равно на первую пару опоздал, – пожав плечами, отозвался я, останавливаясь на светофоре.

– Иди на вторую, – процедил сквозь зубы юноша, – нашёл проблему.

– Ну, в том-то и дело, что по субботам пара только одна, – улыбнулся я охреневшему парню, который посмотрел на меня приподняв брови и, округлив глаза, но он быстро взял себя в руки, спрятав удивление под безразличием.

Поняв, что Майкл и не собирается продолжать разговор, я кивнул самому себе и возобновил движение по направлению к школе. Погода была просто замечательная: солнце ярко светило в голубом, безоблачном небе, проникая даже в самые тёмные закоулки и освещая их своими яркими, но совершенно не теплыми лучами. И все благодаря голым деревьям, на которых не осталось ни листочка, что защищали некоторые участки земли от солнца своей тенью. Ветерок был совсем слабый, но волнующий засохшие и пожелтевшие листья на дороге своими слабыми порывами. Город начинал понемногу пробуждаться. К обеду уже начнётся суматоха и закипит жизнь в Магдебурге в привычном ритме. И сейчас, сидя в салоне машины, я понял насколько изменилась моя жизнь после переезда в этот город и с ужасом понял насколько незнаком мне этот город, ведь никто мне его даже не показал.

Остановив машину у знакомого трёхэтажного здания, я посмотрел на Майкла, который собирался выйти из машины. Он все ещё в обиде за мои слова. Я сам во всем виноват, я знаю это, просто я должен слушать своё сердце, только тогда я буду по-настоящему счастлив. Я не могу потерять его. Я должен все исправить, просто обязан, поэтому я быстро схватил Аддерли за запястье, не давая выйти из машины.

– Какого хрена? – дернув рукой, недовольно и злобно спросил Майкл.

– Подожди – подожди, – отпустив его запястье, я робко улыбнулся, – Майкл, я просто… – запнувшись и растерявшись от всего того, что происходит, я коротко рассмеялся, пытаясь взять себя в руки. – Раз уж ты опоздал на первый урок, да и я в университет, может ты, наконец, покажешь мне город? – поразившись твердости собственного голоса, спросил я у парня, ожидая ответа.

На моё удивление, Майкл отреагировал иначе, чем я предполагал. Нет, он, естественно, не бросился мне на шею с воплями о том, что только этого он и ждал, просто настала его очередь рассмеяться. Рассмеяться совсем не коротко и не потому, что его что-то позабавило, и я понял – не к добру. Ирония. Ну, а кто говорил, что будет легко? Исправлять всегда сложнее, чем рушить.

– Чего-чего? – перестав смеяться, с усмешкой во взгляде, поинтересовался брюнет. – Показать тебе город? Может, тебе ещё браслет дружбы сплести? Или свитерок связать, а? Ну? Чего молчишь?

– Слушай, с кем не бывает. Все ссорятся, давай уже забудем! – не выдержал я.

– Перестань говорить со мной так, будто я твой друг, которому ты дал в рыло по пьяни, – прошипел он, прожигая меня взглядом.

– Слушай…– повторил я, но Аддерли меня перебил:

– Нет, это ты меня послушай, Флетчер, и очень внимательно: иди в з*дницу! Я все сказал, – огрызнувшись, потянулся к двери, но я заблокировал дверь с его стороны, получив в ответ удар по рёбрам, не хилый такой, надо сказать.

– Майкл…

– Дверь открыл! – рявкнул брюнет, ударив локтем по двери, – просто открой гребаную дверь и отвали! Неужели это так сложно? Отвали от меня, ясно? От-ва-ли, повторить? Так вот, от-ва…

– Заткнись! – моя очередь орать и, видимо, у меня это хорошо получилось судя по тому, как притих Аддерли, уставившись на меня. – Ты имеешь право злиться на меня за все мною сказанное, я бы тоже злился. Но все, что я наговорил не совпадает с тем, что я думаю. Вообще, я не собираюсь сейчас душу наизнанку выворачивать и плакать на твоём плече. Я ошибся, все ошибаются. Просто сделай мне подарок, проведи со мной один день…– я посмотрел в карие глаза, которые старательно избегал, пока говорил все, что хотел сказать и продолжил: – Покажи мне Магдебург, сделай шаг навстречу. Пожалуйста.

– Чтобы ты на следующий день опять делал вид, что тебе это приснилось? – усмехнулся парень, сжав почтальонку пальцами.

– Нет, с этих пор все будет иначе. Я хочу жить в мире с тобой, так что? – с надеждой в голосе спросил я.

Вздохнув, Майкл уперся лбом об стекло. Я понимаю, ему теперь труднее довериться мне, он ожидает, что я снова поступлю по-свински, но это не так. Соглашайся, Майкл, ты не пожалеешь, обещаю!

– Так, – оторвавшись от окна, начал брюнет, – заводи мотор, пока меня не заметили.

========== Глава 19 ==========

Pov Alex

Машина оказывается в зоне предельной дальности от места, в котором все человечество так дружно хоронит свое детство, и Майкл облегченно выдыхает. Так, словно все то время, пока мы не скрылись за поворотом, и не дышал вовсе. Его глубокий выдох через нос – последний звук, который кто-то из нас издает. И наступает тишина. Та самая, оглушающая, от которой звенит в ушах, которая ложится тяжелым грузом на плечи, что скинуть ну никак не получается.

Но знаете что? Я настроен вполне воинственно. И как бы мы не портили друг другу жизнь, это должно и останется – я на это пиздец, как надеюсь – в прошлом. Мысленно хлопаю себя по плечу, и решаю, наконец, прервать затянувшуюся паузу в салоне. Я уже открываю рот, чтобы сказать предложение, которое формулировал в голове добрые две минуты, и, остановившись на очередном светофоре, поворачиваю голову в сторону сидящего рядом парня, сталкиваясь с ним взглядом. Надо признавать талант там, где он есть. И я признаю. У Аддерли просто охренеть какой талант смотреть на людей, как на дерьмо. Поэтому я закрываю рот, чуть не откусив себе язык, на что парень лишь усмехается, и перевожу взгляд на дорогу.

Окей, Эйнштейн. И как ты собрался с этим чудищем заморским налаживать контакты? Дожили, блять. Я пытаюсь – и, позвольте отметить, добровольно пытаюсь – помириться с Майклом. С тем самым Майклом Аддерли, который превратил мою любимую, белую футболку в ванильно-радужное хламье, которое даже бомжу стыдно предложить. Тот самый Майкл Аддерли, который этой своей выходкой запустил гребаное колесо сансары, превратив мою жизнь в сплошной план по мщению. Которого я мечтал задушить ночью подушкой, которого я ненавидел больше всего на свете, на День рождение которого я мечтал заказать первоклассных киллеров. (Именно.Киллеров. Это для перестраховки, вдруг, киллер не первоклассный вовсе, или Аддерли слишком живучий.)

Я начинаю снова злиться, вспоминая все выходки брюнета. Сжимая руль до белых костяшек, когда вспоминаю Элис, от которой всегда несло клубничной жвачкой, что смешиваясь с ее парфюмом создавал контраст, от которого хотелось вырывать и вырывать, вырвав все, что когда-либо съедал, пил, нюхал, видел. Вырвав даже желудок, потому что – о, боже мой – как она меня бесила. Рядом с ней я был так несчастен и разбит, я чувствовал, ощущал всеми своими фибрами всю боль человечества рядом с ней. Это все ее хреновая аура. Уверен, в прошлой жизни она кого-то убила или насиловала котят. Или может даже в этой, потому что я аж видел, как что-то зловещее исходит от нее (окей, мне просто больше не о чем думать в этой тишине), но она как-то влияла на меня. Как магнитная буря на человека. Я бы мог и дальше драматизировать, вспоминая обо всем. Но вдруг…

─ Останови.

Уже хочу сострить, мол, ты, Аддерли не в маршрутном такси, но мой мозг выходит из состояния коматозного сна и начинает работать.

─ Эм… ─ слегка покосившись на парня, я прочищаю горло. – Тебе… тебе нужно в туалет?

Ладно. Про заработавший мозг – это я погорячился.

Потому что, какого хрена? Да, блять, ему нужно прямо посреди оживленной трассы пойти поссать кому-нибудь в бак, ну, или в урну из морально-нравственных побуждений.

─ Нет, – после нескольких секунд молчания все же отвечает брюнет, переставая смотреть на меня как на умственно-отсталого. Что ж, спасибо. И на том. – Просто останови это гребаное корыто.

Он говорит спокойно. При этом глядя на меня в ожидании выполнения просьбы. А я… А что я? Я даже не понимаю когда успел накосячить. От такого поворота событий у меня ногу чуть не свело судорогой, а это было бы нам не очень на руку, учитывая такое оживленное движение. В итоге я останавливаю свое «гребаное корыто», и, как только Майкл покидает салон, я его этим «гребаным корытом» уже десять раз переехал за «гребаное корыто» в адрес моей малышки. И за мудатское поведение. Гребаный ублюдок. Я к нему тут со всей, блять, душой, а он в эту душу своей тощей задницей срет. Чем не мудак?

Я так ударился в оскорбления в адрес Майкла, что даже не заметил, как он обогнул мою детку. Только, когда прохладный ветер врывается в салон, заставляя мою кожу покрыться мурашками, я обращаю внимание на парня, который стоит, смотря на меня сверху вниз, выгнув правую бровь. Что он..? Что за..? Ох, не-е-е-ет. Мое сердце пропускает удар, а может и все десять. Я уже вижу, как мой отец отскребывает мой размазавшийся по асфальту труп. Но толчок в бок возвращает меня в реальность и я зыркаю на Аддерли своим самым непреклонным взглядом. По крайней мере, мне так кажется, потому что…

─ Пересядь, блять! – буквально орет мне в лицо брюнет. Я демонстративно вытираю слюни с лица, которыми он так щедро одарил меня. Он едва сдерживает ухмылку, а я едва сдерживаюсь, чтобы не убить его этой самой дверью авто.

─ Никогда! Никогда в жизни, – шиплю я в ответ, прожигая взглядом дыры в долговязом туловище, нависающем надо мной.

─ Слушай, ─ Майкл устало потирает переносицу большим и указательным пальцами, но на его губах играет легкая улыбка, ─ ты подожди тут, а я сбегаю в школу за картой, но, если хочешь пошалить тут, с навигатором… Я оставлю вас, пожалуй.

Да. Признаю. Согрешил. Я действительно все это время сидел тут и ехал не пойми куда, ибо знаю только дорогу в университет и обратно домой, ну и еще в тот клуб, в котором Стэн работает баристой. Но на этом мои знания данной местности ограничиваются. Но знаете, что я точно знаю? Я абсолютно точно знаю, что объект, стоящий передо мной в любой момент нахрен перепутает тормоз и газ и нас выбросит на встречную, где в нас врежется грузовик с пропаном или еще каким-нибудь химическим веществом, который абсолютно не совместим с лаком для волос, что не пожалел брюнет для своей головы. Или нам пробьет к черту бак и оттуда польется бензин, и все взорвется. Нас просто разорвет, и для того чтобы было что хоронить, придется запихивать наши кишки, разлетевшиеся в стороны и свисающие с деревьев. Что? Я видел такое в фильме и меня абсолютно не устраивает такой сценарий. Ибо умирать надо красиво, помните? Так вот… это вообще ни разу не красиво. Это мерзко и, кажется, меня сейчас стошнит.

─ Флетчер, ─ Майкл щелкает пальцами перед моим носом, вырывая из размышлений. Я уже сам начал воображать собственный блокбастер, и видимо выпал из реальности. – Ты хотел, чтобы я показал тебе город. Так, будь добр, перетащи свой зад на соседнее сидение.

─ Ты вообще водить умеешь? – я не могу сдержать усмешки, при виде гримасы оскорбления на лице Аддерли.

Уже сев на место, что я так заботливо грел своими булками, Аддерли несколько секунд ерзает на месте то ли усиживается поудобнее, то ли чешет задницу – да плевать. Но, когда он тянется к моему айподу, я слегка ударяю его по клешне, на что он одаряет меня недовольным взглядом и ударяет по ладони в ответ. Я прихожу в ступор. За что? Меня вообще-то сейчас списали, как ущербного, это я должен недовольными взглядами кидаться. И я вообще-то не оставляю рукоприкладство безнаказанным, поэтому несильно пихаю локтем в бок брюнета, видимо, и он не любит оставаться в долгу. Ответ мне пришелся кулаком в плечо и… пошло поехало. Мы буквально выпинывали друг друга ногами из машины. Я вмиг вспоминаю, как чуть до смерти не защекотал Аддерли в квартире и поэтому я совсем ненавязчиво и совершенно случайно – случайно, понятно? – прохожусь пальцами по ребрам парня, ответ в виде ужасного визга приходит тут же.

─ НЕ СМЕЙ! – буквально срывая связки, орет брюнет на весь салон моей машины, от крика которого, кажется, лопнули все стекла.

Я принимаю это за зеленый свет и перехожу на подмышки. Майкл скрещивает руки, пытаясь отстраниться от меня, но мои пальцы, словно черви, пробираются к цели.

─ Перест… перестань, – брюнет уже почти плачет от смеха, но я не могу остановиться. И это вообще ни разу не потому, что мне нравится его смех. Понятно? Он мне не нравится. Вообще. Обычный смех. Совершенно не ассоциируется со звонящим колокольчиком в прекрасный майский день… И. Окей, может он мне немного нравится. – Алекс! ПРОШУ ТЕБЯ!

─ Ты визжишь, как девчонка, ─ приняв нормальное положение и перестав пытать Майкла, который уже раскраснелся то ли от смеха, то ли от недостатка кислорода, то ли и от того, и от другого, оцениваю я навыки «братца», на что получаю ответ в виде среднего пальца. ─ Где твои манеры, Майкл? – усмехаюсь я, и тянусь к айподу.

─ Там же, где и твои, Алекс, ─ поддразнивает меня парень, наконец, заводя машину. Через минуту салон уже заполняется приятным голосом Зейна.

Поворачиваясь к окну, я улыбаюсь, замечая краем глаза, как брюнет слегка покачивает головой в такт музыке. Он старается делать это не так заметно, но и одного движения головой мне хватает, чтобы понять – я на верном пути, с которого в этот раз уж точно не собьюсь.

Бросив на меня хитрый взгляд, Аддерли поворачивает ключ в зажигании и трогается с места. Трогается, я вам скажу, довольно-таки резко, выруливая на автотрассу, кишащую машинами. Парень спокойно расположил руки на руле, легко выворачивая с полосы на встречную, чтобы обогнать впереди едущие машины, которые, по его мнению, видимо, были очень медлительны. Я решаю все-таки пристегнуть ремень безопасности, на что Майкл ухмыляется, набирая скорость. Уже становится не до смеха. И я никак вот не могу найти операторов, которые снимают нас для «Форсажа», так какого хрена происходит? Мне остается сжимать кожаное кресло, еще немного и я продырявлю пальцами обивку. Кажется, у меня подскочило давление, когда Аддерли снова обогнал машину, несясь с такой скоростью, будто везет рожающую женщину в больницу. Сердце бешено стучит где-то в горле. Никогда не думал, что помру в свой День Рождения, как бы поэтично это ни было, но, блять, я слишком молод для этого дерьма. Он в очередной раз выезжает на встречку, и тут я вспоминаю, что, вообще-то, умею говорить. Прочистив горло, бросаю взгляд на наручные часы, не то, чтобы мне было интересно, сколько время, но зафиксировать время смерти не помешало бы.

─ Майкл…

Мой голос – самый настоящий предатель. Иуда. Какого черта я пищу, когда надо говорить твердо и уверенно? А водилу моего это только забавит. Его губы снова принимают форму самодовольной ухмылки, которую хочется познакомить с прикладной панелью, ну, или с коробкой передач. Я не особо привередливый.

─ Не гони, твою мать! – на этот раз у меня вышло довольно-таки увереннее и даже с нотками злости. Молодец, Флетчер, уже не пищишь, как двенадцатилетняя девчонка, при виде своего краша. Делаешь успехи.

─ А? – Аддерли перевел взгляд с дороги на меня, сделав вид, что не расслышал моего ора. И вот, я почти обоссался, растеряв остатки своего мужества, ибо он все также смотрел на меня, а не на дорогу. Сердце сделало кульбит. Или это был сердечный приступ?

─ Аддерли! Смотри на эту гребаную дорогу! – нет реакции. Больной. Ребят, я догнал, он болен. У него рак мозга. – Аддерли! Ты убьешь нас! – я уже бьюсь в конвульсиях с пеной у рта. Кажется, у меня припадок.

Всего на две секунды бросая взгляд на дорогу, брюнет резко сворачивает налево, отчего я припечатываюсь к двери. Майкл бьет по тормозам, машина с визгом останавливается, а я прикладываюсь щекой о холодное стекло. Расстегиваю ремень, руки трясутся, как у получающего «Оскар» Ди Каприо.

Чертов ублюдок. Что это была за хрень? Выпендриться решил, или самоутвердиться на моем инфаркте? Сволота. Тошнота подкатила к горлу совсем неожиданно, в виде всего, что я съедал за жизнь. Вырвавшись из салона, бегу в сторону деревьев, но не добегаю и падаю прямо на траву, вырывая содержимое желудка. В нос тут же ударяет вонь собственной блевоты, срабатывает рвотный рефлекс и меня снова рвет. Меня тошнит от того, что меня стошнило. Правда, заебись? Я убью его. Жрать вот это вот заставлю. Ноги бензопилой отфигачу, придавлю кирпичом педаль газа и сброшу в какой-нибудь обрыв.

─ Блять… – выдохнув, поднимаю голову. Взгляд тут же цепляется за компанию молодых людей, что расположились на траве, видимо, решили устроить пикник. В середине октября. Ну, класс. Чего же не в декабре прямо на гололеде? Они сидят всего в нескольких метрах от меня, переставая жевать. Двое вообще так и зависли: одна с сэндвичем в руках, который собиралась откусить; второй с бутылкой пива у рта. – Упс.

Мда. Неловко вышло. Значит, мы в парке. Надо бы осмотреться, что ли. Но сначала убить Майкла, и похоронить его прямо вот на этом памятном месте. Как говорится, вспомни черта… До моего слуха долетело фырканье, которым он пытался заглушить рвущийся наружу лошадиный смех. Представить страшно, как это выглядит со стороны. Меня и компанию из пяти человек разделяет лужа желудочного сока и еще какой-то зеленой фигни. Я вроде хлопья ел. А они ни разу не зеленые.

─ Боже, милый, ты в порядке? – слышится сверху голос пропитанный сарказмом. И у меня все внутри взрывается, мое терпение догорело, как давно зажженная спичка. Я со всей силы бью ногой по лодыжкам Майкла, сбивая того с ног и поваливая на землю. И, блять, как же удачно! Бинго. Прямо в яблочко. Кончики его волос оказываются в луже моего выблеванного завтрака, отчего Аддерли издает нечеловеческий крик. Клянусь, так, наверное, даже в концлагерях евреи не орали. – Убери! Убери это от меня! Флетчер! – парень почти плачет, и я вместе с ним, только от смеха.