Текст книги "Сводные братья (СИ)"

Автор книги: Kau_Mili

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 11 страниц)

─ Ни-ничем, – новый взрыв смеха от картины закрывающего нос Майкла, отчаянно ищущего спасение, ─ не могу помочь.

─ Скотина. Именно за такое из твоего зада никогда не вынут раскаленную кочергу в адском котле! ─ на весь парк рычит Майкл, на четвереньках тащась к компании, что торопливо собирала манатки. Подрываясь на ноги и, перепрыгнув через ползущее туловище, я подлетаю к девушке, и мне удается выклянчить бутылку пива. Вообще-то я надеялся сорвать джек-пот в виде бутылки воды, но они видимо любители надраться с утра пораньше. Оглянувшись на брюнета, я обнаруживаю его сидящим на траве.

─ Держи, – протягиваю парню бутылку, благодаря которой он избавляется от блевоты на волосах. Да боже, там немного на концах было, чертов король драмы. – Нехер было в Шумахера играть, тут не Формула 1.

─ От меня теперь пивом несет, гений, – поднявшись на ноги и отряхивая джинсы от травы и земли, отвечает брюнет.

Я лишь закатываю глаза.

***

В парке людей не то, чтобы полно, но достаточно. Как-никак это субботнее утро. У многих нет занятий в школе и университетах, многие не работают – пятидневка. Парни и девушки на пробежке; молодые родители гуляют со своими детьми, да и просто влюбленных парочек, обнимающихся на скамейках, и жмущихся между деревьями хватает.

Аддерли сразу повел меня в ту сторону парка, откуда доносились детские крики, смех, плач. Я бы подумал, что Майкл воссоздал и возглавил четвертый рейх, если бы не аттракционы. Это все объясняет. Американские горки и свободные цепные качели заставляют меня скривиться, и я становлюсь столбом. Майкл непонимающе смотрит на меня минуты две, прежде чем начинает подтрунивать. Я отнекиваюсь, да ладно вам, это всего лишь минутное (окей, пятиминутное) смятение из-за нахлынувших воспоминаний. Я не боюсь никаких горок, поэтому на дальнейшие подколки отвечает лишь мой гордо поднятый средний палец. Мы провели в парке около двух часов, прокатившись на всех аттракционах, на некоторых даже дважды, поедая сладкую вату и обсуждая людей от нечего делать, пока стоим в очереди за билетами на колесо обозрения.

─ Может, стоит сказать ему? – предлагает Майкл, почти доедая сладкую вату.Я строю гримасу отвращения, мол, я ем, будь человеком.

Позвольте объяснить, что происходит. Видите ли, у следящего за порядком мужика расстегнута ширинка, которая открывает вид на то, что должно быть сокрыто от чужого взора. Я удивлен, как же мамаши до сих пор не закидали его камнями за стриптиз перед детьми.

─ А ты людям только туда и смотришь, да? – усмехаюсь я, на что получаю фирменный взгляд от Майкла а-ля «где посеял хромосому?»

─ Знаешь ли, когда не надеваешь нижнее белье, да еще и ширинку забываешь застегнуть, это как-то бросается в глаза. – Наконец, ответив мне, Майкл отправляет палочку от сладкой ваты в урну рядом с нами.

Я задумываюсь. Может, он не забыл ее застегнуть? Может, у человека фетиш такой – достоинство свое демонстрировать? Хотя, это, как минимум, странно. Вечно в местах, где полно детей какая-то херня происходит.

─ Ну, – я перевожу взгляд на мужчину, стоящего неподалеку и мой взгляд автоматически падает туда. Фу, блять. Ну, что за дебил? – Кошмар. Он что, не чувствует? Ну, знаешь, там дуновение ветерка или что-то? Ветер-то холодный.

Аддерли прыснул в кулак, чуть не подавившись воздухом, подходя к кассе за билетами и, расплатившись, вернулся с двумя, практически, потащив меня в сторону колеса обозрения, схватив за предплечье. Даже через куртку я чувствовал тепло исходящее от его ладони. Я был абсолютно не против.

***

─ А это фонтан желаний! – радостно объявляет брюнет, останавливаясь у фонтана.

Я невольно улыбнулся. Мило наблюдать за тем, как Майкл воодушевленно тащит меня от места к месту, явно желая показать, что Магдебург не хуже Лос-Анджелеса. В парке мы провели еще около полутора часов, взяв еще билеты на колесо обозрения, ибо Майкл никак не успокаивался, пытаясь доказать мне, что может найти дом, в котором он раньше жил. (─ Я докажу тебе, Алекс. Однажды я видел, как мама машет мне с окна, зовя меня домой, чтобы поругать, потому что в тот день я прогулял уроки! ─ Тебе это точно не приснилось, Майкл? ─ Сейчас сам все увидишь. Вот он! Вот, видишь? Как не видишь, ты что, слепой?). К слову, все закончилось тем, что я начал подыгрывать брюнету и это выглядело типа, «о, Майкл, я его вижу! Точно. Вот и Симона машет нам с окна», за что получил не один и даже не два подзатыльника.

─ Что ж, – повернувшись к фонтану спиной, вытаскиваю из кармана монетку. – Будет совершенно глупо не загадать желание.

Я закрываю глаза, сжимая монету в ладони. И пытаюсь загадать хотя бы одно желание. Глупо, но в голову ничего не лезет. Мне не хочется ничего загадывать, такое чувство, будто у меня уже все есть. И это, как ведро холодной воды на голову. Я открываю глаза с ужасом отмечая, что действительно не имею ни единого желания. Раньше у меня их было дохерище с прицепом, но после переезда все перекрутилось, перевертелось с ног на голову, начался хаос, в котором я нашел все, чего мне не хватало. Моя жизнь перестала быть сплошной вечеринкой с кучей алкоголя и девушек, которые просто-напросто приедались. Я воссоединился со старыми друзьями, моя жизнь наполнилась смыслом и неожиданными союзами. Это странно. Но это сделало меня настоящим.

Резко оборачиваюсь на шум воды. И… это Майкл. Сидящий на краю фонтана. И собирающий монеты со дна. Я часто моргаю. Нет, не галлюцинация. Я немного в шоке, хотя пора бы уже привыкнуть к его ненормальным выходкам, но каждый раз, как первый. Меня распирает, я хочу засмеяться и сказать ему, что он идиот. Я подавляю смех, но улыбка все же ползет по моему лицу.

─ Эм… – оборачиваюсь по сторонам, прежде чем сделать пару шагов к Майклу. Потому что это вообще ни разу неправильно.

─ Господи, да сколько у тебя этих желаний? – с полной рукой монет обращается ко мне брюнет. Что? Да, черт возьми, откуда он такой взялся вообще? Я смотрю на горсть в его ладони и борюсь с желанием сравнить его с бродяжкой, считающей прибыль за день.

─ Ты что делаешь? – с улыбкой спрашиваю я, на что Майкл закатывает глаза.

─ Спасаю человечество, Алекс, – кряхтя, отвечает парень, рассыпая мелочь по карманам. Я вскидываю брови. – Ну, знаешь, – начинает развивать свою мысль Аддерли, понимая, что я нихера не вдупляю. – Люди считают, что долбанная монетка, которую они швырнули в фонтан, исполнит все их желания. Вероятно, будет эффективнее подорвать задницу, и идти к цели самому, нет? Если здесь не будет монет, люди подумают, что это обычный фонтан. Я надеюсь. Ну, и мне нужна мелочь. – Подытоживает Майкл, ослепительно улыбаясь.

Его слова заставляют меня задуматься на пару минут. Его позиция понятна и в какой-то степени оправдана – возможно, он разочарован в человечестве, но мне она не кажется правильной. Потому что без брошенной через плечо монеты, в фонтан, который, вероятно, служит и умывальником для бомжей, без загадывания желаний на падающую звезду, мы бы сошли с ума. Люди имеют права на такие глупости, когда жизнь ведет себя, как последняя сволочь.

─ Нет, – спешу не согласиться с брюнетом. Теперь его очередь превращать лицо в вопросительный знак. – Просто люди хотят во что-то верить. Думаю, без таких мелочей, что служат отрадой для многих, жизнь была бы намного тяжелее.

Он усмехается. Но не так, когда чуть не довел меня до инсульта в машине, а как-то по-доброму. Его взгляд смягчается, в глазах мелькает тень того, что я не видел в нем доселе, но проскальзывает так быстро, что я не успеваю за это ухватиться. Майкл встает прямо передо мной. Так близко, что я могу почувствовать его запах. Он пахнет корицей, сладкой ватой, и пивом. Мои губы трогает легкая улыбка.

─ Конечно тяжелее. Откуда бы я тырил монетки? – засунув руки в карманы, парень медленно обходит меня, слегка поддевая плечом, и кидает на ходу: ─ не знал, что ты романтизируешь.

Я что? Нет. И нет. Спешу с ним не согласиться, на что получаю лишь «конечно, да-да, конечно». Напомните, почему я не выбросил его с колеса обозрения, или не утопил в фонтане? Он абсолютно непробиваемый и невыносимый человек, самый упертый на свете. И противный. Да и вообще он немного подбешивает. Подбешивает, потому что нравится. Нет, вычеркните. Он мне просто симпатизирует, как человек. Оказывается, с ним может быть весело, да и вообще, с ним интересно разговаривать. На этом все.

─ Дальше по программе у нас кинотеатр, – заявляет Майкл, хватая меня за рукав куртки и потащив за собой в противоположную сторону от места, где мы припарковались.

─ Эй-эй, а машина? – все же спрашиваю я, на что Майкл оборачивается через плечо, отвечая мне с улыбкой:

─ Тут всего два квартала, старушенция. А песок, что сыпется с твоих костей, приведет тебя обратно, если меня схватят.

Я резко торможу. Если его схватят? Это еще почему? Мое лицо преобразовывается в знак вопроса. Аддерли, увидев мое смятение, лишь подошел поближе, и, перехватив мою ладонь в свою, слегка сжал пальцы. Кожа под его холодными пальцами буквально плавилась, точка контакта небольшая, но этого достаточно для того, чтобы моя ладонь загорелась. Мозг просто отключился и я, сделав шаг ближе, вперился в глаза напротив, медленно переводя взгляд на губы. Обладатель которых, быстро прошелся по ним языком. Память услужливо подкинула картины того вечера, когда я впервые прикоснулся к ним своими. Я до сих пор помню, какие они мягкие и теплые, и как они умеют нежно целовать. Странно, как одно тактильное действие может пробудить все, что ты так долго выкапывал и выбрасывал из своей головы. Все просто пошло к черту. Его губы начали шевелиться, образуя слова. Поэтому я быстро отвел взгляд в сторону, освобождая ладонь и отправляя ее в карман. Заметив это, Майкл передернул плечами, уголки его губ слегка приподнялись, рисуя слабую улыбку, в то время, как в глазах бесенята отплясывали чечетку. Я очень хорошо знаю этот взгляд и – ради всего святого – что он задумал?

─ Идешь? – выгнув бровь, интересуется Аддерли, я открываю рот, чтобы спросить, но он меня опережает: ─ Просто идем в кино.

Кивок. Улыбка. Улыбка в ответ. И мы уже бежим по направлению к кинотеатру, под названием «Пирамида». Я кривлюсь. Название уже говорит само за себя, а я ненавижу историю и все, что связано с набальзамированными фараонами. Как оказалось, Майкл тоже. И здесь каждый день крутят фильмы о древнем Египте, как документальные, так и просто идиотские, которые как-то с ним связаны. Поэтому мы выбираем самый абсурдный из всех, так щедро предоставленных нам кинотеатром, фильм. А именно «Клеопатра и зомби-апокалипсис. Выживет сильнейший». От одного только названия мы с Майклом чуть не обоссались прямо у кассы, за что получили пару-тройку убийственных взглядов от постояльцев. Серьезно? Кто-то приходит сюда каждый день?

Мы вваливаемся в сортир, так как была высока вероятность обмочиться от смеха. До начала сеанса еще десять минут, поэтому мы успеем еще купить что-нибудь. Майкл охотно подхватывает эту идею.

─ Твою же ма-а-ать, – выдыхает он из кабинки, прежде чем его снова разбирает смех. Я не понимаю в чем дело, пока брюнет не открывает дверь и не показывает на стенку над унитазом, где висит табличка. Я подхожу ближе и читаю вслух:

─ «Уважаемый Фараон, пожалуйста, смывайте за собой свои пирамидки», – я смотрю на Аддерли, который начал ржать еще больше и до меня доходит смысл только спустя тридцать секунд. У нас уже текут слезы из глаз, когда в туалет заходит парень, что бросал на нас ненавистные взгляды, еще у кассы, когда мы ржали над названием фильма. Зажав рот ладонью, Майкл выскочил из уборной, я последовал за ним.

─ Боже, кто додумался до этого идиотизма? – взяв самое большое ведерко попкорна, задаю я риторический вопрос.

Майкл со своим ведерком уже подошел к красному залу, протягивая два билета на контроль. Войдя и, заняв свои места, мы начали оглядываться по сторонам. Зал начал понемногу заполняться, многие (если не все) воодушевленно обсуждали фильм, который вот-вот должны были увидеть.

─ Да тут одни задроты, повернутые на Клеопатре, – шепчет Майкл, склонившись ко мне так, что я чувствую его дыхание на своей щеке.

─ Ты удивлен? Да брось, Майкл, ты такой же, просто скрываешь, – шепчу я в ответ, на что получаю легкий толчок в ребра и задорную улыбку.

─ Готов оторваться? – загадочно ухмыльнувшись, интересуется брюнет. Свет в зале начинает гаснуть и, возвращая улыбку, я киваю в ответ.

Фильм идет около двадцати минут, а мне уже физически больно смотреть на это. Как я понял, весь смысл заключается в том, что на Египет обрушивается зомби-эпидемия, с которой никто не в силах справиться, кроме Клеопатры, которая взяла дело в свои руки и собрала армию, чтобы бороться с тварями. И это просто тотальный п*здец. Думаю, теперь кинотеатр просто обязан оплатить мне психолога. На экране разворачивается какая-то дичь: Клеопатру окружили зомби, она в плену и не может вырваться, тут один из них кусает ее, дожили, блять.

─ Я так и знал! – оповестил Майкл весь зал, отчего на него со всех сторон начали шикать, но он не обращает на них внимание. – Алекс, блять, я же говорил, что нихера не змея ее цапнула, это был зомби!

─ Точно, – подхватываю я, чувствуя, как брюнет одобрительно сжимает мое предплечье. – Она превратилась в зомби и должна была сожрать мозги, но не смогла и покинула этот бренный мир. Блять, как же больно… Клеопатра… пожалуйста, сожри его. Сожри ты мозги всех этих тупых египтян, чтобы они сейчас нас не заебывали своей гребаной историей!

─ Ну, что вылупился? – кинув попкорн в того самого парня, Майкл вскочил с кресла, ─ что смотрите? Я страдаю, Клеопатра не хочет жрать мозги! – начиная бросаться попкорном во всех, Аддерли подстегнул и меня. И вот, двое взрослых парней кидаются попкорном в задротов и в друг друга, но тут…

─ Эй! – двое охранников направились в нашу сторону, Майкл высыпал остатки на голову того самого парня, я же швырялся едой в охрану. – Аддерли! Ты в черном списке, что я тебе говорил об этом?

─ Пошел на хер, Фред! – показав средний палец, брюнет схватил меня за руку и сбежал по лестницам вниз, к пожарному выходу, из которого мы выскочили, смеясь и сбивая прохожих. Естественно, они не погнались за нами, но мы бежали обратно к машине, не отпуская рук и не переставая смеяться.

Меня переполняет множество эмоций, адреналин зашкаливает, а сердце быстро стучит в груди от бега. Мы завалились в машину и синхронно рассмеялись на весь салон. Щеки уже начали болеть, а из глаз откровенно стекали слезы. Я не могу вспомнить, когда в последний раз так сильно смеялся и, вообще, давно мне не было так весело и хорошо. Учитывая, что алкоголь тут вообще не при чем. Я поворачиваюсь на брюнета, который смотрит на меня с широкой улыбкой.

─ Ты ненормальный, – констатируя я, на что Майкл легко пожимает плечами и удобнее усаживается на пассажирском кресле.

─ А ты только что узнал? – стянув с себя кожаную куртку и оставшись в одной черной футболке, отвечает парень. – Сам-то недалеко ушел.

Я следую его примеру. Стянув куртку, швыряю ее на заднее сидение, ибо от нашей пробежки стало очень жарко, да и в принципе на улице довольно-таки теплая погода, чтобы сидеть в машине в куртке. Заводя машину, мне ужасно хочется поинтересоваться у Аддерли куда ехать дальше, но он полностью погружен в свой мобильный и я вспоминаю, что у него тоже могут быть дела. Становится немного грустно, но стрелка наручных часов показывает уже на три часа дня. Отец прекрасно знает, что в субботу у меня только одна пара, естественно, я давно уже должен был приехать. Проверив свой телефон, обнаруживаю непринятые от отца и кучу смс поздравлений от друзей и знакомых. С этим я разберусь позже, сейчас есть проблема позначительнее – найти дорогу обратно до дома. Что же, навигатор мне в помощь.

─ Не хочешь есть? – неожиданно подает голос брюнет, отправляя телефон обратно в карман. Я удивленно смотрю на него. – Я вот, хочу. В общем, езжай прямо, я скажу, когда свернуть.

─ Хорошо, – улыбаясь, отвечаю я, и трогаюсь с места.

Через десять минут езды, мы припарковались у небольшого кафе, что разбавлял однообразность улиц своими неоновыми вывесками. Когда мы вошли внутрь, в нос тут же ударил запах свежесваренного кофе и сдобных булочек с корицей и шоколадной крошкой. Именно так всегда и пахнет брюнет. Теперь мне стало понятно, что он здесь частый гость, настолько частый, что практически впитал в каждую клеточку своего тела запах этого заведения. И мои догадки подтверждает молодой человек, сразу же подлетевший к Майклу с широкой улыбкой на лице, с такой широкой, от которой у него должно было свести скулы судорогой.

─ Майкл, – заключая парня в крепкие объятия, выдыхает незнакомец имя моего новоиспеченного соседа по комнате. Надо же, удивил. А то никто не знал его имени. – Давно тебя не было видно, где пропадал? – наконец, отстранившись, интересуется безымянный объект, потемневшие корни волос которого тонко намекают своему хозяину, что пора бы уже выкрасить их в такой же раздражающе-блондинистый цвет, как и на концах.

─ Это слишком долго рассказывать, Бев, – ох, Бев, значит? Как интересно. А Бев – это сокращение от какого дебильного имени, получается?

─ Да куда нам спешить, Майкл? Все расскажешь за чашкой кофе, твой столик свободен, – Бев оголяет ряд ровных зубов, с отбеливанием которых он явно переборщил. Я прочищаю горло, привлекая к себе внимание. – Ох, ты пришел с другом? – да этот парень сама наблюдательность, я борюсь с желанием посоветовать ему пойти работать детективом.

─ Да, да. Это… – Аддерли оборачивается на меня, призывая жестом встать рядом. Я буквально вижу, как движутся шестеренки в его голове, пока он перебирает варианты того, кем бы меня окрестить, я спешу на помощь и просто представляюсь:

─ Алекс. Алекс Флетчер, – пытаюсь выдавить из себя доброжелательную улыбку, но получается только оскал.

─ Беверли, – в ответ представляется парень, а я издаю смешок, поэтому Беверли спешит добавить: ─ Можно просто Бев.

Из меня вылетает еще один короткий смешок, за что я получаю локтем в бок от Аддерли, который все это время наблюдал за нами с легкой полуулыбкой на губах. Но, это же я. И я не могу пропустить это мимо ушей, я не умею включаться и выключаться, как телик.

─ Разве Беверли – это не женское имя? Чувак, – я уже откровенно начал подтрунивать с ухмылкой на губах, а блондин прожигал меня ненавистным взглядом. – Тебя не назвали, а обозвали.

Блондин лишь стискивает зубы и, резко разворачиваясь на пятках, шагает прочь. Я же получаю добрых два подзатыльника от Майкла, который подпинывает меня к самому дальнему столику. Усевшись на удобный диванчик, я складываю руки на столе, наблюдая за тем, как Майкл, выуживая из кармана узких джинс мобильный, ставит его на столешницу, усаживаясь напротив. Мы сидим в тишине минуту, мне становится неловко, и я уже хочу извиниться перед брюнетом за то, что обидел его друга, как вдруг он начинает смеяться, уронив голову на сложенные на столе руки, тем самым, пряча лицо в изгибе локтя. Мои глаза округляются, я удивленно выдыхаю, пытаясь понять над чем смеется брюнет. Вспомнил анекдот? Смешно пошутил у себя в голове? У меня что-то на лице?

─ Господи, – наконец падает голос, сидящий напротив парень, подняв голову и смотря на меня с веселым блеском в глазах. – Я хожу сюда второй год и второй год мучаюсь от того, что не могу пошутить над его именем из-за его хорошего ко мне отношения.

─ Ты серьезно? – я говорил, что никогда не привыкну к номерам Аддерли? – Я думал, ты разозлился.

Майкл снова начинает хихикать в кулачок, и это самое милое, что я когда-либо видел в жизни. В душе становится тепло и мне хочется, чтобы этот день никогда не кончался. И еще мне хочется ударить себя за такие мысли, но я ничего не могу с ними поделать. Я ничего не могу поделать с тем, как что-то согревает мое сердце, когда я слышу смех Майкла, я ничего не могу поделать с тем, что не могу надышаться тем, как он пахнет, ничего не могу поделать с тем, как моя кожа покрывается мурашками от его прикосновений ко мне. Я ничего не могу и не хочу с этим делать, потому что впервые в жизни я чувствую себя на своем месте. В моей голове проносятся события сегодняшнего дня, и я с уверенностью могу сказать, что это самое лучшее День Рождения, которое у меня было за двадцать один год.

─ Не могу поверить, что ты в черном списке того идиотского кинотеатра, – вспомнив слова одного из охранников – Фреда, кажется – улыбаюсь я, вгрызаясь в булочку с корицей, только что поставленную передо мной миловидной официанткой. Я перевожу взгляд на кружку горячего шоколада перед брюнетом и закатываю глаза. – Ты должен взять ванильный коктейль. Лиам утверждал, что в Магдебурге они самые вкусные, – отпив из высокого стакана, стоящего передо мной, я добавляю: ─ И он не ошибся.

─ Ладно, – заказав еще один ванильный коктейль, Майкл принялся уничтожать свою булочку, блаженно улыбаясь, и отвечая с полным ртом: ─ Не могу поверить, что ты боишься аттракционов.

Я перестаю жевать. Эй, это удар ниже пояса. Я наблюдаю за тем, как Майкл вытаскивает из стакана с коктейлем трубочку и ставит ее на салфетку, начиная крошить туда булочку. Я снова начинаю часто моргать. И это снова не галлюцинация, мои попытки подавить улыбку, с треском проваливаются, поэтому я начинаю оправдываться:

─ Я не боюсь аттракционов, Аддерли, просто я давно на них не катался, – легко пожав плечами, отвечаю я, и получаю в ответ недоверчивое хмыканье.

─ Ты встал там, как столб при виде американских горок, ставлю на то, что ты в тот момент прикидывал, где можно приобрести подгузники для взрослых.

─ Ха-ха, ты такой смешной, – с сарказмом отзываюсь я и, отпив коктейль, продолжаю: ─ Я не катался на американских горках с десяти лет.

Он даже размешивать свой суп из коктейля и булочки перестал, зависая с соломинкой, зажатой между большим и указательным пальцами. Его лицо вмиг стало серьезными, отчего я тяжело вздыхаю, понимая, что так просто мне не отвертеться.

─ Почему? Это как-то связано с семьей, да? – отложив соломинку в сторону, брюнет поддается вперед, заглядывая мне в глаза. Я отодвигаю коктейль в сторону, кивнув в ответ и переводя взгляд в сторону окна, за которым постепенно начало темнеть. – Если хочешь, закроем тему.

Но почему-то мне показалось это неправильным. Об этом никто никогда не знал, и поэтому мне захотелось этим поделиться с кем-то. С кем-то, кто поймет. И я знаю, Майкл уж точно поймет. Поэтому я откидываюсь на спинку и перевожу взгляд обратно на парня, скользя по его лицу и останавливаясь на больших карих глаза, смотрящих на меня с добротой и пониманием.

─ На мое десятое день рождения, мы с мамой пошли в парк, – я замолчал, убеждаясь в том, что Майкл меня слушает и, отметив интерес в его глазах, продолжаю: ─ это был парк аттракционов, в котором она познакомилась с каким-то художником, к слову, вскоре она ушла от нас именно к нему. Она никогда не была образцовой матерью, она эгоцентрична и одержима лишь тем, чтобы наладить свою жизнь. Всегда была такой, и тот вечер в парке не был исключением. В общем, она посадила меня с каким-то мужчиной, который угощал меня конфетами и леденцами, а сама ушла прогуляться с этим художником. Она бросила меня в компании этого мужика на целый час, и, знаешь, самое херовое то, что этому педофилу было до меня больше дела, чем маме за всю жизнь.

─ О, Боже, – брюнет прикрывает рот ладонью. – Он что..?

─ Нет, ты что, – грустно ухмыляюсь я, вспоминая самый худший день в моей жизни. – Она вернулась, когда он уводил меня в тир. Но суть в том, что через месяц она ушла к другому мужчине и я винил в этом только себя. Ведь, если бы я не напросился в парк аттракционов, она бы не встретила того хера и не разбила бы отцу сердце, понимаешь? Именно поэтому я ненавижу аттракционы и свой день рождения, именно поэтому всегда напиваюсь. Из-за меня отец остался один и был несчастен столько лет.

Между нами повисла тишина. Я, наконец-то, открылся кому-то, и мне стало легко. Я скинул со своих плеч этот груз, и чувство вины уже не было таким сильным. Майкл молчал пару мгновений, видно, переваривая только что услышанное, прежде чем заговорил:

─ Алекс, – он робко, почти невесомо прикасается к моей руке, теребившей салфетку. Я останавливаюсь. Прикосновение, как шелк, как легкий ветер, такое фантомное, что кажется нереальным. – Ты не виноват в том, что мать решила уйти к другому, пойми. Если бы не в тот вечер в парке аттракционов, то на следующий в супермаркете, или в торговом центре. Это в любом случае произошло бы, и в этом нет твоей вины. Такое случается, люди сходятся и расходятся. – Он уже решительнее прикасается к моей руке, очерчивая тонкими пальцами костяшки.

Я благодарен ему за эти слова, я знаю, он говорит от чистого сердца и он действительно так думает, потому что он всегда говорит только то, что думает. Я поворачиваю наши руки так, что теперь его ладонь лежит в моей руке, которую я плотно сжимаю, вызывая улыбку на губах брюнета. Я игнорирую то, как бешено начало стучать мое сердце от этих нерешительных и нежных прикосновений. Мы уже практически лежали на столе, нагнувшись друг к другу поближе и шепотом говорили о всяких глупостях.

─ Мне понравилось, – допивая ванильный коктейль, отозвался брюнет. Я довольно улыбнулся, до сих пор не понимая, когда Майкл успел съесть все куски замоченной там булочки.

─ Я же говорил, Ли дело говорит.

─ Нет, – вырвав из моих рук счет, Аддерли расплатился сам, как он делал это весь день, я же именинник. – Мне понравилось проводить с тобой время.

Я замер, подняв голову на Майкла, который уже встал со своего места. Я последовал его примеру и, лучезарно улыбнувшись, нахожусь с ответом только после того, как парень отзеркалил мою улыбку. ─ Мне тоже. Очень.

Немного прогулявшись, мы решили, что уже пора возвращаться домой. Часы показывали около пяти вечера, дома, наверняка, уже все готово. Ну, там, знаете, растяжка над дверью гостиной, где яркими красками выведено «С Днем Рождения» и все в этом духе. Сейчас мне кажется это милым, хотя только утром хотелось выброситься с окна от одной только мысли о том, что будет вечером. Мы уже дошли до машины, как Майклу пришло смс и, прочитав его, парень затормозил. Я оборачиваюсь, не понимая, что происходит.

─ Мне надо кое с чем разобраться, встретимся дома, – он уже набирает что-то в своем телефоне, шагая в противоположную сторону от автомобиля, но я его останавливаю:

─ Я не знаю, как добраться домой, вообще-то, – покрутив ключи, напоминаю я брюнету. Он задорно улыбается, подходя ко мне, и располагает ладонь на моем плече, которое начинает гореть. И, которое я игнорирую.

─ Алекс, а как ты собрался узнавать город? Если хочешь научить ребенка плавать – брось в воду, он либо утонет, либо начнет учиться, пытаясь остаться на плаву. Мне нравится эта концепция. – Парень все еще улыбается, а его глаза блестят так, будто в них кто-то запихнул лампочки, я вспоминаю, был ли гашиш в съеденных нами булочках, я бы почувствовал. – Я собираюсь бросить тебя в воду. Не буквально, а фигурально.

─ Я понял, – огрызаюсь я, недовольно вздохнув. – Иди уже.

И брюнет исчезает из поля моего зрения в течение минуты. Видимо, действительно, что-то срочное. Что ж, меня ждет довольно увлекательная поездка в компании навигатора. Хотя, это лишь малая часть того, что меня ждет наедине с собой. Ведь, этот день для меня в корне все изменил, я чувствую, что мы где-то близко к правильному пути, если уже не на нем.

Вырулив на проезжую часть, я стучу по рулю в такт играющей песне. Это, определенно, самый лучший День Рождения в моей жизни. Этот брюнет, определенно, лучшее, что могло со мной произойти в этом городе. И, если мы топчемся где-то в прологе нашей истории, я сделаю все, чтобы сама история горела самыми яркими красками и самым синим пламенем, искры которого ничто не способно задуть.

========== Глава 20 ==========

Pov Alex

Входная дверь захлопывается, оповещая всех присутствующих о моем возвращении, когда стрелка часов почти достигает восьми вечера. Тепло помещения тут же принимает меня в свои объятия, окутывая с ног до головы. В воздухе витают вкусные запахи еды, и свежей выпечки, с которой с самого утра возилась Симона. Во рту тут же образуется обильное слюноотделение, а желудок жалобно урчит, будто не он совсем недавно был занят перевариванием множества булочек.

Разувшись, я прохожу в гостиную и тут же прирастаю к полу, прикованный к нему тремя парами глаз. Стоп. Тремя? Майкл. Неужели я настолько потерялся не только в городе, но и во времени, что даже Майкл уже успел разобраться со своими делами и вернуться домой.

─ Алекс! ─ радостно выдыхает брюнет, сокращая между нами расстояние, и я тут же оказываюсь в теплых объятиях. ─ А я уже думал, в какую больницу первой звонить.

Видимо до Аддерли доходит его неосознанный порыв, и он тут же отстраняется, лишая меня тепла своего тела. И чувство некой обиды меня вообще ни разу не кольнуло в области груди. Я недовольно скрещиваю руки на груди. Да за кого они меня держат? В больницу. Что ж не в морг-то сразу? Чего мелочиться?

─ Алекс, ты в следующий раз хоть телефон не отключай, ─ с нотками обиды в голосе падает голос отец, развалившийся в близлежащем кресле.

─ Да у меня зарядка села! ─ наконец, начинаю оправдываться я. Понимая, что поступил не совсем красиво. Но я тут вообще ни при чем, это все Майкл. Он отправил меня одного домой. Бросил, блин, в воду. Ну, спасибо. Я кидаю недовольный взгляд на Аддерли, который в свою очередь виновато пожимает плечами.

─ Ладно, ─ хлопнув в ладоши и встав со своего места, Симона тепло мне улыбается. – Раз явился виновник торжества, предлагаю перебазироваться в столовую, что скажете?

─ Ну, наконец-то! ─ радостно отзывается отец, подрываясь вслед за женщиной. – Я с самого утра ничего не ел. А в квартире такие запахи стояли! У меня просто стальная выдержка!

─ Конечно, дорогой, ─ хохотнула Симона. – А паста сама себя съела?

Мы с Майклом переглядываемся, еле сдерживая широкие, как церковная дверь, улыбки. Просто наблюдая за самыми дорогими людьми в наших жизнях.

─ Я же говорил, ─ уже ретируясь в сторону столовой, начинает оправдываться отец, ─ она как-то странно пахла. Я, так сказать, продегустировал.

Следующее, что нам довелось услышать ─ приглушенные голоса из соседней комнаты. Мы с Майклом остались одни. Я всегда считал, что просто стоять и молча смотреть на другого человека – признак того, что ты пропустил одну из ступеней эволюции, если не весь пролет. Но сейчас, это казалось самой правильной вещью на свете. Все звуки мира превратились в один сплошной шум. Все вокруг перестало существовать, потеряло свое значение и всякую ценность. Время замерло. Нас обняла сама бесконечность. Все, что я видел – пара блестящих глаз; все, что слышал – неровное дыхание; все, что ощущал – запах корицы. Его запах.