Текст книги "Факультет имени Змеи: Философский булыжник или Спасение Василиска (СИ)"

Автор книги: katynel

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 10 страниц)

========== Предисловие, или как жить, когда родители в Азкабане ==========

Привет! Я Элисон Лестрейндж.

Эм, немного обо мне. С детства расту у дяди с тётей и кузеном, позвольте представить: Люциус, Нарцисса (сестра мамы) и Драко Малфои. Палочку получила в семь лет на день рождения, а так как она не зарегистрирована в Министерстве Магии, то колдовать стала сразу. Нашла какую-то книгу с тёмномагическими заклинаниями и айда пробовать. Эм, советую этот цветок не трогать– съест быстренько.

Как-то раз в пять лет решила погулять: вылезла (иначе это никак не назовёшь) за стену Малфой-Мэнора, и отправилась в лес. Побежала за лисой, потом за зайцем, белкой. Заблудилась, стала рыдать, искать выход и…ещё больше заблудилась. Нашли только с помощью крёстного и вернули домой. Тётя устроила выговор, мол ты о чём думала, мы же волнуемся, а если бы мама была здесь, то…(словом, ничего хорошего). Дядя в свою очередь просто выдал портал-браслет в поместье и сказал предупредить, если снова надумаю «погулять». Так что гуляю я теперь в саду, вместе с живой (именно живой) изгородью.

Так вот, сейчас я хожу по Лютому переулку и ищу себе питомца– тётя с дядей наконец-то разрешили завести. Так, кого бы взять: кошку, крысу, лягушку, сову… Нет, мне бы пооригинальней! Придумала, грифончика! Или змеюку… Грифончика!

Итак, я иду по Тёмной Аллее. Рядом летит мой грифончик (а точнее грифончика – это девочка) Дели́ка. Такая лапочка!

Из магазина с зельями выходят Драко и наш (мой и Драко) крёстный Северус Снейп.

– Эл! – кричит Малфой и машет рукой,– Иди к нам!

Я бегу к ним.

– Элисон, это, как я понимаю, грифон?

– Да,– киваю,– мне дядя с тётей разрешили. Её зовут Делика.

– Делика, значит?– задумался Снейп,– Так, возвращаемся в Малфой-Мэнор.

Через 3 года.

Снова Тёмная Аллея. Я, тётя Нарцисса и Драко ходим по магазинам, что бы купить всё необходимое к школе. Да, мы с Драко едем в Хогвартс!

Левитируя стопочки (ну как стопочки, высотой где-то полметра), идём за чемоданами, а потом мантиями. Скука!

Выгадываю минутку и как дам дёру в сторону Косого переулка. Тут полно народу. Я в кого-то врезаюсь. Нет, я устояла, вот мальчик, видимо, нет. Я подаю ему руку, что бы помочь встать. На нас обеспокоенно смотрит великан, видимо сопровождающий мальчика.

– Эй, Гарри, ты цел?– спрашивает он мальчика.

Только сейчас я замечаю, что у него на лбу шрам в виде молнии. Гарри Поттер, Мальчик-Который-Выжил. Резко разворачиваются и ухожу. Ненавижу. Ненавижу. Если бы он не победил Тёмного лорда, маму с папой не забрали бы в Азкабан, и я бы росла в нормальной семье. Но он, он, он… Он разбил мою семью!

Быстро бегу в Лютый переулок. Нахожу тётю с Драко. Он замечает мой взгляд и вопросительно смотрит на меня. «Поттер». Одно слово, которое всё объясняет.

– Говорят, он тоже в этом году едет в Хогвартс.

– Значит ему не жить.

– Элли, – обращается ко мне Нарцисса,– Ты возьмёшь в школу Делику?

– Конечно, не бросать же её здесь! К тому же она и почту доставлять может. Если я её попрошу…

Платформа 9¾. Нарцисса нежно обнимает сначала меня, затем Драко.

– Ну что ж, удачи вам.

Бежим в поезд и занимаем купе. Это наше место, так что фигушки вам!

В дверь стучат.

– Ну что там? – открываю дверь.

На пороге стоит девочка с вороньим гнездом на голове и немного полный мальчик с круглым лицом.

– Вы не видели жабу Невилла? Ой, это что, грифон?

– Жаб у нас нет, а прочее тебя не касается,– знаю, грубо, но ей лучше свалить

Закрываю дверь. Сажусь к Драко.

Поезд тронулся. Родители плачут, дети машут и прочие телячьи нежности.

Опять стучат в дверь.

– Драко, открой ты!

– Я занят, давай ты.

– Чем же это?

– Просто открой.

Открываю. Поттер, Уизли (потому что рыжий и бедный) просят пустить их.

– Кого я вижу! Драко, погляди! Тут Великий Шрамоносец и Его Беднейшество Уизли оказали нам честь своим присутствием.

– Ого, и правда! Чем мы заслужили этой чести, господа?

– Ничем!– я,– Катитесь отсюда! Живо!

– Но я же… – шрамоносец.

– Это мы знаем, Поттер, и поэтому катись отсюда!

Мальчики стушевались и ушли.

– Сладости? – продавщица.

Дайте книгу почитать! На этот раз пошёл Драко, что и избавило Хогвартс Экспресс от жертвы моего гнева, и вернулся с кучей вкусняшек. Съели мы их где-то за полчаса.

========== 1. Распределение ==========

После церемонии с лодками, которою мне не особо хочется описывать, перейдём сразу к распределению.

МакГонагалл принесла Распределительную Шляпу и приготовилась вызывать учеников по списку. Шляпа первая нарушила тишину в зале.

– Может быть, я некрасива на вид,

Но строго меня не судите.

Ведь шляпы умнее меня не найти,

Что вы там ни говорите.

Шапки, цилиндры и котелки

Красивей меня, спору нет.

Но будь они умнее меня,

Я бы съела себя на обед.

Все помыслы ваши я вижу насквозь,

Не скрыть от меня ничего.

Наденьте меня, и я вам сообщу,

С кем учиться вам суждено.

Быть может, вас ждет

Гриффиндор, славный тем,

Что учатся там храбрецы.

Сердца их отваги и силы полны,

К тому ж благородны они.

А может быть,

Пуффендуй ваша судьба,

Там, где никто не боится труда, Где преданны все, и верны,

И терпенья с упорством полны.

А если с мозгами в порядке у вас,

Вас к знаниям тянет давно,

Есть юмор и силы гранит грызть наук,

То путь ваш – за стол Когтевран.

Быть может, что в Слизерине вам суждено

Найти своих лучших друзей.

Там хитрецы к своей цели идут,

Никаких не стесняясь путей.

Не бойтесь меня, надевайте смелей,

И вашу судьбу предскажу я верней,

Чем сделает это другой.

В надежные руки попали вы,

Пусть и безрука я, увы,

Но я горжусь собой.

Зал зааплодировал Шляпе.

– Когда я назову ваше имя, сядьте на табурет и наденьте Шляпу, – сказала МакГонагалл, – Приступим. Аббот, Ханна!

Девочка как-то неуверенно прошла к табуретки, села и надела Шляпу.

– Пуффендуй!

Крайний правый стол разразился аплодисментами.

Я в это время разглядывала зал, изредка прислушиваясь к распределению.

– Эйвери, Эдвард!

– Слизерин!

– Ну хоть кто-то с нашего факультета, – прокомментировал Драко, как и я, ничуть не сомневающийся в том, что попадёт на Слизерин.

– Что? – отозвалась я, оторвавшись от созерцания наглых грифиндористых рож, при этом думая лишь о том, чем и в какую следует запустить.

– Я говорю, появился первый официальный первокурсник-слизеринец, – ответил Драко.

– И кто же? – мне конечно до жути интересно, как зовут этого слизеринца, но с Драко ссориться не хотелось.

– Эдвард Эйвери – сказал Драко.

– Ясно, – буркнула я, дав понять кузену, что я занята, и вернулась к примерке заклинаний на лица учеников львиного факультета.

Драко проследил за моим взглядом и хмыкнул, одобряя мои действия.

– Грейнджер, Гермиона!

К табурету на всех парах мчалась та девчонка с вороньим гнездом, которая искала жабу.

– Грифиндор!

Спустя какое-то время очередь дошла до меня.

– Лестрейндж, Элисон!

Зал зашептал, и так понятно почему. Беллатриса Лестрейндж, самая преданная и яростная сторонница лорда Волдеморта, многим, а именно всем внушала животный ужас, кроме, разумеется, Пожирателей Смерти (и то не всех). Когда я проходила мимо Его Беднейшества Уизли и Его Высочества Великого Шрамоносец,я заметила, как косо глядит на меня рыжик и что-то говорит Поттеру, ярко выделяя слова: Лестрейндж, самые верные слуги Сам-Знаешь-Кого. Правда подслушанные (так как по задумке Уизли, это не предназначалось для моих ушей) реплики не помешали мне гордо дойти до табуретки и так же, не теряя достоинства, одеть Шляпу.

Я слышала, как Шляпа что-то бурчала про то, что вполне могу подойти и на Когтевран, но, увидев мой ход мыслей по поводу попадания на какой-либо факультет, кроме Слизерина, благоразумно сделала правильный выбор.

– Слизерин!

И наибурнейшие авиации со второго стола справа. Все слизеринцы (и не только слизеринцы) знали, что значит Лестрейндж. Поттер, готовься к смерти. Долгой и мучительной…

Оставив мысли о мести шрамоносцу на потом, я так же гордо прошествовала к столу змеиного факультета, села на свободное место и стала наблюдать за распределением. Видно было, что некоторые мои соседи мучаются, не зная как подступиться со своими вопросами. Ничего, подождут.

– Долгопупс, Невилл!

К табурету, успев несколько раз споткнуться и пару раз упасть, брёл ( словом «шёл» его передвижение никак не назовёшь) мальчик, искавший в поезде свою жабу. Наконец добравшись до табурета и кое-как усевшись на него, малький неуклюже надел Шляпу, которая долго молчала, прежде чем вынести вердикт.

– Грифиндор!

Бурные овации с крайнего левого стола.

И наконец…

– Малфой, Драко!

Только коснувшись головы кузена, Шляпа сказала:

– Слизерин!

Аплодировали все «наши», в том числе и я. Драко же подошёл к столу и сел рядом со мной.

Что было дальше я не знала, так как принялась отбиваться от вопросов слизеринцев, в основном сходившихся к «А твоя мама Беллатриса Лестрейндж, Подирательница Смерти?», «А твоя мама в Азкабане?» и прочие перемыватели-косточек-моей-семье.

В конце концов меня это так досталось, что я во весь голос рявкнула на них. На мой крик обенулись ребята с соседних столов, неизвестным мне образом услышавшие моё бурное выражение эмоций, но меня это мало волновало.

На помощь мне в обороне от вопросов пришёл Дерек Мальсибер, пятикурсник, и по совместительству староста Слизерина и Пожирательский сынок.

– Народ, ну что вы пристали к человеку! – сказал он, – Не видно, что для Элисон это больная тема.

– Спасибо конечно…

– Дерек, – представился парень.

– Да, спасибо конечно тебе, Дерек, но не стоило. И вот только жалеть меня не надо, а то окажетесь там же, где и родители нашего обожаемого Мальчика-Который-Выжил, – усмехнулась я, – Кстати, вот и он, бледненький от страха, идёт к Шляпе, боясь, что бы его ненароком не отправили к нам.

Слизеринцы, услышавшие это… не-знаю-что, улыбнулись, а особо впечатлительные заржали в голос. Такс, Эл, вот и заработала ты себе репутацию главной поттеровской язвы.

Я с ухмылкой наблюдала как Поттер упрашивал, а точнее слёзно умолял Шляпу не отправлять его к нам.

– Грифиндор!

Бурные овации и хвастливые крики «С нами Поттер!» утихли только когда МакГонагалл, декан алознамённого факультета, пригрозила ученикам снятием баллов в первый же день. Но даже это ненадолго заткнуло грифиндорцев.

Рональд Уизли, или же Его Беднейшество (чёрт, я скоро из поттеровской язвы превращусь во всегрифиндорскую), попал в Грифиндор, что неудивительно. И вот последняя в списке Блэйз Забини направляется к нашему столу.

Альбус Дамблдор поднялся со своего «трона» и широко развёл руки

– Добро пожаловать! – произнес он, – Добро пожаловать в Хогвартс! Прежде чем мы начнем наш банкет, я хотел бы сказать несколько слов. Вот эти слова: Олух! Пузырь! Остаток! Уловка! Все, всем спасибо!

На столах появились различные ядства, и мы с Драко сразу набросились на еду. Чуть позже вместо основных блюд на столах появились разнообразные десерты. После того, как все доели, директор вновь поднялся со своего места.

– Хм-м-м! – громко прокашлялся Дамблдор, – Теперь, когда все мы сыты, я хотел бы сказать еще несколько слов. Прежде чем начнется семестр, вы должны кое-что усвоить. Первокурсники должны запомнить, что всем ученикам запрещено заходить в лес, находящийся на территории школы. Некоторым старшекурсникам для их же блага тоже следует помнить об этом… Также, по просьбе мистера Филча, нашего школьного смотрителя, напоминаю, что не следует творить чудеса на переменах. А теперь насчет тренировок по квиддичу – они начнутся через неделю. Все, кто хотел бы играть за сборные своих факультетов, должны обратиться к мадам Трюк. И наконец , я должен сообщить вам, что в этом учебном году правая часть коридора на третьем этаже закрыта для всех, кто не хочет умереть мучительной смертью.

Мы с Драко переглянулись, а Ангелика Джагсон, вторая староста Слизерина, почему-то побледнела.

Как только Дамблдор сказал, что пора бы и честь знать, а именно отправляться спать, Дерек с Ангеликой поднялись и обратились к первокурсникам:

– Внимание, первокурсники! Мы, Дерек Мальсибер и Ангелика Джагсон, старосты Слизерина. Сейчас мы проведём вас в нашу факультетскую гостиную и настоятельно рекомендуем вам запомнить дорогу.

Спустя некоторое время мы уже были в гостиной. Она была оформлена в зелёно-серебристо-чёрной манере. Драко с ухмылкой заметил, что цвета те же, но при этом не так напрягают, как слизеринистое убранство Малфой-Мэнора.

Я замечаю как в проходе появляется профессор Снейп, наш декан.

– Итак, – начал он, – Как вам сказали, Хогвартс станет вашим домом, а факультет – семьёй. Прошу заметить, не местом проживания и компанией друзей, а уж тем более сборищем пару раз встречающихся нам лиц, а именно домом и семьёй. Как вам известно, у других факультетов может быть несколько настороженное и предвзятое отношение к Слизеринцы, но это не должно вас останавливать. Вы должны бороться за честь своего факультета, как в межфакультетских соревнованиях, так и в квиддиче. Кстати о квиддиче, представляю вам нашего нового капитана сборной – Маркус Флинт. По любым вопросам обращаться к нашим новым старостам Дереку Мальсиберу и Ангелике Джагсон, или ко мне лично. Расписания уроков вы получите завтра утром.

Декан развернулся и ушёл, а старосты собрали первокурсников, то есть нас и развели нас по спальням. Я махнула рукой Драко на прощание и отправилась спать вместе с остальными однокурсницами: Дафной Гринграсс, Миллисентой Булстроуд, Пэнси Паркинсон и Алисией Кэрроу.

Перед тем как уснуть мы с соседками не могли не поболтать, рассказать немного о себе.

– То, что меня Элисон Лестрейндж, говорить не буду, скажу только, что меня можно называть просто Эл, – начала я, – В общем, когда маму с папой заключили в Азкабан, меня забрали к себе родственники, а именно чета Малфоев. Что ещё сказать? Ну можно то, что профессор Снейп – мой крёстный. И что у меня есть ручной грифончик, – сразу после этих слов из-под моей кровати вылезла Делика, – Это Делика, – представила я питомца подружкам.

Девочки ещё долго умилялись, гладили Делику и рассказывали о себе. К концу нашей беседы мы, уже порядком уставшие, но довольные, поделись к своим кроватям.

В общем, моё имя сократилось до Эл, Миллисента до Милли, Алисия до Ала, а Пэнси и Дафна решили оставить как есть.

Я плюхнулись на кровать и аккуратно уложила Делику на подушку.

– Спокойной ночи, Эл, Милли, Ала и Дафна – Пэнси широко зевнула.

Милли погасила свет, и я мигом отрубилась.

========== 2. Первая неделя ==========

Сказать, что утро началось прекрасно – сказать, что Лорд Волдеморт – великий светлый маг.

Встала я как всегда рано, за что меня вечно ругали Драко с Люциусом, которым я своим шумным пробуждением мешала спать. Повторить традиции Малфоев взялась дружно вся наша спальня, за исключением Алы, видимо привыкшей к ранним побудкам.

В общем, мы с Алисией принялись расталкивать однокурсниц, за что получили реально жуткое причитание Дафны, мол, спать людям не дают, изверги. Пэнси осмелилась запульнуть в меня каким-то заклятием, которое я успешно отразила. Милли просто зарылась с головой под одеяло.

В результате, махнув рукой на спящих соседок, мы с Алой отправились в Большой Зал в гордом одиночестве.

– Интересно, насколько сильно Флинт нашу команду по квиддичу гонять будет? – поинтересовалась я.

– Очень сильно, – ответил взявшийся из ниоткуда капитан слизеринской сборной, – С поля еле живыми уходить будут.

– А зачем же так жестоко? – спросила Ала.

– А затем, что если мы проиграем, Снейп от меня живого места не оставит. На-те вам, сколько выигрывали, а вот Флинт продул. Позора не оберусь.

– Ясненько, – прокомментировала я.

Зайдя в Большой Зал, мы убедились, что зря побеспокоили соседок. Здесь народу-то и было: раз, два, и обчёлся.

За столом Гриффиндора сидело только пять человек: Поттер, Грейнджер, Долгопупс и близнецы Уизли. Они напряжённо смотрели на меня и о чём-то разговаривали. Я хмыкнула и принялась за еду. Так как в Зале было тихо, я прекрасно слышала гриффиндорскую беседу.

– Вы видели, как она смотрела на Гарри? – сказала Грейнджер, – Советую тебе остерегаться подвоха от неё.

Какая умная девочка! Нет, Грейнджер, я просто поражаюсь. Это вас в магловских школах учат логике? Видимо, большинство осквернителей крови лишены её.

Долгопупс при упоминании в разговоре меня сильно побледнел. Ах да, помню, мне тётя Цисси рассказывала о похождениях моей мамы (вместо сказки на ночь, если что), а также о том, как Беллатриса пытала Фрэнка и Алису Долгопупсов.

– Лестрейндж… – еле слышно прошипел Невилл.

– Наверное трудно, когда тебе с детства рассказывают о твоих родителях, и делают выбор стороны за тебя, – решил заступиться за меня Поттер. А вот это он зря…

– Ты что, пытаешься оправдать её? – спросил один из близнецов.

– Она же Лестрейндж, – закончил другой.

– Ну и что? – Поттер включил режим «раз-я-так-считаю-то-я-прав».

– Она Пожирательница смерти! – Уизли.

– Не она, а её мать, – спокойно поправила Гермиона.

– Вот именно! Почему Элисон, – (надо же, он запомнил моё имя),– должна страдать от выбора её матери?

Совершенно неожиданно за меня заступился Невилл:

– Беллатрису Лестрейндж я ни за что не прощу, но ведь её дочь в этом не виновата.

М-да, что совесть там зашевелилась. Так, не слушать их. Нет, Эл, нет!

Как только я оторвалась от прослушивания этой «занимательной» беседы, я с удивлением заметила, что рядом со мной и Алой сидят довольно бодренькие Дафна, Пэнси и Милли.

Я бросила взгляд на двери Большого Зала, и заметила как сюда не торопясь идёт мой любимый кузен, по пути перекидываясь словами с Блэйзом Забини и Теодором Ноттом, а следом идут Грегори Гойл и Винсент Крэбб, видимо «телохранители» Драко. Вся эта компашку сразу же подсела к нам, видимо по инициативе того же Малфоя.

– Эл, ты чего? – вместо «привет» спросил кузен.

– Да так, Драко, знаешь, ничего особенного, просто меня опять за моей спиной обсуждают дражайшие гриффиндорцы, ты снова спишь до поздна, набирает себе свиту и вообще… Где наши расписания?!

– Успокойся, Лестрейндж, – произнёс недавно проснувшийся Дерек Мальсибер, – Видишь, Ангелика их уже раздаёт.

Я закатила глаза, встала и пошла к старосте. Уже превышая Ала отправилась со мной.

В общем, взяли мы расписаний и на соседок.

– Так, – начала я,– сегодня первая у нас пара по трансфигурации. Как мило, с гриффиндорцами, – уверена, те самые гриффиндорцами сокрушаются по тому, что у них пара с нами, злыми, Пожирательскими и Темнолордовскими, слизеринцами, – А потом с ними же зелья. Ну ничего страшного.

К кабинету трансфигурации нас отвёл Алан Розье, шестикурсник, охотник сборной по квиддичу.

Как только мы пришли на урок и расселись по местам, МакГонагалл произнесла свою речь:

– Трансфигурация – один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, – начала она. – Любое нарушение дисциплины на моих уроках – и нарушитель выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила.

После такой речи мне стало немного не по себе. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике и превратила свой стол в свинью, а потом обратно в стол.

После этого она раздала нам спички, которые надлежало превратить в иголки. К концу урока только у меня и Грейнджер иголки посеребрились и немного заострились, что профессор не замедлила продемонстрировать классу.

С особым нетерпением я ждала урока профессора Квиррелла по защите от Темных искусств, так как мне было интересно, каким образом будут защищаться от меня, чтобы быть к этому готовой, однако занятия Квиррелла скорее напоминали юмористическое шоу, чем что-то серьезное. Его кабинет насквозь пропах чесноком, которым, как все уверяли, Квиррелл надеялся отпугнуть вампира, которого встретил в Румынии. Профессор очень боялся, что тот вот-вот явится в Хогвартс, чтобы с ним разобраться.

Тюрбан на голове Квиррелла тоже не прибавлял его занятиям серьезности. Профессор уверял, что этот тюрбан ему подарил один африканский принц, которому он помог избавиться от очень опасного зомби. Но по-настоящему никто не верил в эту историю. Во-первых, потому, что, когда Теодор Нотт спросил, как профессор победил зомби, Квиррелл покраснел и начал говорить о погоде. А во-вторых, потому, что тюрбан как-то странно пах, а близнецы Уизли уверяли всех, что это не подарок африканского принца, а просто мера предосторожности. По их словам, под одеждой Квиррелл был весь обвешан дольками чеснока, и в тюрбане его тоже был спрятан чеснок, поскольку профессор, боясь вампиров, желал быть полностью защищенным. И даже спал в том, в чем ходил по школе, – чтобы вампир не застал его врасплох.

Я только посмеивалась, слушая эти истории, так как с начала года чувствовала отголоски тёмной магии, которыми просто разило от Квиррелла.

В пятницу нас ожидало великое событие: два занятия по зельям с гриффиндорцами, которые явно не обрадовались данной новости, где они точно потеряют кучу баллов.

Кабинет Снейпа находился в одном из подземелий. То, что тут было холодно – куда холоднее, чем в самом замке, меня ничуть не заботило – у нас здесь гостиная находилась, поэтому мы привыкли. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные.

Снейп начал занятия с того, что открыл журнал и стал знакомиться с учениками. Он остановился, дойдя до фамилии Поттер.

– О, да, – негромко произнес он. – Гарри Поттер. Наша новая знаменитость.

Драко, с коим я сидела за одной партой, попытался просто абсолютно невежливо издевательски захихикать, последовав примеру Крэбба, Гойла и Забини, но я ему помешала сделать это, наступив на ногу. Ему предстоит серьёзный разговор.

Закончив знакомство с классом, Снейп обвел аудиторию внимательным взглядом.

– Вы здесь для того, чтобы изучить науку приготовления волшебных зелий и снадобий. Очень точную и тонкую науку, – начал он.

Снейп говорил почти шепотом, но ученики отчетливо слышали каждое слово. Снейп обладал даром без каких-либо усилий контролировать класс, поэтому на его уроках никто не отваживался перешептываться или заниматься посторонними делами.

– Глупое махание волшебной палочкой к этой науке не имеет никакого отношения, и потому многие из вас с трудом поверят, что мой предмет является важной составляющей магической науки, – продолжил Снейп. – Я не думаю, что вы в состоянии оценить красоту медленно кипящего котла, источающего тончайшие запахи, или мягкую силу жидкостей, которые пробираются по венам человека, околдовывая его разум, порабощая его чувства… Я могу научить вас, как разлить по флаконам известность, как сварить триумф, как заткнуть пробкой смерть. Но все это только при условии, что вы хоть чем-то отличаетесь от того стада болванов, которое обычно приходит на мои уроки.

После этой короткой речи царившая в классе тишина стала абсолютной.

Гермиона Грэйнджер нетерпеливо заерзала на стуле – судя по ее виду, ей не терпелось доказать, что уж ее никак нельзя отнести к стаду болванов.

Я хмыкнула, за свои оценки я не беспокоилась, так как Северус начал готовить меня и Драко лет с шести, а именно подарив походные наборы зельеваров, после чего помог научиться ими пользоваться (то есть влил в наши головы всю школьную и нешкольную программу по зельеварению).

– Поттер! – неожиданно произнес Снейп. – Что получится, если я смешаю измельченный корень асфоделя с настойкой полыни?

Гриффиндорец покосился на Рона, явно не зная ответ, но Уизли, похоже, был не менее ошарашен вопросом. Зато Гермиона Грэйнджер явно знала ответ, и ее рука взметнулась в воздух.

– Я не знаю, сэр, – ответил Гарри.

На лице Снейпа появилось презрительное выражение.

– Так, так… Очевидно, известность – это далеко не все. Но давайте попробуем еще раз, Поттер, –

Снейп упорно не желал замечать поднятую руку Гермионы. – Если я попрошу вас принести мне безоаровый камень, где вы будете его искать?

Гермиона продолжала тянуть руку, с трудом удерживаясь от того, чтобы не вскочить с места. А Поттер, видимо, абсолютно не представлял, что такое безоаровый камень. И старался не смотреть на Забини, Крэбба и Гойла, которые сотрясались от беззвучного смеха.

– Я не знаю, сэр, – признался он.

– Похоже, вам и в голову не пришло почитать учебники, прежде чем приехать в школу, так, Поттер?!

Мальчик-Который-Выжил заставил себя не отводить взгляд и смотреть прямо в глаза Северусу.

Снейп продолжал игнорировать дрожащую от волнения руку Гермионы.

– Хорошо, Поттер, а в чем разница между волчьей отравой и клобуком монаха?

Гермиона, не в силах больше сидеть спокойно, встала, вытягивая руку к потолку.

– Я не знаю, – тихо произнес Гарри. – Но мне кажется, что Гермиона это точно знает, почему бы вам не спросить ее?

Послышался смех. Шрамоносец нервно оглянулся, чтобы увидеть, кто еще над ним смеется, кроме Забини и Крэбба с Гойлом, а это были Милли, Драко, Эдвард и Пэнси. Я, Ала, Дафна и Теодор решили молча посмотреть на продолжение шоу «Как Поттер подвёл Гриффиндор». Какой-то парень с львиного факультета, вроде бы Финниган, одобрительно подмигнул ему, и Поттер неожиданно догадался, что смеются, видимо, не над ним, а над его ответом, который почему-то всем показался остроумным. Но как бы там ни было, Снейп его таковым не нашел.

– Сядьте! – рявкнул он, на мгновение повернувшись к Гермионе, – Мисс Лестрейндж, вы знаете ответ?

На этот вопрос ответ «нет» точно даже не брался в расчёт. Поэтому я встала и ответила давно уже вызубренные данные:

– Из корня асфоделя и настойки полыни делают усыпляющее зелье, настолько сильное, что его называют напитком живой смерти. Безоар – это камень, который извлекают из желудка козы и который является противоядием от большинства ядов. А волчья отрава и клобук монаха – это одно и то же растение, также известное как аконит.

– Верно, – сказал крёстный, – Двадцать баллов Слизерину. Поняли? Так, все записывайте то, что вам сказала мисс Лестрейндж!

Все поспешно схватились за перья и зашуршали пергаментом. Но тихий голос Снейпа перекрыл поднявшийся шум.

– А за ваш наглый ответ, Поттер, я снимаю двадцать баллов со счета Гриффиндора.

Для первокурсников факультета Гриффиндор уроки Снейпа обещали быть не самыми приятными. После того как профессор усадил Гарри на место, произошло еще кое-что совсем безрадостное. Снейп разбил учеников на пары и дал им задание приготовить простейшее зелье для исцеления от фурункулов. Он кружил по классу, шурша своей длинной черной мантией, и следил, как они взвешивают высушенные листья крапивы и толкут в ступках змеиные зубы. Снейп раскритиковал всех, кроме нас с Драко, уже раз что готовивших это зелье, и поэтому делавших всё на автомате. В тот момент, когда Снейп призвал всех полюбоваться, как мы варим рогатых слизняков, темница вдруг наполнилась ядовито-зеленым дымом и громким шипением. Долгопупс каким-то образом умудрился растопить котел Финнигана, и тот превратился в огромную бесформенную кляксу, а зелье, которое они готовили в котле, стекало на каменный пол, прожигая дырки в ботинках стоявших поблизости учеников. Через мгновение все с ногами забрались на стулья, а Долгопупс, которого окатило выплеснувшимся из котла зельем, застонал от боли, так как на его руках и ногах появились красные волдыри.

– Идиот! – прорычал Снейп, одним движением ладони сметая в угол пролившееся зелье. – Как я понимаю, прежде чем снять котел с огня, вы добавили в зелье иглы дикобраза?

Невилл вместо ответа сморщился и заплакал – теперь и нос его был усыпан красными волдырями.

– Отведите его в больничное крыло, – скривившись, произнес Снейп, обращаясь к Финнигану. А потом повернулся к Поттеру и Уизли, работавшими за соседним столом. – Вы, Поттер, почему вы не сказали ему, что нельзя добавлять в зелье иглы дикобраза? Или вы подумали, что если он ошибется, то вы будете выглядеть лучше его? Из-за вас я списывают со счета Гриффиндора ещё двадцать баллов.

Мальчик-Который-Выжил уже открыл рот, чтобы возразить, когда Уизли пнул его под столом.

– Не нарывайся, – прошептал он. – Я слышал, что Снейп, если разозлится, может очень сильно навредить.

Как же он прав! Нам с Драко очень сильно доставалось от крёстного за неправильно сваренные зелья, несмотря на то, что Люциус и Нарцисса защищали нас как могли: мол, дети ещё, чего от них-то ожидать.

После обеда я потащила Драко к озеру на ну очень серьёзный разговор.

– Драко, ну сколько я тебе говорила, не набирай свиту! От неё ничего хорошего не дождёшься. Тупые, как пробки, только и умеют, что поддакивать. Пусть таких берёт себе Забини, а ты держись особнячком. Или прими в друзья Теодора и Эдварда – неплохие ведь ребята.

– Элисон, ты не понимаешь, я хочу…

– Славы и известности, и ежу понятно. А злая сестрица Лестрейндж отвлекает всех поклонников от тебя, перетаскивая всё внимание на себя. Драко, пожалуйста, не будь просто тупым «королём» со свитой, умеющим только ржать в голос и строить из себя абы-кого. Будь лучше их, добейся всего сам.

– Эл, как мне ни неприятно говорить это, но ты права.

– Ладно, чего дуться, пошли лучше в гостиную домашку делать.

========== 3. Ссора и её последствия ==========

Мы очень обрадовалась, когда увидели в гостиной объявление о первом уроке полётов. Единственное, что омрачало эту радость, было то, что «компанию» нам составят гриффиндорцы. Возле объявления уже толпились все наши: Нотт, Забини, Крэбб, Гойл, Эйвери, Карроу, Гринграсс, Булстроуд и Паркинсон. Каждый пытался выкрикнуть своё мнение.

– За, посмотрим, как летает этот Долгопупсик, – посмеивался Блэйз. Крэбб и Гойл ему усиленно поддакивали.

Теодор и Эдвард попросту молчали.

– Кошмар! Да они же, они же… Поганные осквернители крови! – возмущалась Пэнси.

– Абсолютно с тобой согласна, – кивала Милли, – У них, что ни человек, так либо полукровка, либо исключённый из перечня чистокровных, как эти Уизли, например, либо грязнокровки. И нам с этими грязнокровками предстоит учиться летать! Да они даже магию изучать не достойны! Даже знать о ней!

– По-моему, если бы был не Гриффиндор, – сказала Дафна, – то вы бы на это даже внимания не обратили. Ну вам же непременно покрасоваться перед гриффиндорцами хочется. Особенно это тебя касается, Блэйз.

– Ой-ой-ой, – Забини.

– Я согласна с Данной, – вздохнула Ала, – Зачем нам эта вражда?

– А затем, дорогая Карроу, что гриффиндорцы нас ненавидят, – произнёс Дерек, подкравшийся так тихо, что я аж подпрыгнула от неожиданности, – Не мы начали эту войну, мы лишь защищаемся.

– Да вы видели, насколько неуклюж этот Долгопупс? – влез Драко (нет, ему точно конец), – Спорим, он свалится с метлы?

– А ведь есть идея… – протянул Блейз.

– Какая? – спросил кузен.

Дальше я разговор не слышала, так как взяла сумку и отправилась в библиотеку. За одну только неделю, я умудрилась набрать кучу баллов и стать лучшей ученицей.