Текст книги "Разрядка (СИ)"
Автор книги: Кассис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 8 страниц)
Но не так больно, когда ему пришлось уклониться от объятий Лэнса. Тот замер буквально на пару секунд с протянутой рукой, а потом спрятал ее за спину.
– Как ты себя чувствуешь?
– Нам нельзя касаться друг друга. Это условие олкари, – Кит отступил еще на шаг. Помогая скорее себе этим, чем Лэнсу. МакКлейн закусил губу и коротко кивнул.
– Тогда пойдем домой, Кит.
Паладин буквально до дрожи в кончиках пальцев ощутил необходимость обнять Лэнса прямо здесь и сейчас.
Но, вроде, тот воспринял эту новость легче, чем Киту показалось.
МакКлейн связался с остальными, рассказал, что все прошло отлично, после отказался от предложения олкари остаться у них до рассвета. Рассвет был итак уже скоро, они бы дошли через рощу до Львов как раз к тому моменту как начало бы светать. А после Лэнс всю дорогу рассказывал, как будут рады остальные и предвкушал, что же приготовит на радостях Ханк. Кексики? Тарт? Или, может, пончики? А, может, все вместе?
Кит совершенно не реагировал на его слова, даже когда МакКлейн ненавязчиво окликнул его. Лэнс помедлил, надеясь на ответ, но снова принялся трещать как заведенный. Молчание угнетало.
Возможно, именно поэтому он не собирался никуда улетать, а залез на морду Синего. Кит обязан был забеспокоиться и присоединиться к нему. Или улететь, оставив здесь. Лэнс не знал, нужен ли он ему сейчас. Он даже не знал, кто они теперь.
Теперь Кит в порядке, а это было… помешательством? В конце концов, так бывает, потому что это космос, а они в ограниченом пространстве. С ограниченым количеством людей.
Кит выпрыгнул из своего Льва, когда понял, что Лэнс возвращаться не торопился. Неловко потоптался, присел рядом. МакКлейн не обращал на него внимания, гипнотизируя линию горизонта над быстро светлеющим небом. Неужели эта вынужденная отстраненность уже начинала влиять на их отношения?
– Всё же будет хорошо? У нас.
– А ты хотел бы, чтобы было?
Кит так и замер, как сидел. С крайне удивленным лицом. Мало того, что он сам начал неловкую тему, так теперь получает вот это в ответ? Конечно он хотел. Он любил. Или Лэнс не верил? Или что? Что вообще за вопросы такие?
МакКлейн глубоко вздохнул, опустил голову.
– Просто понимаешь, теперь это не необходимость, а ты мог спутать любовь с увлечением. Такое бывает, я знаю. И вдруг ты сейчас рад, что тебе больше не придется терпеть меня. В любом случае это ничего такого, потому что я понимаю. Космос, все дела. Нам всем очень одиноко и фантомные чувства это нормально.
– Если бы мог, я бы тебе врезал.
– За что?!
– Ты держишь мои чувства за фантомные? – Кит вскинул руки в негодовании. – Какого черта?
Лэнс дернул плечом, но промолчал. Он переживал, почему он не мог переживать? Слишком много всего, нельзя было исключать возможность, что он надоест Киту за пару дней. Ему было боязно потерять Кита. Сделать вид, что все, что было между ними было, пустой звук. Что это было лишь из необходимости. Парень подтянул колени к груди и все-таки глянул на Когане. Тепло щурясь и с удушающей тоской во взгляде.
– Потому что я настолько сильно люблю тебя.
Кит вспыхнул вместе с небом. Ранний рассвет, не такой как на Земле, а тягучий малиново-рыжий, как поздний закат с тяжелыми иссиня-лиловыми облаками, наконец-таки накрыл их. Когане был готов поставить что угодно на то, что Лэнс дожидался этого момента специально, судя по его хитрой улыбке. И сейчас ему хотелось поцеловать этого придурка до дрожи в коленях, до горящих от желания губ, но запрет…
Лэнс протянул руку к его лицу, словно чтобы убрать мешающую прядь волос, но так и не коснулся, отдернув в последний момент.
– Я все еще не могу поверить, что кто-то настолько идеальный вроде тебя сейчас со мной. Это кажется таким нереальным.
Кит застыл буквально на пару секунд, а потом схватил Лэнса за руку, притягивая к себе, с остервенением вгрызаясь в чужие губы. Он его так любил, что никакие слова не могли передать это безумие, этот трепет и волнение.
– Кит что ты… – истерично выдохнул Лэнс, а мир уже пошатнулся перед глазами.
Кит вцепился в его куртку, не желая отпускать, потому что, черт возьми, это стоило того. Он коснулся чужой щеки и заглянул в глаза, но не нашел ничего кроме паники и боли. А затем чужой страх захлестнул и его.
– Нет, нет, нет, все должно было закончиться не так, – Лэнс судорожно гладил его лицо, умоляя не отключаться, но это уже было неизбежно.
Темнота обступила его. А следующее, что он услышал в ней, был отчаяный голос Лэнса.
– Почему всё так? – Лэнс ударил по плотной мембране криопода кулаком. Она пошла тугими волнами, мигнула пару раз голографическими таблицами с показателями и выровнялась. – Почему?!
Ни криопод, ни неподвижный Кит внутри, ему не ответили. Лэнс рухнул на пол, больно ударяясь коленями о плитку. Ещё стукнул пару раз, а затем закрыл глаза.
– Ты же слышишь всё. Люди в коме слышат голоса близких, друзей, я знаю это. Я столько читал, когда моя тётя была в коме после автокатастрофы. Она говорила, что наши голоса помогли ей вернуться, – Лэнс сделал паузу, судорожно вдохнул. Пол перед глазами плыл, и он с удивлением сморгнул слёзы. Щёки горели от бессильной злобы, внутри все клокотало. – Почему тогда ты не борешься?! Ты же боец! Сражайся, Кит!!!
Лэнс разбил костяшки об пол, но только стряхнул кровь. Короткая вспышка боли немного отрезвила.
– Ты не можешь оставить нас всех. Ты не можешь оставить меня! Не после того, что было, черт возьми! Не будь трусом, Когане!!! Если тебе нахрен не сдалась моя любовь, ты мог просто сказать, зачем так-то? Если не я, то подумай об остальных! О Ханке, о Пидж, о ёбаной вселенной, которую ты так рвался спасать! О Широ! Если я для тебя никто, то он… он ведь твоя семья! Почему все так?
Парень захлебнулся словами, почувствовал, как не может сделать нормального вздоха из-за ярости и боли, снова изо всех сил ударил по мембране. Капли крови стекли по коже к рукавам куртки, впитались в плотную ткань, остались на мерзкой зеленой поверхности разводами.
– Я ненавижу тебя. За то, что был идеальным. За то, что старался ради каких-то глупых отношений. За то, что оставил меня. Как ты мог оставить меня?! Я ненавижу тебя! Так ненавижу! Ненавижу, я…
Лэнс кричал, захлебывался, бился в это “ненавижу” исходя от злобы и ярости, разрывая себя изнутри, не понимая, кому делает больнее – себе или Киту. Глаза горели от слез, костяшки разбитых рук ныли, сердце колотилось где-то в глотке. О, как бы Лэнс хотел выдрать его сейчас! Даже вцепился в горло, оставляя вспухшие красные царапины, но не раня. Ногти скользили по коже из-за крови. Он хрипло рассмеялся от собственной глупости, а затем приложился от души лбом всё по той же мембране.
– За что, Кит?
– Лэнс!!!
Чужие руки вздернули его с пола, оторвали от криопода, пока он не сделал вмятину в корпусе. Или в своей голове.
– Что ты творишь? Твои руки… – Широ внимательно осмотрел чужие кисти. Пальцы мелко дрожали и дергались от физической боли, Лэнса колотило от душевной. Такаши с жалостью заглянул в чужие глаза, поднимая чужое лицо, стирая слезы с горячих щек. – Всё будет хорошо. Просто нужно время.
– Что если причина не в лекарстве? Что если Кит просто не хочет возвращаться? – Лэнс отвёл взгляд. Картинка в глазах дрожала и расплывалась.
– Не говори глупостей, – уверенно возразил Широ, а сердце сжалось в комок и провалилось куда-то вниз. Парень бы отдал многое, чтобы мочь вот так же безоговорочно верить. – Это ведь Кит. Он сейчас борется изо всех сил, чтобы вернуться к нам и к тебе.
– Но…
– Верь ему, – Широ мягко улыбнулся, а затем обнял Лэнса, позволив уткнуться носом в плечо и подумать, залечивая душевные раны. Такаши тоже было больно, он не собитался сравнивать, кому сейчас больнее, но глядя кровавые липкие пятна и разбитые в кровь руки, он не мог не признать, что их глупому Синему паладину далась эта утрата куда тяжелее, чем остальным.
МакКлейну пришлось залечивать руки. После того, как раны опухли и сошёл весь адреналин, он не мог и пошевелить пальцами. Зато больше не кричал.
Вообще.
Приходил, подолгу смотрел на неподвижное тело за мембраной, замирая в неудобной позе. Пидж проверяла его каждые полчаса, опасаясь, что что-то может произойти, но Ханк лишь качал головой, говоря, оставить пока всё, как есть. Это была стадия “торга”. Безмолвная, пугающая, больная. Если по началу Лэнса ещё мотало между злостью и отчаянием, то буквально через пару дней это превратилось в обет молчания. Он не проронил ни слова целую неделю. Семь долгих дней. Ханк говорил, что это его ритуал, что всё в порядке, и МакКлейн качал головой на слова друга.
Всё в порядке.
А следом пришла депрессия, от которой у всех щемило сердце. Находиться рядом с ними двумя стало невыносимо. Пидж была там, когда Лэнс впервые за долгое время двинулся с места по своей воле, а не из необходимости. Медленно подошёл, прильнул ладонями и лбом и заговорил хриплым от длительного молчания голосом.
– Хэй, знаешь, маллет, у нас всё относительно нормально. Мы всё ещё ждём тебя и очень скучаем.
Пидж бросила свой ноутбук и выбежала прочь. Отчаяние и усталость, прозвучавшие в голосе друга, что-то надломили внутри, потому что она провела не меньше часа, вцепившись в длинную юбку платья принцессы и захлёбываясь словами. Страшно. Было страшно терять, страшно уходить вот так.
Аллура, может, и не могла понять её истерики, но увела корабль в безопасную зону, где их никто не мог найти, пока команда не придет в норму. Она старалась быть рядом, переглядывалась с Кораном, слушала мышей. Она приносила успокаивающие чаи Широ, помогала Ханку, показывая принцип работы альтеанской техники и тестируя его кулинарные изыски, слушала Пидж, ее небольшие откровения о семье, о паладинах, о том, что было раньше – буквально обо всём. Но не трогала Лэнса. Это горе нужно было пережить самостоятельно. Люди были другими, отличными от них, альтеанцев, но все одно. Никакие слова тут не имели веса. Лэнсу не нужна была жалость, не нужно сочувствие или беспокойство. Ему нужно было лишь вернуть к жизни Кита, а этого принцесса не могла сделать. Она подолгу смотрела на свои руки, сидя у двери в медотсек, когда накатывало желание помочь Лэнсу. Магия струилась по ее телу вместе с кровью, неотделимая, клокочущая, таинственная и совершенно бесполезная. Аллура могла открывать порталы, могла уложить на лопатки десяток сильных противников, могла убедить кого угодно, но была бессильна здесь. Это чувство затягивало удавку на шее. Меньше всего принцесса любила, когда ее заставляли биться о непреодолимую стену. Наверняка был какой-то выход, о котором она и понятия не имела.
– …Широ ведет себя странно в последнее время, – Лэнс поморщился и прислонился ближе к холодному металлическому боку криопода. – Словно он – не он! Накричал на меня. Ты вот можешь представить, чтобы наш Широ повысил на меня голос ни за что?
МакКлейн выдохнул облачко пара. В медблоке всегда было холодно, а теперь температуру понизили ещё сильнее. Он закутался плотнее в куртку, обнял плечи руками, стараясь унять дрожь.
– И я не могу. Ты бы сразу всё понял, да? Вы же давно знакомы. Сколько тебя помню, ты всегда был рядом с ним.
Он замолчал и уставился на стыки плиток на полу. Сколько он времени провёл здесь? Казалось, что целую вечность.
– Послушай, я…
Его прервал мерзкий гул сирены. Общий сбор, пора идти спасать вселенную. Кидаться в бой, давить, жечь, рвать чужие корабли, жизни, космос. Лэнс привычным жестом очертил контур чужого лица, скользя пальцами по мембране крышки, мягко улыбнулся и доверчиво прильнул лбом, пока звонкий голос Аллуры с истеричными нетерпеливыми нотками не окликнул его. МакКлейн плотнее закутался в куртку и растёр замерзшее лицо ладонями.
– Я буду ждать. Столько, сколько потребуется, Кит.
Даже если Кит был не с ними, обязанности паладинов никто не отменял. Спасать планеты, совершать налеты на базы галра, освобождать пленных. Именно последним они и занимались, когда олкарионское лекарство решило, что теперь можно вывести Когане из спящего режима. Вокруг не было совершенно никого и это показалось странным, потому что, насколько успел понять Кит, в медблоке постояно дежурили на всякий случай.
Голова взорвалась болью и более четкими воспоминаниями о времени, проведенном внутри, едва он шагнул прочь из криопода. В голове образовалась каша из обрывков фраз Лэнса, его криков, непонятных шорохов и стуков. Вот голос Широ, а вот Аллура, и снова Лэнс. Перед глазами стояло его лицо – последнее, что он видел перед тем, как отключился.
Сколько времени он провёл в криоподе? Счёт в часах, днях, неделях? Там, в том состоянии практически полной отчуждённости от мира, единственное, что он мог – это слышать. Голоса команды, уговаривающие верить, и больные, загнанные истерики Лэнса.
Он вышел с мыслью, что ему нужно срочно найти Лэнса, попросить прощения, обнять его, если позволит, снова попросить прощения, и ещё, и ещё, и, возможно, он даже не сдержит чувств и заплачет. Оперевшись на стену, он вышел из медблока и сразу же потерял равновесие, ошарашенный внезапным громким визгом сирены. Оказывается, это не его трясло после пробуждения, это замок находился под вражеским огнем. Стоило поспешить в комнату управления. Коран и, возможно, Аллура находились там.
Аллура сосредоточенно следила за голографической проекцией беспилотников, вычленяя как можно больше в одном секторе, чтобы атаковать, не подпуская близко к замку. А Коран круто уклонялся от ударов лайнеров, стараясь получить как можно меньше урона. Щит не продержался бы так долго, если бы не увиливания. Космос перед ними буквально горел обломками взрывающихся истребителей, короткими вспышками в бескислородном пространстве. Но их было так много, что свет места боя разгонял темноту в этой части чьей-то системы на несколько дестяков световых лет.
Короткие отрывистые приказы Широ и просьбы о помощи срывались со включенного приемника. У паладинов тоже трудный бой и трудное спасение. Может, это от того, что после длительного затишья от Вольтрона, войска Заркона почувствовали надвигающуюся беду и усилили охрану. Может, от того, что они потеряли форму – в ближнем бою у них была огромная дыра без Кита.
– Лэнс, прикрой меня! Лэнс! – истерично взвизгивала непривыкшая к ближнему бою Пидж. Раздавались тихие энергетические хлопки винтовки Лэнса, взрывы от баярда Ханка и короткие запыхавшиеся приказы.
– Отступайте. Уводите пленных.
– Я прикрою, Широ, уходи оттуда, – раздался взвинченый голос Лэнса.
– Твое местоположение… – напомнил командир, но Лэнс с нажимом повторил просьбу уходить.
– Все в порядке. Мы все уходим, – отозвался МакКлейн.
Аллура пропустила парочку истребителей, когда обернулась на распахнувшуюся дверь в комнату управления, Коран отвлекся и словил парочку прямых попаданий. Корабль тряхнуло так, что пришлось хвататься, чтобы устоять на ногах.
– Кит, – уязвленно выдохнула Аллура, глядя на него широко распахнутыми глазами, и канал связи тут же отозвался удвиленными вскриками.
– Что, Кит?! – звонкий голос Пидж и радостное бормотание Ханка перебили шум прекращающегося боя. Девушка буквально влетела в своего Льва, на ходу отдавая голосовую команду включить видеосвязь. – О квизнак, ребята, Кит очнулся!
Ханк разрыдался, тормоша Зеленого паладина за плечи и крепко сжимая в своих объятиях. Даже голос Широ звучал тепло и мягко, ободряюще, в тон задушенному шепоту Лэнса.
– Ты смог.
Кит чуть не расплакался от одного его голоса, но выдавил из себя разбитую улыбку. Он все еще помнил истеричные крики и больные рыдания, но был обеспокоен их боем, потому что вообще понятия не имел, что происходило. Когане не с первой попытки смог ответить хоть что-то, но не получилось – слишком долго пролежал в криоподе, непривычно, трудно. Откашлялся. А потом все же смог выдать жалкое “привет” и “простите меня”.
– Подбадривать у тебя получается просто отвратительно, маллет, – фыркнул Лэнс.
– Прости меня.
– Ну я же говорю.
Хлопки выстрелов оглушили на пару секунд, Кит даже не услышал окрика Широ, приказывающего уходить.
– Раз уж у нас не получилось с тем свиданием, сходим еще раз? – он звучал тепло и доверчиво, а в голосе такие влюбленные нотки, что Пидж демонстративно закатила глаза, а Ханк суфлерским шепотом скандировал «но хомо, бро, но хомо».
Кит не выдержал и все-таки прослезился, отвернув голову и пряча лицо в рукаве. Он причинил столько боли Лэнсу, он помнил эти отчаянные крики, а сейчас такой мягкий, такой понимающий, все еще тот самый Лэнс. И остальные, они переживали, все они. Они, черт возьми, ведут себя как семья, они и есть его семья.
– О, ты довел его до слез, – снисходительно ухмыльнулась Пидж, а Лэнс вскинулся на ее слова.
– Что?! Кит, детка, ты окей? Все хорошо? Тебе больно?
– Лэнс не высовывайся! – окрик Широ прозвучал слишком внезапно, но его почти перекрыл до боли звонкий и полный ужаса взвизг Пидж, наблюдавшей из своего Льва.
– Лэнс, сзади!
Раздался слишком громкий хлопок, частота Лэнса смолкла, а следом, спустя долгих три секунды тишины канал взорвался криками.
***
***
***
Кит был ошарашен этим похожим на взрыв хлопком и громкими криками, последовавшими за ним. И если ранее Киту было немного стыдно за свои слёзы, сейчас ему стало всё равно, пусть хоть затопит здесь все вокруг. Снова это чувство.
Нет, тогда была надежда. Тогда он верил, что найдёт Лэнса, хоть и присущая ему тревожность постоянно давала о себе знать. Сейчас же внутри что-то оборвалось. Может, его сердце?
В висках пульсировало, голова раскалывалась, тело не двигалось.
Он слышал этот выстрел, и его гул эхом отдавался в ушах. Раз за разом, секунда за секундой. В черепной коробке как на повторе крутилось “Лэнс, не высовывайся!”, “Лэнс, сзади!” и крики.
Есть ли надежда?
…но он всё слышал.
А вдруг это была ложная тревога?
…но выстрел.
К Лэнсу уже наверняка поспешили на помощь. Его ведь спасут, да? Ему помогут? Ему же точно помогут! Ведь ещё не поздно? Не поздно?!
Кит сорвался с места в сторону ангара. Ноги не слушались, заплетались, подкашивались. Дыхание сбилось – ослабшему организму было рано испытывать такие нагрузки. Он падал, поднимался, бежал. И снова падал. И снова, и снова, и снова. Он был не в силах помочь. Не в силах даже удостовериться в том, что всё в порядке.
Кит растянулся на полу ангара и беззвучно умирал от неизвестности, безысходности и собственной бесполезности, когда Красный склонился к нему самой мордой, словно чувствовал, и врубил на максимум звук в кабине пилота, устанавливая связь. На частоте еще были слышны крики, взрывы, а потом кто-то откашлялся так знакомо и снова повторил свой вопрос.
– Кит, все хорошо?
А все, что мог Кит, это кричать дрожащим голосом, зовя Лэнса.
– Все хорошо, Кит. Я знаю, что ты слышишь меня – Красный подключился к общей сети. Все будет хорошо, не напрягайся.
На линии прозвучал голос Широ, наконец-то четко и ясно, а не приглушенное бормотание.
– Ты в порядке, Лэнс?
– Порядок, – устало отозвался он. – Синий не дал бы мне умереть в любом случае.
Кит всё ещё лежал на полу – силы окончательно покинули его. Кажется, бежать в ангар было глупой затеей, но разве мог кто-либо его остановить?
Теперь же нахлынуло невероятное облегчение. С Лэнсом всё было в порядке, он был жив – Кит даже не заметил, что в какой момент начал бормотать вслух, как заворожённый. Тихо, так что слышать это мог, пожалуй, только Красный.
Но расслабиться Кит не получалось: бой всё ещё шёл, Лэнс ещё не вернулся, а, значит, рано успокаиваться. В любом случае, впереди был ещё важный разговор, и, как только он немного пришел в порядок и решился наконец отнять руку от лица, Лэнс коснулся его щеки самыми кончиками пальцев, склоняясь ближе, мягко улыбаясь.
– С возвращением. Я ждал тебя.
Кит неверяще уставился на него – не привиделось ли? Приподнялся на руках и быстро, рывком, сгреб в охапку. Живой. Горячий. Настоящий. Щеки были все еще мокрые, и Киту хотелось бы не смотреть в его глаза, но оторвать взгляд он не мог. Когане крепко держал Лэнса, но вдруг ослабил хватку – боже, вдруг он сделал ему больно? Он ведь был весь в свежих ранах и ссадинах. Кит слегка отстранился, не отрывая лишь ладони.
– Прости, тебе наверно было больно. Тебе нужно в медблок. Потом, всё потом.
– Это не важно, – Лэнс мягко огладил чужое лицо. – Мне не больно. Это не важно.
– Но это важно, – Кит перехватил его руки своими, прильнул губами к холодным суставам.
– Нет. Я столько времени провел там, – тихо рассмеялся он, – что это подождет. Мои раны просто царапины. Пидж и Широ сначаоа стоит обследовать.
– Пидж и Широ? Они в порядке? Что-то серьёзное?
– Все в порядке, но они были на передовой, – Лэнс помедлил, а потом присел на пол рядом. – Ты действительно хочешь поговорить о самочувствии Широ и Пидж после того, что случилось?
Видимо, настала пора для того-самого-разговора. Прямо сейчас – лучшего времени не найти. Но почему-то было так тяжело подобрать слова.
– Лэнс, прости меня. Там, в криоподе, я всё слышал. Воспоминания частично перемешались, что-то я, наверно, даже забыл, но я помню твой голос. Помню, как ты страдал, ты испытал столько боли из-за меня. Я даже не знаю, как просить прощения, потому что вряд ли какие-то слова могут выразить то, что я чувствую. Мне так жаль, Лэнс, – он запнулся, жалобно посмотрел в чужие глаза. МакКлейн молча слушал, все так же тепло щурясь и краснея с каждым сказанным словом. – Я очнулся и пошёл искать тебя, но там сирены, и Аллура, и эта связь, и ваши переговоры, а потом этот взрыв, выстрел, что это было? Мне страшно говорить, но я думал, что ты умер. Надежды практически не было. Я пытался прийти на помощь, но вот я здесь. И Лев здесь. И ты здесь, слава богам, ты здесь.
Кит замялся, теребя рукав спецодежды. Хотелось еще раз извиниться, но что-то подсказывало, что не стоило этого делать.
– Тебе не за что извиняться. Это не ты виноват, и не ты это все начал. Твоей вины тут нет, – Лэнс ткнулся носом в чужое плечо. – Прости, что напугал тебя. Я не хотел. Я просто потерял бдительность.
Чувство вины, конечно же, никуда не исчезло, но Кит решил более не поднимать эту тему. По крайней мере, не в этот момент. Кит позволил себе обнять его, легко – чтобы не сделать больно – касаясь руками спины.
– Чёрт, прости, это из-за меня. Надеюсь, больше тебе не придётся терять бдительность. А я не позволю никому навредить тебе, – он задумался, что стоит сказать, а потом продолжил. – Прости, что оставил тебя так надолго. Я помню, как ты сказал, что дождёшься меня. Ты дождался, спасибо.
Лэнс прильнул ближе, обхватил его за шею, мурлыкнул доверительно.
– Тебе не надо извиняться, я же говорил. Все хорошо. Мне жаль, что ты это слышал. Я наговорил много лишнего. Очень много лишнего.
– Просто забей. Это не важно. Я так рад, что всё обошлось, что мы снова вместе. Сколько времени прошло? Я так давно не обнимал тебя, не целовал… Я люблю тебя.
– Все хорошо, – Лэнс потерся носом о чужой нос, а затем чуть не рухнул на Кита, когда тот потянул на себя. – У нас будет много времени, чтобы наверстать эту пару месяцев.
