Текст книги "Разрядка (СИ)"
Автор книги: Кассис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 8 страниц)
Неужели он был здесь всё это время?
Кит прищурился на альтеанские символы, еле как разглядел отзеркаленные числа, но они совершенно ничего не сказали, кроме того, что до окончания лечения оставалось пятнадцать тиков. Сколько он здесь провёл? Час? Два? Полчаса?
Лэнс проснулся от звука раскрывающегося криопода. Осоловело захлопал глазами, но тут же подскочил, едва Кит сделал неуверенный шаг. После альтеанского лечения всегда нехило так штормило – уж кому, как не МакКлейну об этом было знать.
– Смотри куда идёшь, придурок, – фыркнул Лэнс, подхватывая юношу под руку. – Я там чуть не помер.
– Сколько прошло времени? – Когане тряхнул головой. Окружающий мир тут же поплыл. – Ты что, всё это время был здесь?
– Я думаю, – парень поднял взгляд к потолку, подсчитал что-то в уме, загибая пальцы, – часа четыре. Обед был около получаса назад.
Окей, кажется, его второй вопрос тактично проигнорировали. Поэтому Кит решил идти в обход, пока Лэнс усаживал его на кресло, подключал какой-то очередной тестирующий прибор. Аппарат тут же засбоил красным, и МакКлейн уверенно заскользил пальцем по всему электронному списку, отмечая. Был ли он уверен в том, что делает, Кит сказать не мог, но предпочёл уделить все внимание тому, как долго парень сидел рядом с работающим криоподом.
– Обед? И как, Ханк приготовил чего-нибудь или опять жижа?
Тонкие иглы впились в шею, и практически мгновенно стало лучше. Длинный список тут же выдал зелёные маркеры и приветливо пробурчал что-то на альтеанском. Когане даже показалось, что это что-то похожее на стандартное оповещение после проверки компьютера на вирусы, и почему-то вдруг захотелось весело фыркнуть от этого.
– Вот сходишь и узнаешь, – Лэнс ловко отлепил присосавшиеся проводки и потянул на себя, отступая от кресла назад. – Пошли.
Кит не хотел никуда идти, Кит хотел узнать, как долго парень сидел рядом с ним. Тот слишком активно избегал вопроса, и это не могло не насторожить. Почему?
– Нет, подожди. Я не хочу есть, – Когане вырвал руку, но его тут же перебили.
– Ты пробыл четыре часа в криоподе. Это сейчас ты не хочешь есть, а через пять минут передумаешь.
– Вот когда передумаю, тогда и пойду, – заупрямился он. Да какого чёрта? Неужели так сложно ответить? Что за грёбаная привычка юлить и придумывать необоснованные сложности? Неужели так трудно взять и сказать?
Он увидел, как потускнел Лэнс, отвёл глаза в сторону и вздохнул.
– Ты можешь хотя бы сейчас быть меньшей задницей?
МакКлейн закрылся, скрестив руки на груди, а от былого приподнятого настроения не осталось и следа. Когане медленно закипал. Значит, издалека с Лэнсом не прокатывает.
– Просто скажи мне, сколько ты здесь пробыл, – юноша был не в силах контролировать раздражение в голосе, и паладин ожидаемо вскинулся в ответ.
– Нахрена тебе это знать?
Оскалился, как загнанный в угол зверь, раздражённо повёл плечом, и Когане узнал в этом движении желание вскинуть баярд, прицеливаясь в грудь врагу. Его расценивают как угрозу? Занятно.
– Раз не хочешь говорить, тогда не кидай мне непонятные претензии. Чуть не помер он там, конечно, – просто нужен чёртов ответ, вот и всё. Из упрямства, из-за того, что Лэнс специально молчал, хотя абсолютно точно понял, к чему клонил Когане.
И тот словно сломался в ответ на несдержанность: замер, а лицо стало большей, чем обычно безучастной к чувствам хозяина маской. Кит ощутил это как никогда прежде явственно. Ни одной эмоции, ни одной подсказки к настоящим чувствам.
– Кажется, ты в полном порядке, – прозвучал такой же бездушный голос. – Если буду нужен, позже найдёшь меня в комнате.
Кит прикусил язык, глядя в механически ровную спину Лэнса, направившегося прочь из медблока. Он догадывался, что МакКлейн сидел с ним всё это время, прекрасно понимал, что тот волновался. Когане в сердцах ударил по подлокотнику лечебного кресла, и аппарат разразился жалобным писком.
– Прости.
Машина отозвалась каким-то слишком понимающим звуком в ответ, а Кит просидел там, пока его не выпнул Коран.
– Идите сначала разберитесь с самим собой, молодой человек, – деловито подтолкнул его в спину альтеанец в ответ на предложение помочь с чисткой криоподов. А потом вдруг тепло взлохматил чужие волосы. – Всё образуется, он не умеет долго дуться.
Кит действительно отправился заниматься самоанализом и мозгожуйством в свою комнату, окопавшись в ворохе одеял и игнорируя Широ, три раза звавшего пойти в обеденную залу и перекусить хотя бы немного. Он не хотел никого видеть – скорее хотел сдохнуть здесь и сейчас – может, тогда Лэнс бы даже всплакнул на его могилке и точно простил за излишнюю вспыльчивость.
На четвёртый раз Такаши не выдержал и выволок паладина за шкирку из комнаты, чтобы тот перестал морить себя голодом. Когане придумал целую сотню причин, чтобы улизнуть с кухни с тарелкой, едва заслышал шаги Лэнса. Широ удивился лишь тому, что юноша смог уловить приближение того практически за добрых три сотни метров.
Столкнулись они только под вечер у дверей в комнаты. Кит прижимал к груди подушку и старательно отводил взгляд в сторону.
МакКлейн честно не понимал, какого чёрта. После того как Когане повёл себя как последний ублюдок, после того, как, кажется, всё же узнал, что Лэнс сторожил его эти четыре часа, изводясь с каждой минутой всё больше и больше, после того, как Кит, выйдя наконец из комнаты, шарахался от него как от прокажённого, тот, вполне вероятно, мог прекрасно провести ночь и без лишнего человека в своей постели. Но нет, вот он Кит, вот его истерзанная в волнении подушка – получите, распишитесь.
– Решил съехать поближе к Широ? – нет, это не то, что хотел спросить. Зачем, к чему это сейчас? Задеть побольнее? Прогнать? Лэнс прикусил язык, натягивая широкую пустую улыбку. Всё хорошо, он справится. Справится с тем, что тактильный голод снова рвал на куски; с тем, что откровенно зависал, глядя на ровную спину во время тренировки; с тем, что закрывая глаза, чувствовал фантомное тепло в своих руках и сладкую тяжесть на груди.
– Широ не приведёт меня в чувства, к сожалению. Я подумал, что лучше перестраховаться, – Кит, кажется, принял это за обычную дурость, и МакКлейн готов благодарить всевышние силы. Он действительно не хотел обидеть Когане. Не сейчас, не сегодня. – Как ты?
Вопрос застал врасплох. Он чем-то выдал скверное настроение? Или жесты слишком дёрганные? Или смех слишком натянутый? Что заставило Когане спросить об этом?
Лэнс сжал губы в тонкую полоску, но так и не ответил на вопрос. Впрочем, Кит и не переспрашивал. Парень отошёл в сторону, пропуская незваного гостя в свою комнату, проследил недоверчивым взглядом за тем, как тот неловко осматривался, словно пугливый котёнок.
– Располагайся, – кивнул ему Лэнс, хотя прекрасно знал, что глаз на затылке у Когане не было, – мне надо в душ.
МакКлейн посчитал это позорным побегом, даже если Кит воспринял как передышку перед трудным разговором. Которого так не хотелось.
Когане осмотрелся, скользнув взглядом по разбросанным то там, то тут вещам, по тумбочке, заваленной какими-то баночками и путаницей из проводов и пластика, а затем остановился на стене над кроватью. Целая сотня фотографий, приколоченных на альтеанский аналог разноцветных кнопок, тянулась практически от потолка вниз, постепенно редея, до кровати. Кит забрался коленями на койку, осторожно тронул самыми кончиками пальцев плотную глянцевую бумагу, вспоминая, как пару месяцев назад Лэнс больше недели упрашивал Ханка собрать что-то вроде принтера.
Он подметил совместные фотографии всей команды, парочку селфи с инопланетянками, счастливые лица друзей, даже улыбающихся Аллуру и Широ, а затем нашёл себя. Кит не мог припомнить момент, в который мог так беззаботно хохотать, но то самое странное тепло снова предательски зашевелилось в груди. Фотографий много, они словно отражение всевозможных оттенков радости, которые только могут быть. Измотанный, но сияющий Ханк, улыбающаяся во сне Пидж, по-отечески тепло щурящийся Широ, восторженная Аллура, самодовольный Коран и он такой… Такой беззаботный.
Кит никогда бы не назвал себя беззаботным, если бы не эта стена. Он скользил пальцами от одной к другой, совершенно не помня, когда – даже не замечал – его фотографировали. Он совершенно точно узнал фото с недавней тренировки, но Когане был один! И только потом память подкинула воспоминание о мелькнувшем синем рукаве.
Кит не понимал в принципе, зачем все эти фото, почему МакКлейн хранил, зачем вообще делал, неужели все так важны для него? В голове лишь одни вопросы и ни одного ответа, а спрашивать о стене было бы неловко – юноша был в этом уверен.
Он потянулся выше, туда, где фотографий больше всего, и вдруг замер. Сочувствующий вздох вырывался из груди раньше, чем Кит успел подумать, что Лэнсу, может, совсем по боку его сочувствие. Семья Лэнса на смазанных нечётких фото с крупными каплями чего-то. “Слёз”, – подсказал мозг. Киту вдруг стало стыдно, что так, без спроса полез в чужую жизнь, и он тихонько сполз вниз, усаживаясь у последних снимков.
Лэнс никуда не уходил. Он стоял под дверью, слушая, как скрипит под весом Когане койка. Значит, тот рассматривал его стену с фотографиями. Сочувствующий вздох заставил прикусить губу и уставиться на счастливые кошачьи морды тапок.
Больно.
Хотелось простого человеческого сочувствия, пусть и от заклятого соперника, который его ненавидел.
МакКлейн трижды сделал дыхательную гимнастику для успокоения, прежде чем накинуть халат и не глядя набрать привычный код открытия двери на панели.
– Уже осмотрелся, маллет? – он вошёл, шаркая тапками и страшась поднять взгляд. Что в них плещется? Издёвка? Гнев? Обвинение? Лэнс предпочитал оставаться в неведении. – Не идеальный порядок, как у тебя, уж прости.
– Да всё в порядке. Спасибо, – Кит запнулся и вновь отвернул голову к фото. На них практически не было самого Лэнса. Только на редких селфи, и то по большей части прикрытых уголками других снимков. Когане не понимал почему. – …что впустил. Кто знает, что может случиться.
Паладин нашёл взглядом размазанную нечёткую фотографию Лэнса вместе с Ханком. Она висела внизу стены, ближе к изголовью, а значит была из недавних, но, пожалуй, единственная из всех полностью открытая, обособленная. Насколько Ханк был важен Синему паладину? Кит одёрнул себя, вспомнив, что пялиться на чужие вещи неприлично, и судорожно начал искать, на что стоит перевести взгляд, но постоянно возвращался к рябой от изобилия цветов стене.
Лэнс закусил губу, бросил мимолётный взгляд на ссутулившуюся фигуру. Он успел выхватить то, как нервно мял в руках мягкую подушку Кит, как потерянно шарил взглядом по комнате, словно специально отворачиваясь от заинтересовавших его фотографий. Что ж, если Когане пришёл, то наверняка знает, что делает, а о его социальной неловкости МакКлейн был прекрасно осведомлён.
– Сегодня был трудный день, – освободил его от ненужных разговоров парень. – Обойдёмся без сказки на ночь?
Когане скованно кивнул и едва заметно выдохнул. Задушевные разговоры точно не его стезя, но от того, что Лэнс определённо заметил, как он нервничает, стало совсем не по себе.
– Можно к стене? – Кит подобрал под себя ноги, заранее отодвигаясь подальше от края. Может, если МакКлейн увидит, что он уже облюбовал место, то не будет сгонять? – Пожалуйста.
Но тот лишь пожал плечами в ответ и щёлкнул выключателем.
– Как хочешь… Кит, – раздался в непроглядной темноте его голос.
Когане не понравилось, как помедлил мгновение перед тем как назвать его по имени Лэнс. Да и зачем? Кит едва ли мог припомнить несколько десятков раз, когда тот обращался к нему как положено, а не нелепыми прозвищами. То самое странное ощущение тепла снова предательски зашевелилось и растеклось в такт пульсу. Словно это всё что-то да значило.
Он слышал тихие уверенные шаги – Лэнс прекрасно ориентировался и без света в своей комнате. Едва слышно прошуршала крупным ворсом мягкая ткань по коже. Без зрения слух и воображение обострились настолько, что Кит словно наяву мог видеть неспешные движения паладина. Как тот складывал халат, клал его на тумбу – клацнули по пластику пуговицы, но звук тут же утонул в мягких складках.
Постепенно глаза попривыкли к рассеянному свету из узкого окошка под самым потолком. Блеклые полосы, пробивающиеся из-за жалюзи выхватывали фрагменты кожи, изгиб шеи, короткие волосы на затылке. Лэнс стянул через голову футболку, а Кит отвернулся к стене. Он и так нарушил личное пространство, вторгшись в чужую обитель, и не планировал продолжать делать это.
МакКлейн не торопился. Методично складывал одежду по линеечке, как учили в Гарнизоне и как никогда прежде не делал. Ему просто нужно было время подумать и успокоиться. Но мысли сводились лишь к размышлениям о том, стоило ли что-то предпринимать, чтобы хоть как-то упорядочить отвратительный клубок непонятных взаимоотношений между ним и Китом, или пустить всё на самотёк. Как бы ни крутил головоломку Лэнс, она была столь сложной, что становилось скучно, едва он брал её в руки. Ни начала, ни конца – лишь спутанные обрывки чувств, слишком двусмысленные для трактовки. Одно парень знал твёрдо: привязываться не хотелось. К кому угодно, но только не к этому комку когтей и клыков. С ним наверняка будет больно, по-другому даже представить не было возможным. Острый, колкий, дерзкий. Только тронь и уже царапина. Если не на протянутой руке, то на душе. С другой стороны, все минусы обращались в плюсы, стоило лишь посмотреть под другим углом.
Лэнс медленно опустился на край кровати. В скудном свете отчётливо были видны чёрные волосы и футболка на светлом постельном белье. Даже чужая кожа чуть заметно серебрилась, стоило лишь приглядеться повнимательнее. Парень лёг как прошлой ночью – совсем близко, с расстоянием в жалкие пять сантиметров, чтобы чувствовать чужой жар, осторожно опустил ладонь на изгиб талии, а потом вдруг прижался сразу всем телом, обхватывая Кита поперёк живота и крепко прижимая к себе.
МакКлейну было как-то плевать, если Когане вдруг бы начал возмущаться – никто в чужую койку насильно не тянул.
Впрочем, Кит и не собирался. Он не брыкался, не отталкивал, не пытался отодвинуться сам, лишь осторожно накрыл ладонью руку, обхватившую поперёк живота, и замер. Чужое дыхание и жар тела даже не раздражали, наоборот, подарили странное спокойствие. Щемящее тепло, видимо, не намеревалось покидать грудную клетку, обустроившись под диафрагмой, и Кит позволил себе подумать о том, что рядом с Лэнсом ему нечего бояться: ни опостылевших обмороков, ни плохого самочувствия, ни того, что спина открыта для удара. Он стиснул сильнее чужую кисть в полудрёме и провалился в сон, отмечая ускользающим сознанием, что чужие пальцы легко переплелись с его.
Возможно, Киту завтра будет стыдно.
Так оно, собственно, и оказалось.
Он осознал себя чуть ли не свернувшимся прямиком на тяжело дышащем Лэнсе. Кит скатился вбок, переживая, что может задушить случайно паладина, и только спустил ногу с койки, как длинные горячие руки сгребли его в охапку, а щека прижалась к лопатке. Парень что-то сонно пробурчал, и Когане подождал пару минут, пока поначалу судорожная хватка ослабнет, скользнул из чужих рук в личную ванную МакКлейна. Нашарил за многочисленными банками новую зубную щетку, содрал упаковку и включил воду. До своей не хотелось идти – он слышал в коридоре голоса Ханка и Пидж. Они о чём-то переругивались, видимо остановившись не так далеко, а пройти мимо них в свою комнату было отвратительно стыдно. Кит прислонился лбом к холодной гладкой обшивке, чем-то напоминающей керамическую плитку, слушая тихое журчание включённой воды. Почему каждое чёртово пробуждение с Лэнсом такое неловкое?
Он сунул голову под холодную воду, стремясь вернуть трезвость ума. Мозг стал соображать яснее, но чувство стыда никуда не делось. Фантомное ощущение чужого тепла и мягких рук всё ещё преследовало, даже когда он вернулся в комнату, размышляя о том, стоит ли будить МакКлейна. Встроенные часы показывали всего лишь половину седьмого утра.
А затем услышал тихий всхлип и жалобный неразборчивый шёпот. Лэнс быстро нашёл ему замену, скрутив одеяло и лишнюю подушку, вцепившись в них всеми конечностями. Когане осторожно подкрался, пытаясь расслышать, что там бормотал МакКлейн, а затем потряс за плечо.
– Хэй, ты в порядке?
Кит не ожидал, что его схватят за шею и подомнут под себя. Сейчас разница в росте явно сыграла на руку Лэнсу. Рёбра заныли от слишком сильной хватки, Когане только открыл рот, чтобы начать гневную проповедь, как подавился словами.
– Не оставляй меня одного. Я ведь не выдержу.
Горячий шёпот обжег излучину шеи, и Кит замер, ошеломлённый.
Что?!
Лэнс притиснул его ближе, словно хотел, чтобы его тело как желе поглотило чужое, словно хотел навсегда впечатать его в себя. Когане еле мог дышать, но по-прежнему не вырывался. Каждое слово заставляло сердце бешено колотиться, щёки наливались предательским румянцем, и то странное тепло сворачивалось в животе мягким комком.
– Ты не можешь меня оставить.
– Лэнс! – Кит сильнее стиснул чужие плечи, наверняка до боли впиваясь пальцами. Стало внезапно жарко, словно кто-то выкрутил колки кондиционера на максимум.
– Я сделаю что угодно, только не уходи.
– Лэнс, – Кит не знал, чего хотел больше: чтобы парень отпустил его и дал свободно дышать, или чтобы эти губы, едва касающиеся его шеи, сделали хоть что-то. МакКлейн был слишком близко, и жар его сонного тела обжигал, хотя, может, это лишь так казалось.
– Пожалуйста, пожалуйста, прошу…
– Лэнс… – чужое имя осело слабым звуком на губах. Сердце колотилось так, что заглушало окружающий мир, но, Когане был готов поклясться, что чувствовал кончиками пальцев такое же запалошное, как и его собственное, биение чужого сердца. Был бы он чуть более романтичным, наверняка подумал бы о том, что они бьются в унисон.
Когда МакКлейн открыл глаза, тут же чуть отстраняясь, Кит просто не мог не покраснеть ещё сильнее. Он прикусил губу то ли от досады, то ли от запоздало накрывшей волны стыда, но так и не нашёл в себе сил оторвать взгляд от расслабленного сонного лица. Чужие глаза неожиданно тёмные, и Когане буквально утонул в их синеве, не в силах сделать нормальный вздох. Возможно, это от того, что чужие руки всё ещё стискивали его грудную клетку – но это было бы слишком простым объяснением.
– … Кит.
Киту казалось, что он буквально в шаге от того, чтобы просто напросто вспыхнуть. Рёбра словно плавились под жаркими руками, лицо раскраснелось от прилившей крови, и мозг закоротило: разделить последние две фразы было выше человеческих сил. Когане казалось, что Лэнс звал его, и разум предал, вторя сердцу.
“Тебя, тебя, тебя, конечно же тебя.”
– Я… – Лэнс шарил по его лицу странным взглядом, и Кит старался не думать о том, как выглядел в данный момент. – …прости.
К чёрту извинения, к чёрту! Эта ситуация становилась всё более неловкой – никто не двигался, а их тела слишком близко.
– Хэй, Лэнси-Лэнс, я оставила свои носки у тебя вчера. Ты не видел… – Пидж оторвалась от планшетника и замерла на середине предложения, окинув взглядом кровать. Кажется, это стало традицией – попадаться на таких отвратительно неловких моментах на глаза остальной команде.
– Я попозже зайду. Продолжайте.
Объяснения Пидж восприняла нормально, после того, как МакКлейн выскочил следом за нею, подтягивая сползающие пижамные штаны одной рукой, но всё равно как-то подозрительно косилась в их сторону.
– Хорошо, что не Ханк, – буркнула она, оттесняя Кита от альтеанской посудомоечной машины – после завтрака каждый сам относит испачканную посуду на кухню, а последний включает аппарат. Заметив недоумение на лице юноши, Холт поспешила объясниться. – Ну, застукал вас утром вдвоём.
Широ выбрал самый отвратительный момент, чтобы зайти на кухню. Он практически тут же одёрнул себя, но оба паладина успели заметить его ошеломлённое выражение лица. Когане предательски вспыхнул.
– Вы оба всё не так поняли! Мы просто спим вместе.
Пидж закатила глаза и ухмыльнулась.
– Ну да, да. Мы уже поняли, не надо только посвящать нас в подробности ваших бурных ночей.
Широ нервничал, не зная как подступиться к мойке, о которую опёрлась бедром девушка. Мужчина то краснел, то бледнел, неловко сопя и стреляя извиняющимся взглядом – явно не хотел быть свидетелем подобного разговора.
Кит задохнулся от возмущения и стыда. Подозревать их в подобном! Их! Да Лэнс скорее сам себя с потрохами сожрёт, чем согласится на подобного рода отношения – Когане был в этом уверен.
– Пидж, – мягко прервал Широ. – Не стоит, это их личное…
Она пожала плечами, пустила предводителя к машине, но у самого выхода звонко шлёпнула входящего Лэнса по заднице.
– Жаркая ночка была?
– Ага, – монотонно отозвался тот, – и ведь с первого взгляда не скажешь, что может.
Это был нож в спину.
– Шутка, – Лэнс твёрдо стукнул стаканом о мойку, а затем перевёл взгляд с красного Кита, на всё ещё пытающегося сделать вид, что его тут вообще нет и никогда не было, Широ.
– Твои шутки просто омерзительны, – прошипел Когане и нарочно толкнул плечом, спеша покинуть кухню.
– Какое настроение, такие и шутки, – меланхолично ответил парень, а затем хлопнул Такаши по плечу. – Не зависай, командир. Никто его не тронет.
Широ не нашёлся, что ответить на столь неприкрытые подозрения в гомосексуальной ориентации. Тем более от МакКлейна.
Лэнс сунул свою тарелку и хмуро потопал к Пидж выяснять, что там не так с показателями Кита – ещё утром она попросила зайти глянуть. Паладин сунула ворох непонятных распечаток, из которых Лэнс вынес ровным счётом нихрена, ткнула в какие-то заумные слова, пару раз ударила по голове за тупость электронным справочником, а затем раздражённо выдохнула, стараясь отбирать как можно более понятные слова.
– Вам, ребятки, надо придумать что-то другое.
Лэнс задумчиво почесал затылок, поддел пальцами два абсолютно идентичных графика, полистал ещё раз словарь, и недоуменно спросил:
– То есть мне надо, чтобы он возненавидел меня сильнее?
Девушка согласно мотнула головой – пойдёт и такая версия.
– Хорошо, – поднялся с места Лэнс. Пидж недоуменно на него уставилась. Неужели у кое-кого был план?
Она сгребла со стола прибор, сконструированный Ханком, и направилась следом за МакКлейном. У того был слишком расслабленный вид, и те, кто близко знал парня, успели выучить, что ничем хорошим подобное настроение не заканчивалось. Может, поэтому Ханк, выглянувший из своей комнаты, пристроился рядом с Пидж, кидая вопросительные взгляды в спину друга. Девушка пожала плечами.
– Хэй, Кит, – Лэнс окликнул разговаривающего с Широ юношу, широко улыбнулся. Судя по настороженному лицу предводителя, тот почуял неладное. Очень хорошо. Пидж с Ханком могли лишь позавидовать его интуиции. Когда они в первый раз увидели Лэнса таким, то были уверены, что тот знает, что делает.
Пидж выкрутила бегунки на максимум, настраивая чувствительность прибора, пока МакКлейн расслабленно направлялся к этим двоим. Наверняка, стоило держаться подальше от будущего эпицентра бури, но показания стоило снять. Однако, никто и предположить не мог, что за идея родилась в голове Синего паладина и теперь требовала мгновенной реализации.
Лэнс крепко ухватил Кита за затылок, а затем уверенно лизнул в губы. Он почувствовал, как передёрнуло Когане, увидел из-под полуприкрытых век, как широко распахнулись чужие глаза, как сначала сузился от обилия света, а потом растёкся зрачок. МакКлейн перехватил правой рукой кулак, метящий в печень – предполагал, что так и будет. Судорожно сжатая ладонь чуть подрагивала.
Лэнс усмехнулся ему в губы, легко коснулся. Пока Кит был растерян, у него было время насладиться сполна его недоумевающим видом. Когане не знал, что делать, и это был чуть ли не первый раз, когда МакКлейну удалось увидеть настолько ошеломленное выражение лица. Парень прихватил зубами нижнюю губу, не сильно, но ощутимо. Слегка оттянул её, снова лизнул тонкую верхнюю.
Кит вспыхнул и задрожал – разозлился. Лэнс вовремя увернулся от тяжёлого удара слева, отпрыгнул назад одним слитным движением и замер на несколько секунд, обдумывая ситуацию.
– Ублюдок, – процедил Когане. Он казался крайне взбешённым, но предпринимать повторной атаки не собирался. Видимо, всполошившийся Широ за его спиной, призывающий успокоиться, всё-таки имел эффект. МакКлейн подмигнул ошеломлённым друзьям, протиснулся мимо пришедшего звать на поздний ужин остальных Корана и скрылся на кухне. У него было время разграбить холодильник, пока все успокаивают взбешённого паладина.
Однако Лэнс ошибался как минимум в двух вещах.
========== Два процента. Отключение через 30 секунд. ==========
Комментарий к Два процента. Отключение через 30 секунд.
“Секс в отношениях не главное. Берегите себя и своих близких” (с)
Пидж бухнула на стол коробку с распечатками каких-то графиков и диаграмм, а потом выудила со дна прозрачную палетку со справочником.
– Вот, смотри сюда. Видишь это и это? – её палец прочертил резкие всплески на графике, а затем подчеркнул два странных слова. Кит отрицательно покачал головой. – Это гормоны: дофамин и окситоцин. Знаешь, что они означают?
Кит снова покачал головой.
Пидж пролистала оглавление, быстро нашла нужный раздел и протянула электронный справочник юноше. Тот сначала не понял, пробежал текст глазами по второму кругу, а потом неверяще уставился на паладина, словно ждал, что девушка сейчас рассмеется и протянет своё коронное “шутка!” но она лишь смотрела уставшим взглядом, понимающе кривя губы.
– Нет! – Кит бросил книгу на стол, словно обжёгшись.
– Увы, – пожала плечами Холт.
Это была ошибка, наверняка какая-то ошибка, но ровные строчки на голографическом экране не спешили расплываться и превращаться в нечто иное. Он не может испытывать доверие, спокойствие и тем более – Когане поморщился, вспоминая словно въевшийся в мозг текст – удовольствие от прикосновений чёртового МакКлейна.
– А эти показатели…
– С того раза, – кивнула паладин.
С какого того раза было понятно без дальнейших пояснений. Не дал Бог придурку мозгов, так ещё и игнорирование личного пространства вместе с беспробудной наглостью от души сыпанул. Кит потёр виски, пару минут посидел зажмурившись, переваривая, а затем снова уставился в словарь, надеясь, что слова приобретут какой-то другой оттенок или разумное объяснение найдётся само.
– Я понимаю тебя, – начала Пидж, – это всё очень неожиданно и очень не вовремя. Возможно, даже несколько сумбурно, но знаешь, – она накрутила прядь коротких волос на палец, а затем взглянула в чужие глаза. Твёрдо и уверенно, – Лэнс не плохой человек. Может, он и создает впечатление придурка, но загляни внутрь. Присмотрись. Он не тот, кем является.
Кит одарил её растерянно-негодующим взглядом. Внутри всё полыхало от злости. То ли на себя, то ли на грёбаного придурка МакКлейна, то ли на Пидж, лезущую куда не просят со своими советами. Ему не нужно было ни объяснение, ни эти гормоны, ни, тем более, неприкрытое сводничество. К чему это? Она пыталась втюхать ему несуществующую любовь к Лэнсу? Или пыталась таким образом связать их? Или, более жизнеспособный вариант, просто потешалась? Кит не знал, насколько хороша была Холт в разыгрывании серьёзного выражения лица при необходимости, но, судя по тому, как чаще других выходила сухой из воды ещё в славные времена Гарнизона, мастерства ей было не занимать.
Паладин стукнул по столу кулаком и скрипнул зубами, чувствуя, как нарастает внутри волна гнева.
– Если хочешь мне что-то сказать, то подумай сначала. Твоя жизнь фактически в моих руках, – предупредила его девушка, отстраненно щёлкая что-то на рыжей пластине телефона.
Когане нашёл в себе силы проглотить грубые и обидные слова. Не сразу, долгие три минуты спустя, но нашёл. Пидж не виновата – Пидж всего лишь хочет как лучше. Она не виновата, что всё «как лучше» постоянно сводится к её другу.
– Я уверен, что здесь какая-то ошибка. Я не чувствую к нему ничего подобного. Сделайте ещё пару исследований, и вы поймёте.
Была бы тут не механическая дверь, юноша определённо бы ею хлопнул, потому что успел заметить, как понимающе улыбалась ему вслед паладин. Словно знала что-то, что он не мог не то что понять, даже осознать. Словно оно было настолько чуждо самому его существу, натуре, что Кит даже не мог этого вообразить.
Быть влюбленным в Лэнса МакКлейна? В того самого надоедливого и крикливого Лэнса МакКлейна? В пустослова и самовлюблённого идиота? Нет уж, спасибо, Кит не растерял последние мозги, чтобы это могло случиться на самом деле. Он его ненавидел. Они оба ненавидели друг друга настолько, насколько это вообще было возможно.
Когане остановился посреди коридора, стараясь успокоиться. Ни к чему было распаляться понапрасну, вдруг космическая болезнь реагирует именно на его яркие эмоции? Он подумал сначала пойти и сбросить стресс самым надёжным и проверенным способом – попытаться самоубиться в сражении с альтеанским гладиатором – но вовремя вспомнил, что Коран и Широ как раз перенастраивали его. Недавно система замка знатно всполошила своих обитателей, полностью обесточившись. Некоторые программы и данные были стёрты, но вскоре всё вернулось в относительную норму. Только Коран изредка просил о помощи в перенастройке и проверке то одного оборудования, то другого.
Кит недовольно побрел в сторону душевых. Прохладная льющаяся вода тоже успокаивала достаточно хорошо. Особенно, учитывая тот факт, что в любом другом месте он мог натолкнуться на Лэнса.
А видеться с ним не хотелось от слова «совсем».
***
– Что ты думаешь о Ките? – спросил Лэнс, вертя в руках какие-то спутанные между собой железки. Ханк пожал плечами, не отвлекаясь от сборки очередной заумной вещицы по просьбе Пидж. Постепенно ухудшающееся состояние Кита не могло не напрягать. Особенно сильное воздействие на нервы оказывало то, что Вольтрон им теперь было не собрать. Нет, Кит мог, но Широ не разрешал ему долго находиться вдали от Синего паладина. Они даже летали в связке последнее время.
– Я беспокоюсь о его состоянии, но все мы делаем то же самое.
– Нет, – Лэнс перевернулся на живот, уткнулся подбородком в бедро друга. – Чисто теоретически, давай предположим, что у тебя есть… – МакКлейн замялся, обрисовал в воздухе руками какую-то непонятную фигуру, подбирая нужные слова, – некий интерес к нему. Как ты думаешь, насколько хороша идея состоять с ним в отношениях?
Ханк смерил парня изучающим взглядом, а затем отложил в сторону так и не доработанный прибор.
– Если ты решил втюриться в Кита, то, пожалуйста, не делай скоропалительных выводов и не сбивай человека с толку своими признаниями.
