Текст книги "Разрядка (СИ)"
Автор книги: Кассис
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
Однако, какие бы ни были у этих двоих планы: заниматься профессиональным самообманом или метаться между желанием трахнуть кое-чью руку и нормами морали вперемешку с командной субординацией, провода медленно проседали под их весом. Возможно, будь эти двое чуть менее увлечены друг другом, то заметили бы как постепенно погружаются всё ниже. Пластиковые мягкие тёплые оболочки расступались под весом, а потом и вовсе резко скользнули в стороны. Новое переплетение ещё твёрдых проводов обожгло холодом даже через ткань комбинезона, и Лэнс прогнулся, насколько позволяли удерживающие кабели. Он судорожно вдохнул, глотая стон. Хотелось притереться щекой к блуждающим по его плечам, руками и целовать их до посинения, но у удавки на шее всё ещё были свои планы на столь занимательный вечер. Он едва слышно заскулил, заливаясь краской стыда, но какой уж к чёрту стыд? Губы жгло от желания прикоснуться к чужой коже, и ему оставалось лишь нетерпеливо кусать их. До крови, до боли, до плавящегося в черепной коробке разума.
– Это не боль, – прошептал он лишь для того, чтобы успокоить Кита. У того движения казались слишком паникующими, а нотки в голосе отвратительно переживающими. Они заставляли Лэнса утопать в иллюзии того, что между ними что-то есть, и это определённо не хорошо. Сердце стучало под пальцами Кита, снова цепляющимися за кабель на шее, там ведь рядом артерия, и Когане определённо должен был чувствовать этот неровный частящий ритм. Просто не мог не чувствовать. – Это скорее наоборот, я… Господи-боже, Кит. Это слишком позорно произносить вслух.
Лэнс открыл глаза только для того, чтобы умереть. У Когане было то самое недоумевающее выражение лица, когда он казался очаровательно беззащитным в своём непонимании ситуации. Лэнс беспомощно шарил взглядом по чужому лицу, слыша, как сердце предательски медленно сделало три удара. Рука всё ещё была на шее – снова – и МакКлейн закусил губы лишь бы не ляпнуть чего-то несвоевременного. Он столько молчал, он просто обязан промолчать сейчас и до тех пор, пока Когане не поймёт сам.
– Но.., – начал Кит, как-то стушёвываясь, и завязавшийся почти-разговор дал Лэнсу немного прийти в себя. Голова была ватная от сильного возбуждения, но беседа – прекрасный способ отвлечься. Пока не начнёт скатываться в очень дерьмовое русло.
– Это не боль. Это приятно, – цокнул языком Лэнс, а затем напрягся, заметив, как Кит проследил этот жест взглядом. – Ох.
Оу.
О Боже.
Как давно за ним так пристально наблюдали?
– Я же вижу, как они впиваются в твоё тело.
– Обернись назад. У людей обычно не встаёт от боли.
А вот именно то дерьмовое русло. И дерьмовые заигрывающие интонации. Возможно, Лэнсу было бы куда более стыдно, если бы Кит не последовал его указаниям и не вспыхнул. Практически буквально. МакКлейн хмыкнул, заметив, как тот больше не смотрел ему в глаза, явно испытывая дискомфорт, а затем неловко принялся выпутывать руку из плена проводов. Медленно, раскачивая один кабель за другим.
Лэнс следил за ним мутным взглядом, а гадкая торжествующая улыбка расползалась на лице сама собой. Хотя парень даже не понимал от чего. Возможно от того, что так легко вогнал в краску того самого непрошибаемого самурая, а может, от того, что смысла особо держать язык за зубами уже не было.
– Кит, – прошептал он, глядя, как тот опустил голову ниже, стряхнул длинную чёлку на глаза нервным жестом и поджал губы, не прекращая тянуть провода на руке.
– Кит, – шумно выдохнул он, сдвигаясь и неловко ёрзая. Кабели проскользили по ткани костюма, по низу живота и бёдрам. Снова остро кольнуло возбуждением, парень сдавленно простонал и цапнул пальцами чужие влажные пальцы. Мышцы на внутренней стороне бёдер, казалось, вот-вот взорвутся от перенапряжения, судороги уже стали привычными, отбрасывая спазмами боли возбуждение.
– Кит, – позвал он, смотря, как у Кита дрожали руки и шла пятнами смущения шея. Когане кинул на него беглый взгляд и снова уткнулся в сплетение. Робко тронул смуглые пальцы и погладил тыльную сторону, словно пытаясь успокоить. – Мне уже плевать, как далеко это всё зайдёт.
Кит замер. Ему было сладко и боязно одновременно, хотелось прижать Лэнса, обнимать, коснуться губами его губ, но…страшно? Кто знал, к чему это могло привести. Да и к чему греха таить, Кит никогда бы не решился на такое.
Но Лэнс казался таким разморённым, таким красивым с этим вымученным выражением на лице. Он так призывно выгибался, терзал свои губы и трогательно цеплялся пальцами за его, Кита, пальцы при каждом случайном касании.
И совершенно не мог оказать никакого сопротивления.
Когане снова кинул на парня взгляд. Пробежал по лицу, огладил шею с красной удавкой, всё ещё перетянутый живот, задумчиво остановился на судорожно сжатых коленях. В любом случае, Лэнса нужно было отсюда вытащить. Он уже тут давно, циркуляция крови нарушена. Криопод, может, и умел лечить, но отращивать потерянные части тела еще не научился. Кит должен был найти в себе силы распутать эту ловушку, но, как только он ослабил провод достаточно, чтобы выдернуть руку, в его волосы тут же вцепились и больно потянули вниз.
– Кит, – выдохнул ему в губы Лэнс, практически промурчал, подаваясь всем телом вперёд, ластясь. Паладин как заведённый шептал его имя, больно сжимая волосы на затылке и отвратительно жалобно скуля.
А Кит всего лишь пытался уместить в своей черепной коробке все те жалкие «против» и несомненно прельщающие «за». Он сходил с ума, иначе объяснить то, какого квизнака не делал ничего, когда под ним находился такой распалённый и согласный абсолютно на что угодно парень, не мог даже сам Когане. Сопротивляться такому Лэнсу было выше его сил. Человеческих, галрийских, каких угодно. Он смотрел в тёмные подернутые поволокой глаза и тонул, действительно тонул, не в силах вспомнить, что такое «дышать» и зачем оно вообще нужно.
Лэнс задыхался, но продолжал тянуться вверх, к чужим губам. Провод пережимал горло, и, да, красный. Чужой, правильный, его цвет. Кит огладил смуглую кожу, мягко надавил на плечо рукой.
С одной стороны юноше было мерзко, словно он пользовался беспомощным состоянием, с другой Лэнс влажно лизнул его губы, и Кит не мог не ответить. МакКлейн напрашивался, совершенно точно напрашивался, шептал какой-то милый и одновременно пошлый бред – Когане не вслушивался, чтобы не помереть окончательно со стыда. Он слышал, как тот называл его красивым – господи, этот придурок правда говорил такое? – и, кажется, неземным, и всё давил вниз на плечи, заставляя лечь, уперевшись спиной.
Лэнс сожалел, что ему надо дышать.
Кит не знал, как будет смотреть в глаза после.
МакКлейн прислонился телом, несдержанно обхватил рукой за шею, вынуждая чуть ли не лечь сверху и наконец почувствовал, как билось чужое сердце. Так же заполошно и жадно, как и его собственное.
Руки Кита, живущие отдельной жизнью от разума хозяина, с нажимом огладили чужое тело через тонкую – о Боже, у них правда настолько тонкие костюмы? – ткань, потревожили тёплые кабели, грубо сжали ягодицы. Лэнс простонал в поцелуй и прихватил зубами язык, зная, что это раззадоривает, а у Кита пылают уши от довольной сытой улыбки.
– Ты потрясающий, – прошептал МакКлейн, кусая за ухо. Ему абсолютно точно недоставало Кита. Именно Кита, никого иначе. Все те девчонки в гарнизоне, кокетничающие инопланетянки, Аллура…
– Ты в сто раз лучше любого во вселенной, – томно промурчал он, заглядывая в глаза и понижая голос до интимного шёпота. – Лучше всех. Просто космос.
Кит не верил, но всё равно улыбался как последний идиот, гладил чужие бёдра, мелко целовал красные щеки. Его просто переполняло то самое удушающее чувство тепла и защищённости, которое душило все те разы, когда они спали вдвоём. И, возможно, Кит неправильно толковал сам себя всё это время.
Когане куснул чужие припухшие губы, притёрся носом за ухом, там, где часто-часто бился пульс, и с силой укусил в основание шеи, оттянув прилегающий ворот. Лэнс вскрикнул, шумно вдохнул, изгибаясь и дрожа в чужих руках, а потом почувствовал, как провода разошлись под спиной.
Они провалились вниз, больно ударились о холодный пол и замерли, стараясь отдышаться. Лэнс стиснул теперь уже освобождёнными коленями чужие бока, а затем приложился затылком, нещадно краснея.
– Вот поэтому я и говорил звать Ханка.
Кит хотел провалиться под землю. Здесь и сейчас. Так глубоко, насколько сможет. Зарыться в самое ядро какой-нибудь громадной планеты и сгореть, чтобы даже пепла не осталось. Как теперь смотреть в глаза Лэнсу? Команде? Как побороть дрожащий голос и ответить ровно? Как вообще ответить?
Он так и не нашёл в себе мужества взглянуть на МакКлейна.
– Ну, в конце концов, считай, ты свободен.
Парень под ним недовольно нахмурился на отстранённый тон, скрестил ноги за спиной, обездвиживая, и крепко вцепился в плечи. Кит дёрнулся было в сторону, но замер.
– Если ты сейчас собрался загрузиться, то я тебе врежу. Нет, сначала вытащу за шкирку отсюда, а потом врежу. Еще, может, Широ нажалуюсь, чтобы наверняка, – Лэнс перевёл дыхание. От чужого тепла снова расползался по телу липкий маревный жар. Лэнс был готов проклясть долбаные семнадцать лет. – Я ни о чём не жалею. И тебе не советую.
Кит и не жалел. Ни капли. Во всяком случае, это было потрясающе. Он ещё долго будет вспоминать об этом, неловко краснея, сидя у себя в комнате и прожигая взглядом дыру в стене. Но что Лэнс? Он сказал, что не жалеет. Но так ли это? Было видно, что паладин раздражён. Возможно, он специально это сделал, чтобы Когане не чувствовал себя неловко, а возможно, если бы не это раздражение в голосе, Кит бы полностью поверил. Но нет. Сомнения были, но Кит не решался вести себя так, будто всё в порядке и ничего не было. Но сейчас Лэнс обнимал его, и это снова оказалось безумно приятно. Хоть Кит и опасался глядеть на него, но чувствовал своим телом. И наслаждался.
Когане едва заметно улыбнулся в сторону.
– С хрена ли ты там улыбаешься, самурай? – Лэнс сильнее сжал ноги, и Кит охнул от неожиданной боли. МакКлейну не понравилась реакция Когане – если бы тот врезал, сказал что-то злое и едкое, то тогда бы всё было нормально, но от такого отстранённого выражения лица внутренности слипались в мокрый холодный комок.
– Это мне стоит впадать в истерику, окей? О таком…, – Лэнс запнулся, пытаясь подобрать слова, неосознанно принялся перебирать чужие волосы на затылке, размышляя. – О таком стрёмном фетише узнали, да ещё и ты… ух. Я всё же предпочел бы, чтобы эта тайна умерла вместе со мной без посвящённых, но ты, как всегда, рушишь мои планы.
Понимание того, что Лэнс прятал свой стыд за напускной безмятежностью и попытками шутить, ударило по мозгам и выбросило в происходящую реальность. Кит разрывался между желанием приободрить и неумением этого делать, но всё же поднял глаза и открыл рот. Сожалеть о принятом решении он начал практически мгновенно. Как только назвал чужое имя.
– Лэнс. Всё в порядке. Ничего стрёмного в этом нет, в конце концов, у всех свои скелеты в шкафу. Если ты так переживаешь по этому поводу, можешь не сомневаться, об этом больше никто не узнает. Я унесу эту тайну в могилу. Обещаю.
Лэнс не отвёл взгляд и не выказал лишних эмоций, только красные уши выдавали, насколько ему было стыдно. Он прошептал одними губами «спасибо», недолго поколебался, словно не решался сказать что-то ещё, а затем вдруг подался вперёд, оставляя невесомый поцелуй и скользнул из чужих рук. Уже у выхода он потянулся, останавливаясь, и бросил непринуждённо через плечо.
– Не знаю как там насчет твоей космической простуды, но, кажется, мы навзаимодействовали сегодня хотя бы до конца вечера. Нам обоим нужно время побыть одним.
Он оставил Кита наедине со своим ответом, словно совершенно не был в нём заинтересован и не ждал по ту сторону двери судорожного выдоха.
– Да…
***
Лэнс напрасно прождал Кита допоздна у дверей в комнату. Не то, чтобы прямо у дверей, скорее валяясь на чужой кровати и сбивая в комок покрывало, но хозяина так и не дождался. МакКлейн весь извертелся, наобнимался с подушкой, а затем плюнул на всё и поскрёбся к Широ.
Не то, чтобы Широ был ему рад, но всё же пустил, позволил окопаться в ворохе одеял и всю ночь мягко обнимать, успокаивая кошмары.
– Тише, тише. Ты в безопасности, ты с нами, ты с семьей.
Он просыпался каждый раз, как мужчина издавал беспокойные звуки или принимался метаться, и, чёрт возьми, чувствовал себя нужным. Лэнс не мог и подумать, что несколько ночей с Китом могут так сильно обострить его тактильный голод.
Утром он столкнулся у самых дверей из комнаты Широ с Китом, и это определённо оказалось самым отвратительным поворотом событий. Когане смерил его вопросительным взглядом, задержался на шее и недовольно дёрнул плечами, разворачиваясь прочь.
– Стой, – Лэнс схватил его за руку раньше, чем успел подумать, – ничего не было. Это твоё, с того раза.
– Мне плевать, – Когане вырвал руку, и больше его МакКлейн не видел целых шесть дней. Пока его не втиснули в стену, больно прикладывая спиной и жадно запуская руки под футболку.
– Я.., – Кит качнул головой и заглянул в глаза, надеясь, что его поймут. Взгляд был мутный, подернутый пеленой боли, и Лэнс мягко коснулся его волос, легко погладил, оставил ладонь на чужой щеке. Когане прислонился к ней и прикрыл глаза. – Я сейчас свалюсь.
– Нет, не свалишься, – выдохнул едва слышно Лэнс, упираясь лопатками в стену, приобнимая рукой за шею. – Ты знаешь, что надо делать.
Кит был с одной стороны благодарен Лэнсу за понимание и терпение. Возможность выбрать самому несомненно прельщала, хотя выбирать фактически не было из чего. С другой, о насильственном поцелуе переживать не стоило бы. Меньше угрызений совести, меньше душевных метаний, меньше мыслей о произошедшем.
– Шесть дней прошло, я даже боюсь представить, в каком ты состоянии. Мы можем просто пообниматься. Возможно, это будет несколько дольше и займёт пару лишних часов, но…
Кит подался вперёд, быстро коснулся губами чужих губ и снова отстранился.
– Заткнись.
Лэнс вспыхнул фактически мгновенно, а следом и Кит почувствовал, как алеют его уши.
– О, ты всё-таки решил…
– Да, заткнись, пожалуйста, – Когане ткнулся лицом в плечо куртки и замер. – Просто дай мне пару минут.
Лэнс хмыкнул и расслабился в чужих руках. Юноша почувствовал, как стала мягче линия плеч, как ушло напряжение из спины, как выровнялось чужое дыхание.
– Не переживай, я всё понимаю. Не торопись.
Кит стиснул зубы и теснее ухватился за талию, наверняка сжимая до синяков. Интересно, будут ли они заметны на смуглой коже? Он поддел пальцами край футболки и чуть потянул вверх.
– Эм, самурай, не находишь, что мы не на той ступени отношений? – прочистил горло Лэнс, но всё ещё даже не напрягся, чтобы хоть чем-то выразить недовольство.
Кит в ответ неосознанно успокаивающе погладил большим пальцем другой руки, а затем задумчиво спросил.
– Они будут слишком заметными?
Лэнс фыркнул в ответ и чуть откинул голову, оттягивая рукой ворот куртки.
– Не так, как на твоей, но сходят дольше.
Кит поднял голову и застыл. Уже прошла практически неделя, но след от зубов всё равно был виден. Расплывчатый, фиолетово-жёлтый, гематомный.
– Мне жаль.
– Я не против.
Они сказали это практически одновременно. Кит застыл, ничего не понимая, пока Лэнс не продолжил, совершенно спокойно глядя прямо в глаза.
– Если тебе хочется, можешь делать что угодно, пока это не заходит слишком далеко. Не переживай, я заставлю тебя остановиться, если что.
Когане не выдержал столь долгого зрительного контакта. Он отвёл взгляд, а затем чуть подался вперёд, медленно, решаясь. Лэнс не двигался, лишь смотрел с лёгкой улыбкой на губах, ждал. Юноша чувствовал тёплое дыхание на своих губах, но не мог, медлил.
Для него поцелуй не был средством для поддержания себя в форме. Поцелуй – это чувства. Может, для тупицы Лэнса это и не было так, что для него вообще был тот, первый, поцелуй? Игрой? Прихотью? Способом выбесить?
Сейчас Кит не хотел быть лишь очередным развлечением. Он хотел, чтобы Лэнс был таким мягким и понимающим постоянно, хотя бы с ним. Только с ним. Было глупо отрицать, что у Когане были чувства, может, ещё не особо сильные, может, просто мимолетное увлечение, но МакКлейном не хотелось делиться. Ни с кем.
Он думал о Лэнсе. Как тот отнесся бы, что подумал, вдруг ему будет неприятно. Кит не мог избавиться от мерзкого ощущения, что Лэнс его ненавидел, а значит, явно мог отвергнуть. Но сейчас он был таким мягким, таким податливым в его руках и совершенно не против.
– Не то чтобы я тебя торопил, но если ты не пошевелишься, то нас точно застукают, – прошептал Лэнс.
Кит сделал глубокий вдох, как перед прыжком в воду, и накрыл чужие губы. Мягко, медленно, совсем не так, как в проводах. Не было того жара, не было того самого, затмевающего разум, не было исступленности. Неторопливо, сплетая языки, практически нежно.
Когане и подумать не мог, что когда-то будет зажимать кого-то, – а тем более того самого Лэнса МакКлейна – в коридоре альтеанского корабля.
Но Лэнс зарывался пальцами в чужие волосы, мягко скользил по плечам и сам подставлялся под руки, грубо гладящие тело. Льнул, выпрашивал ласку, одобрительно урчал. Кит охнул, а затем подхватил под бёдра, вбивая в стену. Он почувствовал, как ощутимо приложился головой Лэнс, – они стукнулись зубами и, кажется, кто-то из них раскроил нежную кожу изнанки щеки. Им пришлось оторваться друг от друга, нормально отдышаться и принять более-менее нормальное положение.
Лэнс мог бы возразить, мог бы прекратить это все, но лишь потянулся снова, не отрывая взгляд от чужих губ. Если бы они были чуть менее ребячливыми, то признались хотя бы самим себе в собственных чувствах.
– Боже, ты даже целуешься как придурок, – фыркнул Лэнс и тут же подавился словами, когда Кит мстительно укусил его в шею.
Юноша замер, а потом тронул на пробу губами место укуса, ожидая реакции. Понять, как Лэнс реагировал на то или иное прикосновение, было бы очень занятым, но тот напрягся всем телом и, казалось, не дышал вовсе. Кит повел вверх до уха, дурачась, прихватил зубами мочку и затем решил глянуть в лицо.
Лэнс дышал часто и мелко, постоянно облизывал чуть вспухшие губы и глядел с томной поволокой в глазах. Кит рыкнул, вжал теснее своим телом, провёл языком по искусанной шее, чувствуя чужой трепет и дрожащие руки в своих волосах.
А затем всё рухнуло.
– Кит, – позвал его парень, – тебе теперь лучше? Голова больше не кружится?
========== Один процент. Устройство будет отключено. ==========
Комментарий к Один процент. Устройство будет отключено.
Каждый раз я вижу, когда Teyne читает этот фф, и каждый раз мне стыдно за тот ворох ошибок. Но все же, спасибо Вам огромное) Любим Вас.
Так же хочется выразить благодарность WhiteKing за чудесный арт к прошлой главе. Никогда мне, моему соавтору, нам с ним вместе не рисовали артов. [утирает слезоньки счастья]
Итак, ну, это уже будет традиция, да?
“Секс в отношениях не главное. Берегите себя и своих близких”©
Всю следующую неделю Лэнс наблюдал за тем, как Кит пыхтел, краснел, но явно преследовал какие-то свои цели, стараясь быть как можно ближе. Ханк подсказал, что, возможно, стоило искать причину в своих же словах, но МакКлейн не понимал в которых. Определённо не в тех, после которых Когане залепил ему злую пощёчину и бросил посреди коридора. Пидж ещё четыре дня потом хохотала и выедала мозги, суя под нос две абсолютно идентичные распечатки – когда она успела снять показания, оставалось загадкой.
– Вы хорошая команда.
– Пидж.
Кит был засранцем, но злиться на него было глупо. Лэнс справедливо поплатился за попытку поддеть в неподходящий момент, однако, извиняться не собирался. Красный паладин, по-видимому, тоже. Так и жили, не вспоминая о произошедшем и продолжая сближаться-чувствовать друг друга.
Кит касался сначала робко, неуверенно, подолгу решаясь и отводя глаза. Такой трогательно-беззащитный и определённо милый, если бы МакКлейн не знал, что необходимости в столь частом контакте не было. Паладин не был дураком, чтобы не смочь определить примерное время до следующего приступа, даже если Когане и считал его таковым. А, может, и не считал, кто его знает.
Синий паладин не спрашивал, лишь наблюдал, как юноша становился смелее, опытнее, как его руки привыкали уверенее шарить под одеждой. Киту нравилось оставлять засосы и укусы – Лэнс не возражал. Почему бы и нет? Пока они вместе, многое отступало на задний план.
Наконец-то он был нужен.
– Ты ведь понимаешь, что это просто самообман? – Ханк мягко перебирал волосы друга, пока Лэнс ждал своей очереди на приставку.
– Я ещё ничего не говорил, – успокоил Гаррета парень. – И не собираюсь. По крайней мере, первым.
Пидж отвлеклась на разговор, проскочила нужную ступеньку и недовольно цыкнула на всплывшую надпись, оповещающую о проваленном уровне.
– Но, может, всё не как обычно? – поинтересовалась она.
– 《Всё не как обычно》у меня с вами двумя, – буркнул в ответ Лэнс и выхватил из рук девушки приставку. Сбегал.
– Ты говоришь о нём уже третий год подряд, – настояла Пидж.
– Больше, они давно знакомы, – хмыкнул Ханк. – Как сейчас помню, это было начало осени…
– Хватит, мне и так стыдно!
– Кит раза четыре обламывал попытки завести дружбу, – продолжил Гаррет. – Кроме того, был слишком увлечён Широ, да и вообще выглядел тем ещё хулиганом. Высокий такой, с волчьим взглядом и постоянно хмурый. Лэнс просто пищал от его крутости.
– Не было такого, – не особо убедительно попытался защититься тот. – Я просто восхищался им. Он был слишком идеальным.
– Почти пять лет? – подсчитала что-то на пальцах паладин.
– Почти, – вместо друга ответил Ханк, мягко улыбаясь. Пидж понимающе хмыкнула, и больше они не поднимали эту тему. Только оставили считывающее устройство, напомнив включать если не каждый раз, то хотя бы как можно чаще.
Лэнс не выключал его в принципе, потому что предугадать момент, когда Киту приспичит, было нереально. Особенно, когда тот осмелел и приноровился подлавливать в закоулках замка.
– Какого…
– Прости, – прошептал на ухо Когане, прибивая к стене, и парень не смог подобрать слов, чтобы отказать.
Глянул в лихорадочно блестящие в полутьме коридора глаза, а затем утонул в волне адреналина. Аллура застыла у поворота, растерянно глядя на их поцелуй. Лэнс сам подался ближе, обхватил за шею руками, глядя из-под опущенных ресниц, как принцесса юркнула обратно за угол и, вероятно, прислонилась спиной к стене – МакКлейн видел, как сполз край её платья вниз.
– Кит, – томно прошептал он на ухо, – мы не одни.
– Плевать, – так же отозвался Когане, широким движением гладя чужое тело. Лэнс был рядом, под его руками, тёплый, живой, с тёмными от страсти глазами. Он был его.
– А если бы это был Широ? – хмыкнул МакКлейн, пока Кит упоённо вгрызался в шею. Тот недовольно рыкнул и вцепился с силой в бёдра.
– Если бы это был Широ, – начал юноша, шепча прямиком в приоткрытые губы.
– Если бы это был Широ, – перебил его очень недовольный голос, – вы бы получили двойную норму тренировок в наказание. И вы оба её получаете.
Лэнс был готов поклясться, что по телу Когане прошла испуганная волна мурашек. Он почувствовал это хотя бы потому, что был слишком близко.
– Аллура уже минут десять там сидит, ждёт, когда вы тут намилуетесь. Если невтерпёж, в комнаты, молодой человек! – Такаши отвесил звонкий позатыльник Киту, и тот, стукнувшись головой о плечо Лэнса, так и остался, лишь сильнее стиснул смуглое тело в руках. Парень в ответ хмыкнул, нырнул пальцами в тёмные волосы, успокаивающе перебирая их.
– Не стыди его понапрасну, он не виноват, – Лэнс заговорил вкрадчиво и неторопливо. Никто из присутствующих никогда не слышал от него такого тона. Прокровительственного, убеждающего, защищающего. – Киту стало плохо. Разве это не твой приказ, Широ, следить за его состоянием?
Мужчина стиснул зубы, но промолчал в ответ. Да, это была его чёртова просьба. Но просто так оставить столь развязное поведение было нельзя.
– По комнатам. Живо.
Конечно же, они не разбежались, только ввалились вместе к Лэнсу, хохоча. Пидж, это маленькое порождение ада, потом издевалась каждый удобный миг, пока самой не прилетело от сурового Широ.
Кит же тщетно пытался найти всю неделю то самое, чего Лэнс обещался не допустить, но Лэнс Чарльз МакКлейн, эта маленькая лживая сучка, позволял что угодно. Его не тронули совершенно никак злые укусы в шею и плечи. Он смотрел из-под полуприкрытых век, кусал свои блядские губы и молчал. Позволял. Даже царапался аккуратно, не оставляя слишком глубоких следов – всё проходило к следующему утру. В отличие от синяков на смуглой шее. Лэнс натягивал до подбородка ворот найденной водолазки и отвечал шуточками на все вопросы. Огрызался, а потом едва слышно вздыхал и старался быть как можно тише, пока Кит экспериментировал: оставлял метки, прокусывал чуть ли не до крови, а потом зализывал, извиняясь. Лэнсу нравилось до одури. Он так цеплялся за чужие плечи и волосы, так звал томным шёпотом и сверкал тёмными, почти чёрными от едва сдерживаемого возбуждения глазами, что сомнений не было даже у в принципе не умеющего читать чужие эмоции Когане.
Но не предлагал остаться.
Ни разу.
Даже если Кит специально доводил его, заставляя дрожать и нетерпеливо ёрзать, упиваясь молящим выражением лица и сдавленными судорожными выдохами. Парень никогда не просил больше, не заставлял, оставляя выбор за ним самим. Смаргивал слёзы желания, царпал ногтями простыни, скулил и судорожно стискивал ногами чужую талию, но не подталкивал.
– Не думаешь, что это заходит слишком далеко? – как-то прошептал ему на ухо Кит.
Уже отбой, они давно должны были дрыхнуть в своих кроватях и, наверняка, завтра поплатятся за своё опрометчивое решение урезать время сна, но обоим было слишком любопытно: Киту, как далеко ему разрешено, Лэнсу, насколько далеко тот сможет зайти.
МакКлейн выдохнул, сморгнув стеклянное выражение глаз, помедлил пару минут, а затем так и не решился ответить прямо.
– Я остановлю тебя, если это зайдет слишком далеко.
– Я уже это слышал, – мягко улыбнулся Кит, целуя за ухом, а Лэнс вдруг всё понял. Что искал Когане, почему так часто и несдержанно, почему так грубо и жадно.
Парень не собирался проигрывать это маленькое противостояние, пусть это и было глупо.
– Не переживай об этом. Если мне не понравится что-то, то ты узнаешь об этом первый, – он подался вперёд, ловя чужие губы и едва заметно царапая короткими ногтями плечи через футболку.
Это было идеальным моментом для проверки. Кит поднял за подбородок чужое лицо, заставляя смотреть прямо в глаза, и спросил наглым, сытым тоном.
– Отсосёшь?
Лэнс должен был испугаться, вывернуться, влепить пощечину и запинать его к чертям до смерти, но никак не удивлённо округлить губы и медленно опустить заинтересованный взгляд вниз. Это не могло значить что-то другое, это было определённо “да”.
– Чёрт, нет, Лэнс, я пошутил, – Кит взял его лицо в обе ладони, поднимая, не позволяя смотреть. – Даже не думай.
Но у Лэнса-я-не-знаю-слова-нет-МакКлейна явно были какие-то свои планы. Он цапнул Кита за ремень, с силой дёрнул на себя, заставляя упасть, а затем в одно мгновение поменял положение. Паладин прижал бёдра юноши своим весом к постели, упёрся ладонями в грудь и заговорил. Медленно и неожиданно рассудительно, так, словно пару минут назад кто-то другой не мог связать и двух слов.
– У тебя даже даже не стоит, Кит, чего ты ждал? Нет, я могу попробовать возбудить тебя своим ртом, но, боже мой, это не то, что меня смутит. Или будет неприятно. Или должно оттолкнуть. Что ты там пытался найти всю неделю?
Кит задохнулся, не зная, что ответить.
– Даже если бы ты сказал, что хочешь жёстко взять меня, я бы согласился. Чисто из принципа, знаешь. Чтобы посмотреть, как тебе будет стыдно от своих же действий.
Кит не знал, как этот придурок мог говорить такие стыдные и порочащие вещи так легко. Словно они обсуждали нудные лекции курса пилотирования грузовых судов, а не зажимали друг друга в смятой постели. Но это пресловутое 《взять》, словно заявить свои права, словно показать превосходство, власть…
– А как же подготовка, Лэнс? Ты не можешь вот так просто согласиться…
– Я готов, – прошептал он, склонившись к самому лицу. – С тех самых пор, как ты затеял эту глупую игру.
И это было не то что горячо – плавило к чертям. Лэнс серьезно был готов? Кит помнил позорную беседу с Широ о подготовке и предохранении, а МакКлейн не просто знал, он делал это всё?
– То есть, если я захочу с тобой переспать, ты готов быть…
– Снизу? – подсказал Лэнс, гаденько ухмыляясь. Кит заторможенно кивнул. – Да, готов. Я растянут, чист и ношу в заднем кармане презервативы на всякий случай.
Паладин чуть не задохнулся от стыда, но парень на его бедрах, кажется, не испытывал ни капли неудобства.
– О боже, – шумно выдохнул Когане, закрывая лицо руками. – Как ты вообще можешь говорить такое своим ртом?!
– Я этим ртом не только говорить могу, – хмыкнули в ответ, и Кит только и смог, что возмущенно воскликнуть. На полноценную фразу не хватало слов.
– Лэнс! Это мерзко!
– Почему?
– Ты и мой… – лицо и шея юноши пошли красными пятнами лихорадочного румянца. – Это мерзко. Куда хуже, чем секс!
– Ты считаешь секс мерзким?
– Да! Это отвратительно!
Лэнс ответил нечитаемым взглядом, а затем шумно выдохнул и задумчиво сполз вниз, укладываясь на чужую грудь. Всё ещё определённо мучаясь от возбуждения и тяжело дыша. Кит замолчал, сообразив, что ляпнул что-то не то. Наконец, после долгой тишины он задал вопрос.
– Это странно?
– Нет, нормально, – как-то доверительно-тепло хмыкнул МакКлейн, настолько, что чувство собственной неполноценности, поскрёбшееся было в мозг, отошло на второй план. – Не бери в голову. Это моя вина, я был слишком эгоистичен.
***
Кит так не понял, почему Лэнс назвал себя “эгоистичным”, но они, не сговариваясь, избегали друг друга почти неделю. У Когане дрожали руки от желания коснуться, но жуткое чувство стыда и неловкости не давало даже подойти ближе, чем на метр.
***
Всё, в чем был замешан чёртов Лэнс Чарльз МакКлейн, грозило перерасти в какой-то лютый театр абсурда. При любом раскладе. То, что это было невозможно чисто физически, не стоило брать в расчёт. Всегда существовала почти стопроцентная вероятность, что всё пойдёт не по плану, даже если ему просто нужно было забрать лекарство у олкари.
Последний отчёт был получен уже больше четырёх часов назад.
«Небольшие проблемы с галра. Буду к обеду.»
Чтобы вы понимали, обед был три грёбаных часа назад. Кит просто сходил с ума.
