Текст книги "В зеркале русских былин (СИ)"

Автор книги: Каралина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 14 страниц)

Глава 18

На зелья к Николине Ягишне шла нехотя. Ночная встреча с лисой выбила из колеи и сейчас я будто сбилась с пути. Учеба уже не так захватывала, спящий дар не радовал, а перспектива стать свидетелем отношений Кащея с Лисанной окончательно вгоняла в депрессию.

– Эй, Линка, ты чего нос повесила? – весело подтолкнула меня в бок подруга.

Я вяло пожала плечами, занимая место рядом с Еленой. Занятия по зельям проводились в избе номер три, где расположились длинные деревянные столы, на которых громоздились баночки, скляночки, различные ингредиенты, котелки, спиртовка и ящички с инструментами.

– Разбились на пары, переоделись и марш к столам. Чего застыли истуканами! – рявкнула на нас появившаяся за спинами Яга.

Вот же… ведьма.

Дождавшись, когда Елена завяжет на мне тяжелый кожаный фартук, помогла ей и направилась следом к третьему столу у окна.

– Стефания, свойства расторопши! – без предисловий перешла к делу Яга.

Девушка бойко принялась отвечать. Ее сменила светловолосая Меланья, которая и в избе продолжала кутаться в полушубок. Надо будет спросить у Лены не родственница ли блондинка Снегурочке.

А тем временем Яга продолжала опрос. Даже у Елены поинтересовалась какими травами та будет останавливать кровь.

Впрочем, меня ведьма проигнорировала, видимо понимая, что я мало могу поведать про травы.

Сегодня готовили простенькое жаропонижающее зелье. Я внимательно следила за действиями недовольной подруги, которая жаждала сварить что-то более впечатляющее.

– Например? – флегматично поинтересовалась я, помешивая кипящее варево.

– Зелье правды, например. Ну, или невидимости.

– Зачем тебе такие зелья? – удивленно уставилась я на девушку.

Чуть ли не впервые на моей памяти заметила румянец на щеках Елены. Обычно подругу смутить было ой как непросто.

– Интересно, – буркнула она, покосившись на надвигающуюся Николину Ягишну.

– Вижу, вы уже справились, девицы? – ехидненько сунула нос в наш котелок ведьма.

– Так, так, так, – поцокала языком та.

– И кто мне скажет, почему данная жидкость, которую зельем у меня язык не поворачивается назвать, сменила цвет на… пусть будет, коричневый?

Мы с Ленкой вместе уставились в котелок, где мгновение назад кипела абсолютно прозрачная жидкость.

– Липовый цвет нужно предварительно заварить в кипятке с щепоткой лимонной цедры! – торжествующе выдала та самая девица, что не так давно обсуждала наши с Кащеем отношения, и которую мы умудрились с Ленкой подслушать.

Я недоуменно посмотрела на подругу.

– Вот пример того, что бывает, когда пренебрегают своим наследием. Отказываются от дара и решают обмануть судьбу, – растянула в неприятной ухмылке губы Ягишна.

Я лишь пожала плечами. Никогда не жалела, что провела детство среди обычных людей. Кто знает, какой бы я стала, не прими мама такое решение.

– Что ж, девица, жду к завтрашнему дню рукопись на тему жаропонижающих зелий и особенностей их приготовления.

Выдав задание, Ягишна велела заново приготовить зелье и потеряла к нам интерес.

В этот раз Елена более внимательно следила за моими действиями, подсказывая и поясняя.

Обеденный перерыв провели в избе. Подруга всячески пыталась вытянуть из меня причины моего паршивого настроения, а Глаша в свою очередь накормить. Обе, впрочем, так и не преуспели.

Единственное, что хоть немного подняло настроение – теоретическое занятие по превращениям у Царевны-Лягушки. Я с интересом слушала преподавателя, внимательно конспектируя и помечая, о чем бы хотела прочесть. Все равно вечером в местное хранилище знаний придется наведаться.

А вот второе занятие у Настасьи Микулишны для меня так и не успело начаться.

Стоило кузнецу выдать мне кнут, как к нам плавной походкой от бедра приблизилась одноглазая секретарь Кащея.

Кузнец тут же скривился, презрительно сплюнув.

Сама же родственница Лихо зашипела, принимая боевую стойку.

– Чего это они? – растерянно спросила у замершего подле меня Слава.

– Неужели не помнишь историю деда нашего кузнеца и бабки этой красотки? – усмехнулся богатырь, разминая руку с зажатым в ней двуручным мечом.

Я отрицательно покачала головой, наблюдая за молчаливым противостоянием.

– Он же ей глаз выжег. А эти вот только и могут, что фыркать друг на дружку, да морщиться.

– Мельчают сказочные герои, – усмехнулась я.

Слав как-то странно на меня глянул, но промолчал.

– Студентка Василина, тебя Ратмир Мстиславович вызывает, – наконец, вспомнила зачем пришла секретарша.

Вот кого-кого, а Кащея мне сегодня видеть хотелось в последнюю очередь.

Настасья Микулишна кивком указала мне на центральный терем, отпуская.

Я же порадовалась, что внучка Лихо не стала меня дожидаться, поспешно покинув полянку и сплюнувшего ей вслед кузнеца. Идти к Кащею не планировала, поскольку могла не сдержаться и наговорить лишнего. А зачем утомлять мужчину ненужными сантиментами?

Вместо этого свернула в противоположную сторону, направившись к небольшому болоту за учебными избами.

Заправляла им зеленоволосая кикимора, мать одной из студенток, поступивших в этом году вместе со мной.

Выглянув на поверхность и убедившись, что лезть в болото не планирую, кикимора скрылась, оставив пару болотниц наблюдать за мной.

Я же устроилась на поваленном дереве, бездумно разглядывая темнеющий неподалеку лес.

– И чего вздыхаешь? Чай топиться надумала? – раздался ехидненький голосок.

Значит, недалеко ушла-то болотная кикимора.

– Благодарю покорно. Воздержусь, пожалуй.

– А то смотри, подсоблю. Мне такие красавицы завсегда нужны.

Не ответила, положив голову на согнутые колени.

Не было у меня настроения препираться с нечистью. Хватило противостояния с Лешим.

Будто прочитав мои мысли, деревья впереди заволновались.

– Лютует, Лешик-то, – хохотнула кикимора, беззаботно распластавшись на поверхности болота.

– Чай схлестнулись-то с Кащеюшкой.

Я поморщилась, резко вставая, вот что ж такое-то! Ни минуты невозможно провести без напоминания о нем.

– Ты кудай подорвалась, горемычная? Заходи что ли в гости, я не обижу, не боись, – захихикала кикимора, но я лишь мотнула головой.

Свернув в противоположную от терема сторону, вышла на незнакомую полянку, по периметру которой стояли какие-то хоз. постройки. Заглянув, с удивлением обнаружила в них стойла и вольеры, в которых размещались различные магические существа и животные.

Навстречу мне вышел невысокий парень в удлиненной рубахе, подвязанной красным кушаком.

– Кто это тут ходит? – сурово спросил он.

Я против воли улыбнулась. Смешной. Не старше меня, а такой важный.

– Добрый вечер, Василина я, дочь Марьи-Искусницы.

– Ну, проходи, коль пришла, Василина, дочь Марьи-Искусницы. Меня Иваном звать.

Предсказуемо. Здесь каждого второго Иваном кличут.

– Навестить кого, али на экскурсию? – прищурился Иван, внимательно следя за каждым моим шагом.

– Просто посмотреть, кто у Вас тут живет, – пожала плечами, подходя к первому стойлу.

– Конек-горбунок?

Маленькая лошадка, примерно мне по пояс, обернулась на голос.

– Ты девица чай умом тронулась? Кобыла, я КОБЫЛА, – по слогам выдала эта… лошадка.

– А ты что ли моего батьку знала?

Покачала головой, пытаясь свыкнуться с говорящей лошадью. У нее так смешно двигались губы, совсем как в мультике.

– Я Милолика, можешь погладить, – снисходительно фыркнула лошадка, поворачиваясь ко мне полностью, и склоняя небольшую голову с длинной серой гривой.

– А что ты тут делаешь, Милолика? – едва слышно спросила я, все еще не придя в себя до конца.

– Ивану служу, – как само собой разумеющееся ответила лошадка.

Я посмотрела на выкладывающего свежее сено парня.

– Понятно. А здесь еще много существ? – неуверенно уточнила у Ивана, отходя от Милолики и заглядывая за его плечо.

– Хватает. Тебе кого-то конкретного надобно? – недобро зыркнул на меня он, явно не доверяя.

– Да, нет, любопытно просто. Я никогда не видела колдовских существ. В городе росла.

– Да, слышал уж, Василина. Идем, покажу.

– Можешь приходить и гладить, – великодушно позволила лошадка.

Поблагодарив дочь конька-горбунка, двинулась за Иваном.

– Тут у нас белка золотые орешки грызет, там гуси-лебеди, а вот в том озерце щука обитает. Не советую подходить. Она с некоторых пор не особо людей жалует.

Я только головой вертела, да пораженно разглядывала существ. Одно дело поверить в существование бабы Яги, на поверку оказавшейся по виду тридцатипятилетней рыжеволосой красавицей и совсем другое воочию видеть волшебных существ. Пусть и их потомков.

– А кот ученый где? – все еще под впечатлением ляпнула я.

– Тот, что по цепи ходит.

– И почему это я, милая барышня, должен по цепи ходить? Может Вам еще и сказку рассказать? – сердито выдал огромный пушистый рыжий кот, вольготно возлежащий на шелковых подушках в уютном вольере.

– Эээ…

– Или я по Вашему из дремучего леса вышел? А?

– Остынь, Василий, девица, не подумав сказала, – миролюбиво ухмыльнулся Иван.

Я лишь покивала, беззастенчиво разглядывая кота.

– А Вы… – я замялась, боясь вновь обидеть кота ненароком.

– Доктор философских наук, профессор Василий Котофеевич, я, – величественно склонил усатую морду кот.

И кто интересно ему звание присвоил?

Но вслух поинтересоваться постеснялась.

– Вот всегда так, дальние родственники опозорили род, а потомкам страдать, – закатил зеленые глаза Василий, переворачиваясь на бок.

– А ты значит Марьи-Искусницы дочь… Интреееесно… А, ну-ка покрутись.

Я растерянно крутанулась вокруг своей оси, не понимая, что так заинтересовало кота.

– Хм, – многозначительно потер мохнатый подбородок кот.

– Что ж, коли надумаешь, приходи, подберем тебе подходящий вольерчик, – наконец молвил Василий, окончательно вогнав меня в ступор.

Иван закашлялся, безуспешно маскируя смех, я же размышляла обидеться мне, или не обращать внимание на всяких там котов.

– ВАСИЛИНА!!! – прогремел над лесом раскатистый голос Кащея.

Вздрогнула, оборачиваясь.

– Кажись, потерял тебя, касатик, – расплылся в довольной улыбке Василий.

– Поторопилась бы, пока сюда не заявился.

Нехотя покинула территорию магических существ.

Вот и что ему стоило забыть о том, что вызывал? Или с Лисанной не наигрался? Не хочу его видеть!

Но мое желание Кащея волновало мало.

Перед глазами заклубилось черное марево, из которого навстречу шагнул взбешенный Кащей.

Глава 19

– Скажи-ка мне, деееевица, где ты сейчас должна быть? – зарычал Ратмир.

Я поморщилась, отступая на шаг.

– И Вам добрый день, господин директор.

Иван за моей спиной вновь «закашлялся».

Бросив на парня убийственный взгляд, Кащей одним движением открыл проход, окутанный черной дымкой и зашвырнул меня в него.

Вылетела я прямиком в мягкое гостевое кресло в директорском кабинете.

Сам мужчина вышел следом, но садиться не спешил, нависнув надо мной.

– Я вызывал тебя сорок минут назад.

– Сожалею. Не было возможности прийти, – спокойно пожала плечами, избегая его взгляда.

– Возможности или желания?

Я передернула плечами, старательно отодвигаясь от склонившегося Кащея.

– На месте сиди! – вновь вышел из себя мужчина.

И чего спрашивается бесится? Ночью ненакувыркался?

Воспоминание Лисанны в его рубашке на голое тело разозлило и пробудило огонь внутри, вспыхнувший с небывалой до этой силой.

Зло сощурившись, приблизилась вплотную к Кащею.

– Не. Смей. На. Меня. Орать. Со своей любовницей будешь так разговаривать.

Вздернутая левая бровь стала мне ответом.

– Так так так. А с чего это ты,девица, так со мной разговариваешь? И почему ушла среди ночи одна?

Скрипнув зубами, с шумом выпустила воздух.

– Я не обязана перед Вами отчитываться, Ратмир Мстиславович, – высокомерно ответила, вздернув подбородок.

Тот самый, что тут же перехватили сильные мужские пальцы, вынуждая смотреть ему прямо в глаза.

– У меня терпение не безгранично, Василина.

– Не по адресу претензия.

Нахмурившись, Кащей выпустил мое лицо, отодвинувшись. А после и вовсе устроился в своем кресле за столом.

– Значит, не хочешь говорить.

Я лишь отвернулась. Не дождется. Еще не хватало признаться в своей ревности. Это же все равно, что оружие ему в руки вложить, еще и голову на стол положить. Нет уж.

Кащей молчал, буравя тяжелым взглядом.

– Будь по-твоему, девица. За неподчинение получишь наказание. Неделю на кухне будешь трудиться. И никакого колдовства! – припечатал Ратмир.

Можно подумать я тут колдую направо и налево.

– Как надумаешь извиниться, знаешь, где меня найти, – повелительно взмахнул рукой мужчина, опуская.

Стиснув кулаки, деревянной походкой покинула сначала кабинет, затем и терем.

Не смотря по сторонам, дошла до избы, намереваясь скрыться в своей спальне.

– О, Линка! А я тебя искала, – радостно шагнула ко мне подруга.

– Не сейчас, Лен, – постаралось я сдержать рвущееся негодование и не сорваться на ни в чем не повинной Ленке.

– Что случилось?

– Хозяюшка, мне велено проводить тебя на кухню, – чуть не плача пробормотала появившаяся из-за печи Глаша.

Ленка округлила глаза.

– Лиииин, что произошло?

– У нас с твоим отцом возникли некоторые разногласия, и он меня наказал работой на кухне.

– Ааа, делов-то, пойдем, подсоблю.

– Нет, Лен, не выйдет. Он без колдовства велел.

– Совсем? – пораженно выдохнула подруга.

– Что ж ты такого натворила, чем разозлила-то? Он даже меня так наказывал от силы раза два. Ой, как вспомню, как полы драила вручную, до сих пор тошно, – передернулась Лена.

Разведя руки в стороны, попросила Глашу проводить.

– Ох, как же ты там, хозяюшка, да без колдовства-то. Али ручек совсем не жаль?

Я лишь пожала плечами. Дома и убирать, и готовить приходилось. Да, не люблю, а что делать? Хотя теперь я начинаю понимать, как мама все успевала еще и со мной везде ходила.

– Не знала, что здесь есть кухня, – стремясь отвлечь горестно вздыхающую домовушку, заметила я.

– Не у всех есть домовые и помощники. Основная часть студентов питается в трапезной, а готовят им на кухне. Это здесь, прошу, хозяюшка.

Поблагодарив Глашу, зашла в небольшую избу, примыкающую к длинному одноэтажному зданию, видимо той самой трапезной.

На кухне царил кошмар. Все кипело, пыхтело, громыхало. Работники красные и взмыленные носились туда-сюда, подчиняясь окрикам дородной матроны средних лет в белом платке.

– Кто такая? – грозно зыркнула на меня она.

– Василина, первый курс. Наказание – неделя работы здесь.

– Ты опоздала! – припечатал кухарка, швырнув мне в лицо передник не первой свежести.

– Вон там, у очага, корзины с овощами. Перебрать и перечистить. И смотри мне, чтоб никаких колдовских штучек!

Отдав распоряжение, кухарка потеряла ко мне интерес, а я со вздохом поплелась к корзинам в мой рост, доверху наполненным различными овощами. В одной была морковь, лук, свекла, репа. Вторая же была полна картофеля. Мда. Тут и к утру не управиться.

Нож был неудобный, с массивной деревянной ручкой, и с трудом помещался в ладони. Рука, натруженная занятием с кнутом, тут же заныла.

Да, это будет долгая ночь.

А вспомнив, что не успела подготовить работу по зельям для Ягишны, совсем загрустила. И вот чего добилась своей выходкой? Я и сама не могла объяснить, почему вовремя не явилась к Кащею. Да, не хотела его видеть, но ведь все равно пришлось.

Спустя два часа я осилила половину корзины с картофелем. Тоскливо глянув на часы с кукушкой, поняла, что ужин мне сегодня не грозит, и потянулась за новой порцией картошки.

Монотонная работа, к сожалению, совсем не занимала мыслительный процесс, который против воли то и дело сворачивал к Ратмиру. Я вспоминала Лисанну в его рубашке, гневный мужской взгляд и ледяные слова вместо прощания.

И вот угораздило же меня…

– Хозяюшка, – едва слышно позвала меня Глаша, выглядывая из-за печки.

Я бросила настороженный взгляд на посмотревшую в нашу сторону кухарку.

Ничего подозрительного не заметив, та отвернулась, а я глянула на домовушку.

– Что ты здесь делаешь?

– Я ужин тебе принесла. Совсем ведь ничего не ела сегодня.

Поблагодарив добрую девочку, поспешно проглотила ломоть мясного пирога и запила клюквенным морсом.

– Вот, что, скоро они закончат, и уйдут, а я мигом все тут перечищу, – кивнула своим мыслям домовушка.

Но я покачала головой.

– Нельзя, Глашенька. Кащей узнает, еще и тебя накажет. А ну как от нас с Ленкой заберет? Лучше уж я сама как-нибудь… – не особо уверенно закончила я, оглядывая второю не начатую корзину.

Как-то странно глянув на меня, девочка не стала больше спорить и исчезла как раз, когда кухарка подошла, узнать почему я не работаю.

Чистя очередную картофелину, устало размышляла, зачем им такое количество овощей. Неужели столько студентов питаются в трапезной? Нас так избаловали Миколка с Глашей, что я даже не задумывалась о бытовых вопросах. Домовые за считанные мгновения справлялись со стиркой, готовкой, колкой дров, мятьем полов и прочей каждодневной работой. А я вон никак корзину картошки не начищу.

Ближе к полуночи кухня стала пустеть. Заготовки на завтра были сделаны, и усталые поварята разбредались по своим комнатам.

Недовольно оглядев почти пустую первую корзину, кухарка поджала губы и покинула кухню, вслед за остальными, погасив почти все свечи. Оставила мне лишь две, да слабый огонь в очаге.

С двенадцатым криком кукушки, я бросила последнюю картофелину в огромный чан с водой и устало размяла затекшую спину. Думать о второй корзине не хотелось.

Пройдясь по кухне, пару раз присела, и покрутила руками. Прохладная колодезная вода взбодрила, отгоняя сон.

Страшно представить, как я выдержу эту неделю. А ведь еще нужно как-то домашнее задание делать, которого у меня, благодаря расширенному количеству предметов, теперь непомерный объем.

– До чего же нож неудобный!

За окном начало светать, когда я, наконец, дочистила последнюю репу.

Сил не было никаких, и тащиться в нашу избу через всю территории школы не хотелось абсолютно.

Но не здесь же на лавке устраиваться. Представляю, какой скандал устроит кухарка.

Убрав корзины, сполоснула нож и руки, после чего направилась к боковой двери, нос к носу столкнувшись с двумя поварятами. Видела их вчера.

Они изумленно оглядели меня, после чего переглянулись, и посторонились.

У меня не было сил удивляться. Я почти спала на ходу.

Взгляд сам собой зацепился за прибежище колдовских существ, до которого оставалась всего пара шагов. Искушение было слишком велико.

Тихонько отворив тяжелые двери, проскользнула внутрь, оглядываясь в полумраке.

Милолика мирно дремала в стойле, негромко посапывая.

На цыпочках пробралась туда, где дрых огромный рыжий кот. Помнится, у него стоит мягонькая такая тахта.

Без зазрения совести стащив у мохнатого второй плед, завернулась в него и провалилась в сон, едва голова коснулась мягкого подлокотника.

Глава 20

– Может выставим ее, пока он не пришел? – в сонное сознание ворвался недружелюбный женский голосок.

– Совсем ошалела, старая? – протестующе зашипел кот Василий.

– Они помирятся и что тогда?

– Пока они помирятся, мне тут все разгромят, – недовольно пробормотал Иван.

Я нехотя подняла голову, сбрасывая остатки дремы.

– Что вам не спится с утра пораньше? – зевнула я, чуть не проглотив половину вольера.

– Так восемь уже, какое ж утро, – ехидненько просветила меня… щука?!

Жуть какая, стоящая на хвосте и скалящаяся щука в платочке. Так и спятить недолго.

Но тут до меня стал доходить смысл ее слов, и я подскочила, заметавшись.

Если опоздаю на занятия, с Кащея станется продлить наказание.

– Ишь как засуетилась. Помочь, болезная?

Не ответив, торопливо натянула сброшенные ночью полсапожки и переплела косу.

– Хоть бы поблагодарила за ночлег, – не унималась щука.

Кивнув коту, ринулась на выход. Нужно успеть в нашу с Леной избу, дабы привести себя в порядок и переодеться в спортивную форму. Первым сегодня у меня было занятие у Василисы Микулишны. Кулачный бой, кажется.

Уже открывая дверь, удивленно глянула на округлевшую глаза Глашу, но не остановилась, ввалившись в горницу, и не успев затормозить, влетела прямиком в широкую спину Кащея.

Обернувшись, мужчина испепелил меня раздраженным взглядом. И что он все время злой такой ходит? Лисанна не удовлетворяет?

Прикусив язык, подумала, как бы не ляпнуть подобное вслух, и отступила от мужчины.

– Могу я узнать, девица, где ты провела ночь? – едва слышно и убийственно спокойно поинтересовался Ратмир.

Ленка за моей спиной довольно ухмылялась.

– Полагаю, Вас в большей мере должно интересовать насколько продуктивно проходит мое наказание. Так вот спешу заверить, что в точности следую выданным инструкциям, не нарушая антиколдовской запрет. А теперь прошу меня извинить, тороплюсь на занятия.

– А, ну, стоять, – с легкостью перехватил меня за талию Кащей, толкнув на лавку.

– Я задал вопрос, Василина. Потрудись на него ответить.

– А с чего вдруг такое любопытство? Вы мне ни отец, ни муж, что за нездоровый интерес к моей личной жизни?

– Личной, значит, – прорычал директор, полыхнув взглядом.

Синий огонь обвился вокруг его запястий, выдавая крайнюю степень бешенства.

Подруга неодобрительно на меня посмотрела, поджав губы.

– Отец.

Медленно оторвав от меня взгляд, Кащей посмотрел на дочь, и нехотя стряхнул огонь с рук. Резко развернувшись, он покинул нашу избу, чеканя шаг.

– Не знаю, что ты задумала, но это может плохо кончится, Лин. С ним опасно играть в такие игры.

– Игры? – взвилась я, обиженно смотря на подругу.

– Вот значит, какого ты обо мне мнения? А он, что непогрешимый?

Вздохнув, Лена, встала.

– Могла бы, и поблагодарить его.

Я задохнулась от негодования не в силах вымолвить и слова.

– Он из-за тебя с Лешим повздорил. Запретил тому к школе приближаться. А ведь они дружат столько лет.

И когда он только все успевает! И с лисицами всякими спать и с друзьями ссориться. Неправильный какой-то Кащей!

Вновь покачав головой, подруга ушла. А я впервые задумалась о том, что, какая бы дружба нас с ней не связывала, а отец ей ближе будет всегда.

День, так паршиво начавшийся, просто не мог продолжиться спокойно. Я все же опоздала к богатырше, схлопотав штрафные отжимания в количестве двадцати раз.

А после безуспешно пыталась увернуться от ударов Слава, который великодушно встал со мной в пару, понимая, что никто другой меня щадить не станет.

– Василин, ты в порядке? – обеспокоенно заглянул в мои глаза Доброслав.

– Как твоя голова?

– Все в порядке, Слав, спасибо, – устало приняла его руку, поднимаясь.

Пора было идти на следующее занятие.

Злые колдовские создания. И вновь я у вольеров.

Заглянув внутрь, приветливо кивнула Милолике. Лошадка хитро прищурилась, подмигнув мне.

У входа неторопливо собиралась группа Ленки. Подруга бросила на меня угрюмый взгляд, но рядом встала.

Пусть и молчаливая, но все же поддержка была лучше, чем давящее одиночество среди незнакомых студентов.

Я ошибочно решила, что занятие будет вести Иван и крутила головой, ожидая появления парня, но его видно не было.

Заметив нездоровое оживление среди женской части группы, выглянула в поисках причины.

– Новенькая? – раздался сзади мягкий рокочущий баритон.

Подпрыгнув от неожиданности, резко обернулась, уткнувшись носом в широкую голую грудь незнакомца.

– Эмм... – промычала я нечленораздельно, вскидывая голову и встречаясь взглядом с широкоплечим высоким мужчиной.

Его короткие каштановые волосы, торчащие ежиком и внушительные мускулы, наводили на определенные мысли. Да и кто будет ходить на занятия в кожаной жилетке на голое тело? По-военному заправленные в высокие берцы черные штаны лишь подтверждали мои догадки. Наемник?

Девчонки позади восторженно вздыхали, я же не могла избавиться от смутного беспокойства. Что-то в нем было настораживающее. Хищное.

– Немая? – усмехнулся преподаватель, впрочем, назвать его так язык не поворачивался.

Помотав головой, отступила на шаг, стремясь защититься от почти физического давления.

– Гхм, я Василина, дочь...

– Да знаю, я, чья ты дочь, Василина. Можешь не продолжать, – отмахнулся мужчина, сбрасывая неподалеку огромный мешок с чем-то шуршащим внутри.

– Итак, студенты. На прошлом занятии мы с вами начали знакомиться с видами нечисти, которые обитают на болотах. В частности, разобрали кикимору. Сегодня нас ждет более увлекательное задание. Встретиться с баламутенем. Особенно интересно будет прекрасной половине группы, – обольстительно улыбнулся преподаватель.

Заметив, как недовольно поморщилась Ленка, поняла, что ничего хорошего от этого баламутеня ждать не приходится.

Хитро оскалившись, мужчина развязал огромный мешок и, сообщив, что приготовил для нас защитный инвентарь, швырнул мне какую-то тяжелую кожаную штуку, отдаленно напоминающую пояс, только с дополнительными перекладинами.

Девчонки позади меня возмущенно охнули и тут же получили «поясами» чуть ли не в лоб.

Елена брезгливо двумя пальцами поймала инвентарь и отбросила его, скривившись.

Я же непонимающе крутила в руках кожаную штуковину.

– Что это? – повернулась к подруге.

– Пояс верности, – вновь поморщилась Лена.

Я растерянно воззрилась на нее, полагая, что девушка шутит.

– Итак, кто мне расскажет, что отличает баламутеня? – не обращал внимания на недовольство преподаватель.

– Он не убивает своих жертв, – мрачно выдал высокий худощавый парень во втором ряду.

– И его не интересуют мужчины, – тут же подхватил его сосед, довольно скалясь.

– Ну, я бы не был так уверен, – кашлянул в кулак преподаватель.

А я начала догадываться и догадки мои мне совершенно не понравились.

– Чем опасен этот баламутень? – не стала ходить вокруг да около.

– Ай яй яй, – поцокал языком преподаватель, укоризненно качая головой.

– Как же можно так пренебрежительно относиться к учебе, студентка. Придется тебе отправиться на болото первой и, так сказать, на практике выяснить то, что должна знать с детства.

Ленка запротестовала, но была грубо прервана.

– Она же не знает...

– Вот и прекрасно, – усмехнулся мужчина, подтолкнув меня в спину.

– И поясочек застегнуть покрепче не забудь, девица, – похабно оскалился этот недопреподаватель.

Не буду упоминать, как я надевала на себя неприятный кожаный пояс, да еще и практически на голою кожу, не считая белья. Я по-прежнему ходила в ненавистных сарафанах и очень пожалела, что не переоделась в спортивную форму.

– Отец за ушком не почешет, – недовольно буркнула Елена преподавателю, двинувшись за мной следом.

Остальные также с любопытством потянулись в сторону болот.

– Что мне нужно делать? – утончила хмуро, наконец, справившись с поясом.

При каждом шаге грубая кожа нещадно натирала, лишь усугубляя мое недовольство.

– А ничего, можешь присесть или прилечь на бережке, тут уж кому как нравится, – усмехнулся мужчина, а парни за его спиной заржали.

Огонь отозвался на мое состояние, заструившись по венам и покалывая кожу.

Мысленно призвав его не торопиться, плюхнулась на кочку у кромки начинающейся топи и устремила взгляд на болото.

Студентов видно не было, видимо, чтобы не спугнуть баламутеня.

Знать бы еще, как защититься от него. И спасет ли от насилия выданный пояс?

Минуты текли неспешно, а никого видно не было.

Я расслабилась, отпуская огонь, и откидываясь на локтях. Может я его не прельщаю, и меня минует участь знакомства с болотной нечистью?

Как оказалось, совсем наоборот.

В болоте что-то плеснулось, хлюпнуло и из воды поднялся Кащей.

Я удивленно приподнялась, растерянно рассматривая мужчину. Как он здесь оказался? Решил таким странным образом наказать?

Дыхание сбилось, стоило прохладным пальцам сомкнуться на моей лодыжке.

Мужской взгляд околдовывал, лишая воли и возможности двигаться.

Его рука скользнула выше, прочерчивая влажную дорожку к бедру и порождая толпу мурашек.

Сглотнув, шумно выдохнула, борясь с накатившим возбуждением.

Про затаившихся поблизости студентов вместе с наглым преподавателем благополучно забыла. Лишь царапнула мысль, что соблазнять меня на глазах собственной дочери Ратмир вряд ли бы стал.

Внутри заворочалось смутное беспокойство. Паника нарастала, пробуждая мой дар. Огонь полыхнул, гася неправильное возбуждение.

Я вздрогнула, сбрасывая чужую руку, но меня тут же перехватили, затягивая в мутную воду.

Испуганно дернувшись, ухватилась за траву, вырываясь и, лягнув баламутеня в грудь, отскочила.

Пелена слетела, и личина Кащея буквально сползла, обнажая зеленую сырую кожу и редкие пучки седых волос.

Вместе с ней слетело и колдовство, а меня затопил бесконтрольный ужас.

Уцепившись за подол, баламутень дернул на себя, разрывая рубаху на моей груди и обнажая полушария.

Его сальный взгляд плотно осел в вырезе.

Передернувшись, вырвала ткань, рванувшись на берег.

Как бороться с этой жутью мыслей не было.

Липкие ледяные руки еще сильнее ухватились за ноги, утягивая меня за собой и задирая рубаху до самой талии.

Я испуганно взвизгнула, принявшись вырываться.

Наткнувшись на пояс, нечисть зарычал, обнажая желтые острые зубы.

Замерла, напряженно следя за тем как баламутень склоняется к моей талии, принюхиваясь.

От отвращения, охватившего меня стало, нечем дышать.