Текст книги "Долгожданное (СИ)"

Автор книги: Kara1921

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 11 страниц)

– Все хорошо? – блондин обернулся на негромкий голос жены, появившейся в дверном проеме с бутылочкой в руке, наполненной белой жидкостью.

– Конечно. Каррол еще, правда, спит. Не хочется будить, – со вздохом признался Каллен, улыбнувшись Эсми, стоящей уже совсем близко, так, что он чувствовал, как ее рука касается его.

– Сыночек наш… Маленький… – ласково прошелестела девушка, коснувшись губами светлого лобика ребенка. – Карлайл. Есть одна вещь, которая не дает мне покоя.

Бессмертный обеспокоенно посмотрел ей в глаза, бегло пытаясь найти хоть что-то в ее взгляде, что могло бы помочь ему понять.

– Что случилось, родная? Что не так?

– Милый, я так боюсь, что с ним что-нибудь случится. Что-нибудь нехорошее. Я боюсь… Повторения истории, наверное, – голос девушки помрачнел, наполняясь тоской и ноющей болью. Она опустила глаза вместе с головой вниз, поджав губы. Не дав мужу сказать, она продолжила, – Я прошу тебя, осмотри его еще раз, я понимаю, что это, может быть, перебор, но… Но… Мне это так нужно, Карлайл!

– Ох, Эсми, не переживай так, – безопасно держа малыша одной рукой, другой он прижал супругу к свободному боку, и рыжеволосая тут же уткнулась носом ему в грудь. – Я уверен: все молодые родители это чувствуют. Я, признаться, тоже волнуюсь, но все ведь хорошо. Можешь не переживать, мы обязательно съездим в больницу еще раз, как только появится возможность. Не стоит так мучить себя, если что-то волнует тебя так, говори мне сразу.

Миссис Каллен кивнула, подняв голову, и следом поцеловала Карлайла в губы, отчего тот улыбнулся еще шире. Новоиспеченные родители в следующее же мгновение взглянули на сына, заметив, как вначале обрамленные пушистыми ресничками глаза затрепетали и, в итоге, открылись, щурясь и безуспешно пытаясь разобрать хоть немного. Хоть цвет глаз у новорожденного еще не определился, Эсми была уверена, что голубой цвет останется с малышом на всю жизнь, потому как считала, что глаза у него точь-в-точь как у отца. Она знала, что у ее мужа, когда тот был смертным, глаза были цвета лазурного моря или голубого неба. Такие же чистые и прозрачные, как у их мальчика. Карлайл же ничего определенного не говорил, но ему несказанно льстило предположение жены. Вчера с одновременно досадным и счастливым вздохом девушка заявила, что сын, скорее, будет пробничком Карлайла – настолько, по ее мнению, ребенок был похож на отца. Но лишь только время в силах показать это.

– Держи, – Эсми, без отрыву глядя на сына, отдала детскую бутылочку мужчине.

– Спасибо. Нужно успеть, пока он не заплакал и не уснул, – Каллен улыбнулся, наблюдая, как малыш остервенело причмокивает поднесенной к ротику бутылочкой.

– Он же маленький, – девушка тоже улыбнулась, и ямочки на ее щеках заиграли. Она получше укутала сына в одеялко, с облегченным вздохом обвивая руками талию мужа и кладя голову ему на грудь.

– Конечно маленький, – он поцеловал любимую в лоб, и губы невольно потянулись в улыбке, – и самый прекрасный малыш, с которым я когда-либо был знаком.

Эсми рассмеялась и чмокнула мужа в губы, поглаживая розоватую кожу на маленькой ручке сына.

– Он так громко причмокивает, – с забавой в голосе заметила она.

– Ну а что ты думала? Он проголодался, – шутливо произнес мужчина, отчего ее улыбка стала шире.

– Он такой… Человечный… – Эсми вздохнула с непонятной пока мужчине грустью и тоской.

– Он человек. Это логично.

– Знаю, но мы – нет. Брось, ты знаешь, что тревожит меня, – Каллен кивнул после слов жены, сникнув на мгновение.

– Мы просто… Постараемся быть людьми для него, – словно пытаясь убедить самого себя, проговорил Карлайл, погладив головку малыша, усыпанную светленькими волосиками.

– Постараемся… Но все это так противоречит всему, чему только можно. Я боюсь.. Боюсь, что жизнь Каррола не должна была быть такой. Я боюсь, что мы можем навредить ему…

– Эсми, ты думаешь, я не переживаю? – в голосе вампира была какая-то суета и непокой. Что-то словно вибрировало в нем, заставляя выплеснуть-таки наружу все насиженное за достаточно долгий срок. – Я также волнуюсь за нашего сына, я долго думал над этим, и мысли были не из лучших, я тебе скажу. Нужно, правда, ставить рамки. Я не могу даже заикнуться о том, что не счастлив. Я самый счастливый и гордый отец на свете и, получив такое немыслимое сокровище, родного ребенка, просто не смею подумать, что мне что-то не нравится, главным образом потому, что я искренне счастлив. И, если бы мне приходилось выбирать, я ничего бы не изменил. Есть на планете многое, что может навредить нашему сыну, и, к сожалению, большей частью это связано как раз с нашей сущностью. Потому что другие не успокоятся и не смирятся, это знай точно. Я боюсь за свою семью, но могу с точностью сказать, что перепробую все, лишь бы с вами все было в порядке. Я не переживу потерю любого из вас, а уж о… О потере сына и говорить не приходится. Я не знаю, каково это, и не хочу узнавать. Но в то же время, силясь защитить сына от других, я боюсь, что не смогу защитить его от себя. Эсми, больше всего я боюсь стать похожим на своего отца. Ты, как никто, знаешь: своим детством я похвастать не могу. Я боюсь стать, как отец. Я боюсь им стать…

– О, Карлайл, – девушка прильнула к его груди, обнимая и успокаивающе поглаживая по спине. – Милый, ты ни за что не станешь таким, как он, поверь. Ничто не сможет поменять тебя настолько. Ты полная его противоположность, я уверяю тебя. Ты опытный, ты взрослый, ты будешь прекрасным отцом. Ты и так им и являешься. Это мне следует беспокоиться…

– Что ты хочешь сказать? – Каллен нахмурился, своевременно поправляя бутылочку и краем глаза наблюдая за малышом. Последние слова жены смутили его и даже заставили забыть о своих мыслях.

– Мне страшно. Вдруг из меня не выйдет мама. Вдруг у меня не получится… – девушка вздохнула и собралась уже было продолжить, но он перебил ее, услышав достаточно.

– Господи, Эсми, это невозможно! Если так, то это Солнце вокруг Земли круги наяривает, – она подняла на него свои большие медовые глаза, полные отчаяния, но в то же время и тепла вкупе с надеждой. – Неужели ты можешь допустить такую глупую мысль без всяких оснований? То есть для пятерых вампиров, которые задолго до обращения попрощались с детством, ты мамой стать смогла, а для нашего родного сына, которого будешь растить с пеленок, не сможешь? Милая, просто ты спутала все в голове. Ты прекрасная мама.

– А ты прекрасный отец, – рыжеволосая улыбнулась, погладив мужа по пшеничным локонам, следом спускаясь к нежной щеке.

– Спасибо, – одними губами произнес мужчина и, чуть повернув голову, уткнулся в ее ладонь, поцеловав. Визуальный контакт прервал захныкавший малыш, которого вмиг начали успокаивать супруги, отличаясь скорой реакцией.

Эсми взяла почти пустую бутылочку и поставила на комод из какого-то светлого дерева. Карлайл тем временем старательно пытался предотвратить нежелаемую истерику малыша, который, видимо, был еще совсем мал, чтобы окончательно привыкнуть к этому миру. И мужчина хорошо понимал его. Он до сих пока не уверен, что привык.

– Мне не нравится, что в последние два дня сынок очень беспокойно спит, – тихо сказал он, когда сверточек в его руках, столь трепетно и опасливо держащих малыша, перестал ворочиться и плакать.

– Это очень плохо? – с ноткой страха спросила Эсми, присев на край постели.

– Нет, ничего серьезного, такое частенько бывает у новорожденных. Мне просто жалко его. Он такой еще кроха, ему нужен здоровый, полноценный сон, – объяснил Карлайл и снова улыбнулся, заметив, как малыш слипающимися уже глазами поймал его взглядом, что бывает крайне редко. – Со временем это пройдет.

– Да, кажется, я действительно захожусь. Я слишком много волнуюсь и схожу с ума на этой почве, – достаточно позитивно заметила Эсми. Мужчина присел рядом с ней, запечатлев поцелуй на ее губах.

– Все мамы страшно волнуются за своих малюток. Это нормально, – произнес он, на мгновение прислушавшись к дыханию сына и ощутив его на своей коже.

– А папы?

– А папы просто хорошо скрывают это.

Супруги улыбнулись друг другу и в следующие несколько минут хлопотали над тем, чтобы убаюкать сына, вначале покачивая на руках, а затем уже осторожно перекладывая на примерную серединку их мягкой постели, с которой заведомо было чуть стянуто пушистое покрывало. Можно было, конечно, устроить малыша в его кроватке, но обоим было спокойнее, когда малыш был совсем рядышком. Просто они знали: день подходит к концу, сумерки уже окутали леса, а это значит, что Карлайл будет разбираться с накопившейся бумажной работой или же читать, выискивая истину, истории душевных болезней, которые не смогли прояснить другие доктора, тем временем как она возьмется за книгу, что с желтой вкладочкой лежала на прикроватном столике. Это они обычно делали одновременно, полулежа в постели, а теперь между ними еще и спал их малыш.

– Я люблю тебя, – Карлайл притянул к себе девушку, как только руки освободились. – Эсми… Я никогда, наверное, не смогу выразить всех чувств, которые переполняют меня. И мне так жаль. Но не придумали еще таких слов. Я так благодарен тебе за нашего сына… – он погладил по животику малыша, разбросавшего конечности в разные стороны и уже засыпающего. – Я не знаю и не хочу знать, как было бы по-другому. Просто… Спасибо тебе.

– И тебе спасибо. Наконец я узнала это другое счастье. И оно мне по вкусу, Карлайл, – она улыбнулась, и мужчина потерся о ее нос своим, сливаясь с ней в протяжном поцелуе, полным нежности, любви и остального букета чувств. Действительно, такого слова еще свет не слышал. – Он так сладко спит…

Эсми вновь посмотрела чуть за спину, на сына, заправляя прядки волос за уши. Она бережно укрыла его тем самым синим одеялом, нашептывая что-то ласковое и нежное, дабы не потревожить его чуткий сон.

– Наш маленький котенок, – пробормотал Карлайл, погладив его по головке, после чего малыш чуть заворочался, но не проснулся. Он обернулся снова к жене, и одного взора было достаточно, чтобы он понял ее чувства. – Мы не навредим нашему сыну. Ни за что. Просто нужно постараться быть человечнее для нашего солнышка, и все будет хорошо.

========== Глава 3.2. Эсми. Угроза ==========

***

– Ой, какой он сладкий! – восторгалась без устали Таня, по-детски радостная сейчас. Она так давно не испытывала таких чистых, искренних и светлых эмоций, что иногда казалось, будто воздуха не хватает.

Денали посетили своих родственников по духу и сущности спустя почти полтора месяца после рождения нового члена семьи Каллен. На самом деле, они собирались совершить это раньше, но, как оказалось, малышу требовался хотя бы месяц тишины и покоя рядом с родителями, чтобы привыкнуть-таки к этому миру. Все же в утробе матери было уютнее и спокойнее, но ничто, как оказалось, не вечно. Денали и сами были не против отложить поездку, ведь с малышами они были знакомы плохо и выдвигать какие-то свои мнения они не могли. Конечно, они согласились, к тому же, малышу было трудно свыкнуться хотя бы с одной такой большой семьей. Раннее знакомство не пошло бы на пользу.

Прошел месяц с небольшим, прежде чем Денали в составе Тани, Кармен и Елеазара приехали в домик пригорода Сиэтла. Остальным пришлось остаться в Деналийском шале по причине внезапного прибытия давнишних друзей, которых во все подробности отъезда посвящать не надо было.

Уже поздним утром вампиры ступили на порог особняка, который почти не контрастировал на фоне заснеженного леса. Все в доме было в своей обычной правильной красоте. Каждая вещь стояла на своем месте, словно сделанная прямо на нем. Но уже в воздухе чувствовались перемены. Такого тепла они не вдыхали когда-либо, и дело было вовсе не в отоплении. Атмосфера просто сражала на повал, хотя ничего существенного найти было невозможно. Но бессмертные сразу же ощутили то тихое и необъятное счастье, что пушистым комочком теплилось в каждом. И вот уж бессмертные не предполагали, что крохотная частичка поселится и в их душах. Этот светлый момент наступил тогда, когда они увидели мирно сопящее, крошечное чудо на руках у Эсми. Все они так глупо улыбались, улетев куда-то далеко-далеко в мысли, словно забываясь в воспоминаниях. Они не видели ничего подобного. Безусловно, малыш ничем не отличался от смертного, но именно факт выбивал из колеи, ведь он был родным, и это было столь необычно. Поверить во все это было так же невероятно, но им было не так сложно, как Калленам.

Еще гости были поражены атмосферой в этой семье. Все были такими спокойными и умиротворенными, что казалось, их не волнует что-либо. Словно все вокруг стало второстепенным, отошло на дальний ряд. И это на самом деле было загляденьем. Сейчас вампиры завидовали им белой завистью, радостные за тех, кто действительно был достоин счастья.

Каррол с первых минут очаровал новоприбывших, отчего наперебой они стали разглагольствовать о том, какой же он прекрасный. Все же адекватно реагировать на детей им не удавалось. Но теперь, в этот отложенный приезд, Денали боялись, что малыш будет капризничать из-за такого всплеска эмоций от массовых знакомств. Благо, их опасения не подтвердились. Сначала ему, спросонье, было абсолютно все равно, на сколько увеличилось число окружающих его объектов, и он не замечал их. Но позже внял-таки перемене. И, поскольку он был относительно спокоен, никто не был против, чтобы малыша взял на ручки кто-то извне. Первой была Кармен, объятия которой даже очень понравились малютке, а она просто забылась в голубизне его глаз. И частичка ее нежности будто осталась где-то на их глубине. Следом был Елеазар, такой же улыбчивый и молчаливый, как и его жена. Просто во всем этом было что-то ностальгическое, вгоняющее в, казалось бы, давно забытые мысли.

И вот наконец Каррола взяла Таня, но вот она точно не была тихой. Разница была сравни как между Розали и Элис. Первая восторгается внутри, насыщаясь душевным теплом и покоем, вторая ничего не держит в себе, считая своим долгом рассказать в сотый раз новоиспеченным родителям, какой замечательный малыш у них получился. Таня в своем поведении больше была похожа на Элис, что вызывало легкое удивление, ведь по обыкновению она была схожа с Розали. И это было достаточно странным.

Все уже давно перебрались в гостиную второго этажа, где было намного удобнее, чем в холле. Кто-то разместился на плюшевых диванах, кто-то просто стоял, с улыбкой глядя на Таню, забавляющуюся малышом.

– Боже мой, им же совершенно нельзя насытиться вдоволь! Мне будет очень не хватать его, – пожаловалась вампирша, укачивая ребенка.

– Мы приехали часа два назад. Говоришь так, словно это десятый день, – послышался комментарий от Елеазара со стороны дивана. Он улыбнулся, крепче обняв свою жену.

– Ну и что? Я уже скучаю по этой крохе. Ой! Он мне улыбнулся! – радостно воскликнула она, окинув всех взглядом.

– Я думала, детки еще не умеют улыбаться в таком возрасте, – задумчиво проговорила Кармен.

– Умеют. Каррол нас уже недели три радует этим, – Эсми улыбнулась еще лучезарнее, сильнее прильнув к мужу.

– Мне он улыбнулся первый, – довольно протянул Эмметт, развалившись на диване и почти что снизу наблюдая всю сцену.

– Вот неправда! Ты солгал тогда! – немного обиженно опровергла Элис. – Я была первой, ясно?

– Конечно-конечно, если тебе будет легче так жить, это так, – Эмметт коварно улыбнулся, после чего брюнетка досадно пихнула его в бок.

– Дурак ты, понял? – она улыбнулась, кокетливо завертев локон волос пальцем.

– Помнится, когда мы были у вас в прошлый раз, если эти двое ссорились, то споры были горячее. Прямо-таки проклятиями друг друга засыпали, – сказал Елеазар, и Розали усмехнулась:

– Тогда это тогда, а сейчас порядки изменились. Теперь бранным словам не место в нашем доме.

– Ой, да ладно вам. Он ведь все равно ничего не понимает, – Эмметт окинул избранницу беззаботным взглядом, но встретился лишь с враждебно настроенным ледником в ее глазах.

– Он все запоминает. Ты хочешь, чтобы первым своим словом он послал тебя?

– Было бы весело!

– Тебе бы только повеселиться, – укоризненно пожурила блондинка.

– В этой семье должен быть кто-то несерьезный, – кладя руку на сердце, произнес Эмметт, рассмеявшись в голос. Малыш на руках залюбовавшейся Тани тут же попытался обернуться в сторону громкого звука. – Вот видите! Он тянется к прекрасному.

– Иди ты, прекрасный… – Розали шутливо ударила его по коленке, посылая легкую волну смеха.

– Вы уже свыклись со всем этим? – вдруг спросила Таня, оглядывая всю семью. – Все это так ново, так… Не как всегда.

– Это было сложно, – Карлайл улыбнулся, мимолетно поцеловав в висок жену. – Наверное, это был последний элемент, заставляющий забыть о своей сущности. Ну или хотя бы не придавать этому огромного значения. Мы просто чувствуем себя обычными, хотя в то же время, нам кажется, что это в крайней своей степени фатальности. Все это не просто принять.

– Вначале мы даже боялись, что не сможем привыкнуть, – подхватила его Эсми. – Но страхи не оправдались. Просто, когда находишься рядом с Карролом, забываешься моментально. Тебя уже не волнует что-то, кроме него. И кажется, что другим мыслям не место в голове. Объяснить, конечно, сложно. Это стоит почувствовать.

– Вы такие счастливые. Мы так рады за вас, честно. Никто и предположить не мог, что случится что-то подобное. Это волшебно, – Кармен улыбнулась, и остальные Денали закивали в подтверждение. Таня тем временем передала малыша Розали, которая вернулась только что из кухни со смесью для кормления.

– Но нам надо обсудить кое-что, – печально произнесла Таня, и все, кто стоял прежде, умостились на диванах. – Насчет того письма от Вольтури. Что там было написано?

– Они удивлены и хотят увидеть Каррола, – объявил Эдвард, проведя рукой по бронзовым волосам.

– Действительно. Они посвятили нас в свои намеренья посетить нас, когда сын немного подрастет, – Карлайл вздохнул, скользнув взглядом по Эсми, обнявшей его за руку. – Но когда это будет, мы не знаем. Подрастет понятие растяжимое. В два месяца от его рождения это случится или спустя двадцать лет, мы не знаем. И это хуже всего. Жить, как на иголках, нам совсем не по душе.

– Да, а еще мы не знаем, чего они хотят, – Элис развела руками, цокнув языком. – Их намерения нас страшат. Хотя, может, они с миром. Но это вряд ли.

– Конечно, повод волноваться есть, – размышлял Елеазар, а взгляд миндалевых глаз стал задумчивым. – Просто будьте уверены, что мы поможем в любом случае и хотели бы, чтобы вы сказали нам сразу, как только станет известно время.

– Спасибо. Для нас это действительно важно, – Карлайл кивнул, благодарно и задумчиво глядя на вампира. – В сопротивлении Вольтури мы ничего сделать не сможем.

– В одиночку никто не сможет, Карлайл. Они приведут целую армию, и кто что будет делать? – произнес Елеазар, пожимая плечами в неизвестности. – Нужно размышлять логически. В каком случае у нас будут шансы.

– Это непохоже на Вольтури, – сказала Таня, наконец отвлекаясь от малыша на руках Розали, причмокивающего соской на бутылочке. – В смысле, они никогда не медлят. Если им нужно… Уничтожить, они не раздумывая приходят и уничтожают. Письмо пришло около трех месяцев назад. Думаю, если бы их намерения были плохими, они бы давно свершили задуманное.

– Хочешь сказать, что они с миром? – спросил задумчиво Джаспер.

– Не знаю. Помимо решительности у них есть такая черта, как непредсказуемость.

– Так, ладно. И что? Они ждут, когда Каррол говорить научится? – Эмметт усмехнулся. – Зачем?

– Может быть, все из-за его необыкновенности, – предположила Кармен. – Вы ведь не люди. И это как минимум странно.

– Но какая им с этого выгода? – не унимался Эмметт, вопрошающе поедая глазами каждого.

– Да умолкни ты! Не знаем мы! – гневно шикнула Розали, когда нервы не выдержали.

– О выгоде нужно подумать, – сказал Эдвард, убедившись в неясности мыслей остальных.

– Я подумала, возможно, все из-за чего-то другого, – спустя пару мгновений в тишине произнесла уже спокойно Розали, пожав плечами. Все обратили на нее свои взоры. – Я подумала, Вольтури еще с давних пор пытаются переманить Элис и Эдварда к себе, потому что ценят наличие какой-нибудь способности. Что, если они надеются, что у Каррола будет дар? А ждут затем, что в младенчестве он вряд ли проявится.

– Нет… Каррол ведь человек, – Эсми кинула отчаянный взгляд на разочарованную дочь, а следом – на задумавшегося мужа. – Они ведь не заберут у нас нашего малыша?..

– Нет, что ты. Это всего лишь предположение, милая, – Карлайл сразу же опроверг ее, прижав к себе крепче. Тем не менее, его заинтересовала этакая версия, поэтому он всерьез задумался. В надежде мужчина взглянул на Елеазара.

– Нет, Розали и все остальные, успокойтесь, – вампир помотал головой, сосредоточившись на малыше. – Я не чувствую существования какого-то дара. Да, Каррол обычный смертный… И все же что-то в нем есть. Не думаю, что это что-то страшное, не стоит волноваться. Просто его происхождение не прошло бесследно. Это довольно-таки сложно объяснить. Но это не дар, нет.

– Это уже хорошо, – с облегченным выдохом сказала Розали, улыбаясь сытому уже карапузу.

Версий больше не было, все на время ушли в себя, изо всех сил пытаясь найти истину. В гостиной натянулось молчание на несколько мгновений, но тонкий, полный разрядки, голосок Элис привлек всех.

– Что-то мы сразу о проблемах да о проблемах. Мы даже вам дом не показали. Вы же не были здесь? Вот. Так что идемте!

Вампирша скоропостижно увела за собой гостей, а с ними вместе и всех, кроме родителей, которым, она точно знала, нужна была минутка наедине. Хотя, судя по количеству всего, что девушка собралась показать Денали, минутка могла вылиться в несколько часиков. Энтузиазма ей было не занимать. Наверное, поэтому в первую же секунду после своих слов она увлекла всех, кого хотела.

Когда процессия удалилась в другую часть дома, Карлайл и Эсми уже стояли около панорамного окна, крепко обнявшись. Вероятно, такая ярко выраженная грусть состоялась впервые за несколько последних месяцев. Факт существования угрозы оставался фактом, но они были столь увлечены сыном, что способны были забыть. А сейчас больную тему снова затронули. Когда об этом снова заговорили, страх буквально охватил души супругов, и именно сейчас осознание того, что они на все пойдут, лишь бы уберечь свое счастье, стало явнее проявляться в разуме. Словно движимое какой-то немой паникой, оно набирало обороты, вибрируя вместе с мыслями в голове. Печаль водрузилась на плечи, но они были друг у друга, и только это, наверное, помогало держать себя в руках, руководствуясь разумом, а не чувствами.

У Эсми по этому поводу было настоящее отчаяние. Ей казалось, что еще немного, и она не сможет подчинить себе свои же чувства. Она боялась своей непредсказуемости, но была поистине счастлива, что рядом был надежный муж, который сможет успокоить ее в случае чего, она была уверена. Просто сейчас девушка так боялась за свою семью; на душе было отвратительное чувство, будто еще чуть-чуть, и ей придет конец. И этот конец уж точно не послужит началом для чего-то. В моменты такого беспокойства вампир лишь чаще вспоминала события всего лишь полуторамесячной давности, которые обозначило рождение ее долгожданного малыша.

Она вспоминала, как сильно волновалась за него, когда носила под сердцем, как переживала, когда пришел день родов, исход которых было невозможно предугадать. Но сейчас ее страх перешел какие-либо границы. Эсми так ужасно боялась, что такому крошечному, безобидному существу, которое столь светло и искренне улыбается ей, кто-то может причинить недюжинную боль. С отчаянием она признавала беспомощность перед армией Вольтури. Противостоять им было можно только с помощью извне. Но кто согласится пойти на такое? Ведь это своего рода преступление. Денали были близкими друзьями, они много друг для друга сделали когда-то, поэтому они не отказали.

Сейчас больше всего девушке хотелось, чтобы все вернулось в привычное, безопасное русло. Все спокойно и размеренно, как у обычных людей. Проблемы, как у обычных людей. Все, что творилось сейчас, было как у необычных вампиров. А заглянуть хотя бы на несколько недель назад, в которые они позволили себе забыть и погрузиться в нормальную жизнь. Все ведь было так по-семейному замечательно. Дети целыми днями пропадали то в школе, то на охоте, а она оставалась вместе с малышом, за которым нужен был глаз да глаз. Первоначально Эсми боялась, что не сумеет влиться в образ матери, но в итоге оказалось, что это прекрасно получается у нее. Она сразу почувствовала, как же ей этого не хватало всю жизнь. Это было именно то, чего девушка так сильно желала. Карлайл довольно-таки часто бывал на работе, но она знала, как он старался не оставлять их одних хотя бы ночью. И, о, как она была счастлива видеть, как он скучал по ним. Это всегда было заметно. Или же это она так хорошо знает его? Так или иначе, он безумно не хотел возвращаться в больницу. С радостью она заметила, что Каррол стал различать всех, кто крутится вокруг него, и, когда папа приезжал с работы, малыш старательно тянул к нему ручки, требуя, чтобы его взяли-таки на руки. Бывали и нерегулярные выходные дни, когда они проводили время втроем, когда их глаза искрились счастьем – неповторимым и не ускользающим ни на мгновение.

За это время в Карроле произошли некие изменения, хоть и характерные малышам его возраста, но такие неожиданные и удивительные для супругов. Видел он уже лучше, но пока различал только тех, кто находился близко. Он прибавил в весе, правда всем казался абсолютной крохой, и, помнится, Денали очень удивились, когда им рассказали, что при рождении он был еще меньше. Сперва беззубые детские улыбки были неосознанными, но прошло какое-то время, и малыш перестал бездумно улыбаться каждому. Иногда он воспроизводил вслух что-то наподобие несвязных звуков, визганья и агуканья. Каллены не были уверены, но им казалось, он начинал отличать своих родственников по внешности или голосу. В том, что маму или папу малыш мог опознать сразу, никто не сомневался, ведь это было на уровне духовной связи. Тем более, с ними Каррол больше знался. А вот насчет себя младшие Каллены ничего определенного сказать не могли. Например, больше всего он реагировал на голос Элис, который был очень схож с детским. А слуху малыша априори был близок именно такой тонкий голосок. Еще он обращал внимание на раскатистый смех Эмметта. Но, несмотря на это, успокоить малютку могли только Карлайл или Эсми, а на методы и старания остальных он не поддавался. Раз за разом супруги видели рвение всех быть полезными, сыграть какую-то роль в детстве Каррола. И они очень ценили это, стараясь как можно чаще напоминать им об этом. Каллены-старшие так боялись, что что-то пойдет не так, но никто не подвел их, и поведение вампиров оставалось прежним. Их выдержка и самоконтроль оправдали надежды Карлайла и Эсми, что не могло не радовать.

Эсми обычно ободряла детей в моменты неудач в успокоении самого маленького, говоря, что малышу сложно привыкнуть ко всем сразу, но он очень старается.

По обыкновению одни страхи появляются, другие – тают, словно их острых ледяных краев, больно ранящих иногда, и вовсе не существовало. В доме началось строительство детской, к планировке которой Каллены не рисковали притрагиваться раньше. С каждым днем в ней появлялось что-то новое. И если Карлайл с Эсми были полностью погружены в радости ухода за малышом, то все остальные окунулись с головой в краску и мебель. Элис всерьез подошла к вопросу дизайна, приняв в помощницы Розали, а мужская часть примерила роль рабов. Однако, никто не был против. Иногда в процесс вмешивалась Эсми, умеряя запал дочерей. Было заметно, что им ну очень хотелось воплотить все свои задумки в реальность по причине очень долгого воздержания. Но строительство было в самом разгаре, так что Каррол пока спал все в той же сильно полюбившейся Эсми детской кроватке, в спальне супругов.

Одни страхи приходят и уходят, а другие – остаются, напоминая о себе все в том же ускоренном ритме, что с каждым днем кажется все невыносимее. С одной стороны, сейчас в доме стало на трое существ больше, и, должно быть, всем стало спокойнее. Но с другой, это было совсем не так. И к сожалению, Эсми не могла понять себя. Она была рада визиту, можно сказать, родственников, но что-то все равно не давало расслабиться в этом плане. Постоянно было ощущение, будто ее малышу что-то угрожает в этот самый момент, будто его жизнь прямо сейчас под угрозой, и девушка, кажется, боялась спустить глаз с ребенка. Но это уже произошло: она не видела его, хотя знала, что он лежит на руках Розали, которой Эсми бесконечно доверяла. Но волнение все равно не оставляло ее. Наверное, так себя чувствуют матери. Да, она ведь и есть мать.

– Да не переживай ты так, – из мыслей вывел расслабленный, но озабоченный все же голос любимого. Карлайл по-прежнему держал ее в объятиях, оторвав пару минут назад взгляд от окна. Эсми вопросительно посмотрела на него, не понимая, как он догадался о ее состоянии. – Я уже третий раз пытаюсь привлечь твое внимание, – объяснил он.

– Извини, – она вздохнула, легко и ласково поцеловав его в губы. Следом девушка с толикой отчаяния уткнулась носом в его грудь, вынуждая обнять себя крепче.

– Тебе незачем извиняться, родная. Я тебя понимаю, – мужчина прижался губами к ее макушке, нежно поглаживая по волосам и лопаткам.

– Просто боюсь, что наше счастье оборвется, Карлайл, – прошептала она, обвив руки вокруг его талии.

– Ты ведь знаешь, что я пожертвую всем ради него…

– Знаю, конечно. Но не хочу каких-либо жертв. Все это неправильно, понимаешь? Все жертвы влекут за собой последствия, – Эсми нахмурилась, закрывая глаза на мгновение. – Видимо, я боюсь перемен.

– Дорогая, все не может быть правильным. И не знаю, обойдемся ли мы без жертв, но я надеюсь очень сильно, – произнес Карлайл, пытаясь хоть как-то успокоить жену. – А перемен к худшему боятся все. Это нормально.

– Но то, что это происходит с нами, ненормально. Почему, как только мы обрели счастье, мы должны терять его?

– Никто его здесь не потеряет. Эсми, мы еще ничего не выяснили, но выход найдется всегда, будь уверена, – он улыбнулся, подцепив пальцами ее подбородок и чуть подняв, чтобы легко чмокнуть в губы.

– Спасибо. За то, что я не одна во всем этом, – рыжеволосая ответно улыбнулась, погладив его по голове. В следующее мгновение до прекрасного слуха бессмертных донесся детский плач с третьего этажа. Оба вздохнули, отпрянув друг от друга. – Снова не вышло. Розали наверняка расстроилась.