Текст книги "Я хочу предложить один день (СИ)"
Автор книги: Kanaechka
сообщить о нарушении
Текущая страница: 11 (всего у книги 12 страниц)
Гермиона остановилась. Все звуки, что окружали её, притихли, и она ощущала себя в вакууме, что отделял её от окружающего мира. Гермиона практически выбежала из дома, на веранду, откуда открывались виды на ночной Лондон. Она схватилась за забор и опустила голову, тяжело вдыхая и выдыхая воздух.
Мерлин, как же она боялась этого.
Ей просто хотелось пережить всё произошедшее. Неважно, сколько пришлось бы ещё ждать – год, пять лет или всю оставшуюся жизнь. Желание почувствовать умиротворённость ежедневно лишь увеличивалось, и ожидание казалось лучшим выходом из ситуации, лишь бы больше никогда его не видеть.
– Я люблю тебя, Драко.
Лучше бы она никогда не говорила этого, носила бы в себе этот груз.
Лишь бы он не знал.
Всё это казалось ужасным сном, и ей хотелось поскорее проснуться, чтобы продолжить существовать дальше.
Грейнджер не заметила, как мужская фигура приблизилась к ней и остановилась по правую сторону. Лёгкий ветер донёс до носа Гермионы аромат маггловского табака и мяты.
Паника внутри постепенно гасла, и это до боли в груди раздражало Гермиону, потому что она возненавидела воспоминания о спокойствии, что дарил ей Драко.
– Зачем ты пришёл? – закрыв глаза, прошептала Гермиона.
– Поттер ещё в школе…
– Малфой, – грозно проговорила она, перебив парня. – Я серьёзно.
Драко ухмыльнулся её тону, но не ответил. Он медленно отошёл от неё и, обнаружив небольшую деревянную скамейку, направился к ней.
– Судьба – злая сука. А я её очень сильно рассердил, –Гермиона аккуратно повернула голову в сторону Драко, наблюдая за каждым его движением – выискивая смысл.
– Я не понимаю, – ответила она, закусив нижнюю губу. Ей безусловно было тяжело на него смотреть – такого растерянного и уставшего.
– Твои родители нашлись? – внезапно спросил он, рассматривая половицы.
– Эм… Ну, в Министерство пришло анонимное письмо с координатами, где они были. На Мадагаскаре, – тихо ответила Гермиона, немного сконфуженно, обхватив себя руками в попытке согреться от прохладных сентябрьских вечеров. – Жили в небольшом доме в Антананариву. Им стёрли воспоминания, и, к сожалению, не удалось выяснить, кто это был.
Драко поднял голову и наткнулся на пристальный, пропитанный отчаянием и грустью взгляд. В уголках глаз скопились капли слёз, которые вот-вот прольются по нежной коже. Её ресницы дрожали. И Драко ощущал, как миллионы ножей насквозь протыкают его грудь – Гермиона Грейнджер такая по его вине.
Лучше бы я никогда не шла за тобой.
– Ты сделал мне очень больно, а сейчас делаешь вид, как будто мы с тобой старые знакомые, – лишь ответила она, решительно разворачиваясь и устремляясь к двери, обратно в дом. Драко быстрым движением схватил её за запястье, лишая возможности уйти.
Слишком эгоистично.
Он не остановился, когда она его просила.
А сейчас не даёт Гермионе даже возможности сделать тоже самое.
– Отпусти меня, Малфой, – прошептала она, не поворачиваясь к нему лицом.
– Я не заслуживаю твоего прощения, Гермиона. У меня даже нет мысли просить у тебя о чём-то подобном! – его голос задрожал и он отпустил её руку, делая шаг назад. – Я совершил чудовищную ошибку, о которой я жалею каждую секунду своей жизни, и я лишь хочу, чтобы ты знала почему. Я умоляю тебя, Гермиона, – сказал Драко со всем отчаянием, на которое только был способен.
Гермиону словно парализовало. Она боялась пошевелиться, как будто от любого её движения время могло повернуться вспять. Она почувствовала едва заметное касание и медленно направила взгляд вниз.
– Позволь мне… – прошептал Драко неуверенно, вкладывая Гермионе в ладонь свою волшебную палочку. – Я знаю, ты отличный окклюмент.
Быстрым движением Гермиона развернулась к Драко, крепко сжимая волшебную палочку. Непонимание ярко отображалось на её лице, и парня это даже позабавило, заставляя ухмыльнуться.
– Давай, Грейнджер. Перед тобой открытая книга, которую, я точно знаю, ты хочешь прочесть.
Она посмотрела ему в глаза, сдерживая себя из последних сил, потому что желание убежать и расплакаться вырывалось наружу. И лишь спустя несколько минут она тяжело выдохнула и, направив волшебную палочку Драко в голову, прошептала:
– Легилименс.
Прозрачный луч вырвался из палочки, проникая глубоко в сознание парня.
~~~
Драко Малфой стоит напротив зеркала, глядя на собственное отражение – парень напротив выглядит безумно уставшим и разбитым.
– Давай, кретин, трезвей! – грозно он говорит самому себе, после чего выпрямляется и ударяет себя по щеке, от чего по помещению раздаётся звонкий звук. – Идиот, какой же ты мудила! – переходит на крик.
Отходит от зеркала и начинает ходить кругами по комнате.
– Отец бы высмеял меня – поцеловал грязнокровку! Поцеловал! Блять, вылези из моей головы, грязная ты дура! – хватает себя за волосы и начинает сжимать ладони в кулак.
***
– Почему ты так зацепился? Сраная Грейнджер, да уж. Хочешь её трахнуть? – говорит Теодор, заливаясь смехом и разглядывая его. Но Малфой не смеётся. – Да ты издеваешься.
Он смотрит сквозь друга, игнорируя его недовольство.
Ведь перед ним стоит она, такая открытая и искренняя, с растрёпанными волосами, улыбается. Драко до чёртиков хочет подойти к ней, обнять до треска костей и не выпускать из своих объятий до самой смерти.
– У меня нет слов, – говорит Нотт, откидываясь на спинку дивана.
– Да, Нотт, я бы её трахнул, – отвечает другу, погружаясь в собственные мысли.
– Я бы её спрятал. Я бы не позволил ей плакать. Она – мой последний глоток кислорода, – думает он, не озвучивая вслух.
***
Он сидит на пиджаке, в лавандовом поле во Франции. Курит.
Рядом с ним садится она.
– Я бы хотел сбежать.
– Что? Куда?
– Хер его знает, главное подальше от этого дерьма. Может, купил бы дом на острове и жил бы спокойной жизнью, –поворачивает голову к девушке и разглядывает её ресницы. – А ты бы хотела сбежать?
– Со мной, – думает про себя, – я бы хотел, чтобы ты сбежала со мной.
Не решается произнести это вслух.
***
Драко заходит в Большой зал и сразу пытается найти её среди людей.
В толпе, в самом центре зала, стоит она, глядя ему в глаза.
Идёт к нему.
В маске Пожирателя. Чёрт.
– Добрый вечер, – говорит она, срывая с себя маску, и притягивает его к себе, накрывая его губы своими. По щеке течёт слеза. Что-то не так. Разрывает поцелуй.
– Что с тобой? – он напрягается.
– Просто молчи, ладно? – отвечает ему и вновь целует. Недолго. Убегает, и лишь в дверях поворачивается и шепчет: – Надеюсь, это громче всяких слов. Прости.
Ушла.
Теодор что-то говорит ему. Что-то о дружбе и грязнокровке.
Пошёл нахер, недоумок. Бьёт Нотта по лицу.
Чувствует, что-то не так. Идёт за ней.
Перед ним открывается Выручай-Комната.
Сидит на полу, насыпая что-то в котёл. Она решила вновь убить себя.
Внутри Драко полыхает пожар, когда он видит её трясущиеся руки и заплаканные глаза.
– Идиотка, – думает он.
Ссорятся, практически дерутся.
Он целует её в попытке закрыть ей рот.
Поцелуй перерос во что-то большее.
Драко Малфой пытается вспомнить, когда в последний раз в своей жизни он был так счастлив.
***
Кто-то толкает в бок, и он открывает глаза. Блейз Забини.
– Подружку твою пойдёшь спасать? – говорит мулат.
Поднимает голову, моргает, пытаясь сфокусироваться.
– Есть новости? – торопливо спрашивает у друга и, с кружащейся головой, садится на край кровати.
– Через полчаса сбор в кабинете старухи.
– Понял.
***
Весь Хогвартс шепчется о них.
И, кажется, Поттер с Уизли не убьют его за углом.
Внутри Драко Малфоя зарождаются странные, незнакомые ощущения, от которых по телу бегают мурашки.
***
Он стоит напротив Тео на Астрономической башне. По щекам Нотта текут слёзы.
Теодор только что признался ему в любви. Попытался его поцеловать.
Что ему делать? Что будет дальше с их дружбой?
Как он будет жить без Нотта?
– У меня есть кое-что для тебя, – говорит брюнет и кидает ему бутылёк с воспоминаниями. – Только посмотри это тогда, когда меня не будет рядом.
– Договорились, – Драко не успевает продолжить фразу, когда самый близкий человек в его жизни делает шаг от него.
– Я люблю тебя, друг. Обещай, что в следующей жизни мы будем вместе, ладно?
Теодор прыгает с башни.
Боль. Сердце разорвалось в клочья.
Остались лишь воспоминания.
***
Он идёт в кабинет МакГонагалл и выливает воспоминания в Омут памяти.
Плачет, не решаясь погрузиться в воспоминания; трясущимися руками цепляется за края Омута, пытаясь устоять на ногах.
Спустя бесконечное количество времени, сделав несколько глубоких вздохов, набирается смелости и опускает голову. Перед ним из мазков воспоминаний Тео появляются давно забытые куски их жизни.
***
Тео считает, что даже мать, которую он любит всем сердцем, не сравнится с ним. Он – пример для подражания. Ему так нравится посещать Мэнор и играть с Драко. Это его самый лучший друг.
– Пообещай, что мы всегда будем вместе, – задорно говорит мальчишка, протягивая мизинец другу.
– Обещаю! – кричит блондин, соединяя их пальцы, после чего комната Драко наполняется звонким детским смехом.
***
– Жалко, что ты парень, – говорит Теодор, сидя на диване в гостиной Слизерин. – Будь ты девушкой, я бы приударил за тобой.
Драко распахнул глаза от удивления, но спустя мгновение от его серьёзного лица не осталось и следа, когда он тихо хихикнул.
– Чёрт, да я бы сам за собой приударил!
Аристократ схватил чашку, стоящую на кофейном столике, и опустошил её за считанные секунды.
– Ты испачкался, – сказал Теодор. Он приблизил руку к лицу Драко и большим пальцем вытер остаток горячего шоколада с верхней губы.
У него определённо что-то щёлкнуло в груди.
***
– Что за бред ты несёшь? – крикнул Теодор, заходя в свою комнату.
– Мне не нравятся эти грязные слухи! – ответил ему отец, следуя за ним и хлопая дверью. – Что сказала бы твоя мать? Она бы в гробу перевернулась, если бы кто-то ей заявил, что её сын гей! – Нотт старший выглядел очень рассерженным. Он приблизился к Теодору и, схватив его за шею, злобно прошептал: – В моей семье не место таким. Скажи мне, сын, ты такой?
Теодор побелел, боясь ответить отцу. И лучшим решением было соврать.
– Нет, конечно же, нет, – ответил Теодор, сглатывая образовавшийся в горле ком.
– Вот и славно, – прошептал отец, резко расслабляя хватку и улыбаясь сыну. – А то я начал переживать, – он слегка хлопнул Теодора по лицу и покинул комнату.
Нотт-младший остался стоять у подножья кровати, думая о том, что хочет поскорее вернуться в Хогвартс.
К нему. К Драко.
***
Последнее время Малфой слишком часто начал говорить о Грейнджер, и это раздражало Теодора. Ему было больно слушать ложь о том, какая Гермиона противная, зная правду. Драко так не считал, и это ещё больше выводило из себя.
Драко рассказал Тео об их стычке после первой встречи с гриффиндорцами, что проходила в кабинете Прорицания. Рассказал о том, что был готов трахнуть Грейнджер прямо на лестнице.
***
– Отец, – сказал Теодор, заходя в кабинет Нотта-старшего. – У меня к тебе просьба.
– Я тебя слушаю, – ответил тот, не отрывая взгляда от книги.
– Мне нужна твоя помощь. Драко, он…связался с грязнокровкой.
Нотт старший поднял глаза на сына, пристально наблюдая за ним.
– Что ты хочешь? – монотонно проговорил отец.
– Я об этом долго размышлял и…я не хочу, чтобы он связал свою жизнь с такой, как она. Если бы Люциус был жив, он бы не простил Драко такого поведения, – Тео замолчал на несколько секунд, словно собираясь с мыслями. – Надо её отвлечь. Чтобы грязнокровка отвязалась от Драко.
Отложив книгу в сторону, на небольшой столик, что стоял около кожаного кресла, Нотт-старший поднялся и приблизился к сыну. Его взгляд был до жестокого заинтересованным.
– Ты подумал о том, как это сделать? – тихо спросил отец у сына.
Теодор резко вскинул подбородок и ответил:
– Сотрём память родителям грязнокровки и переместим в далёкое место. Пусть ищет. И ещё, – Нотт-младший замялся.
– Продолжай.
– Нужно, чтобы все думали, что это сделал какой-нибудь Пожиратель, – замялся Тео, – ты ведь работаешь на Азкабан. Убьём кого-то из подонков, а остальные пусть считают, что он сбежал и похитил родителей грязнокровки. Чтобы понервничала.
Нотт-старший улыбнулся и обнял сына, похлопывая того по спине, и ответил:
– Сразу видно – мой сын.
***
– Она так просто не отлипнет. Я её убью нахер, – размышлял Теодор, стоя под горячей водой в ванной комнате. – Он не будет с этой сукой. Ни за что.
Покинув душевую кабину и вернувшись в комнату, Нотт обнаружил, что его однокурсники уже давно спят. Он достал из прикроватной тумбы пергамент и перо и начал писать письмо:
Кому: Гермионе Грейнджер
От кого: Корбан Яксли
***
Тео зашёл в комнату мальчиков и обнаружил собранных Драко и Блейза.
– Вы куда? – поинтересовался он, подходя ближе к друзьям.
– На спецоперацию, – ответил Блейз, взглянув на Драко и хлопнув его по плечу, – по спасению Грейнджер.
Внутри всё сжалось. Нотт не понимал, что за операция намечается. Он лишь хотел, чтобы грязнокровка убила себя, не дожидаясь встречи с Яксли. Вернее, с ним самим, что всё это время притворялся Яксли.
Он собрал себя по кусочкам, стараясь не выдать себя, и спросил:
– Что за операция?
– Хер его знает. Известно лишь то, что Золотое Трио отправится на встречу с ублюдком в сопровождении Авроров, – ответил мулат. – А мы поможем. Ты с нами?
Он рассчитывал на то, что заучка не захочет рисковать другими людьми и отправится на встречу одна. Он бы убил её. Форс-мажор.
– Нет. Не хочу рисковать своей прекрасной задницей ради этой…этой.
Драко закатил глаза, но ничего не ответил на слова Нотта, лишь обошёл его и покинул комнату. Блейз ушёл следом.
***
Прижавшись ухом к двери, он смог уловить суть их плана.
Оборотное зелье. Деззилюминационные чары.
Теодор решил отправиться сразу следом за группой, вырубить последнего заходящего в дом и убить Грейнджер в её же образе. Она поправит прядь – так он узнает, кто из них настоящая Гермиона.
Как только команда исчезла в камине, он зашёл в комнату и глотнул зелье, что стояло на столе МакГонагалл. Его тело практически моментально преобразовалось, и он поспешно переоделся, схватив одежду с пола.
***
Последний член команды вот-вот зайдёт в дом, где когда-то жила семья Поттеров. Тео направил палочку в спину человеку и прошептал:
– Остолбеней.
Тело рухнуло на пол с глухим звуком. Он оттащил человека в сторону, так, чтобы при выходе из дома его не сразу заметили, после чего снял с себя деззилюминационные чары и шагнул вглубь.
Ему было забавно наблюдать за тем, как окружающие его люди осторожно передвигались, прислушиваясь к каждому шороху.
Под диваном показалось что-то, и это было весьма вовремя – он мог кинуть проклятие Грейнджер в спину и исчезнуть. Но он не знал, кто из них действительно Гермиона.
Он мог бы убить их всех. Но среди них Драко. Он бы не простил себе, если бы навредил единственному человеку, который имеет для Теодора значение.
Кто-то поправил прядь, и он понял – это знак.
– Остолбеней! – крикнул Нотт, и из его волшебной палочки вырвался красный луч.
Хватило мгновения, чтобы помещение заполнилось яркими вспышками. Все кидали заклинания беспорядочно, потеряв в этой взбучке настоящего предателя.
Сбоку стояла девушка, и эмоции выдали её – вот она, настоящая Грейнджер.
– Круцио! – проговорил Теодор, желая причинить ей боль.
Но кто-то успел оттолкнуть её. Человек в образе Гермионы спас её, после чего вышел вперёд, атакуя Нотта.
Действие Оборотного зелья начинало спадать, и когда непослушные русые волосы превратились в платину, он понял. Он дерётся с Драко.
– Стой! Я не хочу тебя убивать, – прошептал брюнет, опасаясь, что его выдаст голос, после чего растворился в воздухе.
***
У него ничего не вышло. Тео искренне ненавидел видеть Драко с Гермионой.
Его сердце разбилось в клочья, когда после выступления Грейнджер его друг направились к столу Гриффиндора.
– Я бы хотел напиться на их свадьбе. Вот так событие будет! Весь Магический мир с ума сойдёт, – сказал Блейз, который сидел рядом с ним в Большом зале. Мулат усмехнулся своим же словам и принялся за ужин.
Ему не хотелось больше видеть это. Злость наполняла его изнутри, заставляя капилляры в глазах лопаться.
Ему не хотелось жить, зная, что рядом с ним не будет человека, в котором он так сильно нуждается.
***
Ночь – единственное время суток, когда Тео может полностью погрузиться в свои мысли. Сегодняшний вечер не был исключением. Именно поэтому Нотт покинул подземелья и устремился разгуливать по длинным, тёмным коридорам Хогвартса.
Вдруг он заметил движение – Драко Малфой идёт в подземелья посреди ночи. Конечно, он был с Грейнджер, хотя бы потому, что ему больше негде быть в такое время. Теодор окликнул его, и, судя по довольному лицу друга, Нотт не ошибся в своих догадках.
Завязался разговор, в котором Драко лишь подтвердил нежелательные мысли.
Его больше ничего не держит здесь. Его любовь не нужна тому, кому он хотел её дарить.
Идея, возникшая в его голове, была настолько маниакальна, что он боялся отказаться от неё, испугаться. Именно поэтому Нотт устремился к Астрономической башне, запретив другу идти за ним. Хотя в глубине души он кричал о том, чтобы тот пошёл следом.
Драко пошёл.
***
– Какой смысл жить без любви? – прошептал брюнет, мокрыми глазами разглядывая друга, что стоял напротив него.
– Я не знаю, что происходит, но надеюсь, что ты прекрасно понимаешь, что ты не одинок, – ответил Драко, протягивая руку вперёд. – Ты знаешь, что у тебя есть я.
– Я знаю.
Теодор не знал, что делать. В его голове возникла мысль о поцелуе. Как же сильно ему хотелось его поцеловать!
Поэтому, не теряя решительности, он приблизился к Драко в попытке коснуться его губ.
Отвернулся. Шагнул назад.
Это конец. Теперь окончательный.
Обменявшись парой фраз, Тео вытащил из кармана брюк небольшой бутылёк и волшебную палочку, направляя ту к виску и вытягивая воспоминания. Брюнет бросил склянку Драко, рассчитывая на его бдительность; Малфой поймал бутылёк и покрутил его в руках, заинтересованно разглядывая его.
– Только посмотри это тогда, когда меня не будет рядом.
– Договорились.
– Посмотри мне в глаза, – прошептал Теодор, погружаясь в глубину серых очей.
– Не глупи, – сказал Драко, делая небольшой шаг к другу.
– Я люблю тебя, друг, – еле слышно пробормотал брюнет, посылая Драко искреннюю улыбку.
Нотт взобрался на оградку. Драко был безумно напуган, и Тео захотелось обнять его, успокоить. Но…если он это сделает, то он не сможет осуществить задуманное.
Он не видел смысла жить, если его не будет рядом. Если он не сможет гладить его лицо по утрам. Если он не сможет держать его за руку. Если он не сможет говорить ему «я люблю тебя» и получать в ответ тоже самое.
Жизнь Теодора Нотта – сплошная череда «если», которая беспощадно режет его сердце лезвием острейшего ножа.
Последнее, что он хотел увидеть – глаза Драко Малфоя.
– Я тебя прошу. Слезь оттуда нахер, чёртов эгоист!
– Обещай, что в следующей жизни мы будем вместе, ладно?
Он сделал шаг.
Шаг назад.
Его изуродованное тело лежало на траве, под Астрономической башней. Глаза были открыты, и в них отражался лунный свет. Всё так, как он хотел.
Серые глаза – последнее, что отразилось в померкшем взгляде Теодора Нотта.
***
Драко резко вынул голову из Омута, пятясь назад и резко вдыхая воздух. Он схватил волосы на голове и сжал их в кулаке, оттягивая.
Шок – единственное, что полностью поглотило его.
– Всё это время это был он, – шепчет себе под нос. Сердце колотится, словно бешеное. Словно кто-то острыми когтями обхватил его и старательно вырывает.
Слёзы непроизвольно потекли по светлой коже.
Он не видел ничего и никого, кроме неё. Он не видел, что его лучший друг отрицает существование без него. Он никак не мог осознать, что его мать скоро умрёт, и всё, что он должен делать – находиться рядом с ней.
Весь мир ополчился против него.
Хорошая выдалась сказка.
Но он не был в состоянии закончить её на счастливой ноте.
***
Драко Малфой решил, что нужно успеть показать Нарциссе мир, который она совсем скоро перестанет видеть. Именно поэтому идея покинуть Англию как можно скорее не покидала его голову.
Но в этом пазле правильных решений не хватало одной детали —
Перед Драко стоит девушка, которую он, кажется, любит.
– Забудь всё, хорошо? – говорит он ей, старательно рисуя безразличный вид на своём лице.
Злится. Ударяет его. Сильно.
– Ты издеваешься надо мной? – кричит девушка. – Ты никуда не поедешь!
– С чего бы это? – усмехнулся.
– Я не знаю, во что ты играешь со мной, но, если ты решил так избавиться от меня, то у тебя не получится, – она подходит к нему вплотную, обвив его шею руками. – Помнишь, как ты спросил у меня, хочу ли я сбежать? Так вот. Хочу, если ты сбежишь со мной, – целует его.
Один Мерлин знает, как сильно он не хочет прощаться. Но он не видит другого решения.
Отвечает на поцелуй. Почти сразу отстраняется.
– Запомни этот поцелуй, потому что он последний, –говорит он ледяным тоном и уходит.
– Ты не можешь так поступить со мной! – кричит ему в след. – Я люблю тебя, Драко!
Финал. Он ненавидит её за эти слова.
Он ненавидит себя. Ненавидит Теоотцаматьволдемортамир.
Она – его. И только.
– Я сильнее, – думает он, но не озвучивает. Вместо этого из уст вырывается: – Мне плевать.
Слышит, как она начинает задыхаться в истерике.
Драко Малфой был готов сам взобраться на Башню и прыгнуть с неё.
– Я верила в то, что ты спасёшь меня! А ты…ты погубил меня, и это самое большое предательство!
– Нет, Грейнджер. Я погубил себя, – шепчет себе под нос и уходит.
***
С их последней встречи прошло несколько месяцев.
Ежедневный Пророк молчит, значит, её родителей по-прежнему не нашли.
Он чувствует, что в долгу перед ней. Малфой хочет бросить к ногам Грейнджер целый мир в благодарность за то, что она спасла его душу, дав понять, что он важен.
Поэтому он отплатит ей той же монетой.
Он щедро платит за поиски родителей Грейнджер, и спустя пару недель ему приходит письмо. Распечатывает его и погружается в чтение:
«Мадагаскар, Антананариву.
Не помнят прежнюю жизнь.
Стёрты воспоминания. Опознать волшебника, что применил Обливиэйт, не удаётся.
Будут возвращены в Лондон».
Он ухмыльнулся и тихо сказал:
–Ну конечно. Если бы я не заплатил, то хер бы кто их искал.
На душе стало немного легче. Это малая часть того, что он мог сделать для неё.
***
– Люциус? – в тёмной комнате раздаётся тихий голос матери, когда Драко входит внутрь.
В маминой спальне, в которой обычно стояли цветы со сладким запахом, сейчас пахло лекарственными зельями и больничными халатами. Яркое покрывало из дорогих материалов, расшитое узорами на заказ у французских волшебников, пылилось в кладовой – на кровати лежалое заколдованное на поддержание тепла серое, тусклое покрывало.
Под ним лежала Нарцисса Малфой, урождённая Блек – женщина, которая порхала по Мэнору в струящихся платьях, кормила белоснежных павлинов в садах, любила мужа и воспитывала сына. Сейчас же она больше походила на фарфоровую куклу.
– Нет, мама. Это твой сын, Драко, – прошептал он, аккуратно садясь на край кровати. Малфой погладил Нарциссу по голове, вспоминая, как она это делала в детстве с ним во время болезней.
Маленькому Драко тогда казалось, что тёплая материнская ладонь впитывает в себя всю боль, от чего тот чувствовал себя намного лучше в ту же секунду.
– Где Люциус, Драко? Он заходил ко мне с утра, но так поспешно ушёл, я – она закашляла, – я не успела спросить, как прошёл аукцион часов.
Руки Малфоя покрылись мурашками – это то, о чём предупреждал его врач Нарциссы.
– Последствия затяжного поражения мозга вследствие магического вмешательства – изменённое сознание наблюдается у большинства моих пациентов, – колдомедик поправил очки. – Мистер Малфой, ваша мать слишком долго находится в этом состоянии, боюсь, что прогнозы не утешительны.
– Как это будет происходить? – спросил Драко, сидя в кабинете в Святого Мунго. Он сидел на чёртовом неудобном кресле дурацкого красного гриффиндорского цвета, которое, он не хотел себе признаваться, придало ему храбрости задать вопрос о том, как будет умирать его мама.
– Болезнь до последнего будет протекать в привычной уже вам форме – головные боли, ухудшение зрения и координации, спутанность речи. Но последней стадией такого рода недугов являются галлюцинации. Мистер Малфой, как только вы поймете, что Нарцисса видит «что-то», сразу вызывайте меня по камину, – он протянул Драко пергамент с подписью его матери. – Нарцисса подписала это соглашение, когда еще была в здравии ума. Прочитайте его, пожалуйста.
Драко взял пергамент, на котором узнал тонкий почерк мамы и печать своего рода; он произнёс заклинание левитации и начал читать:
«Я, Нарцисса Друэлла Малфой, подтверждаю далее изложенное решение фамильной печатью Малфоев.
28 сентября 1998 года, в больнице Святого Мунго, мне был поставлен диагноз №1456.3 в справочнике «Магические недуги»: «Разрушение сознания вследствие воздействия Тёмных искусств на волшебника в течение 24-72 часов непрерывно (Заклятие Круциатус, Заклятие Империус)» Главной Целительницей Пятого этажа Карлой Уингер. С момента постановки диагноза подвергаюсь лечению; моим доверенным лицом по вопросам осуществления лечения является мой сын Драко Люциус Малфой.
Данным письмом прошу Главного целителя Больницы магических болезней и травм Святого Мунго подтвердить мое решение, решение Главной Целительницы Пятого этажа на проведение магического умерщвления по средством «Мор-порошка», когда я, Нарцисса Друэлла Малфой, пациентка с диагнозом №1456.3 в справочнике «Магические недуги», потеряю рассудок.
Прошу уведомить о моем решении мое доверенное лицо по вопросам осуществления лечения, моего сына Драко Люциуса Малфоя, а также уведомить его невозможности оспорить решение».
– Аукцион прошёл плохо для нас, мама. Наши ставки на время проиграли, – произнёс Драко, наклонившись к Нарциссе и целуя её ледяные щёки.
Он встал с кровати и направился в кабинет отца, чтобы воспользоваться каминной связью.
В ту ночь Драко Малфой пытается вспомнить, когда в последний раз в своей жизни он был так несчастен.
***
– Может быть, когда-то я смогу всё исправить, – говорит он, стоя у могильной плиты на фамильном кладбище. – Я бы хотел познакомить тебя с ней. Она невероятная, – горло рвёт от рыданий. – Я скучаю, мам.
***
Вытащив из ящика пергамент и перо, он садится за письменный стол, прожигая взглядом пустой лист и не зная, с чего начать.
Закрывает глаза и тяжело вздыхает.
Не понимает, правильно ли он сейчас поступает. Но он так сильно хотел её увидеть.
Сжав перо в руке, он решился и начал писать:
«Я хреновый друг.
Пропал на пару лет, а сейчас пишу тебе это письмо.
Я всё еще помню о предложении Поттера, поэтому буду рад, если ты сообщишь мне время и место сбора.
Хочу попытаться всё исправить.
Твой, я уверен, всё ещё горячо любимый друг,
Драко Малфой»
***
Желание развернуться и уйти прочь практически одолело Драко, но он слышит её голос. Спустя столько времени. Приятное чувство щекочет внутренности, и он улыбается, вспоминая первый раз, когда она искренне засмеялась при нём.
Опасаясь растерять ту уверенность, что хранилась в нём, Малфой шагает вперёд, раскрывая дверь перед собой.
Вот она. Такая красивая и до ужаса уставшая. Напуганная. Этой встречи она боялась не меньше него.
Возможно, ей это уже не нужно.
~~~
Покинув его сознание, Гермиона с ужасом взглянула на парня – тот стоял на коленях и тяжело дышал, пытаясь восстановить дыхание; и каждый вдох был пропитан облегчением.
Он улыбнулся и посмотрел на девушку. Малфою показалось, что его вечная погоня за чем-то невидимым закончилась – финал оказался болезненным.
Долгожданным.
Гермиона смотрела на Драко широко распахнутыми глазами. Шоковое состояние никак не покидало её. И если раньше она предполагала, что он сможет хоть как-то оправдаться, то открывшаяся перед ней правда лишь усилила боль.
У Грейнджер болело сердце от осознания, что он всё знал.
Что он был настолько одинок всё это время.
Она пыталась прислушаться к сердцу и понять, что болит сильнее.
– Ты знал, – прошипела она, сжимая палочку в руке. – Знал, и молчал.
Он лишь безмолвно кивнул головой и закрыл глаза, потому что боялся встретиться с ненавистью взглядом.
– Как ты мог молчать? – лицо Гермионы исказила гримаса непонимания и отчаяния.
– Это было единственное правильное решение, которое виделось мне за болью утраты, – ответил Драко и открыл глаза; ему хотелось умереть в эту же секунду, лишь бы больше никогда не видеть Грейнджер настолько разбитой.
– Ты знал, кто хотел меня убить, но молчал!
– Я хотел тебя спасти! – крикнул Драко, вставая с колен и делая шаг к ней. – Я пытался спасти хотя бы тебя! Скажи, как я мог поступить иначе? Он был мне как брат, – он перешёл на шёпот, глядя на девушку мокрыми глазами. – Думаешь, так просто было подойти к тебе на следующий день и рассказать о Нотте? Я не мог позволить осквернить его память… не тогда, когда с момента его смерти прошло так мало времени.
Гермиона тихо хныкала, глядя на Драко и слушая его.
– Гермиона, я, – он замялся, – я так хотел всё исправить! С момента, как я оказался на пороге Малфой-Мэнора я понял, что совершил чудовищную ошибку, но я не мог собраться. Я думал, что я потерял тебя, я думал, что ты не простишь, я… – он отвернулся от неё и сжал руки в кулаки, надавливая ими на глаза. – Я думал, что ты соврала, говоря о любви ко мне.
Уже ничего не имеет значения. Их отношения – пергамент, который Драко безжалостно скомкал, а потом развернул, надеясь на то, что он вновь будет ровным.
– Ты был так нужен мне, Драко… – прошептала Гермиона и закрыла лицо ладонями. – Ты позволил мне остаться одной, по своему подобию? Драко, если бы ты тогда не ушёл, – она заплакала, – я бы держала тебя за руку, когда умирала Нарцисса, я могла быть рядом на похоронах Тео! Но ты мне не позволил! Ты не позволил себе быть рядом со мной, когда мне пришло чёртово письмо от родителей!
Он приблизился к ней и прижал её к себе, успокаивающе поглаживая её спину. Гермиона колотила его по груди, рыдая и задыхаясь.
– Всё это время я так нуждался в тебе, – говорит он, целуя девушку в лоб. – Я так ненавидел себя за то, что не смог найти иного пути. За то, что отпустил тебя! Я не могу просить у тебя прощения, Гермиона. Я лишь хочу, чтобы ты позволила мне любить тебя, пускай я не буду рядом, но прошу тебя, – Драко пристально посмотрёл в её глаза, больше не сдерживая слёзы, – позволь мне ответить тебе на твоё признание.
Девушка затаила дыхание, бегая взглядом по лицу Малфоя и ища в нём тысячное подтверждение его словам.
И сделала шаг назад.
***
Спустя много лет Гермиона Грейнджер будет вспоминать этот момент, когда на небе горели миллиарды звёзд, а внутри неё порхали миллиарды бабочек – тогда она осознала, что кроме неё в этом мире Драко Малфою больше некого любить.
