Текст книги "Надо же, как интересно получилось (СИ)"

Автор книги: Калейдоскоп Событий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Кажется, у меня шок. Или я окончательно сошла с ума.

– Верни его. – два слова. Они словно приказ, но тот настолько просительный, насколько это только возможно.

– И зачем мне это делать? – он смотрит на меня так, будто одновременно и не ожидал подобной глупости, и не ждал от меня ничего другого. Ну да, конечно, я просто так притащила сюда труп Антихриста, и пыталась докричаться до него.

– Ты знаешь, кто он. – тихо говорю я. Найти причину, дать смысл вмешиваться. Сделать так, чтобы Падшему был резон воскресить мальчика. – Если он будет жив, ты сможешь использовать его.

Смешок. Так смеются взрослые над неразумными детьми, снисходительно, даже по отечески. Когда дети говорят странные с точки зрения взрослых, нелогичные вещи.

– И зачем вам… – он быстро понимает, что всё это целиком и полностью моя инициатива. – нет, тебе отдавать мне оружие, которого боятся очень многие? Ты хоть понимаешь, девчонка, что я смогу сделать с этим?

Я еле проглатываю “он не оружие”, и едва заметно вздыхаю. Сделать с этим? Ничего хуже, чем должно было быть. Возможно ещё одно маленькое преимущество тёмной стороне, всего-то. Люцифер и так чертовски сильный, как кажется даже намного сильнее, чем в сериале. Это почти страшно, но я почему-то не боюсь.

– Он умер из-за моего вмешательства, – говорю я очевидное, и вдруг понимаю, что это вовсе не те слова, которые стоило бы сказать, поэтому продолжаю. – Он не заслуживает Ада. – почти шёпотом говорю я. – Лучше пусть он будет под твоим контролем, чем будет мёртв, а его душа мучится. Он не выбирал рождаться от демона, знаешь ли. В Рай подобных ему не берут.

– Суть ведь не только в том, что ты ощущаешь сильную вину. – вдруг говорит он. И взгляд, взгляд его неуловимо, но изменился. Немного меньше презрения, что ли? – Ладно. Я помогу.

Я замираю в неверии. Неужели он согласился? Причём так быстро? Довольно странно. Ещё как.

Он возвращает перепуганного Джесси, которые дышит загнанным зверем и цепляется за меня, словно за соломинку.

В груди что-то болезненно тянет. Так, что аж слёзы наворачиваются на глаза.

“Сестрёнка…” – тихие слова в моей голове. Маленькая продрогшая фигурка, прижимающаяся ко мне.

Вздрагиваю, мотая головой. Мысли снова скачут аки горные козлики, но я улыбаюсь сквозь слёзы, обнимая Джесси.

– Прекратите свои телячьи нежности, – брезгливо морщится Люцифер. Его крылья – те, видимое для меня существование которых я списала на свои галлюцинации – болезненные, изуродованные видны сейчас ещё ярче.

– Эл-лис? – снова это напуганное моё имя. И как объяснить ему, что технически он теперь на тёмной стороне силы?

– Всё хорошо, малыш. – вру я. Хотела дать ему право выбора? Кажется, именно я и лишила его этого.

– Теперь, когда вы закончили, – фыркает Падший и смотрит на Джесси. – Исчезни.

– Что? – переспрашивает растерянно. Я в удивлении вскидываю брови. Он вот так просто отпустит его? Разве не для того, чтобы использовать Джесси, Люцифер воскресил его?

Раздражённый взгляд Падшего, и я понимаю, что стоит вмешаться.

– Тебе и правда лучше уйти, малыш. – ласково говорю я, а у самой сердце сжимается. Некоторые события канона лучше не менять. Опасно, слишком опасно. – Ты ведь хотел сбежать, помнишь? Ещё не поздно. Только пообещай, что, если на тебя нападут ещё раз, ты будешь защищаться, а не принимать свою судьбу.

Стараюсь не смотреть на него. Мальчик исчезает, и я поднимаю взгляд в ожидании своей судьбы на смотрящего на меня Падшего.

– Думаешь, что я убью тебя? – голос звучит весело, я даже не знала, что у него бывают такие интонации. – Хотя, наверное, ты думаешь, почему я опустил Антихриста. Я не собираюсь использовать детей, – фыркает он. – Это ниже меня. А у меня тоже есть понятия чести.

Весьма извращённые понятия, если честно. Уничтожить всех людей, в том числе и детей, но чураться использовать ребёнка в своих планах. Возможно, в этом виноваты его высокомерие и самомнение, как же, я великий и ужасный справлюсь сам и без сил сопливых детишек. Интересно, а его демоны-подручные вообще в курсе, что ему Антихрист вовсе не сдался? И если да, то зачем вообще творить такие… эксперименты?

Я не сразу замечаю, что атмосфера вокруг меняется, будто температура в округе стала на порядок ниже. Меня хватают за горло, приподнимая над землёй, смотрят яростно и зло.

А я… А я? Я улыбаюсь и совсем-совсем не боюсь. Я ожидала этого, да и в общем-то особо мне не страшно.

Кажется, я окончательно сбрендила.

В конце концов, в своё оправдание я могу сказать, что это было ожидаемо. В конце концов, кто у нас тут косит под вселенское зло? В отличии от того же Михаила, Люцифер не скрывает своих стремлений и желаний. Он ненавидит людей, ненавидит всё, что связано с нами, и если честно его можно понять. Было неожиданно увидеть проявление доброты и милосердия от него в сторону Джесси, ведь по другому это не назовёшь – в конце концов, раз он не воспользуется его силой, то других причин помогать ему не было. Теперь, как говорится: “можешь спокойно умереть, ты видела всё”.

В глазах начало темнеть от нехватки воздуха. Возможно, мне действительно предстоит умереть от удушения? А что, это второй раз за этот день, когда меня душат.

Какие глупости в голову лезут перед смертью.

Последний взгляд открытых глаз выхватывает образ сломанных крыльев душившего меня Падшего, и мир меркнет для меня.

“Они должно быть были невероятно красивыми” – проскакивает последняя мысль моего умирающего сознания.

Комментарий к Глава 7

Группа ВК – https://vk.com/club89977622

========== Глава 8 ==========

Бобби не выдаёт охотникам наличия у меня “боевых отметин”, и за это я ему, если честно безмерно благодарна.

Я не знаю, как бы я объяснила Винчестерам, что произошло.

Мне и так пришлось отчитываться за то, что я выгнала Кастиэля с той строй площадки.

– Просто хотела проститься с ним. – вру я. Голос дрогнувший, в самый раз, стоит только представить, что это действительно правда. Надебсь, Джесси не попадёт в неприятности.

Винчестеры злы. Когда они злы – они показывают это всем своим видом и орут, много и громко. И в этот раз я действительно вывела их из себя – и это они не знают подробностей моего “путешествия”. Они… волновались?

Принимать на свой счёт их волнение было бы глупо. Я не настолько долго с ними, не настолько важна. Они заботятся обо всех, кто встречается у них на пути и требует того.

Герои, о которых никто не знает.

Забавно.

***

Ничего не забавно, если честно.

Герои тоже могут ошибаться.

Это я понимаю смотря на постаревшего в разы Дина, и ставшего старше где-то на двацатник Бобби. Два теперь старика ворчали и ругались на колдуна-картёжника, а я в тихую ругала себя за забывчивость.

Почему я забыла об этом моменте?

– Вам обязательно было делать это? – вопрос звучит действительно устало.

– Ты серьёзно думаешь, что я просто так рисковал своими летами, девочка? Я инвалид. Если бы я выграл…

– Но вы проиграли. – жёстко звучат мои слова. Даже жестоко. – Да и если бы вы выграли, – я оборачиваюсь у самых дверей. – это бы ничего не изменило.

– Не изменило? – удивляется мистер Сингер.

– Вы стали бы моложе, да. Возможно, даже и на способность ходить это оказало слабый, но эффект. Но он бы не вернул вас в вашу молодость, он заставил бы вас помолодеть. Это две большие разницы. Ранение и её последствия остались бы прежднеми.

И ухожу.

***

Ничему меня жизнь не учит.

Я снова, сильно рискуя, вмешиваюсь в канон. Нет, я верю в Сэма и его способность блефовать, но есть шанс, малейший шанс, что всё пойдёт не так, как в сериале.

Мне нет здесь места.

Мотаю головой. С происшествия с Джесси прошло пару дней, а я всё так же чувствую себя опустошенной. Казалось бы, нужно радоваться, мальчик жив, да и меня Люцифер не убил. Вот только чувство такое внутри странное – щемлящая грусть пополам с непониманием. Что-то явно пошло не так.

Но сейчас лучше не отвлекаться, откровенно говоря.

Чем я рискую сейчас? Только своей жизнью. Не справлюсь я, справится Сэмми – и всё будет окей. Должно быть окей.

Единственный персонаж этой серии, который вообще проявляет хоть какое-то сочувствие и понимание, это жена Патрика. Возможно, если объяснить, то станет чуть лучше? Психолог я или где? Пусть и недоучившийся.

***

Не станет.

Господи, когда я стала такой самоуверенной?

Хотя, не всё так плохо. Технически в серии она сама решилась на подобные действия, сейчас же я послужила как бы катализатором. Мне её жаль.

Хотелось победить числом меньших усилий – возможно, во мне говорит моя внутренняя лень – а в итоге всё обернулось как в каноне – Сэм, играющий с Патриком, неудачная попытка добыть ДНК ведьмака… Вмешавшаяся жена колдуна, трогательный разговор, старение и смерть Лии, возвращения годов жизни охотникам. Разве что я всё это время сидела рядом.

Я такая беспомощная.

***

Ночь ворочаюсь без сна в доме Бобби. Меня на время оставляют здесь, чтобы я помогла Мистеру Сингеру смириться.

“Ты же психолог” – кажется, это теперь любимая фраза Дина.

Должно быть, это сильно раздражает, но сейчас я слишком растерянна, чтобы спорить.

Мысли спутанны, смешаны. Скачут горными козликами, не собираются становиться на место.

“Ты пахнешь смертью” – у меня никак не вылезали из головы слова Лии.

Она вообще много чего говорила, и почти каждая её фраза выбивала меня из колеи.

Лия не была такой сильной ведьмой, как её муж-ведьмак, но её древность, долголетие, большую часть которого она потратила на развитие своих способностей это окупало. Она была сильна и ей не было смысла мне врать.

Но это не значит, что я могу расшифровать её загадочные слова когда бы то ни было.

***

Вокруг – темнота. И тишина, абсолютная, всепоглощающая темнота. Бескрайняя, как пустота в моём сердце.

Что за поэтические глупости?!

Делаю шаг. Не знаю даже в какую сторону. Но это не важно.

Я не понимаю, где я. Откуда я здесь? И где это – здесь?

А в общем-то есть ещё один не маловажный вопрос – кто я?

Слышиться слабый шорох. Я вздрагиваю, пытаясь вглядеться в мрак передо мной. Получается чертовски плохо.

– Кто здесь? – веду я себя как типичный представитель жертв в ужастиках. Становится смешно.

Мне, естетственно, никто не отвечает.

Шорох сменяется криками воронов, которые мало того, что не только взялись непойми откуда, так ещё и пролетают опасно близко ко мне, раня оставшуюся без защиты одеждой кожу острыми когтями и клювами.

Шипю, как рассерженная кошка, отмахиваясь руками от настырных птиц.

Окей, у меня есть руки – уже хорошо.

Не сразу замечаю, что ко мне что-то движется, лишь ощущаю, как маленькое тельце врезается в меня, продрогшее, озябшее. Одинокое.

– Сестрёнка… – детский голосок звучит тихо и хрипло. Я, на автомате обнявшая девочку, вздрагиваю. Я не понимаю, почему мне страшно. Хочется оттолкнуть, отпустить, отойти, уйти прочь. Но я ничего из этого не делаю, лишь продолжнаю прежимать девчушку к себе. – Сестрёнка…

Кто ты?

Дитя, маленькое, напуганное, продрогшее так, будто только что с Северного Полюса.

Кто ты такая?

Чувствую холод, сильный и безмерный. Он морозит руки, впивается в кожу в подобии укосов, ощущается так, будто способен вот-вот пройти сквозь грудную клетку и окружить душу морозной клетью, уничтожить её, убить.

Я прикрываю глаза, с отчаянием понимая, что холод исходит из маленькой девочки в моих объятиях. Но я не в силах разжать их.

Кто ты такая?

Или лучше спросить, что ты такое?

Я не спрашиваю этого вслух, но лицо девчушки неуловимо быстро меняется. Жуткая ухмылка расползается по её губам, впрочем, до этого я только и видела её перепуганную улыбку да скрывающую её взгляд тёмную чёлку.

– Сестрёнка… – голос звучит громко и зло, но он по прежднему детский. Но от этого не менее пугающий. – Мне страшно, сестрёнка, не оставляй меня… Ты обещала…

Что ты такое, малышка?

Что тебе нужно от меня?

У меня никогда не было сестры.

Кажется.

– Ты мне соврала. – обвинение на грани шёпота. – Ты обещала меня защитить. И попросту бросила!

Она отступает на шаг назад, выбираясь из объятий, чтобы наброситься на меня, душа.

Откуда столько сил в маленьком тельце?

И почему меня вечно пытаются лишить жизни именно таким способом?

Стоп. Всмысле именно таким?

Сильные руки, пальцы твёрдой хваткой сжимают шею, мешая получить желанный мной кислород. Смирение, отсутсвие страха, понимание и даже подобие странной благодарности. В глазах темнеет, лёгкие горят огнём, а всё о чём я могу подумать в последний момент, так это об белоснежных, прекрасных в прошлом, крыльях.

Сейчас всё было по другому. Симптомы преждние, разве что теперь горло сжимают не по детски бойкие пальцы, впиваются маленькими ногтями, стремясь причинить как можно больше боли. И крыльев нет. Зато есть страх и непонимание, граничащее с неприятием.

Почему ты хочешь моей смерти?

– Потому что ты не уберегла меня.

***

Я просыпаюсь стремительно. Ну, или не просыпаюсь, просто открываю глаза. Всё та же тёмная комната, только меня больше никто не душит. Девочки я не вижу, отчего вздыхаю со спокойствием.

В нахождении здесь нет ничего спокойного, конечно, но…

Сейчас я хотя бы знаю, как меня зовут. И помню всё остальное. Это радует.

Хотя это не отменяет того, что я не знаю, ни где я, ни что за девчонка там была.

– Впервые вижу, чтобы чей-то сон был столь материальным и странным. – фыркает расслабленный голос за моей спиной. Я оборачиваюсь стремительно, но, когда вижу Люцифера, успокаиваюсь.

Он – совсем не страшный.

(Я определённо рехнулась)

– Решил поиздеваться надо мной, раз решил не убивать тогда? – усмехаюсь я.

Действительно, как я не подумала об этой возможности.

– Это не моих рук дело. – сверкает глазами Падший. Он определённо настоящий, а не часть моего сна – такую идеально воссозданную версию моё сознание придумать не в силах. И крылья, белые, свисающие на пол. Это то, что отличает оригинал от чужих иллюзий.

– Тогда что ты тут делаешь? – мой голос звучит растерянно.

Если это не его шутки, то откуда он здесь?

– Ты слишком громко боишься. – морщиться он, не объясняя толком.

Мои глаза расширяются по мере осознания. Мысли скачут, как и всегда, когда я паникую или удивлена.

Иногда мне кажется, что я никогда не смогу думать нормально.

Встряхиваю головой и смотрю неверяще.

– Так это ты прогнал ту девчонку?.. – вопрощающе звучит мой голос.

Зачем ему это делать? Зачем помогать мне?

– Она была не настоящей. Её создала ты. – звучит в ответ.

Это мне не говорит собственно ни о чём. Я никогда не видела эту малышку раньше, так что не думаю, что моё сознание способно было создать образ душащей меня девочки, которая к тому же называет меня “сестрёнкой” из ничего.

– Это как минимум странно. – качаю головой я.

– И не говори, – усмехается он.

Но не страннее того, что мы общаемся вполне мирно.

Странно, а я думала, что если кто-то решит меня душить, то потом я буду шарахаться от этого человека.

“Он не человек” – напоминает проснувшийся голос.

Не человек. Я помню.

– Так почему ты здесь? – всё же спрашиваю я.

– Я же говорил, ты слишком громко боялась. – раздражённо. Интересно, он слишком разозлиться, если я попрошу объяснения для тупых, то есть для меня?

Не, серьёзно, это меня непосредственно касается! Такие слабые и загадочные объяснения не покатят!

– Спасибо. – только почему-то вместо самоубийственных требований пояснить, звучат тихие слова благодарности. – За то что помог.

“И за то, что не убил тогда” – мысленно дополняет голос. Впрочем, именно сейчас я с ним как никогда согласна.

И даже неважно, почему он не закончил тогда меня душить. Хотя, признаться, безумно любопытно.

– Я не помогал тебе. – очередная гримасса, и он отворачивается, осматривая темноту в округе. – Просто… раздражаешь.

Хорошо, я смирилась с тем, что он ничего не объяснит. Наверное, для кого-то более умного, ответ был бы очевиден.

Даже не думаю возмущаться или спорить. Я много кого раздражаю, личностью больше, личностью меньше. Поэтому с особой внимательностью смотрю на крылья. Сейчас их видно особенно хорошо, белые перья кое-где красные от кровавых потёков, раны, рубцы, ожоги, сгоревшие участки.

Интересно, его крыльям можно как-то помочь?

Люцифер резко оборачивается и смотрит на меня так, как смотрит учённый на занятный эксперимент.

Я что, сказала это в слух?! Но я была абсолютно уверена, что всего-то подумала об этом!

Вместо ответной реплики, меня хватают за подбородок, грубо сжимают его сильными пальцами, заставляя посмотреть прямо в глаза.

– Что ты такое? – звучит требовательно, но как-то растерянно.

Что я такое?

И я просыпаюсь.

Комментарий к Глава 8

Группа ВК – https://vk.com/club89977622

========== Глава 9 ==========

Прошло несколько дней, а мне по преждему страшно, и что-то до боли щимит в груди. Хожу, словно зомби, бледная, с залёгшими тенями под глазами, медлительная и напуганная.

Естественно, что Винчестеры всполошились. Они привыкли, что если я начинаю чудить, то начинаю чудить капитально. Именно поэтому меня оставили в номере мотеля, а сами отправились на вызов полицейского сигнала.

Честно говоря, я так устала, что послушалась бы охотников и действительно осталась бы тут.

Если бы не одно “но”.

И это “но” заставило меня действительно оживиться.

Разве кто-то откажется посмотреть на Габриэля в живую?

***

– Какого чёрта, Элис? – возмущается Дин, первый увидевший меня.

– Мы же просили остаться тебя в номере. – добовляет Сэм обречённо.

Стоило только мне войти в этот странный сарайчик, как я очутилась в чистеньком помещении с белыми стенами. Описание такое, будто я говорю о психушке. Но на самом деле, я имею в виду больничку, созданную по медецинскому сериалу, что так любит смотреть Дин.

– У меня шило в заднице, ничего не могу с собой поделать! – жизнерадостно заявляю я, расплываясь в улыбке. – Не могу же я пропустить всё веселье!

– Зря ты сюда пришла, – с раздражением заявляет Дин. – Это место – не больше, чем трюки Трикстера.

Серьёзно? Его уже рассекретили? Не успела, надо же. Я почти разочарована.

– И? Разве это не потрясная весть? – улыбаюсь от уха до уха я. – Не вы ли же часом немногим ранее думали о том, как сманить его на свою сторону?

Только вот он не пойдёт. Не сейчас уж точно.

– Что-то мне подсказывает, что он не особо хочет нас слушать. – фыркает Сэм.

– Вы должны сделать пересадку кожи лица для моей жены, Доктор! – подкатил к Дину нервный мужичок.

Винчестер-старший закономерно отмахивается от иллюзии, за что и расплачивается пулей, пущенной в него.

Ну, я честно пыталсь его предупредить. Ну, вернее хотела, но не успела. Ну он всё равно не умрёт, к счастью.

“Это жестоко” – говорит голос то ли о проделках фокусника, то ли об моей реакции. Откровенно говоря, я с ним согласна. Правда, под моё поведение подойдёт немного иной комментарий, а именно: “цинично”.

***

Кровь не останавливалась.

Что-то закономерно шло не так, Сэм зашивал и зашивал варварским (а именно типично охотническим) способом рану от пули Дину, но кровь продолжала течь и течь, алыми всполохами растекаясь всюду.

Так много крови…

Вдруг чужая окровавленная рука резко взмывает в воздух, проводит ею, еле касаясь кожи моей щеки, и опадает.

Я чувствую, как стекают кровавые капли по моей щеке. Ощущаю, что меня начинает мутить, на автомате прижимаю ладошку ко рту, готовая вот-вот выбежать вон. Но не выбегаю. Воздух в лёгких будто превращается в туман, я дышу, дышу, жадно втягивая воздух, имеющий здесь привкус медикоментов – какая качественная иллюзия, однако – и не могу надышаться.

Как тогда.

Маленькое тело на руках едва дышит, слышаться едва уловимые всхлипы. Маленькая, лёгкая детская рука дрожа поднимается к моей щеке, опускается на неё, застывая в таком положении. Ладошка её такая холодная, а кровь – тёплая и липкая, и этот контраст убивает, заставляет задыхаться. Малышка вся в крови, серые глаза залиты слезами, отчего почти потеряли свой цвет, похожий на грозовое небо.

– Элис… – тихий детский голос звучит хрипло. – Я умру, да, Элис? Помоги мне, сестрёнка…

Меня мутит, всё плывёт перед глазами, а всё, что я могу – это прижимать чужое хрупкое тело и судорожно качать головой.

Не умирай. Пожалуйста. Живи.

– Ты же обещала меня защитить, сестрёнка… Почему ты не сделала этого, Эли… – чужая рука падает с моей щеки на землю. Глаза девочки стеклянеют и будто выцветают.

Не умирай, нет-нет-нет. Улыбнись снова, сверкни глазами так жизнерадостно, как только ты умеешь. Живи, пожалуйста, живи. Прошу тебя…

Хочется кричать.

Вот только из рта не вырывается не звука.

***

– …Элис? Ты вообще меня слышишь? Ты в порядке? – слышу я наконец-то Сэма, пытающего растормашить меня.

– В норме. – вру я и пытаюсь улыбнуться. Почему-то сейчас я уверена, что моя улыбка больше походит на болезненый оскал. – Что стрялось?

– Как только я начал зашивать Дина, ты замерла, притянув к себе руку, будто тебя сейчас вырвет. – объяснил Сэм. То есть не было всей этой кучи крови, и руки, что коснулась меня? – Тебе стало плохо?

– Не знал, что ты боишься вида ран и крови, – хмыкает Дин. – Раньше такого не было.

– Не было, – покорно и рассеяно соглашаюсь я.

– Возможно, проделки Трикстера влияют так на тебя?

Пожимаю плечами, не отвечая что-то конкретное.

Снова эта девочка. Снова это “сестрёнка”.

Уже не во сне.

Неужели я теперь и на яву вижу всё это? А я так надеялась, что тот случай будет первым и последним.

Кажется, до этого я говорила, что рехнулась потому, что мало чего боюсь и совсем не испытываю ужаса перед Люцифером? Так вот, теперь я кажется серьёзно повредилась рассудком.

“Что ты такое?”

Действительно.

Что я?

***

Не успеваю я отойти от этого… видения? Не важно в общем. Как мы попадаем на новое место действия.

Японское шоу. Юмор у этих шоу специфический, как раз под стать данного субъекта.

Винчестеры возле этих странных приспособлений, переглядываются друг с другом. Я, одетая почему-то в костюм полуголой красной панды, стою почти по середине рядом с ведущим, который расглагольствует про это шоу.

– Начинаем игру. Первый вопрос для Сэмюэля Винчестера, – последняя сказанная по-русски… то есть по английски фраза ведущего, а затем он затароторил что-то по японски, начав отсчёт.

– Как мне ответить, если я даже не понимаю о чём он?

– Отвечай! – кричу я в ответ. Ну же, Сэм, ты же умный. Это всего лишь игра, придуманная Фокусником. В его приколах всегда странные правила. – Просто ответь!

– Я не знаю японский! – взрывается Сэм.

Не, ну этот момент реально жестокий. Он кажется смешным только по ту сторона экрана, когда люди – просто персонажи, хоть и почти что родные, а ты точно знаешь, что ни один актёр при съёмках не пострадал. Люди, конечно, зачастую жестоки, но подобного “удара судьбы” Сэму я не желала.

– Просто пожелай ответить, Сэм! Не важно на каком языке. – затароторила я. – Просто прийми правила игры!

И за секунду до того, как выйдет время, Сэм отвечает. Дин в последсвии руководствуется тем же правилом, и Трикстеру надоедает.

– Испортила всё веселье, – обиженно тянет он, внезапно из ведущего превращаясь в себя. Странно, а разве он не должен был это сделать позже, уже после того, как Кас появится и попытается забрать Винчестеров?

Как по заказу появляется ангел, он успевает только спросить у братьев, что они тут делают, и тут его перемещают прочь.

– Куда ты дел нашего ангела, Фокусник?! – вопрошает Дин.

А этот шутник натягивает на мгновение личину ведущего-японца и издевательски тянет с акцентом:

– Мистер Фокусник не любит тех, кто портит ему веселье.

В словах – ощутимая угроза. Не смотря на его улыбку, он более, чем серьёзен.

– Ты действительно считаешь, что это того стоит? – успеваю спросить я прежде, чем он нас перекинет куда бы то ни было. – Это глупо, как минимум.

Я не хочу учавствовать в этом театре абсурда.

Я слишком слаба, беспомощна и напугана после того ведения, чтобы с улыбкой играть в его пьесе.

– Какие нынче наглые смертные пошли, – фыркает он.

Наглые-наглые, ещё какие.

Мне это уже говорили, знаешь ли.

Против воли вырывается смешок.

– А вы действительно похожи, знаешь? – усмехаюсь. – Даже фразы такие же, Габриэль.

Он не успевает отреагировать, а я успеваю назвать его настоящее имя. Винчестеры смотрят на меня, как будто я сморозила бред в своей привычной манере. Хотя, для них мои слова, наверное, таковым и являлись.

Архангел замирает, но тут же натягивает насмешливую ухмылку на лицо. Решил, что я блефую и попросту попала своей догадкой в точку, ткнув пальцем в небо? Или попросту решил сделать вид, что это всё на самом деле не так? Конечно, Каса он отослал, сделал всё, чтобы узнавший его пернатый не смог его выдать. Откуда какой-то смертной знать его секреты, не так ли?

– Какие глупости, – фыркает он.

– Не большие, чем весь это спектакль. – отвечаю я ему в тон.

– Подожди, Элис, ты сказала: “Габриэль”? Архангел Габриэль? – до Сэма, как до самого умного, доходит первым. – Ты уверена?

Лицо Арха меняется неуловимо, и оба Винчестера исчезают. Видимо, их отослали для приватного разговора.

Габриэль в гневе… Ммм, мило. Я уже достаточно отбитая, чтобы почти не бояться.

– Ты хоть знаешь, что наделала, глупая ты девчонка?

Родилась.

– Расслабься, тайну твоего имени они всё равно бы узнали к концу всей этой путаницы с телевизионными каналами. Я просто сократила время. – я улыбнулась и задумчиво почесала нос. – Впрочем, теперь им будет сложнее победить тебя неожиданостью того, что они догадались о твоей личности. – улыбка скисла, но тут же вернулась на место. – Только у тебя всё равно ничего не получится. Не удасться заставить их подчиниться. Они не из тех, кто следует правилам, тем более навязаным им свыше каким-то эфимерным небом.

– Откуда ты знаешь, кто я? – похоже, кто-то пропустил все мои слова. Ну, или проигнорировал. Обидно.

– Я много, что знаю. – улыбка на моём лице по лисьи хитрая.

– Что ж, это не важно. Я не собираюсь отказываться от своего плана только потому, что какая-то девчонка в него вмешалась.

– Ты вообще меня слушал? – скорчила гримасу. – Какой ты упрямый. Не получится у тебя. Они ж как ты, упрямые. Я знаю, – тяжко вздыхаю. – что ты не собираешься вмешиваться. – чутка вру, я ведь на самом деле знаю, что он как раз-таки вмешается. – Но может быть тихо-мирно разойдёмся? Ммм?

– И с чего бы мне вас отпускать?

Резонно.

Чёрт.

– Ну если ты так безумно хочешь, чтобы твои старшие братья узнали, что ты жив, здоров и косплеишь языческого божка… – тяну я задумчиво. Впрочем, в костюме красной панды, я выгляжу скорее комично и мило, чем угрожающе.

Боже, как я пала. Я такая сволочь.

– Да? И как ты это сделаешь, находясь в моей ловушке? – думает, что блефую? Как бы не так.

Хотя, на самом деле так. Но ему об этом знать не обязательно.

– Кажется у вас, пернатых, молитва – лучший способ донести информацию. Особенно, когда знаешь имя получателя. – ухмыляюсь я. – А самое забавное, что даже лиши ты меня речи, у меня остаются мысли. Решишь убить, то… Учёными доказанно, что человеческий мозг живёт 15 секунд после смерти. Думаю на одну короткую целенаправленную молитву хватит.

Угрожать архангелу… наверное я вообще умом повредилась (что было бы в общем-то логично). Чувства самосохранения у меня, наверное, отродясь не было.

А угрожать Габриэлю… Этому лапочке-булочке-с-корицей… Всё. Ниже падать некуда. Приплыли. Кажется, я настоящая стерва.

Он морщиться. Кажется, своим блефом я попала в точку.

Вот только радости от этого никакой, только что-то горчит на кончике языка.

– Чего ты хочешь? – вдруг спрашивает он.

– Просто не мешай Винчестерам делать то, что они умеют лучше всего – спасать этот мир.

– Это чистой воды самоубийство. Они бы и перед ними по одиночке не выстояли бы, а сразу и с Адом, и с Раем бороться…

– Тогда, мы самоубьёмся, – смеюсь я. – Они справятся, вот увидишь. Разве не ты единственный, кто из вашей четвёрки действительно верил в людей?

Он смотрит как-то странно. Долгий, пронзительный взгляд мне не нравился, но в мозг мой он, кажется, не лез. Что ж, радует, хоть у кого-то понятие о личном пространстве присутсвует.

Кажется, я задела кого-то за живое. В сериале не говорилось об этом точно, но то, что он дал время Винчестерам ценой своей жизни, дал им способ одолеть Люцифера… Это уже говорит о многом.

– Кто ты такая? Откуда ты всё это знаешь? – и взгляд… взгляд высшего, вовсе неземного существа. Серьёзный, а не шутовской. – Что ты такое?

Что я такое?

В последнее время этого вопроса стало слишком много.

– Я много чего знаю, – улыбаюсь я через силу, отвечая лишь на вопрос: “откуда?”. – Называй это женской гипер-интуицией.

Он не разделяет моё напускное веселье. Я, в общем-то, тоже устала улыбаться.

Габриэль щелкает пальцами и я оказываюсь внутри обычного сарайчика.

– Охотники и Кастиэль снаружи. – говорит он, отворачивается. Я думала, что он исчезнет, но он так и остался задумчиво смотреть в стену.

Возможно, зря я вмешалась. А как же великолепная речь Винчестера-старшего про семью и всё такое? Кажется, не смотря на жёсткость и некую жестокость слов охотника, именно это помогло Габриэлю определиться, кто он именно такой и чего хочет.

Я не умею задвигать речи.

Да и психолог из меня фиговый вышел бы. Даже хорошо, что я не доучилась из-за попадания.

– Мне жаль, что ты оказался в таком положении, между двух огней. – говорю я.

– Не говори о том, чего не понимаешь, – просит он устало.

– Ты прав, не понимаю. Ваши разборки – тоже за гранью моего понимания. Но знаешь, единственное, что я понимаю, так это то, что ты запутался сам в себе, Габриэль.

– Снова твои глупости?.. – попытка насмешливо усмехнуться.

– Ты не в чём не виноват, Габриэль. – качаю головой я. – Я знаю, ты жалеешь, что сбежал, жалеешь, что так всё получилось, жалеешь, что твои братья сражаются друг с другом…

– Замолчи! – он впервые за всё время нашего разговора повысил голос.

– А ведь ты сбежал не потому, что трус и боялся разборок. – всё же заканчиваю я, отворачиваясь к двери. – Ты сбежал потому, что не хотел стать таким, как они.

Любить братьев, жалеть людей… И всё в этой чертовски запутанной ситуации.

Чувствую себя фигово. Кажется, я подобрала не правильные слова.

Смотрю на дверь. Сделать несколько шагов, выйти на улицу и снова быть в безопасности.

Но что-то мешает просто так уйти.

Чтобы я сделала на его месте, если бы мне так нагло угрожали? Убила бы? Я не знаю. Но ведь на самом деле я не держу его за жабры – в его силах взбрыкнуть, но он этого не делает. Повезло мне, что я имею дело с булочкой с корицей. От этого ещё хуже.

– Прости, что я… – начинаю я тихо. – За всё прости, в общем. – неловко шепчу я, зная, что он всё равно услышит. Чувствую себя виноватой. – И спасибо.

И выхожу.

Комментарий к Глава 9

Группа ВК – https://vk.com/club89977622