Текст книги "К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №22 от 01.06.2010"

Автор книги: К барьеру! (запрещенная Дуэль)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

О ВЫВОДЕ ВОЙСК – ТОЛЬКО СЛОВА

Вывод военнослужащих бундесвера из Афганистана начнется в конце 2011 года. Об этом заявил глава МИД ФРГ Гидо Вестервелле /СвДП/, участвовавший в неформальной встрече министров иностранных дел государств-членов НАТО в Таллине.«Мы не намерены оставаться в Афганистане еще длительное время», – сказал германский министр. По его оценке, к концу будущего года правительство ФРГ будет готово к тому, чтобы «первые солдаты бундесвера возвратились домой». Однако, подчеркнул Гидо Вестервелле,«бездумный вывод войск был бы, с нашей точки зрения, большой ошибкой». Международные силы могут покинуть Афганистан лишь после того, как афганские службы безопасности обретут необходимую численность и подготовку. Ответственность афганской стороне будет передаваться «шаг за шагом», указал глава МИД ФРГ.

* * *

Потери среди немецкого контингента международных сил по содействию безопасности в Афганистане /ИСАФ/ будут нарастать. Такой прогноз сделал генерал бундесвера Карл-Хайнц Латер, возглавляющий штаб Верховного главнокомандования Объединенных вооруженных сил НАТО в Европе.

Всего с начала миссии бундесвера в Афганистане в начале 2002 года погибло 43 солдата и офицера, из них 26 стали жертвами обстрелов и терактов. Сегодня в Афганистане несут службу около 4,7 тыс. немецких солдат. Тем временем генерал Латер считает, что вывод из Афганистана международных сил ИСАФ, насчитывающих сегодня 102,5 тыс. солдат из 46 стран, может начаться в 2011 году.«Думаю, будет хорошим успехом, если мы в отдельных сферах, районах или провинциях Афганистана сможем передать контроль в руки афганцев», – сказал он.

* * *

Генеральная прокуратура ФРГ прекратила расследование в отношении полковника бундесвера Георга Кляйна в связи с инцидентом 4 сентября 2009 года близ Кундуза на севере Афганистана, в результате которого погибли мирные жители. Об этом сообщил представитель генпрокуратуры, отметив, что в действиях полковника Кляйна и его подчиненных не выявлено состава преступления. «Дело Кляйна» стало первым расследованием генпрокуратуры в отношении военнослужащего бундесвера по подозрению в нарушении международного права. Генпрокуратура установила, что находящиеся в Афганистане немецкие солдаты в рамках своей миссии в этой стране имеют право на ведение боевых действий, в связи с чем уголовной ответственности для них возникать не может.

Министр обороны Карл-Теодор цу Гуттенберг приветствовал решение генпрокуратуры, отметив, что оно создает «широкую правовую свободу» для солдат, участвующих в миссии в Афганистане.

* * *

Преждевременного вывода из Афганистана международных сил ИСАФ, действующих под командованием НАТО, не будет. Об этом в интервью мюнхенскому еженедельнику «Фокус» заявил генеральный секретарь Североатлантического альянса Андерс Фог Расмуссен. По его словам,«все страны НАТО останутся в Афганистане до тех пор, пока наша цель не будет достигнута». Выразив соболезнования родным семи военнослужащих бундесвера, недавно погибших в боях с талибами, он сказал, что«очень хорошо знает, что участие Германии в операции в Афганистане встречает критику внутри страны». Генсек НАТО высоко оценивает вносимый бундесвером вклад в деятельность международных сил, который является«выражением солидарности с Североатлантическим альянсом».

Комментируя высказывания главы МИД ФРГ Гидо Вестервелле о том, что правительство ФРГ планирует начать вывод бундесвера из Афганистана уже в 2011 году, Расмуссен заметил:«Здесь есть некоторые разногласия. Лишь после достижения успеха появится шанс на сокращение численности войск».

Олег АРТЮШИН

НАИВНЫЕ ПОТУГИ

В Израиле будет проведена реформа системы по борьбе с террористической деятельностью. Как сообщает израильское радио, комплекс законодательных мер, готовившийся экспертами в течение трех лет, уже одобрен министром юстиции Яаковом Неэманом. В первую очередь будет ужесточено наказания для всех лиц, так или иначе причастных к террористической деятельности. Под таковой израильское законодательство подразумевает«членство в террористических организациях, руководство группировками, набор боевиков, подстрекательство к террору, предоставление помощи террору, непринятие мер для предотвращения терактов, угрозы и подготовку терактов, подготовку боевиков, торговлю оружием и сотрудничество с террористами».В частности, за террористическую деятельность срок заключения будет увеличен с 20 до 30 лет, при этом время, по прошествии которого может быть рассмотрен вопрос о смягчении наказания, вырастет с 7 до 15 лет. За организацию терактов минимальное наказание будет увеличено с 30 до 40 лет тюрьмы. Одновременно сохраняется принцип, согласно которому за каждого погибшего в результате теракта назначается отдельное пожизненное заключение. Министру обороны будет дано право вносить любые организации – местные и зарубежные -«в террористический список». Кроме того, он получит право арестовывать имущество террористических организаций, а также средства других организаций и частных лиц, которые предназначались для передачи террористам. Через два года это имущество может быть конфисковано по решению суда.

Николай КЕРЖЕНЦЕВ

  От редакции. Наши доморощенные унтер-пришибеевы норовят не отставать от своих старших собратьев, собираясь записать в «пособники террористов» всех, критикующих власть.

И ЭТИ ЗАРИЛИСЬ

Государственный архив в Осло впервые предал гласности план порабощения России, разрабатывавшийся в оккупированной Норвегии марионеточным правительством Видкуна Квислинга во время Второй мировой войны. Документы опубликованы в память о 70-летии со дня вторжения немецких войск в Норвегию. Из-за большого количества исторических сведений документы систематизировали в шесть секций: затопление немецкого крейсера «Блюхер», продовольственная проблема, партизанское сопротивление, норвежские пленные, судьба евреев и «лебенсраум» /жизненное пространство/ Норвегии на востоке.

Последняя группа напрямую касается России, которой, как считали норвежские нацисты, издревле предназначалось, чтобы ею правили скандинавы. Среди открытых документов – личная переписка Квислинга со своим министром финансов Фредериком Прютцом, а также планы колонизации российского северо-запада и Приуралья, разработанные крупным предпринимателем и членом норвежской нацистской партии Финном Стёреном. Все трое – близкие друзья и не раз бывали в России в молодости, не говоря уже о том, что две из трех жен самого Квислинга были русскими. «Я не знаю, помнишь ли ты, что я об этом уже писал в студенческом журнале в 1922 году, на мой 25-й юбилей поступления в университет? То, что тогда для меня казалось мечтой, может реализоваться сейчас», -пишет, например, Прютц норвежскому «фёреру» в начале войны про захват России и превращение ее, как он выразился, в «европейскую Канаду».

Кроме того, впервые обнародуется и документация о деятельности управления «Аустрвег» /от сканд. «восточный путь»/, специально созданного в 1943 г. в Осло для планирования оккупации уже не только севера России, но также и Украины с Белоруссией. И, наконец, норвежский госархив рассекречивает полный текст черновика «Размышлений о русском вопросе», которые были отправлены Квислингом самому Гитлеру после начала поражений фашистской армии на восточном фронте. «Русский вопрос решит судьбу мира. Русский вопрос – это главный вопрос современной мировой политики. Под этим углом должны рассматриваться все остальные проблемы, и все силы, какие только можно, должны быть сконцентрированы на этом направлении. Основная цель – это победа в России и использование ее территории в наших целях», -пишет Квислинг в 1943 году. «Россию невозможно захватить и прочно удерживать силами лишь сегодняшних европейских государств – нужна поддержка ее населения. Не хватит для этого и военной силы Германии», -продолжает он, приводя подсчеты, что для подобной оккупации потребуется около 100 военных на 10 тыс. человек населения, т.е. почти 2 млн. солдат. «А для захвата, разумеется, еще больше»,– отмечает он дальше. – Принудить страну с такими размерами и таким климатом представляется возможным только в результате внутреннего раскола, а удерживать ее можно лишь при помощи национального союзного правительства».

Планам Квислинга, как известно, сбыться было не суждено.* В рамках Петсамо-Киркенесской операции войска Красной Армии вошли осенью 1944 года в норвежскую губернию Финнмарк, что и положило начало бегству немцев из страны и падению марионеточного правительства. 24 октября 1945 года Квислинг был расстрелян в крепости Осло за измену родине, а его имя с тех пор входит в ряд европейских языков как синоним предателя. Мария Пасечникова, последняя супруга «фёрера», прожила в норвежской столице до 1980 года, практически не выходя из дома.

Анатолий НАЙДИОНОВ

  *До 1991 года. (Прим. ред.)

ВСЕМУ СВОЕ ВРЕМЯ

К 2020 году только 10% жителей Нидерландов останутся католиками, предсказывает голландский архиепископ Вим Эйк. По мнению главы голландских католиков, процесс массового оттока прихожан продолжится по крайней мере в ближайшее десятилетие, а затем ситуация стабилизируется. Помимо потери паствы это также означает, что еще около тысячи христианских церквей вынуждены будут закрыться, в том числе и 400 католических. С 1970 года в стране прекратили свою работу около тысячи католических и протестантских церквей. Треть закрытых храмов были снесены, остальные используются под другие цели: от размещения в них домов престарелых, выставочных залов и магазинов до отелей и ночных клубов. При этом Вим Эйк отметил, что «лишние» церковные здания не должны быть«перепрофилированы»в мечети, хотя число приверженцев ислама в Нидерландах неуклонно увеличивается. По прогнозам социологов, к 2020 году количество жителей Нидерландов, не причисляющих себя к какой бы то ни было религии, превысит 72%. Сейчас среди 16,5-миллионного населения страны атеисты составляют почти две трети. Число католиков, еще полвека назад составлявших 42%. голландцев, сейчас не превышает и 17%. Постоянными прихожанами христианских церквей являются около трети жителей Нидерландов.

Мария ФЕДОРОВА

ДОЛОЙ УНЫЛЫЕ РОЖИ!

СМЕШНО И ГОРЬКО

В течение года журналист Андрей Лошак пытался выяснить у творческих людей, зачем они вступили в партию «Единая Россия».

Станислав Говорухин, кинорежиссер, член партии «Единая Россия» с 2005 года

Станислав Говорухин: Я не был ни в КПСС, нигде. Ну а потом политика – это что, быть обязательно в партии, что ли? Я, например, до того как попал в Думу в 1993 году, занимался политикой гораздо активнее, чем сейчас. Документальный фильм «Так жить нельзя», на который ночами стояли очереди по всей России, – это же политика. А вот то, чем я занимаюсь сейчас в Государственной думе, – это уже не политика. Это лоббирование интересов отрасли.

Андрей Лошак: А зачем Вы вступили в «Единую Россию»?

С.Г.: Вот первый раз попробовал. Ну, во-первых, это получилось без меня. Так уж получилось. Я пошёл в Думу, третью или четвертую, уже не помню, вместе с Лужковым и Примаковым, называлось это «Отечество». А потом, уже где-то на первом году этого созыва, вдруг «Отечество», договорившись с правительством, решило объединиться с «Единством». И образовалась «Единая Россия». И я невольно стал членом «Единой России». А что, я должен был сказать: «Нет, я выхожу»? Глупо. Сегодня, к сожалению, наступило время в нашем парламенте, когда депутатов-одиночек уже нет. Сегодня ты можешь выступать только от партии. Значит, или ты должен уйти из Думы и, таким образом, перестать влиять на ситуацию, в частности на финансирование отрасли, или ты должен быть в какой-то партии. Какой выбор? ЛДПР, КПРФ и «Единая Россия». Выбор, прямо скажем, небольшой и совершенно очевидный. При всем моем отношении к «Единой России», где полно людей, попавших туда только из конъюнктурных соображений, выбирать все-таки не из чего.

А.Л.: То есть это некий компромисс получается.

С.Г.: Ну естественно. К тому же невольно уже. Если бы сегодня мне сказали: вступи в «Единую Россию», я, скорее всего, ответил бы: «Нет». Но если я хочу быть в парламенте и как-то влиять на ситуацию, все равно пришлось бы вступать в какую-то партию. Или создавать свою и пытаться пробиться в парламент. Так что выхода не было. Да и ладно. Я думаю, что уже последний срок отсиживаю, поскольку теперь от меня там пользы мало.

А.Л.: Почему?

С.Г.: Ну как-то так... Ситуация во многом изменилась. Если я как-то мог влиять на многое в стране, то сейчас это невозможно. Другая же Дума была, все рождалось в дебатах, все нужно было доказывать. С каким трудом мы приняли закон о государственной поддержке кинематографа – затратный, требующий много денег. Мне пришлось не то что поговорить с депутатами, выпить с ними, – я организовал в Думе парламентский киноклуб, все депутаты смотрели новые фильмы, приезжали съемочные группы. Я образовал думскую гостиную, которая работала раз в месяц, к нам приходили все выдающиеся деятели культуры и искусства и уговаривали руководителей фракций помочь кинематографу. Вот что такое лоббирование интересов – личных, отрасли, региона. Кроме того, есть замечательная фраза, по-моему, сказал ее де Голль: «Политика – это такое важное дело, что ее нельзя доверять политикам». Это Жириновский все время орет, что в Думе должны быть одни юристы, но он дурак. Даже в итальянском парламенте была проститутка, которая, наверное, защищала интересы этого довольно широкого класса. Так и должно быть.

А.Л.: А почему Вы считаете, что сейчас не можете уже влиять на ситуацию?

С.Г.: Ну, потому что сейчас председатель Госдумы заявил: «Дума не место для дискуссий».

А.Л.: Между прочим, это руководитель партии, в которую Вы входите.

С.Г.: Да. Феноменальная фраза. А во-вторых, у «Единой России» сейчас есть 306 голосов, и что бы я там ни вопил, это никакого влияния на ход дела не окажет.

А.Л.: А в какой-то партийной работе Вы принимаете участие?

С.Г.: Ну почему, принимаю иногда. Все меньше и меньше, конечно, но принимаю. Хожу на заседания Думы. Правда, нерегулярно, но не так, как те депутаты, которые пришли в Думу защищать свои личные интересы, – те вообще не ходят. Им нужны были корочки, статус и неприкосновенность – вот что им надо было. А мне ничего этого не нужно.

А.Л.: А почему Вы не пойдете на следующие выборы?

С.Г.: Ну, во-первых, уже пора не отвлекаться от основного дела, надо писать книги, рисовать, сочинять сценарии, снимать фильмы, пока есть здоровье. И повторяю, что теперь там один в поле не воин, так что от того, буду я там или нет, ничего не изменится в кинематографе.

А.Л.: В этом есть какие-то нотки разочарования.

С.Г.: Пусть придут другие, пусть вот придут феди бондарчуки...

А.Л.: Они пришли уже.

С.Г.: Да, вот они пусть и защищают так же успешно интересы кинематографа, как это делали мы.

Анастасия Волочкова, балерина, член партии «Единая Россия» с 2003 года

Анастасия Волочкова: Вы знаете, меня пригласили лидеры партии, в частности, Борис Вячеславович Грызлов, еще в 2003 году стать членом этой партии. И я могу сказать, что я, наверное, больше имиджем помогала партии. Я не присутствую на заседаниях, у меня вообще, можно сказать, своя политика. В том, что я занимаю общественную позицию, веду благотворительную деятельность, организовываю социальные проекты, встречаюсь с детьми, провожу мастер-классы в каждом из городов России, где я бываю, – мне кажется, в этом больше пользы, чем в присутствии на заседаниях. Хотя если бы у меня была серьезная позиция на политическом поприще, то, безусловно, я и в политике могла бы сыграть не последнюю роль, а может быть, даже одну из первых. Если у человека есть мысли и, как говорится, мозги, то грех ими, как говорится, не воспользоваться во благо страны. И я чувствую в себе большие силы. А пока членство в «Единой России», я могу сказать, кроме такого, знаете, патриотического чувства, оно мне, пожалуй, ничего не дает.

Андрей Лошак: А что это за патриотическое чувство, расскажите?

А.В.: Мне всегда казалось, что единением славен любой народ. «Единая Россия» – это всегда лидирующая, лучшая партия. То, что я являюсь ее членом, это, как говорится, для морального успокоения. Патриотизма, мне кажется, достаточно и в том, что я делаю. Я всегда была и остаюсь верна России, во времена тяжб и во времена радостные, и в те времена, когда, знаете, никто меня в этой стране не защищал и на глазах у лидеров политики, вершащих судьбы людей, меня уничтожали, а все делали вид, что ничего не происходит. Я все равно не перестаю любить страну, в которой живу, не перестаю любить людей, которые в ней живут, и не перестаю делать добрые дела именно для людей, живущих в России.

А.Л.: Ну, а для Вас любовь к стране и любовь к «Единой России» – это одно и то же?

А.В.: Абсолютно нет, конечно, нет. Я не могу любить партию так же, как я люблю страну, вот честно могу сказать. Но «Единая Россия» – в любом случае – самая лучшая, самая сильная партия. И когда «Единая Россия» приглашала меня для того, чтобы я поучаствовала в презентации, я понимаю прекрасно, что меня приглашали, потому что я медийный человек, я медийное лицо, известная личность. И меня приглашали для того, чтобы я еще больше привлекла внимание к событию. Но это событие заслуживало уважения. Это была презентация красивых и совершенно изумительных детских книг в книжном магазине. И действительно, внимание, акцент был на том, чтобы дети читали.

А.Л.: А как Вы относитесь к выборам, когда результаты беззастенчиво подтасовываются в пользу «Единой России»?

А.В.: Когда 102 процента голосов люди получают, да? Вы знаете, я это защитить и оправдать, естественно, никак не смогу. И не стану этого делать. Но, согласитесь, как мы на это можем повлиять?

А.Л.: Вы, как член «Единой России», наверное, как-то можете.

А.В.: Ну, Вы знаете, думаю, просто как член – вряд ли. Я не депутат Государственной Думы. Вот если бы у меня был мандат и, главное, не просто документик, бумажка, а именно полномочия что-то решать, Вы знаете, я почему-то уверена, что смогла бы.

А.Л.: Вот Вы бы взяли и против всех там выступили, да?

А.В.: Вы знаете, я не просто ассоциируюсь, я являюсь тем человеком, который всегда борется за правду, за справедливость и умеет отстоять. Я своей жизнью, судьбой доказала всем, и на событиях моей жизни заметно, как я могу отстаивать сама себя, не опираясь ни на чью поддержку, просто будучи независимым человеком. Я буду отстаивать других людей, которые попадают в какие-то несправедливые ситуации. Поэтому уж за правду я бы поборолась. Но опять же, когда это случится, вернее, когда придет время, я думаю, что Вы станете этому свидетелем.

А.Л.: Как Вы относитесь к ставшей печально знаменитой фразе Вашего партийного лидера господина Грызлова: «Парламент не место для дискуссий»?

А.В.: Знаете, если он так сказал, наверное, у него были основания произнести такую фразу. Мне сложно здесь прокомментировать, честно говоря. Мы тоже должны отдавать отчет, что не все люди там сидят на своих местах. Там есть люди, которые в политике ничего не понимают и реально ничего толкового и делового предложить не могут. Если у каждого будет возможность дискутировать, я думаю, что тогда парламент превратится просто в базар.

А.Л.: Но он ведь и создан для того, чтобы услышать все мнения...

А.В.: Вот тут Вы правы. Действительно, он создается для того, чтобы каждый мог внести свое предложение, и из разных предложений и мнений был бы выбран какой-то умный вариант подхода.

А.Л.: Да, но теперь получается так, что за всё, что предлагает лидирующая партия, голосуют практически единогласно!

А.В.: Я согласна с Вами и не могу оказать поддержки тому, что происходит.

Игорь Бутман, музыкант, член партии «Единая Россия» с 2008 года

Игорь Бутман: Четкого ответа, почему вступил в партию, не могу дать. Я не настолько в политике, чтобы о ней рассуждать, но очень много людей, которых я люблю, являются членами «Единой России» и пытаются что-то сделать для того, чтобы изменить нашу страну, сделать жизнь лучше. Что-то я могу сделать, у меня есть опыт – и отечественный, и западный. Все, чего я добился, я добился своим трудом: играю на саксофоне помногу часов, рассказываю о том, что делаю, привлекаю людей и средства для того, чтобы продвигать то, что мне нравится, то искусство, которое я люблю. Ну и помогать, конечно, тому, что я делаю – это хорошо для всех. Хорошая музыка и культура – это одна из главных наших составляющих. Не только нефть и природные ископаемые, но и наша интеллектуальная, музыкальная мощь. Ну и по разговорам людей, которые уже находятся в «Единой России», я понял, что в этом нет ничего такого криминального, как мне говорили некоторые мои бывшие знакомые, даже друзья. Было такое осуждение от некоторых: что я там продался и так далее. Я не вижу того, что «Единая Россия» – это олицетворение коммунистической партии, хотя, конечно, какие-то ассоциации есть, потому что это партия власти. Но эта партия построена не на той идеологии, которая привела к ужасающим последствиям. В «Единой России» есть люди, повторюсь, которых я очень ценю, они умные, талантливые, интересные и принципиальные.

Андрей Лошак: Это они привели Вас в партию? Назвать имена можете?

И.Б.: Не то что привели, но... Лариса Долина. Она раньше вступила. Еще я в хоккей играю, познакомился там с очень интересными людьми из «Единой России» – Андрей Воробьев, или не Воробьев... забыл его фамилию. Очень симпатичные ребята. Во-вторых, у меня очень хорошие отношения с одним из главных идеологов нашей страны Владиславом Сурковым. Мы с ним дружим. Я его очень уважаю. Этот человек мне симпатичен. Он эрудит, знает музыку, литературу, мы с ним обедаем вместе. Ну и вот как-то мы сидели, я, жена, теща, и Слава мне говорит: «Ну ты же не хочешь вступать в «Единую Россию». Я говорю: «Но ты никогда не предлагал». Ну, он говорит, у нас есть программа для тебя. Я и вступил. Но моя дружба со Славой основана в основном на музыке, на культуре, на каких-то таких вопросах. Политически у нас нет каких-то споров. Он делает свое дело. Так что я не согласен, когда говорят о возвращении той идеологии; да, партия власти, но вот идеология не та. Хотя, конечно, каких-то вещей не хватает.

А.Л.: Вы об этом Суркову говорите?

И.Б.: Конечно, говорю. Мы не каждый день беседуем, но такие вещи я, конечно, говорю. Но представьте: у меня 20 человек в оркестре, вроде бы единомышленники, а для того чтобы с этими людьми делать дело, сколько приходится мучиться. Потому что каждый со своим пониманием и жизни, и условий, и музыки. А представляете – страна. Тут у людей вообще разное понимание всего. Очень сложно. При этом многие люди, которые считают себя либералами и интеллигентами, ведут себя непозволительно и на телевидении, и на радио. Я лично думаю, что наши интеллигенты и либералы, они, в принципе, такие же коммунисты, только наоборот, то есть, если что-то не так, как они думают, – надо расстрелять. Какие-то вещи, конечно, мне, как западному человеку, не нравятся – и что происходит, и как. Но мы сами в этом и виноваты. Мне, например, не нравится, что наша страна, правительство, партия не могут определиться, кто мы и где мы: социализм у нас, капитализм, коммунизм – что?

А.Л.: А Вас не пугает, что у нас по сути складывается однопартийная система?

И.Б.: Ну, в этом тоже есть какая-то убогость. Но мне кажется, это из-за принципиальных разногласий. Вот взять демократов и республиканцев – у них же нет разногласий по поводу того, какой должна быть Америка. А у нас огромные разногласия между коммунистами и «Единой Россией». У нас страна большая, проблем много, решить их одним разом сложно. Тут нужна решимость. Сначала должна быть одна большая «Единая Россия», которая потом разделится на, скажем, консерваторов и лейбористов. Обязательно нужна идеология насчет того, какой должна быть страна.

А.Л.: А в какой-то партийной работе Вы принимаете участие?

И.Б.: От меня ничего особенного не требуется в партии, от меня не требуют никаких политических заявлений или агитации. Я человек известный, вступил в партию, чтобы делать какие-то вещи: хочу сделать джазовый фестиваль «Джазовая провинция» при поддержке «Единой России» и других административных ресурсов, хочу сделать так, чтобы джазовая музыка звучала в таких городах, куда она не может попасть, потому что это слишком дорого, и так далее. При поддержке административного ресурса, финансовых и прочих льгот мы сделаем такой фестиваль. Он проходит давно, но хочется сделать его более масштабным. Вот это программа, которую я предоставил «Единой России» и нашел поддержку. А в большую политику я не хочу идти (вскоре после этого интервью Игорь Бутман вошел в состав Высшего совета партии «Единая России». – Esquire). Я музыкант, и это мне нравится. Но страну надо менять к лучшему – поставить людям на место головы, чтобы лучше понимали, что происходит. У нас есть что показать, но есть и чему поучиться. Мы же берем в футбольные команды иностранных тренеров – и команда лучше играет. Это пример, достойный подражания. Надо учиться брать лучшее у разных народов и, преломляя, делать свое.

А.Л.: У нас интеллигенция не любит близость к власти. Теперь Вас называют придворным джазменом, да?

И.Б.: Ну и пожалуйста, да. Главное, когда мы выступаем в каком-нибудь клубе за границей, там никто не смотрит на партийную принадлежность. Они слушают музыку и аплодируют стоя, как сейчас с Юрой Башметом в Америке. Всем не угодить, кто-то будет недоволен. Ну вот написал Виктор Шендерович, как я случайно заметил в каком-то блоге, что вот «мой добрый друг Игорь тоже вступил в «Единую Россию». Но я все равно его люблю, уважаю и даже не обижаюсь – это его мнение. Я с ним, к сожалению, не виделся, но поговорить и объяснить свою позицию могу. Если меня вдруг заставят делать то, что мне не нравится, то, конечно, я сначала выскажу, а потом, наверное, придется уйти. На сегодняшний момент меня просят делать только то, что я хочу, чтобы я высказал свою точку зрения и поделился своим опытом, успехом. Конечно, для меня, допустим, появление партии «Правое дело» – это был хороший знак, и там я познакомился с очень интересными людьми. Но если идти в «Правое дело», то там реально надо заниматься партийной работой, потому что в небольшой партии – большая работа. Но такая партия тоже имеет право на существование и должна существовать, потому что там есть ценности, которые я тоже разделяю.

Леонид Якубович, телеведущий, член партии «Единая Россия» с 2004 года

Леонид Якубович: Я считаю, что членство в партии – интимный вопрос. А почему нет? Это такой же интимный вопрос, как и многие другие. И почему я должен что-то доказывать? Какой у Вас был следующий вопрос?

Андрей Лошак: Как Вы считаете, должен ли творческий человек иметь гражданскую позицию?

Л.Я.: Что значит – должен? Это потребность. Есть потребность – надо заниматься, нет потребности – заниматься не надо. Другое дело, что я полагаю, что если этим не будут заниматься творческие люди, все остальное превращается в бессмысленную оргработу.

А.Л.: То есть все-таки иногда людям необходимо как-то проявлять свою позицию, да?

Л.Я.: Нет, я так не сказал. Я не сказал, что это необходимо. Все зависит от обстоятельств. Люди бывают разные вне зависимости от профессии, а также от пола. Есть лидеры, а есть ведомые. Заниматься подобными делами – это значит вести за собой кого-то, даже если ты просто агитируешь, ты превращаешься в ведущего. Ведущий, по крайности, должен знать курс, а ведомый должен следовать за ведущим.

А.Л.: Но Вы, как ведущий, считаете для себя возможным проявлять...

Л.Я.: Я ведомый.

А.Л.: А по профессии – ведущий, Леонид Аркадьевич.

Л.Я.: Видите ли, у меня другая профессия, я Вам как летчик говорю: я – ведомый. Для меня главное – держаться за хвост ведущего.

А.Л.: А ведущим в данном контексте Вы бы кого назвали?

Л.Я.: Так конкретизировать немыслимо.

А.Л.: Ну, это что – власть, работодатель или что?

Л.Я.: Вообще, я Вам сейчас скажу одно слово, которое из нашего лексикона исчезло. И я бы за этим словом пошел, но, честно сказать, оно далеко, как мечта, и следовать за ним очень трудно. Это слово – совесть. Это, пожалуй, единственный ведущий. И в 1990-е годы, как, наверное, и в 1917 году, другие люди, я страшно верил, что из-за этого все и происходит. Теперь такой 100-процентной уверенности у меня нет.

А.Л.: А что произошло?

Л.Я.: А ничего. Все, что я вижу на улице, то и произошло. Меня просто в детстве когда-то учили, что не все покупается и не все продается. Поскольку этот лозунг на сегодняшний день себя исчерпал, то я привыкаю к другой жизни и к другой действительности, в которой, кстати, это слово отсутствует.

А.Л.: Так почему же Вы вступили в «Единую Россию»?

Л.Я.: Так исторически сложилось. Я был членом координационного совета на первом собрании этой организации.

А.Л.: А если Вы вот так скептически смотрите на общую ситуацию, не возникала мысль выйти оттуда?

Л.Я.: Так не бывает. Я еще раз говорю, мы про это говорить с Вами не будем, куда я вошел и откуда я вышел, это я буду решать сам, абсолютно это не афишируя. Но у меня есть свои представления о действительности.

А.Л.: Как Вы относитесь к последним выборам, где наблюдатели зафиксировали многочисленные нарушения в пользу партии «Единая Россия»?

Л.Я.: Вот это невозможно, не подлежит обсуждению. Это может вызывать, скажем, недоумение, но до тех пор, пока у нас в руках нет документов, подвергать это сомнению неправомочно. Иначе мы с Вами теряем принцип презумпции невиновности.

А.Л.: Ну а Вы, как член правящей партии, можете повлиять как-то на ситуацию, что-то изменить или такой возможности нет?

Л.Я.: Нет. У кого она есть? Вот Вы работаете, допустим, в журнале – Вы можете поменять политику издательства?

А.Л.: Наверное, не могу.

Л.Я.: Ну так а что Вы меня спрашиваете? Ровно до тех пор, пока один голос не будет так же значим, как голос большинства, никакой демократии быть не может. Потому что иногда один голос перевешивает голос ста, ибо сто человек – это уже психология толпы, а один человек – это индивидуальность, и следует прислушаться к тому, что он говорит.

А.Л.: Ну и как прислушиваются в «Единой России» к голосу единиц?

Л.Я.: Вы опять туда. А в других партиях как? А на работе к Вашему голосу прислушивается кто-нибудь? Вот скажете Вы главному: «Нет, мне так не нравится», а Вам в ответ скажут: «Ну ладно, хорошо, всего доброго».

А.Л.: Тогда какой смысл вообще состоять в партии?

Л.Я.: А какой смысл ходить на работу? Тем более, мне эти вопросы задает человек, который относится к профессии, мягко говоря, зависимой в большей степени, чем моя. Согласитесь, что если говорить о принципиальных позициях, на которые Вы меня сейчас пытаетесь склонить, то тогда эти вопросы не должен задавать человек, который находится в более шатком положении, чем я. Это же не я придумал вторую древнейшую, правда?