Текст книги "К Барьеру! (запрещённая Дуэль) №4 от 26.01.2010"

Автор книги: К барьеру! (запрещенная Дуэль)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 9 страниц)

ОБ ОДНОЙ ВЫСТАВКЕ

Организаторы выставки рассекреченных документов фонда Саратовского горисполкома «Голод, которого «не было» заявили два основных тезиса:

1) «Это был первый в истории поволжской деревни искусственно организованный голод. Если трагедия 20-х годов была вызвана жесточайшей засухой, то причиной катастрофы 1932-1933 гг. является целенаправленная государственная политика. Поволжье стало первым районом сплошной коллективизации. Полное отчуждение крестьян от средств производства сопровождалось приобретшими характер государственного террора хлебозаготовками. У крестьян отбирали заработанный хлеб, в том числе и оставшийся с прошлых лет, хлеб на трудодни не выдавали, вывозили семенное зерно».

2) «В результате рассекречивания и изучения архивных документов той эпохи стало ясно, что эпицентр голода находился на территории Саратовской области, на Правобережье и в левобережных кантонах АССРНП. Во многих районах масштабы голода были очень велики. Такие деревни, как Ивлевка Аткарского района, Старые Гривки Турковского района, колхоз им. Свердлова Федоровского кантона АССРНП почти полностью вымерли. Даже последующая война не унесла столько жизней в этих деревнях».

Всего опубликовано 26 документов на 43 листах. (http://saratov.rusarchives.ru/exhgaso/golod/index.html)

Мои выводы:

При публикации документов фонда Саратовского горисполкома, касающихся голода 1932-1933 гг., не указано, а какова вообще доля документов фонда, свидетельствующих о массовой смертности от голода и об искусственном характере этого голода? Или это все, что там было на эту тему? Существуют ли документы в этом фонде, которые бы доказывали озабоченность власти проблемой, говорили бы о борьбе местной власти с голодом?

Вывод №1. У меня сложилось впечатление, что работники архива сознательно отказались от целостного подхода к освещению темы данного голода, подбор документов произведен крайне избирательно. Некоторые документы, по моему мнению, вообще к теме голода не относятся.

Тезис об эпицентре голода на территории Саратовской области вообще невозможно обосновать по материалам архива одной местности. Очевидно, что для этого потребуется сравнить масштабы голода в разных районах страны.

Вывод №2. Тезис о том, что «эпицентр голода находился на территории Саратовской области, на Правобережье и в левобережных кантонах АССРНП», повисает в воздухе и абсолютно не подтвержден опубликованными документами.

Согласно опубликованным документам, подтверждается смерть от голода семьи из четырех женщин (лист 19), 43 беспризорников (лист 20), четырех членов семьи красноармейца (листы 35-36), некоторого числа жителей села Урицкого, в котором свирепствовала эпидемия тифа и дизентерии(лист 43).

С другой стороны, из некоторых документов видно, что смертность от голода для обычных граждан нехарактерна (листы 15-16,18,20,23-25,29,35-36) и вообще является чрезвычайным происшествием, требующим внимания органов власти и быстрого принятия мер (листы 19,20,35-36).

Вывод №3. Опубликованные документы не подтверждают, а скорее опровергают мнение о массовой смертности от голода. Согласно этим документам, все задокументированные смерти от голода произошли исключительно среди населения, не обеспеченного продуктовыми карточками ( либо беспризорники, либо жители села).

Опубликованы документы, доказывающие именно голод, а не «острый недостаток продовольствия». Листы 13-14: полное отсутствие кормов на городской свиноферме. Листы 15-16: работники милиции поверили, что рабочие употребили в пищу туши животных из скотомогильника. Лист 18: опухают от голода студенты Саратовского зернового техникума. Лист 19: смерть от голода. Лист 20: смерти от голода беспризорников. Листы 35-36: смерти от голода. Лист 43: смерти от голода и эпидемии.

Вывод №4. Применительно к периоду конца 1932-лета 1933 г. по Саратову и области следует говорить именно о голоде, который не привел к массовой смертности только из-за обеспечения городского населения продуктами по карточкам.

Лист 12: напряженная ситуация с поставками зерна в Саратов. Листы 13-14: невозможность прокормить свиней на городской ферме. Листы 14-16, 27: задержка зарплаты. Лист 29: уменьшение норм выдачи хлеба. Листы 30-32: слабое обеспечение служащих коммунального отдела.

Вывод №5.Государство в этот момент располагало крайне скудными средствами для спасения населения.

Листы 1-11,21,39: государство гарантировало обеспечение городских жителей по продуктовым карточкам, преследовало подделку карточек. Лист 12: власть старалась обеспечить своевременный подвоз зерна для выдачи хлеба по карточкам. Лист 18: власть озабочена случаями опухания от голода среди студентов. Листы 22-23,28,33: борьба за сохранение урожая, борьба с хищениями на полях и на мельницах. Листы 19,20,35-36: о случаях смерти от голода докладывалось самому высокому руководству.

Вывод №6. Работники архива ни одним документом не смогли подтвердить искусственный характер голода. Наоборот, документ свидетельствуют о внимании власти к проблеме голода и о чрезвычайных мерах по борьбе с ним.

ihistorian, http://ihistorian.livejournal.com/

ИСТОРИЯ

ПОСТРОЕНИЕ СОЦИАЛИЗМА В ОДНОЙ СТРАНЕ

(Продолжение. Начало в №3)

Жаркие дискуссии о строительстве социализма в СССР прошли между ленинским и сталинским периодами истории.

После победы над иностранными интервентами и реакционными армиями твердо установилась власть рабочего класса, поддерживаемая бедным и средним крестьянством.

Диктатура пролетариата победила своих военных и политических врагов. Но было ли возможно построение социализма? Была ли страна «готова» к социализму? Был ли социализм возможен в отсталой и разрушенной стране?

Ленинская формула хорошо известна: «Коммунизм – это есть Советская власть плюс электрификация всей страны». Власть рабочего класса приняла форму Советов, которая была близка крестьянским массам. Электрификация была необходима для создания современных средств производства. С этими двумя элементами социализм мог быть построен. Ленин выразил свою уверенность в создании социализма в Советском Союзе, и его решимость видна здесь:

«Без электрификации поднять промышленность страны невозможно. Это задача длительная, не менее как на 10 лет... Экономическая [составляющая] может быть обеспечена только тогда, когда действительно в русском пролетарском государстве будут сосредоточены все нити крупной промышленной машины, построенной на основах современной техники... Задача громадная, срок для ее осуществления требуется гораздо более длительный, чем тот, в течение которого мы отстояли свое существование против военного нашествия. Но мы этого срока не боимся...».

По Ленину, крестьяне будут поначалу работать как индивидуальные производители, хотя государству следует поощрять их кооперацию. Путем объединения крестьяне могут интегрироваться в социалистическую экономику. Ленин признал негодным аргумент меньшевиков, что крестьянское население слишком варварское и культурно отсталое, чтобы понять социализм. «Теперь, – сказал Ленин, – когда мы имеем силу диктатуры пролетариата, что может помешать нам осуществить среди этих «варварских» людей настоящую культурную революцию?»

Так Ленин сформулировал три исключительно важные задачи для построения социалистического общества в СССР: создание современной индустрии социалистическим государством, организация крестьянских кооперативов и начало культурной революции, которая принесет грамотность крестьянским массам и поднимет научный и технический уровень населения.

В одном из этих последних текстов Ленин писал:

«Власть государства над всеми крупномасштабными средствами производства, политическая власть в руках пролетариата, альянс этого пролетариата с маленькими и очень маленькими крестьянами, гарантированное пролетарское лидерство над крестьянством и т.д. – это ли не все необходимое для построения полностью социалистического общества из кооперативов?..».

Благодаря этой перспективе Ленин и партия большевиков смогли вызвать великий энтузиазм в рабочих массах. Они создали дух жертвенности социалистическому делу и внушили веру в социалистическое будущее. В ноябре 1922 года Ленин выступил перед Московским Советом с речью о новой экономической политике (нэп):

«Новая экономическая политика!» Странное название. Эта политика названа новой экономической потому, что она поворачивает назад, но мы это делаем, чтобы сначала отступить, а потом разбежаться и сильнее прыгнуть вперед».

Он закончил следующим: «Из России нэповской будет Россия социалистическая».

Однако оставалось вопросом, можно ли построить социализм в Советском Союзе? Этот вопрос вызвал большие идеологические и политические дискуссии, продолжавшиеся с 1922 по 1927 год. Троцкий в этом вопросе был противником идей Ленина.

В 1919 году Троцкий думал, что настало благоприятное время для переиздания статьи «Итоги и перспективы», одного из его важнейших текстов, впервые изданного в 1906 году. В предисловии 1919 года он пишет: «Ход мыслей в основных своих разветвлениях весьма близко подходит к условиям нашего времени».

Но что это были за яркие «мысли» в работе Троцкого образца 1906 года? Мысли, которые, по мнению Троцкого, должны быть приняты партией большевиков? Крестьянство было охарактеризовано им как «политическое варварство, социальная неоформленность, примитивность, бесхарактерность. А все это такие свойства и черты, которые никоим образом не могут создать надежного базиса для последовательной активной политики пролетариата». После захвата власти «пролетариат окажется вынужденным вносить классовую борьбу в деревню... Недостаточная классовая дифференциация крестьянства будет создавать препятствия внесению в крестьянство развитой классовой борьбы, на которую мог бы опереться городской пролетариат...

Но охлаждение крестьянства, его политическая пассивность, а тем более активное противодействие его верхних слоев не смогут остаться без влияния на часть интеллигенции и на городское мещанство.

Таким образом, чем определеннее и решительнее будет становиться политика пролетариата у власти, тем уже будет под ним базис, тем зыбче почва под его ногами. Все это крайне вероятно, даже неизбежно».

Перечисленные Троцким трудности в строительстве социализма были реальными. Они объясняют остроту классовой борьбы в сельской местности, когда партия начала коллективизацию в 1929 году. Они потребовали от Сталина непоколебимой решимости и организационных способностей, чтобы пройти через это ужасное испытание. Для Троцкого эти трудности были основой для капитулянтской и пораженческой политики вместе с «ультрареволюционными» призывами к «мировой революции».

Давайте вернемся к политической стратегии Троцкого, задуманной в 1906 году и подтвержденной им в 1919 году.

«Но как далеко может зайти социалистическая политика рабочего класса в хозяйственных условиях России? Можно одно сказать с уверенностью: она натолкнется на политические препятствия гораздо раньше, чем упрется в техническую отсталость страны. Без прямой государственной поддержки европейского пролетариата рабочий класс России не сможет удержаться у власти и превратить свое временное господство в длительную социалистическую диктатуру. В этом нельзя сомневаться ни одной минуты».

«Предоставленный своим собственным силам рабочий класс России будет неизбежно раздавлен контрреволюцией в тот момент, когда крестьянство отвернется от него. Ему ничего другого не останется, как связать судьбу своего политического господства и, следовательно, судьбу всей российской революции с судьбой социалистической революции в Европе. Ту колоссальную государственно-политическую силу, которую даст ему временная конъюнктура российской буржуазной революции, он обрушит на чашу весов классовой борьбы всего капиталистического мира».

Чтобы повторить эти слова в 1919 году, уже требовалось пораженчество: «в этом нельзя сомневаться», что рабочий класс «не сможет удержаться у власти», ясно, что он «будет неизбежно раздавлен», если социалистическая революция не победит в Европе. Этот капитулянтский тезис сопровождался авантюристским призывом к «экспорту революции»:

«Российский пролетариат... перенесет по собственной инициативе революцию на почву Европы... русская революция перебросится в старую капиталистическую Европу».

Чтобы показать размах, с которым он принялся распространять свои старые антиленинские идеи, Троцкий опубликовал в 1922 году новую редакцию этой книги, «1905», в предисловии к которой он говорил о правильности своей прежней политической линии. После пяти лет Советской власти он заявил:

«Именно в промежуток между 9 января и октябрьской стачкой 1905 года сложились у автора те взгляды на характер революционного развития России, которые получили название теории «перманентной революции»... Именно для обеспечения своей победы пролетарскому авангарду придется на первых же порах своего господства совершать глубочайшие вторжения не только в феодальную, но и в буржуазную собственность. При этом он придет во враждебные столкновения не только со всеми группировками буржуазии, которые поддерживали его на первых порах его революционной борьбы, но и с широкими массами крестьянства, при содействии которых он пришел к власти. Противоречия в положении рабочего правительства в отсталой стране, с подавляющим большинством крестьянского населения, смогут найти свое разрешение только в международном масштабе, на арене мировой революции пролетариата».

Тем, кто думает, что это противоречит тому факту, что диктатура пролетариата удерживалась пять лет, Троцкий ответил в 1922 году в «Послесловии» к своей брошюре «Программа мира»:

«Тот факт, что рабочее государство удержалось против всего мира в одной стране, и притом отсталой, свидетельствует о колоссальной мощи пролетариата, которая в других, более передовых, более цивилизованных странах способна будет совершать поистине чудеса. Но, отстояв себя в политическом и военном смысле как государство, мы к созданию социалистического общества не пришли и даже не подошли... Торговые переговоры с буржуазными государствами, концессии, Генуэзская конференция и пр. являются слишком ярким свидетельством невозможности изолированного социалистического строительства в национально-государственных рамках... Подлинный подъем социалистического хозяйства в России станет возможным только после победы пролетариата в важнейших странах Европы».

Смысл очевиден: советские рабочие не способны совершить чудо строительства социализма; но в тот день, когда поднимутся бельгийцы, датчане, люксембуржцы и немцы, весь мир увидит настоящее чудо. Троцкий возлагал всю надежду на пролетариат «более развитых и более цивилизованных» стран. Но он не обратил особого внимания на факт, что в 1922 году только российский пролетариат продолжал быть действительно революционным до конца, в то время как революционная волна, поднявшаяся в 1918 году в Западной Европе, была уже большей частью в прошлом.

С 1902 года Троцкий непрерывно боролся против линии демократической революции и социалистической революции в России, которую провел Ленин. Подтверждая перед самой смертью Ленина, что диктатура пролетариата пришла в открытое противостояние с крестьянскими массами и что, следовательно, в «более цивилизованных» странах не было защитника для советского социализма, кроме победоносной революции, Троцкий пытался заменить ленинскую программу своей собственной.

За левым многословием «мировой революции» Троцкий проводил фундаментальную идею меньшевиков: невозможно построить социализм в Советском Союзе. Меньшевики открыто заявляли, что ни массы, ни объективные условия в России не созрели для социализма. А сам Троцкий добавлял, что пролетариат как класс в себе и масса крестьян неизбежно войдут в конфликт. Без внешней поддержки победоносной европейской революции советский рабочий класс не будет способен строить социализм. С этим выводом Троцкий вернулся в объятия своих меньшевистских друзей.

В 1923 году, во время борьбы за руководство партией большевиков, Троцкий провел вторую кампанию. Он пытался вычистить из большевистской партии старые кадры и заменить их молодыми, которыми, как он надеялся, можно будет манипулировать. Готовясь к захвату руководства партией, Троцкий вернулся, почти дословно, к своим антиленинским партийным идеям 1904 года.

В его книге «Наши политические задачи», впервые изданной в 1904 году, и его брошюре «Новый курс», вышедшей в 1924 году, мы находим одну и ту же враждебность принципам строительства партии, которые отстаивал Ленин. Это показывает живучесть мелкобуржуазных идеалов Троцкого.

В 1904 году Троцкий ожесточенно боролся против ленинской концепции партии. Он называл Ленина «фанатичным отступником», «революционным буржуазным демократом», «организационным фетишистом», партизаном «армейского склада ума» и «организационной мелочности», «диктатором, желающим заменить собой Центральный комитет», «диктатором, желающим установить диктатуру над пролетариатом», для которого «любая группа лиц, думающая иначе, является патологическим феноменом».

Заметьте, что эта ненависть была направлена не против имеющего дурную репутацию Сталина, а, наоборот, против почитаемого учителя, Ленина. Эта книга, изданная в 1904 году, является ключевой в понимании идеологии Троцкого. Он стал известен как нераскаявшийся буржуазный индивидуалист. Вся клевета и оскорбления, которые он направил спустя двадцать пять лет на Сталина, он уже успел бросить в этой работе против Ленина.

Троцкий делал все возможное, чтобы изобразить Сталина диктатором, властвующим над партией. Еще когда Ленин создавал партию большевиков, Троцкий обвинил его в создании «ортодоксальной теократии» и «самодержавном азиатском централизме».

Троцкий всегда обвинял Сталина в том, что он занимал циничную, прагматичную позицию по отношению к марксизму, который он низвел до готовых формул. Говоря о ленинской работе «Шаг вперед, два шага назад», Троцкий уже тогда писал:

«Поистине нельзя с большим цинизмом относиться к лучшему идейному достоянию пролетариата, чем это делает Ленин! Для него марксизм не метод научного исследования, налагающий большие теоретические обязательства, нет, это... половая тряпка, когда нужно затереть свои следы, белый экран, когда нужно демонстрировать свое величие, складной аршин, когда нужно предъявить свою партийную совесть!».

В своей работе 1904 года Троцкий вводит термин «заменизм» для нападок на партию Ленина и его руководство.

«Группа профессиональных революционеров... действовала... вместо пролетариата».

«Организация заменяет собой партию, Центральный комитет заменяет организацию и ее финансирование, а диктатор заменяет Центральный комитет».

И в 1923 году, часто используя те же слова, что он использовал против Ленина, Троцкий нападает на ленинскую концепцию партии и руководства партией: «Старшее поколение... привыкает думать и решать за партию». Троцкий отмечал наличие определенной «тенденции партийного аппарата думать и решать за партию».

В 1904 году Троцкий нападал на ленинскую концепцию партии, утверждая, что она «разделяет сознательную активность и исполнительную активность. Есть центр, а ниже есть только дисциплинированные исполнители технических функций». В своем буржуазном индивидуалистском мировоззрении Троцкий отбрасывает иерархию и различные уровни ответственности и дисциплины. Именно его идеалом была «глобальная политическая личность, которая подчиняет своей воле все «центры» во всех возможных формах, включая бойкот!».

Это девиз анархиста-индивидуалиста.

Троцкий снова использует эту критику против партии: «Главная опасность старого курса... состоит в том, что он обнаруживает тенденцию ко всё большему противопоставлению нескольких тысяч товарищей, составляющих руководящие кадры, – всей остальной партийной массе, как объекту воздействия».

В 1904 году Троцкий обвинил Ленина в бюрократическом преобразовании партии, вырождении ее в буржуазно-революционную организацию. По Троцкому, Ленин был ослеплен «бюрократической логикой такого-то «организационного плана»», но «фиаско организационного фетишизма» было очевидным». «Глава реакционного крыла нашей партии, товарищ Ленин, дает социал-демократии определение, которое является теоретической атакой на классовую природу нашей партии». Ленин «сформулировал революционно-буржуазные тенденции для партии».

В 1923 году Троцкий пишет то же против Сталина, но использует более умеренный тон: «Бюрократизация... грозит... большим или меньшим оппортунистическим перерождением старшего поколения».

В 1904 году бюрократ Ленин был обвинен в «терроризировании» партии:

«Задачей «Искры» (газеты, принадлежавшей Ленину) было теоретически терроризировать интеллигенцию. Для социал-демократов, обученных в этой школе, ортодоксальность – это что-то закрытое абсолютной «Истиной», которая вдохновляла якобинцев (французских революционных демократов). Ортодоксальная «Истина» знает все. Те, кто спорит, – исключены, те, кто сомневается, – на грани того, чтобы быть исключенными».

В 1923 году Троцкий требовал «заменить мумифицированных бюрократов» так, чтобы «отныне никто не пытался терроризировать партию».

В итоге этот текст 1923 года показывает, что Троцкий был бессовестно честолюбив. В 1923 году, чтобы захватить власть в большевистской партии, Троцкий хотел «ликвидировать» старую большевистскую гвардию, которая очень хорошо знала его фанатичную борьбу против идей Ленина. Никто из старых большевиков не был готов отказаться от идей ленинизма ради идей троцкизма. Отсюда тактика Троцкого: он объявил старых большевиков «разлагающимися» и обольщал молодежь, которая не была хорошо знакома с его антиленинским прошлым. Под девизом «демократизации» партии Троцкий хотел привести молодежь, которая поддержала бы его в руководстве.

Спустя 10 лет, когда такие люди, как Зиновьев и Каменев, открыто показали свой оппортунизм, Троцкий объявил, что именно они представляют «старую большевистскую гвардию», преследуемую Сталиным: он объединился с этими оппортунистами, обращаясь к славному прошлому «старой гвардии»!

Положение Троцкого в партии продолжало слабеть в 1924—1925 годах, и он с растущей яростью нападал на партийное руководство.

Начиная с идеи о невозможности построить социализм в отдельной стране, Троцкий закончил тем, что политическая линия Бухарина в 1925—1926 годах, на которой фокусировалась его ненависть, представляла интересы кулаков и новой буржуазии, называемой нэпманами. Власть становилась властью кулаков. Снова началась дискуссия о «расколе» в партии большевиков. С того момента, как действительно начали двигаться к расколу и установлению власти кулаков, Троцкий отнес себя к «правым», чтобы создать фракцию и тайно работать в партии.

Дебаты продолжались пять лет. Когда дискуссия была закрыта голосованием партии в 1927 году, те, кто защищал тезисы невозможности строительства социализма в Советском Союзе и право сформировать фракции, получили при голосовании от одного до полутора процентов голосов. Троцкий был исключен из партии, сослан в Среднюю Азию и, в конце концов, выслан из Советского Союза.

Людо МАРТЕНС,

Председатель Партии Труда Бельгии

  (Окончание следует)