Текст книги "Hey, Princess (ЛП)"

Автор книги: JustMe52

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 6 страниц)

========== one ==========

– Ты готова, принцесса? – Джеймс просовывает свою блондинистую голову в мою раздевалку. Крошечная улыбка появляется на моих губах.

– Я не принцесса, Джеймс, – напоминаю ему, начиная подкрашивать ресницы тушью.

– Для всех этих маленьких девочек снаружи, ты – принцесса, – он одёргивает штору и входит. – Каждый день с девяти утра до восьми вечера тебя считают принцессой, – он произносит, и я надеваю на голову парик.

– Как я выгляжу? – поворачиваюсь к Джеймсу лицом, пока его глаза рассматривают мой наряд.

– Выглядишь как принцесса.

Сужаю глаза после его слов, поправляя платье.

– Ты говоришь это каждый раз.

– Это правда, – Джеймс протягивает мне руку.

Одной рукой я беру его под руку, а второй поправляю свой длинный светловолосый парик. Мы выходим из небольшого здания, направляясь вниз по тропе, ведущей на улицы Диснея.

В Диснее я работаю Венди из «Питера Пэна» и Рапунцель из «Рапунцель: Запутанная история». Сегодня я Рапунцель. Я начала работать здесь около года назад. Изначально я копила деньги для поступления в колледж, но около девяти месяцев назад моей матери был поставлен диагноз – рак поджелудочной железы. Теперь все мои деньги и накопления идут на её лечение. Я и мой папа очень много работаем для оплаты всех маминых операций.

– Ты будешь находиться здесь тридцать минут, делая фотографии и подписывая автографы, – Джеймс напоминает мне.

Киваю головой. Я уже привыкла к этому; мне нравится работать в Диснее. Это невероятное чувство – видеть счастливые лица маленьких детей, когда она встречают моего персонажа. Они так волнуются, а некоторые становятся немного застенчивыми. Это восхитительно. Мне нравятся, когда подростки также подходят и просят сфотографироваться со мной. Это так весело играть Рапунцель; её персонаж такой энергичный и заботливый.

Мы добираемся до моей станции, где уже сформировалась очередь. Маленькая девочка, одетая как Белоснежка, подпрыгивает вверх и вниз от волнения, когда видит меня. Я машу ладонью им всем, подходя к стене, возле которой должна стоять. Позади меня разноцветные цветы, подходящие по цветовой гамме к моим парикам, меняющимся время от времени.

Фотограф подзывает первых в очереди, начиная наш день. Мать и её две дочери подходят ко мне. Одной девочке около пяти лет, а второй – около шестнадцати. Маленькая девочка подходит ближе ко мне, из-за чего я приседаю и обнимаю её.

– Привет! – я улыбаюсь ей.

– Ты можешь подписать это для меня? – она протягивает мне автограф-книгу и ручку.

– Я очень хочу! – беру эти вещи из её рук. – Как тебя зовут, милая?

– Эбигейл, – она улыбается меня, буквально подпрыгивая от радости. Я открываю книгу и быстро подписываюсь выдуманной подписью Рапунцель.

– Сколько тебе лет, Эбигейл?

– Пять, – девочка показывает пять пальцев.

– Вау! – восклицаю. – Хочешь сфотографироваться со мной? – спрашиваю, и Эбигейл энергично кивает головой. Я приоткрываю руки, и она приобнимает меня, пока я улыбаюсь в камеру. Её мама и сестра стоят возле. Я встаю в полный рост, когда фотографии сделаны. – А ты хочешь сфотографироваться со мной? – спрашиваю старшую сестру Эбигейл.

– Можно? – она нервно смотрит по сторонам. Я подхожу к ней ближе с улыбкой на лице.

– Конечно, можно. Как тебя зовут?

– Бекки, – она отвечает. – Мне нравится фильм «Рапунцель». Вы с Флином такие милые! – она говорит, и я прикладываю ладонь к сердцу.

– Ох, Юджин, – слегка улыбаюсь. – Ты не видела его? Мы шли вместе с ним по лесу, но он куда-то исчез.

– Нет, но если увижу, то обязательно скажу, что ты его ищешь, – Бекки обещает.

– Это так любезно с твоей стороны! – киваю. – Сделаешь со мной фото?

Бекки кивает головой, как и Эбигейл ранее. Я приобнимаю её за талию и улыбаюсь в камеру. Фотограф и её мама фотографируют нас. Я машу им на прощание, когда они уходят. Разворачиваюсь, чтобы узнать, кто будет следующий. Группа из трёх парней подросткового возраста и маленькая девочка около восьми лет направляются в мою сторону. Должна быть, одна из мам этих ребят заставила отвести их эту девочку ко мне.

– Здравствуйте, – приветствую их.

Три парня улыбаются мне, а маленькая девочка бежит вперёд и обнимает за талию. Самый старший подросток из всех подходит ко мне и целует ладонь, пока остальные двое хихикают позади него. Ох, я поняла. Он пытается произвести впечатление на своих друзей.

– Ну, Вы не совсем милы, молодой человек, – я говорю шутливо. – Но я обещаю не говорить Юджину о случившемся. Он немного ревнив, – я хихикаю.

Мне нравится моя работа. Я занимаюсь тем, что люблю, каждый день. Прекрасно, когда ты полный ботаник, что касается мира Диснея.

Комментарий к one

Новый перевод уже здесь. На момент его начала (первая половина июля 2017) фанфик в оригинале имеет более 2,1 млн просмотров. Письменное разрешение на перевод имеется. Надеюсь, на ваши отзывы хх

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== two ==========

В моей маленькой спальне громко звонит будильник. Я стону и накрываю голову подушкой. Нет. Всё ещё слышу звон, поэтому убираю подушку и хлопаю ладонью по будильнику, от этого звук немедленно прекращается. Так-то лучше. Мне действительно хочется поспать подольше, но сегодня я также хочу навестить свою маму.

Я ставлю ноги на пол и сажусь в кровати. Семь часов утра, слишком рано. Надеюсь, я переживу это. Встаю и иду в ванную комнату, располагающуюся прямо возле спальни. Приняв быстрый душ, я одеваюсь. В больнице всегда холодно, поэтому обязательно беру свою любимую толстовку.

Через полтора часа езды я добираюсь до места, которое ненавижу. Единственная причина, почему я здесь – моя мама. Каждый раз, когда я навещаю её, мне становится печально. Мой папа часто сидит в кресле возле кровати и держит её за руку. Иногда она надевает парик, но в большинстве случаев даже не думает о нём. Мучительно видеть дорогого тебе человека практически на смертном одре.

Я направляюсь на пятый этаж в отделение ракобольных. За последний год я была здесь практически каждый день, соответственно, меня знают все медсёстры. Они знают, что я всегда звоню им около двух часов дня, чтобы узнать, как мама. Я бы могла звонить своему отцу, но ему всегда становится плохо, когда я говорю с ним о маме. Не хочу, чтобы он плакал.

Останавливаюсь на посту медсестры, замечая Мелиссу, основную медсестру мамы, набирающую что-то на компьютере.

– Привет, Мелисса, – здороваюсь с ней.

– О, привет. Как ты? – она не отрывается от монитора.

– Прекрасно. Как она? – слегка покачиваюсь на ногах, ожидая ответа.

– У неё всё хорошо. Вчера доктор после осмотра сказал, что её состояние улучшается после последнего лечения. Её жизненные силы нормализуются. С ней всё хорошо, – сообщает мне Мелисса с улыбкой на лице. Я киваю, запоминая все её слова.

– Спасибо, я пойду к ней.

Я подхожу к палате мамы и тихо стучу в дверь. Если она спит, я не хочу разбудить её. Слышу, как раздаётся родной голос «войдите». Открываю дверь и отодвигаю разделяющую штору. Моя мама лежит на больничной койке, а отец сидит возле.

Сегодня у неё на голове парик из длинных тёмных кудрявых волос. Её кожа бледнее, чем у призрака. Мама выглядит более болезненно, чем на прошлой неделе. Кажется, она потеряла ещё в весе, её вес не может составлять больше пятидесяти килограммов. Игла катетера вставлена в вену одной из руки.

– Привет, малышка! – мама улыбается мне. Я кусаю губу, чтобы не выдавать свои правдивые чувства. Я пообещала себе, что никогда не буду плакать перед мамой.

– Привет. Как чувствуешь себя сегодня? – наклоняюсь, чтобы нежно обнять её. Её худые, хрупкие руки обнимают меня за талию. Я подхожу к противоположному краю кровати и обнимаю папу, взяв стул возле стены и садясь возле кровати.

– Как всегда, – мама пожимает плечами. – Как твоя работа?

– Всё идёт хорошо, – берусь за её правую руку. – Сегодня я Венди вместе с Таннером. Он будет Питер Пэном.

– Ох, Таннер. Как он? Я не вижу его маму уже некоторое время, – мама улыбается.

Мне нравится видеть улыбку на лице моей мамы. В течение первых месяцев после поставления диагноза она только хмурилась. Теперь каждый раз, когда я навещаю её, она улыбается мне. Меня поражает, насколько мужественно она справляется со всем.

– Таннер поживает действительно хорошо. Он сделал Никки предложение в прошлое воскресенье, – говорю ей. Лицо мамы в миг расцветает.

– Мне нужно будет пойти на эту свадьбу! Мне всё равно, даже если тебе придётся привязать меня к койке, я пойду, – она говорит решительно, из-за чего я слегка посмеиваюсь.

– Я обязательно приму приглашение. Таннер бы хотел, чтобы ты была там.

Мама познакомилась с Таннером, когда ей поставили диагноз год назад. Мама Таннера была первой медсестрой моей мамы. Иногда, когда Таннер навещал свою маму, он навещал и мою. Странно, но они правда стали друзьями; мама просто обожает его.

– У него не остаётся выбора. Я пойду туда, нравится это ему или нет, – мама смеётся. Папа улыбается, когда слышит смех мамы. Должно быть, прошло много времени, когда он в последний раз слышал её смех. Это словно музыка для наших с ним ушей. Удивительно, что после всего, что она только пережила, она продолжает улыбаться и смеяться. Она всё ещё моя мама, вот только теперь она умирает изнутри.

Небольшой зевок соскальзывает с губ мамы. Должно быть, она устала.

– Пап, хочешь позавтракать, пока мама немного отдохнёт? – встаю, предлагая. Папа смотрит то на меня, то на маму. Он редко оставляет её, но сейчас мне нужно поговорить с ним. Мама же не любит говорить о своей болезни. Мы с папой никогда не говорим об этом, если мама возле нас.

– Потрать немного времени на Арию, – мама говорит ему. – Всё будет хорошо, я только немного вздремну.

Я обнимаю маму ещё раз, покидая её палату. Папа тихо идёт за мной; на его коротких русых волосах постепенно проявляется седина, но она не затрагивает русую бороду и усы. Мои друзья всегда говорили мне, что мой отец выглядит горячо, и после их слов меня каждый раз подташнивало.

– Как она? – спрашиваю его, когда мы заходим в лифт. Папа только вздыхает.

– Доктор говорит, что её состояние улучшается после последнего лечения, но с каждым днём она выглядит всё хуже. Последний раз, когда мы взвешивали её, она весила шестьдесят с небольшим, а сейчас она едва ли дотягивает до пятидесяти килограммов.

Я знала, что она похудела. Это заметно даже по её лицу, но врачи продолжают уверять нас, что её состояние улучшается, несмотря на потерю веса. Это не самый хороший знак.

Мы идём в кафетерий в тишине. Я покупаю только горячий чай и булочку с орехами. Я и папа молча сидим за столом на против друга друга уже больше пяти минут. Между нами не всегда было так холодно, раньше мы были очень близки, пока маме не поставили диагноз.

Всё было намного лучше до поставления диагноза.

– Моя зарплата будет в четверг, – говорю, откусывая булочку. – Я смогу помочь заплатить за её последнее лечение.

– Тебе не нужно тратить деньги на её лечение. Мама предпочла бы, что ты пошла в колледж и начала получать образование, – папа разрезает свои блины на кусочки.

– А я бы предпочла маму образованию, – отвечаю честно. Папа опускает столовые приборы и кладёт свою голову на руки.

– Она не будет здесь вечно, – он говорит тихо, и я закрываю глаза.

– Я знаю, – шепчу. – Я хочу проводить с ней столько времени, сколько смогу.

– Ненавижу говорить об этом, но я не думаю, что у неё осталось много времени, – папа срывается. Я резко выхожу из-за стола.

– Мне нужно идти на работу. Я позвоню сюда позже.

Я выхожу из дверей больницы прямо на автостоянку. Ненавижу говорить о том, сколько времени осталось у мамы. Я знаю, что это может произойти совсем скоро, но не хочу думать об этом. Хочу провести с ней столько времени, сколько смогу. Не хочу думать о том, что она постепенно умирает. Это слишком больно.

Я забираюсь в свою машину и выезжаю. По радио заканчивается песня «What Makes You Beautiful». Когда я прослушала её впервые, то подумала о маме. Она была невероятно красива до тех пор, как ей не поставили диагноз, но она всё ещё прекрасна.

«Это были One Direction со своей песней „What Makes You Beautiful“», – голос радиоведущего объявляет. «Знаменитый бой-бенд посетит Флориду для нескольких интервью и трёх концертов. У меня особенное предчувствие, что One Direction будут повсюду. Вот вам небольшой намёк на то, где они будут на этой неделе. Луи Томлинсон сказал, что всегда хотел посетить самое счастливое место на Земле».

One Direction отправятся в мир Диснея?

========== three ==========

– Где Динь-Динь? Нам нужна пыль! – Таннер говорит голосом Питера Пэна.

Перед входом в «Страну Приключений» нас окружает группа людей. В основном, это маленькие дети с их родителями и несколькими подростками. Таннер идёт чуть впереди меня, и две девочки окружают его. Как только он становится Питером, всеобщая любовь к нему только растёт.

– Ты знаешь, где фея Динь? Ты похожа на неё. Ты её сестра? – он подходит к одному из подростков, кладя девочке руку на плечо.

– Ты думаешь, мы похожи? – она смотрит на Таннера изумлённым выражением лица, когда я подхожу к ним.

– У тебя длинные светлые волосы, такие же как и у Динь-Динь, но она всегда собирает их, – говорю, и девочка проводит пальцами по длинным волосам.

– Не волнуйся, я не ревную, как Динь-Динь, – она подмигивает Питеру.

Ох, кто-то флиртует с Питером Пэном. Всегда есть около десяти девочек, которые флиртуют с ним. У меня же есть около пяти мальчиков, которые постоянно пытаются произвести на меня впечатление. Кажется, мужской пол любит, когда у девушек есть британский акцент. Не знаю, правда это или нет, но точно могу сказать, что девушки абсолютно без ума от мужского британского акцента.

– Мы должны сделать фото, – Таннер смеётся над словами девочки. – Я и Венди должны вернуться в в Нетландию.

– Я пообещала потерянным мальчикам, что прочту им сказку, – добавляю, улыбаясь толпе. – Хочешь сфотографироваться со мной и Питером? – протягиваю руку маленькой девочке. Её родители приближаются, готовясь сделать фотографию. Я приседаю возле девочки, обнимая её. Она с готовностью обнимает меня. Таннер стоит позади нас и делает одну из знаменитых поз Питера Пэна, а из камеры выходит вспышка.

Следующие полчаса мы с Таннером продолжает фотографироваться со всеми. Двое подростков практически вытолкнули меня с их совместной фотографии с Питером Пэном; та блондинка определённо лгала, говоря, что совсем не ревнива. Таннер, кажется, заметив это, поцеловал меня в щёку перед самым уходом, чему они явно не обрадовались.

– Когда мы вернёмся в Нетландию, то встретим Тигровую Лилию? – Таннер продолжает говорить голосом и интонацией Питера Пэна, когда мы вместе возвращаемся в главное здание.

– О, Тигровая Лилия! – сжимаю руки. – Я не видела её уже много лет.

Таннер берёт меня за руку, и мы бежим к боковому входу здания, пока нас никто не видит. Наша обувь стучит по полу коридора, когда мы бежим по нему. Таннер добегает до конца, и мы достигаем чёрной двери, когда я случайно сталкиваюсь с парнем, и он открывает мне дверь.

– Спасибо, Питер, – говорю со своим обычным британским акцентом, проходя в раздевалку.

Я захожу внутрь, направляясь к зеркалу, висящему на стене, в полный рост. У нас есть два часа для отдыха, пока нам не придётся переодеваться снова. Я беру свою повседневную одежду и иду в ванную комнату. Переодевшись в джинсовые шорты и белую футболку, я возвращаюсь.

– Через сколько Никки закончит? – спрашиваю Таннера, снимающего парик.

– Через тридцать минут, – он отвечает, и я становлюсь возле него, смотря в своё отражение в зеркале.

– Хочешь сходить в «Pinocchio Village» на обед? Мы можем встретиться с ней там.

– Конечно. Я скажу ей, чтобы она знала, где мы встретимся, – Таннер достаёт свой телефон, пока я снимаю свой парик с головы.

– Моя мама хочет пойти на вашу свадьбу, – я выпаливаю. Таннер тут же отрывается от телефона, смотря на меня.

– Она… что?

– Да, она сказала, что у тебя нет выбора, – кусаю губу, смотря в пол. – Она готова идти туда, даже если ты против, – говорю, и Таннер посмеивается.

– Тогда я отправлю ей приглашение. Как она чувствовала себя сегодня?

– Она быстро теряет вес, слишком быстро, – я глубоко вздыхаю, проводя рукой по своим волнистым каштановым волосам. – Я пытаюсь приходить к ней и делать вид, что всё в порядке, но это так тяжело. Сегодня я сидела в машине и плакала, потому что не могла показать ей и отцу, как сильно мне больно, – мои колени подкашиваются, и я падаю на пол, плача. Таннер садится на пол возле меня; он единственный, при ком я могу плакать. Ненавижу плакать перед родителями, всегда говоря им, что всё хорошо, но это далеко не так. Я не в порядке с самого того дня, как мама начала болеть. – Мой папа теряет надежду, – плачу в плечо Таннера. – Он думает, что ей осталось совсем мало. Он не хочет, чтобы я оплачивала лечение. Хочет, чтобы начала учиться. Я сказала ему, что лучше выберу маму.

– Я бы хотел сказать тебе, что всё будет хорошо, но не могу обещать этого, – друг поглаживает мою спину, успокаивая.

Никто не может этого пообещать. Когда моей маме только поставили диагноз, все говорили мне, что всё будет хорошо. В конце концов я не выдержала и попросила всех замолчать. После этого все перестали делать вид, что им небезразлично.

– Я не могу потерять её, Таннер, просто не могу, – говорю ему.

– Я всегда буду рядом с тобой, – он обещает мне.

– Сходишь со мной навестить её завтра? – смотрю на него сквозь мокрые ресницы. Он улыбается сочувствующей улыбкой.

– Конечно.

– Спасибо, – кладу голову ему на грудь, вздыхая.

***

– Вы, ребята, слышали, что One Direction завтра приезжают в Дисней? – Никки удобно ставит локти на стол. Я приподнимаю стакан, наполненный лимонадом.

– Я слышала об этом по радио сегодня утром.

– Надеюсь, Найл Хоран захочет завтра сфотографироваться с принцессой Белль, – Никки откусывает картошку в виде соломины с лукавой улыбкой на лице.

– Твой жених всё ещё здесь, – Таннер напоминает девушке.

– Посмотри на него, Таннер. Ты не сможешь выиграть у One Direction, – я ухмыляюсь, смотря на Никки.

– Что есть у них, чего нет у меня? – он насмехается.

– Акценты, – мы с Никки произносим одновременно.

– У меня есть акцент, – Таннер начинает пытаться говорить с британским акцентом. – За твоё здоровье, – он приподнимает мизинец, указывая на чашку чая, говоря с ужасным британским акцентом. Я начинаю смеяться.

– Боже, это было худшее, что я только слышала.

– Ладно, что у них есть ещё, чего нет у меня? – он скрещивает руки на груди.

– Они весёлые, – Никки отвечает, откусывая свой сэндвич с индейкой.

– Прекрасные голоса, – добавляю.

– Хорошо выглядят, – девушка усмехается.

– Они британцы и ирландцы, – указываю очевидное.

– В глубине души – дети, – Никки делает глоток своего напитка.

– Они потрясающие и заботливые парни, – продолжаю, и Таннер поднимает руки вверх.

– Хорошо, я понял. Парни из One Direction – воплощение самого совершенства.

– Но у них нет одного. Моего сердца, – Никки наклоняется вперёд и целует Таннера. Я отчаянно стону при виде этого.

– Серьёзно? Мы в Диснее. Никто здесь не хочет видеть, как вы целуетесь взасос, – говорю, и они мгновенно прекращают. Не думаю, что маленькие дети хотят смотреть на это. Я не против публичного проявления привязанности, пока люди не переходят рамки. Но то, чем они только что занимались, немного переходило те самые рамки.

– Я собираюсь найти тебе парня, – Никки улыбается мне.

– Ещё чего, – стону в ответ.

– Почему нет? – Таннер откусывает свой гамбургер.

– Слишком много происходит в моей жизни, и я не хочу втягивать ещё кого-то в это, – объясняю им. – Кроме того, в конце концов, все, кого ты любишь, покидают тебя.

– Это не правда, – Никки присаживается ко мне ближе.

– Да, – я отодвигаю стул от стола.

– Только если у твоей мамы рак, это не означает, что все уйдут от тебя. Твоя мама не хочет этого. Если бы она могла остаться с тобой, а не медленно…

– Не говори этого слова, – резко встаю, на что Никки вздыхает.

– Ты должна понять, что твоя мама не будет здесь вечно. Как только ты примешь этот факт, станет легче.

– Ты шутишь? – я кричу на девушку. – Ты хочешь, чтобы я согласилась с тем, что моя мама умирает? Она моя мама! И я не хочу, чтобы она умирала. Я бы предпочла не думать о её смерти. Ты бы также поступила, если бы была на моём месте, – вздыхаю, и Никки прикрывает глаза.

– Ария, изви…

– Я не хочу этого слышать, – заканчиваю, выходя из кафе.

========== four ==========

О, так ты хочешь, чтобы я согласилась с тем, что моя мама скоро умрёт? Как можно говорить такое? Никки знает, как я отношусь к своей маме, у которой рак. Просто не понимаю того, что она ждёт, когда я соглашусь с тем, что моя мама умрёт в один прекрасный день. Никто бы не захотел признавать это.

Я легко пробираюсь сквозь толпу, что легче, когда ты работаешь в этом же месте. Не собираюсь возвращаться в раздевалку, зная, что Никки и Таннер, скорее всего, скоро придут туда. Не хочу разговаривать с ними.

Мой желудок громко урчит из-за того, что я не успела до конца пообедать. Возможно, мне удастся купить что-нибудь перекусить в месте, куда я направляюсь. Это не совсем тайное место, а всего лишь наименее популярный парк Диснейленда, находящийся между «Tomorrowland» и железнодорожной станцией в «Fantasyland». Большинство людей, приходящих в «Magic Kingdom» даже не знают о существовании этого места, где очень спокойно.

Прямо сейчас я хочу побыть одна.

Я смотрю под ноги, пробираясь сквозь толпу, уже подходя к нужному месту, когда я врезаюсь во что-то тяжёлое, из-за чего спотыкаюсь. Крепкие мужские руки, полностью в чёрной одежде, спасают меня прежде, чем я падаю. Моя голова мгновенно приподнимается, чтобы увидеть, с кем я столкнулась. Но то, что я вижу – всего лишь парень, что я поняла по сильным рукам, стоящий с сильно опущенной головой.

– Прости, любовь, – британский акцент вырывается вместе с его голосом.

Британский акцент. О. мой. бог. Я так люблю британские акценты! Улыбка мгновенно расплывается по моему лицу, пока я пытаюсь рассмотреть лицо парня. Его голова покрыта чёрный капюшоном толстовки, а на лице чёрный очки. Единственный вопрос, волнующий меня – как он ещё не вспотел? На улице безумно жарко.

– Всё нормально, – провожу своей ладонью по волосам.

Я единственная в парке, кто находит этого парня в толстовке с капюшоном и чёрных очках немного жутким? Дисней должен выглядеть как красочное и счастливое место, а этот парень выглядит немного удручающе во всём чёрном. Может быть, он просто не знает, что обычно носят нормальные люди в жаркую погоду? Уже очевидно, что он не из Флориды.

– Ты не слишком горячий? – спрашиваю, смотря на его толстовку. Уголки его губ приподнимаются, превращаясь в ухмылку, когда я понимаю, как это прозвучало. Я не это имела в виду. Кажется, он один из тех парней с огромным эго. – Я имела в виду то, что ты в чёрной толстовке во Флориде. Здесь всегда жарко, – исправляюсь, чувствуя, как краснею. Прекрасно, Ария.

– Я понял, что ты имела в виду, любовь, – он улыбается мне, но затем хмурится, прочищая горло. – Меня зовут, – он смотрит вокруг, – Том, – он заканчивает. Куда делся его британский акцент? Сейчас он прозвучал как американец.

– Том? – приподнимаю бровь вопросительно. Я оборачиваюсь, замечая указатель «Остров Тома Сойера» со стрелкой, указывающей направление. Он определённо выдумал своё имя. Зачем ему лгать о своём имени? И зачем ему разговаривать с разными акцентами? Боже, только не говорите мне, что этот парень – маньяк.

– Да, оно передавалось из поколения в поколение, – ЛжеТом рассказывает мне.

– Ладно, – отвечаю, обходя его, чтобы продолжить свой путь.

– Подожди! – «Том» кричит мне. – Ты не хочешь сказать мне своё имя? – он просит, и я разворачиваюсь к нему лицом.

– Не думаю, что это хорошая идея.

– Почему? – он хмурится.

– Ну, во-первых, ты, очевидно, лжёшь о своём имени. Во-вторых, ты одет во всё чёрное. Нормальные люди не приходят в Дисней, одетые как ты. Я собираюсь уйти, пока ничего не случилось, – быстро объясняю ему и снова ухожу.

– Воу-воу! Подожди секунду! – ЛжеТом подбегает ко мне, догоняя. – Ты думаешь, я похож на преступника? – он останавливается передо мной со смущённым выражением лица.

– Немного, да, – киваю головой.

– Обещаю тебе, что я не преступник, – «Том» усмехается. – Я могу тебе это доказать.

– Нет, спасибо, – стараюсь обойти его. – Может, мы уже пропустим ту часть, где ты поведёшь меня в тёмный переулок и изнасилуешь? Мне нужно идти. К тому же, я владею каратэ.

– Обычно я не одеваюсь так, но сегодня было нужно, – он наклоняет голову в сторону, указывая на свою одежду.

– Здорово, а теперь я пойду, – поспешно ухожу от него. Что за идиот? Охранной службе Дисней стоит сделать более тщательную проверку личностей на входе. Никто ведь не захочет иметь дело с парнем, говорящим: «Я могу это тебе доказать»? Это то же самое, что похищение, которое вот-вот произойдёт. Вероятно, я должна сообщить об этом ему. Смотрю через плечо, замечая, что парень исчез. Ну, или я всё же не скажу об этом ему.

Я подхожу к ларьку с быстрыми закусками. Орехи пеканы в сахаре и изотонический напиток. Я в жизни так не обедала, но деваться некуда. И это кажется мне довольно вкусным. Перекусив, продолжаю свой пусть по парку, чтобы найти лавочку. У меня ещё есть много времени до окончания перерыва и встречи с Таннером. В парке полностью пусто, вот что мне в нём нравится. Немногие знают об этом месте.

Я сажусь на пустую скамью, смотрящую на железнодорожные пути. Пишу сообщение папе, спрашивая о состоянии мамы, потому что знаю, что не смогу звонить ему.

– Неожиданная встреча.

Он, должно быть, шутит. Я поворачиваю голову вправо, замечая «Тома», садящегося возле меня. Я уже думала, что избавилась от него. Почему бы ему просто не оставить меня в покое?

– Ты же знаешь, кто это не поможет тебе выглядеть менее жутко? – я поднимаюсь, отходя от него подальше. – Ты следил за мной?

– Я лишь хочу доказать тебе, что я не преступник.

– Но ты следил за мной? – я медленно отхожу дальше.

– Да, но…

– У тебя есть десять секунд, чтобы убедить меня, прежде чем я начну кричать и звать о помощи, – угрожаю ему.

– Я не причиню тебе вреда, – он также встаёт, идя ко мне.

– Один, – начинаю считать вслух.

– Ты серьёзно? Ты собираешься отсчитывать? – он говорит уже со своим обычным английским акцентом.

– Два.

– Это немного смешно, – он покачивает головой.

– Три.

– Ты ведёшь себя как моя мама в Донкастере, – он посмеивается.

– Четыре.

– Ты игнорируешь меня? – ЛжеТом скрещивает руки на груди.

– Пять.

– Я могу хотя бы узнать твоё имя?

– Шесть.

– Какое интересное имя. Никогда не слышал кого-то с именем «шесть».

– Семь.

– Это самые медленные десять секунд в моей жизни. Если ты собралась кричать, то просто уже начни.

– Восемь.

– Почему ты не кричишь?

– Девять.

– Неужели. Осталась всего секунда. Сделай глубокий вдох, чтобы крик был громче.

– Десять, – делаю глубокие вдох. – НАСИЛУ…

«Том» мгновенно достигает меня, прикрывая мне рот рукой. Он правда не думал, что я начну кричать? Я говорила ему это, но он лишь смотрит на меня с небольшой улыбкой на лице. Почему он улыбается?

– Вау. Я не думал, что ты сделаешь это, – он ухмыляется, и я сильно кусаю его ладонь, из-за чего он убирает руку с моего рта. – За что?

– Ты положил свою руку на мой рот! – делаю от него шаг назад.

– Только потому, что ты кричала. Люди постоянно кричат вокруг меня, дай хоть сегодня отдохнуть, – он продолжает потирать ладонь.

– Господи, – мои глаза расширяются от страха, – ты убийца!

– Что? – ЛжеТом уже кричит сам. – Ты всё ещё думаешь, что я маньяк?

– Да, – киваю головой энергично. – Только посмотри на себя! Я уверена, что видела тебя в криминальной хронике.

– Я одет так только по причине, – он качает головой.

– Ну и какая же должна быть причина, чтобы ты одевался как преступник? – приподнимаю бровь, не веря ему.

– Я не собирался тебе говорить об этом, – он вдыхает, – но я прячусь от фанатов.

– Фанатов? – переспрашиваю. – Откуда у тебя фанаты?

– Оттуда, что я Луи Томлинсон.

Комментарий к four

Почему диалог Арии и Тома-Луиса так забавит меня? Пожалуйста, оставляйте свои комментарии, это важно для меня. В роли Арии – танцовщица Чачи Гонзалес.

Хорошего утра/дня/вечера.х

Т.

========== five ==========

– Я в «Подставе»(*1)? – я спрашиваю парня, озираясь по сторонам в поиске скрытых камер.

– Что? – Том или Луи, как там его, спрашивает меня.

– Я встречусь с Эштоном Кучером (*2)? Он был моим любимчиком в «Шоу 70-х»(*3), – провожу ладонью по волосам, чтобы выглядеть лучше.

– Почему ты должна быть в «Подставе»? – парень приподнимает брови, явно смущённый.

– Потому что нет никакой вероятности, что Луи Томлинсон будет разговаривать со мной, – объясняю ему.

– Почему ты так думаешь? – он хмурится, смотря на меня.

– Ты знаешь, кто он? Он участник самого популярного бой-бенда сейчас. Ему некогда разговаривать с такой девушкой, как я. Он, наверное, сейчас в каком-нибудь дорогом отеле с личным шеф-поваром, который готовит ему лобстера и крем-брюле, – отвечаю достаточно быстро.

– Я никогда не ел крем-брюле, – Том или Луи отвечает.

– Спасибо за информацию, – фальшиво улыбаюсь, собираясь уходить.

– Подожди, – он хватает меня за руку, останавливая. – Позволь мне доказать, что я настоящий Луи Томлинсон. Приходи ко мне в номер, – он просит, и я вырываю руку из его хватки.

– Разве не это же говорят педофилы, соблазняющие маленьких девочек? А затем их насилуют. Да, я определённо «хочу» идти с тобой.

– Я не собираюсь тебя насиловать.

– Они все так говорят! – говорю очевидное. – Теперь мне пора.

– Подожди! – он снова хватает меня за руку.

– Ты серьёзно раздражаешь меня, – громко стону от недовольства. – Ты не можешь просто оставить меня в покое?

– Только если ты поверишь, что я Луи Томлинсон, – он отпускает мою руку, и я высвобождаюсь.

– Отлично! Я верю тебе! Ты – Луи Томлинсон. А теперь, пока, – разворачиваюсь, чтобы быстрее сбежать от него.

– Подожди! – он просит снова, и я резко разворачиваюсь к нему лицом.

– Нет. Просто отвали от меня. Я не собираюсь ждать ещё чего-то, а хочу уйти.

– Хорошо, я позволю тебе уйти, но только встреться со мной в парке развлечений Диснея в четыре. Я буду в магазине мороженого «Ghirardelli». Увидимся, – на этот раз он начинает уходить.

– С чего ты взял, что я приду? – смотрю в его затылок.

– Потому что тебе интересно, кто я такой, – он ухмыляется, смотря на меня через плечо.

Наблюдаю, как он уходит, исчезая в толпе. Неправда, я не любопытна. Мне плевать, кто он такой. Нет ни малейшего шанса, что я могла разговаривать с Луи Томлинсоном. Луи бы никогда не стал разговаривать со мной. Этот «Том» может хоть всю ночь ждать меня в магазине мороженого, мне всё равно. Я не собираюсь идти к нему.