Текст книги "Tacos and Tequila (ЛП)"

Автор книги: jugandbettsdetectiveagency

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 5 страниц)

***

Бетти просыпается от яркого света и неприятного ощущения ваты во рту. Она отрывает лицо от подушки и щурится на цифры на экране телефона. К ее удивлению, уже почти одиннадцать, и Бетти не может вспомнить, когда она спала так поздно или так глубоко.

Она потягивается, наслаждаясь хрустом в суставах, когда они поддаются действию. Скатившись с кровати, она приглаживает и завязывает конский хвост, убирая все выбившиеся пряди. Проходя через гостиную, она замечает, что Джагхед, кажется, еще не проснулся, его дверь все еще плотно закрыта, и никаких признаков движения во всей остальной квартире. Она смотрит на свое отражение, чистит зубы и хмурится из-за легкой красноты вокруг глаз.

В глубине ее живота нарастает предвкушение, когда она умывается и готовится к новому дню, решив оставить свою удобную пижаму вместо обычной одежды. Бетти замирает, прислушиваясь к каждому призрачному скрипу, который, как ей кажется, эхом разносится по всей квартире, и думает, что, может быть, Джагхед уже встречает новый день. Темнота, снегопад и несколько шотов проложили путь к разговорам, которые Бетти вряд ли когда-нибудь будет вести, особенно с совершенно незнакомым человеком. Воспоминания о ее поступке кружат вокруг, беспрерывно жужжа в голове, как муха, которая просто не унимается, и ее желудок снова переворачивается, нервничая из-за того, что принесет день. Поймет ли он, что она натворила, теперь, когда голова прояснилась, и яркий белый свет солнца отражался от снежного покрова, сковывавшего их вместе в этом маленьком пространстве? Будут ли они избегать друг друга до тех пор, пока погода не прояснится и он, наконец, сможет заставить ее уйти, позже рассказывая Арчи истории о том, что у него странный вкус к лучшим друзьям?

Он бы так не поступил. Он тоже поделился. Полный надежды голос в глубине ее сознания пытается убедить ее, что все ее опасения напрасны. Несмотря на короткий период знакомства, было что-то в Джагхеде, что заставляло ее чувствовать себя комфортно, в безопасности, зная, что все, чем она делится, не пойдет дальше этих четырех стен. Эта мысль была одновременно волнующей и сбивающей с толку, но она не была готова отпустить ее прямо сейчас.

К половине двенадцатого ожидание становится слишком большим, и Бетти решает устроить что-то вроде завтрака в надежде, что запах жарящегося бекона и блинов выманит Джагхеда из его комнаты в страну бодрствующих. Ей не нужно долго ждать, прежде чем он появляется в дверях.

– Доброе утро, – бормочет он все еще сонным голосом. Он потягивается, и Бетти не может не следить за этим движением, наблюдая за тем, как его рубашка поднимается вверх, а штаны слишком низко сидят на бедрах. Она краснеет и быстро отворачивается к плите.

– Едва ли, – язвит она, улыбаясь, когда слышит, как он фыркает.

– Ты готовишь завтрак? Как по-домашнему, – поддразнивает он в ответ, подходя к ней сзади и заглядывая через плечо. Она чувствует тепло его тела своей спиной, его дыхание щекочет ухо. – Это черника или шоколадная стружка? – спрашивает он, кивая на блины.

– Черника, – он вздыхает, и она оборачивается, чтобы увидеть, как он качает головой.

– Фрукты в моих блинах – причина, по которой у меня проблемы с доверием, – сокрушается он с притворной серьезностью. Через секунду Бетти разражается смехом и качает головой.

– Питание должно быть разнообразным, – говорит она, повторяя его слова, высунув язык в насмешке. Джагхед прищуривается и ловко тычет ее в бок. Она визжит, и этот звук звучит громче, чем они оба ожидали, подпрыгивая на милю, чтобы избежать дальнейших действий, когда он попадает прямо в самое щекотливое место. Он моргает в ответ на ее вспышку, уголки его губ непроизвольно приподнимаются. Бетти смотрит на него, слегка задыхаясь, прежде чем запах бекона заставляет ее вернуться к работе, мягко прочищая горло.

– Ну и как там погода? – говорит Джагхед, двигаясь, чтобы достать тарелки из буфета, радуясь, что они еще остались – он вымоет их позже.

– Снегопад прекратился, но в новостях говорится, что дороги не будут полностью расчищены до завтра, – отвечает она ему, раскладывая порции для них обоих. Она проверила свой телефон, ожидая, пока Джагхед проснется, и обнаружила, что бригады уже вовсю работают, пытаясь расчистить завалы, но большая часть прилегающей территории остановилась. Она не замечает, что от Арчи нет никаких последующих сообщений.

– Похоже, мы все еще по полной засыпаны снегом, – комментирует Джагхед, ставя кленовый сироп на стойку. Бетти пожимает плечами.

– Думаю, что да, – отвечает она, задевая его руку своей, беря бутылку. Ее пальцы задерживаются на его, прежде чем Джагхед вздрагивает, отстраняется и наклоняет голову, поднимая свою тарелку.

– Хм, спасибо за это, кстати. Ты не должна была, – бормочет он, благодарно глядя на нее.

– Это не проблема, Джагги. Я люблю готовить, и это самое меньшее, что я могу сделать за то, что ты был любезен. Ты же не записывался ко мне в няньки на эти выходные, – криво усмехается она.

– Я не возражаю, – тихо говорит он, занимаясь тем, что накладывает начинку на свою стопку, прежде чем подойти к кофейному столику. – И, эй, ты все окупила, – говорит он ей чуть громче, с полным блинов ртом. – Это лучшие блинчики, которые я когда-либо ел, серьезно, я едва замечаю чернику, – говорит он ей с дерзкой улыбкой и блестящими глазами. Бетти смеется, опускается рядом с ним и тоже приступает к еде.

Пока они едят, разговоров почти не слышно, единственные звуки вокруг доносятся из эпизода «Бруклин 9-9», который Джагхед поставил на заднем плане.

– Послушай, насчет прошлой ночи… – начинает Джагхед, когда они вытирают последние следы кленового сиропа со своих тарелок. Бетти вдруг очень заинтересовалась рисунком на фарфоре.

– Все в порядке, – быстро отвечает она, не желая переносить грязные признания ночи в яркий мир дня. – Нам не нужно об этом говорить, прости, что я все это на тебя вывалила… – Бетти хочет выбежать из комнаты, надеясь развеять все тревоги, которые Джагхед собирается ей высказать. Прохладное прикосновение его пальцев к внутренней стороне ее запястья останавливает ее бормотание. Жест тот же, что и вчера вечером, и Бетти тает под ним. Это успокаивает, хотя и не слишком навязчиво, сохраняя уверенность, которую она не привыкла получать. Она не может не желать, чтобы его прикосновений стало больше.

– Я просто хотел сказать, что все, что ты сказала, в безопасности со мной, – успокаивает он, и ее прежние обнадеживающие мысли сбываются, когда слова слетают с его губ. – И я рад, что ты почувствовала, что можешь поделиться со мной, – добавляет он, и в уголках его глаз появляется нервозность.

– Я тоже, – шепчет она.

– Трагические предыстории раскрыты, да? – шутит он с мягким смехом. Бетти наклоняет голову, но смех все же срывается с ее губ.

Бетти чувствует, как от внезапно нахлынувшей на них близости разгорается электрический разряд. Они вздрагивают, когда мелодия темы для шоу нарушает напряжение. Джагхед убирает свою руку, бросая ей последнюю застенчивую улыбку, прежде чем забрать их тарелки и двинуться, чтобы, наконец, справиться с беспорядком, который ждет его в раковине.

– Итак, какие у тебя планы на сегодня? – спрашивает Бетти, обхватив руками ноги и положив подбородок на колени. Он замолкает, оборачивается и задумчиво оглядывает квартиру. Его взгляд падает на одеяло, все еще лежащее на диване.

– Ты когда-нибудь строила форт?

========== Час двадцатый ==========

Час двадцатый

Бетти поручили переставить мебель, а Джагхед собрал все простыни, одеяла и подушки, какие только смог найти, чтобы построить их форт. Она осторожно переместила отдельно стоящие лампы в центр комнаты, чтобы они служили основными опорами конструкции, отодвинув диван от стены с чередой непристойных ворчаний, прежде чем взяться за подставку для телевизора, придвинуть ее ближе и отодвинуть кофейный столик в сторону.

Джагхед вваливается, почти невидимый за грудой пуховых подушек и одеял, которые он пытается унести все сразу. Бетти бросается ему на помощь.

– Ты мог бы принести за два раза! – отчитывает она, сгибаясь под удивительно тяжелой горой перьев и шерсти. Джагхед наклоняется, чтобы забрать часть груза обратно, не давая ей упасть.

– Что могу сказать, я не могу устоять перед вызовом, – парирует он, улыбаясь и ловя ее взгляд поверх свертка. Бетти закатывает глаза от его мальчишеского поведения, но тут же снова оживляется, когда форт начинает обретать очертания.

– Я снова снял простыни с твоей кровати, я положу их обратно позже, они были просто самыми чистыми, – смущенно говорит ей Джагхед, бросая кучу серого хлопка на диван. Бетти только улыбается, в очередной раз пораженная тем, какой он внимательный. Она стоит посреди беспорядка, который они устроили, уперев руки в бока, и смотрит на него, ожидая указаний.

– Хорошо, босс. Как мы это сделаем? – она улыбается, наслаждаясь моментом детской свободы. Джагхед шутливо отсалютовал ей, прежде чем протянуть руку, чтобы вытащить ее из беспорядка, чтобы они могли добраться до строительства. Бетти чувствует, как внутри у нее все сжимается от ощущения его пальцев, обхвативших ее, и пытается сдержать иррациональное разочарование, когда он снова отпускает ее. Это безумие, думает Бетти, возьми себя в руки.

– Пуховые одеяла на пол, борты и подушки к стене вот так… – Джагхед приступает к работе с серьезным акцентом, который граничит с комическим. Бетти делает то, что ей говорят, наслаждаясь тем, как парень так увлекается строительством форта из одеял.

– Ты действительно знаешь, что делаешь, – поддразнивает она, когда они держат простыню по обе стороны, готовясь накинуть ее на лампы. Джагхед пожимает плечами с выражением ложной скромности на лице.

– Я просто профессионал, Беттс. Не волнуйся, с моим обучением мы, возможно, сможем поднять тебя до уровня младшего ученика к концу недели, – шутит он, гордо вздергивая подбородок. Бетти делает вид, что обиделась.

– Да будет тебе известно, что форты, которые мы с Полли строили, не имели себе равных! – она откидывается назад, и внезапная боль пронзает ее грудь. Всякий раз, когда на улице начиналась гроза, или ее мама с папой начинали ссориться из-за чего-нибудь и приносили бурю в дом, Полли через несколько минут оказывалась рядом с ней, развешивая фонарики под одеялами, пока мир вокруг них не успокаивался. Бетти старается не показывать своих чувств, но ей не всегда удается скрыть свои эмоции. Джагхед замечает это, и взгляд его смягчается.

– Джей-Би тоже любила, когда мы строили форты. Как дети в фильмах, которые она смотрела, – говорит Джагхед с любящей улыбкой, на мгновение отводя взгляд, прежде чем снова вернуться к этому моменту. Бетти переполняет нежность – он всегда уравновешивает ее, думает она, пока они продолжают строить свой лагерь на вторую половину дня, всегда проверяя, какой наклон ее эмоции решат принять, показывая ей, что она не одна.

Яркая белая подсветка телевизора освещает их маленькую пещеру, как только они, наконец, заползают внутрь, Джагхед приносит множество своих закусок с собой, чтобы подпитывать их вечер. Он быстро исчезает, чтобы принести свою ночную лампу, которая освещает их форт уютным светом. Бетти вздыхает, откидываясь на груду подушек позади них, Джагхед вытягивается, заложив руки за голову.

– Неплохо, Джонс, – улыбается она, поглядывая на него краешком глаза. Он гораздо ближе, чем она ожидала. Он посылает ей лукавый взгляд в ответ, его дыхание смешивается с ее дыханием через пространство между ними.

– Я бы не справился без тебя, Купер.

Час двадцать первый

– Не слишком ли рано для рождественского фильма? – спрашивает Бетти, изогнув бровь. Джагхед бросает на нее сухой взгляд.

– Беттс, мы находимся в форте из одеял, который построили, потому что нас засыпало снегом. Если и было время посмотреть рождественский фильм, то только сейчас, – говорит он так, словно это очевидно. Бетти выхватывает пульт у него из рук.

– Мы не будем смотреть «Крепкий орешек», – твердо говорит она, поворачиваясь, чтобы снова прокрутить варианты на экране. Она уворачивается от его рук, когда он цепляется за устройство, удерживая его локтем.

– Но это же рождественская классика! – жалуется он.

– Его слишком часто показывают! Люди не смотрели бы его почти так же часто, если бы его не показывали в канун Рождества, – невозмутимо говорит она, думая о том, как ее отец всегда настаивал, чтобы они смотрели его несколько раз в течение праздничного сезона.

– Это можно сказать о любом рождественском фильме, – оправдывается Джагхед. Он улыбается, но глаза его не дрогнули, когда он на мгновение задержал на ней взгляд.

– Что? – смущенно спрашивает она, заправляя прядь волос за ухо.

– Ничего. Мне просто нравится, когда ты не согласна со мной, – мягко отвечает он, и его улыбка превращается в классически красивую улыбку. Бетти закатывает глаза, надеясь, что ее румянец не слишком заметен, и снова поворачивается к экрану.

Он снова пытается стащить пульт, но вместо этого нелюбезно падает ей на плечо, рука приземляется прямо на ее бедро, чтобы не упасть. У Бетти перехватило дыхание, когда он быстро откинулся обратно, отшатнувшись от нее, словно обжегся. Джагхед, похоже, больше не в настроении спорить о выборе фильма. То есть до тех пор, пока Бетти не делает свой выбор с торжествующей улыбкой, пытаясь отвлечься от неровного стука в груди.

– «Один дома»? Ты серьезно? После той чепухи, что ты мне только что наговорила насчет «Крепкого орешка»? – скулит Джагхед, драматично бросаясь в облако подушек.

– Если что-то и подходит для «просмотра в форте», так вот это, – говорит ему Бетти, не оставляя места для споров, когда начинаются вступительные титры. – Я думаю, что Маколей Калкин был моей первой любовью, – размышляет Бетти, пока они смотрят.

– Детей-актеров так переоценивают, – бормочет Джагхед, дуется и складывает руки на груди. Бетти поджимает губы, пытаясь побороть желание ущипнуть его за щеку и сказать, чтобы он перестал быть таким сварливым. Она резко садится, широко раскрыв глаза, и поворачивается к Джагхеду.

– Подожди! – Джагхед вскакивает, заметив панику на ее лице.

– Что? Что такое?

– Нам нужно приготовить печенье. Я не могу смотреть этот фильм без печенья, – серьезно сообщает ему Бетти. Джагхед раздраженно фыркает.

– Ну, если бы ты сказала мне, что обязательно будет печенье, я бы не стал так ворчать, – говорит Джагхед, и в его глазах светится веселье. Бетти уже бежит на кухню. Джагхед медленно подходит к ней сзади, наблюдая, как она вытаскивает коробку, которую купила прошлым вечером.

– Погоди, – Бетти останавливается, вопросительно глядя на меня. – Эти печенья… они будут с шоколадной крошкой или ты собираешься положить в них фрукты? Потому что ты не можешь накормить этим парня дважды за один день, – говорит Джагхед. Бетти поднимает коробку в качестве доказательства.

– С шоколадом. Обещаю, – улыбается она. Джагхед отвечает ей тем же.

Час двадцать второй

Выпечка с Джагхедом не была тем занятием, которое Бетти была готова повторить в ближайшее время.

– Джагхед, это так просто, почему у тебя такие проблемы? – Бетти поймала себя на том, что снова говорит это своему временному соседу по комнате. – Ты делаешь это нарочно, – упрекнула она, когда большая часть смеси вылетела из миски и попала ей на лицо, которое уже было покрыто остатками какао и муки.

– Я гораздо лучше их ем, – смеется он, заработав шлепок по плечу.

– Просто дай его сюда, – вздыхает она, забирая миску из его рук, когда он прислоняется к холодильнику, чтобы посмотреть на нее.

Они вернулись под одеяла, аромат теплого печенья заполняет небольшое пространство, отчего просто текли слюни.

– Ты права, этот фильм намного лучше с печеньем, – хвалит Джагхед с полным ртом, и Бетти хихикает, откусывая маленький кусочек от своего собственного.

Она уже столько раз смотрела этот фильм, он был одним из ее любимых, что ее внимание медленно перемещается, заполняясь всеми обыденными вопросами, которые она хочет задать мужчине рядом, желая узнать о нем больше.

– Какой твой любимый фильм? – спрашивает она, заслужив недоверчивый взгляд.

– У кого один любимый фильм? – спрашивает он, нахмурив брови. Бетти опускает взгляд на свою рубашку, указывая на логотип, все еще находящийся там, и поднимает брови, когда снова встречается с ним взглядом. Его взгляд задерживается на ее груди чуть дольше, чем необходимо, и Бетти чувствует, как покалывание пробегает вниз по позвоночнику, вплоть до пальцев ног, когда его язык облизывает потрескавшиеся губы.

– Э-э… хорошо, – наконец говорит он. – Но у меня такого нет, просто слишком много хороших – по одному на каждое настроение, – заключает он. Наступает пауза.

– А как насчет любимой песни? – вместо этого она пробует.

– У тебя тоже только одна любимая песня? – недоверчиво спрашивает он, приподнимаясь на локте и наклоняясь к ней всем телом. Бетти хихикает, прикусив губу при виде напряженного выражения его лица в ответ на ее явно неразумный вопрос.

– Ладно, любимый жанр музыки? – она наслаждается тем, что заставляет его волноваться из-за тривиальности «фаворитов». Джагхед выглядит озадаченным, зная, что его ответ не успокоит ее.

– Мне всего понемногу нравится.

– Ты не отвечаешь ни на один из моих вопросов! – восклицает она сквозь смех, глаза ее сверкают в свете лампы.

– Я не виноват, что тебе не нравятся мои ответы, – говорит он ей с ухмылкой. – Я включу тебе один из моих плейлистов позже, хорошо? – он делает предложение в попытке удовлетворить ее. Бетти кивает, с нетерпением ожидая возможности заглянуть в сознание Джагхеда Джонса.

Час двадцать четвёртый

Джагхед решил, что им нужно отдохнуть от фильмов перед следующим, тяжелый воздух, собирающийся под одеялами, делал их обоих сонными.

– Мы можем поиграть в Xbox Арчи? – неуверенно предлагает он, не зная, стоит ли снова заводить разговор о ранее не упомянутом Арчи. Бетти только кивает, ничуть не смущенная этой мыслью. Джагхед запускает консоль, загружая «Rocket League» на экран. – Все как в футболе, только с машинами, – говорит Джагхед, протягивая ей джойстик.

– Я уверена, что справлюсь, – смеется Бетти, скрещивая ноги и ерзая на стуле, когда начинается матч.

Джагхед вскоре обнаруживает, что у Бетти есть подлая соревновательная жилка.

– Эй, какого черта?! – он кричит, когда она заставляет его нападающего перевернуться и врезаться в перила, минуя остальных, чтобы ударить по мячу в его неохраняемые ворота. Она послала ему ангельский взгляд, как будто не пыталась взорвать половину его команды.

– Я быстро учусь, – говорит она, пожимая плечами. Джагхед прищуривает глаза, готовый сыграть немного грязно, чтобы проучить ее за обман.

Бетти плетется вокруг его защиты, направляясь к другой цели, когда она внезапно теряет равновесие, из-за того, что рука толкает ее в плечо.

– Что? Так нельзя! – кричит она, когда ее падение позволяет ему выхватить у нее мяч. Джагхед просто улыбается, сосредоточенно высовывая язык и катая мяч по полю. Бетти отталкивает его со всей силой, на которую способна, удовлетворенная тем, что ему приходится отпустить свой джойстик, чтобы его лицо не соприкоснулось с полом.

– Ха! – она торжествующе щебечет, готовясь вернуться к игре. Но у Джагхеда есть и другие идеи.

– Не так быстро, – угрожающе бормочет он, наваливаясь на нее всем весом и пытаясь вырвать джойстик из ее рук. Они на мгновение борются, прежде чем тело Бетти поддается под ним, Джагхед приземляется сверху на нее с раздражением. Он приподнимается на локтях, отстраняясь, чтобы посмотреть ей в лицо.

Ее золотистые волосы разметались по одеялу под ней, сверкая в мягком свете лампы. Он не замечал, что в ее зеленых глазах тоже есть золотые искорки, пока не подошел так близко, ее зрачки слегка расширились и поглотили цвет. Ее дыхание стало прерывистым, поскольку он не двигался, и он чувствовал, как ее сердце колотится под его грудью. Каждый ее мягкий дюйм прижимается к его собственному, и когда он ловит ее взгляд, устремленный на его губы, он уже не может остановиться.

Он бросается вниз, ловя ее мягкие губы своими, не в силах сдержать низкий стон, когда она выдыхает в его рот от этого действия. Она пахнет клубникой и шоколадным печеньем, и он не понимает, как долго думал об этом, пока не получил ответ. Бетти замирает, и он отстраняется, глядя на нее с паникой.

– Я… прости, я не должен был… я не хотел… – ее руки на его щеках остановили его беспокойство.

– Заткнись, – шепчет она, снова притягивая его к себе.

========== Час двадцать пятый ==========

Час двадцать пятый

Бетти устала делать что-то для других людей. С нее было достаточно попыток оправдать ожидания других людей и чувства вины, когда она терпела неудачу. Под покровом одеял она поклялась начать делать все для себя, так, как ей нравится, брать то, что она хочет.

Вот почему, когда Джагхед отстранился с беспокойством, затуманившим его ясные голубые глаза, она взяла его лицо в свои руки и остановила его бормотание, возвращая его рот к своему. Его губы слегка шершавые и потрескавшиеся, но на вкус он как темный шоколад, и это возбуждает что-то глубоко в ее животе, разжигая голод, который может быть утолен только большим количеством. Ее пальцы скользят от его щек к волосам, отталкивая вязаную шапочку в попытке дотянуться до темных прядей. Ее ногти царапают его кожу головы, и она улыбается сквозь поцелуй стону, который вибрирует в его груди.

Она смеется, когда ее ноги путаются в простынях под ними, желая обернуть ноги вокруг его бедер, чтобы притянуть его еще ближе. Ее хихиканье перерастает в судорожный вздох, когда Джагхед кладет руку ей на бедро, слегка сжимая мягкую плоть, и помогает зацепить ее за бедро, не прерывая их поцелуй. Он крадет момент, проводя языком по ее пухлой нижней губе, прежде чем скользнуть в сторону, умело переплетаясь с ее собственными.

Бетти кажется, что она чувствует каждую частицу воздуха, когда он касается ее сверхчувствительной кожи, каждый нерв начеку, когда она с нетерпением ждет ласк Джагхеда. Его рука начинает блуждать по ее бедру, скользя вверх, пальцы сжимают ее талию, когда он стонет над ней. Его звуки удовольствия только разжигают пламя, проедающее себе путь по венам Бетти, ее пятки сжимаются там, где они смыкаются у основания его позвоночника, заставляя его двигаться еще дальше. Он глотает ее стон, когда их тела соединяются, каждый изгиб ее тела идеально совпадает с плоскостями его торса. Его рука поднимается выше, кончиками пальцев касаясь нижней части ее груди.

Джагхед отстраняется, прижимаясь лбом к ее лбу, пока они пытаются контролировать свое тяжелое дыхание – единственный звук, исходящий из-под простыней. Через некоторое время Бетти открывает глаза и смотрит на лицо Джагхеда. Волна тепла взрывается в ее груди при виде легкой улыбки, украшающей его приоткрытые губы, уголки которых застенчиво приподняты вверх. Она запускает руку в его волосы, чтобы откинуть локон, вечно висящий у него перед глазами. Его ресницы дрожат, прежде чем он открывает глаза, и от глубокого синего цвета у Бетти снова перехватывает дыхание.

– Привет, – шепчет она, прикусывая губу и слегка подвигаясь под ним. Рука Джагхеда скользит с ее груди, чтобы провести большим пальцем по распухшей плоти, освобождая ее от зубов, глаза напряженно следят за моментом. Нежный розовый цвет соответствует румянцу на ее щеках, думает Джагхед, наблюдая, как ее губы снова заливаются краской.

– Привет, – отвечает он, и его улыбка становится немного ярче. Она рассеянно крутит локон на пальце, не пытаясь пошевелиться. Несмотря на бешено колотящееся сердце, Бетти думает, что это самое безмятежное чувство, которое она испытывала за долгое время.

– Это было хорошо, – бормочет она, чувствуя, как предательский жар румянца разливается по ее щекам при этом признании. Джагхед смеется, на мгновение опуская голову, прежде чем снова встретиться с ней взглядом. – Неожиданно, но приятно.

– Я не собирался целовать тебя, я просто… – он замолкает, обводя взглядом ее лицо, впитывая каждую деталь.

– Я рада, что ты это сделал, – заверяет она, прижимаясь к его губам последним легким поцелуем. Он слегка медлит, не желая отстраняться.

– Из всех дверей в коридорах, и ты появляешься у моей, – шутит он, поднимая бровь. Бетти вздергивает подбородок, ее тело трясется, когда она издает взрыв смеха из-за его банальной реплики.

– Технически я пыталась оказаться у двери кого-то другого, – замечает она, прежде чем осознает, какой эффект могут произвести ее слова. Жесткость начинает замораживать жидкое тепло в глазах Джагхеда, и она быстро прижимает поцелуй к его губам, останавливая его мысли. – Но я рада, что ответил именно ты, – ее слова высасывают напряжение из его тела, как яд из укуса, улыбка расползается по его лицу, словно никогда и не покидала его.

Час двадцать шестой

Бетти не может поверить, когда Джагхед некоторое время спустя жалуется на голод.

– Но… ты съел почти всю партию печенья! – он даже не пытается скрыть свою гордую ухмылку.

– Я растущий мальчик, Беттс. Лишение меня столь необходимых питательных веществ может серьезно повредить моему здоровью.

– Ты не будешь так говорить, когда начнешь расти в ширину, а не вверх, – бормочет она достаточно громко, чтобы он услышал. Она замечает темный блеск в его глазах за мгновение до того, как он двигается, вытянув пальцы и направляясь к ее бокам. Она визжит, карабкаясь по подушкам, чтобы уйти от надвигающейся атаки. Она бежит в сторону кухни, поворачиваясь на пятках, чтобы посмотреть ему в лицо, когда он приближается к ней, адреналин покалывает под кожей, когда ее зад ударяется о край стойки.

– Джагги… нет, нет… Джагги, не надо!.. – восклицает она с улыбкой, с опаской глядя на него. Он прижимает ее к себе, руки по обе стороны от тела, голова наклоняется ближе к губам, и у нее перехватывает дыхание.

Это останавливает ее спешку, но он уклоняется в последнюю минуту, его пальцы неумолимы, когда она извивается, чтобы уйти от щекотки.

– Джа… Джаг… пожалуйста, – хрипит Бетти сквозь смех. Джагхед не может насытиться этим звуком, тем, как она практически светится перед ним, расслабленная, беззаботная и просто Бетти. Его размышления обрываются, когда ей удается ускользнуть от него, прижимаясь поцелуем к его губам, влажно и стремительно, это выбивает его из равновесия, когда он хватается за ее бедра. Такие девушки, как Бетти, не должны быть способны на такие грязные поцелуи, но потом он понял, что таких девушек, как Бетти, больше нет.

– Ты жульничала, – слабо обвиняет он, когда она с хлопком отстраняется от его рта. Она посылает ему соблазнительный взгляд, контрастирующий с невинным пожатием плеч.

– Я не знала, что мы играем по правилам, – тихо говорит она, поворачиваясь, чтобы достать ингредиенты из холодильника. Джагхеду требуется еще несколько минут, чтобы соединить свой мозг с телом.

***

– Эй, почему бы тебе не включить один из тех плейлистов, которые ты мне обещал? – сладко спрашивает Бетти, нарезая овощи для жаркого, которое готовит. Джагхед поворачивается к док-станции в углу, нажав на первый плейлист, которые видит.

Мелодичные звуки начинают наполнять комнату, и Бетти замолкает, поворачиваясь к нему лицом.

– Что? – нерешительно спрашивает Джагхед.

– Ничего, я просто… я не знаю, просто это не то, что я думала, – говорит она ему с легкой улыбкой. Джагхед отвечает ей тем же, небрежно облокотившись на стойку и наблюдая, как она готовит.

– Я человек-загадка, – язвит он, запихивая в рот одну из нарезанных морковок, прежде чем она успевает оттолкнуть его руки. – К тому же, они не все такие, у меня очень эклектичный вкус, – сообщает он ей, вытирая ладони о штаны.

– Мне нравится, – говорит Бетти, подсознательно покачиваясь под тихую мелодию, льющуюся из динамиков.

If we want to

We could do what kings do

I can feel the earth move

When you speak

If we fight through

All the things we once knew

Everything would change for me and you

We could what kings do

Джагхед берет Бетти за руку и притягивает к себе, мягко двигаясь в такт музыке. Бетти хихикает над его попыткой танцевать.

– Ты не из этого времени, – смеется она, довольная тем, что еще глубже погружается в тепло его груди.

– Соответствие никогда не был моей сильной стороной, – отвечает он, удерживая их руки между телами. Когда он переплетает их пальцы, ему бросается в глаза белая полоска.

– Что это? – спрашивает он напряженным голосом, когда они оба смотрят на крошечные серповидные шрамы на открытой ладони Бетти, слегка ушибленные по краям. Она вспыхивает, борясь с желанием сжать кулаки и скрыть от него свои недостатки. Она делает глубокий вдох, нарочито расправляя пальцы.

Это займет некоторое время.

– Освобождение, – честно отвечает она. Его брови хмурятся, когда доказательство боли Бетти непоколебимо смотрит на него. Бетти думает о том, как ей хочется впиться пальцами в ладони, о том, как заметно потускнели они за последние несколько часов. – Но я работаю над этим, – заканчивает она с ободряющей улыбкой. Джагхед ласково держит ее за запястье, касаясь губами отметин с нежностью, от которой у Бетти сжимается горло, а глаза затуманиваются.

– Хорошо, – говорит он, его голос полон доверия.

***

Они едят свою еду в своем форте, музыка все еще тихо играет, шапочка Джагхеда плотно сидит на распущенных светлых кудрях Бетти.

========== Час тридцать второй ==========

Час тридцать второй

– Как ты думаешь, какими бы были выходные, если бы Арчи был здесь? – Бетти слегка съеживается, когда вопрос слетает с ее губ, но она не может не задать его. Ее голова удобно покоится на плече Джагхеда, его рука обнимает ее за талию, в то время как подушечка ее пальца лениво рисует узоры на его груди поверх ткани рубашки. Приглушенные голоса Брюса Уиллиса наполняют воздух.

Это не было упоминанием о ее лучшем друге – независимо от того, насколько жесткой она пыталась быть, Бетти была прощающим человеком по своей природе. Нет, ее беспокоило чувство вины, просачивающееся сквозь ее тело из-за того, что она чувствует благодарность за то, что Арчи не было рядом, когда она приехала. Бетти кладет подбородок ему на грудь и смотрит на него круглыми вопросительными глазами.

Бетти думала, что колледж – это новое начало, место, где можно снова испытать себя, где она совершенно анонимна и лишена репутации. Хотя эта часть была верна, она также, казалось, была совершенно невидима. С ее аккуратными хвостиками и розовыми свитерами она была воплощением неприметности. Бетти не просто чувствовала себя одинокой, она была одна.

Джагхед заставил ее почувствовать себя человеком, достойным разговора и взаимности. Из одного из самых дерьмовых моментов ее новообретенной взрослости пришли выходные, которые она знала, что никогда не забудет. Не было ничего грандиозного или показного в том времени, которое она провела с этим парнем, запертыми вместе из-за их общего знакомого и плохой погоды, но в этом был смысл. Бетти чувствовала себя комфортно, чего ей так давно не хватало. Они были в пижамах, ели нездоровую пищу и смотрели слишком много фильмов. Они говорили о своих любимых вещах и худших сторонах самих себя, и Бетти знала, что поделилась с Джагхедом гораздо большим, чем ожидала. И прямо сейчас она чувствовала, что может продолжать двигаться, продолжать рассказывать ему все свои секреты, и ползучий стыд, который обычно сопровождал такие признания, никогда не придет, только облегчение.