Текст книги "Лес призраков (СИ)"

Автор книги: Иридана

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 1 страниц)

Двоих скромно одетых молодых мужчин, шагавших по ночному лесу, можно было принять за гастарбайтеров из Средней Азии. Во всяком случае, когда они ранним утром в Москве добирались к вокзалу, ехали в поезде из столицы до захолустного городка Глебов-Дольский и потом в автобусе до деревни в паре километров отсюда, на них неприязненно косились. Хоть с ног до головы разоденься в брендовые шмотки, все равно у местного населения в головах прочно засело – человек с азиатской внешностью непременно гастарбайтер или торговец с рынка. С другой стороны, им это было на руку, особо ничего придумывать не надо. В Москве и в Глебове-Дольском их останавливали полицейские и проверяли документы. Паспорта у друзей были настоящие, беспокоиться на этот счёт не нужно. На вопрос про цель приезда, они ответили, что приехали на заработки. Не говорить же менту, что их интересует аномальная зона в лесу на границе Ярославской и Владимирской областей или что в окрестностях города они хотят кое-кого ухлопать.

Пока парни ехали в автобусе, они глазели на поля, луга, леса. Любоваться красотами местной природы им наскучило ещё в поезде, они пришли к выводу, что дома, в Сибири, лучше. Это было понятно, любой кулик хвалит свое болото. Коренастый крепыш Рустам по прозвищу Волк задремал, а его спутник ростом повыше, Мирген, прозванный Зайцем, уставился в телефон.

В деревне, которую парни оставили позади, им повезло. У старого дома, давно не знавшего ремонта, за облупленной изгородью в палисаднике с ромашками, вишнево-красными георгинами и оранжевыми настурциями возилась худая старуха. Они подошли к ограде палисадника, поздоровались и попросили воды напиться. Волк был готов к тому, что их сейчас погонят, но улыбчивый Заяц пустил в ход всё свое обаяние и кое-какие приемы, перенятые у старшего товарища Рамзеса. Старуха пустила их во двор, принесла воды. Заяц старался вовсю, слово за слово и вот уже Волк колет дрова словоохотливой старушке с добрыми, чуть выцветшими голубыми глазами. Хозяйский пёс, облаявший было сначала чужаков, в присутствии Волка притих и не вылезал из конуры.

Заяц тем временем вызнавал у хозяйки местные байки. Попивая уже не воду, а молоко, он аккуратно задавал наводящие вопросы и своего добился. Парни довольно переглянулись, услышав, что ночью в окрестностях деревни им лучше не шляться. По лесу бродит призрак грешника, «черного человека». Кое-что об объекте своей нынешней охоты парни уже знали, оставалось убедиться, что деревня та самая.

Говорили, что после войны один здешний мужик, напившись, приревновал свою жену и убил её, предполагаемого любовника жены, а заодно и нескольких родственников, пытавшихся его утихомирить. Протрезвев, убийца пошёл в лес и повесился. Его похоронили, но с тех пор в лесу за деревней во время полнолуния видят висельника на дереве. Порой в лесу пропадают люди. Когда года два назад в лесу нашли мёртвого горожанина грибника, старожилы решили, что это тоже дело рук призрака. По словам старушки, этот «черный человек» иногда является и в саму деревню, ходит по ночным улицам и тогда воют собаки, мычат коровы, в конюшнях ржут и беспокоятся лошади, поднимается ветер и люди боятся выйти из дома.

Разузнав то, что им было нужно, парни попрощались и ушли из дома старушки. Заяц тайком от хозяйки подсунул ей тысячную купюру в уплату за молоко, потому что брать деньги от них она отказывалась.

Этой ночью как раз наступало полнолуние и, идя по лесу, друзья надеялись, что призрак им явится. Лиственный лес был не таким уж густым, не сравнить с сибирской тайгой. Парни шли по лесу аккуратно, почти бесшумно, воображая себя опытными следопытами. Но вот стало казаться, что за ними кто-то идет. Они слышали за спинами хруст веток под чьими-то ногами. Далеко позади удалось заметить тёмный человеческий силуэт. Обоим стало страшновато, но страх они привычно подавили в зародыше и бодро шли дальше.

На маленькой поляне Заяц вдруг застыл на месте. Перед ними с дерева свисала веревка с петлёй.

– Выбрался и шастает, гад, – заметил Заяц.

– Ага, – подтвердил Волк. – Пойдем дальше или подождем здесь?

– Пойдем отсюда и побыстрее. Нормальные люди уже давно бы ломанулись отсюда.

Парни ускорили шаг, почти побежали, но координаты той поляны запомнили. Они бежали наобум, продрались через кустарник, и вдруг увидели перед собой то же дерево с веревкой, переглянулись. Заяц вскрикнул, изображая страх, и бросился в кусты уже в другую сторону. Волк последовал за ним. На этот раз они бежали дольше. Остановились отдышаться и не удивились, увидев уже знакомое дерево с верёвкой. Но на этот раз в петле висел человек в поношенном пиджаке, склонив набок темноволосую голову с закрытыми глазами и свесив по бокам руки. Волк заметил синее лицо, вспухший черный язык, вывалившийся изо рта и длинные ногти на скрюченных пальцах.

Внезапно порыв сильного ветра согнул и закачал деревья. Луна скрылась в тучах. В наступившей кромешной тьме обычные люди не увидели бы ничего, но молодые маги, Стражи, обладали ночным зрением. «Черный человек» этого не знал, поэтому висельник, открыл белые, как у снулой рыбы, глаза, не торопясь, поднял руки к горлу, скинул петлю и спрыгнул на землю.

Призрак подошёл, вытянул ручищи, намереваясь сграбастать стоявшего справа от него Зайца. Почти синхронно парни выхватили спрятанное оружие, свои магические жезлы, скрывавшиеся в невидимых ножнах на поясе. В руках хозяев жезлы превратились в серебристые мечи и отсекли призраку обе руки. Висельник остановился, тупо глядя на свои конечности, упавшие на землю. Крови не было. Отрубленные руки слабо дёргались, пальцы впивались в землю. Заяц размахнулся и нанёс последний удар, снеся призраку голову с плеч. Безголовое тело несколько секунд стояло, потом тяжело осело на землю, начало рассеиваться. Вскоре останки призрака напоминали сгустки чёрного тумана, постепенно втянувшегося в землю. Волк покосился на дерево, на котором раньше висел призрак. Его верёвка тоже исчезла. Ветер утих и луна выглянула из-за туч. «Черного человека» больше не существовало.

Как говорится, сделал дело – гуляй смело. Завершив охоту, можно было просто пробежаться на свободе, причём не в обычном виде, а во втором обличье. Они переглянулись, и Заяц первым прыгнул вперед, перекувырнувшись через голову. Приземлился он уже не человеком, а серым длинноухим, короткохвостым зверьком. Подпрыгнул вновь и резво ускакал в кусты. За ним перекинулся Волк. Постоял, принюхиваясь. Ночной лес звал, манил к себе. Можно было вдохнуть полной грудью воздух, полный волнующих запахов. Ухнула сова, в кустах деловито шуршал ёж. Волк пробежался, опустил нос к земле, вынюхивая лису, потом нашёл след товарища. Сосредоточился, пошёл по следу. Ну, Заяц, погоди! Эта игра им не надоедала.

Как здорово стремительно нестись по ночному лесу! Быть свободным, ощущать себя сильным молодым самцом. Всякий раз, когда он взмывал в прыжке над пнём или поваленной сухостоиной, Волку казалось, что он вот-вот взлетит от избытка энергии и радости от удачной охоты. Здесь не было зверей сильнее его, он был властелином леса. Полная луна любовалась им сверху. Волк остановился, поднял морду к небу и торжествующе запел. Вой звучал в лесу как древний гимн ночи, как молитва серебряной владычице неба.

Заяц внезапно выпрыгнул из кустов, чувствительно шлёпнул лапой Волка по морде и унёсся прочь. Волк бросился за ним в погоню. Заяц бежал быстро, петлял между осин и берёз, прыгал через поваленные стволы, но Волк все же его догнал, сшиб грудью в прыжке на землю. Встал над Зайцем, придерживая его правой передней лапой. Склонил голову к поверженному и оскалился, влажные белые зубы заблестели в пасти. Заяц под его лапой вдруг задёргался, как в конвульсиях и озадаченный Волк поспешно убрал с него лапу. Вроде придавил он Зайца несильно. Тот лежал на боку под ним, дрыгая длинными задними лапами. Волк сообразил, что это он так смеётся и с облегчением вздохнул. Спросил мысленно:

– Ты чего?

– Ой не могу! – отвечал Заяц. – Ты что, жвачку недавно жевал? Весь из себя страшный, зубастый волк хочет схватить добычу, а из пасти ментолом шибает. Представляешь волка, начищающего зубы мятной пастой?

Теперь смеялись оба. Вдруг где-то вдалеке в лесу раздался крик. Кажется, звали на помощь. Волк и Заяц, не сговариваясь, помчались на крик. Слабый крик «Помогите!» прозвучал еще раз и затих. Дальше их вело звериное чутье и толика особых способностей. Через некоторое время те услышали тихие рыдания, как будто плачущий выбился из сил.

В этой части леса березы с осинами перемежались елями, а чуть дальше стоял уже сплошной ельник. Звуки доносились из-под ветвей могучей старой ели. Там тихо скулило маленькое существо. Маги перекинулись в людей. Волк достал телефон и подсвечивая им как фонариком, двинулся к дереву, топая погромче. Заяц пошёл следом, выкрикивая: «Эй, есть кто здесь?». Плач под елью затих. Из-под опущенных к земле еловых лап выглянуло грязное, заплаканное детское лицо. Волк направил луч света на заморгавшего ребенка и громко, доброжелательно произнес:

– Вот ты где! Вылезай, малыш.

– Вылазь, – поддержал его Заяц. – Ты же звал на помощь, мы услышали и пришли.

Под елью завозились, ребенок выполз, выпрямился и оказался худенькой девочкой лет двенадцати-тринадцати: русые волосы стянуты в хвостик резинкой, припухший курносый нос, дорожки от слёз на щеках, покрасневшие от плача голубые глаза смотрели испуганно. Одета девчушка была скромно, но это понятно, как раз для похода по грибы. Девочка вытащила из-под еловых ветвей наполовину наполненное грибами пластиковое ведро. Она сначала осторожничала, потом осмелела, видя, что взрослые ей улыбаются и приветливо разговаривают. Наплакавшись одна, девчушка сейчас радовалась тому, что её нашли.

Девочка назвалась Аней, рассказала, что живет в деревне неподалёку. Она пошла в лес по грибы и заплутала. Узнав название деревушки, где жила девочка, парни определили в каком примерно направлении им нужно идти. Заяц вытащил из кармана пакетик с ореховой смесью, свой НЗ на случай, если придется срочно восполнять силы, и вручил голодной девочке. Волк тоже извлёк из кармана и отдал Ане свой ореховый батончик. Хорошо, что во время перекидывания в зверей и обратно, одежда, обувь, оружие и предметы в карманах не терялись благодаря чарам. На зверях они ощущались и выглядели, как часть шкуры. Девочка ела на ходу и еда исчезла очень быстро.

Перекусив, Аня приободрилась и стала рассказывать, что заблудилась, потому что её заморочила ведьма. Девчушка наткнулась на ведьмину поляну, круглую и сплошь усыпанную поганками. Про такую поляну девочка слышала и бросилась оттуда, не дожидаясь, пока пенёк на поляне обернется старой ведьмой. Ей говорили, что ведьма может привязываться к грибникам. Потом Ане стало казаться, что за спиной она слышит скрипучий старушечий голос: «Грибочков хошь? Тута они, гляди». Она оборачивалась и видела за плечом неясный ускользающий силуэт. Испуганная девочка побежала домой, но деревня всё не показывалась. Аня в панике потеряла тропинку, её исхлестало ветками кустов, через которые она продиралась в поисках тропы. Найденная тропинка завела её куда-то совсем в незнакомые места и вскоре стемнело.

– Это ведьма, бля, меня закружила, заморочила, – говорила Аня. – Она в здешнем лесу живет и дом её иногда видят. Один мужик заглянул в дверь, а там мертвецы сидят. Потом лес обшарили и ничего не нашли. Ведьмин дом каждый раз на другом месте показывается. Туда зайдешь, а обратно не выйдешь.

Когда Аня совсем выбилась из сил и устала звать на помощь, она спряталась под ёлкой и плакала там. Волк подумал, хорошо, что девочка оставалась на месте, а то ведьма завела бы её куда похуже.

Слушая рассказ Ани, все трое шли, как им казалось, по направлению к деревне. Заяц держал за руку девочку, в другой руке нёс ведро с грибами, которое она ему доверила, пока ела. Ярко светила луна, так, что даже Аня шла не вслепую.

Вскоре парни стали ощущать чье-то недоброе присутствие. Казалось, что в спину им кто-то нехорошо смотрит. Волк мысленно сказал Зайцу:

– Нас водят по лесу.

– Посмотрим, куда приведут, – отозвался тот.

Чем дальше они шли, тем сильнее ощущался чужой взгляд. Парни гнали от себя страх и, как могли, успокаивали Аню. Та крепко вцепилась в руки обоих и дрожала, как осиновый лист, но шла. Но вот все трое замерли. Между деревьями на поляне впереди виднелся дом. Аня коротко вскрикнула и зажала себе рот рукой, вдруг ведьма услышит. Волк с Зайцем переглянулись. Раз их сюда привели, придется зайти в гости к ведьме. Они вышли на поляну, поближе к дому.

Ветхий низкий домишко с покосившимися бревенчатыми стенами и поросшей мхом крышей каким-то чудом до сих пор не развалился. Приглядевшись, Волк понял, что виной тому чудо недоброе. Маленькое окошко было закрыто ставнями, но все равно казалось, что оттуда на них кто-то смотрит. Дощатая дверь была закрыта.

Заяц поставил на землю ведро с грибами и сказал Ане:

– Иди в те кустики и спрячься там, а то вдруг ведьма выскочит. Сиди тихо.

Произнес он это таким тоном, что девочка и не думала оспаривать приказ. Подхватила ведро и убежала в кусты. Волк обежал вокруг дома, никого подозрительного не заметил и вернулся к Зайцу. Друзья подошли к двери. Волк рывком открыл дверь. Внутри было темно и тихо. «Как в могиле», – подумал Волк. Они различили очертания трех тел, сидевших или лежавших на лавках вдоль стен. Тела были неподвижны. Мужчины выждали, но понимали, что зайти внутрь придётся. Их тянуло туда и бой будет там. Заяц первым шагнул в дверной проём, Волк сразу за ним.

За их спинами кричала Аня:

– Не ходите туда! Не надо! Вы что, бля, по-русски не понимаете? Не лезьте туда, дебилы! Не лезьте!

Волк сообразил, что оскорбления девчонка выкрикивала не из желания обидеть, а от бессилия и страха за них.

Как только друзья очутились внутри, дверь за их спинами захлопнулась сама по себе. Криков Ани больше не было слышно. Здесь царила мёртвая тишина и пахло тленом. В комнатке с низким потолком не было ни печи, ни хозяйственной утвари, только лавки вдоль стен. На них сидели два полуразложившихся трупа, один лежал. Покрытые паутиной мертвецы оставались неподвижными. Под лавкой Волк заметил скелетик небольшого животного. «Ведьмин кот что ли?» – промелькнула мысль. В углу у лавки притулился большой серый мешок. Вдруг он зашевелился, увеличился, напоминая человеческий силуэт и вот уже не мешок, а сама ведьма, жуткого вида сгорбленная старуха с седыми космами встала перед парнями. Хозяйка раскинула костлявые руки и пошла на гостей. Её глаза и рот на сморщенном лице казались тёмными дырами в пустоту. Она двинулась к Зайцу и одновременно шею Волка стиснули призрачные руки, медленно сжимаясь на горле. Он махнул рукой с жезлом-кинжалом туда, где по его предположениям было тело, но там была пустота. Руки как будто существовали сами по себе. В глазах уже потемнело, когда задыхающийся Волк резанул по рукам волшебным кинжалом и те исчезли. Он потрогал шею – синяки, наверное, останутся.

Тем временем Заяц увернулся от объятий хозяйки и разрубил ей голову. Вторым ударом рассёк ведьму пополам, и та пустым мешком осела на пол. С хозяйкой было покончено. Волк направил жезл на труп и хлестнул по нему серебристой молнией. Из разрезанного живота трупа полезли белёсые черви. Волк и Заяц вдвоём расстреливали молниями из жезлов трупы, хлестали по стенам, по потолку. Стены дома начали подрагивать, обвалился кусок потолка. Надо было уходить.

Заяц пинком распахнул дверь, и парни выскочили наружу. Они обернулись к дому, азартно обстреляли его молниями и снаружи. Его стены кое-где просвечивали, постепенно таяли. Чтобы ускорить исчезновение дома, Волк выбросил вперед ладонь с растопыренными пальцами, направляя выброс силы. В реальном мире «огненный веер» всё еще плохо ему удавался, но сейчас годились и получившиеся несколько искр. Они упали на стены и те вспыхнули, как бумажные. Ярко полыхнула и провалилась крыша. Стены дома стали полупрозрачными, как будто сотканными из дыма и быстро растаяли. Ведьмин домишко исчез. Там, где он стоял, на поляне пожухла трава, но больше не осталось ничего. Маги с облегчением вздохнули.

– Ух ты! Ну вы, бля, даете! Раз и всё, капец избушке! – раздался сзади тоненький голосок. Парни обернулись. Выбравшаяся на поляну девочка с сияющими глазами даже подпрыгивала на месте от восторга.

– А вы кто? Волшебники что ли? А что вы ещё можете?

Маги переглянулись. Девочка наблюдала то, что ей видеть не полагалось, их колдовство. Она была нежеланным свидетелем. Писклявая девчонка здесь одна, а в лесу на километры вокруг никого, кроме них. Эту проблему надо было решать быстро.

Волк прыгнул и сцапал Аню за руку, второй рукой ухватил за плечо, повернул к себе. Девочка слабо пискнула, когда над ней навис взрослый, уставившись ей в лицо жёлтыми глазищами и оскалившись. Волк выпустил её руку и зажал рот.

Может, виной тому была взбудоражившая его погоня, но сейчас Волк чувствовал себя хищником, стоящим над добычей. Шея у девчонки такая хрупкая. В ночном лесу никто не услышит её криков.

Сейчас девочка находилась в его власти. Волк был гораздо сильнее, вдобавок был магом, мог сделать с ней всё, что ему угодно. Его никогда не нашла бы полиция. На краешке сознания мелькнула мысль о Зайце. Но тот слабее, не хищник. Его можно запугать или он промолчит из солидарности. Вожделения, похоти Волк не испытывал, его пьянила полная власть над жизнью и смертью беспомощного человечка.

Оторопевшая девчонка глядела на него круглыми от страха глазами, дёргалась, пытаясь вырваться. Волк чуял запах её страха, стекавшего по спине пота. Худая, даже костлявая девочка напомнила Волку младшую сестру Юлю. Та тоже была тощим, голенастым птенцом в этом возрасте. Воспоминание о сестре ударило в виски изнутри горячей волной, обожгло стыдом. Он человек, а не зверь. Волк пришёл в себя. Перед ним испуганный ребенок, а он не извращенец и не маньяк. Он гораздо сильнее. Недостойно пользоваться своей силой во вред настолько слабому, тому, кого ты ненадолго взял под защиту.

Наваждение схлынуло, оно длилось так недолго, что Заяц, похоже, ничего не заметил или не понял. Волку было бы стыдно взглянуть в глаза другу, если бы тот догадался о его позорных мыслишках.

Пришло понимание того, почему наставники говорили, что быть хищником труднее. Когда он только попал в Цитадель магов учеником и начал узнавать обычаи нового общества, то после ритуала Посвящения мечтал получить второе обличье зверя сильного, красивого, внушающего страх. Хотел быть львом, тигром, медведем. Стал волком, так уж распорядилась судьба, и это не изменить. Волк все-таки сильнее, чем воробей, мышь или ёж. Наставники твердили, что у хищников свои проблемы, и второе обличье в виде могучего зверя не делает Стража лучше товарищей, тех кому выпало обращаться в травоядное или маленькое животное. То, что он не превосходит Зайца или Кролика магическими способностями, Волк понял давно, а вот с трудностями хищника столкнулся впервые.

Волк сжал губы, чтобы оскалом не пугать Аню, но не выпустил её. Он мысленно попытался сообщить о возникшей проблеме опытному старшему другу Рамзесу. Связаться с ним удалось не сразу, тот был далеко, может быть на другом конце континента. Наконец Рамзес ответил, почти сразу прервал рассказ Волка, сказав, что только что выслушал сообщение Зайца. Сейчас он переместится в известное им троим укромное местечко на окраине Москвы, а оттуда его заберёт Заяц и доставит сюда. Рамзес не знал координат этой поляны, поэтому сам прибыть сюда не мог.

Заяц устремился в гущу леса, подальше от глаз девочки и исчез. Волк опустил руку, зажимавшую рот Ани и та набрала в грудь воздуха, чтобы заорать. Не успела. Волк уставился в её глаза и попытался подавить её волю, загипнотизировать. Получилось. Девочка замерла, как птенчик перед змеей. Вот и хорошо, по крайней мере не орёт. На большее он пока не способен. Вот прибудет Рамзес и решит проблему. Волк уставился на луну, пытаясь успокоиться. Жаль, что он не заставил девочку стоять статуей и не глядеть на них раньше, перед тем, как они вошли в дом, но, с другой стороны, если бы они с Зайцем не вышли из ведьминого дома, девчонка осталась бы в лесу совершенно беспомощная.

Ждать пришлось недолго. Вскоре из леса вышли Заяц с Рамзесом. Лысая голова старшего мага блестела в лунном свете, а одет тот был совершенно неподходящим для леса образом: в элегантный тёмный костюм с белоснежной рубашкой и чёрным галстуком-бабочкой. Передвигался он бесшумно и мягко, как большой кот. Они поздоровались. Увидев удивленный взгляд Волка, Рамзес пояснил:

– Мы с Аврелией слушали оперу в театре. Пришлось выйти в туалет, не дожидаясь антракта, и оттуда прыгнуть в Москву. Ну, кто там у вас?

Волк снял свои чары с девочки, та всхлипнула. Лысый маг подошёл к ребенку, взял за подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза, подавляя волю. Ласково спросил:

– Милая, как тебя зовут?

Давясь рыданиями, девочка ответила. Постепенно Рамзес успокаивал её, расспросил, где она живет, почему оказалась здесь одна. Ему Аня рассказала о себе побольше, чем парням. У девчушки была только пьющая мать, которой не было дела до ребёнка, и которая до сих пор могла и не хватиться дочери, если её не искали. Рамзес узнал то, что хотел, а потом впился жгучими черными глазищами в растерянные голубые глаза застывшей в ступоре Ани, обвёл рукой вокруг её головы и щёлкнул пальцами. Стерев девочке память о событиях этой ночи, Рамзес погрузил её в транс, чтобы она могла идти, но не осознавала, что и кого видит и ничего не запоминала. Заяц подхватил ведро с грибами, взял Аню за руку и повёл вперед, туда, где в нескольких километрах находилась её родная деревня. Волк с Рамзесом обогнали их и пошли впереди. Шли молча, переговариваясь мысленно, рассказывали Рамзесу о висельнике и нехорошем домишке. Тот скупо похвалил парней, но выговорил им за то, что те в азарте забыли о свидетельнице. Ведьмино логово и так бы исчезло, без поливания молниями снаружи.

Заяц мысленно шепнул Волку:

– Представляешь, возвращается Рамзес обратно в туалет театра, а кабинка занята. Что он будет делать? Вырубит свидетеля?

– Ты что, Рамзеса не знаешь? – проворчал Волк. – Он свидетеля зачарует, отведёт ему глаза, а потом у зеркала спокойно приведёт костюм в порядок, поправит галстук и пойдёт себе в зал, если спектакль ещё не кончился. Надеюсь, Аврелия не закатит ему скандал.

– Я слышал, что Аврелия никогда не скандалит, – уверенно заявил Заяц. – Она молчит, молчит, а потом как даст лапой!

Пытаясь отвлечься от мыслей о своей позорной слабости, Волк представил себе, как Рамзес и Аврелия выясняют отношения. Сначала в человеческом облике, в одеяниях родных стран: сверкающего глазами смуглого Рамзеса с бритой головой, в складчатом белом переднике, с обнаженным торсом и леопардовой шкуре на левом плече, как подобало египетскому жрецу, и напротив него невозмутимую римлянку Аврелию в белой столе с пурпурной каймой. Потом представил эту пару уже в звериных обличьях: выгнувшего спину рыжего абиссинского кота с вздыбленной шерстью и гибкую чёрную пантеру. В зверином облике Рамзесу ссориться с давней подругой явно не стоило.

Они добрались до спящей деревушки, где не горел свет ни в одном окошке, пошли по улицам. Просыпались и брехали собаки, но никто из людей не всполошился. Стражи довели девочку до ограды её дома. Заяц поставил у её ног ведро с грибами, вытащил из кармана и засунул в грибы пару купюр. Перебирать грибы Аня наверняка будет сама, вот и найдет своеобразную компенсацию за пережитый страх, может конфет себе купит. Волк тоже спрятал в грибах несколько купюр. Это было всё, чем они ещё могли помочь ребёнку. Затем Заяц и Волк отошли подальше, а Рамзес мысленно попрощался с друзьями, в последний раз заглянул девочке в глаза, щёлкнул пальцами, выводя её из транса и исчез.

Аня потрясла головой, очнулась, огляделась, узнала дом, схватила ведро и бросилась к калитке, зовя: «Мама! Мама!». Парни убедились в том, что девочка пришла в себя и тоже исчезли, отправились по домам. Заяц был доволен охотой, а вот Волку вспоминать свою слабость было неприятно, хотя человек в нём и победил зверя.