сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 20 страниц)
- Хорошо, солнышко. Я дам нам шанс. Но на моих условиях, Эззи. Мы расстанемся на неделю. Нам стоит побыть отдельно, чтобы понять, что на самом деле происходит. Поживи нормальной жизнью, попытайся понять, куда я вообще в твоей жизни влезаю. Подумай. Я тоже подумаю. А как пройдет неделя - приходи сюда. Если мы оба захотим продолжить это безумие, то встретимся там в полдень. Ровно через неделю, - и Тэдди дал мне адрес кафе.
Даже про желание вспомнил. Памятливый) Нашел на что потратить желание(.
Тэдди честен. Тэдди принципиален. Тэдди не врет.
Поэтому я буду играть по его правилам. Так, как мы делали с самого начала.
Дурацкий, дурацкий день.
Дурацкие условия.
Дурацкий я.
Но у меня есть надежда. У нас есть надежда. Если Тэдди не прочтет в дневнике что-то между строк. Если не передумает. Если не надумает еще какую-то психологическую хрень.
Так. Нахуй.
Надежда умирает последней.
========== Прощальная песнь ==========
Отпустить Колина на целую неделю от себя прямо сейчас было выше моих сил. Хотя бы чуть-чуть радости, хотя бы капельку хотелось урвать, украсть, выпросить. Я и так невыносимо долго пробыл без него. Мысленное отторжение Колина на сутки - это слишком, слишком долго и губительно для меня. Да и предшествующие события опустошили меня, забрав все радости жизни. Как с дементором поцеловался! Поэтому мне жизненно необходимо было напитаться прикосновениями, радостным блеском глаз медведика, его дыханием, поцелуями. Заполнить пустоту внутри теплым и ламповым.
Он сам мне этого давать не собирался.
Пришлось идти на провокацию, хорошо, что Колин кинестетик. А на мои прикосновения он реагирует так же, как я на его. Тэдди не сможет противиться.
И я сделал то, что так давно хотел, но из-за этих разборок было неуместно. Я нежно положил руку на его обнаженную шею, ласково провел большим пальцем по ней сверху вниз и добавил контрольный выстрел - длинно и мокро лизнул языком этот восхитительно голый участок.
Колин дернулся, протяжно охнул, почти простонав, и рассмеялся.
- Вот все бы тебе, Эззи, опошлить нахуй. Такая драма, такой накал страстей, а теперь только и мыслей - как бы тебе в штаны влезть поскорее. Но не в этом гребаном автомобиле посреди полей же. Поехали поищем мотель.
Честно говоря, я бы не отказался и от секса в машине. Как школьники, на заднем сиденье. Но поездка в мотель, безусловно, была еще лучше - и давала мне больше времени с ним.
Колин привез нас в какое-то знакомое ему место - "трахаться в мотеле - это все-таки совсем уже безвкусица".
И командным голосом, как раньше, распорядился:
- Марш в ванную, отмокай, отогревайся, я пока закажу обед. Позовешь потереть спинку.
И, пока он заказывал ужин, я провел сеанс стриптиза. Медленно разделся, эротично снимая рубашку, выпутался из брюк, снял трусы, зыркнул из-под челки, и продефилировал в ванну.
Там, как обычно, вбухал дохрена пены и опустился в воду.
Релаааакс!!! Не хватало одного:
- Колин!!!
Он тут же появился на пороге и охуел от количества пены
- Богиня проявилась, пена до потолка?
Хе-хе)
Как приятно видеть подначивающего Колина, того, которым он был раньше, до всех этих событий, ммм!
Алаверды медведика было восхитительным. Разделся при мне, обнажая свое богическое тело, и аккуратно сложил вещи. Не устаю любоваться медведиком!
Из-за татушки он в ванну не полез, присел на бортик.
Колин поцеловал меня в плечо и наелся пены. Хе-хеее)) Расплевался, разругался.
Коооотик мой!!
- Никакой больше пены. Никогда, - пообещал ему я.
Ради тебя, мой милый, я готов на многое. На очень многое! Но сейчас ты все равно этому не поверишь.
Оххх, какое же это счастье доверять, подчиняться, отдаться его воле и рукам!! Еще пару часов назад я был механической куклой, замороженной рыбой. А сейчас,
когда он признался мне, когда я знаю, что он любит, и весь этот вечер он мой, а я его, как раньше, когда не надо было ни о чем думать, и можно было отдаться чувствам без остатка, все равно не получалось расслабиться. Вот что за натура, кря-кря, бля?
Полезли мысли - кого он сюда приводил до меня?
С кем лежал в этой ванне раньше?
Кого целовал?
Эззи, да похуй! Ты у него первый мальчик и единственный. И он любит тебя.
И слова какие говорит:
- Ты прекрасен, Эзра. Прекрасен как закат, как произведение искусства, как дар божий. Улыбка твоя - как благословение миру и весь мир улыбается тебе в ответ.
А я? Что я говорил ему приятного?
Эх, Эззи, Эззи..
А потом Колин слез с единорога и добавил:
- Только не пой, Эззи, пожалей своих поклонников, они тоже люди и жить хотят с целыми ушами.
Ну медвееедь, ну йопт)))
Мне пришлось притворно возмутиться
- Неужели у меня такой отвратительный голос?
Колин принес бейлис по моей просьбе (надо запомнить, он его не любит, эхх, еще одно разногласие) налил его по бокалам.
- За тебя, Тэдди. Хочу, чтобы ты был счастлив. Со мной.
Во мне постоянно происходит внутренняя борьба внутреннего ангела и внутреннего демона, а побеждает всегда внутренний ирландец и уводит меня бухать.
Откуда во мне этот внутренний ирландец? Хз. У родителей теперь не спросить.
Родители так хотели, чтобы из меня вышел толк. Толк вышел. Бестолочь осталась. И вот эту вот бестолочь я хочу подсунуть тебе, Тэдди. Но другого меня нет. И другого, такого как ты - тоже нет. Во всем белом свете!
Горели свечи. Теплая вода расслабляла. Тэдди нежно гладил мое тело. События, произошедшие днем, потихоньку отпускали, мысли успокаивались.
Тэдди пообещал, что неделя начнется завтра.
... а сегодня я хочу заснуть с тобой в одной постели, солнышко.
Я хочу засыпать и просыпаться с тобой каждый день.
У меня к тебе столько вопросов, я хочу знать о твоем детстве. Как тебя называла мама, когда ты был маленький? Твой любимый цвет. Твоё любимое блюдо. Твои любимые занятия, кроме как строить меня и командовать.) Я много чего хочу от тебя, Тэдди. А еще больше - давать тебе. Отдаваться. Слышать твои стоны. Видеть твою улыбку. И даже нахмуренные в раздражении брови. Хочу обнимашек. Хочу всего тебя в вечное пользование.
Но любые прикосновения к тебе сводят все в сумасшедший трах, секс, улёт, падение в бездну.
Пока мы ждали заказанный обед, я думал с толком потратить это время. Но бля!
- Прости, что я тебя с ним отпустил, Эззи. Я догадывался, но ... Я хоть успел вовремя?..
- Не будем об этом. Я давно в этом аду. Одним эпизодом меньше, одним больше... "Вовремя" было бы несколько лет назад. А сейчас ... Я научился выключать себя, чтобы эмоции не довели до психушки. Геллерту только на руку будет объявление меня недееспособным.
- Иди ко мне, мальчик мой
Асподь! Да просто лежать с ним рядом, в тепле его рук, это уже наивысшее блаженство, покой, ощущение дома, надежности..
- Всё уже позади, солнышко. Он никогда не посмеет даже посмотреть на тебя, всё уже закончилось навсегда, мальчик мой, слышишь? Забывай прошлое, как страшный сон, у тебя впереди только хорошее.
Ох, Колин, нет. Ты не знаешь эту мстительную змею. Без тебя не будет ничего. Ни спокойствия, ни надежды, а, возможно, и самого будущего..
Кстати мальчик, принесший нам обед, меня узнал. А то, что он увидел меня голым, (ну с прикрытым причинным местом, но все равно что голым), взорвало в его голове сверхновую. Это видно было невооруженным глазом.
Мелкая месть Колину (хотя за что ему мстить? что он сюда водил кого-то раньше? ты опять включил свою уточку, Эзра Мэтью Бербоун!!) вырвалась как-то сама по себе, мне хотелось застолбить этот участок. Показать... не знаю, что показать. Что теперь тут я. И мы вместе. И похуй на последствия для него и для меня.
Жрать хотелось чертовски. Но не так сильно, как обладать Тэдди.
- Тебя проще сначала трахнуть, потом накормить, Эззи, все равно ведь отвлекаться будешь...
Как хорошо ты меня знаешь, милый! И всего за несколько дней..
- Иди на ручки
Ооооо, да! Да! Эти божественные поцелуи, наконец-то мы припали друг к другу.
Табличка "не дистёрбить" вывешена, дверь закрыта на замок. И Тэдди целиком и весь мой.
Да, мы разговаривали, но совсем не о том, о чем я планировал.
Он обновил свою метку на шее.
-... Блядь! Ты же специально делаешь это, чтобы на меня никто не позарился за неделю, да? - радостным голосом, почти виляя хвостиком, сказал я. - Блин, Тэдди, это так мило!
- ...Эзра, блядь, не всё сразу, - когда он ударил меня по рукам, убирая мои руки от своей задницы.. хорррошая заявочка, Тэдди, милый!
- ...Мне нравится, когда ты сверху, - сказал я, опрокинув медведика на себя.
- ...Мне нравится, когда ты снизу. Ты такой послушный, Эззи, это охуительно горячо.
Но Колин не набрасывался на меня, как того хотелось мне. Он рассматривал, любовался мною, запоминал все нюансы моей мимики, а их было дофуя. Ведь лежать под ним, плавиться от желания, наслаждаться медведем, самим его видом - это те еще ощущения!!
Все-таки он прощался. И щелкал своей профессиональной камерой-взглядом на долгую память мой образ.
Шит!
Ничего-ничего! Как говорят в Джорджии - в жопу раненный джигит далеко не убежит. А ты у меня, Тэддичка, ранен в сердце. Как и я. А это намного мучительнее. Особенно, когда хочешь убежать от себя!
Наш секс был как всегда - сшибающим, выбивающим все предохранители, сносящим все преграды.
Но в этот раз Колин хотел слышать мой голос. Чтобы я стонал для него. Пел волшебную песнь любви.
И я пел. Стонал. Хрипел. Не сдерживая ни одной эмоции.
Вначале Колин дразнился, нанося смазку. Водил пальцами вокруг, не проникая, только делая попытки. Это драконило по-страшному. Но у меня была во рту волшебная палочка-выручалочка Колина, из которой я высасывал все свои выводы и стоны медведика, и этим джойстиком можно было управлять папочкой так же, как он управлял моими песнями.
Кааакой же он отзывчивый, страстный, нежный. И довлеющий. Даже в эти моменты. Особенно в эти моменты.
После всего произошедшего мне хотелось яростного, жесткого секса. Чтобы на грани. Яви и сна. Боли и наслаждения. Жизни и смерти. Любви и ненависти.
И папочка дал мне. Сполна.
Удары по моим вторым 90 были болезненны. Как раз так, как нужно.
И я кричал, и вопль переходил в стон.
Его шлепки, поцелуи, колкая щетина, мягкие, но требовательные руки, скользкие пальцы во мне, все это вместе взятое оголяло нервы. Мне хотелось больше, глубже, сильнее, жестче, но командовал здесь генералиссимус. А он был непреклонен:
- Громче, Эззи!
- Дай мне услышать, как ты исправляешься, Эззи.
- Папочка любит тебя слушать.
- Еще не все слышат, как ты раскаиваешься.
- Стони, солнышко
Мммм, у меня ажник зубы сводит, вспоминая. Он объявлял всем, что я его мальчик.
Мне кажется, я даже плакал. И да. Стонал. Кричал.
Нас точно выгонят из гостиницы за аморалку.
Ну и хой с ней.
И когда он вошел в меня, шепча "Эззи, Эззи!!!" наконец-то я получил то, что нужно. О, Тэдди. О, мой бог. Папочка.
Очередной ДХ18 ощущений полноты жизни. Восторга. Пика.
Нихера не помню, что я кричал в порыве страсти, помню только, когда обкончался, выдохнул в подушку:
- Я люблю тебя, Колин.
Колин меня догнал и сполз рядом на кровать, нежно целуя меня в потный висок.
Не услышал.
Приходя в сознание, выплывая из марева оргазма, я подумал - может он и прав.
Синдром-хуиндром. Может и синдром. И что? Ведь и любовь сама - болезнь. Какая разница как назвать, если мы пусты внутри друг без друга?
Хуй с ним. Пусть синдром. Пусть.
Но я нужен ему. Этому несгибаемому стойкому оловянному солдатику, который боится признаться себе, что не такой уж он несгибаемый. Он ведь всю жизнь перекорёжил из-за меня. Но все равно стойко держится за этот ебучий синдром и хочет разлучить нас на неделю.
Хотелось больно укусить его за плечо, но потом взгляд зацепился за татушку, и сердце пропустило один удар. Я и так принес ему много боли. И еще принесу.
И еще неизвестно, больше ее будет если мы расстанемся, или будем вместе..
Ой, блядь, ну вот только этих мыслей мне щаз и не хватает..
Кря-кря.
А может я изменюсь?
И такой: Тэдди, хочу тебя порадовать: я бросил пить, курить и думать о сексе. Это были самые противные двадцать минут в моей жизни.
Хе-хе.
Правду говорят, что в ревматизм и в любовь не верят до первого приступа. Я поверил. Тэдди поверил. В свою. И тут сказка кончилась. Ко-нец. А кто слушал - молодец. А кто участвовал - дураки. Потому что попали под каток и их раздавило.
Тэдди любит меня. Тедди признался. Но как он это сделал.. В своем духе. Я люблю, а ты - нет.
Конечно. Он не верит мне. Не верит в мои чувства. Думает, поиграюсь и брошу. Он просто не знает меня, не знает моей жажды обладать им. И дело не просто в сексе. Не в том, чтобы подчинить его, использовать, не в том, что я нуждаюсь в нем как в папочке. Мне дышать без него трудно. Мой магнит ищет его везде, повсюду, стрелка крутится как бешеная, в поисках его притяжения, компас сбился, где север, где юг - непонятно. Полярность поменялась. Вкус к жизни появился. Жизни с ним. Знать, что он рядом. Что ему хорошо. Доставлять ему радость. Видеть, как загораются его глаза. Как расцветает нежная улыбка на этом строгом лице. Как меняется разрез глаз от улыбки. Как смягчаются черты лица. И у меня внутри распускается цветок папоротника. Каждый раз. А не один раз в год, как в живой природе.
Даже если бы я ему признался - еще тогда, на кухне, или когда нес кофе, неа, ничего бы не изменилось. Он и так это знает. Слова - это только слова. Поступки - вот что надо.
А как мы это узнаем, если не попробуем быть вместе? Никак.
Но если я тебя не уговорю, Тэдди, мне нужна будет от тебя какая-нибудь вещица. Чтобы я постоянно трогал ее, гладил, носил с собой. Это будет мое желание. У меня ведь тоже осталось одно, последнее желание. И фотографии. Как же мало я их сделал. Дурак.
И татушку! Я сделаю тату в память о нем. Где-нибудь там, где я постоянно смогу ее видеть, гладить, трогать.
Если ты думаешь, Тэдди, что я не дорос до отношений, не понимаю, что нас ждет, то ты ошибаешься. Я понимаю.
- Даже подумать страшно! – испугался я, и храбро задумался.
Мы настолько разные, что точек соприкосновения у нас раз, два и обчелся. Только мы с тобой, только наши тела. Я ничего не знаю о тебе. А ты обо мне. Нам будет трудно. Но это будет чертовски горячо - ссориться, а потом яростно мириться. Или нежно. Да, я взбалмошный, чудаковатый, фриканутый эмоциональный придурок. А ты упрямый, доминирующий, с любовью к порядку и дресс-коду.
Если ты думаешь, что я хочу тебя, как ребенок игрушку, что выпрашиваю любовь, как твою ступню тогда, в ванне... то ты крупно ошибаешься.
Объясни мне тогда, почему ты чувствуешь то же, что и я, хочешь того же, не можешь избавиться от этих мыслей, от желания прикоснуться ко мне, от желания идти на уступки, защитить, отдать все ради этого?
Двойные стандарты, Тэдди?
Твои поступки - любовь.
Мои поступки - ребячество, эгоизм и синдром.
Хуиндром, бля!
Колину достались грабли с кривой ручкой. Наступает он, а по лбу получаю я. Хотя нет. Походу ему достались семейные грабли с двумя ручками. Прилетело всё-таки обоим.
Значит словами тебя не убедить. Я буду убеждать тебя сексом. Может так ты поймешь быстрее.
Впереди еще целая ночь.
========== Не надышишься ==========
Колин не услышал - опять и снова - моего признания. И я опять расстроился. Но это у меня норма. То взлет, то посадка, то снег, то дожди, сплошные качели и писем не жди..
Я поплелся в ванную, чтобы не показывать медведю мой растерянный вид, глупо отыгрываться на нем. А может и услышал. Тогда тем более.
В кои-то веки наступил на горло своей уточке. Включил душ и встал под теплые струи, чтобы вода смыла эту детскую обиду, и даже не услышал, как вошел медведь.
- Что-то случилось?
- Случилось, еще как случилось. Я соскучился.
Мой большой ирландский магнитик.
Посыпались очередные дохуилионы.
Принимать душ с Колином под легкие поцелуи, нежные поглаживания, мягкие прикосновения, не переходящие в секс, но от этого не менее приятные, наполняющие тихой радостью. ДХ19.
Простой совместный ужин, когда Колин снимал с моей вилки наколотые кусочки еды, и выбирал для меня лучшие кусочки у себя в тарелке. Есть с рук. Как я и хотел. Нежность, которую опытный дяденька квир еще никогда (ДХ20) и ни с кем не испытывал. Разве что в детстве, с мамой.
Мы ели в молчании, комфортно, душевно, чего я раньше никогда за собой не замечал. Чтобы Эзра Бербоун молчал?? Даже с набитым ртом? Нонсенс. Однако с Колином даже молчать было приятно и умиротворенно.
Потом Колин ушел во внутренний дворик перекурить, а меня оставил на хозяйстве.
Хе-хе) Эззи-домокозявка, бгг))
Я заказал мороженое в номер и убрал в чемоданы весь бардак, который сотворил, разыскивая смазку. Для Колина - все что угодно. Это даже приятно, чьерд побьерри!
Портье, который принес мороженко был так умилительно застенчив и красен щеками, что ни малейшего сомнения, что наш концерт песни и пляски имени Кончиты Вюрст прошел незамеченным, у меня не возникло)).
А вместо чаевых он попросил сфоткаться с ним))
Вывозя тележку с грязной посудой он несколько раз натыкался на стены, промахиваясь мимо выхода, вот умора)) Видимо, песни в моем исполнении его сииильно впечатлили.
К Колину я вышел в преотличнейшем настроении, что тот тут же заметил:
- ... где нашкодил, пока меня не было?
Я сел к нему на колени и закурил.
