сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 20 страниц)
Я сделаю это. Чтобы у него была частичка меня. И об этом мы будем знать только вдвоем - он и я. Наша общая тайна. Печать.
Но перед тем, как заняться тату, папочка попросил помочь ему. Со стояком)
Я думал, он оттягивает момент, но нет. Он просто не мог быть со мной рядом и не прикасаться ко мне, не хотеть меня, не любить меня, так же, как и я не мог насмотреться на него, налюбоваться, надышаться им.
Когда-то в ранней юности я доискивался, что же такое любовь. Ещё когда мне нравился Джонни. Выписывал разные фразочки, анализировал, сравнивал - все хотел понять, что я чувствую к нему - это уже любовь или еще привязанность.
Так смешно. Я считал, что любить за что-то - это не любовь, а расчет. Любить вопреки всему - это болезнь, ненормальная реакция организма, сдвиг по фазе. А потом вычитал, что ученые приравняли любовь к болезни и даже дали ей какой-то номер. Во всех своих отношениях я всегда сомневался, сопоставлял, любовь-не любовь.
Какой я был глупый.
Сейчас нет никаких сомнений в том, что я чувствую к Колину. Мне не нужен интернет, справочники, подсказки.. Но почему-то сказать ему это в глаза я не могу.
Надо было вот тогда, на кухне, подойти к нему, посмотреть в глаза, обнять его лицо руками и сказать. Но слова комком застревали в горле. Почему? Почему раньше было так легко говорить о своих чувствах с любым человеком, раздавать налево и направо любые обещания?
А сейчас... Может потому что это слишком важно? Потому что это самое главное?
Он не поверил бы. Подумал бы - блажь. Сумасшествие. Да что угодно. Всего-то за 6 дней. Да я и сам себе с трудом верю.
Поэтому я просто подошел к Колину сзади, у него был такой домашний вид в этих приспущенных на ладной заднице пижамных штанах.. с босыми ступнями.. и обнял его руками. Как вчера в ванне. Я уже знал мои любимые места на его теле. И не мог упустить возможность помечтать о Тэдди, как о боттоме, пока делаю нам обоим хорошо.
Прижаться, обнять руками, погладить нежные соски, впадинку пупка, потереться стояком о ложбинку на заднице, взять в руки его член, словить губами первый стон, и почувствовать, как Тэдди поплыл. Откинулся всем своим весом с барного стульчика на меня, рискуя свалиться. Но я не дам тебе упасть, Тэдди. Мы взлетим вместе. Как всегда.
- Эззи, я сейчас кончу, как старшеклассник за полторы минуты. Что ты мне подсыпал, солнышко, что у меня встает даже на твой голос?...
Чарующая музыка слов.
- Немного пыльцы феи Тинкербелл и любовь. По вкусу они напоминают сахар, поэтому ты ничего не заметил.
Ну вот я и признался. Почти.
Колин закинул руку мне за голову, вплетая пальцы в волосы. А вторую завел за спину, схватив за бедро и прижав к себе ближе. Это был жест острой нехватки прикосновений, жест нежности, доверия, позволение делать все, что мне захочется. И от этого ему самому сносило крышу.
- Давай же, Тэдди, доставь мне удовольствие увидеть, как ты кончаешь... Прошу тебя...
ДХ14
Колина выгнуло, и он кончил остро, ярко, мучительно вскрикнув. Догнать его было несложно. Тем более, когда он смотрел на мои руки таким мутным и поплывшим взглядом.
Ох, Колин.. Если бы ты доверился мне.. Если бы позволил себе быть принимающей стороной.. Ты бы терял сознание от оргазма. И знал бы, что фраза "до звездочек в глазах" - не просто слова. Но ты не позволишь, чтобы мальчишка главенствовал.
Да и не важно. Нам осталось не так много, чтобы выбирать. Я рад просто тому, что трогаю тебя. Что вижу тебя. Что дышу тобой.
Как вышло, что мир сузился до точки, до одного единственного Колина?
Весь мой яркий мир с музыкой, красками, клубами, вечеринками, показами мод, друзьями - все стало неважным! Кроме одного. Тэдди. Сокровище. Папочка. Темный Рыцарь.
И желания. Какие мечты у меня были раньше? Занять первое место в топе моделей, сняться в фильме с лучшими актерами. Быть звездой.
А сейчас мне хочется ходить в кино с Колином. На последний ряд. Целоваться до одури и кончать от одних поцелуев и его шепота мне на ушко. Петь для него. Танцевать для него и с ним. Хотя нет - петь для него я не буду - он не вынесет моего самобытного таланта)) Я буду шептать для него ласковые и пошлые глупости. Это ему нравится больше))
========== Тату ==========
- Колин, а что ты думал обо мне, когда согласился... ммм... взять на воспитание? - спросил я медведика в душе, когда брил ему грудь для нанесения татушки.
- Что ты паскудная маленькая тварь, наркоман и раздолбай, которому охренительно идут прически, открывающие затылок. Очень хочется тебя схватить и гладить, гладить, до одурения, по этим трогательным ушкам, по вздрагивающей шее, по короткой шерстке там, где машинка прошлась почти в ноль. Невозможно остановиться.
Мммм.. Надо было знать Колина, чтобы понимать, что он хотел сказать. Медвежонок честен. Он всегда говорит правду, невзирая ни на что. И правда была в том, что ему трудно не прикасаться ко мне, трудно не гладить, и невозможно остановиться.
Оказывается, у меня трогательные ушки!
Охренеееть! ДХ15
А я-то всегда считал их лопухами и старался прикрывать волосами, для того и отращивал))
Решено. Состригу к бениной маме. Так, как понравилось бы Тэдди. И неважно, если он не увидит. А мне кажется, он увидит. Если уж так плотно ознакомился с моим досье, то теперь ему придется бороться со своим желанием так же, как и мне. Только меня в интернете полно, а Тэддика там нет. Надо успеть сфотографировать как можно больше.
И детальнее.
От нервов хотелось курить. Да и выпить хотелось - ведь предстояло набивать тату. Именно поэтому пить было нельзя, а вот покурить можно.
Оказывается, Тэддик думал обо мне плохо потому, что в сумке было дохера кокса.
Бгг) Да если бы я не увез все это после вечеринки, назавтра после этого все статьи бы запестрели моими обдолбанными фотками с подписью - Э.М.Бербоун попался с наркотой. То-то он с сигаретами меня так прищучил с самого начала. Думал, что за каждую можно будет обучить какому-то новому трюку. Не, ну курить-то я люблю. Но уж не так, чтобы душу продавать за сигаретку. А он во мне выискивал ломку. И не нашел. Чудушко моё! Спросил бы, я бы ему разъяснил: главное правило - после вечеринки в отеле убирать вещдоки.
А! Да! Точно! Когда бы это он мог спросить, если каждый день у нас то баталии, то побеги, то секс-марафон.
Пока я курил, успокаивал нервы, и готовился к процедуре, Тэдди зарядил мою мобилку.
Бардак в комнате я разгребать не стал, просто сбросил со стола лишнее, освободив место под инструменты. Бардак для меня - привычная обстановка. Он везде там, где я. Моя вторая натура.
Интересно, как быстро бы Колин выучил меня наводить порядок и класть вещи на место, если бы мы жили с ним?
Ой, нееет. Мне кажется, ему бы просто пришлось свыкнуться с мыслью, что меня не переделать. Хотя.. "доцент бы заставил"(с). Или я бы психанул и мы разругались бы вдрызг, до розовых соплей и мордобоя. Да, вот это ближе к теме..)
Когда я усадил Колина на подушки и взял в руки инструмент, на меня снизошло какое-то спокойствие и умиротворенность. Нельзя было ошибиться. Надо было минимизировать болевые ощущения. Поэтому я весь, с головой погрузился в процесс и было такое ощущение, что прямо здесь и сейчас происходит какое-то таинство. В звенящей тишине. Как венчание в церкви. Я не смотрел на Колина, чтобы не сбиться, не отвлечься, и сделать все как можно лучше.
Татушка получилась аккуратненькая, ладная, такая, как я ставлю на документах. С маленьким "дефектом", мой личный подарок Тэдди - закорючка в виде сердечка.
Когда я закончил набивать, смазывать и вынырнул из процесса, Колин был каким-то притихшим и ушедшим в себя.
Я прикурил сигарету Колину, сидя верхом на нем, а потом закурил свою. Молчание не давило. Тишина была такой.. не уютной, нет. А поглощающей. Мы курили в полном молчании, и это было каким-то грозовым предвестником прощания. Мы молча смотрели друг на друга, запоминая. Не хотелось шевелиться. Хотелось длить и длить эти мгновения полного единения даже без секса.
В голове крутились какие-то обрывки слов недопесни
.. еще одна осталась ночь у нас с тобой,
Еще один раз прошепчу тебе - ты мой,
а завтра я один останусь без тебя..
Пойми, теперь не думать не могу я о тебе,
Так знай, тебя везде я отыщу, где б не был ты,
Я испишу тебе стихами все листы,
И если встречу я тебя среди толпы
Ты не свернешь уже тогда с моей тропы,
Я украду тебя от всех,
Ты будешь мой тогда навек, ты мой навек...
Ох, блядь. Нафиг.
Сбегав за телефоном, я забрался на Тэдди обратно (лось, тяжелый, ога, кому ты втираешь, Тэдди! А кто меня на плече нес, как пушинку, мой Темный Рыцарь, а?) и включил телефон. Забытое за неделю чувство связи с миром. Яркий экран, куча фоток, приложений и отголосков прошлой жизни. Но мне нужна была только камера. Только фото моего Тэдди. Рук. Красивых пальцев. Крупным планом линию шеи. Профиль.
- Улыбайся, мой ... и опять я смолчал.
Ведь он не говорит, что будет завтра. Что он решил. Что нам делать. Есть ли мы. Или поигрались, и будет?
Колин поцеловал меня и сказал:
- Вот теперь можешь фотографировать. Только не выкладывай никуда, как в прошлый раз.
Тэдди! Неужели ты не понял, что между мной шесть дней назад и теперешним - разница в пропасть? Разница в любовь!
Никому такое сокровище не отдам. Это моё. Я буду беречь их сильнее, чем свой личный архив с хоумвидео. Потому что это - самое ценное, что у меня теперь есть. Дороже моего ламборджини и яхты.
И как-то само по себе фотографирование перешло в поцелуи. Нежные. Прощальные.
Осторожные.
Надо было сделать перерыв. И я предложил медвежонку кофе.
- Конечно хочу. Твой кофе - лучший в мире, солнышко.
Двойной сахар, пыльца феи Тинкербелл и любовь. Надо патентовать.
- Потому что я делаю его для тебя, Тэдди...
========== "Я открываюсь под конец" ==========
Дорогой дневник.
Всё пошло по пизде!
ХАХАХАХАААБЛЯДЬ!
Но сначала. Для потомков, на долгую-долгую память. Для себя. Чтобы перечитать и разобраться. Может я что-то упускаю сейчас...
Когда я готовил Тэдди кофе, эйфория наполняла меня какой-то медитативной энергией. Планы были наполеоновские.
Вот сейчас. Сейчас. Сварю медвежонку кофе и признаюсь. "Хватит откладывать, пора высиживать", - подбадривал я себя. Самое время. Ну не завтра же в машине. Или в постели, где мы сорвемся в пропасть, стоит нам только прикоснуться друг к другу.
Надо только правильно начать. Фффуух. Даже дыхание сбивается, как представлю, что надо будет вывернуть душу наизнанку и держать эту мякотку открытой в ожидании решения и ответа Колина. Ударит по ней или бережно возьмет в ладони? Или посмеётся? Или съязвит? Всё равно не угадаю. Колин у нас тоже непредсказуемый. Два сапога пара, блядь, и оба на левую ногу((
Похуй. Я должен. Ему. Поэтому давай, Эззи, не мни яйца.
С чего бы начать?
- Обещай мне, что выслушаешь меня до конца, и не будешь перебивать. Я должен сказать тебе одну очень важную для меня вещь. Самую важную. Ты можешь мне не верить, я и сам в ахуе, если честно.
И тут зазвонил телефон.
Кто говорит - слон. Чтовамннннада_шоколада.
Вот тогда и рухнуло все.
Я отвык от громких звуков за какие-то неполные шесть дней, и резкая трель меня испугала. Сука, я эту мелодию теперь боюсь и ненавижу.
На экране высветилось фото Ньюта.
Какое-то время я еще думал - отвечать или нет. Сукабля, идиот. Нахуя я ответил???
Но я ответил. Связь была плохая, Ньют взволнованно лепетал в трубку. Слышно было через слово. Приходилось повышать голос.
Что я там сказал вслух-то:
- Всё нормально со мной. Тут просто связи не было. Я не мог позвонить. Падре опять упёк. Да, я тоже. Я тоже, говорю! Говорю, я тоже соскучился, Ньют!
- Ньют. Ньют, нам надо будет встретиться и поговорить. Связь пропадает… Пока. И я тоже.
– Я тоже, Ньют! Блядь… Целую тебя! Да. Пока.
Бляяядь! Нахуй мне это всё? Хоть бы медвежонок не обиделся.
Когда я поднимался со второй порцией кофе (конечно, первая порция убежала), сердце бухало в груди, а тишина из моей комнаты напрягала. Обычно Колин так не реагировал. Значит услышал. Да и как, бля, тут было не услышать - в этой тишине по всему дому любой шорох был как взрыв гранаты ближнего действия. А я еще и орал.
Колина у меня в комнате не было.
Приплыли.
А когда я зашел в его комнату, он стоял одетым, на меня не смотрел, и сразу же сбежал чистить снег.
Ревнует, что ли? Да нихуя так не ревнуют. Обиделся?
Ну ок, ок. Если бы ему позвонили и он сказал - целую, скучаю, ты бы тоже обиделся, да?
Ну ладно. Вот он вернется и я извинюсь. Я все объясню, что расставаться по телефону при плохой слышимости, да и вообще расставаться по телефону - это последняя стадия идиотизма.
Тэдди не дурак, он должен понять! Надо было раньше ему признаться, тогда все было бы по-другому. Ведь прошлую жизнь до нашей встречи не выбросить, не перечеркнуть, она была и есть. И у него тоже. Просто сейчас все иначе.
Я смотрел в окно на Колина, который работал на износ, как машина, остервенело махая лопатой, и сердце кровью обливалось. Ни разу! Ни разу не оглянулся и не посмотрел на меня.
Ну дурак, ну виноват, но так реагировать-то нахера?
Я оделся и вышел на улицу без шапки и перчаток.
- Тэдди... Ты обиделся, что ли?
Тишина.
- Ты из-за звонка Ньюта, что ли? Тэдди, я дебил. Прости. Я просто не мог ему сказать по телефону. Да и связь отвратная. Прости...
Ни слова.
Пришлось бросить в него снежком.
И ничего. Остановился.
- Иди в дом, замерзнешь, - сказал. - ... Не стой на улице, не морозь задницу.
Поговорили, блядь.
И опять я смотрел из окна, а он все так же хуярил, не разгибаясь и не оглядываясь на дом. Пока не стемнело.
Когда точка кипения достигла критической отметки, я выскочил раздетым в майке, и что я сказал?
- Я хочу есть!
Уточка, бля, косноязычная! Кря-кря, бля!
- Холодильник на кодовый замок закрыли? Я же сказал, чтобы не торчал на морозе в одних трусах, Эззи, меня по головке не погладят.
ШТА, бля? К нам вернулся, к нам приехал злой телохранитель опять?
Пока Тэдди готовил есть, он молчал и игнорировал меня. Как будто я пустое место. Как будто меня здесь нет.
Я вытащил бутылку с недопитым виски и уселся на подоконник. Виски шло как вода.
Злость на себя, на него, на обстоятельства бурлила внутри горькой, черной водой, и не могла найти выход. Глаза жгло от не пролитых слёз.
- Сука! - бросил я ему в спину шепотом.
- Да ебись ты со своим Ньютом хоть конем, хоть крокодилом, Эззи. Я тебе что, муж? Завтра придет авто, и вали нахер, тебя там твои дружки-подружки заждались давно, кокс сам себя не вынюхает, журналисты обрыдались. Потрахались - и отлично, всем спасибо, все свободны.
Колин отобрал у меня бутылку и сам приложился к ней, отходя к плите.
Пока руки у него были заняты, я подошел со спины и крепко обнял его.
- Я не умею крокодилом, дурак ты глупый, Тэдди. Никакой Ньют не стоит твоих бровей. Но не мог же я ему это по телефону объяснять, как последний мудак.
Но Тэдди не слышал меня. Не хотел слышать.
- Меня Колин зовут, Эзра.
И что-то про пену, свечи и джаз.
- ... отцепись-ка и дай разлить суп по тарелкам.
Суп, блядь! Суп! Я схватил бутылку и хорошенько приложился. Не виски, а говно. Совсем не вставляет..
Злые слезы капали в тарелку
- Вези. Сдавай. Вот такая ты сука, Колин. Только бабло тебе и важно.
Ах вотоночо!!! Вот и выплыла наружу, наконец-то, правда-матка..
Он не вырос в роскоши и достатке, как я... ты скажешь, какая разница где рыдать, в лимузине или на велосипеде. А я тебе отвечу: ты сначала попробуй и то и другое, а потом умничай. Так что да, бабло - это охеренно важно. Очень, знаешь ли, жрать иногда хочется, а нечего.
- Ну так жри. Жри и не обляпайся. Двойную порцию. Благодарю за обед. Чаевые впишите в счёт.
А виски, оказывается, подействовал. Меня развезло. Но я все равно отвесил клоунский поклон, чуть не завалившись, и на выходе крикнул:
- Гори в аду!
Меня заколотило сразу же за порогом кухни. Хотелось завыть по волчьи, срывая голос. Но я дошел на непослушных ногах до своей комнаты, громко хлопнул дверью и свалился на кровать, укрываясь одеялом.
Я буду жалеть о каждом слове. О каждом.
Мои ебучие эмоции всегда вели меня в никуда. Я так и не научусь никогда ими управлять..
Что? Что мне надо было сделать? Упасть на колени, ползти к нему и униженно вымаливать прощение?? Предлагать ему деньги, чтобы только он не бросал меня? Чтобы трахал за любые деньги????? Сколько бы он попросил??
Вот оно как.. Любовь к деньгам оказалась сильнее.
А то, что было - ты действительно высосал из его пальца. 21-го.
Хорош бы ты был, Эз, если бы признался. Чвякнула бы твоя мякотка под его каблуком.
Бабло. Бабло. Бабло.
А я тут со своими метаниями, как идиот...
Ты опять влюбился не в того, Эззи. У тебя не может быть счастья. Потому что "ты особенный, мой мальчик".
Ты ёбаный урод, Эзра.
Никому не нужный "особенный" уррррод.
Даже с деньгами ты никому не нужен.
Смирись.
Я не педик, но 20 баксов это 20 баксов.(с). Только суммы разные.
Вот, оказывается, как работают настоящие профессионалы. Ломка была запланирована на последний вечер, да? Чтобы сдать меня свежеполоманным, готовеньким, неспособным сопротивляться, убитым разрывной пулей, с дырой в груди вместо сердца.
Вот почему он был таким тихим после того, как я сделал татушку.
