Текст книги "Оказалось, это не мой выбор (СИ)"

Автор книги: Imeninik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 42 страниц)

Непреодолимая стена, казалась таковой лишь на первый взгляд. Метров с пять, от стены было одноэтажное здание, откуда очень удобно смотреть, идет ли одинокий вахтёр по стене, или же забил он на свои обязанности и спит. Туда пошла Алиса, Эшли закидывает крюк.

Я служил связным и находится ближе к первой.

– Никого, – сказала она, и я кивнул Эшли. Та закрутила крюк, после чего подкинула его, словно и вправду рыбачит. Такого мастерства я не ожидал. Неожиданно открыв рот, я позаботился о том, чтобы в него никто не заглядывал. И я о тебе, Алиса!

В общем и целом, с третьего раза, у Эшли получилось-таки, твердо зацепиться за выступ или что там? Вес самой девушки эта штука выдерживала. Первой полезла та, кто кидала. И пока Алиса спускалась с дома, я ближе подошел к веревке. Толстая, я зря называл её унизительным "веревкой". Только сейчас понял, это канат.

Невидимая испарина появилась на моем лбу. Её тут же стер мой рукав.

– Чего не лезешь? – Алиса уже закончила, Эшли на коленах, вверху смотрела и ждала нас, время от времени отвлекаясь и поглядывая по сторонам.

– Я не умею… – тихо, словно дуновение ветерка в полном штиле.

– Что ты сказал?

– Лезь, говорю, ты первая, – уступив канат другому человеку, я принялся активно думать. Как-то даже не подумал о таком. Я ведь "у себя" ни разу так и не лазал по нему. Видел по телику, и тогда думал, мол "мне такое в жизни не пригодится" и ведь в тот момент я говорил правду. В том мире такая способность мне не пригодиться. А что насчёт этого?

Вопрос риторический.

Алиса залезла и теперь две пары глаз смотрят прямо на меня. Сверху вниз.

Стыд – это такое отвратительное чувство, что появляется в самый неподходящий для этого момент. Прижигающее изнутри, леденящее тело снаружи.

– Ты идёшь? – возможно, Эшли хотела сказать, ползешь, но отказалась от такого каламбура. Над ним же никто смеяться не будет.

– Да, – не время стыдиться. Будем это делать потом, когда будет время. – я не умею лезть, подтягивай верёвку.

Приказ. Идеальная форма послушания, при которой зомби полностью подчиняется некроманту. Чем-то похоже на форму рабства, и не сказать, что они сильно отличаются. Зазорно ли таким пользоваться? Несомненно. Мне очень не нравиться так делать, но обстоятельства вынуждают и тогда я могу только сказать "спасибо", такой прекрасной способности.

Ухватившись за канат, я ощутил, как его начали тянуть. Невероятно тяжелые силы начали давить в обратную. Сила тяжести была сильна, но Эшли с Алисой сильнее. Со стороны, наверное, выглядит как дешёвая комедия о Бонде.

Костяшки пальцев сильно прижимались к стене из-за чего те начали ныть. Боль в руках. Я был уверен, что Алиса излечит её, поэтому терпел её всеми силами.

Вот, уже чуть-чуть, немного, метр, может меньше. Ещё и ещё. Я уже держусь одной рукой за уступ стены, меня подняли ещё немного, а после помогли забраться. Крепкая рука Эшли тут была как раз кстати.

Мы забрались наверх. Наконец. Мы можем убежать из этого города.

– Спасибо вам, – а должен ли я благодарить их? Они же подчинились приказу, я с такими же словами мог завести нарциссическую балладу о себе самом. Благодарить себя? Что за глупость. Я благодарен только им.

– Да ладно, ты же знаешь, мы тебе всегда поможем, – Эшли неловко почесала затылок, осматриваясь по сторонам.

– Мы ведь одна команда, – никогда бы не подумал, что такие слова слетят с уст Алисы. Она ненавидела меня, нет, скорее всего не могла не ненавидеть. Я слышал: "от любви к ненависти, один шаг", но это невозможно. Так не бывает с настоящими людьми и поэтому все что я могу думать, так это о том, что её вражда была не настоящей.

Ну, сейчас то она более адекватна и поэтому я рад.

– Пошли, нам ещё надо спускаться, – голос ещё не восстановился и поэтому были слышны хрипы, но мне тогда явно поплохело и надо было куда-то скинуть пар.

М-да, как так получилось, что руку Алиса заживить может, а, например, растяжение связок, нет. Странная в общем её магия, но мне ли говорить? Сам-то хоть и могу огоньком двигать, получается это очень плохо.

– Хм, слышите? – Эшли вдруг поднялась.

– Стража?! – мое лицо в точности копировало Алису. Паника и страх.

– Нет, другое, такой свист, будто бы что-то летит, – после её слов, я и сам отвлекся от работы. Я сидел ближе всего к обрыву.

– Свист? Может..! – предположение было сокрушено и разбито всмятку как яйца, на которые сели. Легко и вовсе не приятно.

– Ай! – и Алиса падает. Я ловлю её своей рукой и перенаправляю падение. Она легко могла пасть вниз, и я даже не знаю выжила ли? Впрочем, сейчас ничего хорошего так же нет.

– У-у тебя стрела в глазу! – увидев стрелу которая попала Алисе в глаз, именно в тот, что был закрыт, я хотел воскликнуть: "повезло" или "в яблочко". Это были простые защитные механизмы. – Алиса, слышишь!? – она отключилась. Не может же она так просто помереть?

– Я сейчас, – Эшли уже начала подходить, как и в неё попали. Попали в ногу, прямо как в той первоапрельской шутке. "Заднее колено". Туда и попали. – ах! Чёрт!

Она упала на колени, кривясь лицом. Видимо ей все же больно. Алиса отключилась, поскольку я не чувствую, чтобы она умерла. Только вот, стрела в глазу, это далеко не простая рана, люди от такого умирают. Если бросить взгляд, то люди посчитают её мёртвой. Хорошо, значит она сможет сбежать, лишь бы только не протупила.

– Эд, что с Алисой? – закусив губу, кровавая дорожка прошла по её лицу. Глаза горели заботой, а сам взгляд метался по телу Алисы.

– Все в порядке, от такого она не умрет, – сказав это, выражение Эшли смягчилось. Она закрыла глаза и подставив под рот кусок руки выдергивает стрелу.

– Ух, хорошо, что я уже мертва.

Стрела отлетела вниз

– Пойдём, Эд, мы сумеем уйти, я помогу.

Смотря на дрожащую, укушенную руку, которая была мне протянута, я впервые почувствовал, как кто-то так искреннее беспокоился обо мне.

"Даже Эшли умеет боятся". Она неуверенно, хоть и говорит такие слова без единой запинки.

Достойно восхищения.

– Я не могу бросить Алису, – ещё один свист, и стрела прилетает Эшли в лопатку. Она поддается импульсу, налегая на меня.

– Ты глупый, нам надо бежать, – сильно прижавшись ко мне, и обняв рукой, той которая ещё двигалась, её голос становился все тише. – я… хочу… по… мочь…

Тело девушки обмякло. Первое что пришло. В голову, было:

"Снотворное?" Она заснула и больше не двигалась. Видимо и вправду заснула. Только вот, возможно ли это? Фентези мир не перестает меня удивлять своими технологиями.

– Хех… – тяжело выдохнув, я всмотреться в ту тьму, которая была моим соседом. Ночь сегодня и вправду подобна мраку. Я не мог увидеть абсолютно ничего. – все было слишком легко.

Как и говорили девушки. Все очень просто. Мне позволяли идти вперед. Позволяли выживать.

Теперь, я вижу всю картину. От моих глаз не укроется герой, который вышел из одного угла здания. Закинутый на плечо клеймор, паскудная улыбка и вальяжная походка главного. Как тут его не узнать.

Я прижал к себе обеих. Они мои, и видимо за такое господь превратился в дьявола, который просит жертву. Что ж, он её получит. За таких чудесных компаньонов, нет, возлюбленных.

– Живите, – как грустно это всё. – это приказ, проживите как можно больше.

Я знаю, они слышат меня. Будь то сон или потеря сознания. Мой приказ будет исполнен. Я серьезно.

Герой же, с полу приседа, словно это не составило для него никакого труда, взлетел на те семь метров. Он в мгновение ока, оказался в десяти шагах от меня.

– Ну что? Бежать вздумал? – как смешно, давай сейчас встану и похлопаю тебе руками.

– Конечно же да, – поднявшись, я оставил трупы.

– Одна ещё должна быть жива, – он стрельнул глазами в Эшли. – Кузя говорил, что оставит обеих, – сплюнув в сторону этот герой продолжил. – скотина, я ему это ещё напомню, сейчас не до него.

– Вправду? Давай ещё поговорим, – голос подвел. Он устал, и как любой голос в этом мире, пришёл к выводу, что пора ему на пенсию. Не только голос. Все тело меня подводило. А все почему? Это просто, весь мой организм, от вставших на дыбы волосков, пересохшего горла, мокрого, липкого и холодного пота, до сердца. Все, а в моем случае это мое тело, понимало.

Скоро конец.

Сделаю неверный шаг, и я труп. Скажу не то слово, и я труп. Ещё и лучник неведомо где. Я как единственная фигура на шахматной доске, когда против меня сразу четверо. Это сложная ситуация. Эй, когда это меня подводил язык?

– Переговоров не веду, – ах, только что.

– Ну, тогда давай там, чао.

Прости Эшли, прости Алиса. Я вынужден вас покинуть.

Беги.

Знакомое слово, я воде как уже подрос, а все осталось таким же.

Сквозь кромешную тьму, не заботясь о других я бежал. Не скрывая ужаса в глазах, срывая голос и убивая ноги своими действиями, я, кажется, превзошёл свой лимит. Убегать можно от разных вещей. От медведей, от гигантского существа, от общества, даже от героя. Последний кстати гнался за мной изо всех сил.

Я себе льщу.

Зачем он это делает? Ну ясно дело, хочет автограф, вон как мечом с нездоровой улыбкой размахивает, явно хочет, чтобы я на нем расписался.

В какой-то момент, весь мой страх, перешел в долгий и безвозмездный хохот. Это было так смешно убегать от опасности. Меня сейчас убьют, а я смеюсь. Разве это не то, как должен умереть настоящий мужчина под конец своей жизни? С улыбкой на лице, с любовью к семье в сердце, с мечем в правой и щитом в левой руке. Защищая своих.

Я делаю что-то подобное? Меня поблагодарят за это? Заслуживаю ли я такого?

В меня не стреляли, скорее гоняли как скот. Игрались со мной. Какие жестокие оказывается у демонов игры.

– Ха! Ха..! – дыхание сбилось, тело начало бежать медленнее, ноги наливались свинцом, превращаясь в неподвижные мешки. Но, меня все равно не догоняли. Насмешка на лице героя была доказательством предыдущих слов.

Игра. Все это была простая игра. Я ведь так сильно хотел сбежать.

Впервые в жизни, я упал из-за того, что ноги больше не двигались. Они пульсировали неприятно покалывали, и больше не откликались на сигналы мозга. Я упал на колени. Лицо как после душа, рот не успевал вдыхать, мне казалось, если хоть на секунду перестану дышать, легкие просто взорваться. Глаза же вываливались из орбит, они продолжали дёргаться. Горящий огонь в области груди. Если его не охлаждать, я умру.

– Набегался? – надменная поза этого героя меня бесила. Его надменный голос вызывал мою неприязнь. Он был рядом, но такое ощущение, что тот ездил на мопеде или ещё чем-то, ведь с него не упала и капля.

Несправедливо.

– А, точно, ты ведь сейчас не ответишь. Отдышись хоть, дикий пёс, – аналогия с собакой? На удивление точно передает частоту моих вдохов.

Он не бил, не говорил все пять минут, а именно сколько я сидел и отдыхал. Адреналин спал ещё где-то там, вдали. Я пробежал больше чем когда-либо. Новый рекорд.

– Вот, теперь давай немного поговорим, – герой присел рядом.

– Ты… Не убьешь..? – даже слова теперь для меня не пустяк. Сложно найти момент для вставки.

– Нет, тебя я отправлю на казнь, как и говорил ранее, – помотав головой, брюнет, лишь гаденько улыбнулся. – я вот что хотел спросить, не против если заберу у тебя ту что выжила?

– Почему спрашиваешь?

– Я же не варвар там какой-то, по мне не сказать, но чувства важны для меня, – хуюства твои.

Запас собственной вскипевшей крови, заставлял подумать. Попробовать выбить у него мое помилование через них? Подложить Эшли, заставить её?

– Она не отдается, я против, – я мог бы поторговать жизнями абстрактных человечков, неизвестных мне, но никак не тем, чем дорожу я сам. Их я никому не отдам.

– М, даже так, а если я скажу, что пощажу тебя, и отпущу восвояси, с условием, что ты соглашаешься на мое предложение? – он шутит. Нет, такой человек, будет пытаться всеми правдами и неправдами вытянуть из меня "отдаю тебе Эшли".

– А хуй тебе в рот не засунуть? – то, что собирался сказать мысленно вдруг вылетело изо рта. На одном дыхании причём.

– Что ты вякнул? – агрессия, которую теперь можно пощупать, была всецело направлена на меня. На его лице вздулись вены, вот прям на лбу. Того смотри и лопнут сейчас.

– Что слышал, мудак.

Раз уж умирать, так умирать высказав всё что думаю. И пусть на половине моего высказывания меня перебьют, отрезав шею, этого будет достаточно.

– Знаешь, мне говорили тебя живым доставить в тюрьму для дальнейшей казни, но мне не говорили, что тебе нужны для этого пальцы, одно ухо, глаз…

От таких слов кто угодно придёт в себя. Приступ героизма решительно окончиться. Обезвредим боевого Рембо, обратно в славного парня.

– Воу, ну чего ты… – а меч то уже близко. – эй-эй-эй! Постой, я извиняюсь, а! А-а-а!!!

***

Комната с одним источником света. Комната с ушами, глазами и носом. Меня видели, меня слышали, и я не сомневаюсь, что они даже чувствовали мой запах.

Кстати о нём. Мне мои штаны никто менять не собирался. Какие жлобы.

– Пидоры, – эхом, в этом помещении очень пусто. Все звуки искажаются и доходят ко мне с изменениями. Как же паршиво тут находится.

Я лег назад на пол. Холодный камень обеспечивал меня быстрой смертью от воспаления. Если и будут вешать, то явно больного человека. Я быстрее умру.

Подняв руку, я вновь начал ею любоваться. Большой палец и четыре рубца, которые только под веществами будут похожи на пальцы. Они ещё побаливают, и вместе с тем чешутся. Меня не кормили со вчера, то есть с момента моего ареста.

Честно сказать, я сдался. На четвертом пальце. Не, скорее. Намного.

Думаю, ещё в том моменте с моими кулаками и Эшли. Незаслуженно я тогда её поколотил так сильно. Нескольких пощечин хватило бы. Вместо того, чтобы пытаться насладиться тем, что у меня было, я решил отдать все силы для того, что меня могло ждать. Отдать все силы на будущее. Как не похоже на меня. Сколько не слышал мать да отца, они говорили, что я не смотрю вперёд и слишком зациклен на "теперь".

Камера, с дыркой на потолке. Вот, из неё ярким синим цветом, на меня падал свет. Он окрашивал всю комнату в похожую холодную краску. Как бы мне этого не хотелось, но я попал в голубую камеру.

Дальше, мой дерганный взгляд перешёл в сторону стены. Нет, как таковой, стены там нет. Вместо неё будет огромное зеркало. Так, чтобы я видел отражение в комнате. Напоминало те зеркала, как в детективах. За ним явно были люди нетрадиционной ориентации. А как ещё назвать этих вуайеристов? Ха-ха! Какие же все пидоры подлобызные!

– Мусор! Умрите! – весело. Я знаю, что они есть, а вот, знают ли они о том, что я знаю? Если да, то все ещё в порядке, ну а если нет… – Тупые мудилы!

Эта ситуация должна вызывать отчаяние, видимо мой барьер ещё не пробит. Не скажу, что я далеко от лимита.

Чем ещё могли похвастаться эти шикарные, пятизвёздочные апартаменты в центре столицы? Ну, красивым камнем. Он тут вообще-то немного отливает. Гладкий, да красивый. Но холодный. Посижу я так дней четыре, да и всё, умру от переохлаждения.

Что ещё? А в принципе то, ничего. Ну, вход в виде двери.

Думаю, я здесь что-то вроде исповеди должен провести. Очиститься духом, вернуться к человечности. Такое вроде как называют. "Время на подумать".

А если и не так, кому какое дело. Пальцы болят. Их нет, но они болят. Фантомная боль не отпускала ни на секунду.

– Обед!

Гром… а, нет, это был обычный крик. Похож, тут и вправду не сразу отличить получается. Вот был бы я метеорологом…

Небольшая задвижка отворилась и на железном подносе мне подали еду. Впервые с момента моего заключение, должен напомнить. Что же мне подготовили эти голубые парни? Глаза уперлись о неприятную картину.

Тут даже сказать что-то сложно. Мне вообще еды не дадут?

Хлеб. Не буханка, не половинка, а просто ломтик, тонко нарезанного хлеба. Кухней у них, определенно заправляет дьявол или кто-то вроде него.

– Поторапливайся, ешь быстрее, – по двери стукнули кулаком, отчего в ушах неприятно заболело.

Взяв тот бедный ломтик, в руку, я подсунулся ближе к двери.

– Эй, страж, сколько ещё вы намерены меня здесь держать? – после вопроса, я откусил кусок.

"Дерьмо" было первой мыслью. Словно слепили хлеб на заказ именно для заключённых, максимально паршиво.

– Ты скоро умрёшь, так что не волнуйся, лучше подумай о своем поведении, – а он не говорил со мной с ненавистью или чем-то похожем. Видимо есть в этом мире люди, которым похуй.

– Ага, – поднос улетел к нему. Я забыл дополнить, бляшка была не простой. Поднос вытаскивался не полностью. Остальная часть была у моего соседа.

Молча закрыв тот мелкий проход, он отрубил мне ещё одно окно с воздухом.

– Поведение…

Холодно. Не слишком, чтобы, я сию же секунду умер, но где-то на баллов пять, будет. Комфорта ноль, так ещё и говорят, подумать. Похоже на общагу.

– Мое поведение не касается никого, кроме меня.

Многие возразят, мол, как так-то, это ведь не так, и все на самом деле по-другому. А мне все равно.

Я так сказал, значит так и будет.

Кто думает по-другому, прошу, я вас не задерживаю.

Первый полезный навык, который я получил, из этого мира. Держаться своего мнения. Без него, загнулось бы мое великое путешествие ещё в самом начале. С другой стороны, из-за этого навыка оно загнулось сейчас. Чем не начало пути?

Тут нет настенных часов. Сколько проходило, пока я думал, сидел и просто ничего не делал? Наверное, много. Может с два часа, или три.

Мне казалось, прошло много больше. Тем, на то, чтобы поразмыслить становилось все меньше и меньше. Подумаем, о погоде, о том, что можно было сделать, чтобы все прошло лучше и все в таком духе. Только вот, приятные и нейтральные темы в один миг просто закончились. Ненавязчиво начались те, что не нравятся. Они вызывают дикое отторжение, мне не хотелось думать о них, но те мысли лезли и лезли в мою голову. Они вошли туда без стука… а возможно, просто отсиживались в уголке, ожидая пока все другие умолкнут.

И они своего времени дождались. Мораль. Моя побитая мораль человека. В этом мире вроде как она тоже есть, да только как-то проще здесь относятся к смертям незнакомых.

Ах, я его даже не знаю, он умер и ладно. Только вот я не такой. Я не воспринимаю каждую чужую смерть незнакомца, как смерть ближнего, скорее, это просто как удар. Удар в сердце. Когда на меня смотрят глазами, которые горят ненавистью это так же удар по нему. Я знаю, что есть выжившие после того огненного ада. Встретившись с ними, что они мне скажут?

Явно не слова благодарности или красивую сказку.

Мавка хотела, чтобы я повзрослел. Все её действия были направлены только на это, но, зачем? Для чего так париться для одного парня вроде меня?

Что должен делать взрослый? Принять ответственность? Перестать ребячится?

Если это так, то я давно уже…

Глаза потяжелели. Веки медленно сплелись, больше не отпуская один одного. Я заснул, продолжая сыпать себя противными вопросами.

– У него нет, желаний! – громко.

– Хах, что ты такое говоришь? – очень громко.

– Ну сама посмотри, он ничего не хочет, его никто не волнует, – раздражает. – о каком будущем для него может идти речь?!

– Ты просто не знаешь о том, что он хочет, – непереносимость слов.

– А что он хочет?! Признай ты уже, нет у него ни желания, ни влечения, он просто плывёт! Как желе по воде! – как унизительно.

– Ты сам себя слышишь? Видимо, ты слишком много выпил, иди спи, – и это тоже раздражает.

– Пойми, рано или поздно он должен будет уйти отсюда, и что он сможет? Он ничего не сможет сделать! Подохнет в канаве!

– Как ты можешь так говорить? Он твой сын!

– Я говорю ему правду, и лучше бы ему её понять. Нет в этом мире розовых пони. Его этот компьютер не сможет его прокормить, не в нашей стране. А он ещё и захочет себе девушку, детей, что будет тогда делать? Я его всю жизнь на горбе таскать не буду. Чем раньше с него снимут розовые очки, тем лучше.

Проснувшись сегодня утром, я первым делом хотел кому-то ударить. По неизвестной причине, мои кулаки чесались очень сильно. Ударить, унизить, оскорбить. Три принципа, после которых, самомнение зачастую поднимается выше небес.

У меня есть мое отражение.

Покореженный, побитый жизнью человек. Никогда не подумал бы, что это я. Мне будто прибавили ещё лет эдак с десять.

Некрасивый, не побритый. Не замечал такого состояния своего лица. Живот горестно заурчал. Такого громкого урчания я давно не слышал. Словно проснулся глубоководный кит и начал на меня кричать. От стен, ясно дело, отразились все эти звуки и удвоились, а где и утроилось. Печально видеть такое.

Зачем я здесь? В этот хуевый мир, меня забрали не по собственной воле. Не говорил я, не желал всем сердцем чтобы меня забрали сюда. Так почему же я здесь? У меня нет великой миссии, мне не говорили о предназначении, да даже те самые слова о "Ты волшебник, Эдди, ты великий волшебник", мне так никто и не сказал.

Кто меня сюда притянул? Я хотел бы харкнуть в лицо этого урода. Мудака, который решил вот так потешиться над мной. Дайте мне пожалуйста хоть причину.

С какой целью я появился в этом мире?

Как же бесит это молчание. Коль уж призвал, так скажи, бог. Пизда тебе, когда увижу. Вот подохну, приду к тебе и заставлю тебя все серии поняшек пересматривать до конца твоей бесконечно долгой жизни. У-у, сука! Давай, попытайся наказать меня! Обрушь на этого смертного человечишку свою кару!

– Давай! Ебани по мне молнией, или чем ты там хуяришь?!! Попробуй, давай!

Неслыханная ярость росла. Поднималась волнами, обрастала объемом. Такую злость больше не подавить словами "успокойся", это был праведный гнев на виновника. Тот, кто виновен во всем что случилось был никто иной как Бог.

– Зассал со мной выйти?! Давай, раз на раз, на ринге, прямо здесь и сейчас!

Энергично, я указал пальцем прямо под себя.

– Мудлан ты редкостный! Спускайся со своего олимпа, я тебе сейчас зубы начищу! Блядский бог, этого хуевого мира.

Странно, что моя злость выходила наружу, но не кончалась. Сколько бы не злился, казалось я просто черпал ведром воду. Я беспомощно пытался вычерпать им океан. Какая ирония судьбы… богов в этом мире так же не существует. Они равны по своей природе богам из моего мира. Сидят где-то и наслаждаются тем, как мучаются другие. Совсем как бог в моем мире. Всепрощающий бог, который тем не менее, потопил землю за грехи. Любящий бог, который выгнал свои творения из райского сада за первое же происшествие. Вездесущий бог, которого на самом деле просто нет.

К кому же тогда шли эти оскорбительные измывательства? Я сравнивал его с червём, навозным жуком и так далее. Если обобщить, то не было никого. Я обзывал никого. Зеркало.

А в нем, не "никто". Это был я.

– Я хочу сбежать.

Ясная мысль, которая посетила меня в одиночной камере. Вот, вот что должен делать! Я ощущал, что-то не так. Я делал неправильно, делал не так как привык. Я не боролся.

Уберечь свою жизнь, разве это не главное? Я хочу жить, и не важно, что будут говорить другие, неважно как они будут меня обзывать. Не важно, что я буду думать о себе. Главное выжить. Таков закон. Таков принцип. Мой принцип.

Я подбежал к зеркалу.

– Здесь и вправду нет никого.

Не было потайной комнаты, за которой сидели бы, некие вуайеристы.

Тут же по нему пошли трещины. Словно открывался шазам, завеса правды, и я должен увидеть тайну этого мира. Его сокровенную тайну о том, что…

– Стена, – когда стекло потрескалось, оно естественным образом, осыпалось через что, мне пришлось отходить. Отскакивать от того. Множество осколков обрушились, создавая невообразимый шум. Я закрыл уши руками, лишь бы не слушать его.

За стеклом оказалась стена. Да, тайна мира раскрыта. Секретного ингредиента нет, а все что мне нужно, это упорство.

Что ж, очень познавательно. Оставим это все детишкам да больным людям, которые любят искать глубинный смысл в стенах. Двойное, а то и тройное дно у этой сцены прошло дальше меня, и я ничего не заметил кроме стены.

Зато осколки очень и очень мне нравятся. Пригодятся же. Вот и моя любимая заточка получилась. Чем не легендарное, одноразовое оружие, которое добавляет плюс пять к красноречию?

На такой шум ко мне подсуетились охранники. Ясно дело, я тут буяню, надо посмотреть. Только вот зачем ставить сюда зеркало? Ещё одна дебильная аллегория? Может тот герой что с этим сделал? Я знаете ли, не очень хорошо помню момент, когда отрубился, но тогда я уже плакал и не знал, что ещё ему сказать, чтобы он остановился. Унизительное время. Я помню всё, я отплачу ему сполна, когда окрепну.

– Что за шум?! – тут нет окон. Цельнометаллические двери, с одним отверстием для еды. Вот и все, что тут есть. Наверно, будь у этих охранников хоть две извилины в мозгу, они бы не пытались открывать дверь.

Она противно скрипнула. Метал по металлу. Ужасный скрип, от которого у любого завянут уши и перекосит улыбку.

Сейчас мой шанс!

Рука с самым большим и острым осколком, двигалась в точности как я того хотел. Она болела, с неё текла кровь, но я уже сделал свой ход.

Он не был неправильным, или ошибочен. Просто я слишком мало подумал. Не учел тот факт, что будет шлём. Он защищает не только голову, но и шею. Осколок в моей руке разбился, и я сумел как-то протолкнуть то что осталось в прорезь для глаз. Мне открылся крик мужчины. Он сильным толчком откинул меня. Упав наземь, я проехался по полу, совсем близко к осколкам. Снова скрип, и двери закрылись.

Не вышло.

– Сука, ты за это поплатишься!

Тот голос, что недавно кричал, вдруг заговорил звериным тоном. Он ударил чем-то по двери и ушёл.

Видимо пошел жаловаться начальству. Видите ли, он охранник, и думал, что асе будут зашуганными смертниками, которые смирно соизволят дожидаться момента казни. Мне кажется, или же в этой комнате было что-то неправильное? Может дело в том зеркале?

Я и в первый раз думал, о том, что оно несколько меня угнетает. И не потому, что показывает меня, а по-другому. Оно вызывало гнетущие чувства. Обречённость, апатию, сожаления. Желание просто забиться в угол и хныкать. Чем-то эффект схож с книгой в дереве Мавки, и самой Мавкой. Явно тут что-то не чисто.

Так, неужели я все же сумел неосознанно осознать такое и поэтому разбил стекло? Я увидел сквозь?

Ха-ха, да я особенный! Наконец! Голова начала думать о том, что мне надо. Перестала себя тупо забивать собственной моралью. Я уже говорил, что в голове прояснилось?

Что же тогда делать? Охранник ушёл и явно не за мамочкой. Он придет с подмогой. На первый взгляд ситуация безвыходная. Они – рыцари в доспехах, вооружены, так ещё и подготовлены. В другом углу ринга я. Неопытный, в лохмотьях без оружия.

Даже на второй взгляд, тут мне делать нечего. Сложить руки да признать вину. Объявить о полной капитуляции и подумать ещё несколько дней. У меня же казнь будет через дня три… Я точно не помню.

А значит, и вправду, лучше пока успокоиться, поприветствовать милых охранников и выдавать себя за дурачка. Хех, будто бы я раньше был интеллигенцией.

Долго ждать не пришлось. Они появились совсем скоро. Так шумят… мне хотелось крикнуть им "релакс", все в порядке, зачем так бесполезно суетиться. Мир прекрасен, только обернись.

Дверь скрипнула.

Я сидел далеко в углу. Под аккурат, раскидав вокруг себя осколки стекла. Естественная преграда. Я не думаю, что она будет такой уж страшной и непроходимой, но мне будет достаточно если хотя бы один из этих выблюдков, пораниться.

– Он здесь, – юношеский, неокрепший голос выкрикнул именно это. В стражу видимо набирают полных профанов. Или он тут на полставки?

– Я понял, – и зашел ко мне мой главный страх. Чёртов герой. – эй, Эдди, что ты такое вытворяешь? Знаешь, нехорошо так поступать, – словно нет никакой опасности, он зашел ко мне. Охранник за ним, попросил все же соблюдать осторожность. – разрушил такое большое зеркало, осколком от него, попал человеку в глаз, знаешь, что, он ведь больше не сможет им видеть, – я опустил глаза, которые до этого держал ровно. Все такая же вальяжная походка. – знаешь, у него есть жена, дочь, представляешь? Ты чуть не убил единственного кормильца семьи, и кто же ты после этого? Обставил себя жалким подобием заграждения. Пытаешься казаться крутым? Боже, Эдди, у нас тут не игра, я понимаю, другой мир, башку сносит от вседозволенности, но повремени с этим, подумай, как сейчас той семье?

– Закрой свой рот! – мой выкрик отразился от стен возвращаясь ещё четыре раза. Только вот он не прекращал.

– Ой, а ты что-ли не знал? Мы все люди, у нас есть семьи, и мы о них заботимся. Такому эгоисту как ты это сложно понять, я понимаю. Ты бы не побоялся променять все жизни в этом мире на одну единственную, никчемную и вонючую, свою, – под его ногами захрустело. Чёрт! Он подходит все ближе.

– Господин герой, вы не должны…

– Все в порядке, Карс, этот человек, нет, монстр – Зло, и перед героем его силы медленно таят, таков закон этого мира, – меня ухватили за волосы и приподняли. – неужели тебе так мало страданий? Сколько людей погибло из-за тебя? Из-за твоих стремлений? Ты разбил столько судеб и все одним желанием…

– Ты не прав, – мне надо держаться. Не поддавайся на провокации. Не ведись на его слова! Иначе он опять начнет срезать с тебя кожу!

От злости уже сводили скулы. Зубы трещали под напором мышц. Я хотел его убить.

– Какая жажда крови… И все на меня? Я польщён, но время, сам понимаешь. Я человек занятой, мне ещё нужно будет позабавиться с твоей ненаглядной. Как там её, Эшли вроде…

– Сука!!!

"Нужно держаться, не дать себя спровоцировать" сколько раз я буду себя сдерживать? Как много я смогу вытерпеть прежде чем сорвусь? Я пытаюсь, пытаюсь, пытаюсь! Но в итоге все летит в пизду!

И я не сдержался. Вскипев до красна, я укусил его. Укусил за два пальца после чего зажал их на максимум.

– Ах ты ж..!! – не ожидав такого, он пытался отдернуть их, но я был быстрее. Босыми ногами я протаптывал себе путь к смерти. Под ногами была кровь. Моя.

Первый и последний удар пришелся где-то в районе правого глаза. Тогда-то меня и оглушило. Слёзы затуманили взор, противный писк в голове не спадал, и отдающая болью голова все так же горела.

Я почувствовал железный привкус. И это была не моя кровь. Просто палец. Я откусил ему палец.

Как в тумане, он отпрыгнул, к нему подбежал страж. Герой начал о чем-то кричать, указывая на меня. В тот же миг, в комнату вошли ещё несколько людей в латах.

Я стоял, держась за голову. Мне плохо. Голова кружится и опираться ногами сложно. Но, не зря же я сумел натренировать свой вестибулярный аппарат. Глаза двигались как сумасшедшие. Живот скрутило и хотелось блевать. Меня никто не останавливал, не прижимал к стенке. Получилось, что получилось.

Я упал на землю, вместе с пальцем, из меня вышел тот кусок непереваренного хлеба. Наконец немного прояснилось в ушах.

– …литель! Целителя срочно! У господина героя кровь!