Текст книги "Оказалось, это не мой выбор (СИ)"

Автор книги: Imeninik

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 42 страниц)

– Ты тоже хочешь такой?

– Нет, мне такой не нужен, – отведя взгляд в сторону, я услышал слабый фырк. Да уж, если бы мне девушка сказала, то же самое во время прелюдий, я бы заплакал на месте. Она сильнее меня.

– Тогда, я спать, – проплыв в кровать, на себя накинул то подобие пледа и уткнувшись лицом в руку пытался уснуть.

"Посчитать овечек что-ли?"

Так, я начал считать бегемотов. Посему, решение было принято лично мной из-за однообразия. Овечки надоели уже на двадцатой. С небольшой периодичностью, зачастую раз в двадцать, менял того, кого считаю. Уточки, птички и так далее…

"Раз проеб, два проеб, три проеб…"

Как ни странно, но именно такая форма считалочки дошла дальше двадцати единиц.

Тишина разбавлялась моим внутреннем самобичеванием, пока и оно не начало разбавляться фразами Эшли. Что это были за слова, я сперва не понимал. Было слишком тихое произношение. Но со временем, где-то на пятьдесят пятом "Проебе" я сумел услышать его лучше.

Это было всего одно слово, которое повторяли. Сила голова нарастала. И слово это было:

"Слабак"

Все время, очень быстро, раза два в секунду, Эшли повторяла именно его. Секунда, три, пять, десять. И мне начало казаться, что она уже даже не сдерживает себя. Говорит на нормальной громкости.

– Эшли, я все слышу, – устало произнес я.

– Я знаю, иначе никакого эффекта это не принесет, – уделив мне три секунды, на ответ, она вернулась к любимейшему занятию.

– И что ты хочешь услышать? Да, я слабак, который не сумел, довольна?

– Нет, это прозвучало не искренне.

– Послушай, я так же неловко себя ощущаю.

– О, ты значит неловко себя ощущаешь? – сочилось сарказмом, словно это предложение закинули в бочку с издевками и оставили там бродить на несколько лет.

– Да, и ты ощущаешь себя паршиво, я не хотел ранить тебя и уж тем более доводить ситуацию до такого, – лишь бы она не подумала, чего лишнего.

– Хочешь сказать…

– Это вина обоих. Я признаю свою вину равной тебе, а то и больше.

Моя вина лежит в неясном изложении, её в неясном толковании, в общем.

– Ты мог бы скрыть, – да, если бы пустил на самотёк.

– Мог бы, но посчитал это плохим поступком, – сперва я говорил громче, но последние фразы размазались моим бубнёным так, что не знаю, услышал бы их кто. – ты не заслуживаешь такого.

Неправильное место, неправильные предпосылки. Все это отвращает. Я стал бы ненавидеть самого себя если бы воспользовался возможностью. Даже если она не против. Почему? А хуй его знает, может это и есть славно известный "стержень"? Кто-то не сдаст союзников, даже под пытками, у другого железный характер и ему плевать на кровь кишки и убийства, а у меня характер такой, не позволяет мне тархаться с кем попало и как попало. Хоть руки и чешутся.

– Ясно… – Эшли перестала издавать одно слово. Наконец-то вернулась тишина и покой. Внутренний покой, который возможен лишь при учтении неисчислимых нюансов. Он был разрушен следующей фразой.

– А что ты хотел, чтобы я сделала?

– Охраняла мой сон, но теперь можешь спать, боюсь с тобой над душой, я тем более заснуть не смогу.

– Я не хочу спать, – как обвинение предъявила она.

– А от меня ты что хочешь? Мне тебе колыбельную спеть?

– Нет.

На этом мы закончили. Веки тяжело вздохнули, и приятное ощущение закрытых глаз напало на меня. Я заснул, как только звуки затихли. Тогда, когда я не слышал, ни Эшли, ни Алису, ани моих спасителей-мучителей, в то время, когда сам лес, та густая и темная чаща притихла. Не оставив ни секунды надежды, я был поглощён своим же сознанием.

***

И новый день настал очень скоро. Не успел и два раза моргнуть, как солнце впилось в глаза, беспощадно пробуждая их от сна. Руки, ноги, и голова. Ощущал ли я себя отдохнувшим? Да нихуя, я хочу ещё спать. Ничего не знать и спать. Абсолютно точно.

"Что за херня?" Мои ноги, нет, даже нога, её кто-то дёргает.

Приоткрыв свои зыркалки, я заметил метушение. Мелкий, совсем маленький человечек, не больше раскрытой ладони в росте. Мы встретились глазами. Он смотрел на меня, а я глазами уже искал чем бы его уебать.

Носок, он держал мой дорогой носок. Это была последняя капля. Я стерплю многое, но явно не это.

Я ухватился за что-то. Это что-то тут же улетело в этого гномика, который быстрыми ногами начал ползать по мне. Неудачное решение.

– Блять, сучашка, ебанашка! – мой вскрик мог потревожить любой сон, но только не их. То, что я взял под руку и кинул, была латная перчатка.

Сам я, вытанцовывал знатно. Так, словно пытался набрать максимальный ранг в танцульках, и не сказать, что у меня плохо получалось. Это было похоже на спидран по чечетке. Впрочем, дело лишь этим не окончилось. Я заехал ногой по животу Эшли. От такого, сразу отскочил назад, подальше от неё. Дальше неё был пол. До этого, я был на кровати, и даже этого не понимал. Упав и сделав как в знаменитом шоу талантов, "хоп!" Моя тушка сделала не мысленные два кувырка. Кувырки эти вели меня прямо к Алисе, которую я не обделил внимание. Её голова встретилась с моей рукой. Случайно, мне казалось, я тут всех поубивал, да только они уже мертвы. Я успокоился. Только это не значило, что они не могут умереть второй раз.

Успокоиться не получилось. Тем более, что вперёд рядом с Эшли, я видел того мелкого хуйца. С издевкой, тот смотрел на меня и тихо хихикая помахал мне своей жопой.

– Отдай носок! – я кинулся к нему, что означало непременную передачу импульса.

Импульс в свою неожиданную очередь отправил меня к кровати. На этой прямой линии, не было разрывов или стыковок. Зато там был херовый паркет, об который я споткнулся. Упав, мое лицо было увековечено в этой комнате. Маленькие ножки на моей спине.

– Фука! – переводить мои слова, не вижу смысла.

Спрыгнув с меня, он начал бежать к выходу. Если он убежит, то я его не поймаю уже никогда.

– Стой!

Ноги понесли меня сами. Я словно сел на велосипед, который толкнули с горки. Скорость лишь набирала свои обороты.

Дверь открылась, Мавка была сбита с ног и кувырком летела вниз быстрее меня. Не пытаясь с ней соревноваться в скорости, куда уж мне к летящему телу, я остановился. По этой лестнице, было абсолютно точно, невозможно бегать. Маленькое порождение тьмы. Прижавшись к стене, у него было лишь два варианта. Либо спуститься, либо подняться.

Его глаза заговорили языком эмоций. Страх поселился на этой маленькой мордашке. Заострённые уши припустились, губа оттопырилась, а ноги его подкашивались.

В противоположность я, был во время триумфа. Этот мелкий дрожал всем телом, пока на моем лице бушевала улыбка.

– Ну вот и все, хуйня из-под ногтей, тут-то тебе и пиздец…

Он пискнул, а после я накинулся на него и словил руками.

– Эдуард, что это было? – Мавка, говорила недовольно. Её голос сочился неприятностями.

– Это все гномик!

– Гномик?

– Да, маленький гномик, который украл у меня носок!

Мавка опустила голову, к моим ногам. Одного носка не было, второй был дыряв.

– Допустим… – приложив руку к лицу, недобро покачала головой Мавка. Мне не верили, что есть гномики? Я в магическом мире или как?

– Вот, если не веришь, посмотри! – протянув две ладоши, который собраны в тайник, я начал медленно его раскрывать.

– Тут нет никаких гномиков, – самодовольная улыбка сошла на нет. А глаза осмотрели руки. – зато тут есть носок, и зачем только устраивать это представление? Понять твое горе возможно, но разве только из него проистекает твое поведение? – Мавка потирала лоб. Её молодое личико, ничуть не помрачнело. – плотские утехи не главное в жизни, убиваться из-за них не стоит, так более, так… позорно.

"Всмысле?", Она слышала? А как? А… а, в пизду Мавку и других, главное, что носок вернул.

– Забили, – я небрежно махнул рукой, когда перестал видеть того гномика. Он исчез, но без моего носка. Это победа, мама, папа, гордитесь мной.

– Тогда, я проведу тебя к твоей комнате, – не то, чтобы я нуждался в этом теперь. Соображалка привыкает. Ещё месяц, второй и буду как ровный.

– Да, спасибо, – дак, кто ж откажется? Мавка, как девушка мечты, совсем идеальна.

"Я же её скинул". Как гром среди ясного неба, ударила мысль. Мне тут же стало неловко. Я её толкнул… а ещё то, что было вечера. Как прежде пообщаться не получилось, ситуация изменилась.

Вот и получилось, путь назад состоял из молчания, неловкости и желание попросить прощения.

– В общем, спасибо тебе.

– Не за что.

Внизу.

Я потянулся за тем самым гномиком. Он стоял рядом с Мавкой и пялился на меня. Появился внезапно, так же, как и исчезает. Руки потянулись сами, честное слово.

– Ой, – Мавка упала на спину и начала изображать перекати поле.

А, нет, не изображать.

– Бля! – я побежал за Мавкой которая упала, и начала катиться по ступенькам вниз.

Громкие глухие стуки сопровождались "Ойканиями" от меня самого.

Лестница должна, рано или поздно закончиться, и лучше если бы она закончилась рано. Мавка была в синяках и пыли. Как она так умудрилась? Может решила устроить генеральную уборку? Начиная с лестницы… да, так и есть.

Потирая голову, на месте легкого ушиба, она… не убирала улыбки. Она осталась все такой же легкой и приятной. Нет, теперь уже язык не поворачивается назвать её приятной. Скорее, улыбка которая не сулит мне ничего хорошего.

– Прости, я случайно, – присев рядом, мои руки тут же метнулись помогать ей подняться.

– Не надо извиняться, все хорошо, я сама виновата, что не уследила, – услышав эти лживые слова, мне как от сердца отлегло. На груди стало легче.

– Тогда, я пойду.

Она сама виновата, даже Мавка признала свою ошибку. Все ведь их совершают. Насколько бы идеальным существом на деле ты не являлся, ошибка – это закономерный итог действий.

Обычное развитие событий неминуемо приводит к конфликту.

И все же, что за гномик, и зачем ему мой носок? С его ростом можно подумать, тот будет его носить как одежду. Может домой тащил для чего другого. Может он ест мои носки? Как моль. Большая и доставучая моль.

Каждый шаг вперёд заставлял вдыхать носом воздух чистого дерева. Аромат дерева уже совсем не принимался, я его игнорировал и больше не чувствовал. Только сейчас нос пробило.

До этого как-то без него жил. Запахи заныли, завыли и расцвели всем своим разнообразием.

"Ахуенное разнообразие. Лишь дерево."

А что я ещё хотел унюхать? Свой носок? Вот этого я хотел бы избежать. Парфюм? Так им здесь никто не пользуется.

Открыв скрипучую дверь, я вошёл в комнату.

"С добрым утром… блять".

Зачесав свою репу, а точнее локоны, которые уже начали лезть в глаза, я взял одну прядь и растянул её на всю длину.

– Росту, – мой рост не изменился. Как… обычно. Даже в этом моменте, я обычный. Я думал хоть старение прекратиться. В этом мире, мне уготована участь чёрной овечки, не знаю долго ли смогу бегать было бы неплохо, если про меня бы забыли. Никто и ничто больше бы не знало меня, и я мог бы беспрепятственно бродить по миру.

Остановился бы в каком-то городке, стал бы неким рассказчиком или художником. Со временем где-то да осел бы, подучился ремеслу и стал бы своим. А потом… влюбился бы в красивую деву не без небольших трудностей, но мы бы выбили себе кусок своего счастья, я уверен. Она бы родила мне троих красивых деток, Сына, дочь и ещё сына, почему бы нет?

Не время придаваться дурным мыслям. Такие желания настолько обычны и клишированы, что даже смешно. Ха-ха. Да вот так смеются с них все.

Эшли лежала в кровати, укрыта простынёй и завернута в калачик. Алиса лежала там же, где и была. Ни на миллиметр не двинулась.

"Ох, а ведь если Эшли спит сейчас на кровати… она ведь и раньше на ней спала?"

В смысле, я проснулся, и она была рядом, прямо лицом к лицу спали? Почему-то я тронул свои губы. В голову без стука, как пьяница ввалились мысли:

"Меня же не трогали? А я никого не трогал?"

Это ведь так и работает. Я, наверное, спал и во сне видел зефирки или пудинги в которые нырял лицом! Да, точно! Или же это она надо мной надругалась. Из-за обиды и злости делала со мной всякие непристойные вещи.

Если это так, то я должен отплатить сполна. Вернуть гордость, запятнанную гнусными мыслями моей подчиненной.

Подойдя поближе к предположительной жертве, я присел на уголок кровати. Уже тут я услышал тихое сопение. Оно отличалось от вчерашнего, было ровнее и спокойнее словно её ничего не заботит и не тревожит.

– Какая милая, – губы бесхитростно изогнулись в улыбке. – Что я вообще делаю?

Как сел. Так и встал. Желание пропало, как только вспомнил вчера. Да уж, какая сильная блокировка моих фантазий.

Пройдя пять шагов вперёд, я обратил внимание на Алису. Она спит или нет? Её небольшой бунт вчера был и вправду как черная нитка на красном платье. Как-то теряется.

Не слишком ли жестоко я поступил? Она ведь меня ещё больше возненавидит. Зло на зло. Это не математика и минус на минус не даст плюс.

Что же с ней делать? Надо же как-то вернуть её. Мое выживание завязано на ней. Ключевой боец ненавидит меня. Херовый из меня лидер.

Вблизи она конечно милая, как кошечка. Покинутая, одинокая и отвергнутая кошечка, которая на любую лесть с моей стороны выпускает когти и начинает шипеть.

Такого котика никто не захочет брать к себе. И я не хочу. Но приходится делать то, что не хочешь даже если это тебе вредит.

– Отменяю все что говорил вчера, – сегодня я попытаюсь стать более толстокожим. Включим режим ОЯШа и будем косить под деревенского дурачка. Считай Алиса – цундерка, в которой преобладает садистская часть. Почему нет? Так ведь и есть, Алиса это один архетип, садистка которая тайно тебя любит, Эшли второй, веселая и никогда не унывающая добрушка, которая не предаст и не обманет.

Вот бы фантазии претворялись в реальность по щелчку пальцев.

Отойдя от Алисы, я принялся наблюдать, как она начала пробуждаться. Распластавшись как лужица по полу, она начала растягиваться, зевая по несколько раз. Я даже невольно поддался этому позыву и зевнул.

Её тонкие руки пошли по всему телу. Ощупывая себя, она со временем нащупала венок на голове. Тот, который я отдал ей. Взяв его рукой, он тут же отлетел к моим ногам.

– Что это? – её сонный голос носил в себе нотки угрозы.

– Венок, – одно складно ответил я.

Приложив ладонь к лицу, она приняла положение сидя. Так и сидела ещё минуту, пока глаза не скосились ко мне. С трудом поднимаясь она моментом приблизилась и взяла меня аз грудки. Сжала свои пальцы до хруста. Подняв взгляд, тот был мокрым. Губы беспомощно открылись. Говорить она ничего не смогла, смелости не хватило, как, впрочем, и мне.

Отпустив одежду, она пошла на балкон.

– Не смей оттуда прыгать.

Мне прилетел ответ в виде среднего пальца.

– Хех.

***

– Эд, ты случаем не прячешь что-то от живота?

– В смысле?

– Ну, понимаешь, сегодня проснулась и живот скрутило, боль словно меня туда ударили, ух… – схватившись за живот она застонала.

– А, я даже не знаю… может Алису попросить?

– Если можешь…

Балкон. Что я о нём знаю? Зачем он на дереве? Странно это, вроде, как и не нужен, а все равно есть. Вот бы кто-то другой вышел.

– Алиса.

Я шагнул навстречу свободы, хватило лишь осмотреться после чего я впал в ступор. Как бы правильно выразиться. Я ведь человек простой, неопытный. Вижу что-то неизвестное сразу же начинаю тупить.

"Вчера одни сиськи, сегодня вторые". Мне конечно приятно, да только что-то жопой чую, хорошим такое не закончиться.

Она стояла в лучах солнца, купаясь в них. Небольшая, бледная, с красными точками. Чем-то напоминала прошлую пару, только меньше.

В последнее время, я занимаюсь каким-то извращением. Некрофилия не мой конек, да только… вспоминая ту напарницу героя… Да уж, как много я оказывается о себе не знал.

Алиса с вытянутыми руками делала что-то очень не очень внятное. Закрытые глаза, они и только они давали мне фору. То небольшое мгновение, когда человек моргает. Смерть отмерила мне ровно 0.3 секунд.

А потом мы встретились глазами. Она не могла смотреть прямо в зрачки, словить его то ещё удовольствие. И губы открылись и звук пошел по трубам.

– Выйди, – спокойно, словно я вовсе не на её торчащие соски смотрел, молвила Алиса. А ведь, формально она должна сказать обратное.

– Так что там? – Эшли, держась за живот, полусогнута, пробежалась ко мне. Вытянувшись, она увидела Алису и её наряд, точнее невидимость оного.

– Выйди! – жаль не я зомби и мной командовать нельзя. С другой стороны, я молодой парень и я совсем не умею отказывать девушкам, даже слово вставить не успел, как уже уходил. Кинул бы я бодрую улыбочку, да сарказмом бы разразился, раскидывая колкости по типу: "Смущаешься?"

Я не харизматичный ублюдок.

Эшли осталась там же, на балконе. Люди меняются, а я остаюсь все таким же. Как бы я хотел измениться. Стать смелее, лучше. Как в тех мотивационных роликах, только подумай и космос направит тебя. Только вот в жизни ты почему-то скорее станешь хуже, трусливее, а космос если и направит, то только пиздюли.

– Пойти что-ли вниз? – приставив руку к подбородку, я зашагал наружу. Сегодня пройдусь по всем тем местам. Может снова ту книжку почитать? Не, идея на уровне "А как мухи сидят на ветке вверх ногами и не падают?"

Это же тупой вопрос, зачем люди его только задают?

Двери открылись, а мои ноги спускались по ступенькам.

***

– Он ушёл, – мои глаза вернулись к её глазу.

– Я рада, – Алиска, вытянула руки вверх, к небу. Чистое сегодня. Она закрыла глаз и начала что-то бубнить.

Если память не затупилась…

– Кому же ты молишься?

Это была молитвенная поза. Сними все земное и всецело отдай свое тело богу. Эдик вообще видел, что она не только свою грудь на показ выставила? Сомневаюсь, что-то в этом…

– Не твое дело, – поняв, что спокойно молиться и отлучаться разумом от всего мирского я не дам, она приняла устойчивую позу. Скрестив руки на груди и недовольно зыркнув прямо мне в глаза.

– Подлечи меня.

– Нет.

– Хах? – что-то не сходилось. Может кто-то в лесу снова умер. Эдакая добыча покрупнее, раз целитель с церкви отказался лечить.

– Я возношу молитвы, не мешай.

– Не богу, ли Целительства ты их возносишь? Так почему не подлечишь?

Алиса мигом нахмурилась, оставляя меня в небольшом смятении. Последователи этой церкви, всегда сперва помогают нуждающимся. Только лишь потом все другое.

– Нет, этому богу я не молюсь, больше нет, – мои брови взметнулись вверх. – нечего удивляться, это закономерный итог.

– Если не секрет, то к кому же ты переметнулась? Богу воды? Может дерева?

Это самые близкие по смыслу. Зачастую, некоторые племена даже не видят между ними разницы.

– Ты снова не угадала, это бог охоты.

Как странно… богу охоты молвы возносят лишь те, кто идет на бой против зверя. Очень часто такое практикуется на аренах, когда у бойца голые руки. Не то, чтобы он был очень популярным богом, Один – герой, с золотым мечом, очень нелестно отзывался о нём.

– Это очень необычно для монашки, я дума церковь твоего отца целительская – недобрый взгляд меня омыл. Словно я касаюсь личного, чего-то очень и очень сакрального.

– С чего ты взяла, о том, что церковь именно моего отца? Может она моя, – и тут, улыбка стала отличным рычагом, за который я с удовольствием дернула.

– Ты не знала, но раньше меня планировали отправить в монашки, как и тебя, – голос сквозил насмешкой, неприятной, для каждого издёвкой. – и так уж вышло, что я знаю о её иерархии, женщины не могут получить церковь в распоряжение.

– Тс, – недовольно цыкнув, Алиса отвела взгляд вправо. – я тебе не врала, церковь была моего деда.

– Вот, так бы и сразу, я не обычная крестьянка, которой голову пудрить легче чем подоить корову.

Разница в несколько лет дала о себе знать. Мне уже успели изрядно подпортить мозги и тело. Чтобы девушке дослужиться до стража, это надо не только сильное тело иметь.

– Говори, что хочешь?

– Я хочу, чтобы ты меня вылечила.

– Не только ведь это, твоё любопытство по странному стечению упирается только об меня, – обвинения были… не лишены смысла.

– Это не так, как младшей по званию, мне нужно знать о тебе как можно больше, – её глаза забегали, не понимая смысл последних фраз.

– Младшей? – как-то неожиданно мягко для меня произнесла она.

– Да, буду с тобой честна, я б хотела забрать у тебя Эда.

– Что?!

– Я хочу забрать…

– Я слышала, может я и слепа на один глаз, но далеко не глухая, – опершись об деревянную стену, она недоверчиво обвела меня глазом. – что ты себе напридумывала? Я и… он?

Сказано это было под соусом из странных смешных чувств. Хоть там и преобладали лишь негативные.

– А как ещё? Вы ведь так хорошо друг другу подходите, – выставив руки вперёд, на обоих руках были оттопырены указательные пальцы, которые затем сблизились. – как никак, сама судьба свела вас вместе, вот я и говорю о том, чтобы ты отдала мне его.

– Какая смешная шутка, очень смешно. Будь добра, больше пожалуйста, не открывать свой рот, из него вылетают далёко не цветы, – горделиво выпятившись, словно белый лебедь, который плавал по озеру, она ступила вперёд. Обходя меня, как бы не нарочно стукнула меня плечом.

Что-то не сходилось. Как-то неправильно все получается. С таким я уже когда-то сталкивалась прежде.

Что Эд, что Алиса, оба такие плохие лжецы. Им видна лишь своя сцена, поэтому-то они ещё не раскусили друг друга.

Со стороны всегда виднее.

– Он ведь тебе не безразличен, – я схватила Алису за руку.

– Абсолютно верный вывод, я его ненавижу, – а взгляд. Тот глаз, он был один един, но он работал за два сразу, выдавая эмоции всех. Словами не передать ту радугу чувств. – он уничтожил всю мою деревню, убил родных, воскресил меня и заставил помогать ему, он ужасный человек.

– Но… – когда она закончила я начала.

– Что "но"?! Нет никаких "но", и вообще отцепись от меня!

– Ладно, – мои широкие глаза и высоко подняты брови, можно было приравнять к самому что ни на есть, удивленному выражению. Это правда, я была удивлена, реакцией Алисы. – тем не менее, ты ведь не ненавидишь его, пытаешься отдалить всеми силами, а он не отходит. Даже тот дурацкий венок тебе на голову одел, а ты и рада притвориться незнающей.

– Ты глуха? Я сказала: "я ненавижу человека с именем Эдуард", чего тут не ясно?

– Не ври себе, – трепещущая улыбка уцепилась в мое лицо. – ты лишь пытаешься себе внушить ненависть. Если ты так сильно не дорожишь своим богом, может и на людей, которые умирали, ты смотрела по-другому? Без доброты священнослужителя.

Я не отпустила руку Алисы, какое там, сейчас все и решиться. Ещё немножечко надавить, и она расколется, выложит все содержимое на обозрение.

– Даже если так, ты ничем не лучше. Обиделась как маленький ребенок, что тебе не подарили игрушку и отказали в постели, вот и пытаешься вернуть себе то, чего не было с самого начала.

– Ха, ишь как заговорила, и что же я такое хочу вернуть? Чего у меня нет?

– Гордости, гордости как женщина. Ты пытаешься помогать лишь чтобы казаться на их фоне лучше, тешишь себя глуп…

Не задумываясь мой кулак врезался в её скулу. Его хватило, чтобы она отлетела прямиком в комнату. Метр до стены.

Перевела взгляд на руку. От угла Алисы подался хруст. Он до мозга костей был знаком мне. Не раз и не два, я проделывала этот болезненный трюк. С таким звуком, себе вправляют челюсть. Её себе вправила Алиса сама. Все же к богу охоты она не имеет никакого отношения, думаю, она вообще ни к каким богам больше не имеет отношения.

– Видимо, надо было врезать посильнее. В следующий раз, так и сделаю, – я улыбнулась. И улыбка эта была не с добрым словом.

– Ну попробуй, эгоистичная сучка, – Алиса встала в некую стойку. Глаз пылал решимостью, нет, желанием мне врезать. Может когда-то она видела, как тренируются стражи, вот и приняла её? Тренировалась? Очень интересно, неужели даже в качестве монашки приходилось отбиваться от кого-то? Сколько ещё сюрпризов она прячет за собой?

– Хах, ну попробуй, бедная овечка, – закрыв за собой дверь, теперь можно было не волноваться, что кто-то вылетит.

Отзеркалив начальную позицию, я принялась подходить. Закрывая руками голову, я подходила все ближе и ближе. У Алисы пошла кровь. Удивительно, что только сейчас она пошла. Мы вроде мертвые, а вроде и нет.

"Смешно, особенно то, что она так и не ответила на мою просьбу."

Словно сердце в груди снова забилось, то палящее чувство, предвкушения борьбы против другой. Наша битва вряд ли что-то изменит, хотя… если я сделаю немного по-другому, возможно, измениться всё.