Текст книги "Туарег. Серебряный мираж (СИ)"
Автор книги: Иман Кальби
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 12 страниц)
Глава 12
Первое, что увидела Иштар, как открыла глаза после наркоза, белый потолок палаты с неоновыми лампами, от трупно– холодного света которых хотелось вывернуть желудок наизнанку. Вздохнула, пошевелила затекшими конечностями, ощутив между ног онемение. Странное чувство, пугающее и в то же время, очень даже соответствующее ее нынешнему мироощущению. Вот так бы и с сердцем… Чтобы онемело…
– Привет, подруга, очухалась? – слышит рядом бодрый голос Кейт, переводит на нее еще пока слегка расфокусированный взгляд. Голова ватная. Оно и хорошо. Меньше дурных мыслей лезет…
– Ну, как ощущения? Больно?– спрашивает участливо Кейтлин, садится рядом на краешек кровати.
– Пока не поняла,– тихо отвечает Иштар. Ее голос сиплый. То ли после наркоза, то ли от настроения…– Наверное, больно будет, когда анестезия отпустит, раз врач сказал, что сутки придется лежать, не вставая, а потом месяц восстановление… Я ж пошла более серьезным путем,– усмехнулась печально,– чтоб надолго и наверняка…Сшивание тканей входа во влагалище… Аллах, это даже звучит издевательски чудовищно…
Кейт в очередной раз закатывает глаза, демонстрируя недовольное непонимание.
– Я, конечно, удивляюсь вам, арабам… Вот объясни мне, приезжаешь в Эмираты– ощущение, что попал в будущее… Эти ваши навороченные тачки, лучшие рестораны, самые дорогие брендовые бутики, дома из будущего… Как в этом современном мире роскоши, изобилия и передовых технологий, где все компьютеризировано, адаптировано под нужды людей, где даже есть Министерство, мать его, счастья, женщина должна иметь всего одного– единственного сексуального партнера, которым должен стать ее муж?! И это при том, что ваши мужики трахают самых красивых баб со всего света, ни в чем себе сами не отказывают… Это что вообще за средневековые пережитки с кровью на простынях после первой брачной ночи? Таша, ну просто объясни мне!
– Что ты хочешь услышать, Кейт?– устало выдыхает Иштар,– одно другого не отменяет… У нас так… Не я придумывала эту систему, не мне ее менять… Более того, глобально она кажется мне правильной… Каждая женщина с детства мечтает об одном– единственном… Никакая девочка не рождается с мыслью переиметь полмира… Разве только ты…– усмехается краешком губ. На самом деле, ей не смешно… Наркоз потихоньку стал отпускать, теперь каждое мало– мальски ощутимое движение тела отдавало резью между ног.
– Вот ты, красивая, умная, богатая, профессор университета, между прочим, доктор наук… Лежишь под анонимным именем в частной британской клинике после гимнеопластики… Разве это приемлемо в наше время? Чем ты хуже своего братца, который ни дня не отказывал себе в женском внимании? Это дичь, понимаешь? В наше время это дичь… Ладно, я не призываю тебя пускаться во все тяжкие и спать со всеми подряд, но зачем это долбанное восстановление девственности…. Это ведь унизительно…
– Может и унизительно… Зато не сделай я этого, то было бы катастрофично… Я не могу, понимаешь? Не могу допустить, чтобы дома узнали о том, что было… Что я натворила… Добровольно… Кстати, это все твое тлетворное влияние,– накидывается тут же на подружку,– все уши мне прожужжала об этом гребанном сексе… Вот меня и повело в сторону…
– Ну– ну, теперь давай, скинь все на меня… Хорошая отмазка, Иштар…
Девушка устало прикрыла глаза.
– Не хочу ругаться сейчас, Кейт… Закрыли тему… К чему сейчас этот разговор? Мне и так плохо… В физическом смысле… Зачем ты задаешь мне неудобные вопросы? Сама прекрасно знаешь, что я не могу и не хочу подводить своего отца… То, что я вытворила,– отвернулась, неодобрительно покачала головой,– как подумаю об этом, так стыдно становится… Не понимаю, что на меня нашло… Это какое– то наваждение… Так потерять голову…
– Хоть понравилось?– спросила подруга после небольшой паузы.
– Понравилось…– на последнем слоге голос Иштар дрогнул. Резко отвела глаза и заморгала…
– Ох, подруга…– приобняла утешительно Кейт девушку,– это как же он крут, что с первого раза понравилось… Обычно сначала бывает больно и неприятно… Я вошла во вкус после третьего любовника… С первыми двумя никак не могла расслабиться, зажималась, а оттого даже возбудиться не получалось, всякий раз было прям по– сухому… А тут… И зачем от такого было бежать…
– Заткнись, Кейтлин,– уже не могла сдерживать себя Иштар, горячие слезы обжигали щеки,– просто заткнись… Сама– то подумай… Единственная дочь шейха Нуреддина Макдиси и дикарь Туарег, занимающийся сомнительными делами? Что мы вообще о нем знаем кроме того, что он заядлый экстремал? Я вообще поняла, что у него за душой есть что– то большее палатки из верблюжьей шерсти, только когда он привез меня в свой дом в оазисе… Представляю лицо моего отца, если я скажу, что он мой избранник…
Усмехнулась, задумавшись.
– И что дальше, Таша?– продолжала упирать Кейт,– будешь, как овца, сидеть и ждать, когда папочка приведет тебе достойного жеребца для спаривания? Ой, прости, барана… Лошади с овцами– не очень хороший тандем…
– Не утрируй,– осекла ее Иштар,– никого мне не приведут. Предполагается, что я выберу сама… Но… Из своего круга… И не надо на меня так скептически смотреть… Почему нет, Кейт? Посмотри на тетю Амаль и дядю Фахда– они из именитых родов арабского мира, а поженились по огромной любви… Почему и у меня так быть не может?
– Ну– ну, жди с моря погоды… Вернее, с пустыни…– отвернулась Кейт,– я только просто представить не могу, что какие– то сраные традиции и нормы приличия заставят меня до конца моих дней ложиться в постель с малознакомым нелюбимым мужиком, пусть и очень родовитым… Вот извини…
– Почему же… С моим братцем ты бы очень даже с большим удовольствием ложилась, вот только такие, как он, женятся на тех, кто как минимум понимает, почему операция по гимнеопластике до сих пор так востребована в нашем супер– прогрессивном, современном мире…
Кейтлин хмыкнула.
– Да уж, женятся… Чтобы в первую же брачную ночь сбежать к такой, как я… И сбегать впоследствии всю жизнь… Благопристойная мораль, милочка, отбивает желание… Никто не хочет трахаться под зорким оком родителей, а ваши дикие традиции вас чуть ли не это заставляют делать… Ты ж должна позвать родственников мужа после первой брачной ночи, показать свою девственную кровь… Треш….– презрительно сплюнула, – я с большей охотой покажу всему миру свой голый зад, чем пройду через такое унижение…
– Я не буду пуританкой в сексе со своим мужем, Кейтлин,– снова попыталась парировать Иштар,– я сделаю так, что он будет от меня без ума… Но… он должен будет знать, что я только для него… Ладно, давай закроем тему… Ты не из нашего мира, Кейт, тебе и не нужно вникать в эти нюансы…… И я больше не хочу обсуждать Туарега… Ни плохо, ни хорошо… Не дави на больное… Мне и так непросто…
– Как скажешь,– развела руки подруга, капитулируя,– говорят, чтобы забыть мужчину, нужно, чтобы прошло вдвое больше времени, чем было проведено с ним вместе… С учетом того, что вы потусили от силы два дня, то уже к грядущей пятнице ты преспокойно будешь наслаждаться своим былым существованием синего чулка, пусть и сексуального, с поясом и кружавчиками…
Сама засмеялась своему остроумию. Зато Иштар было не до смеха. Она прекрасно знала, что ни к грядущей пятнице, ни к следующей, она Его не забудет…
Глава 13
Следующие полгода в жизни Иштар проходили в режиме черно– белой фотосъемки без звука… Каким– то чудом ей удалось притупить свои чувства, эмоции, ощущения, настолько, что все краски вокруг померкли… Но пусть лучше так, чем с насквозь пропитанной слезами подушкой долгими одинокими ночами. Она не жила, она существовала. Просто машинально выполняла все, что от нее просили– нужно было читать лекции– читала, нужно было присутствовать на семейных мероприятиях– присутствовала. Вернее, на месте была ее внешняя оболочка, а сама она… Сама она зависла где– то в небытие, в личном чистилище…
Она снова представляла себя пустыней… И на этот раз, пустыней, покрытой толстым морозным настом… Для чужака тяжело осознать и поверить, что палящий зной песка– это далеко не вся жестокость, которую могут явить неугодному древние грозные пески… Холод пустынной ночи бывает столь сильным, что посоперничал бы с самой суровой, снежной зимой. Снег прячет землю, укутывает. Пустыню некому прятать. Иштар чувствовала себя сейчас зимней пустыней… Без эмоций, без надежд, без целей и мечтаний… Привычный энтузиазм и энергетика сменились апатией и пассивностью. Впервые в жизни девушка отказывалась от интересных экспедиций и новых проектов, впервые не пыталась придумать логичный и хорошо продуманный повод, чтобы сбежать с подругой в очередную секретную авантюру. Ее взгляд отныне не светился вызовом и житейским азартом… Он отныне вообще ничем не светился, словно покрылся пеплом или пылью…
Причиной ее состояния была не только физическая, на грани животной, тоска по Туарегу. Все– таки время– удивительная вещь… Через пару месяцев ее чувства несколько притупились. Теперь она смотрела на все, что с ней происходило в те сумасшедшие сутки, как на какую– то странную, далекую и происходившую не с ней историю… Она все еще будоражила, все еще заставляла кровь бурлить, но уже не была так реальна, так ярка в воспоминаниях… Ее очертания теперь несколько размылись, действительно, стали миражом… Теперь уже и ее миражом, не только его… Иштар часто пыталась ущипнуть себя, чтобы лишний раз напомнить самой себе, что и она сама– все же не мираж… Но тело как будто атрофировалось… То ощущение онемения после анестезии словно теперь все время жило с ней… После душа, поймав в запотевшем зеркале отражение своего обнаженного тела, она иногда разглядывала себя, трогала… Пыталась вспомнить его прикосновения, его взгляд… А тело молчало… Женщина, так жадно, так яростно бросившаяся в омут Его страсти, теперь, казалось, заснула в ней навсегда… И Иштар была этому рада… Легче так… Правильнее так… Пусть так и будет… Человек обязан контролировать свои низменные инстинкты, быть повелителем над своими эмоциями… Иначе, как любили говорить арабы, его душой и правда завладели джинны…
Но не фригидность ее тела сейчас более всего волновала девушку. То, что как ничто другое дезориентировало Иштар, было связано со внутренними изменениями в ее душе… Что– то там выключилось, перестало гореть, как лампочка после перегорания… И ей страшно было заглядывать внутрь себя и разбираться, что именно произошло, в чем же дело… Потому что в глубине души она знала ответ… С ней случилось самое страшное… Она перестала себя уважать… Не потому, что пошла против традиций и отдалась Туарегу… Потому, что решила малодушно и низко скрыть факт своей слабины… Да, внешне Иштар снова была идеальной… Полностью «упакованной» для традиционного арабского мужа куклой– невестой без брака и изъяна, но внутри… Внутри она знала, что была порченной… И эта ее порченность была отнюдь не в том, что ее лишили девственности, а в том, что она оказалась малодушной, трусливой и слабой… Какой бы ни была ее дальнейшая жизнь, кого бы она ни встретила, как бы сильно и искренне ни полюбила, с ней всегда теперь будет жить эта ложь, которой она попыталась прикрыть свой низкий поступок…
Когда– то ее любимая тетя Амаль сказала ей фразу, ставшую девизом их любви с мужем… «Я полюбила твоего дядю не только за красоту, обходительность и харизму, дорогая… Он оказался величайшим из достойнейших… Это качество не прибавить и не убавить ни властью, ни деньгами, ни тяготами судьбы… Когда– то он сказал мне, что самое ценное, что есть у человека– это его честь… Честь– это не то, что можно потерять, как многие говорят, наивно и примитивно почему– то ассоциируя ее с девственностью. Честь либо есть, либо нет… С этим рождаются и проносят сквозь всю жизнь. Или же появляются на свет без нее и так и живут до самой смерти…» Как бы горько ни было это признавать, Иштар все отчетливее понимала, что в ее случае была потеряна именно честь… А может быть, и правда, чести в ней, несмотря на именитое происхождение, никогда вовсе и не было…
Близкие неизбежно начали замечать перемены в состоянии раньше вечно горящей яркими идеями Иштар. Хмурился отец, внимательно и озабоченно наблюдая за дочерью, печалилась мать. На разговор ее пыталась вывести и тетя Амаль, с которой они так любили до этого проводить время за болтовней обо всем на свете.
– Таша, что с тобой происходит? Твоя мама места себе не находит,– беспокойно говорила Амаль,– ты избегаешь меня, избегаешь нашего общения… Может быть, есть что– то, что я должна знать, чтобы помочь тебе?
– Все хорошо, нет никакого повода для беспокойства, тетя,– пыталась успокоить ее Иштар, отводя глаза.– Мама явно перегибает палку со своими волнениями…
– Девочка моя,– нежно гладила ее по платиновым волосам тетя,– она справедливо имеет право волноваться… Все мамы волнуются… Пойми, твоей маме иногда бывает непросто… Она считает, что не всегда способна правильно и адекватно давать тебе советы по жизни… Вы с ней люди, выросшие в принципиально разных реальностях… Она стала частью восточного мира только после замужества за твоим папой. Их история сложная и выстраданная[1]… Ты же– часть этого мира, пусть и воспитанная в самых лучших, прогрессивных его традициях, его архаика и косность будут все время тебя тормозить, пытаясь вообще утянуть назад, в прошлое… Это нормально, я тоже это проходила, во мне тоже боролись разные течения… Моя мама тоже русская, она тоже вышла замуж за отца, войдя в его мир с совершенно другим менталитетом[2]. Я же родилась твердо стоящей обеими ногами в мире Востока, но это не мешало мне любить, чувствовать, переживать, протестовать… Это нормально, Таша, если тебя что– то гложет, если ты влюблена, подавлена, испытываешь прессинг по поводу своего положения, скажи… Я поделюсь своим опытом, своими мыслями…
– Вам повезло, тетя Амаль… Вы правда так любите Фахда. А он так любит Вас… это счастье, наверное…. Встретить своего человека… Так рядом, не противостоять всему миру, чтобы быть вместе…
– Нам повезло, это правда, Таша… Но не думай, что наша любовь далась нам очень уж легко… Каждый из нас пришел к ней своим путем, и не без совершения ошибок, подчас на грани фатальности… Так что не бойся, девочка… Не бойся ошибок… Без них нет жизни… Не ошибаются только покойники… Но и они платят на том свете за ошибки, совершенные ими в мире живых…
Иштар и сама уже почти ощущала себя покойником, а потом произошло то, к чему мы никогда не готовимся, но всегда ждем… Она отчетливо помнила тот день, когда краски и вкусы снова вернулись в ее жизнь… Это случилось нежным, солнечным утром, красоты которого она сначала вовсе и не заметила… Это чувство нагрянуло внезапно, алогично, не спрашивая… Достаточно было одного взгляда, одной улыбки, одного движения руки, чтобы ее сердце снова забилось… Она думала, этот стук будет отныне отбивать только ритм счастья и любви. Как же она ошибалась…
_____________________
[1] Подробнее об этом в двухтомнике «Сто дней с пиратом»
[2] История Амаль можно прочитать в трилогии «Одержимые наследники». История ее родителей– в трилогии «Она моя…»
Глава 14
Дубай
– Ладно, тётя, я поехала,– произнесла Иштар, натягивая на себя поверх джинсов в обтяжку и маленького топика черную абайю. Все– таки странный, архаичный обычай… Зачем они продолжали закрываться на публике, словно жили в Средние века… Это при том, что абсолютным большинством населения Эмиратов были иностранцы, женщины которых могли позволить напяливать на себя самые фривольные наряды на свете… Более того, на территории собственных домовладений в богатых арабских семьях тоже носили совершенно обычную европейскую одежду. Хотя нет, «совершенно обычную»– далеко не то определение, которое стоило использовать в данном контексте… Богатые арабские дома были главными клиентами ведущих кутюрье мира. Стоит ли говорить, что это они скупали роскошь нарядов шоу– коллекций каждой недели моды…
Амаль сегодня была как раз в одном из таких творений «от кутюр»– шикарном брючном костюме изумительного синего цвета, выгодно подчеркивающем ее идеальную фигуру. В нем и вышла проводить племянницу на крыльцо. С улыбкой посмотрела на футуристичного вида серебряный суперкар, стоящий у входа.
– Вся в своих сумасшедших отца и дядю, как можно ездить на этих циклопах?– деланно начала она журить Иштар.
– Обожаю скорость… Обожаю спортивные машины, тетя… Меня удивляет, что Вы не разделяете этой страсти, Ваш брат, дядя Микаэл, ведь заядлый гонщик…
Амаль еще сильнее улыбнулась, вспомнив про брата. Да, в их семейке со всех сторон хватало любителей экстрима…
Иштар выругалась чуть слышно, в который раз выворачивая черную ткань и пытаясь понять, в чем дело и почему никак не получается ее на себя натянуть…
Амаль понимающе вздохнула.
– Всякий раз, когда я возвращаюсь в Дубай после долгого отсутствия, испытываю такие же проблемы… Так же быстро отвыкаю от удушающей черной материи, навязанной женщинам суровой патриархальной историей этих земель…
– Все нормально,– кротко ответила Иштар… Она не любила абайю… Но и не сказать, чтобы испытывала сильный дискомфорт от ее ношения… Для нее она была частью ее жизни… Неизбежной…
– Мне нравится, Таша, что ты так понимающе относишься к вещам, которые обычно вызывают даже у местных, не особо образованных и до безумия консервативных женщин внутренний протест… Из тебя выйдет идеальная супруга правителя… Мы все это видим… В тебе искрится благородство и аристократизм… Ты– словно само воплощение этой страны, ты ее кровь, ее сердце, ее суть… В твоих жилах течет кровь основателей великого государства… Мы до конца еще не осознаем тех масштабов политической мысли, какими живут твой отец и дядя, продолжая дело предков…
Девушка во всем была согласна с тетей… Понимала ее слова и разумом, и сердцем… Но все равно, ощущение пустоты и бесцветности бытия с недавних пор ее не покидало… Оно теперь было ее постоянным спутником… Вне зависимости от того, что она делала…
– Ладно, пока… Сегодня должен прилететь из Англии Адам. Завтра мы вместе летим на Сокотру (прим.– остров в Индийском океане, подробнее о нем в романе «Сто дней с пиратом»). Мама и папа сейчас там.
– Обожаю вашу Сокотру.
Иштар вежливо улыбнулась тёте. Она тоже ее любила. Не так, как пустыню, конечно. Но первозданная, ошеломляющая красота тех мест влекла ее не меньше…
Открыла одним нажатием дверь авто, более похожую на вход в космический корабль, тут же стартанула, оставляя после себя рев мотора и громкие хлопки глушителя.
Дорога до резиденции Нура Макдиси в Дубае из дома правителя Эмирата, его брата шейха Фахда, занимала не больше пятнадцати минут. Идеальная, гладкая, как зеркало, она по сути и была частично зеркальной: из– за огромных температур летом обычный асфальт быстро начинал плавиться, в него специально замешивали битое, в мелкую крошку, стекло, которое красиво переливалось под солнечными лучами, делая облик Дубая еще более футуриститчным. Пронеслась на стремительной скорости до дворца, заехала на красивую, обустроенную заботливой рукой ее матери территорию, подъехала к въездной группе, где обычно парковались все автомобили их автопарка. Раздраженно стащила с себя абайю, пользуясь тем, что она на территории «своих»…
Уже подходя к крыльцу, увидела небрежно припаркованный прямо у входа Феррари своего брата. Приехал, значит… И как всегда, даже не удосужился поставить автомобиль как положено, бросил так, как было удобно только ему. Сжала челюсть, видя и его самого собственной персоной, уже выходящего из дома.
– Адам, ты так и не научился быть опрятным… Как носки в детстве разбрасывал по всему дому, так теперь машины…– решила подковырнуть брата вместо приветствия, но все же радушно ему улыбаясь. Несмотря на постоянное задирание друг друга,
– И тебе не хворать, мисс Язва Макдиси. Ты откуда это и куда?
– У Фахда и Амаль была. Завтра летим к нашим?
– Летим…
– На этот раз не нужно будет проводить спецоперацию по конспирации твоих очередных пышногрудых гурий от родителей?
Адам прыснул в ответ.
– Обойдусь… Хотя… Если твоя сексапильная подружка Кейт вдруг захочет составить тебе компанию на Сокотре, я не буду против…
Иштар скривила рот скептически, собираясь было уже заходить в дом и прощаясь с братом до вылета, как вдруг помпезные двери снова отворились и на пороге, выходящим из дома, показался высокий молодой брюнет.
Девушка невольно смутилась, не признав нежданного гостя. Адам проследил за ее взглядом. Тоже обернулся.
– А, кстати, познакомься, это Луэй Кадаф, мой друг. Луэй, моя сестра Иштар.
Мужчина подошел ближе, приветливо улыбнувшись смущенной девушке белоснежным рядом зубов. Посмотрел с нескрываемым, живым интересом, который заиграл озорными огоньками в черном омуте его красивых глаз… Сердце Иштар невольно ёкнуло… Он был… Каким– то живым, влекущим… Не вызывал привычную тоску и скуку, как большинство напыщенных именитых дружков ее брата.
– Иштар… Какое красивое имя…– произнес непринужденно. И в то же время, невольно скользнул знающим мужским взглядом по ее фигуре. Так, что щеки девушки зарделись,– так ведь звали древнюю богиню любви у месопотамцев…
– Друзья называют меня Таша…– сама не поняла, зачем выпалила это, зависнув на его полных чувственных губах.
– А меня Лу…– плохо скрываемый непроизвольный флирт был столь очевидными, что Адам раздраженно закашлял.
– Не знаю про «богиню любви», дружище, но «королевой всех стерв» нашу Иштар точно можно назвать… Все детство мне пакостничала,– вмешался брат.
– Откуда Вы, Луэй?– задала теперь встречный вопрос Иштар, игнорируя подколки брата, – вижу, Вы тоже арабской крови, но точно не из наших краев.
Снова эта обворожительная, обволакивающая улыбка.
– Я родом из Марокко…
Марокко…. Ее снова прошибло током… Снова томительная тень воспоминаний, которые, однако, вдруг сразу были вытеснены вниманием нового знакомого.
– Ничего себе тачка, сестренка,– снова попытался отвлечь этих двоих друг от друга Адам, – это ты когда такую машинку прикупила? Кто вообще разрешил тебе сесть за руль такого зверя?
– Я уже взрослая девочка, Адам… Не забывай,– вскинула бровь,– сама себе купила. Подарила на день рождения, так сказать. Нравится? –не без гордости спросила, подспудно любуясь своей серебряной красавицей,– разгон до сотни всего за три секунды, максимальная скорость– 325 км в час, монокок из углепластика, двухрычажные подвески с регулируемыми амортизаторами, ну и самое мое любимое– открывающиеся вверх двери типа «крылья бабочки». Эта малышка идеальна…
– Как и ее хозяйка,– вырвалось у продолжающего улыбаться пораженного мужчины,– откуда такие познания в автомобилях?
Иштар хотела было что– то ответить, но решительный голос Адама ее прервал.
– Нам пора, Лу,– раздраженно и многозначительно посмотрел на друга Адам.
Луэй явно не хотел так быстро прерывать разговор. Его притягательная, харизматичная аура буквально сочилась заинтересованностью в отношении Иштар. Настолько, что та невольно улыбалась в ответ. Впервые за долгое время мужчина не отталкивал, наоборот, его светлая и в то же время, яркая мужская энергетика цепляли…
– Рада была познакомиться с Вами, Лу Кадаф…
Намеренно назвала его сокращенным именем Иштар.
Он ответил встречной улыбкой.
– И мне чертовски приятно, Таша Макдиси…
***
– Таша, это уже восьмой букет за эту неделю… А ничего так, этот твой Лу, настырный,– улыбается хитро Кейт, вальяжно пошатываясь в такт музыке, сидя на бортике бассейна в родовом имении Макдиси на Сокотре.
Иштар деланно закатывает глаза.
– Знаешь, это, конечно, может быть очень мило и приятно как девушке, но я отнюдь не одобряю эту нелепую расточительность– он посылает самолет из Марокко с букетом каждый день! Ну что за идиотизм? Это дорого, вредно для экологии и как– то по– пижонски…
– Не начинай, Иштар,– раздраженно перебивает ее Кейтлин,– все тебя вечно не устраивает! Классный он! Может себе позволить! Ты ж не знала, когда глазки ему строила на крыльце, что он наследник марокканского престола! Классный куш, подружка… Смотрю, твои– то все как встрепенулись, воодушевились. Даже Адам, вечно отваживающий своих друганов от драгоценной сестрички, затух… Женишка тебе, судя по всему нашли…
Таша лишь фыркнула.
– Ничего они не нашли… Не знаю я, где ты увидела вселенское воодушевление. Все как всегда… Ну да, присылает цветы… Мало ли…
Кейт не выдерживает, заливается смехом.
– Да уж, мало ли… Ты лучше расскажи… Он прям симпа?
– Симпа,– отвечает, улыбаясь Иштар.
– И прям секси?
– И прям секси,– снова улыбается.
Глаза девушек загораются озорным блеском.
– А друг у него, интересно, такой же горячий, имеется?– не унимается Кейтлин.
– Ты ж здесь из– за Адама? Или все?– приподнимает бровь Иштар. Теперь она заливисто смеется.
– Твой Адам меня динамит… Что мне остается делать, как не мечтать теперь о принцах с другого континента?– разводит деланно руками.
Удивительная, конечно, эта Кейтлин. Непробиваемая, неунывающая, наглая и в то же время, такая романтичная, подчас наивная и преданная… Иштар в тысячный раз ловит себя на мысли, что рада такой подруге…
– Конечно, это трагикомично, что он тоже из Марокко… Видимо, не зря тебя тянет к Сахаре… Что– то у тебя есть на сакральном уровне с этой землей, раз ее мужики так на тебя реагируют…– задумчиво философствует Кейт, а Иштар тут же злобно шикает на нее.
– Заткнись немедленно, Кейтлин. Не смей…– она боится этих мыслей, боится напоминаний… Не только потому, что могут услышать… Потому, что она сама это слышит… А ей не следует…
– Таша,– слышит голос мамы, выходящей из дома, вздрагивает… Вот как назло… – Папа хочет тебя видеть. Он в течение часа будет у себя в кабинете. Можешь к нему зайти?
Девочки переглядываются. Вернее, это Кейт таким взглядом, еле подавляя очередной смешок, впивается в Иштар, что той невольно становится не по себе… Под ложечкой начинает сосать… Это правда как– то связано с ее недавним знакомым и его назойливым вниманием?
Продолжать безмятежно расслабляться, нежась под ласковыми сокотрийскими солнечными лучами, больше не получается. Иштар быстро направляется в дом, забегает в комнату, переодевается и буквально через пять минут уже стучит в дверь к отцу.
– Заходи, дочка,– раздается его хрипловатый, властный голос,– как дела? Как настроение? Последние месяцы ты была очень подавлена и замкнута… Мы с мамой очень волновались. Как сейчас обстоят дела?
– Все хорошо, пап, ты для этого меня позвал? О настроении моем поговорить?
Нур откидывается на стул, смотрит на дочь внимательно.
– Не за этим, Иштар. Как ты прекрасно понимаешь, внимание к тебе со стороны наследного принца Марокко Луэя Кадафа не осталось мною незамеченным. Около полутора часов назад он лично мне позвонил и попросил разрешения прилететь на остров и забрать тебя… на свидание.. Странная, конечно, просьба… Но… С учетом его поведения, происхождения и семьи, а также с учетом того, что мне говорят по поводу твоей реакции на него, а как я понял, он тебе понравился, то я должен все– таки спросить, ты хотела бы поехать на это свидание? Готова принимать его ухаживания, разумеется, с более глобальной, монолитной перспективой…
Сердце Иштар гулко ухнуло в районе груди. Отдало стуком по всем органам сразу. Этот разговор она годами прокручивала миллионы раз… Понимала, что рано или поздно его время наступит… И все равно, оказалась к нему не готова, хоть и ожидала…
– Не знаю, что ответить, папа… Луэй мне правда понравился, но… Ты же понимаешь, мы виделись от силы пять минут на входе в дом… Трудно составить впечатление о человеке за столь короткое время…
– Я не прошу тебя сейчас говорить мне, Таша, что ты готова выйти за него замуж. Я и сам еще не решил, достоин ли он тебя… О таком речи и идти не может пока. Да, с формальной точки зрения он замечательная партия во всех смыслах. Его отец хоть и относительно недавно воцарился на троне, но принадлежит к одному из самых именитых родов Марокко. Я знал Кадафа еще тогда, когда он не был правителем, но уже тогда мог похвастаться самым большим капиталом в стране, заработанным на золотых приисках. Это хорошо, что он смог взойти на престол. Его предшественник был идиотом, спровоцировавшим сильнейший экономический кризис в стране… Так что с точки зрения семьи меня все устраивает… Сам по себе парень, судя по отзывам, тоже хорош. Адекватно понимает, что должен вставать у руля рано или поздно… Так что дальше– слово за тобой. Я готов дать добро на ваше общение. Готов отпускать тебя на встречи с ним, разумеется, в допустимых пределах, в присутствии моего человека во избежание нежелательных эксцессов и разговоров. Но все это я инициирую только после того, как услышу твое однозначное «да» на желание продолжить такое общение…
Иштар вздохнула, посмотрев задумчиво на отца.
– Луэй мне нравится, папа. Я бы хотела узнать его получше и пообщаться, если ты об этом.
– Замечательно. Значит ему дадут твой номер телефона и вы сможете договориться о ближайшей встрече.
Иштар молча кивнула головой. Хотелось быстрее выскочить из комнаты и проанализировать все выше сказанное… Активный этот Луэй… Начал сразу действовать нахрапом. Не искал левых путей, пошел напролом, через отца… Это одновременно пугало, но… В то же время было как– то понятно, благородно, открыто… Как и любую другую девушку, Иштар такой подход подкупал…
Уже в дверях она снова услышала голос отца.
– Детка, как бы ни было, выбор будет за тобой. Я ни к чему тебя никогда принуждать не буду…
– Спасибо, папа… Я это очень ценю…
