Текст книги "40к хемо-псов и летописец (СИ)"

Автор книги: Hydra Dominatus

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 15 страниц)

40к хемо-псов и летописец

Глава 1

– Гнида, вставай! Вставай, уёбище! – пинками я подгонял своего товарища, что пытался спрятаться от меня в своём спальнике, сотканном из кожи, возможно даже не человеческой. – Это наш шанс! Тут такое...

– Отьебись, – красноречиво и абсолютно недвусмысленно ответил Гнида, мой верный боевой товарищ, после чего повернулся на бок.

Я же тяжко вздохнул после чего повернулся к немного шокированной Ларнелии, которая совсем не так себе представляла наш полк. Как и в целом она напоминала скорее избалованную аристократу, что и неудивительно. Все они, летописцы, уточнённые натуры, которые от одного запаха типичного хемо-пса могут склеить ласты. Однако именно в тонких беленьких ручонках этой блондинки скрывались неведомые доселе возможности для нашего отряда.

Так что уперев руки в пояс, я с самой харизматичной, пусть и крывой улыбкой повернулся к Ларнелии, после чего поспешил её успокоить:

– Не переживайте, это он просто так шутит, – добродушно произнёс я, хотя в душе было желании выхватить стой стабб-револьвер и прострелить голову Гниде за то, что позорил наш славный (не очень) отряд.

Однако что о нас тогда подумает Ларнелия, если в добавок к этой вони на её чудное платье полетят брызги и внутренности черепушки Гниды? А ведь именно от её мнения будет зависеть содержимое её повести, которую будут читать по всему Империуму! Надо же показать себя в лучшей красе, что мы не просто какие-то там бандиты и мародёры, наглухо отбитые отморозки, а... к тому же ещё и верные защитники Человечества! Именно работа Ларнерии даст возможность для всего Савлара превратиться из презираемого всеми гадюшника в достойную часть человечества.

– Простите, – не сдержав смешок тут же произнёс я, вообще не понимая кому пришла такая идея в голову: Савлар и достойная часть человечества? Ага, держи карман шире.

Видимо в Адептус Терра уже совсем с ума посходили. Савлара никогда не поменяется и только экстерминатус может его исправить. Как и хороших людей среди нас просто нет. Никто из нас никогда и ни при каких условиях не исправится, даже если сам Бог-Император с Золотого Трона встанет и попросит это сделать. Именно поэтому мы все оказались сначала на Савларе, а потом в этом полку, где даже комиссары просто опускают руки от бессилия.

– ВСТАВАЙ, ТВАРЬ, БЛЯХА, Я ЖРАТЬ ХОЧУ!!! – вдруг не сдержался ещё один мой товарищ, верный брать по оружию. – ВСТАВАЙ ИЛИ Я ВЫЛЬЮ ЭТИ ПОМОИ НА ТВОЮ ТУПОРЫЛУЮ РОЖУ!!!

Крыса, так его звали. Или Крыс, если вам так удобнее. Познакомились мы с ним после того, как он меня обокрал. Я сломал ему за это пальцы, но после мы как-то сдружились. Правда всё равно не стоит оставлять свои вещи без присмотра рядом с этим наглым и хитрым воришкой. Как и в целом, держите в уме, что тут через одного все такие же крысы, которые не будут ждать пока ты сдохнешь, чтобы обобрать тебя.

Ну и Крыс действительно хотел жрать. В плане, он не был голоден, он просто хотел поесть чего-то кроме трупных батончиков. Это снабжение порой костью в горле и более именитых полков стоит, а у нас так вообще ад... И именно за содействие летописцу Ларнелии хемо-псам обещали офицерское довольствие.

Так что я как только услышал об этом предложении, то быстро взял как говорится берсерка Кхорна за его рога, переломал ноги тем, кто пытался нас опередить, уверенно подошёл к Ларнелии, взял её за руку и начал проводить по нашей располаге, рассказывая про хемо-псов и объясняя, почему именно мы можем рассказать ей, что такое Савлар и какие на самом деле внутри хемо-псы, что скрывается за их респираторами и чем наполнены их гигантские ранцы.

– БЕГИ, ПИДОРАС, Я ТЕБЯ ВЫПОТРОШУ!!! – взревел Гнида, когда Крыс вывалил на него из ведра помои, заставляя подняться.

Крыс видимо немного забылся и почувствовал себя бессмертным, но бешенный взгляд товарища заставил его вспомнить, что по натуре свой он, Крыс, глубоко трусливый человек. Или мутант? Я если честно не знал, может у него в семье все были такими уродами и дело не в мутации? В любом случае у него были какие-то крысиные черты в его физиономии, как и сам он был довольно дрыщеватого телосложения, а ещё любит издавать мерзкие звуки вовремя игры в карты.

А вот Гнида хоть и был по жизни гнидой, но телосложением напоминал типичного гвардейца. Натренированный зараза, гены у него прямо УХ. Но характер уже конечно скорее... о-о-о-х... Гнидой его непросто так назвали.

– Это мои друзья, они на самом деле отличные солдаты и с дисциплиной у них проблем точно нет, – объяснял я, присаживаясь в нашей располаге, что представляла из себя ржавый контейнер. – Вы, Ларнелия, присаживайтесь, не стесняйтесь. Уверен, они просто ушли привести себя в порядок и скоро вернутся.

Ларнелия же была в таком шоке, что побелела и потеряла дар речи. А ещё она кажется начала нас бояться, как и уши её немного вяли от мата, но тут уж ничего не поделаешь. Это сука вам не литературный кружок, это мать его полк Савлара, в диалекте которого мат является незаменимой частью. Впрочем, надо было как-то её отвлечь от не самого хорошего первого впечатления.

– Может быть хотите... амасека? – спросил я, доставая из общага тару, где хранился наш забродивший нектар богов.

Правда наполовину он был уже пуст и не потому что я пессимист, а потому что какой-то мудак втихаря засунул лапу в общаг. Возможно это даже был я. Впрочем, Ларнелии знать об этом было не надо и выбрав две самых чистых и почти не воняющих кружки, я наполнил их и протянул одну Ларнелии, а в той в которой было налито чуть больше оставил конечно же себе.

– Я не буду это пить, – тут же ответила она, а глаза её были полны страха. – И вообще, меня ждут в штабе...

– Ой, да что вам там в штабе расскажут? – отмахнулся я и по-дружески обнял Ларнелию, которая кажется восприняла этот жест иначе и грустно всхлипнула носиком. – Покажут статистику по расстрелам? Или в очередной раз начнут ныть про дисциплину и пропажу одного из коммиссаров? Оно вам надо? Вы же профессионал своего дела, а самый сок... он здесь, среди бойцов. Тут вся правда, а как говорил Игнаций Каркази... правда – это всё, что у нас есть...

И чокнувшись я первым осушил залпом самый вкусный напиток в своей жизни. Ни одна бутылка роскошного алкоголя не приносила мне такого же удовольствия, как эта самодельная бодяга в таре из-под прометия.

– Вы читали Каркази? – удивилась Ларнелия, из голубых глаз которой на мгновение исчез страх, чтобы дать место удивлению. – Его работы очень... трудно достать, как и в целом они не пользуются популярностью.

– Из-за того, что он писал как есть. Хотя я не уверен, что читал оригинал. Ведь столько времени прошло и столько раз переписывалась одна и та же история.

– Но откуда? – аккуратно убирая мою руку со своего плеча, спрашивала Ларнелия, но убежать более не пыталась. – Вы же... простите, но вы не похожи на интеллигента.

– Никогда им и не был, – подмигнув ответил я, показав кривоватый клык из пластали. – Но прежде чем загреметь на Савлар... довелось немного почитать умных произведений. Та-а-а-к... признаюсь, экскурсия моя пошла не по плану... я планировал познакомить вас со своим отрядом, но... двое уже убежали, поссорившись. Шакал кажется в самоволке снова... Медведь... О, Медведь, кстати нормальный мужик. Возможно он где-то с интендантом сейчас. Пойдём поищем его? Я конечно могу и сам всё рассказать, но всей сути Савлара не смогу пересказать. Как и никто не сможет. Его можно лишь показать, понимаешь? И поэтому лучше будет найти даже Крыса с Гнидой, ведь они вам такое расскажут, во что даже мне порой не хочется верить.

И вот когда между нами уже промелькнула эта искра и я почти уломал Ларнелию, как вдруг без лишних предисловий раздался выстрел и свет электрической дуги озарил нашу располагу, после чего внутрь завалился отряд с комиссаром во главе.

– Ларнелия, вы в порядке? – обеспокоено раздался хриплый и уставший от вони преследующего его Савлара голос. – Хвала Богу-Императору, мы успели. Обычно эти ублюдки не тормозят и стоит только женщине появится, как сразу...

Не продолжая речи, комиссар просто кивнул проверенным гвардейцам и те быстро увели Ларнелию. Меня же до сих пор била дрожь, а мышцы свело от парализующего выстрела. Свалившись прямо в испачканную помоями спальник Гниды я едва не захлёбывался собственной слюной из-за того, что меня трясло как бешенную псину. Да уж, для контроля хемо-псов военной полиции выделялось лучшее снаряжение. Впрочем, не это было главным инструментом управления полком.

– Как же ты меня задрал, – подняв мою голову за грязные волосы, произнёс комиссар, глядя в упор на покрытое химическими ожогами лицо: клейма, что оставлял Савлар на каждом своём псе. – Как меня задрали все вы. Будь моя воля, то треть полка уже была бы расстреляны, а весь ваш мир был уничотжен. Но нет... ваши жизни принадлежат ни мне, а Империуму. И Империуму как раз нужно зачистить ещё один город-улей.

И отпустив мою голову, он позволил мне упасть мордой в пол, после чего вытер перчатку о мою спину и поднялся.

– Ты и твой отряд пойдёте в первой волне. Надеюсь все вы там и сдохните.

Без лишних церемоний меня выпнули наружу, куда я буквально вывалился, но тело постепенно приходило в себя мне удалось выпрямится и вот я заметил пойманных Крыса и Гниду. Рядом с ними же стоял разукрашенный свежими гематомами Шакал, возвращённый силой из самоволки, а вот Медведя лишний раз боялись трогать. Он был два метра ростом, здоровенный, но в целом самый адекватный. Он редко нарушал устав и в целом не задавал вопрос. Был приказ, значит надо исполнять. Так что скорее всего он пришёл сюда сам.

– Ты украл летописца? Совсем уже ёбу дал? – шморгнув собственной кровью, спросил Шакал, когда я поравнялся с отрядом.

– Не крал я никого, она сама пошла... почти...

– Эй, а оружие может дадите?! – рявкнул Гнида, после чего получил под дых прикладом.

– Петлю на шею тебе дать надо за драку, – рыкнул полицай, что тоже был савларцем, но за место у кормушки бил своих же за пятерых комиссаров.

Впрочем, наши рюкзаки с барахлом нам выкинули прямо из нашей располаги, после чего повели на новые позиции. Мы особо не сопротивлялись, как и зла на кого-то не таили. Полк наш существовал по простым и понятным правилам. Нам позволяли сражаться и лить кровь, а также собирать столь желанную добычу с поля боя и проводить свободное время... не совсем так, как его проводят другие полки.

И мы сражались, более того, мы делали это крайне эффективно. Да, были проблемы с дисциплиной, все эти самоволки, воровство и постоянные драки – это норма для хемо-псов. Но до тех пор пока мы не бежим с поля боя даже комиссары закрывают на это глаза.

Потому что перевоспитать нас было невозможно, как и кроме нас мало кто желал сражаться в отравленных туннелях городов-ульев, где было слишком грязно даже для последователей Нургла. Ну а нам что? Хуже, чем на Савларе уже точно не будет, а конкретно этот город-улей так и вовсе райский уголок в сравнении с тем, что мы пережили раньше.

– На, затянись, – рыкнул Шакал, после чего бросил мне баллон с химией. – Не так больно будет.

Тут же я вставил её в одну из трубок, подведённых к личному респиратору, который являлся неотъемлемой частью каждого хемо-пса. Что примечательно именно респираторы зачастую были самыми чистыми и ухоженными вещами из нашего снаряжения. Мы следили за ними с особой щепительностью, дорабатывали и прокачивали. К респиратору в комплекте шли защитные очки или даже полноценные маски: тут уж как карта ляжет.

Также у каждого хемо-пса был ранец для трофеев, который укреплялся металлом для прочности и в котором было всё, что мы имели. И прямо с этим же ранцем мы сражались и в боях, ведь оставлять его означало его потерять. Ссавларят же свои же товарищи по полку. С одной стороны тяжко таскать всё добро, а с другой лично мой ранец ни раз спасал мне жизнь, принимая на себя то осколки, то прометий, а разок и цепной топор какого-то безумного культиста.

– Хуёво, – кисло произнёс Крыс, после чего закрутил свой собственный баллончик в одну из трубок респиратора.

– Идея была тупой, хотя офицерский паёк... – Гнида потянулся руками и из-за этого что-то затрящало под его грязными лохмотьями. – М-м-м, у них же там даже овощи есть...

– Овощи? Что такое овощи? – удивился Шакал. – Слово знакомое... ай, насрать... Эй, Крыс, делись давай! Ты херню сделал, так плати!

– Коршун тоже сделал, – пробурчал Крыс, который делиться не захотел и недобро зыркнул сначала на Шакала, а затем на Гниду, но всё же баллончик свой передал, почувствовав на своём затылке мой взгляд. – На, бля, подавись...

– Он командир, – прорычал Медведь, после чего мы подошли к транспортнику и нас повезли к городу-улью, в котором уже шли городские бои.

Да, в целом до меня докопаться никто из отряда не мог. Медведь меня уважал, Крыс боялся, Шакал видел рядом со мною свою выгоду, а Гнида мне по гроб жизни обязан, так что по беспределу не кинет. Ну и поэтому за дисциплину своих парней я не переживал. Как и хоть нас было мало, всего пятеро, но... о нашем отряде в полку знали многие. Потому что результативность наша была на уровне целого взвода.

– О, зырьте, Коршун кажется под шальную комиссарскую попал, – хмыкнули другие хемо-псы, когда нас высадили на тесных улочках.

И тут же пошёл смешок среди бойцов, что вальяжно сидели у стен и руин зданий, попутно копаясь в телах своих товарищей, порешённых осколками случайного снаряда. В целом, хемо-псов можно было легко узнать по униформе, а именно по её отсутствию. Из-за того, что снабжение савларских полков происходило по остаточному принципу. Как и по большей части жил наш полк только за счёт мародёрства.

Также мы выделялись на фоне других полков не только разношёрстным снаряжением, напоминая каких-то техно-варвары, но и поведением. Нет-нет, в данном случае речь не о том, что дисциплина у нас ужасная, а в том, что... ну, вон, берстонский полк, обычные гвардейцы, ничем не приметные, только что вернулись с неудачной вылазки с потерями в восемьдесят процентов личного состава. Трясутся, плачут, лиц на них нет, вот этот ваш посттравматический синдром или как эта херня называется? А савларцы – смеются, пиная труп товарища. Ведь смысл горевать, всё равно все сдохнем!

Да, со смертью у хемо-псов были свои тёрки, но под себя мы не ссались при виде её, как и в целом контингент у нас тот ещё. Мы же не просто преступники, не какие-то там воры. На Савлар самых конченных ссылают, тут через одного все социопаты, которым нет места в обществе. И у этого есть свои плюсы, особенно на войне, где кукухой можно поехать быстро.

– М-м-м... суета... – протянул Шакал под рёв орудий снаружи, попутно протягивая руку, чтобы забрать у меня свой баллончик. – Полегче стало?

– Да, вообще балдёж. Хуф... разум чист как стёклышко.

– Боли ещё где-то с пол часа не будет... – Шакал цокнул языком, после чего раздался хрип респиратора и сам он вдохнул дозу химии. – Повторим позже, но молись на свой толер и адреналин. Ну и чтобы я рядом был.

– Похуй, – отмахнулся я, после чего поплотнее затянул ремни своего ранца.

Тем временем мы начали строится, не так как это делают солдаты, просто примерно в одну кривую заняли позиции на улице, ожидая сигнала. В общей сложности на этот участок бросили две сотни хемо-псов, за нами должны будут пойти и другие, но там возможно окажутся ещё гвардейцы иных полков. Хрен его знает, нам было плевать, что там за спиной, как и командование перед нами не отчитывалось.

Косо смотрели на нас другие бойцы, тут чёрт его дери, даже остатки планетарной обороны ещё были. Эти совсем задохлики, без смеха или слёз на них не взглянешь. Не знаю кому хватило мозгов посылать в бой восемнадцати летних парней, но надеюсь губернатора уже по кругу в штабе пускают. Впрочем, всё как всегда. За исключением того, что сегодня конкретно эти ребятки увидят чего стоят хемо-псы и из чего сделан отряд Коршуна.

– Кто там наш враг? – спросил я, пока над головой свистели шальные осколки, но впереди нас была горящая химера, силуэт которой закрывал всю центральную часть улицы: так что мы не парились особо и не шугались каждый раз как зелёные юнцы.

– Культ какой-то, да нечисть чумная, – пожав плечами произнёс Гнида, проверяя затвор покрытого тряпками оружия.

– Ха, классика, – рыкнул Медведь и с лязгом сделал шаг вперёд, звякнув ещё и пулемётной лентой.

Каким именно было наше снаряжение? Этого никто не знал, ведь под грудой ржавых пластин и лохмотьев могло скрываться всё что угодно. И хоть со стороны мы казались отребьем, но на практике не просто так сейчас выводились из туннелей другие полки и через тысячи световых лет перебрасывали с Савлара хемо-псов. Ведь там где в крови захлёбывались мордианцы, где воли не хватало вальхальцам и где хвалённые кадианцы терпели крах, брешь во вражеской обороне находили хемо-псы, что воевали совсем не так, как привыкли враги Империума.

Но неожиданно раздался грохот и даже Медведя накрыла тень. Космодесантник встал впереди нас, такой грозный и величественный, смотрящий лишь вперёд и не обращающий внимание на трепет союзников. Ангел мать его самого Бога-Императора, остриё его копья и чё-то там ещё. Только вот Медведя такой расклад вообще вот не обрадовал.

– Эй, старый, а ну съеби, – прорычал он, выходя вперёд космодесантника. – Ты что-то попутал видать? Тут мы первые идём.

– И трофеи мы собираем первыми! – громко воскликнул я, оскалившись и перенеся палец на спусковой крючок, после чего повернулся к толпе позади.

Вот это уже было не по понятиям. Мы тут шли первыми и мы будем собирать все сливки. Для других это может и наказание, но нам не привыкать. Тем более я давно мечтал о плазменном пистолете или каком-нибудь силовом мече, как и в целом запросы у меня были высокие. И пускать вперёд какого-то космодесантника? Нет, уж. Обломится, гад.

– Первое правило для союзников хемо-псов! – продолжал кричать я, видя, что в целом все хемо-псы были на моей стороне. – Никто не должен вставать между хемо-псом и его добычей! НИКТО!!!

И под свист и одобрительные возгласы я бросил быстрый взгляд на космодесантника. А тот... тому было бесконечно насрать на нас всех. Для него мы словно... насекомые, безразличная массовка. Так что он продолжал стоять там где встал и смотрел лишь вперёд, ведь мог одним ударом своего кулака убить даже Медведя.

Ну и конечно, трофеи ему не нужны, это я всё знал, поэтому и выпендривался, пользуясь безразличием астартес к нашим персонам. Без этих наших забав жизнь стала бы совсем серой и скучной. К тому же мы прояснили одну важную деталь для всех других, тех кто в случае конфликта встал бы на нашу сторону, но которые не были нашими друзьями. Ведь слово "друг" на диалекте Савлара значил немногое другое слово.

Как и этот космодесантник пусть и не будет мародёрствовать, но вот из этих двухсот мудаков... какой-нибудь засранец захочет урвать у нас из-под носа добычу. И намёк я дал всем, напомнив им правила. Ведь если с прозвищами моих друзей уже всё понятно, то своё я получил за то, что Коршун никогда не делится своей добычей.

И если какая-то мразь потянется к моему трофейному силовому мечу... то для меня он станет врагом похлеще Кровавого Договора. Как и смерть для него будет выбрана максимально мучительная, что даже друкхари позавидуют. И насрать враг это, друг, космодесантник или комиссар. Это знают ветераны, но после каждого боя у нас так много свежего мяса, так что лишний раз никогда не ошибка напомнить им...

Что никто, сука, никто не смеет забирать добычу у Коршуна.

– Ох, надеюсь хоть у них что-то получится, – тяжело вздохнул один из медиков, оказывая первую помощь прямо в полевых условиях перед транспортировкой в тыл. – Пусть лучше там дохнут эти ублюдки, чем гордость Империума.

А затем сигнальный огонь возгорелся над нашей улицей, знаменуя об начале очередной безумной атаке.

Глава 2

И сквозь поле боя пронёсся полный боли рык, что напоминал собою гром. В миг кровавая пелена закрыла глаза Медведя и грузном грохотом с потолка подземного туннеля начали осыпаться обломки. Но то что было способно рвать бетон и сталь не смогло порвать нашего личного титана. Впрочем, потрепало в этот раз его знатно.

– Бр-р-р-р! Гр-р-р-р... – хрипя и издавая крайне жуткие звуки, Медведь с трудом переместился за соседнее укрытие и плюхнулся на землю.

– Помогай, Крыс! – закричал Гнида, который тут же откинул свой лазган и подставил плечо Медведю, который грозился упасть и тогда его бы никто из нас уже в укрытие не затащил.

– Сука-блядь, – тихо ругаясь себе под нос бурчал Крыс, но страх перед врагом был слабее страха передо мной, ведь в случае трусости и отказа помогать я бы пустил ему пуль в лоб быстрее любого комиссара.

И с помощью двух товарищей грузно за укрытие свалился Медведь, чья рука продолжала сжимать пулемёт. Он ничего не видел, никак не реагировал и казался мёртвым. А тело его...

– Твою мать... твою же мать... – повторял Шакал, начав копаться в своём ранце. – Тушите его!

Одежда медведя ещё местами горела, а под лохмотьями находились разорванные осколками бронеплиты. Кровь струилась через трещины, а по характеру ран любой военный мог сказать следующее: всё ещё хуже, чем выглядит. Ведь если осколки пробили всё это, то Медведь получается был совсем недалеко от эпицентра взрыва какого-то крайне крупного снаряда.

И хоть раны выглядели жутко сами по себе, но сколько у него было переломов? Даже в тех местах где вроде не было пробития спокойно могли быть сломаны рёбра. Про органы брюшной полости и говорить страшно. Но оглядев раны Шакал убедился, что всё было принято на грудь.

– Ему нельзя подыхать! – закричал я, пока по нам работали из всего что только было и шквал пуль стремительно разрывал наше укрытие.

Гранаты, ракеты, химическое оружие, так ещё и порой какие-то не то мутанты, не то демоны ползли за нас. Мы жгли эту дрянь довольно успешно, до тех пор пока на ногах стоял Медведь и зажимал свою гашетку, не позволяя высунуть врагам головы. А ещё кажется на флангах у нас бездари оказались, потому что уж слишком жарковато стало в одно мгновение.

– Проклятье... – шептал Шакал, заливая раны Медведя бурлящими химикатами, от которых Медведь начал рычать ещё громче. – Ему херово, Коршун!

– ПОСТАВЬ!!! ЕГО!!! НА НОГИ!!! – заорал я, срывая с разгрузки последнюю гранату, ведь для врага мне ничего не жалко.

– Сука, – стиснув зубы, прошипел Шакал, после чего достал очередной баллон с химией. – Давай, Медведь, ты крепкий, выдержишь и эту дрянь.

И только на омытых ранах появилась белая плёнка, как Медведю уже пришлось вдохнуть в лёгкие то, после чего не каждый здоровый мужик на ногах останется. Что уж говорить о раненном... впрочем, на некоторое время Медведь точно вернётся в строй. Но выживет ли он потом? Шакал хотел в это верить, но... хемо-пёс полагает, Бог-Император располагает.

Поэтому в шею Медведя вонзился ещё и шприц.

– Как ты? – тихо спросил Шакал. – Если слышишь меня, кивни.

Медведь кивнул, а агония его прекратилась, по артериям заструились стимуляторы, в лёгких плёнкой осела химия, что будет всасываться в кровь ещё где-то час.

– Я... ничего... не вижу... – с трудом произнёс Медведь.

– Стреляй примерно в их сторону, – произнёс Шакал, после чего поднял большой палец вверх: – Вернулся в строй! ВЕРНУЛСЯ В СТРОЙ, КОРШУН!!!

– Я слышу! – рявкнул я, стреляя по-катачански, высунув лишь свой своё оружие из укрытия и чувствуя как крошащийся бетон стучит о мой шлем.

– Готово! – крикнул и Крыс, закончив менять коробку пулемёта Медведя.

И с безумным рёвом обожжённый и полумёртвый Медведь начал подниматься на ноги. Из старых ран вновь потекла кровь, от сваренного панциря отвалилась какая-то пластина, но как только загрохотал его пулемёт, то желание проклятых еретиков стрелять по нам тут же улетучилось. В это же мгновение вперёд рванул уже я, зная что Гнида не станет тормозить.

Стараясь передвигаться как можно ниже, я чувствовал что смерть свистела прямо над макушкой, пару раз что-то ударилось о мой шлем, может осколок, может пуля по касательной прошла. Но в бою побеждает не тот, кто прячется за укрытием. Как и результат битвы определяется не количеством бойцов, а тем сколько у тебя отморозков, что готовы запрыгнуть в сам ад и поставить его раком.

И удача всегда будет на стороне смелых, а ещё на тех, кто всегда заботится о том, чтобы у Гниды было дохрена химических гранат, что одновременно выводят из строя бойцов, так ещё и создают завесу.

– Ничего не вижу! Кхе... сука... кхх... – кашляя в свой примитивный респиратор из угля и тряпки с мочой, кричал хаосит, пытаясь дать информацию своим товарищам в умирающий от помех вокс.

Но прежде чем они что-то поняли прямо за их укрытие вылетел я. На ходу я тут же упал, после чего ещё чуть-чуть пролетел вперёд. Ну и конечно же я тут же зажал свою гашетку, перегревая до предела лазган и начиная ползти спиной к новому укрытию.

В одно мгновение все они попадали замертво, а я словно дикий зверь шальным взглядом смотрел по сторонам. Я был на позиции врага, справ и слева тоже должны быть эти ублюдки. Да, я влетел сюда с двух ног, но эффект неожиданности быстро сходит на нет, а у меня мать его перегретый лазган.

– Бляха... кусок говна, – ругнулся я, понимая что не могу вытащить батарею, которая оплавилась и слилась с лазганом.

Выбросив кусок лома, я выхватил из кобуры свой любимый стабб-револьвер. Это оружие не очень подходило для войны, оно не было надёжным, стреляло пулями с помощью пороха и огня, рассчитано было дай бог на двадцать тысяч выстрелов и в целом нуждалось в постоянной чистке. В этом плане с лазганом даже сравнивать не стоит, как и по убойной мощности разница колоссальная.

Но проверив барабан, посмотрев на патрон чей калибр был с два моих пальца я хмыкнул и затаил дыхание, чуть передвинувшись наискосок и усевшись так, чтобы меня было видно лишь с нашего направления и с моего правого плеча. И вот добыча пришла сама в ловушку, не заметив что товарищи просрали позицию по их левую сторону и подохли, как собаки.

На полной скорости пулемётный расчёт добрался до очередного обломка. Прямо как и я они бежали до позиции сломя голову, не задерживаясь на открытом месте дольше нужного. Всё правильного делали и из-за этого не успели посмотреть по сторонам. Я же точно прицелился, расстояние было метров двенадцать, после чего дождался пока они закрепят пулемёт, а затем первым выстрелом убил помощника пулемётчика.

Второй выстрел не заставил себя ждать и прежде чем до самого пулемётчика дошло, что происходит, пуля пробила затылок его шлема. Черепушка его буквально взорвалась, ведь если энергии для пробития шлема в первый раз хватило, то после пуля стукнулась о его внутреннюю часть и затем разлетелась на осколки, распределяя всю накопленную энергию по задачам связанных с перемалыванием мозга и черепа.

Я же тут же вскочил и вышел из-за обломка, проверяя уже сектор по своё левое плечо. Убедившись что оттуда на меня не палят противники я резко и быстро схватил один из лазганов хаоситов, после чего вернулся обратно, пытаясь отдышаться.

Сердце колотилось словно бешенное. Медведь прекратил стрельбу, но и в сторону наших позиций что-то перестали активно стрелять. Так или иначе бой не закончился, а значит риск сдохнуть всё ещё высок. Кроме того после своей удачной авантюры я оказался в не самом удачном положении. Да, такое бывает, когда нарушаешь главное правило десанта: прежде чем куда-то влезть, подумай о том, как будешь оттуда выбираться.

Как вдруг я увидел Крыса. Такой маленький, дрыщеватый, ранец где-то скинул, он полз на четвереньках, но упирался ступнями, а не коленями. Словно настоящий зверь, а силуэт его был даже ниже, чем при передвижении сидя. Когда же он ложился, то его и вовсе нельзя было заметить. Кроме того это ссыкливое существо идеально выбирало путь, пусть и не так быстро, поэтому заметить его враг не мог. Ведь на пути чужих взоров находился то труп, то обломок.

В крайнем же случае Крыс использовал правило трёх секунд. Именно три секунды нужно врагу, чтобы тебя заметить, прицелится и выстрелить. Хотя из-за ссыкливой натуры у Крыса это правило превращалось в правило одной секунды. Поэтому если вдруг до следующей позиции нельзя было добраться таким образом, чтобы не находиться на открытой местности менее секунды... Крыс просто не шёл в атаку. А даже если его заставишь, то он будет идти в эту атаку настолько медленно, что даже представить сложно.

– Гранаты, – тихо произнёс Крыс, передав мне прямо кусок разгрузки какого-то не особо удачливого хемо-пса.

– Что по позициям?

– Сзади, – кивнул мне за плечо, прошептал Крыс. – По флангам тоже. Но кажется у них там в тылу стало резко весело. И кажется... кажется я видел космодесантника, но не уверен. Нашего-нашего, не ссы...

– Гнида, Шакал, – тихо произнёс я в вокс. – Мясо нынче по пол цены.

И тут же вновь выключив вокс я посмотрел на шокированного Крыса, после чего хлопнул по плечу.

– Молодец, гранаты пригодятся.

Вокс наш прослушивался как правило в семи из десяти случаев врагами, а в двенадцати из десяти – союзниками. Поэтому лично наш отряд уже давно выработал некое подобие своего языка. И фраза "мясо нынче по пол цены" было связано с событием, когда Медведь что-то хавал в столовке и сказал эту фразу, после чего тут же начал бойню прямо в столовой. Ну и эта фраза означала, что сейчас начнётся суета.

От Крыса я помощи более не ждал, как и Гнида с Шакалом напролом не рыпнуться, это самоубийство. Поэтому начинать буду я. И аккуратно ползя между обломков я начал проникать дальше, в позиции врага. Наверное прямо сейчас Шакал уже связался с другими отрядами. Он мужик умный и надёжный. Вокс был выключен, чтобы меня точно не заметили.

И вот проползя по воронке, под подбитой химерой, рядом с небольшой горой трупов, я пробрался где-то на метров двадцать пять вглубь позиций врага. Да, ненамного, но такой уж была траектория. Надо же было ещё и незамеченным остаться.

Устроившись рядом с одним из тел я не спешил открывать огонь. Враги назад практически не смотрели, их спины были передо мной. Стараясь дышать как можно тише я пересчитал всех кого видел, после чего примерно представил в каком порядке я буду их убивать, разложил рядом с собой гранаты... а затем выдохнул и бросил первую, сразу вторую.

Одним за другим они взорвались, всё окутал ядовитый дым и после уже полетели осколочные гранаты, примерно туда где были враги. Никто из них меня так и не заметил, ведь я не стрелял и продолжал лежать среди тел. Но в какой-то момент ориентируясь лишь по силуэтам, что бегали туда-сюда, я начал стрелять.