Текст книги "Знаю...(СИ)"

Автор книги: Hrizantemka

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 6 страниц)

Постепенно яркое солнце уступало место сумеречному спокойствию, накрывающему незримым покрывалом праздничную поляну. Зажглись уличные фонари и гирлянды. Изрядно подвыпившие гости продолжали веселиться, танцевать, поглощать закуски и желать молодожёнам всяких радостей. Гарри заметил, как Гермиона скрылась в одной из беседок, которая казалась более уединённой из-за декоративно-постриженных деревьев, окружавших её с трех сторон. Молодой глава Аврората поспешил следом, ни на секунду не желая оставлять её одну.

========== Глава 17. Точно не друзья ==========

Комментарий к Глава 17. Точно не друзья

Прошу не судить строго, тяжело мне далась эта сцена)

Секс вообще чувствую возвышенно, поэтому описывать трудно. Особенно механику.

Шагнув внутрь беседки, Гарри замер. Гермиона стала спиной к нему, слегка склонившись о высокие белые перила, отчего её платье ещё чётче продемонстрировало все прелести молодого женского тела.

– Такой чудесный вечер, Гарри, – нараспев произнесла она, даже не обернувшись.

Поттер больше не мог медлить, это наваждение было выше его сил, никакая аврорская выдержка не могла унять бешеный огонь в крови. Он подошёл и просто обнял её сзади. Обнял не так, как до этого в танце или на глазах у знакомых. Для Гарри было не впервой идти ва-банк, бросаться в бой, сломя голову, не имея никакого плана. Его руки плотным кольцом сжали её талию и притянули к себе, отчего она уперлась ягодицами в его мужское естество, а губы тем временем прильнули к лебединой шее, обдавая её жаром внезапных поцелуев. Жадных, голодных, неистовых…

– Гарри… – только и успела прошептать она и замерла, то ли от неожиданности, то ли от нахлынувших ощущений.

Внутренний дракон Венгерской Хвосторогой рвался наружу. Он знал, что нет силы, которая способна его сейчас остановить. В Гарри полыхал такой пожар, что Волан-де-Морт показался бы ему сопливым школьником. Он резко развернул Гермиону, ещё сильнее прижимая к себе, показывая всю мощь своего желания и накинулся на её губы. Он целовал её жадно, терзал рот своими губами, словно измученный жаждой в пустыне странник. Его страсть была на грани грубости, и ему казалось, что Гермиона сейчас испугается и оттолкнет его. Но вместо этого, она лишь прильнула ближе, покорно и с наслаждением впитывая его в себя до последней капли.

Они остановились, когда стало нечем дышать, и Гермиона слегка отвела голову назад, пытаясь восстановить дыхание. Её зрачки были расширены, губы опухли от его действий, а из идеальной прически выскочило несколько непослушных прядей.

– Я хочу тебя, – почти прорычал он, – ожидая пощечины, но вместо этого Гермиона притянула его лицо к себе и прислонилась к губам, требуя продолжить начатое.

Гарри мог поклясться чем угодно, что никогда так не хотел женщину. Никогда. Влечение к Гермионе превосходило все мыслимые и немыслимые грани и самые смелые желания. На этот раз оторваться друг от друга их заставили посторонние голоса. Кто-то шёл в сторону их беседки.

– Ко мне или к тебе? – никаких других выборов Гарри предоставлять не собирался. Выпустить Гермиону из своих рук он бы не согласился сейчас даже под угрозой смерти.

Она лишь кивнула и прильнула ближе. Гарри почувствовал, как его затянуло кольцо трансгрессии.

********************

Он и моргнуть не успел, как оказался на знакомой кухне, пахнущей кексами и шоколадом, держа в руках Гермиону. Не теряя времени, он снова принялся жадно целовать её, не давая прийти в себя. Он и сам с трудом соображал, что делает. Все знания, приобретённые за эти годы, улетучились и тело само тащило его в пучину наслаждения. Гарри подхватил её за бёдра и посадил на стол, уронив на пол сахарницу, на которую никто не обратил внимания. Одна рука зарылась в волосы, избавляя те от шпилек и позволяя рассыпаться каскадом по белоснежным плечам. Он раздвинул ей ноги, прижав её саму совсем близко к себе, отчего тонкий шёлк задрался выше колен. Не разрывая поцелуя, он скинул с себя мантию, оставшись в одной рубашке. С галстуком уже возились цепкие пальчики Гермионы, а он спустил лямки платья, оголяя желанные полушария.

Девушка застонала, когда он принялся целовать её грудь. Разум покинул её после первого же поцелуя, который окончательно снёс в голове любые барьеры. Она не знала, что с ней происходит и не контролировала своё тело. Она, словно скрипка в умелых руках мастера, безошибочно выдавала нужную мелодию. Это был Гарри и, уже по одной этой причине, Гермиона готова была позволить ему делать с ней всё, что угодно.

Подсознательно он это чувствовал. Знал, что она безгранично доверяет ему и на этом самом месте не могло бы быть никого другого. Она бы никому не позволила вытворять с собой такое и эта своеобразная «избранность» в её глазах возбуждала его ещё больше.

Гарри боялся оставить синяки на её нежной коже, но желание взять было сильнее самоконтроля. Он полностью задрал ей платье и принялся водить руками по стройным ногам, уронив на пол туфли.

– Гарри… – с трудом произнесла она, когда он просунул руку под красивые кружевные трусики и рванул их на себя.

Она была мокрая и сладкая. Гарри ещё раз требовательно поцеловал её в губы и опустившись на колени, раздвинул языком нежные складки.

– Гарри… – прохныкала снова она, откинув голову и вцепившись руками в стол.

Он лишь усмехнулся и проник глубже, нащупывая языком чувствительную точку. Гермиона не понимала, что с ней происходит. Наверное, это было сравнимо с наркотическим опьянением, потому что накал нарастающего удовольствия становилось трудно выносить. Секс, по меркам Гермионы, должен был проходить в спальне, и голова Гарри должна была находиться у её лица, а не там…

О, Мерлин Всемогущий!

Гарри наращивал темп, дополнительно помогая себе пальцами доводить её до пика. Дыхание Гермионы становилось всё более прерывистым, тело начало выгибаться, она застонала и одной рукой с силой вцепилась в его волосы, а другой в стол.

– О Гарри! Гарри! Пожалуйста… – Гермиона сама не знала о чём просила.

По ней будто пропустили токовый разряд. Это было словно «Круцио» с противоположным эффектом: ярчайшего удовольствия и глубокого наслаждения. Она словно отделилась от тела и парила над землей, испытывая невообразимое блаженство.

Гарри медленно поднялся и, не желая возиться с пуговицами, рванул на себе рубашку, избавляя своё тело от лишней преграды в виде одежды. Брюки с боксерами так же оказались сброшены, и расширенные от возбуждения глаза Гермионы непроизвольно упали на выпирающее мужское достоинство. Он был прекрасен. Весь, без остатка. В нём не было изъянов, все шрамы, включая «молнию» и «Я не должен лгать», очки, вечно торчащие волосы, спортивное крепкое тело – всё без исключения являлось воплощением совершенства в её любящих глазах.

Гермиона впервые видела друга полностью обнажённым. Её дыхание ещё не восстановилось, но он не собирался ждать. Температура крови, казалось, добралась до точки кипения. Гарри дёрнул её на себя и снова накинулся на губы. Гермиона застонала, обвивая его шею руками и прижимаясь сокровенным местом к самому чувствительному органу. Гарри зарычал, одной рукой сжимая её грудь, а другой подталкивая ближе к краю стола. Головка коснулась тёплых влажных складок и без труда скользнула внутрь. Гарри на секунду замер, отстранился от её лица и, глядя в бездонные карие глаза, вошёл во всю длину мощным рывком.

– Гар…ри, – снова застонала Гермиона.

– Боже, какая ты узкая! – вырвалось у него, и она улыбнулась, давая ему решимости продолжить.

Он сделал несколько медленных движений, привыкая к приятной тесноте. Она вся была идеальной, как снаружи, так и внутри, словно созданной специально для него. Гарри накрывали первобытные чувства восторга и животного желания обладать. Вулкан напряжения внутри него готов был извергнуться в любой момент. Его движения становились быстрее, издавая при каждом соприкосновении разгорячённых тел характерные звуки. Глубже. Резче. Мощнее.

– О Гарри! Гарри! Да! Да! – крики Гермионы окончательно сносили крышу.

Взять. Подчинить. Слиться в единое целое. Он с силой вдалбливался в её податливое тело с каждой секундой приближаясь к экстазу, чувствуя, как её ногти впиваются ему в спину. Поцелуи становились всё жёстче и настойчивее, крепкие пальцы ловца всё сильнее сжимали её тело. Увеличивая темп, Гарри подвёл её к наивысшему пику и, наконец, со стоном излился внутрь, испытав сильнейший в жизни оргазм практически одновременно с ней.

Гарри, тяжело дыша, упал на Гермиону, прижимая её к столу тяжестью своего тела. Ради такого стоило мучиться месяцами в холодном душе, отказаться от Пейдж, да от кого угодно.

Нереально! Фантастически! Исключительно!

Его член был все ещё твёрдым и не желал покидать её.

– Гарри, – шепнула она, и он накрыл её губы своими, не имея сил произнести хотя бы слово.

Поцелуи стали нежнее, напряжение покинуло его, и он теперь мог замедлиться и смаковать каждый момент, каждое прикосновение к её коже.

– Ты определенно неравнодушен к столам, – произнесла Гермиона, когда, наконец, смогла дышать.

– Вообще-то это ты нас сюда перенесла, – Гарри прижал её к себе и зарылся в растрепанные волосы, вдыхая любимый аромат.

– Ну кто же знал, что ты так… сразу… с места в карьер, – она всё ещё чувствовала невероятную негу и слабость, а язык слегка заплетался.

– Да вроде ж понятно было, что я не чаю попить собрался, – со смешком Гарри подхватил её на руки. – Где у тебя спальня?

Гермиона лишь кивнула в сторону двери и обвила его шею руками.

********************

Какое-то время они просто лежали, обмениваясь поцелуями и медленно набираясь сил. Пока руки Гарри не стали настойчивее, а ответные поцелуи Гермионы – более страстными. Она не узнавала себя. Девушка не подозревала, что её тело способно генерировать подобное наслаждение, что она может так бесстыдно откликаться на ласки и требовать большего, что её может захлестывать одержимость, желание вобрать его в себя без остатка. Это были новые, неведомые ей ранее ощущения, которые просто сводили её с ума.

На этот раз Гарри не был так стремителен, он дарил ей тягучие умелые поцелуи, позволяя насладиться каждой секундой близости. Он изучал её тело губами от мочек ушей до кончиков пальцев на ногах. Стеснительность очень быстро покинула Гермиону. То, что между ними происходило, было будто бы самой естественной и магической вещью одновременно. Когда их тела слились в очередном страстном танце, Гермиона утонула в омуте его зелёных глаз. Ей казалось, что она проникает всё глубже. И чем сильнее тело проваливалось в пучину наслаждения, тем выше парила её душа. Будто единство тел было первым шагом к истинному единению душ. А все остальные шаги душевной близости у них были давно пройдены. Нежность, забота, доверие, верность, уважение… И когда на это накладывалась страсть – создавался исключительный союз. И, словно чувствуя и понимая это, они не могли насытиться нектаром сладостного блаженства.

Третий оргазм за ночь окончательно лишил Гарри сил, он притянул Гермиону к себе и, так и не выпуская её из плена своих рук, провалился в сон.

========== Глава 18. Непроизнесённые слова ==========

Комментарий к Глава 18. Непроизнесённые слова

Грегори Гойл жил и здоров (за основу взяла канон, а не кинон).

Интриги нет, так как я её и не планировала. Вся ситуация нужна была лишь для фона)

Поэтому заранее извиняюсь, если кто-то разочаруется.

Осталась одна глава, так что не разбегайтесь – затягивать не буду.

Гарри возвращался с очередного рейда, когда заметил странную фигуру у фонтана Магического Братства. Он привык доверять интуиции, его аврорское чутьё было феноменальным. Стараясь затеряться в толпе снующих туда-сюда волшебников, Гарри принялся наблюдать.

Да это же Грегори Гойл. Что-то частенько тут ошиваются сыночки Пожирателей…

Гойл, как и Малфой, стал изгоем общества. Его отец – ближайший соратник Волан-де-Морта отбывал срок в Азкабане.

Так-так, а это уже интересно. Дафна Гринграсс!

Насколько помнил Гарри, Дафна занимала весьма скромную должность в Секторе по борьбе с домашними вредителями. Став главой Аврората, он первым делом собрал досье на всех Слизеринцев, к которым продолжал испытывать недоверие.

О чём это Дафна шепчется с Гойлом?

Встреча была короткой. Гойл, накинув мантию на лицо поспешил к выходу, а Гарри к себе. По пути ему встретился Гилберт, который усердно пытался выслужиться после дела Спенсера.

– Гилберт, проследи за Дафной Гринграсс! Уровень четыре. Всё, что покажется странным – сообщать лично мне.

– Да, сэр.

********************

Гарри никогда ещё не был так счастлив. Неужели жизнь решила всё-таки отплатить ему за несчастное детство золотой монетой? Последнюю неделю он практически не появлялся на Гриммо, проводя почти все ночи у Гермионы. Самые лучшие, страстные и нежные ночи в его жизни. Их секс был таким же, как и отношения: глубоким и искренним. Они чувствовали друг друга с полувзгляда и раскрывались с разных сторон. Но Гарри становилось мало этих «почти», он уже стал задумываться либо о покупке нового дома, либо о капитальном ремонте наследства Сириуса.

В Министерстве поползли слухи, потому что, глядя на них, всё становилось очевидно. Гарри убрал наблюдение за квартирой Гермионы, так как на планёрках некоторые Главы отделов в открытую подкалывали его, что безопасностью Старшего помощника Министра занимается лично глава Аврората. Гермиона смущалась и краснела, ведь её это тоже напрямую касалось. Теперь его люди привлекались к наблюдению, только в дни его отсутствия. Изредка ему всё-таки приходилось ночевать на Гриммо.

Они не обсуждали свои отношения, чему Гарри был безумно рад. Несмотря на то, что все решения в его голове были давно приняты, он почему-то не хотел говорить о любви. Молчала и Гермиона, хотя Гарри догадывался, что в отличие от него, эта тишина тяготит её. Планомерной, въедливой, настырной девушке необходима была чёткость во всём, но, тонко чувствуя, она давала ему необходимое время.

Но, когда она увидела Пейдж, выходящую из его кабинета, Гарри понял, что скоро рванёт. И, хотя на этот раз сотрудница просто принесла отчёт и никаких посиделок на его столе не устраивала, по холодному взгляду подруги, вошедшей следом, он считал многое.

Она принесла очередную мерзкую записку, снова убеждая его, что совсем не реагирует на них.

«Проклятая грязнокровка, то, что тебя трахает сам Поттер, не спасёт тебя от страшной участи».

Гарри был в бешенстве! Он знал, что их подкидывает кто-то из своих, но не мог понять, как. И это выводило его из себя. Он чувствовал себя бесполезным и немощным, потому что не мог защитить от нападок любимую женщину. Единственную, кого он действительно желал защитить от целого мира.

Он найдет этого гада! И тот пожалеет, что родился на свет!

А пока Гарри просто нежно поцеловал её, пряча в своих сильных руках.

********************

– Блинчики сгорят, если ты и дальше будешь считать ворон, – раздался шёпот у самого уха и, одновременно с этим, её притянули назад и заключили в объятьях.

– Гарри… – она закрыла глаза, наслаждаясь поцелуями в шею и окончательно забыла про завтрак.

– Угу, – он развернул её, чтобы поцеловать в губы, и её щеки вспыхнули.

Парень стоял перед ней практический обнаженный. Из одежды на нём было лишь… полотенце, обмотанное вокруг бёдер. Тело и волосы еще сохраняли влажность после душа.

– В спальне больше ничего не было, – отследив её взгляд, пояснил он и рассмеялся. – Похоже, готовить придется мне.

Гермиона ахнула и быстро вернулась в исходное положение, но блин уже сгорел, и она со вздохом выключила плиту.

– Иногда мне хочется поработить какого-нибудь домовика. Только не смейся пожалуйста.

– Могу отдать тебе Кикимера?

– Боюсь, он лучше отрубит себе голову, чем будет служить мне.

– Он не знает, от чего отказывается, – Гарри снова рассмеялся. – Хочешь, я приготовлю омлет?

Она опустилась на стул, передавая ему бразды правления. В голове роем пчел носились вопросы, которые она не решалась задать уже достаточно долго. Кто они теперь друг другу? Что дальше? Гермионе, в силу своего характера, хотелось ясности и логичности, но область отношений не всегда поддавалась данным параметрам.

Гарри орудовал на кухне, словно являлся шеф-поваром и готовил каждый день. В его руках все завертелось гораздо быстрее, и через 15 минут они уже кормили друг друга свежим омлетом, чередуя пережевывание пищи с поцелуями.

– Что происходит, Гарри? Ну… между нами, – всё-таки не выдержала Гермиона, и тут же уткнулась взглядом в свой стакан с чаем.

Он замер, глядя на неё, и замолчал. И каждая секунда молчания почему-то приближала Гермиону к истерике. Словно от его ответа завесила её жизнь.

Скажи, что ты её любишь, идиот! Скажи! Скажи это!

Но слова комом встали в горле. Гарри поднялся и просто притянул её к себе, сжимая в объятьях. Гермиона опустила голову ему на грудь, продолжая прятать глаза. Он взял её за подбородок и поцеловал: сначала нежно, потом углубляя и углубляя поцелуй, пока её тело не обмякло в его руках. Он подхватил её на руки и на секунду Гермиона подумала, что вновь окажется на столе, но Гарри направился в гостиную, где опустил её на диван и навис сверху. Набедренная повязка из полотенца оказалась на полу, следом туда отправилась пижама Гермионы. Они больше не разговаривали, это были поцелуи-признания. Губы осторожно коснулись шеи и, опускаясь ниже, скользнули по ключицам к груди. Гермиона застонала, когда язык принялся играть с её сосками, которые и так покалывало от возбуждения. Гарри касался её с особым трепетом, будто она была фарфоровой и могла разбиться в любой момент. Осторожные ласки, чувственные поцелуи и его глаза дали ей ответы на все вопросы. Сейчас слова были не нужны. Её тело льнуло к нему, кутаясь в волне нежности и заботы. Гермиона закинула ноги ему на спину и призывно выгнулась, желая ощутить его не только снаружи, но и внутри. Но Гарри не спешил. Не сегодня. Не сейчас. Он вошёл в неё, только когда зацеловал до изнеможения. Этот секс отличался от того, что они вытворяли последнюю неделю. Он был другим, наполненный особый смыслом, понятным только двоим. И Гермиона поверила, ведь в мире не было человека, которому бы она доверяла больше чем Гарри.

Позже, нежась в его объятьях на том же диване, Гермиона неожиданно произнесла:

– Гарри… насчет Пейдж… она красивая…

– Красивая… но я сказал, чтобы она больше не рассиживалась на моём столе, а то ты превратишь её во флоббер-червя, – усмехнулся он. – И меня заодно. А мне как-то не хочется так бесцельно закончить эту жизнь.

Гермиона, не в силах сдержать хохот, уткнулась ему в грудь.

– Да с тобой даже Волан-де-Морт не справился.

– То какой-то псих, а то самая умная ведьма столетия. Не сравнивай.

– Я люблю тебя, Гарри Поттер, – неожиданно произнесла она, пряча улыбку.

– Знаю… – целуя её волосы, задумчиво произнёс он. А на сердце стало теплее и радостнее.

========== Глава 19. Последний пазл ==========

Комментарий к Глава 19. Последний пазл

Надеюсь, концовка не покажется слишком уж ванильной) но здесь другая и не предполагалась.

– Чего тебе, Гилберт? – Гарри откинулся на стуле, когда к нему неуверенно вошёл молодой аврор.

– Сэр… Вы просили… Касаемо Гринграсс…

– Я весь внимание.

– Она незарегистрированный анимаг, сэр… её анимагическая форма – крыса.

Опаньки!

– Прекрасно, Гилберт! Притащи-ка её ко мне… или лучше в комнату для допросов…

– Прямо сейчас, сэр?

– Конечно!

– Но как я… она же чистокровная уважаемая… – увидев взгляд Гарри, Гилберт сглотнул. – Будет сделано, сэр!

********************

– Выскочка Поттер опять на первых полосах, – Драко Малфой скривился в презрительной ухмылке и откинул газету. – Когда уже все забудут про этого шрамоголового?

Он не спеша потягивал огневиски, сидя у камина в фамильном поместье своего сокурсника Грегори Гойла. С годами Драко всё больше походил на отца. Ему передалась аристократическая бледность и фамильная надменность Люциуса. Даже стиль одежды был такой же, как и характерная фирменная трость.

Гойл разразился смехом и отхлебнул алкоголь прямо из бутылки, заставив друга непроизвольно поморщиться. Полное отсутствие манер.

– Не кипятись. Устроим мы веселье Поттеру и его грязнокровке.

Брови Драко поползли вверх.

– Только не говори, что ты не завязал с этими письмами?

Довольное лицо Грегори говорило лучше всяких слов.

– Ты совсем идиот, Гойл? Я же тебе говорил, что после возвращения Поттера пора завязывать. Этот отшибленный ради Грейнджер весь Аврорат на уши поставит! Он же больной.

– Да не ссы ты, Драко.

– Говорю тебе, Поттер – псих. Двойная «Авада» бесследно не проходит.

– У меня на два месяца вперёд этих писем наклеено уже, – заржал Гойл, снова прикладываясь к бутылке. – Сосёт пусть этот Поттер!

– Не нравится мне это… – начал Малфой, но раздавшийся взрыв заставил его схватиться за палочку.

«Редукто » разнесло входную дверь, и в проёме Малфой разглядел людей в аврорских мантиях.

Твою мать!

Гойл, не успевший достать палочку, от неожиданности опрокинул на себя бутылку огневиски. Молниеносное «Брахиабиндо» окончательно лишило его возможности вступить в борьбу.

Двое авроров наставили палочки на Драко и он опустил руку, понимая, что сопротивление точно не пойдет ему на пользу. Следом в помещение вошёл Поттер, отчего Малфой мысленно выругался.

– Чем обязан такой чести, лицезреть «Того-Кто-Никак-Не-Может-Сдохнуть» собственной персоной? – выплюнул Драко, вложив в свой голос как можно больше презрения.

– Ваша подружка-крыса сдала вас почти сразу. Незарегистрированный анимаг в Министерстве… Здорово придумано, Малфой. Вот только зря ты тронул Гермиону.

– Обыщите здесь все, – кинул Гарри своим людям, на всякий случай держа палочку наготове.

Хотя он был уверен, что Малфой никогда не будет с ним вступать в личную схватку. Тем более лицом к лицу.

– Никого я не трогал. Это ты у нас собираешь всякий сброд, Поттер.

– Сэр, – один из авроров отвлек Гарри, протягивая ему пачку характерных писем. – Нашли в столе в кабинете.

– Уведите их.

– Что, опять кулаками будешь махать, мужлан? – не унимался Драко, так и напрашиваясь на то, чтобы получить по своей бледной физиономии.

– У меня есть идея получше, идём.

Гарри вышел первый. Гойла и Малфоя повели следом Эванс и Джонсон.

– Идиот, – рыкнул Драко в сторону Гойла.

– Но я думал… – промямлил тот, уже утратив желание веселиться.

– Подумал?! Тебе есть чем думать?! Судя по всему – нет!

********************

Гермиона замерла в коридоре, когда увидела Гойла и Малфоя, которых бесцеремонно волокли по коридору двое авроров, за ними невозмутимо вышагивал Гарри.

– Ты совсем чокнутый, Поттер! – орал Малфой. – Визенгамот из-за писем. Да это же шутка! Тебя просто засмеют! Кто назначил такого идиота главой Аврората?

– Почему же? Как только в прессе появится информация, что бывшие Пожиратели готовили новое покушение, думаю, соберётся полный состав судебной коллегии.

– Какое покушение? Это просто шутка! Кому нужна твоя грязнокровка?!

– Серьёзное политическое преступление, – Гарри улыбнулся, зля Драко ещё больше. – Покушение на Старшего заместителя Министра магии, в скором будущем миссис Поттер.

Гермиона чуть не споткнулась от неожиданности. Она находилась сзади Гарри вне его видимости и понимала, что данный текст не предназначен для её ушей.

– Ты – сукин сын, Поттер, – визжал Драко, – ты не посмеешь!

Гарри лёгким кивком головы дал знак своим людям, и те исчезли с Малфоем и Гойлом в бесконечных коридорах Министерства, а сам направился в сторону своего кабинета, боковым зрением заметив Гермиону, но не подав вида.

Она быстро догнала его.

– Значит всё-таки Малфой?

– Скорее Гойл, но Хорёк тоже своё получит, – парень сбавил шаг, чтобы ей не пришлось бежать за ним.

– Ты серьёзно отдашь их под суд?

– О… не сомневайся… это будет представление века… – он с довольным видом сунул руки в карманы и с трудом сдерживался, чтоб не начать насвистывать какую-нибудь весёлую песенку.

– Ну они же просто писали, то есть… не собирались…

– Чтоб другим повадно не было.

– Миссис Поттер, значит? – Гермиона изо всех сил пыталась придать своему тону серьёзность и скрыть довольную улыбку.

– Ага.

– Может, стоило у меня сначала спросить?

– Зачем? – Гарри самоуверенно вскинул брови и вальяжно зашел в кабинет.

Гермиона ахнула и залетела следом.

– Что значит зачем?! Ах ты, самоуверенный…

– Так… так… – он осторожно прикрыл дверь и подошёл к ней в плотную, – Что ты орёшь? Вообще эта информация не предназначалась для твоих ушей. Нечего было подслушивать, чтобы сюрприз не портить. Я тут, может, кольцо выбираю, шампанское…

– Гарри… – она сделала шаг назад.

Он медленно наступал, пока Гермиона не упёрлась в его стол, где и оказалась захвачена для поцелуя. Он заводился за секунды. Рука поползла по бедру, задирая юбку. Кровь била в голову.

– Ты права, я неравнодушен к столам, – хриплым голосом произнес он ей на ухо.

– Нет! Нет, Гарри! – Гермиона, очнувшись от наваждения, попыталась оттолкнуть его, пока он накладывал «Коллопортус». – Ты с ума сошёл! Я не собираюсь трахаться с тобой посреди рабочего дня на твоём столе!

Он лишь сильнее прижал её своим крепким телом и провёл языком по шее, отчего её кожа покрылась мурашками.

– Что за вульгарные выражения, дорогая? Я не собираюсь трахаться… я собираюсь заняться любовью с любимой женщиной, – пальцы переместились на пуговицы её блузки, но ошарашенная Гермиона не заметила этого.

– Что?

– Я люблю тебя, Гермиона Грейнджер. Всегда любил.

Несмотря на то, что она чувствовала это, словесное подтверждение было как бальзам на душу.

– Знаю… – прошептала она, прижимаясь к нему, и сил на сопротивление совсем не осталось.

Избавляясь от одежды, Гарри в очередной раз подумал о своём поразительном везении, будто в его кровь подмешано зелье удачи. Если бы не глупые письма Гойла, он бы не вернулся в Англию. А уж каким благом оказалась измена Джинни… И страстно целуя любимую женщину, слыша её возбуждающие стоны, он осознал, что даже в самые тёмные времена с ним рядом всегда был и будет его личный источник света и счастья.