Текст книги "Приютская крыса (СИ)"

Автор книги: Hoshi_Murasaki

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц)

Остальные многозначительно покивали.

– А я видел, откуда они взялись, – спокойно сказал маленький профессор. – Ему было девять, когда его команда схлестнулась с цыганами. Отсюда шрам на подбородке, сломанная челюсть, выбитый зуб и сотрясение мозга. Ему было десять, когда он попытался отбить девочку у каких-то подонков. Девочка умерла, у Поттера остался шрам на затылке – ударили арматурой по голове. Я могу продолжать долго, но… Уважаемые коллеги, простите, чего вы ожидаете от мальчика, выросшего в такой среде? Что он окажется прелестным юным принцем? Да скажите спасибо, что он Крэбба с Гойлом не убил в первый же вечер!

– Они с ним дружат, – буркнул Снейп. – Ну или приятельствуют…

– Или, или, – поцокал тот языком. – Северус, разберитесь уже с этим студентом! Он ведь умный малый, Минерва может подтвердить, а дисциплина… ну, вы декан, вам и карты в руки!

– Какие карты, если он ничего не слушает! – возопил Снейп. – На отработках он ничего не делает. Вообще! Говорит, что “не облезет еще разок прийти и поспать полчасика”. Что у меня, что у Филча… Зелья варит, правда, но мыть котлы и готовить ингредиенты отказывается. Не бить же его и не под Империо брать?! Вас вот, Минерва, он вроде бы побаивается…

– Нет, не побаивается, – мрачно сказала она. – Просто ему явно нужна трансфигурация, вот он и лезет из кожи вон, а так… Ты прав, запугать его нечем, приютом разве что…

– Он же там вырос!

– Нет, я имею в виду, расформированием приюта или чем-то в том же роде.

– Вы забываете, – кисло произнес Снейп, – что Поттер в хороших отношениях с Малфоем. Не знаю, как это вышло, но…

Преподаватели мрачно переглянулись.

– Погодите, – произнесла вдруг МакГонаггал, – а что, если познакомить ребенка с его родней по матери? Каникулы уже не за горами…

– Осталось уговорить Петунию! – хихикнул Флитвик.

У него самого было двойственное отношение к студенту по фамилии Поттер. С одной стороны, на его занятиях тот не хулиганил, честно старался выполнять задания и задавал вполне дельные вопросы. С другой, он был агрессивен, от него шарахались не только первогодки… Когда Поттер шел по коридору, толпа невольно расступалась, пропуская рослого худого мальчишку с нехорошим взглядом. Его очки никого не обманывали: на лице Поттера читалась явная готовность вступить в драку хоть с горным троллем, хоть с драконом.

В кильватере обычно следовали рыбы-прилипалы – Малфой с приятелями. Удивительно, что сын такого человека ушел в тень, видимо, за этим что-то крылось. Так или иначе, но Драко не претендовал на роль звезды факультета, хотя частенько выступал по делу и без дела.

“Табаки, – подумал как-то Флитвик, не чуждый маггловской литературы, – при Шерхане… А кто тогда Маугли? Нет, нет, аналогии – зло! Скорее уж это Поттер – Маугли, а прочие – вольные волки. Жаль, что Акела промахнулся…”

========== Глава 7 ==========

– Драко, – толкнул того локтем Хэл. – Кончай спать.

– А что еще делать на истории магии? – буркнул тот и снова уронил голову на руки.

– Домашку по другим предметам! – фыркнул Поттер. – Слушай… Я это… спросить хотел.

– Что?

– Да мне бы своим дать знать, что все нормально. Но отправить сову в приют я не могу, сам понимаешь. Ну… твой отец кого-то там нанял же? Можно через него письмо передать?

– Можно, конечно, – встряхнулся Малфой и сел ровно, протирая заспанные глаза. – Ты напиши, я отправлю папе, а он уже тому человеку передаст. И ответ тебе смогут так же написать…

Хэл сощурился.

– Читать чужие письма – гнусно, – совершенно серьезно сказал ему Драко, не отводя взгляда. – Об этом можешь не беспокоиться. Мы все-таки аристократы.

– Ну ладно, – ухмыльнулся тот и начал расписывать шариковую ручку. – Сейчас и напишу, мне пару слов буквально…

Уже после обеда большой филин уронил чуть ли не в тарелку Хэлу пухлый конверт. Тот отреагировал спокойно: сперва доел, потом открыл письмо – и на стол посыпались разнокалиберные записочки. Тут было послание от Толстого, написанное зеленым фломастером с ужасными ошибками, был отчет Грейс – ее ровный угловатый почерк сложно было перепутать с чьим-то другим, были записки остальных ребят, безграмотные, коряво написанные, но Хэл знал, что никому, кроме него, тот же Ленни не стал бы лепить на письмо наклейки с любимыми динозаврами. (Тут он подумал, что надо выяснить, можно ли показывать вкладыши от шоколадушек, потому как если можно, то найдется, у кого отжать коллекцию, сам-то Хэл сладкого почти не ел.) Последней выпала записка на листочке в клеточку, вместо подписи красовался ярко-лиловый отпечаток губ.

– Ого, – сказал Гойл, увидевший это. – Кто?..

– Да одна чикса, – буркнул Хэл. – Сказал же шалаве – не краситься так! Приеду на каникулы, жопу надеру! Э, Драко… ответ написать можно?

Тот молча кивнул, и Поттер быстро настрочил несколько слов.

– Вот, – сказал он. – С остальным пускай до каникул подождут. Передашь?

– Гораций передаст, – улыбнулся Драко, почесав шею важному филину. – Давай, лети!

Тот хлопнул крыльями и унесся прочь.

– Ну че… – потянулся Хэл. – Когда там у нас полеты-то? Хочу посмотреть, как это вообще делается!

– Если способности есть, то это несложно, – заверил Малфой. – Бывают, конечно, совсем неумехи, ну и тем, кто с магглами рос, труднее, а так… – Он смерил однокурсника взглядом. – У тебя вроде чувство равновесия имеется, так что не переживай.

– Я и не переживаю, – хмыкнул тот. – Была охота! Получится – хорошо, буду котят с деревьев снимать, а нет – ну нахер…

В полчетвёртого они поспешили к выходу, на первый урок обучения полёту. Стояла ясная, ветреная погода, и трава мягко колыхалась под ногами, когда ребята спускались по крутому склону к ровной лужайке; деревья Запретного Леса зловеще покачивались вдалеке.

Гриффиндорцы уже были там. Двадцать метел лежали на земле; Хэл припомнил рассказы о том, что школьные метлы, бывает, сильно вибрируют, или их заносит в сторону… “Немудрено, – подумал он, поглядев на потрепанный инвентарь, – это ж как старые тачки. У одной сцепление надо качать долго, чтоб поехала, у другой скорости переключать замаешься!” Что поделать, машины Хэлу тоже доводилось угонять, и хотя он только помогал взрослым парням, все равно успел усвоить кое-какую премудрость.

Пришла преподавательница, мадам Хуч, коротко стриженая седая дама с желтыми птичьими глазами.

– Ну и чего вы ждете? – громко спросила она. – Встали каждый у своей метлы! Живее!

– На ней именной бирки нету, – буркнул Хэл, но выполнил требование. – Ну и веник, моя кухонная и то лучше…

Метла была и впрямь старой, растрепанной.

– Правую руку вытяните над метлой, – скомандовала мадам Хуч. – Правую, Поттер, вы что, не слышите?

– А я левша, мадам, – ответил тот с довольной ухмылкой.

Она фыркнула, но продолжила:

– Скажите – вверх!

– Вверх! – раздались возгласы.

– Ну… вверх, типа, – пожал плечами Хэл, и метла легла ему в руку, как… (Тут он ухмыльнулся.)

Другим повезло меньше: у кудрявой всезнайки с Гриффиндора метла покатилась по земле, у толстячка она вообще не шевельнулась.

– Показываю! – громыхнула мадам Хуч. – Сели вот так! Руки – так!.. Мистер Малфой, вы держите метлу неправильно!

Гриффиндорцы несмело захихикали.

– Я который год летаю именно так! – выдавил обиженный Драко.

– Значит, вы летаете неправильно!

– Господи, какая херня, – сказал Хэл в сторону.

– Что вы сказали, мистер Поттер? – напряглась мадам Хуч, уже наслышанная об этом студенте.

– Я сказал, что если Малфою удобнее сидеть так, а не этак, то это проблема его личной жопы и яиц, – любезно повторил Поттер. – А как он летает, мы еще посмотрим.

– Гх-х-м! – с усилием выдавила мадам Хуч. – Хватит болтать! Сейчас я дуну в свисток, и вы с силой оттолкнетесь от земли. Подниметесь на пару футов, зависнете, потом чуть наклонитесь вперед и спуститесь вниз. По моему свистку… Раз… Два…

– Невилл, ты куда?! – первым рявкнул Хэл, когда тот, явно перенервничав, оттолкнулся от земли задолго до сигнала.

– Вернись, мальчик! – крикнула мадам Хуч, но тщетно: тот с белым от ужаса лицом поднимался все выше и выше, и вдруг боком соскользнул с метлы…

– Ебать!.. – только и успел выдать Хэл. Он и сам не понял, как оседлал чертово помело и взмыл в воздух. – Держись, чувак!

Лонгботтом был тяжел. Даже очень тяжел, учитывая, что Поттер перехватил его в свободном падении.

– Сука, ты жрать поменьше не пробовал? – прошипел он, опрокинувшись вниз головой. Ногами Хэл зацепился за метлу, как за турник, и держал Невилла за руки. – Братцы-акробатцы… Блядь, мне поможет кто-нибудь или нет?! Уроды чистокровные, кто там с рождения летал, а?! Драко!

Побелевший от переживаний Малфой взмыл в воздух и схватил Лонгботтома за мантию. За ним, как усталые шмели, стартовали Крэбб с Гойлом и ухватили бедолагу Невилла под руки. Так его и опустили на землю.

– Жив, что ли? – спросил Хэл, пинком отбросив метлу.

– Да… спасибо… – выговорил Невилл. Его трясло.

– Поди чайку сладкого выпей и съешь что-нибудь, – посоветовал тот. – Это твое?

– А? Ой! Напоминалка! Наверно, выпала, когда я… ну… – Лонгботтом сник. Он же не знал, что Поттер позаимствовал игрушку из его кармана буквально только что. Не терять же квалификацию! – Спасибо…

– Ты уже сказал. Канай отсюда, – фыркнул Хэл.

Ему понравилось летать, но он не собирался оповещать об этом весь мир. Удобная штука – метла, но вот интересно, без нее можно летать или нет? Потому как грабить квартиру на верхнем этаже с помелом под мышкой не пойдешь, не за трубочиста же себя выдавать!

– Это было прикольно, – добавил мальчик. – А почему нам не прочитали инструктаж по технике безопасности?

– Гарри Поттер!!! – отмерла мадам Хуч. – Гарри!..

– Его зовут Хэл, – просветил Малфой. – Или Гарольд.

– Спасибо, – искренне произнес тот. – Дай пять… Да не так, всему вас учить надо!.. Ой, нет, мадам Хуч, отстаньте вы с этими взысканиями, я уже понял: летать я не буду. Ну нафиг!

========== Глава 8 ==========

Северус Снейп долго готовился к беседе со своим студентом. Гарри – Хэл – Поттер оказался в самом деле неуправляем, непредсказуем и явно опасен для окружающих. Поправка: для тех окружающих, которые ему не нравились. Вторая поправка: таких было большинство.

Кричать на него было бесполезно: Поттер демонстративно затыкал уши и с интересом наблюдал, как беснуется профессор. Можно было бы обездвижить мальчишку, но что толку? С такими наклонностями… да его все годы обучения пришлось бы под Империо держать! Да и не стоило этого делать: помимо всего прочего, Поттер был еще и очень злопамятен и изобретателен, так что непременно нашел бы способ отомстить, может, не сразу, но… Как-то не хотелось проверять, до чего может дойти этот пытливый ум!

“Дожили! – невольно подумал Снейп. – Всем, скажем так, педагогическим коллективом не можем справиться с первокурсником!”

Он знал, что директор несколько раз пытался поговорить с мальчиком по душам, но не преуспел в этом: от угощения тот отказался, а посмотреть ему в глаза не удалось по причине страшного косоглазия Поттера. Ему самому этот дефект явно не мешал, но работу легилимента сильно осложнял! (Флитвику это как-то удалось, но, видимо, только потому, что Хэл ему худо-бедно симпатизировал.)

Отчаявшаяся МакГонаггал предложила было подливать Поттеру какое-нибудь успокоительное или что-то в этом роде, заявив: “Северус, ты лучше разбираешься, сделай что-нибудь!” Но тут на нее ополчился Флитвик, заявивший, что пичкать мальчика зельями – это уже чересчур! Его поддержала мадам Помфри, к которой Поттер пару раз заглядывал добровольно: услышал, что волшебники могут вырастить заново кости, и явился за зельем – вернуть на место выбитые зубы. Ну и так, подлечить кое-что по мелочи…

В итоге Поттеру задушевные беседы надоели, он проигнорировал одно приглашение директора, второе, а будучи отконвоирован в кабинет Снейпом, прямым текстом послал обоих… далеко, одним словом, послал и крайне изобретательно.

– Мистер Поттер, – начал Снейп. – Вы понимаете, что из-за вашего поведения страдает весь факультет?

– Да, сэр, – преспокойно ответил тот. – Но я не виноват, что тут настолько уебищная система, поэтому… – Мальчик развел руками. – Меня изменить не выйдет, систему тоже, но можно договориться!

– Что? – опешил Снейп.

– Договориться. Словами через рот. Или буквами. На бумаге, – терпеливо пояснил Хэл. – Суть простая: ко мне никто не лезет – я ни к кому не лезу, учусь и все такое. А мытье котлов мы с вами уже обсудили, и не раз, сэр!

– Да, Поттер, обсудили, – мрачно ответил тот. – Вы можете хотя бы не калечить окружающих?

– Конечно, – легко согласился тот. – Если они ко мне лезть не будут. А то у меня разговор короткий, я ведь и бритвочкой полоснуть могу, если сильно достанут.

Снейп поперхнулся.

– Идите, – велел он, невольно передернувшись, потому что прекрасно видел: такой и впрямь может полоснуть. И внутри у мальчишки ничего не дрогнет, тут к гадалке не ходи, тщательно протрет свою… бритвочку тряпочкой, перешагнет через раненого (а то и убитого) противника и пойдет по своим делам. И это он пока еще не обучился опасным заклинаниям! Кстати… – Стойте!

Поттер послушно остановился.

– Надеюсь, вы помните о том, что колдовать в коридорах запрещено?

– Помню, сэр, – преспокойно ответил мальчик. – Мне и не надо. Я и так могу в морду дать.

– Все, свободны, – махнул рукой Снейп. Следовало признать, что разговор не удался. Поттер был абсолютно непрошибаем.

Сам же Хэл в этот момент, весело насвистывая, шел в гостиную, подбрасывая на ладони добычу – очень симпатичную маленькую лупу в серебряной оправе, которую успел подцепить со стола Снейпа.

Оставлять свои привычки Хэл вовсе не собирался, тем более, практиковаться следовало постоянно. Вдобавок он здраво рассудил, что сейф сейфом, все равно доступа к нему нет и в ближайшие несколько лет он его не получит, без денег же жить довольно грустно. Ну а внимательно посмотрев по сторонам, он понял, что в Хогвартсе по углам рассовано столько барахла, что можно в буквальном смысле грести его охапками.

Хэл, однако, отдавал предпочтение наличности; только вчера он как раз очень удачно обчистил карманы зазевавшегося Квиррелла – накануне преподаватели получали жалованье, и Хэлу удалось поживиться. Иногда он прихватывал какой-нибудь бесхозный кубок или иную безделушку, если считал, что на барахолке за нее дадут приличную сумму. Может, это и не антиквариат, но любители всякой симпатичной ерунды всегда найдутся, рассудил он и решил, что первым делом надо будет купить сундук повместительнее, а то саквояж уже был набит практически под завязку. Сбывать это барахло Хэл намеревался в обычном мире. Кое-что, понимал он, придется распиливать и сдавать в ломбард по кускам, потому что объяснить, откуда у него взялся здоровенный серебряный кубок, он точно не сможет. Впрочем, это-то проблемой не являлось, были знакомые перекупщики, торгаши… Главное – не прихватить ничего волшебного, считал Хэл, потому что Хогвартс-то не обеднеет, а вот ничего не подозревающему покупателю может и прилететь случайно каким-нибудь проклятием!

Время от времени он еще прикарманивал симпатичные побрякушки, чтобы порадовать младших девчонок, но только если видел, что владелице вещь не особенно дорога. Расстраивать девочек Хэл не любил. А так… пропала и пропала, нечего быть такой растеряхой!

Еще он быстро сообразил, что в Хогвартсе чертова прорва полузаброшенных и просто позабытых коридоров и комнат, и там тоже вполне может оказаться что-нибудь полезное, если порыться как следует…

На разведку Хэл обычно ходил по ночам, потому что привык спать помалу, а домашние задания успевал сделать на истории магии или на очередном прогулянном занятии по полетам, гербологии или еще какой-нибудь ненужной ерунде. Ему нравилось шнырять ночами по Хогвартсу – тихо, темно, всегда можно затаиться в какой-нибудь нише, за портьерой, за рыцарскими доспехами… Даже мантия пришлась кстати: Хэл сноровисто подшил к изнанке дополнительные карманы, чтобы не таскать с собой сумку, и теперь мог очень недурно прибарахлиться при случае.

Кошки завхоза он не боялся. Та порой заставала его в неположенных местах, но сообщать хозяину уже не рвалась, потому что Хэл пообещал повесить серую заразу за хвост на стене замка, облить чем-нибудь горючим и поджечь, если та лишний раз мяукнет. Кошка, судя по всему, прекрасно понимала человеческую речь, потому что с тех пор игнорировала нарушителя. Привидения Хэла не пугали, а вот полтергейст был страшно назойлив и приставуч. Впрочем, его легко было засечь и вовремя нырнуть в ответвление коридора…

Крысе было не привыкать.

========== Глава 9 ==========

Сегодня Хэл решил взглянуть, что же такое интересное прячут на третьем этаже, в том коридорчике, куда директор многократно запретил всем ходить.

Бесшумно прошмыгнув по лестнице, он кружным путем подошел к запретному коридору и прислушался. За дверью было тихо, и Хэл принялся за дело. Отмычки всегда были при нем, но этот замок не поддавался.

– Дело ясное, что дело темное, – пробормотал мальчик и задумался. – Ладно, как там надо… А! Алохомора!

Надо ли говорить, что он часами просиживал в библиотеке не от любви к учебе, а в поисках заклинаний, во-первых, доступных первокурснику, во-вторых, пригодных для использования в не совсем законных целях. Воображение у Хэла было очень хорошо развито, палочка оказалась мощной, поэтому он уже придумал минимум десять вариантов применения Левиосы и не собирался останавливаться на достигнутом. Еще он быстро понял, что даже простенькое заклинание, использованное не по назначению, может причинить нешуточные разрушения…

Дверь скрипнула и приотворилась. Хэл осторожно заглянул внутрь, подсветив себе палочкой… и очень быстро эту дверь захлопнул, не забыв запирающее заклятие. (О том, что он уже владеет и такими штуками, не знал даже Драко.)

– Очень-очень-очень интересно, – бормотал себе под нос Хэл, пробираясь в слизеринские подземелья. – А что, все сходится!

Сошлось же у него вот что: он хорошо помнил, как тридцать первого июля, взяв его за покупками и приведя в “Гринготтс”, директор куда-то отлучился ненадолго и, судя по подслушанному Хэлом разговору, взял нечто из сейфа. И верно, карман мантии у него заметно оттопыривался, предмет был не очень большим, с кулак, не больше, но увесистым.

Еще имелась заметка в газете (у Хагрида Хэл ее просить не стал, чтобы не возбуждать подозрений, перечитал потом подшивку в библиотеке), в которой говорилось о краже из “Гринготтса”, совершенной все того же тридцать первого июля. И о том, что гоблины все отрицают, якобы владелец забрал ценную вещь до того, как до сейфа добрались грабители.

Если допустить, что владельцем ценной вещи был директор и именно эта вещь оказалась у него в кармане тем утром, то… Где Дамблдор стал бы хранить эту штуковину? У себя в кабинете? Не вариант, туда то и дело шастают деканы, да и студенты бывают. Может, конечно, у него там стенной сейф есть, но если уж грабители пробрались к гоблинам, о которых Хэл уже был наслышан, то могут унести такой сейф вместе с половиной хогвартской стены. При себе носить эту штуку постоянно не станешь – можно и посеять. Да и вдруг она волшебная, и какие-нибудь охранные заклинания на нее реагируют?

С другой стороны, Хогвартс – местечко надежное. Если тут что-нибудь спрятать, искать это что-то грабители будут годами. Отсюда следующий вопрос: а не ту ли таинственную вещь охраняет громадная трехголовая псина в запретном коридоре? Хэл полагал, что это очень даже возможно: собака сидела на цепи, а под брюхом кошмарной твари мальчик углядел нечто, крайне напоминающее люк. Куда ведет люк с третьего этажа – вопрос нетривиальный, но Хэл полагал, что на второй этаж. Или, возможно, ниже, потому что эту чертову школу явно проектировал кто-то с белой горячкой.

Тут возникал очередной вопрос: если директор тайно забрал ту вещь из банка и спрятал в школе, зачем оповещать всех и каждого о запретном коридоре? Заперто и заперто, мало ли тут закрытых дверей! Можно было бы сказать, что там ремонт или, например, потолок обвалился… А запретный плод сладок, так что рано или поздно кто-нибудь непременно сунулся бы в коридор, вот как Хэл сегодня!

“А не на это ли и был расчет? – подумал мальчик, укладываясь в постель. Остальные давно сопели, и ему никто не мешал размышлять. – Подстава, ловля на живца, как ни назови, суть одна и та же. Но кого хочет поймать старый хрыч? Того, кто уже забрался в банк или… меня?”

Он повернулся на другой бок и ухмыльнулся в темноте. “Если расчет на меня, то обломись, дедуля. Никто никогда не поймает крысу. Потому что даже если крысу загнать в угол, она будет драться насмерть, и не факт, что проиграет. Так что мы еще разъясним этот коридорчик…”

Торопиться было некуда, и Хэл тщательно обследовал второй этаж, даже стены простучал. Но то ли кладка была слишком толстой, то ли снова было виновато колдовство, но пустот в нужном месте Хэл не обнаружил.

“Ну что ж, – сказал он сам себе. – Остается только блиц-криг!”

Этой же ночью он снова шмыгнул в запретный коридор. Конечно, Хэл не отказался бы иметь на подхвате Джона и Хамфри, и шустрого Ленни, ну или на худой конец Крэбба с Гойлом, но увы… Первых тут не было и быть не могло, а последних он не собирался посвящать в свои планы.

Дверные петли Хэл предварительно смазал, чтобы не скрипели, потом вломился в коридорчик и замер. Пес шевельнул носом (то есть носами), привстал и негромко зарычал…

– А ну, место! – рявкнул на него Хэл. Собак он не любил по вполне объективным причинам: не очень-то приятно, когда тебе зашивают рваную рану на заднице, и ты еще с месяц не можешь ровно сидеть, да вдобавок получаешь уколы от бешенства. (Кто-то в приюте пошутил, что уколы Хэлу не помогли, и шутка ему понравилась.)

Пес зарычал громче и двинулся вперед. Похоже, Хэл немного просчитался: он предполагал, что такую тварюгу, скорее всего, вырастил Хагрид, неравнодушный к всевозможным монстрам, следовательно, пес, скорее всего, окажется избалованным и трусоватым, вроде Клыка. Тот тоже здоровущий, но топни на него – и он обделается… Не тут-то было. Этот песик явно был свиреп. А может, просто соскучился сидеть на цепи в темноте и желал поиграть.

– Ладно, сам напросился, – вздохнул Хэл и, задержав дыхание и прижмурившись, щедро сыпанул псине во все три морды смесь молотого красного и черного перца (горчичный порошок там тоже был, для усиления эффекта, так сказать). Бумажные пакетики с этой смесью носили все приютские – порой здорово выручало, главное было самому не надышаться.

Пес фыркнул, потряс головами и вдруг взвизгнул так жалобно, что Хэлу на мгновение стало его жаль: бедолага пытался потереться мордами о каменный пол, чихал и фыркал, но тщетно…

– Ну извини, – вздохнул мальчик, стараясь не угодить под собачью тушу – пес принялся кататься по полу, стремясь избавиться от жжения. – Пройдет.

Он не без труда приподнял крышку люка и посмотрел вниз. Внизу было чертовски темно.

Хэл подсветил себе Люмосом, виднее не стало. Тогда он порылся по карманам, нашел плотно свернутую тряпку, пропитанную маслом за неимением бензина или керосина, коробок спичек, поджег самодельный факел и бросил вниз. Устроить пожар он не боялся – камень кругом!

Судя по тому, как падала горящая тряпка, от следующего яруса Хэла отделял примерно этаж. Он хмыкнул, живо размотал бельевую веревку, которой обвязался под мантией (а до того – спер у Хагрида из-под носа), привязал один конец к кольцу на крышке люка (та выглядела вполне прочной), скинул моток вниз и привычно скользнул вниз. Ладони он заранее обмотал тряпками за неимением перчаток, так что ободрать их не боялся. Лезть обратно Хэл не собирался – не в пасть же к обозленному псу соваться! – поэтому, благополучно приземлившись рядом с горелой тряпкой, сильно дернул за веревку, и хитрый узел развязался.

– Вот так, – сказал Хэл вслух, сматывая упавшую к его ногам веревку.

О том, как выбраться отсюда, он пока не думал. В конце концов, в этом Хогвартсе столько окон и дверей, что уж крыса себе щелочку всяко найдет… И еще, подозревал Хэл, в этой древней каменной громадине непременно должны быть потайные ходы. И недурно было бы их разведать!

Тем временем единственный нашедшийся проход уводил вниз, и Хэл браво зашагал туда. Внизу что-то позванивало, прямо как монеты в кармане. Это был очень приятный звук, поэтому мальчик пошел на него. Впрочем, выбирать все равно не приходилось…

Впереди показался отблеск света, и Хэл замедлил шаг. Крадучись он подошел к повороту и заглянул в большой ярко освещенный зал, заполненный мириадами разноцветных птичек.

– Офигеть голубятня, – оценил он, с опаской приглядевшись к птичкам. Мелкие-то они мелкие, а как клювом в глаз саданет, мало не покажется! Те, правда, вели себя смирно и на пришельца внимания не обращали. – Ага, а вон и дверка…

Крадучись, по стеночке Хэл добрался до массивной двери и решил для разнообразия начать с заклинания. Не тут-то было, на эту дверь Алохомора не действовала.

Одна из птичек, утомившись, присела мальчику на плечо, и он с удивлением обнаружил, что это, оказывается, ключ с крылышками! Маленький, тоненький, изящный, как колибри, явно не для этой вот запертой двери…

– Однако юморист эту полосу препятствий придумал, – пробормотал Хэл, прикинув, сколько тут ключей и как долго придется искать нужный. И, кстати, как? Акцио на них тоже не действовало!

Еще раз осмотревшись, он приметил несколько метел и понял, что незваному гостю предлагалось гоняться за ключами в воздухе.

– Нахуй такие приключения, – убежденно сказал Хэл и полез за отмычками. Пришлось повозиться, но минут через пять замок щелкнул, и дверь отворилась. – Так-то. М-м-маги, мать их…

В следующем зале было совсем темно, но не успел Хэл подсветить себе, как вспыхнул яркий свет.

– Интересно, чем тут закидываются? – вслух подумал мальчик, обнаружив себя на одной из сторон гигантской шахматной доски, со стороны черных фигур, каждая из которых была ростом со взрослого человека. Или даже с Хагрида.

На противоположной стороне, за белыми фигурами, виднелась еще одна дверь. Обойти доску не было никакой возможности, а наступать на нее Хэл не торопился, вдруг это ловушка?

Подумав, он снова покопался в карманах и бросил на доску совершенно ненужный ему кубок, который он прихватил в Большом зале за ужином исключительно в силу привычки. Ничего не произошло. Тогда Хэл поставил ногу на одну из клеток…

– Бля! – произнес он, когда фигуры задвигались и повернулись к нему. – Чего вам?

Конный рыцарь указал ему вперед, на ряд безликих белых фигур. А может, на дверь.

– Сыграть, что ли, надо? – нахмурился Хэл и почесал в затылке. – Еще б я умел! Дайте пройти!

Не тут-то было: пешки сдвинули алебарды, преграждая ему дорогу.

– Ну ладно, ладно, – произнес мальчик, видя, как заволновались остальные фигуры, – тогда я за короля буду.

Фигура, изображающая короля, коротко поклонилась и удалилась с доски, а Хэл встал на ее место. Играть он не умел, помнил только, что начинают белые, а короля съедать нельзя, ему можно только поставить шах или мат. А, еще он знал, что все фигуры ходят только прямо или наискось, а конь – закорюкой.

Белые зашевелились, одна из пешек ступила на две клетки вперед.

– Давай, – Хэл пнул в зад черную пешку, отзеркаливая ход противника. – Пошел!

Где-то когда-то он то ли читал, то ли слышал о том, что даже посредственный игрок может добиться ничьей с гроссмейстером, если станет в точности повторять его ходы. Ну, гроссмейстер определенно умнее этого искусственного интеллекта, решил Хэл после десятого хода, он бы давно заподозрил неладное. А вот сама партия ему даже понравилось: стоило только увидеть, как белый ферзь снес голову черному рыцарю! Любо-дорого посмотреть!

“Главное, чтобы он до моей головы не добрался”, – логично заключил Хэл и начал выискивать пути к отступлению, так, на всякий случай. Можно было шмыгнуть обратно в комнату с ключами, благо дверь он захлопывать не стал, но это показалось слишком скучным, а можно – прорваться к двери за белыми фигурами. Проблема состояла в том, что королю полагалось перемещаться только на одну клетку за раз, собственные черные фигуры возмущенно пресекали попытки Хэла пробежаться куда-нибудь в сторонку…

“Ферзем надо было вставать, – вздохнул он, – ну да что уж теперь!” Тут Хэл поднял голову, обнаружил через пару клеток от себя белого ферзя и поспешил отступить. Ферзь не отставал. Кажется, в шахматах это называлось “шахом”, а может, еще как-нибудь, это Хэла не особенно волновало.

– Заебал, – устало сообщил он ферзю и поднял палочку. – Вингардиум Левиоса! Бомбарда!

Рвануло так, что он сам присел от неожиданности.

– И что это я ебался столько времени? – спросил Хэл сам себя и принялся за дело.

Вскоре доска оказалась усеяна обломками фигур, как белых, так и черных, потому что мальчик особенно не разбирал, по кому попадает, лишь бы пройти не мешали! Выяснилось также, что простейшей Левиосой можно запустить мешающую фигуру в ряд других, так что вместо шахмат у Хэла получился отменный кегельбан!

– Вот что значит – голову приложить, – сказал он поучительно сбившимся в кучку уцелевшим пешкам, и открыл следующую дверь…

И сразу же пожалел об этом: оттуда воняло так, что глаза слезились. И еще там кто-то очень громко храпел.

Не рискнув воспользоваться Люмосом, Хэл пошире приоткрыл дверь в зал с шахматами, посмотрел, что ждет его впереди и мысленно выматерился. В следующем зале дрых тролль. Самый настоящий, в точности, как на картинке в учебнике, огромная такая вонючая туша… Тролль спал, подложив руки под щеку, причмокивал губами и сладко похрапывал, распространяя миазмы. Очередная дверь, как и следовало ожидать, оказалась за его спиной…

“Ну, это ерунда… – подумал Хэл, снимая ботинки и бесшумно обходя тролля. Он уже прикинул, что если чудовище проснется и встанет (хоть такая туша должна быть неповоротливой, но кто разберет волшебных тварей?), он всяко успеет проскочить у него под ногами. Света было вполне достаточно, и Хэл быстро добрался до двери. Правда, по пути споткнулся о большой палец ноги тролля, но тот даже не заметил, громко зевнул, почесал одну ступню о другую и продолжил храпеть.

В следующей комнате мальчика поджидал стол с рядом разнокалиберных бутылей. Ну а самым неприятным сюрпризом стало то, что позади него и впереди, перед очередной дверью, вспыхнуло ярко-фиолетовое пламя, соваться в которое Хэлу как-то не хотелось.

“Идиот, – сказал он сам себе, – надо было метлу из комнаты с ключами прихватить, мог бы прорваться! Ладно, что тут у нас?”

На столе оказался так же свиток с маловразумительным стишком, в котором Хэл после недолгого раздумья опознал инструкцию по применению содержимого бутылок, только в зашифрованном виде. “Сюда бы Толстого, – подумал он мрачно, – он такие задачки на раз решает!”