Текст книги "Третья попытка мэра (СИ)"

Автор книги: Holy Ghost

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)

– Нет, простите, я нечаянно, – ответил Уильямс.

– Конечно, господин, зовите, если что-то понадобится.

Что-то… Что-то – это что? Наверное, стоило было впустить слугу и уточнить этот вопрос.

Обтеревшись мягким, как облако, полотенцем, Ферон надел домашние штаны сиреневого цвета (остальные были либо цвета фуксии, либо ярко-зеленые, либо розовые) и белую майку. Отчего-то стало грустно. У него очень давно не было семьи, но сейчас, когда она есть, хоть и не его, чувство одиночества завладело Уильямсом. Было много друзей-знакомых, коллег, клиентов, все были такие же, как он: простые, грубые, сильные и лживые. В жизни Ферона не было места спокойствию и уверенности в завтрашнем дне, и ему это нравилось. Адреналин, опасность, баланс на краю пропасти – вот это по нему, а сидение во дворце, напичканным камерами слежения и охраной…

– Я пришел пожелать тебе спокойной ночи, – на пороге открытой двери стоял господин мэр. На место идеально сидящему костюму пришли такие же домашние штаны, как и на Фероне, только серого цвета, и легкая фланелевая рубаха. – Ты не против?

– Нет, – спокойно ответил Уильямс. Играть идиота ему претило.

– Я ведь и правда скучал по тебе, думал о нашем последнем разговоре, – Ферон заинтересованно изогнул бровь. – Когда грозился подать на развод и ничего тебе не оставить, – Эдвард виновато опустил голову. – Прости, я был не в себе.

Это так странно – извиняться перед заносчивой занозой в заднице, которая еще и изменяет, качает права и терпеть не может его детей.

– Я же обещал, что никогда не разведусь с тобой, чего бы мне это не стоило. Любые неровности в семейных отношениях можно сгладить.

И это Ферона Теон называл романтиком? Интересно, каких же книжонок начитался Енски.

– Ладно, не буду тебе докучать, – Эдвард подошел к Ферону и мягко поцеловал того в лоб. – Спокойной ночи.

– Спокойной ночи, – эхом отозвался Ферон, провожая мэра взглядом.

Чертовски жаль, что у Эдди проблемы со стояком, Ферон бы с удовольствием последовал за ним, дабы лишний раз насолить… Стоп! Да, Ферон ненавидит своего близнеца, считает его нижайшей формой жизни, которая ничего не достойна, но отчего-то все получает. Енски-то тут причем? Хороший малый, уравновешенный, при деле, пережил гибель любимого человека с младенцем на руках, потом угораздило поверить Теону, а сейчас ко всему прочему добавился уголовник Ферон. Нет, над мэром издеваться и пользоваться им нет никакой нужды. Не по-людски это. Ферон выполнит задание, узнает, кто связан с азиатской диаспорой, и либо запихает мэра за решётку, либо очистит его доброе имя и свалит в закат. Вот это да – план отличный.

Загоняться не было никакой нужды, посему Ферон лег на кушетку, накрылся теплым одеялом и счастливо уснул. Завтра с утра его не разбудит ни звук стрельбы, ни мат охраны, ни приказной тон агентов безопасности. Лучше и не придумаешь.

========== Часть 2 ==========

Четыре года назад Эдвард Енски искренне поклялся при всем честном народе, церковнослужителе, друзьях и детях, что будет любить, оберегать и всячески поддерживать Теона Киммела. Теон, мило улыбаясь, ответил тем же. Мэр чувствовал себя счастливым, ведь молодой омега подарил ему жажду к жизни, когда все вокруг казалось серым, унылым и ненужным. Даже Лиза, привыкшая к обожанию отца, страдала от его депрессии, но появился Теон, и мир заиграл яркими красками. Енски выиграл выборы, опередив соперников на двенадцать процентов, перебрался в новый дом, дал Теону полную свободу действий и согласился на отрешенное общение с детьми. Своему новому супругу он позволял все, если не больше.

Для себя Эдвард принял решение, что он ни за что на свете не отпустит Теона, что они смогут решить любые недопонимания, что останутся вместе до самой смерти. С Оллисом были проблемы, ибо омега отличался буйным нравом, своеволием и гордыней, но Эдвард принимал его таким, какой он есть. Любой запрет Енски Оллис расценивал, как вызов, за что и поплатился жизнью. Эдвард отказал ему в зимнем отдыхе, ведь у них на руках был восьмимесячный Колин, но Оллис его не послушал. И вот вам курьез судьбы: мэра слушали все, включая президента. Все, но не его мужья.

Теон на практике оказался еще более заносчивым, чем Оллис. Возможно, Енски просто нравились такие. Сильные, уверенные, знающие, что делать в трудных ситуациях. Однако ко всему этому добавлялась импульсивность, абсолютная непредсказуемость, и в случае с Теоном – лживость. Эдвард прощал, прощал, так как действительно любил и открыто делал это. Да, работа важна, но она лишь средство к достижению семейного благополучия. Если Оллиса волновала семья, то Теону было до лампочки. Грустная, но правдивая история.

Проигрывая эти мысли в голове, Ферон в очередной раз пожурил Бога (или кто там наверху?) за то, что дает хорошим людям суровые испытания. Себя он тоже считал хорошим человеком: обозленным, но правильным, посему доля тяжелой судьбы выпала и на его долю. Уильямс знал, что это еще не конец, но он где-то не за горами.

– Доброе утро, – в дверь аккуратно постучал Эдвард. – Не спишь?

– Нет, – приподнявшись на локтях, Ферон смерил мэра сонным взглядом.

– Мило выглядишь, – Енски расплылся в улыбке.

Точно! Тео же говорил, что он никогда не предстает перед Эдвардом в неподобающем виде, а неподобающим видом для него считался любой, кроме идеального. Растрепанные волосы и помятое лицо под слово “идеальный” явно не подходят.

– Прости мне все это, – Ферон обвел голову рукой. – Не удалось привести себя в порядок. Ты опередил меня.

– Удивительный ты человек, – ответил Эдвард. – Ты прекрасен, знаешь?

Ферону никогда в жизни не отвешивали таких комплиментов. Обычно было что-то вроде “клевый зад”, “а ты ничего так” и “я бы тебя отделал”. Преступный мир, где преобладают альфы, диктовал свои условия.

– Благодарю, – смиренно проговорил Ферон.

– У меня есть дела, и да, я помню, что ты хотел побыть один, но, может, согласишься поужинать со мной сегодня вечером?

Если бы Тео было нужно отшить мэра, он бы его точно отшил, но Ферон далеко не Тео.

– Хорошо, но если я устану, мы уйдем.

– Я очень рад, что ты согласился.

Опущенные со вчерашнего плечи Эдварда расправились.

Весь день, пока глава дома отсутствовал, а детей отвезли в школу, Ферон исследовал дом. Умело отвлекая охранника, Уильямс подсоединил флешку к системе наблюдения, дабы получить сохраненные файлы. Безусловно, если Енски связан наркоторговлей, то он далеко не дурак, чтобы хранить записи, где это можно как-то заметить или понять. К счастью или сожалению, затертые моменты имелись в наличии. Их было немного, но сам факт настораживал.

Несколько часов Ферон просматривал записи, видел, как Эдвард проводит время в кабинете, как к нему приходит Колин и долго о чем-то говорит, а после заглядывает Лиза, и мэр отсчитывает ей новую порцию наличности на всякие там молодые нужды. На давних записях присутствовал Теон. Он гонял обслуживающий персонал и в хвост, и в гриву, висел на телефоне, с видом короля завтракал, обедал и ужинал, занимался фитнесом, но большую часть времени где-то пропадал. Наверное, друзья. Кстати, про друзей Тео и словом не обмолвился. Сказал, что они есть, но что с ними делать, коли они начнут настаивать на встрече, не проинструктировал. Ладно, будем импровизировать.

День незаметно близился к вечеру, и Ферон посчитал нужным привести себя в порядок, так как он обещал мэру. Внутри него боролись противоречивые чувства, будто он идет на встречу с давним знакомым, к коему питает теплые эмоции, но в то же время Фер прекрасно понимал, что этот человек ему никто.

– Господин, машина ждет вас внизу, – оповестил Харрис. Ферон решил, что хорошим тоном будет немного опоздать, Тео бы так и сделал.

Ресторан располагался на верхнем этаже небольшого старинного здания в центре города. Из его стеклянных стен открывался потрясающий вид на ночные огни мегаполиса, что у Ферона захватило дыхание. Вот она красивая жизнь, вот он предел мечтаний, до которого ему ни в жизнь не дотянуться.

– Как прошел твой день? – улыбнулся Эдвард, подвигая стул для Ферона. Если бы кто-то из его бывших посмел так сделать, он бы откусил им руки по самый локоть.

– Скучно, лучше расскажи мне про свой, – Уильямс решил не лгать лишний раз, уж лучше не договаривать.

– Обычно ты считаешь мою работу скучной, но если хочешь…

Эвдард пустился в долгие рассказы о законах, реформах дорожного движения, социальных льготах и помощи молодым семьям. По воодушевлению, исходившему от Енски, Ферон понял, что ему действительно интересна его работа. В это время так сложно найти мэра, который любит свое дело, а не только деньги и почести, что за него причитаются.

– Может, расскажешь об отпуске? Как там на другом континенте?

– Так же, как и здесь, – честно ответил Ферон. – Мне бы не хотелось вдаваться в подробности…

– Только не говори, что опять кого-то нашел, – с болью проговорил Эдвард.

– Нет… Нет, что ты? Я… Скажем, я поменял веру, приоритеты и цели.

– Веру?

– Считай, что теперь я буддист.

Опережая следующий вопрос, Ферон подозвал официанта с просьбой еще раз принести меню. Это возымело свой успех, и Эдвард быстро переключился на тему какого-то саммита.

В машине Енски присоединился к Ферону на заднем сидении, хотя предпочитал ездить рядом с водителем. Он держал руку Уильямса в своей и мягко поглаживал ее, временами посматривая в лицо псевдо-супруга и улыбаясь.

– Может, останешься со мной? – прошептал он на ухо Ферону. – Я уже не могу без тебя, Теон.

Ферона словно током прошибло. Отняв ладонь, он отвернулся к окну. Наверное, Эдвард подумает, что он обиделся, на деле же Ферон ощущал гнев. Нет, не на мэра, а на своего тупоголового братца.

– Ты злишься? – с грустью вопросил Эдвард. – Я не хотел давить.

Если Ферон еще раз услышит имя Тео, то быть беде. Как, черт возьми, исправить это?!

– Знал ли ты, что в буддизме, когда человек принимает его, дается новое имя? – Эдвард удивленно приподнял брови. – Так ты начинаешь новую жизнь, и боги благоволят тебе, как новорожденному.

– И как же тебя теперь зовут?

– Ферон. Не особо отличается от предыдущего, но впредь прошу звать меня только так.

– Хорошо, – с сомнением ответил Эдвард. – Ферон.

Ферон понимал в буддизме ровно столько же, сколько в детях и их воспитании, то бишь ничего. Однако прокатило, может, попервости для Эдварда это и будет странным, но ничего, привыкнет.

– Может, новая жизнь обозначает, что к тебе и девственность вернулась? – отшутился мэр. Ферон решил, что это отличная идея.

– Конечно! Я теперь абсолютно новый человек, так что прошу не давить на меня и ждать.

Глаза бедного мэра расширились. Он многое видел и слышал в жизни, но такое – впервые.

– Мы хотя бы замужем друг за другом? – с ноткой истерики спросил Эдвард.

– Юридически да, но душевно… – Фер было хотел сказать, что его прежний муж погиб, но вовремя остановился. – Нет.

– И как это исправить?

– Я же просил о времени. Вчера я согласился на первое свидание, а сегодня оно состоялось.

Это было отличнейшей, шикарнейшей, грандиознейшей идеей! Ферон же обещал строить из себя идиота, так почему бы не перекрутить это в свою пользу? Если бы он только знал, как мэр воспримет его слова.

Эдвард посчитал произошедшее банальной причудой супруга и неплохой ролевой игрой, которая может затянуться на месяца. Он заваливал Ферона подарками, дарил цветы, на что Уильямс чуть ли не напрямую послал его куда подальше, писал милые сообщения, спрашивал о настроении, звал на свидания. Несмотря на то, что время мэра было ограничено, за месяц он успел написать тысячу с небольшим смсок, пригласить на пять свиданий, от которых Ферон по разным причинам отказывался, и сделать подарков на общую стоимость в двести пятьдесят тысяч. На кой черт Ферону браслет с бриллиантами, он так и не понял.

Пока мэр переживал пору влюбленности заново, Ферон успел проделать уйму работы по личному заданию. С каждым новым продвижением Уильямс понимал, что Эдвард ни при чём. Главы нескольких кланов, которые в итоге сформировали диаспору, ввозили наркотики в европейскую часть из стран третьего мира, где содержать подпольные лаборатории хоть и дорого, но менее опасно. Эти ребята промышляли всем, начиная от травы, заканчивая героином. Ферон же специализировался на кокаине и опиоидной фармацевтике. Что же, настало время расширять границы.

Безусловно, Чо, Ли и Мао, до которых добрался Ферон, не были главными, но явно стояли в верхушке. Обычные головорезы, в меру грубые, в меру глупые, все по заезженной пластинке. Ни для кого не было секретом, чем занимается эта троица, но нужно узнать, кто является их пособником. Ферон не придумал ничего лучше, как попытаться влиться в их банду, предложив помощь. Он отлично знал, как заводить отношения с наркоторговцами.

– Шел бы ты отсюда, киса, – приветствие ничуть не удивило Уильямса. – Не место тут для тебя.

Это был Мао. Мужчина специально приоткрыл полы пиджака, чтобы Ферон увидел пистолет.

– Что, тебе даже нечем меня порадовать? – гаденько улыбаясь, спросил Уильямс.

– Пулей во лбу, если ты об этом.

– Мне больше по душе несколько грамм кокса, и, если вы таким занимаетесь, сильные анальгетики.

– Вали отсюда, парень, не нервируй.

Ферон удивился. Обычно его либо подозревали в содействии полиции, либо продавали без раздумывания. Хотя в той жизни он был куда больше похож на торчка, чем сейчас.

– Я не коп.

– Если бы я думал, что ты коп, то ты был бы уже мертв.

Оглядевшись, Ферон понял, что драться сейчас далеко не вариант. Нужен другой путь, а над ним лучше думать с целой головой и подальше от этого места.

– Мне нужно оружие и помощь, – сказал он своему связному Шону Ирвингу.

– Мы не можем…

– Тогда не могу и я.

– У нас нет возможности, предоставить тебе доступ к оружию, – повторил Шон.

– Хорошо, тогда я сам все устрою, – ответил Ферон и бросил трубку.

Шон перезванивал четыре раза и написал два электронных письма. Ферон решил игнорировать и действовать привычными методами. У него же теперь есть деньги!

Найти неблагополучный район не составило труда, о нем частенько говорит Эдвард, сокрушаясь, что никакие реформы не помогают облагородить Старгород. С таких мест в самую пору писать утопии: грязно, множество попрошаек, побитые окна и витрины, сгоревшие автомобили и странные компании, что смотрят на тебя, как на добычу. Последние-то и были нужны Ферону.

Договориться с молодыми безработными ребятами не составило труда. Сумма их устроила, а при хорошем выполнении Ферон пообещал еще и премию. Банда Кречетов, как они сами себя называли, взялась за работу, и через три дня на столе Уильямса лежали образцы сбываемого товара. Пробовать его Ферон не решился, значит, нужен был торчок или профи. Таких было много в его прошлой жизни, но где найти их сейчас… Дорога вела во все тот же Старгород.

Воркующие и болезненно синюшние наркоманы нашлись в заброшенной школе. Парочка из альфы и омеги были еще совсем молоды, но Ферон научился не жалеть торчков и не держать их за людей. Возможно, ребята могут умереть от некачественного товара, но с этим ничего не поделаешь. Ребятки приняли дозу чуть ли не со слезам на глазах, так как их состояние подходило близко к ломке. Ферон оставил свой эмейл и сказал, что ждет отчета не позже завтрашней ночи. Если все будет хорошо, то парочка получит еще и анальгетики. Когда это торчки от такого отказывались?

И вновь ничего. Товар ничем не отличается от того, что парочка пробовала до этого. В нем нет никаких ярко ощутимых примесей, нет невероятного эффекта. Все, как обычно. А это означало только одно – азиатская диаспора является монополистом, причем уже несколько лет. Ферон не любил делать поспешных выводов, так что пришлось просить Кречетов сделать оптовую закупку, а после найти дегустаторов. Предположения подтвердились.

Следующим шагом было поймать кого-то из троицы Чо, Ли и Мао, привязать к стулу и хорошенько допросить. Это Ферон умел делать с извращенной фантазией, но без особого удовольствия. Кречеты приняли решение взяться за поимку, но запросили сумму в два раза больше. Ферон предложил им полтора или идти в задницу. Кречеты вновь приняли решение в пользу Уильямса.

На второй месяц Ферон начал проявлять интерес к персоне своего псевдо-мужа, ведь Эдвард старался, при этом умудрялся не сильно навязываться. Они сходили на современный юмористический спектакль, за время которого мэр не отпускал руку Фера ни на секунду, устроили пикник в середине огромного стадиона, где были только они вдвоем, и Эдвард ненавязчиво намекнул на близость, но Уильямс не был готов даже к банальному поцелую. Что с него взять – он никогда не любил. Испытывал желание, считая, что влюбился, отдавался по первому призыву без особых сожалений, но самые долгие отношения на его памяти насчитывали не более трех месяцев. А тут… Мэр, муж братца, с которым он должен провести год. В общем, все сложно. Сложность – сложностью, но также Ферон знал, что через две недели ему не укрыться от проклятия по имени “течка”. Интересно, зачем она ему вообще нужна? Или это очередное божественное вмешательство? Конечно, можно заесть таблетками, но кто так делает, когда рядом есть альфа, которого действительно хочется? Ферону опять пришли мысли помирать – так он ненавидел дилеммы выборов.

«Думай разумно, друг, ты же умеешь», – говорил он себе. Если мэру перепадет до течки, то могут возникнуть вопросы, ибо секс такая штука, где даже близнецы не могут вести себя идентично или хотя бы похоже. Енски обязательно что-то заподозрит, а Ферону жутко не хотелось созваниваться с Тео и разбираться в столь интимных вопросах. Больше всего ему претило играть чью-то роль, особенно братца, в постели. Может, он и строит из себя напыщенного кретина, но как продолжать делать это, когда тело корежит от подступающего оргазма, он не представлял. Не вышло бы из Ферона порно-актёра, хотя лет в девятнадцать, сводя концы с концами, он об этом подумывал.

Если же все сделать в течку, можно списать свое странное поведение на гормональный сбой. Даже если у Енски и проблемы со стояком, то за год он явно захочет исполнить супружеский долг и в любом случае найдет способ, как хотя бы временно избавиться от неполноценности. Да, грубовато думать о таких вещах столь рационально, но Ферон привык к этому, так, черт возьми, он жил очень и очень давно.

Он принимал в себе все, начиная от грубых фраз, заканчивая скрытным умилением над котиками и иже с ними. Ферон знал, что он обычный человек, с плюсами и минусами, а те, кто считают его силу и бесстрашие нетипичными для омеги, могут смачно поцеловать его в задницу. Наличие матки и пассивная роль в постели еще ничего не значат. Побывали бы эти сильные мира сего в тех ситуациях, в которых бывал он. Ферон с удовольствием бы посмотрел, как занимающие высокие посты альфы пускают слюни и сопли, умоляя не убивать их.

Итак, через две недели Ферон запланировал трехдневный марафон с мэром, после один день на отдых, а потом уже допрос наркоторговца. Созвонившись с одним из Кречетов, он дал им отбой до конца месяца, а пока ребятки могут порадовать свои пассии нормальной едой, одеждой и подарками, или чего им там молодым еще нужно?

Самочувствие ухудшалось с каждым днем. Стоило было прийти к мэру ночью, хотя бы поспать рядом с ним, может, наконец, поцеловать, но, возвращаясь к полному пониманию Ферона себя, он знал, чем это закончится. У него чертовски давно никого не было, и дело тут не в отсутствии кандидатур, а в важности работы и наличия холодного рассудка. Кому нужны затуманенные гормонами мозги, когда в любой момент может произойти что-то страшное и непредвиденное? Итак, мэр. Было бы хорошо понять, с чем имеешь дело, но Фер знал, что стоит мэру чуточку надавить, как Уильямс тут же перевернется, займет самую блядскую стойку из арсенала, а потом еще раза три попросит добавки. Нет, это мы уже проходили. Лучше заняться бумагами, найти-таки какого-нибудь хакера и попросить его что-нибудь взломать. Печально, но Фер даже не был в курсе, что взламывать. Может, хакер знает?

Горячий парень! Ферон вспомнил о Лизином ухажёре, и в его голове появилась дурацкая мысль. Кайл же учится и вроде бы даже работает в сфере информационных технологий, к тому же этот увалень прислал смс, что пришел на свидание, так что далеко ходить не надо.

– Что ты себе позволяешь?! – запищала Лиза, когда Ферон без стука ворвался в ее комнату.

– Если занимаетесь чем-то подобным, юная леди, то стоит прикупить замок, – Лиза и полуголый Кайл лежали на кровати в довольно компрометирующей позе. – Эй, горячий парень, твое время вышло, одевайся и на выход.

– Теон! – ах да, дети же не в курсе о принятии их отчимом буддизма. – Мы вообще-то!..

– Вообще-то это называется педофилией, за которую выписывают тур до тюрьмы строго заключения на десять лет. И поверь мне, девочка моя, там далеко не «все включено».

В спешке натянув футболку, Кайл медленным шатающимся шагом вышел из комнаты Лизы.

– Сэр, это не то, что вы поду…

– Сладкий мой, опять ты за свое! Ты объяснял физиологию мужского тела альфы своей подруге, не так ли? Ей, как омеге, положено это знать, – Ферон похлопал Кайла по плечу и нагнулся к его уху. – Ты, главное, урок по половым различиям на конец второго года обучения оставь, и я буду понимать все именно так, как оно есть на самом деле, окей?

– Окей, сэр.

– Первую проверку прошел, медальку вручу позже, а сейчас пойдем-ка ко мне в комнату.

– Зачем, сэр? Мне пора домой.

– Я отпросил тебя, – Кайл остолбенел. – Ты хороший учитель, горячий парень, хочу, чтобы ты кое-чему научил и меня.

Бедный Кайл готов был потерять сознание. Вот они альфы! Хотя чего он хотел от истинного, хоть и довольно привлекательного, молодого технаря-гика?

Ферон объяснил Кайлу, что от него требуется. Конечно, довольно поверхностно, ибо Уильямс и сам толком не врубался, что ему нужно, но парень, кажется, даже загорелся.

– Единственное, сэр, что будет, если меня поймают?

– Будешь работать от меня, – Ферон кивнул на рабочий стол с компьютером. – Если что-то нужно, мы докупим, а при возникновении вопроса, в графе “ответственный” будет моя радостная морда.

Уговаривать Кайла долго не пришлось. Они договорились съездить в специальный магазин сопутствующих товаров, дабы приобрести все нужное для работы новоявленного хакера. Ферон понимал, что перед ним далеко не гений, но он был единственным, кто имелся в арсенале. К тому же у далеко не гения могли быть гениальные друзья, о чем Ферон сразу же спросил. Кайл ответил, что попробует сам, а если не получится, то привлечет свою команду. От слова «команда» Ферон в голос рассмеялся, объясняясь, что вспомнил отличный анекдот и, вот незадача, сразу же его забыл.

К вечеру следующего дня бывшая комната Тео превратилась в подобие компьютерного класса в школе. Кайл со счастливым лицом лазил по полу, подключал пилоты и провода. Вот где оно призвание человека! Ферон, посетив кухню и опять напугав поваров с шефом, вернулся с целым подносом бутербродов и принялся наблюдать за работой юного взломщика.

С первого раза, безусловно, ничего не вышло. Не вышло и со второго, и с третьего, и с десятого, но вдохновение Кайла от этого только росло. Ферон решил, что стоит оставить парня в покое и пойти чем-нибудь заняться. А чем? Он толком-то не выходил из дома, не имел желания устраивать шоппинг или спа-процедуры, к музеям и другим достопримечательностям душа у него лежала ровно, тогда можно… Остался мэр и друзья из прошлой жизни. Друзья, товарищи, они ни разу не подставляли его, вытаскивали Ферона из самой глубокой задницы не раз, помогли влиться в новую жизнь. Он любил этих задорных ребят, с ними всегда было чертовки весело, что даже в самых бедственных ситуациях они смеялись до слез. Да, работа была тяжела, двое из них погибли, но еще оставался Фарма (сокращённо от слова «фармацевт»), Дьюб и Барса.

Дьюб и Барса были огромными братьями родом из Южно-Африканской Республики. Эти чернокожие ребята пережили огонь, мор и голодовку, и при этом умудрились сохранить философское и ироничное отношение к жизни. Дьюб был младшим, но более крупным, он любил вляпываться в неприятности, вырубать людей массивной лапищей и пиццу с морепродуктами. Старший Барса носил внушительную бороду и сверкающую на солнце лысину, любил собирать и разбирать автомат, копаться в ржавой тачке и курить кальян на абсенте. Что касается тщедушного очкарика Фармы, то он, как истинный выпускник престижного колледжа, старался решать проблемы мирным путем, читал классику, бегло говорил на трех языках, знал несколько поэм наизусть и прекрасно варил дурь. Ферон любил этих ребят, скучал по ним, и очень хотел позвонить или написать им. Как они там сейчас?

Выходить на связь с друзьями не запрещалось, но Ферон понимал, чем это может обернуться ему и африканским браткам с очкариком. Наверное, они по нему тоже скучают. Интересно, кто теперь ходит в разведку и на переговоры вместо него? Наверное, Барса, Фарма бы обоссался еще на первой встрече, а Дьюб бы точно кого-нибудь пришиб. Надо будет спросить у Кайла, реально ли написать мейл или позвонить через сеть, и при этом остаться незамеченным. В компьютерах Ферон понимал ровно столько же, сколько в буддизме и детях, а, как мы помним, в этом он был абсолютным профаном.

Оставался мэр. Сейчас Святейшество находится на работе, вроде бы сегодня ему нужно было посетить центральную больницу с проверкой. Эдвард говорил за ужином, что собирается приобрести для госпиталя новое диагностическое оборудование, так как держать статус лучшей больницы страны ему очень нравилось, да и горожане довольны. Ферон, в ответ на подобные фразы, старался широко улыбаться и хвалить мэра, отчего тот расцветал, как яблони по весне.

Может, стоит съездить к нему на работу? Во-первых, Ферон узнает, как выглядит здание законодательного собрания, а во-вторых, может, там будут какие-то подсказки. – Харрис! – проорал Ферон со второго этажа. Сухонький бета сию же минуту стоял перед Уильямсом.

– Звали, господин?

– Проехаться не хочешь?

– С удовольствием, господин.

Ферону казалось, что Харрис проникся к нему. Так конечно, Ферон оставлял шоферу хорошие чаевые, хотя не должен был, никогда не ругался, когда пожилому мужчине приспичивало по нужде в поездке, спрашивал о здоровье внуков и даже выписал премию, когда узнал, что у одного из малышей скоро день рождения.

– Слушай, друг, а у нас только это бронированное корыто?

Харис поднял густые седые брови, и Ферон, наконец, увидел цвет глаз шофера – серые.

– Нет, господин, есть же гараж.

И чего это Ферон раньше об этом не подумал?

– Веди.

Барса бы намочил штанишки от счастья, увидев это. Суперкар, лимитированная версия популярного некогда седана с заменённым двигателем, две штуки представительского класса, отреставрированный семидесятилетний кабриолет и нечто, напоминающее гоночный болид. Значит, два бронированных танка далеко не все, что имелось у семейства Енски.

– Я хочу сам вести, – Ферон указал на серебристый представительский класс с открывающимся верхом. – Вот это.

– Господин, но вы же не умеете водить!

Чертов Теон! Действительно, гнида. Чем же он занимался, коли не пользовался всей этой красотой и не облизывал мэра целыми днями?

– И прав у меня нет… – понурив плечи, подвел итог Ферон.

– Отчего же? Права-то есть.

– И где они?

Харрис быстренько ретировался и вернулся, держа в руках кожаное портмоне с документами.

– Вот, господин, ваши водительское удостоверение и документы на машины.

Большая часть авто, кроме болида и раритета, были оформлены на Теона. Урод, а, поглядите на него!

– Садись, Харрис, расслабься и наслаждайся, – Ферон широко улыбнулся, открывая дверь со стороны водителя. – Папочка сделает все сам.

Вбив в GPS координаты, Ферон аккуратно вывел авто из гаража. Харрис, казалось, готов был испустить дух, так что Уильямс решил обойтись без лихачеств, дабы не добить бедного мужчину.

Дорога заняла не больше получаса, но за это время Ферон испытал истинное удовольствие, что его настроение вознеслось до небывалых высот. Да, давненько такого не было.

Здание законодательного собрания представляло собой мощную семиэтажную постройку белого цвета с колоннами. Наверху были посажены скульптуры лошадей, горгулий и карета, в которой стояла женщина с возведенным над головой мечом. Ничего так, решил Ферон, и пошёл внутрь. Охрана не стала устраивать ему досмотр, лишь легонько кивнула и пропустила внутрь. На ресепшене Ферону выдали пропуск, причем даже не гостевой, а именной. Наверное, по нему он может спокойно перемещаться по коридорам и войти в кабинет Енски. Так оно и было. Заплутав, Ферон наткнулся на компанию мужчин при галстуках и спросил дорогу у них, на что мужчины предложили проводить “прекрасно выглядящего супруга многоуважаемого мэра Енски”. Что же, их никто не просил.

– Ты решил прийти ко мне в гости? – удивлению Эдварда не было предела. Он, резко поднявшись из-за стола, полностью проигнорировал еще двух мужчин в кабинете и подошел к Ферону. – Очень рад тебя видеть.

Крепкие объятия, да еще и при ком-то смутили и немного разозлили Ферона. Настроение упало.

– Мы недавно вернулись из больницы, сейчас подпишу несколько бумаг и буду свободен, – Енски приоткрыл дверь и обратился к секретарше. – Энни, принесите для моего мужа большую кружку кофе с молоком и тех свежих кексиков, что были с утра.

Девушка молниеносно приступила к заданию.

Жуя кексы и запивая их кофе со вкусом миндаля, Ферон рассматривал кабинет Енски, а там было на что посмотреть. Обитые деревом стены, приятные на цвет легкие занавески, в меру мягкая софа, два кожаных кресла перед внушительным столом, несколько стационарных телефонов, широченный моноблок, еще более широченный телевизор, закрытый стеклом бар и множество невероятно красивых книг. Наверное, это очень дорогие издания всяких там кодексов и конституций, а, может, среди них затесалась и классика или современная поэзия с прозой. Фарма бы точно оценил.

– Так что привело тебя ко мне? – Эдвард тихонько присел рядом с задумавшимся Фероном.

– Я…Ой, – от неожиданности изо рта Уильямса повалились крошки, плюсом он умудрился разлить кофе и запачкать дорогой костюм мэра. – Мать твою! – вырвалось у него. – Я в глубочайшем пардоне!

– Это тебя буддисты научили? – рассмеялся Эдвард, и только тогда Ферон понял, насколько сильно прокололся. – Мне кажется это ближе к хиппи.

– Ничего ты не понимаешь в буддизме,– буркнул Ферон и встал, дабы найти тряпку оттереть пиджак мэра.

– Да не беспокойся ты, отстирается, а если и нет, то у меня есть еще.

Эдвард смотрел на Ферона большими чистыми глазами голубого цвета. Черта, странная для политика, обычно люди, связанные с властью, страдают нависшим веком, но только не Енски.