Текст книги "Пожар между строк (СИ)"
Автор книги: Hokunge
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 8 страниц)
– Ладно…
– Что ж! Раз все решено, можем возвращаться к работе!
Я встаю с места и вслед за миссис Даррелл иду к выходу, когда мистер босс говорит в мою спину, затылок и зад:
– До завтра, Полли!
Я даже не поворачиваюсь, а только тихо отвечаю
– До завтра.
Глава 10.
После работы Пегги, как и обещала, везет меня по магазинам.
Уже второй час мы ходим по торговому центру. Я и мои ноющие ноги хотят лечь и лежать, не двигаясь.
– Пегги, мне уже надоело. Почему мы не можем взять тот первый костюм?
– Ты ведь шутишь, да?
– Нет, я не шучу. Я устала и хочу домой. Мне еще вещи собирать.
– Тебе нечего собирать. Твой гардероб – шлак.
Я устало мотаю головой.
– Все! Последний магазин и уходим.
– Отлично.
Утро следующего дня начинается с умывания, кофе и квеста в виде надевания линз. Я смотрю на себя в зеркало и вижу там слабачку. Слабачку, которая проиграла сестре в бою очки батана против линз крутой телочки.
Ладно. Раз-два – и готово, так ведь?
Я держу пальцем верхнее веко и одновременно оттягиваю вниз нижнее. Сейчас я похожа на пучеглазый скелет из “Ночи живых мертвецов”. Я помещаю линзу в глаз и закрываю его. Одинокая слеза скатывается по моей щеке. Думаю, эта слеза – проклятье в мою сторону от моего же глаза.
Расправившись с глазами, я начинаю одеваться. Через 20 минут приедет мистер Макс и, как не прискорбно это осознавать, я хочу ему нравится. Хочу, чтобы он смотрел на меня и чувствовал что-то, что-то…Ну, что там чувствуют мужчины, когда женщина им нравится. Эрекцию?
Нет, если у моего босса будет вставать каждый раз, когда я вхожу в комнату, будет так себе.
Я в последний раз смотрю на разложенные вещи, которые мы с Пегги купили накануне. Надену это. Думаю, с этим можно работать.
Когда я спускаюсь к машине, в которой меня ждет мистер Макс, мое сердце позорно колотится в груди. Хотела бы я сохранять спокойствие, но, как показала практика, я этого не умею. Водитель Макса забирает у меня чемодан и открывает двери. В салоне меня ждет Макс. На его губах играет еле заметная улыбка. Он скользит взглядом по моему наряду и останавливается, когда его глаза встречаются с моими.
– Ты без очков.
Это очевидно.
Я пожимаю плечами.
– Хотела бы я сказать, что прозрела за сегодняшнюю ночь, но это не так.
– Жаль. Это произвело бы фурор.
– Действительно жаль. К сожалению, у меня нет ничего, что может произвести фурор.
– Я не был бы так уверен.
Сказав это, Макс отворачивается к окну. Я снова чувствую, что мы играем в какую-то игру. Я наряжаюсь для него. А он намекает, что ему это нравится.
Когда мы проходим в салон для бизнес-класса, я не могу промолчать.
– У тебя что, нет своего самолета?
– Нет. Я же не миллиардер?
– Что?!
Я театрально хватаюсь за грудь, и несколько пассажиров испуганно косятся на меня.
– Почему ты раньше не сказал?!
Макс смеется.
– Я надеялся, что ты никогда не узнаешь.
Как-то неосознанно я легонько бью его по плечу.
– Обманщик.
Мы садимся на свои места. Как только моя задница устраивается в кресле, я одобрительно киваю.
– О, даже так?
С лица Макса все еще не сошла предыдущая улыбка, как подступила новая.
– Ты когда-нибудь летала бизнес-классом?
– Нет.
– Тебе понравится.
– Возможно.
Я поворачиваюсь к Максу. Пухлый мужичок, сидящий через проход от нас, приветливо улыбается, когда я говорю:
– Но, если с самолетом что-то случится, мы все умрем одинаково. Вне зависимости от того, каким классом летели.
Мужик широко раскрывает глаза, достает из кармана пиджака четки и начинает нервно перебирать их. Макс бросает на него короткий взгляд, а затем снова обращается ко мне.
– Ты сеешь хаос. Это немного пугает.
– Нет. Это уравнивает.
Почти сразу, как самолет взлетает, я отключаюсь. Кресла такие удобные, а я такая невыспавшаяся.
Я открываю глаза только когда все пассажиры начинают покидать салон. Под своим ухом я чувствую что-то твёрдое, но при этом уютное. Не сразу, но скоро до меня доходит, что я лежу на плече мистера Макса, я резко выпрямляюсь и, повернувшись к нему, говорю
– Ой, извини! Я не…
Что может быть более неловким, чем пустить слюну на плечо своего сексуального, невероятно обворожительного, вкуснопахнующего босса. Ничего. Ничего не может быть более неловким. И я знаю это потому, что чувствую свои вытекшие слюни в уголке своего рта и, бросив быстрый взгляд на плечо Макса, замечаю небольшое мокрое пятнышко.
Макс прослеживает мой взгляд, в котором смешался панический ужас, жуткий стыд и трагическую безысходность.
– Это ничего.
Он говорит это так, будто я наступила ему на ногу.
– Прости. Я сама не заметила, как отключилась. Я оплачу химчистку.
– Не надо. Было даже забавно.
– Забавно? То, что я пускала слюни тебе на плечо?
– И это. И твои милые похрапывания.
Отлично! Я еще и храпела. Наверное, краснее, чем сейчас я не была никогда. Заметив ужас на моем лице, Макс добавляет:
– Расслабься. Я просто шучу.
Мой вздох облегчения ни с чем не сравнить.
Скоро мы добираемся до отеля. После заснеженного города видеть людей в коротких платьях и майках немного не привычно.
Я совсем не подумала, что здесь тепло и не взяла купальник. Но, с другой стороны, я приехала работать, а не отдыхать. Так что, скорее всего, купальник мне не понадобится.
Мы регистрируемся и идем к своим номерам, которые, конечно же, находятся совсем рядом. Нет, не так. Они буквально рядом. Как только я провожу ключ-картой и дверь открывается, раздается голос мистера Макса.
– Мы встретимся с Шарли Дэвидсон только вечером на открытии симпозиума, так что у нас есть целый день.
Я слушаю его очень внимательно, но не поворачиваюсь. Если бы я была кошкой, мои уши повернулись бы к нему вместо меня.
– Может вместе пообедаем и осмотрим окрестности?
Опасно. Опасно! Надо сказать “нет”. Cказать “нет”
– Да, конечно.
Слабачка! Хочу треснуть себя.
Мистер Макс улыбается.
– Тогда встретимся через…
Он поднимает глаза вверх, будто умножает трехзначные числа, а не подсчитывает сколько времени нужно, чтобы переодеть штанишки.
– …минут через 15 в холле, подойдет?
– Да. Я буду там.
– Отлично. Я тоже буду.
Я киваю, как будто меня заклинило.
– И я приду.
– Да. Ты уже сказала.
– А, да…
Чтобы не показаться еще более чудаковатой, я проскальзываю в номер и захлопываю за собой дверь.
Теперь, когда я осталась одна, можно спокойно повеситься. После такого количества идиотских ситуаций, легче убить себя, чем оправдаться в глазах мистера Ген. Гишт…Гевт… Да чтоб его!
Я переодеваюсь и иду в холл. Как только я выхожу из коридора, я вижу его. Он ждет меня и от этой мысли все внутри меня взволнованно трепещет. Не знаю, говорят ли так, но это именно то, что я чувствую.
Мистер Макс поворачивается и, увидев меня, замирает. Мы двое, разделенные несколькими метрами и снующими людьми смотрим друг другу в глаза. Я не знаю, что в этот момент испытывает он, но точно знаю, что испытываю я.
И от этого мне становится невыносимо больно. Ведь я знаю наверняка, что такой мужчина, как Максимилиан Генш…. Да какая разница! Таки как он не встречаются с такими как я. С такими как я даже не спят.
От всех этих мыслей романтический флер, на мгновение окутавший меня разлетается. Я вздыхаю и отвожу глаза, безвозвратно теряя зрительный контакт с Максом. Когда я подхожу, он смотрит на меня каким-то странным взглядом. Но я стараюсь и вовсе не смотреть на него, поэтому не могу сказать, что именно отражается в его взгляде.
Возможно, жалость. Невзрачная ботаничка снимает очки и неумело наряжается в светскую львицу в попытке впечатлить красавчика босса. За всей этой фантазией я напрочь забыла, кто такой Максимилиан Г. Пусть он будет просто Г. По крайней мере это можно выговорить. Все это время я игнорировала один важный факт. Все его прошлые отношения были с женщинами, до которых мне никогда не дорасти.
Я киваю в сторону выхода.
– Пойдем.
Не дожидаясь его ответа, я ускоряю шаг. Макс быстро догоняет меня.
– Постой, Полли!
Макс хватает меня за локоть и поворачивает лицом к себе. Я опускаю взгляд и прикусываю щеку. Я всегда делаю это, когда нервничаю. И за последние недели я уже прогрызла себе кровяную язву.
– Что-то не так?
Все не так.
Я отрицательно машу головой.
– Я просто немного устала.
– Конечно. Меня тоже утомляют долгие перелеты.
Я никак не реагирую, а просто говорю
– Давай уже пообедаем.
В ресторане мы почти не разговариваем. Я буквально заставляю себя, хотя на самом деле совсем потеряла аппетит. Несколько раз Макс пытается начать беседу, но я с трудом выдавливаю из себя несколько реплик, и скоро он перестает пытаться.
После обеда я отказываюсь от прогулки, ссылаясь на головную боль и иду к себе в номер.
К вечеру я чувствую себя бодрее. Помогли несколько часов жаления себя и предвкушение знакомства с Шарли Дэвидсон.
Я надеваю самое красивое платье, что Пегги помогла подобрать, и сделав легкий макияж выхожу из номера. Как на зло, по всем законам жанра, ровно в этот же момент из своего номера выходит мистер Макс. На нем безупречный смокинг, выгодно подчеркивающий его рост и фигуру. Закрыв дверь, он поворачивается ко мне и несколько мгновений просто смотрит.
– Отлично выглядишь.
Я не могу считать в этих словах никакого подтекста. Он говорит это просто из вежливости или здесь есть что-то большее?
Нет, пора прекратить эти фантазии. Это становится смешным!
Я сдержанно улыбаюсь и киваю.
– Спасибо. Ты тоже.
Какая-то неловкая пауза возникает между нами. Макс сводит брови вместе сначала, словно задумавшись, прикусывает губу. Но после нескольких секунд спрашивает:
– У себя все в порядке?
– Да.
– Ты можешь сказать мне.
– Сказать что?
– Что происходит? С того момента, как мы оказались здесь, ты сама не своя.
– Я в порядке. Не нужно беспокоиться об этом. Давай просто пойдем и встретимся с Шарли Дэвидсон. Мы ведь здесь для этого.
Я уже хочу уйти, когда Макс хватает меня за локоть и притягивает к себе. В следующую секунду он прижимает меня к своей груди и требовательно заглядывает в мои глаза говорит:
– Пытаешься меня обмануть?
– Нет. Не пытаюсь.
Я пытаюсь защитить свое сердце.
– Мне снова кажется, что я могу слышать твои мысли.
Сомневаюсь.
Я отвожу глаза, заставляя себя быть сильной. Но Макс притягивает меня еще ближе. Он подносит свою руку к моему лицу и слегка касаясь подбородка, заставляет меня поднять глаза. Он просто смотрит на меня. Смотрит в мои глаза. В эти чертовы линзы.
Момент тянется бесконечно долго, но мне нравится каждое мгновение. Я даже почти отпускаю себя, когда звук чьих-то шагов из-за угла приводит нас в чувства.
Мы разрываем невидимую нить, связывающую нас только что и отдаляемся, когда из поворота возникает высокая фигура Марты.
– О, Максимилиан! Уже встречаешь меня?
Глава 11.
Шарли Дэвидсон пристально и оценивающе смотрит на меня.
– Так ты думаешь, что мы справимся так быстро?
– Конечно.
Я уверенно киваю.
– Это же ваша книга! Вы долгие годы работали в том же качестве, что сейчас работаю я. Странно, что я вообще вам понадобилась.
Мисс Дэвидсон заливисто смеется. Честно говоря, ее низкий, оглушающе громкий смех немного пугает меня и точно привлекает внимание окружающих.
– Честно говоря, я пишу, не глядя в экран. Почти что с закрытыми глазами. Так что можешь быть уверенной, недостатка работы у тебя не будет.
– Рада слышать.
Прячась за бокал с шампанским, я перевожу взгляд на Макса, стоящего в противоположном конце зала. Марта то и дело пытается коснуться его плеча или взять под руку.
Вот же стерва!
Я не могу сдержать свою ярость и, сведя брови, бубню себе под нос что-то несвязное. Мисс Дэвидсон отвлекается от своей беседы и наклоняется к моему уху, чтобы сказать
– Чувствую здесь какую-то историю.
Я быстро переключаюсь со слежки за Максом и делаю вид, что просто оглядываю зал.
– А? Что? Да я просто смотрю, изучаю…
– Изучаешь Максимилиана Гентшенфельда?
Как они все выговаривают это?!
– Я тебя понимаю.
Говорят, наше тело выдает все наши мысли и эмоции. Сейчас я сжимаю губы. Что это значит?
– Он действительно хорош. Но внешность часто обманчива. И, что еще обиднее, недолговечна. Мы все стареем, дряхлеем… Однажды ты проснешься и увидя в зеркале свое лицо, не поверишь, что это ты.
Это звучит так печально, что на секунду я забываю Макса и его подругу. Я поворачиваюсь к мисс Дэвидсон.
– И что с этим делать?
– Делать! О, с этим ничего не сделать. Если повезет – ты найдешь человека, который будет смотреть на тебя молодыми глазами и видеть твои не менее молодые глаза. Возраст не имеет значения, если есть хотя бы один человек, который видит в тебе тебя. А внешность… это условности!
Я вздыхаю и снова перевожу взгляд на Макса.
– Даже если так, в наше время внешность многое решает.
– Ох, это чушь!
– Чушь?
– Конечно! Посмотри на них!
Она указывает на группу девушек в открытых блестящих платьях.
– Что они здесь делают?
– Не знаю. Участвуют в симпозиуме.
– Я прошу тебя! В качестве кого они могут участвовать? Все мыслительные процессы этих женщин направлены на переработку филлеров.
Я усмехаюсь.
– А вы прямолинейны.
– Что тут скажешь. Мне слишком много лет, чтобы тратить время на подбирание слов.
Помолчав несколько секунд мисс Дэвидсон кладет руку мне на плечо.
– Сегодня только первый день. Впереди еще пять сумасшедших дней. В перерывах между моими выступлениями и лекций и встреч с кучей бесполезных людей мы должны успеть плодотворно поработать. Так что будь на связи. Будь всегда готова. И…
Он поворачивает голову, чтобы посмотреть на Мистера Макса, а затем смотрит на меня.
– …и перестань себя недооценивать!
Подмигнув мне, она разворачивается и уходит. По пути за ней, словно зацепившиеся за липкую ленту мухи, собирается несколько человек. Через секунду я теряю ее из вида.
Я облокачиваюсь о стену и со скучающим видом пью шампанское. Со стороны может показаться, что меня не волнует никто и ничего. По крайней мере, я надеюсь, что это так. Потому что внутри меня все бурлит и кипит.
Мне хочется взлететь к облакам, когда я вспоминаю все эти сладкие моменты с Максом. А затем хочется разбиться об стену и никогда не вспоминать о свалившейся с неба Марты с ее фальшивой улыбкой и такими же фальшивыми зубами и губами.
Хотя стоит признать, что она на самом деле красива. Нет, понятно, что все женщины красивы, каждая по-своему. Но она красива не по-своему, а по всем канонам современного понятия женской красоты. Так что я совсем не удивлюсь, если Мистер Упругий зад выберет ее вместо невнятного существа вроде меня.
Увлеченная своими мыслями я не замечаю, как ко мне подкрадывается Макс.
– Привет.
Я поворачиваю голову и сразу же встречаюсь с его игривым взглядом.
Ох, ну зачем природа сделала тебя таким…таким…
– Скучаешь?
– Не так чтобы очень.
– Но немного, да?
Я пожимаю плечами. Не хочу показаться слишком заинтересованной в разговоре. Хотя мое сердце стучит так, что кажется его слышат все.
– Как ты? Как Марта?
Не знаю, зачем я спрашиваю. Меньше всего мне хочется что-то знать про эту женщину. Макс кивает в сторону небольшой кучки мужчин и женщин, рядом с которыми стоит Марта и уверенно улыбаясь что-то рассказывает.
– Она здесь как рыба в воде.
Что странно…
Я не успеваю сдержать первую самую честную реакцию и делаю недовольную рожицу. Макс усмехается.
– Она не вызывает у тебя теплых чувств?
– Что меня выдало?
Мистер Макс ничего не отвечает. Вместо этого он забирает бокал с уже теплым от моей руки шампанским, затем подзывает парня с подносом, оставляет там мой бокал и берет меня за руку.
– Хочешь сбежать?
Он еще спрашивает. Я улыбаюсь, но не так чтобы он решил, что я только этого и ждала.
– В принципе, я не против. Если ты не собираешься убить меня?
– Нет. Если только ты не попросишь!
– Будем держать кулачки.
Не знаю, что со мной не так. Я могу удержаться от лишнего кусочка торта, как бы тяжело это не было. Могу остановиться на втором бокале вина за ужином. Я даже могу пройти мимо мешочков ароматических саше и свечей в IKEA. Но я совершенно не контролирую себя рядом с ним.
Будь проклят тот день, когда он появился в непосредственной близости к моей скучной самой что ни на есть обычной жизни.
Все было так просто.
Уже через пару минут мы с мистером Максом выходим через черный ход галереи, в которой собрались сотни литературных ботанов в дорогих костюмах.
Я перешагиваю порог следом за самым сексуальным в пределах километра батаном. Меня тут же обдает теплым вечерним бризом. Как-то интуитивно я закрываю глаза и втягиваю влажный морской воздух. Мистер Макс улыбается.
– Тебе уже нравится?
Я открываю глаза и как только понимаю, какая нелепая и абсолютно неуместная улыбка на моем лице, снова становлюсь серьезной.
– Здесь замечательно!
– Но разве в таких местах бывает иначе?
–
Макс вздыхает и со снисходительной улыбкой машет головой.
– Тебя тяжело удивить, не так ли?
Я ничего не отвечаю.
Ему не нужно делать ничего, чтобы меня удивить. Я удивлена уже одним фактом, что он проводит время со мной, а не со своей упругозадой или с какой-нибудь другой подругой.
– Пойдем, я кое-что покажу.
Все как-то само собой складывается. И это ужасно странно. Вот в моей голове расцветали пышным цветом десятки тревожных мыслей. И вот босая я рядом с таким же босым мистером боссом и смотрю на теперь уже цветущее голубым свечением море.
Мы ничего не говорим. Я ничего не говорю.
Это так красиво, что не хватит никаких слов. Я бросаю туфли на песок, сажусь рядом с ними и обхватив колени продолжаю смотреть на синее свечение, усиливающееся от катающихся взад-вперед волн.
Слева от меня раздается звук падения еще одной пары обуви, а затем ее владелец опускается на песок рядом со мной. Это как кадр из “Достучаться до небес”. Только сейчас темно и, надеюсь, никто из нас не умрет.
Внезапно что-то осознав, я оглядываюсь по сторонам. Рядом нет ни души, что странно для таких мест. Только в кино все самые красивые места пустуют в ожидании главных героев. В жизни возле Эйфелевой башни некуда яблоку упасть, на смотровой площадке Эмпайр-стейт-билдинг нужно ждать по 20 минут прежде, чем один из туристских биноклей освободился, а в Мертвое море медленно окунаются десятки стариков.
– Почему здесь никого нет?
– А?
Словно выйдя из глубоких размышлений, Макс поворачивается ко мне.
– А, это закрытый пляж. После фуршета здесь будут запускать фейерверк.
– Кошмар.
– Почему?
– Ненавижу фейерверки.
Макс внимательно смотрит на меня секунду, а потом спрашивает:
– А что ты любишь?
– В смысле?
– Ну…
Он задумчиво поднимает глаза к небу перед тем, как сказать:
– Давай сыграем в игру?
– Что за игра?
Только не говори правда или действие. Я застрелюсь, если он это скажет.
– Поочереди будем говорить, что мы ненавидим и любим. Например, я ненавижу запах метро, а люблю просыпаться под звуки дождя. Твоя очередь! Ты ненавидишь фейерверки, а любишь…
Макс замолкает с вопросительно ожидающим выражением лица. Сначала я молчу. Пытаюсь переварить все, что он сказал и не сильно концентрироваться на мысли, почему он это делает.
– Ладно.
Будь что будет. Мне хочется с ним говорить и играть в глупые игры. Со мной ничего не случится, если я сделаю это сейчас. Я вздыхаю и говорю:
– Я люблю запах свежих газет.
Макс довольно улыбается. Эта улыбка ощущается примерно так же, как похвала от любимого учителя в школе.
– Отлично. Продолжим?
– Да, ладно.
– Итак, я ненавижу сладкие духи у женщин. И люблю…
Он задумывается, а потом переводит на меня серьезный взгляд.
– Вообще-то, я люблю тот аромат, которым пользуешься ты.
И вот оно. Вот так ощущается остановка сердца. Именно так, как сейчас чувствую я.
Мистер Макс усмехается. Наверное, мое лицо сейчас похоже на батат, вытянутое и красное.
– Все в порядке?
Я проглатываю свое смущение и отворачиваюсь к морю. Словно разочаровавшись, Макс тихо вздыхает и тоже отворачивается.
Что я делаю? Что мы делаем?
Я снова не могу остановить собственные мысли. Мне приходится приложить максимум усилий, чтобы решиться на более или менее прямой разговор. С такими же усилиями бодибилдеры делают жим лежа с семидесятикилограммовой штангой.
– Зачем мы здесь?
– В каком смысле?
– В прямом. Твоя…
Я не хочу это говорить, но скажу.
– …там твоя Марта и куча важных и полезных людей, а ты приводишь меня сюда, чтобы посмотреть на планктон и сыграть в глупую игру?
– Глупую?
Я вздыхаю, устало закидываю голову назад и падаю на песок.
Я чувствую себя такой потерянной.
Какое-то время я смотрю на небо. Несмотря на светящийся город здесь видно столько звезд, сколько я, наверное, не видела за всю жизнь. Мое поле зрения заполнено только этим небом. Вселенной над нами. Чем-то далеким и неведомом. Большое пространство с неизвестными процессами, смыслами…по сравнению со всем этим мы ничто.
Я думаю об этом то ли стараясь убежать от мыслей о Максе, то ли потому, что это действительно волнует меня гораздо сильнее.
Нет, это не так. Все, что меня волнует, сейчас сидит рядом.
Внезапно надо мной нависает он. Заключив меня в тюрьму из опершихся с обеих сторон от меня рук, Макс смотрит мне в глаза. Его лицо, затмившее собой целую вселенную, вызывает во мне столько же сильных и противоречивых чувств, сколько звезд на небе над нами.
Мы смотрим друг другу в глаза. Он в мои, я в его, он – в мои…я – в его…
А дальше…
Дальше весь мой маленький, так тщательно охраняемый мною, мирок, состоящий из похожих один на другой дней, в которых мне одновременно и скучно, и спокойно, переворачивается вверх дном.
Это лицо, красивое, невероятное лицо приближается к моему, совершенно обычному. Эти губы, притягательно нежные губы ложатся на мои, самые заурядные губы.
Я одновременно и задыхаюсь, и перенасыщаюсь концентрированным кислородом.
Если рай и существует, это именно он. Бесконечный поцелуй с Максимилианом Геншт…Геш… К черту!..
Не знаю, сколько это длится. Или очень долго, или очень медленно. Все, что я знаю – я уже никогда не буду прежней.
Губы Макса отрываются от моих. Я медленно открываю глаза и снова вижу его лицо. Оно улыбается. Он улыбается.
– Привет.
Хм, какая глупость.
– Привет.
Я не знаю, что нужно говорить. Спасибо? Мне нужно сказать ему спасибо?
Наверное, мое лицо сейчас выражает ужас, смятение, радость и еще кучу эмоций. Макс сводит брови в замешательстве.
– Все хорошо?
Я не знаю.
– Да.
– Уверена?
Я молча киваю. Тогда Макс потягивает мне руку.
– Не хочешь подняться на ноги?
– Хочу.
Можно порадоваться, что я могу сказать что-то, кроме “да”.
Мы встаем на ноги. Наша одежда, волосы, руки и ноги – все в песке. Макс берет меня за руку и мягко тянет за собой к воде.
– Нужно смыть весь этот песок.
– Хочешь поплавать?
– Почему нет?
Я не могу сдержать глупый смешок. Никогда бы не подумала, что именно он может вести себя так безрассудно.
– Может потому, что на тебе дизайнерский костюм, а сюда сейчас придут участники симпозиума?
Макс просто пожимает плечами и улыбается такой улыбкой, которую ни я, ни кто-то из наших коллег никогда раньше не видели. Это совсем другой Максимилиан мистер босс. Это вообще никакой не мистер.
– Пойдем?
Он протягивает мне руку и смотрит в ожидании. Я пожимаю плечами, потому что…
– Я не умею плавать.
– Правда?
Я киваю.
– Тогда я помогу.
Разве можно ему отказать. Я даю ему руку и он ведет меня к воде. В тех местах, куда мы наступаем, свечение становится еще больше. Я не могу отвести взгляда.
– Это невероятно! Так красиво!
– Да.
Когда Макс говорит это, я поворачиваю голову. Все это время он смотрел на меня. Только на меня.
Когда мы заходим достаточно далеко, он приближается ко мне и, обхватывая за талию, прижимает к себе. Мы качаемся на волнах и смотрим друг другу в глаза.
– Что мы делаем?
– Мы?
– Да.
– Хорошо проводим время. Разве нет?
Я не знаю, что ему ответить. Мне очень хорошо, но все это приводит в смятение. Я вспоминаю Клайда.
Господи, это ужасно. Такой момент, а в моей голове всплывает этот урод. Макс читает меня как открытую книгу.
– Что там у тебя?
Он легонько касается указательным пальцем моего виска.
Я смущенно улыбаюсь.
Боже, я никогда не думала, что я такая размазня!
– Я просто вспомнила то, что сказал Клайд.
Как только я произношу это имя, Макс кладет палец мне на губы.
– Его здесь нет.
В следующий момент он обрушивается на мои губы. Я поддаюсь этому внезапному импульсу и полностью растворяюсь в нем.
Я снова в раю. Боже, я была очень хорошей девочкой. Оставь меня в этом раю.
Макс скользит руками по моей талии, спускается ниже и легко проскальзывает под плавающее на воде платье. Его руки на моей коже ощущаются чем-то правильным и безусловном. Внезапно с берега раздается одобряющий восклик и свист.
Оторвавшись друг от друга, мы поворачиваем головы. На берегу стоят гости фуршета. Кто-то одобрительно кричит, кто-то шепчется, кто-то просто смотрит на нас. Но только одна фигура из толпы привлекает мое внимание.
Глава 12.
– Надеюсь, тебя похитил сексуальный наркобарон, и ты звонишь сказать, что прямо сейчас тебя ждет горячий мексиканский секс.
– Нет, не ждет.
– Черт!
Разочарованное чертыхание Лилли даже немного смешит меня.
– Тогда зачем ты звонишь?
– Знаешь, ты очень странный друг.
– Я настоящий друг. Никто, кроме меня не скажет тебе, поднимай свой зад и тащи его в тренажёрный зал не то ты закончишь как жирный умерший мужик из фильма “Семь”.
– Это тот, что с Бредом Питтом?
– Да.
– Фу!
– Вот именно. Так что такого срочного произошло, что ты звонишь мне в первом часу?
– Я и мистер Макс…
– Переспали!
Я вздыхаю. Лилли просто озабоченная.
– Нет!
– Нет?.. Если это не секс, я отключаюсь.
– Ты серьезно?!
– Нет, конечно. Выкладывай.
– Он меня целовал.
– А ты?
– Что я?
– Ты целовала?
– Ну да.
– Так и говори: “мы целовались”!
– Ты сейчас придираешься к формулировке вместо того, чтобы сосредоточится на главном?
– Я просто оттягиваю момент, чтобы подумать, что на это ответить.
– И что надумала?
– Во-первых, я уверена, что все это связано с тем, что ты сняла очки и надела что-то помоложе, чем моя бабушка.
– Пегги проболталась?
– Встретила ее с утра.
– Класс.
– А во-вторых, серьезно?! Я горжусь тобой, детка!
– Это не совсем то, что я планировала услышать.
– Где он сейчас?
– Как где? В своем номере.
– А должен быть в твоем!
– Ты можешь на минутку сосредоточиться и услышать меня?
– Я тебя слышу. Ты целовалась со своим сексуальным боссом и теперь загоняешься. Это совершенно естественно. Этот парень красив как бог. Успешен как, не знаю, с чем сравнить управление издательством, но это, безусловно, заслуживает уважения. И вдобавок ко всему этому букету – холост. Кто-то должен был взять его в оборот. И я рада, что это сделала именно ты.
– Взять в оборот?..
– Ну да! Слишком сильно сказано для тебя. Но мило хлопать глазками и ничего не делать, когда он действует, тоже стратегия.
– Думаешь, я такая тряпка?
– Когда дело касается мужчин, ты младенец, моя дорогая.
– Спасибо за такую оценку.
– Так в чем проблема?
– На самом деле проблем несколько.
– Начни с самой серьезной.
– Ну, не так давно Мистер Макс уволил Клайда…
– Твоего заносчивого начальника?
– Да.
– Давно пора! И…?
– Потом Клайд увидел меня с Максом во время такого момента, когда…
Только сейчас я до конца понимаю, что то, что тогда случилось было именно тем, что подумал Клайд.
Да, я и правда тормоз…
– В общем, это было на грани нарушения одного из правил нашего издательства.
– Не мутить с коллегами?
– Да. И тем более с начальством!
– Фигня! Это правило должно быть отправлено в топку. Мы что в пятидесятых?
– Не важно, Лилли. Это правило есть. И Клайд видел, как я и мистер Макс почти нарушили его.
– Что конкретно он видел?
– Сложно описать. Ничего такого, но при этом компрометирующий момент. И, что еще хуже, он нас сфотографировал.
– Дерьмо!
– Да. Он пригрозил тем, что сдаст нас совету директоров. Так что Макс вернул ему должность.
– Хм…
– Что за “хм…”?
– Я думала, твой мистер Макс вроде крутого босса из женского романа. Убивает одним взглядом и сокрушает всех врагов, как Брюс Уиллис.
– Лилли, можешь быть хоть немного серьёзнее? Меня только перевели в отдел, где я хотела работать. Дали отличную работу с женщиной, которую я боготворю. Если кто-то узнает, что я имела хотя бы какие-то, даже самые невинные отношения, это будет катастрофа. Макс потеряет свою должность из-за нарушения субординации. А я навсегда останусь серой мышью, которая надеялась сделать карьеру через постель начальника.
– Начнем с того, что постели не было.
– Потом ты никому ничего не докажешь.
Несколько секунд Лилли задумчиво молчит, и я тяжело вздыхаю.
– Нас видела Марта.
– Марта?
– Подруга Макса.
– Та, которую ты назвала красивой?
– Она и правда красивая!
– Видимо, не такая и красивая. Или этого недостаточно.
– Она не оставит это без внимания.
– Да какое ей дело!
– Она ясно дала мне понять, чтобы я даже не приближалась к Максу. Но я приблизилась и теперь…
– Мда… Я забираю свои слова о том, что твоя жизнь – сплошное болото с цитатами депрессивных поэтов и самоубившихся писателей.
– Ты так говорила?
– Я просто шучу. Надо же как-то развеять эту тупиковую ситуацию.
– Хорошо сказано.
– А, если серьезно, тебе понравилось с ним, ну…
Я закрываю глаза и сразу же возвращаюсь в момент нашего поцелуя.
– Мне безумно понравилось.
Но реальность быстро бьет меня по голове. Я вздыхаю и открываю глаза.
– Но все это невозможно.
– Почему? Из-за всяких Клайдов и Март?
– Не только. Я ему не пара.
– Что это вообще значит?
– Мы слишком разные!
– И что! Посмотри на нас с Портером. Мы как огонь и фломастер. И до сих пор вместе и даже счастливы.
– Это потому, что вы любите друг друга.
– Нет. То есть да, конечно, мы любим друг друга. Но в самом начале нужна не только любовь, но еще и страсть. Если любовь останется, в будущем вы всегда сможете вспоминать ту страсть, которая вас связала.
– Нежели между тобой и Портером нет страсти? Я всегда думала, что вы настоящие экспериментаторы!
– Это так, но какими бы классными мы не были, девять лет вместе дают о себе знать. У меня уже не дрожат коленки, когда он говорит, что хочет меня. А он не стремиться исследовать каждый сантиметр моего тела, потому что знает его вдоль и поперек.
Я чувствую в голосе Лилли грусть. Этого почти никогда не случается, так что это заставляет задуматься.
– Я и не знала, что…
– Ничего! Не акцентируй внимание на нас с Портером. Мы никуда не денемся. Давай вернемся к твоему…
Я не дослушиваю Лилли, потому что в мою дверь стучат.
– Лилли, кто-то пришел. Мне нужно открыть.
– Да, конечно. Беги!
– Спокойной ночи. И спасибо!
– Всегда пожалуйста.
Я кладу трубку и иду открывать дверь.
В коридоре стоит Макс, в спортивных штанах и футболке. Такой домашний и простой.
– Привет.
Он мягко улыбается.
– Привет.
Я тоже улыбаюсь. Знаю, что все это глупо, но улыбаюсь.
