Текст книги "Пожар между строк (СИ)"

Автор книги: Hokunge

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 8 страниц)

Я хочу плюнуть ему в лицо. Последние три года я только и делаю, что отбиваюсь от его навязчивого внимания, а теперь он еще и катит на меня бочки. Ну уж нет! Этого я не стерплю.

Я разворачиваюсь к нему лицом и говорю:

– Мое дверьмо?!

– Извини?!

– Не извиню. Ты еще даже не знаешь, для чего тебя вызвали, но уже делаешь выводы. И в твоем воспаленном уме это связано с недовольством руководства! Может быть это ты накосячил и поэтому так нервничаешь? Потому что я совершенно спокойна. Мне не о чем волноваться!

Я отворачиваюсь и напряженно смотрю на циферблат, чтобы чертов лифт скорее остановился, а я могла оказаться подальше от этого придурка. Крейг снова поворачивается ко мне и уже даже открывает рот, чтобы издать очередной раздражающий звук, когда двери лифта спасительно открываются передо мной.

Пока, придурок!

Я иду так быстро, как только возможно, оставляя Крейга далеко позади.

В переговорной за длинным столом уже сидят представители разных отделов. Когда вхожу я, почти каждый из них смотрит на меня с недоумением. Я не нахожу ничего лучше, чем помахать им рукой и забиться в отдаленный угол, чтобы как можно дольше оставаться незамеченной.

Наверняка, я вообще не должна быть здесь. Скай точно что-то перепутала, и сейчас я поставлю себя в дурацкое положение просто фактом своего присутствия.

Крейг с деловитым видом садится за стол рядом с местом, явно предназначенным мистеру Максу. По всем законам жанра мистер директор входит в переговорную точно после моей мысли о нем.

Я сразу отмечаю про себя, что выбранное мной место стратегически идеально. Я вижу всех, но не все видят меня!

Мистер Макс не садится. Он упирается ладонями в столешницу и обводит взглядом присутствующих.

– Всем доброе утро!

Он не задерживает взгляд ни на одном человеке, сидящем в зоне его видимости. Но потом замечает меня. И несмотря на то, что я изо всех сил пытаюсь сделать невозможное и за секунду взрастить в себе сложные хромофорные органы, как у осьминога, и слиться со стеной, он видит меня лучше, чем кого бы то ни было еще.

Остановив на мне свой испытующий взгляд, он обращается ко всем присутствующим.

– Начнем с главного.

Я вопросительно поднимаю бровь. Не специально. Это нервный тик.

– С сегодняшнего дня произойдут некоторые перестановки.

Все начинают испуганно переглядываться и шумно ерзать задницами на своих стульях.

Мистер Макс словно не замечает общего напряжения. Одному за другим представителем разных отделов он объявляет о разных кадровых перестановках, а затем поднимает глаза на уже пожилую Агнес Дарелл, редактора отдела художественной литературы.

– Миссис Дарелл, сколько в вашем отделе стажеров на сегодняшний день

– Трое.

Растерянно отвечает она.

– Боюсь, на данном этапе развития нашего издательства нам придется отказаться от практики стажировок. И, конечно, дайте им хорошие рекомендации перед тем, как попрощаетесь.

Миссис Дарелл смотрит на него широко раскрытыми глазами.

– Но мистер Гентшенфельд!

Как ей удается выговорить эту непроизносимую фамилию?

– Стажеры не получают заработной платы и позволяют остальным сотрудникам не выполнять некоторые рутинные дела. И, как следствие, каждый штатный сотрудник может брать на себя больше работы. Мы платим обычную зарплату уже имеющимся сотрудникам вместо того, чтобы нанимать кого-то еще.

Мистер Макс задумывается.

– Вы правы!

Миссис Дарелл облегченно улыбается, но ее лицо снова вытягивается, когда мистер Макс говорит

– Оставим одного стажера, самого лучшего. А место еще одного корректора поставим мисс Манн.

Все в замешательстве переглядываются. Все, кроме Крейга.

– Кто такая мисс Манн?

Неуверенно спрашивает миссис Дарелл.

Крейг, скрещивает руки на груди и, откинувшись на спинку кресла, кивает в мою сторону.

– Это она!

Все поворачивают головы и смотрят на меня.

Это как в ночном кошмаре, когда ты стоишь на сцене голой, а заполненный зал тычет в тебя пальцем и громко смеется.

Я чувствую как мое тело включает режим “опоссум”. Замерев, я встречаюсь своими большими от шока глазами с не менее шокированными взглядами остальных.

– Я ознакомился с работой мисс Манн и решил, что ей пора переходить на новый уровень.

Все возвращаются в обычные позы.

Демонстрация простого смертного ликующей толпой закончилась. Один Крейг недовольно пыхтит.

– Вы, должно быть, ошиблись! Полли не способна даже вовремя вернуться с обеденного перерыва! О каком новом уровне здесь вообще можно говорит?

Я, кстати, ни разу не опоздала. Но этому придурку только дай возможность как следует проучить меня за годы отказов от его грязных приставаний!

Мистер Макс молча переводит взгляд на Крейга и, глядя в его маленькие бесцветные глазки, говорит

– Кстати говоря, с Вашей работой я тоже очень внимательно ознакомился. И у меня возник ряд вопросов. В финансовой отчетности явно видно, что Ваше руководство приводит нас к значительным убыткам.

– Мы отвечаем за науку. Наука – не для всех.

– И, очевидно, не для Вас!

Так его, мистер Макс!

Я не могу сдержать довольную улыбку.

– На этом все. Можете приступать к работе.

Я вместе со всеми встаю с места, когда слышу голос мистера Макса.

– Мисс Манн, а вы останьтесь.

На секунду я застываю на месте, а потом обратно сажусь на стул. Дождавшись, когда все выйдут из переговорной, мистер Макс запирает дверь и опускает жалюзи.

– Это, чтобы никто нам не помешал.

Наверное, сейчас я выгляжу еще хуже, чем обычно. Не в том смысле, что обычно я урод, а в том, что со мной часто случается что-то неловкое и неказистое.

Я должна что-то сказать, а не молчать как рыба.

– От меня что-то нужно, мистер Генд…Гешт…

– Макс.

– Мистер Макс.

– Мистер Макс?

Самый странный диалог в моей жизни.

– Извините. У вас сложная фамилия.

– Я знаю.

Он не просит меня сесть ближе, а сам подходит, подкатывает один из стульев ближе ко мне и садится напротив.

И, конечно же, свои ноги он расставляет максимально широко.

Надеюсь, он не заметил, как я посмотрела на его XY хромосомную зону.

Он смотрит на меня проникновенным, изучающим взглядом.

Именно таким взглядом психиатры сканируют серийных убийц, определяя их невменяемость.

– Как дела с копролитами?

– Мы с ними только начали узнавать друг друга. Но, если вам интересно, могу держать вас в курсе развития наших отношений.

Мистер Макс громко смеется, обнажая ровные белоснежные зубы.

Он точно носил брекеты в школе.

Я представляю его улыбку с железными накладками брекетов.

И все равно он кажется идеальным.

– Надеюсь, ты не против перевода в другой отдел?

– Вовсе нет. Ведь я хотела именно этого.

– Отлично.

Он удовлетворенно кивает, но я не могу избавиться от неприятного чувства. Я думаю и думаю, и каждый раз в голове появляются мысли о том, что теперь я что-то должна ему. Моя голова сейчас лопнет.

– Мне кажется, я могу слышать твои мысли.

– Сомневаюсь.

Он усмехается, а затем откидывается на спинку кресла и, соединив пальцы обеих рук, как какой-то киношный злодей, говорит

– Я сделал это не из-за того, что ты рассказала.

– Правда? А почему? До этого момента вы даже не знали о моем существовании.

– Виноват. В свое оправдание скажу, что я не знаю больше половины всех, кто на меня работает. Но, как мне кажется, я делаю все, чтобы это изменить.

– Оу, тогда вы должны познакомиться с Хавьером. Он отлично моет окна!

– Хм.

– Серьезно! Однажды это может спасти кого-то от самоубийства.

– Каким образом?

– Не знаю. Например, кто-то решит резко выброситься из окна, разбежится, решив, что оно открыто, но только врежется. При таких обстоятельствах это минимальный вред.

– И правда.

Мистер Макс прищуривается, глядя мне в глаза. И хотела бы я сказать, что на меня это ничуть не влияет. Конечно, меня привлекают и его идеально прищуренные глаза, и его белые зубы, и даже его широко расставленные ноги. Но я не из его лиги. Да что там лиги! Я даже не из его спорта. И вообще не из спорта.

Мне становится совсем тошно, когда я думаю об этом.

– Я могу идти?

– О, да, конечно. Тебе еще нужно переехать с первого этажа.

Он подмигивает мне и встает с места.

Я тоже поднимаюсь и с, почему-то, разочарованно опущенными плечами плетусь к двери.

Хотя по всей логике я должна радоваться, ведь мое желание работать в отделе художественной литературы сбылось.

Я уже кладу руку на дверную ручку, когда до меня доходит. Мистер Макс так и не сказал мне то, ради чего попросил меня остаться.

Я поворачиваюсь к нему. Он уже изучает какие-то бумаги, поэтому, когда я зову его, он выглядит немного удивленным.

– Мистер…

Я даже не буду пытаться произнести это.

– Мистер Макс, вы ведь хотели что-то сказать мне?

– А, точно!

Он бьет себя ладонью по лбу.

– Я хотел сказать, чтобы ты ничего не планировала на вечер следующей пятницы.

– Почему?

– Потому что я хочу, чтобы ты присоединилась ко мне на ежегодном литературном форуме. Думаю, тебе будет полезно послушать некоторых лекторов.

Я не могу заставить свои брови не взлететь выше нормального уровня их обитания.

– Вы шутите?

– Конечно, нет.

– Но входной билет на него стоит как половина моей зарплаты! Как бы мне не хотелось, я вряд ли могу…

– Тебе не нужно об этом волноваться. Ты ведь пойдешь со мной.

– Ладно.

Все, что меня сейчас беспокоит, скрывается за этими глазами. Глазами мистера Румпельштильцхена.

Это только в моей голове произносится правильно. А вот ртом?!..я даже не стану пробовать.

Мистер Макс еще раз подмигивает мне.

– Можешь идти.

Со смешанными чувствами…Элвис покинул здание.

–

– Какая разница. Ты всегда можешь сказать “нет”.

Лилли показывает проходящему официанту, что нам нужен счет.

– К тому же, тебе давно пора нарушить целибат.

– Нет у меня никакого целибата.

– Слушай, Хавьер отличный парень. Вернее, мужчина. Он породистый жеребец.

Сквозь смех я закатываю глаза и тянусь к счету, который официант положил перед нами.

– Не смейся! Вот увидишь, от одного взгляда ты захочешь на нем прокатиться.

– Боже, Лилли! По-моему, тебя уже заносит.

Лилли отмахивается от меня и говорит:

– В общем, сегодня в восемь он будет ждать тебя в этом месте.

Она протягивает мне карточку с номером и адресом какого ресторана с названием “Шелковый путь”. Я поднимаю на нее вопросительный взгляд.

– Это суши бар.

– Ненавижу суши.

– Можешь не есть. Выпей саке, расслабься, а потом пригласи его на кофе или на фильм… Короче, на основное блюдо.

Я молча смотрю на Лилли. Она открывает глаза и говорит так, как будто я не поняла ее

– Я говорю о сексе!

– Я поняла.

Я встаю на ноги.

– Мне пора. Обеденный перерыв сейчас закончится.

Лилли откидывается на спинку кресла.

– Беги, моя рабочая лошадка. А я, пожалуй, выпью глинтвейн. Без него я отсюда не выйду.

– Развлекайся, алкоголичка.

Через семь минут я уже вхожу в лобби нашей редакции. Как только я подхожу к лифту, меня встречает тучный мужчина.

– Не работает.

– Что?

Я не сразу понимаю, что он говорит. Он недовольно сводит брови и начинает говорить громче.

– Говорю, лифт не работает. Пешком поднимайтесь.

Я не знаю, что ему ответить. Ненавижу, когда мне хамят, но отвечать не умею.

Я разворачиваюсь и иду к лестнице.

Хорошо, что мы работаем не в тысяча этажном здании.

Преодолев два лестничных пролета, я слышу рингтон смс уведомление и останавливаюсь, чтобы прочитать его. В этот же момент дверь напротив резко открывается. и кто-то впечатывается прямо в меня. Как-то машинально я вытягиваю руки, чтобы защититься и попадаю этому “кому-то” в глаз.

– Ой!

– Ауч!

Я с сожалением протягиваю руки к пострадавшему от моей невнимательности и только тогда замечаю, что это Мистер Макс.

– Ой, простите.

Он трет один покрасневший глаз, а другим смотрит на меня.

– Это было сильно.

– Мне очень жаль.

– Но, с другой стороны, приятно видеть такое рвение к работе. Вы ведь поэтому неслись по лестнице со скоростью колибри?

Никто так не говорит.

С наигранным сожалением я киваю.

Вообще-то, он виноват не меньше моего. А извиняюсь только я.

Не могу сдержать недовольного вздоха.

Мистер Макс убирает руку от своего глаза и, быстро моргая после ярого потирания, говорит:

– Вы тоже меня извините. Я не смотрел, куда шел.

– Точно.

Не знаю, зачем я говорю это вслух своему боссу.

Возможно, я умственно отсталая. Тогда он не сможет уволить меня за фамильярность. Инвалидов и пассажиров с детьми нельзя увольнять. Или это про автобусы.

Усмехнувшись, мистер Макс говорит:

– У меня есть ощущение, что вы думаете о чем-то, связанным со мной.

Конечно, ты так думаешь.

Я пожимаю плечами.

– Я ни о чем не думаю.

– Вообще ни о чем?

– Ну да.

Я стучу большим пальцем по своей голове.

– Эта штука работает с перерывом на обед. А обед закончится…

Я достаю телефон и смотрю на часы.

– Через восемь минут.

– Какая точность.

– Ну да…

Я снова стучу по своей голове.

– Это еще и калькулятор.

– Это впечатляет.

– Знаю!

Несколько секунд мы стоим молча.

Ну что он стоит. Я же не могу просто послать его и пойти по своим делам.

Мистер Макс поднимает брови и, засунув руки в брюки склоняет голову набок и говорит:

– Как новое место?

– Неплохо. Теперь у меня есть окно.

Мистер босс, мистер брючный костюм улыбается.

– Это существенный плюс.

– По крайней мере, для меня.

– А тебя довольно просто впечатлить.

Снова “ты”. Он переключается в местоимениях чаще, чем Майли Сайрус показывает свой язык.

– Ладно, не буду тебя задерживать.

Я киваю. Я постоянно киваю ему. Хотя не всегда согласна.

– Да, я пойду.

– Давай!

Давай? Серьезно?!

Он подмигивает мне и проходит мимо, чтобы быстрым шагом спуститься вниз. Я слушаю его шаги и затем тоже ухожу.

Вечером Лилли без предупреждения звонит в мою дверь. Я открываю.

– Кажется, мне нужно сменить адрес.

– Я все равно тебя найду!

Она проходит мимо и уверенным шагом направляется в мою спальню. Я плетусь следом.

– Конечно! Добро пожаловать! Чувствую себя как дома!

Я вхожу в спальню вслед за Лилли. Она уже копошится в моем шкафу и выбрасывает на пол одну вещь за другой.

– Не то, не то…

– Что ты делаешь?

– Провожу инвентаризацию, не видно?

– Инвентаризация подразумевает подсчет, а не утилизацию.

– Не умничай, а лучше-ка…

Она достает два платья, явно купленных мной под аяуаской…

На такое трезвый ум не вдохновляет.

– Надень одно из них.

– Тебе мало того, что я вообще согласилась пойти на это свидание?

– Конечно, мало. Я хочу, чтобы это свидание закончилось пылким сексом, а не пожиманием ладоней.

Я вздыхаю и сажусь на кровать. Лилли поднимает поочередно две вешалки.

– Вон то тоже неплохое. Оно, конечно, не говорит однозначное “да”. Скорее “возможно, но…”, но это хоть что-то.

– Ладно. Иди уже!

Я отбираю у нее вешалки и толкаю в коридор.

После лекции о том, как быть шлюхой, не привлекая к себе лишнего внимания я ухожу.

Скоро я вхожу в знаменитый “Шелковый путь”. За маленькими столиками сидят сплошь одни парочки.

Я чувствую себя каким-то инородным элементом.

Из конца зала мне машет какой-то мужик.

Только не говорите, что это и есть Хавьер.

Я уже проглатываю комок злости на Лилли, когда кто-то легонько касается моего плеча. Я и моя недоверчивость ко всему, чего касаются солнечные лучи, резко оборачиваемся.

На меня смотрит ходячий секс со слегка раскаченными бицепсами.

Ладно, все не так плохо.

Он улыбается мне.

– Полли, верно?

– Ну да.

Не знаю, почему я так торможу. Наверное, это одно из моих сильных качеств. Я пока не готова признать, что у меня есть слабые качества, так что запишем это в сильные.

– Хавьер.

Он протягивает мне руку. Я опускаю глаза и вижу перстень на мизинце.

Еще один самовлюбленный прямоходящий.

– Ну что ж…

Он показывает рукой на один из свободных столиков.

– Пойдем?

Ладно. Я пойду с тобой. Но ничего не обещаю.

– Да, конечно.

Дурацкая привычка быть милой и вежливой. Пора отучаться.

Сразу, когда мы садимся за столик, нам приносят меню.

Я открываю его и делаю вид, что читаю. Хотя на самом деле я выглядываю из-за него посмотреть на Хавьера.

По крайней мере он умеет читать. Значит Лилли и правда всерьез занималась его поиском.

Он поднимает на меня простой доброжелательный взгляд.

– Попробуй темаки.

Я стараюсь выглядеть доброжелательно, но мои брови не хотят расходиться.

Наверное, я выгляжу слегка напряженной. Нужно показать, что я не собираюсь откусить ему руку или…. Неважно.

Не дожидаясь моего ответа, Хавьер подзывает официантку и делает заказ.

– Нам, пожалуйста, две порции темаки и авамори.

– Аво что?

И это моя первая реплика за этим столом.

Да я душа любой компании!..

– Это что-то вроде саке, но не саке.

Такое объяснение могла придумать и я.

– Понятно.

Хавьер чуть склоняется ко мне через стол и подзывает сделать то же самое.

Я не двигаюсь, а он шипит мне.

– Знаешь, по ночам здесь проводят тараканьи бои. Прямо на столах, за которыми клиенты едят днем. Они ставят их один за другим и…

Он бросает странный жест похожий на зигу в мою сторону. Я даже немного отшатываюсь.

– Вперед!

Так, если до этого меня пугала идея есть сырую рыбу, то сейчас мне страшно просто сидеть.

Хавьер широко улыбается и подмигивает мне.

– Лилли сказала, что ты горячая штучка. Что-то пока не видно. Но ничего, я подожду. Я не из тех, кто давит на девушку.

Я убью Лилли.

Нам приносят еду и напитки. Хавьер набрасывается на бедные конвертики риса с несчастной рыбой, которую даже не попыталась превратить в нормальную еду, прошедшую термическую обработку. Набив полный рот, он говорит:

– Ешь. Это отвал башки.

Я вздыхаю. Я больше не могу участвовать в этой рыбно-тараканьей комедии.

– Знаешь, Хавьер. Думаю, мне лучше уйти. Мы не очень подходим друг к другу.

Он проглатывает еду и с абсолютным непониманием смотрит на меня.

– Это из-за суши? Не любишь рыбу?

Как-то не хочется его расстраивать. Такой блаженный. Просто ребенок.

Я киваю.

– Да, не люблю.

– Я могу съесть твою порцию.

– Это отличная идея.

Я протягиваю руку и двигаю свою тарелку в его сторону.

– Значит, ты остаешься.

– Нет, прости…Не могу.

Я уже хочу уйти, как он жалобно спрашивает

– Хотя бы скажи, что не так?

Такой милый. Как бульдог. Бочонок слюны и грустные глаз. Не хочется его расстраивать.

– Извини. Я не могу остаться из-за… фазы Луны по отношению к Сатурну.

Оставив бедного Хавьера сидеть одного, я выхожу на улицу, вызываю такси и жду его.

Внезапно из-за спины я слышу знакомый голос

– И что там с Луной?

– Что?

Я оборачиваюсь и вижу его, мистера ниоткуда взявшегося. Он улыбается и выжидательно смотрит на меня. Не знаю зачем, но я продолжаю раскрывать эту незнакомую мне тему.

– Там Меркурий в фазе Луны по отношению к Альфа…

Чем дальше я говорю, тем шире он улыбается. Я сдаюсь.

– Это чушь. Я не знаю, что там с Луной и остальными штуками…

– Я понял это.

– Неудачное свидание?

– Да.

– И часто так?

– Скажем так… Если бы это было спортом, я бы завоевывала исключительно золото.

Мы оба замолкаем. Я хочу заткнуть эту молчаливую дырку хоть чем-то.

– Я вас не заметила.

– Да, ты выглядела немного потерянной.

Может быть потому, что так и есть.

– Это из-за моей подруги.

Я показываю большим пальцем на дверь “Шелкового пути”, имя ввиду Хавьера.

– Да?

– Да. Она заставила меня встретиться с этим недоразумением.

Зачем я вообще оправдываюсь перед ним.

Мистер белоснежная улыбка широко улыбается.

– Понимаю. Я тоже не раз проходил через это.

Еще бы ты не проходил. С такой-то задницей.

Боже, о чем я вообще думаю.

Словно божий промысел приезжает мое такси.

– Это за мной.

– Я понял.

Мистер джентльмен открывает передо мной дверь.

– Спасибо.

Я подхожу, чтобы сесть, как вдруг он говорит:

– Не хочешь немного прогуляться?

Я поворачиваю голову и вопросительно смотрю на него.

– Тот, кого я ждал, сильно опаздывает. Не хочется сидеть одному в баре. Тем более, когда такая погода.

– Ну, ладно, почему нет.

Почему нет?! Потому что он твой босс с лицом, которое может объединить миллионы женщин и заставить на него молиться.

Что у меня в голове?

Уже через минут 20, когда замерзшие пальцы ног переходят в стадию полного онемения мы с мистером Максом останавливается.

– Красиво, да?

Он смотрит на заснеженные деревья, а я пожимаю плечами.

– Не любишь зиму?

– Не очень.

– Почему?

– Не знаю. Холодно, нужно носить много одежду и шапки…

– А что с шапками?

– Шапки – зло. Ты либо выглядишь плохо в шапке, либо когда ее снимаешь.

– И как у тебя?

– Никак. Я же без шапки.

– Не холодно?

– А вам?

Мистер Макс усмехается.

– Я держусь.

Не знаю, что еще говорить. Я стою рядом с ним и жду, когда в поле нашего зрения произойдет хоть что-то, что можно обсудить. Ничего не происходит, когда из пальто мистера Макса не раздается негромкий сигнал уведомления.

– Извини.

Он достает телефон, что-то читает, затем быстро печатает ответ и прячет телефон в карман пальто. Несколько секунд мы снова просто стоим.

Я вообще не понимаю, что я здесь делаю. И еще больше я не понимаю, что делает он.

Я уже открываю рот, чтобы сказать что-то вроде ”было весело, но мне пора” или “было странно. Надеюсь, это никогда не повторится”.

В общем, я хочу сказать хоть что-то, но мистер Макс опережает меня. К счастью.

– Думаю, мы уже достаточно замерзли, чтобы уйти.

– Согласна.

Мы идем по тропинке, когда он спрашивает.

– Тебе по пути?

– Да, все окей.

Серьезно, я сказала “да”? Это даже близко не в мою сторону.

– Отлично. Я рад, что нам по пути.

А как я рада! От одной перспективы, что потом придется переплачивать таксисту за лишние километры, меня охватывает необычайная радость.

Скоро мы выходим на безлюдную улицу и как-то синхронно останавливаемся. Я улыбаюсь так, как если бы от этого зависела судьба планеты.

– Ну, до свидания?

– Спасибо, что прогулялась со мной. Ненавижу ходить один.

– Не за что.

Не проходит и секунды, как из-за спины мистера Макса выходит та самая девушка, глядя на которую я отказалась от сладкого, нежного, невероятно пленительного пончика.

Черт! Я снова его хочу.

– Мааакс!

Она звучит как кошка в течку. Впрочем, как и в прошлый раз.

– Извини, что так задержалась.

Она правда не замечает меня или притворяется?

Макс кивает и спокойно отвечает ей.

– Все в порядке. Полли составила мне компанию.

Вот теперь она точно меня заметила. Не говоря ни слова, она бросает на меня какой-то жуткий взгляд. Наверное, Тед Банди смотрел таким же взглядом на своих жертв.

– Полли?

Она как будто одновременно и улыбается, и угрожает.

Я решаю проигнорировать ее так же, как до этого она игнорировала меня.

Меня устраивает такой вариант.

– Ладно, мне пора. Спасибо за…

Я случайно перевожу глаза на Круэллу Де Виль. Кажется, она сейчас начнет стрелять радиоактивными лучами из глаз.

Просто жесть.

– Мда… До свидания.

– Увидимся.

Это последнее, что я сегодня слышу. Это “увидимся” как-то по-особому воздействует на меня. Позорище! Я как ребенок. Неужели я буду теперь обсасывать это его “увидимся” в своей голове!

Глава 4.

Я кошусь на Гудрона.

– Я сильно упаду в твоих глазах, если наряжусь только из-за того, что вечером иду с мистером Максом на этот форум?

Кот ничего не отвечает.

Было бы странно, если бы ответил.

Я примеряю уже третий наряд, но каждый раз мне кажется, что я выгляжу по-дурацки.

Никогда не любила походы по магазинам, разговоры о шмотках и любование у зеркала. И я думаю об этом, любуясь на себя в зеркало. Мир противоречив. Чем я хуже?

Гудрон сладко потягивается на освещенным утреннем солнцем ковре.

Вот кому везет в жизни.

Я прохожу мимо него, задерживаясь на секунду, чтобы почесать ногой его толстое пузо. Он в восторге. Если бы с людьми было так же.

Все это время каждое мое утро проходило примерно одинаково. Несмотря на то, что Макс импульсивно перевел, меня в другой отдел и пространство вокруг меня изменилось в лучшую сторону.

Когда в среду я пересеклась в обеденный перерыв с Лилли, она сказала, что я расцвела. Глупо звучит, но приятно же, черт подери!

Честно сказать, я и чувствую себя лучше. Увереннее, что ли. Не знаю, почему мистер Макс вообще обратил внимание на мой накуренный монолог на той крыше, но я даже рада, что все это произошло. К тому же, где-то в глубине души я немного надеюсь на… Даже не стану до конца формулировать эту мысль в голове.

Я сажусь за свой стол. Это важно проговорить. Потому что здесь, в отделе художественной литературы совершенно другой мир. Да простит меня автор труда о копролитах, я не променяю этот стол, стул и даже урну для мусора ни на что. По крайней мере, еще лет пять.

Повышение раз в пять лет, это именно тот темп, который я способна вынести.

Этот день довольно волнительный. Несколько раз я вижу мистера Макса, когда он выходит из своего кабинета и идет мимо меня. Не прямо мимо меня. Но в поле моего зрения. Это звучит смешнее, если учитывать большие идиотские очки, в которых я работаю.

За час до окончания работы на мою рабочую почту приходит сообщение

Встретимся на подземной парковке в 6:20.

Я почему-то оглядываюсь по сторонам. Как будто кто-то может увидеть. Или так, как будто кому-то интересно.

В шесть все начинают быстро собираться и практически бегут из офиса, врываясь в многообещающие выходные.

А мне нужно нарисовать себе нормальное лицо и спускаться под землю.

Я беру сумку и иду в туалет. Сделав свои делишки, я подхожу к зеркалу и пытаюсь скрыть синяки под глазами дешевой пудрой.

Гиблое дело!..

Как раз, когда я тяжело вздыхаю, дверь одной из кабинок открывается, и ко мне выходит та самая девушка, которая была с мистером Максом в парке.

Мы сразу узнаем друг друга. И это узнавание не радует ни одну из нас. Женщины!.. Странные мы существа. Вместо того чтобы поддерживать друг друга, мы все время конкурируем.

Мне с ней не конкуренты. Или точнее, я ей не конкурентка. Это можно понять по высоте ее каблука и ортопедической стельки моих туфель. По ее линии декольте и моему удобному лифчику без косточек. И даже по взгляду. Как бы мне не хотелось казаться уверенной и непоколебимой, во мне просто этого нет. Вечно сомневающаяся, проходящая через ресентименты и заливающая вином очередной кризис среднего возраста я. И она!

И она встает рядом со мной около зеркала, достает из сумочки красную

(Конечно, какую еще!) помаду и обводит ей свои слегка подкаченные губы. Одновременно она косится на меня. Я прячу свою пудру в сумку и бросаю последний неуверенный взгляд на свое отражение.

– Ты же не думаешь, что это сработает?

Она презрительно поднимает бровь, обращая свою фразу моему отражению.

О, я знаю это змеиное выражение лица. И я поступлю как поступают взрослые люди и притворяюсь, что не услышала.

Несмотря на то, что я смотрю точно ей в глаза, я притворяюсь ветошью и разворачиваюсь, чтобы уйти. Но, по всей вероятности, этой женщине явно не хватает мексиканских страстей.

– Ты – никто! И, если ты питаешь надежду, что сам Максимилиан Гентшенфельд обратит на тебя внимание, ты смешна!

Максимилиан?! А я и не знала. Ну и имечко у него.

Девушка Максимилиана смотрит на меня таким злым взглядом, что я почти чувствую страх. Серьезно, она очень злая!

– Держись от него подальше! Надеюсь, ты все поняла!

Мне нечего ей ответить. С чего она вообще взяла, что я претендую на руку и сердце мистера Макса или, как там его, Максимилиана.

Я не успеваю ничего ответить. Я даже не успеваю придумать, что ответить, как она уже хлопает тяжелой дверью прямо перед моим носом.

Что она вообще здесь делала?

Как ни в чем не бывало я выхожу из туалета и направляюсь на подземную парковку нашего офиса.

Как только я оказываюсь внизу ко мне подъезжает маскулинный Додж Челленджер. Из открытого стекла со стороны водителя на меня смотрит мистер Макс.

– Запрыгивай!

Я киваю и уже собираюсь обойти машину, чтобы сесть на пассажирское сиденье рядом с водителем, как из-за плеча мистера Макса выглядывает мой туалетная подруга.

Ну, отлично!..

Глава 5.

До этого момента я и не подозревала, что мои колени когда-нибудь поднимутся так высоко, что станут подпирать подбородок. Но вот я сижу на заднем сидении доджа моего босса и делаю вид, что не чувствую себя, мягко, стесненно. Во всех смыслах.

Заднее сиденье этой машины явно не приспособлено для полных или слишком высоких пассажиров. Да и пассажиров в целом.

Мистер Макс поднимает глаза, чтобы посмотреть на меня в зеркале заднего вида.

– Там не очень удобно. Извини.

Я смотрю на него максимально спокойным взглядом, но все равно чувствую, что на моем лице написано больше, чем я хотела бы показать.

– Я в порядке! Не беспокойтесь обо мне.

Вставляет свои пять копеек та, кому выпала честь сидеть рядом с хозяином.

Боже, пусть эта машина уже въедет в какой-нибудь грузовик, и мы покончим с этим раз и навсегда.

Мистер Макс ловко переключает тему на аннотации мероприятий форума, на который наша храбрая, еще не до конца сплоченная тройка весело мчится по вечернему городу. Отличная фраза! Когда буду рассказывать об этом путешествии Лилли и Портеру, скажу именно так.

Спустя мучительные полчаса в салоне, заполненным приторно-сладким запахом духов красотки, я, наконец, могу выйти и сделать глоток чистого воздуха.

В большом холле, уставленным стендами с книгами и без книг, очень много людей. Что как нельзя кстати! Я могу отпочковаться от “счастливых молодоженов” и заняться тем, что я лучше всего умею – делать вид, что я умная.

Я уже открываю рот, чтобы сказать мистеру Максу, что дальше я сама, когда он говорит

– Теперь мы с Полли пойдем на лекцию, а ты пока погуляй, Марта.

Марта. Наконец, мы узнали ее имя.

– В смысле, погуляй?!

Марта краснеет от злости и, бросив на меня угрожающий взгляд, гордо разворачивается, вильнув своими волосами и уходит. Я смотрю ей вслед.

Мистер Макс поворачивается ко мне

– Извини ее.

Я пожимаю плечами.

– Я ее понимаю. Если бы мой парень попросил меня уйти, а сам пошел на лекцию с другой девушкой, я бы отреагировала примерно так же.

– Парень?!

Мистер Макс не на шутку удивлен. И меня это радует.

– Мы не вместе.

– Оу…Тогда у меня еще больше вопросов.

– Наши семьи давно знакомы. Марта училась со мной в одной школе.

Я пытаюсь представить его прыщавым школьником. Не получается.

– Она долгое время жила в другой стране, а сейчас вернулась и попросила составить ей компанию в туре по местам молодости. Ну, или что-то вроде этого.

– Ммм, ясно.

Очень тяжело изобразить безразличие, когда внутри кипит раздражающая радость.

Да, радость тоже может раздражать.

– Пойдем. Через 5 минут начнется выступление Шарли Дэвидсон

– Шарли Дэвидсон?!

Я почти подпрыгиваю на месте.

– Я не знала, что она будет здесь.

– Конечно, будет. Ты удивлена.

– Разве не видно!

Мистер Макс снова усмехается. Я уже начинаю привыкать к этой усмешке. Но не к тому, что она со мной делает.

Через пару минут мы уже сидим в первом ряду, ожидая выступления женщины, которую я боготворю. Не пытаясь скрыть своего восторга, я оглядываюсь по сторонам, выпрямив спину.

– Тебе действительно не терпится увидеть ее?